Полная версия
История Шута
Кирилл Кавизин
История Шута
Эта книга написана в жанре фэнтези. Всё происходит в вымышленном мире, который затрагивает начало двадцатого и восемнадцатый века. Никакого отношения она к нашей истории не имеет, все совпадения случайны. Приятного чтения, дорогой друг!
Том I. Детство Шута
Глава 1. Прекрасный городок
Выйдя из своего дома, Мирослав отправился в маленькую пекарню в пяти метрах от подъезда. Зайдя внутрь, он почувствовал нежный и приятный запах свежей выпечки, поздоровался с пекарем, у которого было смешное прозвище среди ребят – Пирожков, от фамилии Пирошоков. А его родители были богатые бояре, между прочим и такое прозвище немного убивает такой статус.
– Здравствуйте, Кузьма Фомич! Дайте мне пожалуйста свежий бублик! – сказал Мирослав и протянул руку с монетками. Кузьма Фомич улыбнулся, тихонько кивнул головой, взял монетки, завернул свежеиспеченный бублик в пергаментную бумагу и отдал Мирославу.
Мирослав поблагодарил Кузьму Фомича, вышел из пекарни и отправился на центральную площадь города.
Мальчик шёл и жевал бублик. На площади была ярмарка, где можно было что-угодно купить: от мяса, овощей, специй и мёда до игрушек и оружия какого-нибудь.
Была зима. Белой пеленой накрылся весь город. Дворники сгребали большую часть снега с дорог в огромные кучи, с которых с громким хохотом каталась детвора. За детворой следили их также весёлые родители. Но не наш Мирослав. Он гулял, чтобы отдохнуть, а не развлечься.
Мирослав проходил мимо палаток. Смотрел кто, что вкусное продаёт. Подойдёт куда-то и просит попробовать, а если понравится, то купит, говорит он всем. Но, конечно, ничего он покупать больше не собирается.
Мороз был сильный, дул холодный ветер. Щёки Мирослава были почти красными, но он на это не обращал внимания, просто радовался прогулке.
Бублик уже давно был съеден. Всё, что мог он попробовать – попробовал, делать в окружении палаток нечего. И решил Мирослав пойти на демонстрацию лучших новогодних ёлок.
Быстрым шагом он направился на выставку. Только спустился по ступенькам на нижнюю часть площади, и ему открылась такая картина: около двадцати, а то и больше, новогодних ёлок, каждая украшена печеньем, конфетами, маленькими свечками в лампах. Всё сияет и горит. Глаза Мирослава стали большими, как луна в новолуние, и блистали, как солнце на речке летом, а лицо растеклось в улыбке.
Неожиданно раздался крик:
– Мирослав!
Мирослав поглядел вокруг – никого нет, кто мог его позвать. И опять:
– Мирослав!
У мальчика накатились слёзы. Он сел на ступеньку, закрыл руками голову, а голос повторял:
– Мирослав, Мирослав!
Глава 2. Ужасная реальность
– Мирослав! Мирослав! Шантрапа ты мелкая, вставай, болван! – над Мирославом стояла его мачеха. Вся прогулка оказалась лишь сном.
– В доме вода закончилась, иди бегом до колодца. Если быстро придёшь, то позавтракаешь.
Начиналась его ежедневная рутина. Каждый день с семи лет он с самого раннего утра выполняет поручения мачехи. И не просто убрать в комнате или накрыть на стол, а самое грязное и тяжёлое. Принести полные бидон воды, убрать у соседки остатки дров и золу из камина. Потом он идёт в школу, а после школы опять выполняет грязную работу: помочь соседу в кузнице и тому подобное…
Возле его кровати уже стояли два бидона, на пятнадцать литров каждый. Паренёк натянул шерстяные носки, обул ботинки и пошёл. Свитер и штаны надел ещё вечером, а куртка вообще служила для него матрасом…
Мирослав спустился на первый этаж. Там сидели два его старших «брата» – Илья, Алёша (любимец мачехи) и младшая сестрёнка Алёнка – красивая рыжеволосая девчонка с невероятными зелёными глазами, одна единственная из родных людей Мирослава. Все они садились завтракать, включая мачеху Ефросинью Геннадьевну.
Мирослав вышел из дома и направился к колодцу.
Он прошёл по первой из двух ледяных дорожек, посыпанной песком. Спустя метров пятьдесят дошёл до ступенек, которые вели за дом Мирослава, к колодцу. Только наступив на первую ступеньку, он покатился кубарем вниз. Спустя еще семь не посыпанных ступенек, зато протертых лицом Мирослава, снова началась отсыпанная песком дорога.
Мироша пластом лежал на спине, бидоны поцарапались и немного помялись. Мирослав счесал себе щёку, немного протёр штанишки и порвал свою шапку-ушанку на затылке.
Он полежал около минуты, затем поднялся, отряхнулся, поднял бидоны и, немного прихрамывая, дошёл оставшиеся пару метров до колодца.
Ещё минут десять он потратил, чтобы набрать воды – больная рука, на которую он приземлился после полёта с лестницы не позволила ему справиться быстрее и, наконец, пойти домой. Он наполнил бидоны и похромал домой, но вместо обычных трёх минут шёл пятнадцать. Нести тридцать литров воды с ушибленными ногами и руками было очень тяжело.
Он понимал, что по возвращении ему сразу достанется от мачехи.
Глава 3. «Вы мне – никто!»
Мироша поднялся и зашёл в квартиру, а сразу напротив двери стоял стол, за которым завтракала вся семья.
Мирослав встал на пороге, поставил бидоны сбоку от двери, чтобы они не мешали проходу. Вся семья смотрела на него – Алёша бегал взглядом то на мать, то на Мирослава и злорадно улыбался, а Илья грозно смотрел только на Мирослава.
Ефросинья с злобным выражением лица резала, убивала и сжигала взглядом бедного Мирошу.
– Ну и где же ты, мерзавец, баклуши бил? Ничего, что мы тут сидим, ждём, когда Мироша воды принесёт? Мы доели последние огурцы с помидорами, даже тебе оставили! Сидим и думаем, что сейчас придёшь, воды принесешь, я каши наварю! А тебя нет… – Мать встала, – А это о чём говорит?
– Что он есть не хочет! – сказал Алёша.
– Да-да, – Илья поддакивал Алёше.
– Правильно, Алёшенька! – Мать взяла порцию солённых огурца с помидором Мироши и выкинула в мусорку.
– Ну мама Дуся! Не надо! Я просто упал по пути, тяжело было потом нести…
– Раз упал, значит он бездарность, а такие нам, мама, не нужны! Правильно? – не успокаивался Алёша.
Внутри Мироши всё сжалось. Злость и неприязнь к Алёше закипали в нём., на глаза наворачивались слёзы.
– Да закрой, ты, свой рот, скотина! – закричал Мироша и кинулся на Алешу.
Мирослав ударил его в грудь и вместе с ним полетел назад. Ребята с грохотом упали. Табуретка, на которой сидел Алёша, надломилась и ножка отлетела в сторону. Со стула упал сшитый чехол. Мироша встал и со слезами на глазах подобрал накидку на табурет и кинул Алёше в лицо.
– Ну вы чего? – с горькими слезами закричала Алёнка.
– Ах ты, бесстыдник! Ты чего творишь?! – Мачеха дала Мироше по затылку ладошкой. – Тебя что, нужно розгами отхлестать, чтобы ты благодарным стал?
У Мирослава на глазах наворачивались слёзы, и с каждой секундой сдерживать эмоции становилось всё более сложным.
– Вы мне – никто! – закричал Мироша со слезами.
– Ах! Как ты такое смеешь говорить? – воскликнул мачеха.
– Братик… – захлебываясь слезами прошептала Алёнка.
Алёша ничего не сказал. Он лежал на полу и просто ухмылялся, держась за ударенный затылок. А Илья скривил недовольное лицо.
Мирослав протёр глаза, рванул к двери. Схватил свой портфель, который также с вечера был подготовлен и стоял у выхода, и убежал в училище.
Глава 4. Училище для крестьян
Мирослав вышел из парадной своего дома. Он осторожно остановился, вытер остатки слёз и спокойным шагом направился в сторону пекарни. Мироша всегда первым делом заходил туда и покупал бублик.
Мирослав зашел в пекарню и увидел грустного Кузьму Фомича, он стоял за кассой. По его выражению лица Мироше показалось, что он не туда зашёл. На его лице было очень грустная гримаса, а глаза были покрыты слезной плёнкой. Мирослав немного постоял на пороге, всмотрелся в лицо пекаря, убедился, что это привычный ему Кузьма Фомич, а не кто-нибудь другой.
– Здравствуйте… Кузьма Фомич… – пробормотал себе под нос Мироша.
– Здравствуй, Мироша… – голос Кузьмы был поникшим, даже замученным. – Тебе как обычно, бублик? – спросил он Мирослава.
Мирослав кивнул, и пекарь принялся заворачивать бублик в пергаментную бумагу. Мироша протянул монетки за булочку, но Кузьма Фомич отказался их брать, сказал, что сегодня он ему его даёт совершенно бесплатно.
Наконец-то хоть что-то порадовало Мирослава.
Мироша вышел из пекарни. Только сейчас он заметил ужасную погоду на улице.
Было восьмое января, начались рабочие дни. Все новогодние выходные снега не было, можно даже сказать, что им и не пахло. Были небольшие участки дорог, покрытые льдом, да кучка снега раз в сто метров. Из зимней погоды больше ничего. От нового года ничего не осталось, даже ярмарка, на которой был Мироша во сне, уже два дня как уехала. Зато был густой туман, сквозь который лишь изредка выглядывали ветки голых деревьев.
В городе над крышками домов кружили вороны, словно не могли найти свой дом. Карканье и хлопот крыльев стояли в городе уже второй месяц.
Мирослав шёл и грыз бублик, но он был не таким уж и вкусным, как обычно. Даже безвкусным. У Мироши сложилось ощущение, что он кусает свой ботинок, жуёт резину, а глотает воздух, который потихоньку наполняет его желудок.
Мирослав шёл в училище, в лицо ему дул сырой ветер, ноги иногда заплетались на скользких участках. Изредка с крыш домов падали последние сосульки. Несмотря на ранее утро (примерно восемь часов) солнце уже хорошо освещало, но совсем не грело.
Наконец, спустя пять минут сражения с гололёдом и ветром, Мирослав добрался до училища. Зашёл в предбанник, переобулся и пошёл в кабинет. Там он поздоровался со своими товарищами, группу которых все называли «Балбесы».
В их кругу Мирослав всегда чувствует себя спокойно, ведь он мог всё им рассказать. От того, как его достал Алёша, до того, как он носок порвал. Между ними никогда не было тайн и секретов. Ребята хорошо знали про жизнь Мирослава и обязательно в конце дня, перед тем, как разойтись по домам подбадривали его, типа «Не грусти», «Не обращай на Илью с Алёшой внимания» и тому подобное.
Начался урок. В кабинет зашёл учитель, поздоровался с ребятами и стал объяснять порядок действий – новую тему из элементарного курса арифметики.
Арифметику Мирослав не особо любил, ему больше нравилось чтение. Он даже иногда заходил в маленькую библиотеку, брал там что-то из истории или сборник стихотворений.
Весь урок Мирослав лежал на парте и смотрел в окно. Там всё ещё был густой туман и виднелась лишь одна ветка дерева, на которую изредка могла сесть ворона, покачаться на ней немного и пролететь дальше. А Мирослав лежал, мечтал и путешествовал в своих выдуманных мирах.
Урок приблизился к концу и началась перемена. Все разошлись кто куда. Только «Балбесы» остались в кабинете и заняли свою любимую пятую парту третьего ряда. Там они играли в морской бой, крестики и нолики или в авторскую игру Всеволода. Мирослав любил её, но Добрыне она совсем не нравилась.
Перемена закончилась. Ребята вернулись в кабинет, а вслед за ними учитель. Начался урок чтения. На этот раз Мирослав очень внимательно слушал учителя, часто отвечал на его вопросы и смог заработать хорошую оценку. Урок быстро закончился.
Перед последними двумя уроками у класса Мирослава выпадала большая перемена на тридцать минут. И всегда группа «Балбесы» ходила на спортивную площадку.
Глава 5. Большая перемена или первая слава
Мирослав со своими друзьями шёл по дорожке к спортивной площадке. Туман понемногу уходил и ветер стал менее холодным. Навстречу им шли старшеклассники из сборной соседнего училища. Ребята сцепились словами и между ними завязался спор. Чтобы его решить, старшие предложили сыграть в футбол – кто выиграют, те и правы.
Придя на площадку ребята, скинули куртки, размялись и начали играть. Ветер потеплел и солнце стало пригревать.
В центре поля, где находились Всеволод с Добрыней завязалась жестокая битва за мяч. Мирослав стоял на воротах.
Вдруг, между ног одного из нападающих вылетел мяч и на большой скорости направился в ворота, на которых стоял Мирослав. Чтобы не дать противникам забить гол, Мироша прыгнул в ту же сторону, куда летел мяч. Мяч пролетел. Старшие радовались, а Всеволод и Добрыня в ярости смотрели на своего товарища. Мирослав упал, он сильно ушиб колено об асфальт.
Чтобы Мироша мог играть дальше, Всеволод и Добрыня быстро сбегали за йодом в училище, которое находилось в двух минутах ходьбы, и обработали колено ему колено. Спустя пять минут игра продолжилась.
Девочки, прыгающие недалеко на скакалках, ребятишки с соседней детской площадки, мимо проходящий мужчина, дворняжка с соседней улицы – все пришли посмотреть матч.
Гул болельщиков нарастал. Все внимательно следили за мячом. Мироша в воротах потирал ушибленное колено и даже, кажется, не моргал. Допустить второй гол означало поражение в споре.
Неожиданно для всех нападающий противника перехватил мяч, Мирослав насторожился.
Вдруг противник пнул мяч. Все замолчали. Мяч так же быстро летел в ворота, как и в первый раз. Он начал падать прямо в сторону Мирослава. Мироша, не касаясь руками мяча, отбил его грудью. Конечно, это было больно, но боль от поражения была бы намного больше.
Все болельщики встали и начали аплодировать Мирославу. Друзья подбежали к Мироше и обняли с криками «Молодец!».
Старшеклассники удивились такому исходу. С «Балбесами» они предложили ничью, на что ребята охотно согласились.
На урок все, конечно, опоздали, но как только учитель услышал, что они выиграли у старшеклассников, то решил помиловать их и не ставить двойки в журнал. Только провёл небольшую лекцию, что без курток зимой нельзя ходить, как бы ни было тепло.
Наконец Мирослав завоевал уважение от всех остальных ребят своего класса. Общаться с Всеволодом и Добрыней он, конечно, не перестал. Название их группы тоже поменялось, они теперь стали называться «Рёбра». В честь необычной защиты ворот.
Глава 6. Разговор с семьёй или «Где мои родители?»
Уроки в училище закончились, когда солнце уже садилось. Мирослав попрощался с друзьями, получил от них небольшую поддержку и пошёл домой. Срывался дождь, туман уже полностью исчез.
Мироша подошёл к парадной своего дома, собрался с мыслями и вошёл.
В квартире никого не было. «Наверное у тёти Настасьи или на втором этаже» – подумал Мирослав.
Сразу из соседней комнаты, которая принадлежала Настасье, женщине, которая всегда помогала их семье, вышла мачеха.
– Мироша, пойдём на второй этаж. – сказала Ефросинья Геннадьевна.
Мирослав кивнул головой и пошёл вместе с мачехой наверх.
Он поднялся, сел в угол, где обычно спал, Ефросинья Геннадьевна остановилась напротив него и присела.
– Мироша, прости меня за утренний скандал. Ты ведь правда не виноват, это я уже просто старая и больная женщина, – начала разговор мачеха.
Как и во всех таких беседах с Ефросиньей Геннадьевной на протяжении семи лет Мирослав просто молчал.
– Всё время молчишь! Скажи хоть что-нибудь!
Гробовая тишина не уходила, только дождь звонко постукивал за окном.
– Я вас видеть не хочу, никого, – грубо пробормотал Мирослав.
– Не начинай! Мы все тебя очень любим! Алёша просто завидует тебе! А как же Алёнушка? Она скоро вернётся из кузницы вместе с дядей Всеславом.
* * *Дядя Всеслав – муж Настасьи. Он работает в кузнице, куда охотно ходит Алёнка. Она проводит с дядей весь день, смотрит, как Всеслав куёт сабли, топоры, копья, алебарды. Как его товарищ, сосед по кузне, делает мушкеты и пули к ним. Всеслав заменяет ей отца, за что она его и любит.
* * *– А мне всё равно! – продолжал Мирослав, – Вот придёт Алёнка, я её возьму, и мы вместе уйдём!
– И далеко ты уйдёшь, пентюх? – крикнул Алёша, который только что подошёл.
– Алексей! Уйди, немедленно! – накричала на Алёшу Ефросинья Геннадьевна. Алексей ухмыльнулся и ушёл. – Не обращай внимания! – Продолжила мачеха.
– Очень смешно! Когда один издевается, другой оскорбляет, а вы, матушка, их Мирослав. От его голоса мачеха побледнела. – Зачем мне здесь жить, если я могу также жить и без вас, где-нибудь рядом с училищем, в заброшенном подвале церкви.
– Не говори такого! – воскликнула мачеха.
– А может я вообще смогу найти своих настоящих маму и папу! Думаете, я не знаю, что мы с Алёнкой не родные вам? – продолжал Мирослав. – Я хорошо помню нежные руки моей настоящей мамы, её голос. Отца так ещё лучше я запомнил!
– Не найдёшь… Они погибли… – прошептала мачеха.
– Как это? – удивился Мирослав.
– Когда ты родился, тринадцать лет назад, – начала Ефросинья Геннадьевна.
– Через десять дней четырнадцать, – нагло перебил мачеху Мироша, но, как он и ожидал, Ефросинья Геннадьевна просто попросила его не перебивать.
История про родителейЧетырнадцать лет назад, когда наше королевство переживало тяжелые времена, а соседние страны и царства требовали у короля вернуть долги, родился у семьи военного офицера Никиты Балагура и его жены Надежды сын, которого они назвали Мирослав.
Родители души в нём не чаяли и оберегали, как зеницу ока.
Спустя пару месяцев от его рождения войска соседней страны вошли на территорию нашего царства. Около трёх лет шли битвы в приграничных городах и сёлах. Вражеская армия истязала местных жителей. Воины грабили их дома, офицеры заставляли полностью обслуживать солдат и грозили публичной смертной казнью за неповиновение. Использовали население, как рабов.
Восемнадцатого января исполнилось четыре годика Мирославу, и в этот же день родилась Алёнка. Тогда его отец и ушёл на войну. Сначала он возглавил три конных взвода, а затем отряд мушкетёров, с которым он и погиб в последней битве, которая привела наше царство к победе.
Им был дан приказ обойти горы, чтобы проникнуть в тыл врага. Но там их уже ждали войска. Около тысячи вражеских воинов и две сотни мушкетёров во главе с Никитой Балагуром двое суток сражались в ущелье. Погибли все, но благодаря их храбрости основная армия смогла вытеснить вражеские войска.
Узнав о смерти мужа, у Надежды не выдержало сердце. Она прожила ещё пару дней в больнице, после чего и умерла.
Мирослав и Алёна были отданы двоюродной сестре Надежды – овдовевшей Ефросинье Геннадьевне, у которой уже было два сына – пятилетний Илья и ровесник Мироши – Алёша.
* * *Мироша сидел, открыв рот и пустыми глазами смотрел в пол. Он не хотел в это верить.
– Нет… Нет, я тебе не верю! – сидя на полу, и уперевшись головой в стену, бормотал Мироша, – Почему ты раньше просто отнекивалась, а сейчас это рассказываешь?
– Это правда, Мироша… Раньше ты был ещё очень мал…
– У нас нет родителей? – стоя в пороге, перебила Алёнка мачеху.
– Алёна?! – встрепенулась Ефросинья Геннадьевна.
– Объясняйте теперь ей, – холодно сказал Мирослав мачехе, продолжая глядеть пустыми глазами в пол.
Ефросинья встала и направилась в сторону Алёнки, увела её в другую комнату. Последнее, что услышал Мирослав – «Ты уже взрослая девочка…».
Спустя пару минут Алёна вышла из ванной вся в слезах. Сестра вошла в спальню и забилась в своём углу под окном и не выходила оттуда до конца дня.
Глава 7. Побег из дома
Наступила ночь. Все уснули. Мироша не спал, он был погружен в свои мысли. «Если бы не король, то не было бы войны, а если бы не было войны, то мои родители не погибли. Это получается, что я провёл десять лет своей жизни, как пленный в темнице, из-за короля?».
Его голова кипела от мыслей. За все десять лет адской жизни Мирослав винил короля. Конечно, он не с четырёх лет выполнял грязную работу, но уже тогда стал терпеть вечные издевательства со стороны сводных братьев, а вскоре и от мачехи.
Мироша поднялся. Убедившись, что все спят, отправился на первый этаж. Там он взял полбатона хлеба, положил в портфель и вышел из квартиры.
Была туманная, дождливая, тёмная и холодная ночь. Вороны по-прежнему летали и хлопали крыльями, но меньше, чем днём. Пекарня Кузьмы Фомича работал беспрерывно и даже, не закрываясь на ночь.
Ночью он подготавливал продукты для свежей выпечки, продавал остатки.
Когда Мироша зашёл в пекарню, он увидел, что кто-то пробирается на верхней полке.
– Кхм, здравствуйте! – сказал Мирослав.
В ответ мужчина обернулся. Это был не Кузьма Фомич, не его помощник по кухне. Это был высокий, лысый и мужчина с разными шрама и на лице.
– Чего тебе? – гаркнул он.
– Бублик… Хотел купить…
– Экий ещё бублик? Здесь мясная лавка! А ну кыш отсуда!
Мирослав выбежал из магазина и только сейчас обратил внимание, что нет привычной ему вывески «Пекарня», от которой веяло теплом. Теперь там написано «Мясо». Мироша расстроился. Он решил, что оставаться ему в этой части города нет смысла.
Мирослав делил свой город на две части: в первой части находится его училище, дом и всё остальное. А вот во второй, за рекой, он не был, так как уходить далеко от дома ему не разрешали, мол на той стороне одни «бывшие люди», которые смогут навредить Мироше. «Раз у меня больше нет оков, я смогу наконец-то пойти туда», – подумал Мирослав, поправив куртку.
Знакомая ему часть города заканчивалась, река Огнецвет (из-за неё город и получил своё название – Огнеград) становилась всё ближе. Наконец Мироша пришёл к мосту, ведущему ко второй части города. Сделав пару глубоких вдохов, он шагнул на мост. Мостик был маленьким и Мироше хватило всего десяти шагов, чтобы оказаться во второй половине города.
Сначала ничего нового или необычного Мироша не заметил.
Такие же дома. Серые фундаменты зданий из кирпичей или камня, три ступеньки у крыльца, сами стены либо из простого некрашеного дерева или из кирпича, окрашенного в жёлтый цвет. Окна стеклянные, либо узорные, либо простые, с решетками на первых этажах.
Проходя вглубь улиц, Мироша стал замечать, что на этой стороне есть лишь одна маленькая колокольня, все фонари (которых и так было очень мало) были разбиты или разрисованы.
Лёгкий туман, который на самом деле был создан дымом из труб заводов, создавал ощущение, что здесь бушует пожар, из-за которого на улицах такая плохая видимость.
Проходя мимо переулков, Мироша боялся, что кто-нибудь сейчас выскочит из переулка, убьёт или украдёт его. «А вот если бы со мной были Всеволод и Добрыня», – подумал Мироша – «То мне нечего было бы бояться…». Но близких друзей рядом не было, Мирослав остался один. Рядом нет его любимой сестрёнки, лучших и верных друзей… Грусть и тоска окутали сердце Мироши.
Неожиданно из переулка послышались хлюпающие шаги. Кто-то специально шёл только по лужам. Шаги затихли. Вдруг раздался громкий плеск, а вслед за ним звонкий смех, а после – горький плач. Когда неведомый кто-то плакать перестал, незнакомцы громко и заразительно засмеялись. У Мироши сквозь испуг на лице стала прорезаться улыбка. Но быть всё таким же настороженным он не переставал.
– Вот какой же ты дурной! – раздался голос, – Можешь не пачкать наши костюмы?
– Ой, что я там испачкал? Так, капельки, – сказал второй, – Зато весело!
– С этим и не поспоришь! Но и грустно, – сразу раздался такой же задорный смех обоих.
Наконец появились тени этих двух. Они постепенно увеличивались, Мироша понял, что они скоро выйдут, и без внимания его не оставят.
Наконец люди вышли из переулка и, конечно, сразу заметили Мирошу. Один был одет в красный с чёрными вставками костюм и дурацкий колпак. А второй – в белый с чёрными вставками и глупую черно-белую шапочку. Лицо первого было в белом гриме, сверху и снизу под глазами виднелись черные треугольники. У другого лицо было чисто-белым, разве что рядом с правым глазом была нарисована черная капля. У обоих грим был немного потекшим. Костюмы тоже были мокрыми и грязными. Внешне ребята были ровесниками Мироши. Красный ткнул Белого в бок, мол нужно что-нибудь сказать или сделать.
– Вы случайно не потерялись? – начал Белый.
Мироша отрицательно покачал головой.
– А тогда какого лешего ты здесь делаешь? – удивленно спросил Мирослава Красный.
– Я из дома сбежал, – ответил Мироша. Сам не зная почему, он почувствовал, что эти шуты ему не сделают ничего плохого. Тогда страх стал его понемногу отпускать.
– Ого, вот это дело… – задумчиво сказал Красный, – Ну, ладно! Ты теперь свободен, а значит ты никому ничего не должен! Поступай, иди, в общем делай то, что считаешь нужным, – закончил Красный.
