Чертов заповедник

Приценился красивым наручным часам. Полюбовавшись на них, брать не стал. Я уже и так сегодня намародёрил на приличную сумму. А часики нужны. Уговорил себя. Дорогие брать не стал, самые дешёвые тоже. Взял посредине ценового сегмента. Показывают время и ладно. Никогда не понимал страсть покупать дорогие коллекционные часы. Перед кем хвастаться? К тому же после покупки, они мгновенно теряет треть своей стоимости. Их за ту же цену не продашь, подарить – шикарный подарок. Просто покрасоваться. Потому что узнавать время на них сложно. Как правило на самом циферблате много разных красивостей, дополнительных циферблатов и стрелочек. То есть взгляд сразу не цепляется за стрелки, и чтобы узнать время надо присматриваться. Всё что меня в часах интересовало это возможность увидеть стрелки в темноте. Они должны быть флуоресцентными.

Глянув на солнце понял, что пора заканчивать поход. Интересно получается, этим походом я окупил себе несколько месяцев своей работы. Выйди из магазина, закрыл все двери и меня как током дёрнуло. Ищи другой путь. Обойдя магазин, нашёл второй выход. Через несколько шагов запнулся о тело.

Человек лежал здесь давно и труп его мумифицировался. Его не растащили звери. Как он погиб узнать не мог. Судя по остаткам формы, он принадлежал каким-то армейским подразделениям. Полевая спецовка, высокие ботинки, портупея с пустыми ножными. На груди какой-то непонятный прибор, полностью разбитый. На одежде видны следы порезов, но кто нанёс эти раны понять не смог. Всё уже сгнило и рассыпалось под пальцами в перчатках. На пальце простое золотое колечко. Документы искать на трупе не стал. А вот на голове был шлем с мощным толстым забралом. Эта маска заинтересовала. Что-то такое мелькало по телевизору. Эта маска может работать как видюшник. Только это уже военный образец, специально сделанный для работы в чёртовых зонах. Аккуратно сняв шлем с головы погибшего, отцепил от него маску. Брезгливости я не испытывал. Волосы на внутренней части шлема с остатками кожи меня не испугали. На лицо не смотрел. Больше около тела ничего интересного не было. Маску же я смотрел внимательно. Нашёл отсек, куда вкладывается камень и открыл его. Кристалл слегка светился, значит он рабочий. Взглянув на небо спрятал маску в сумку и обходным путём пошёл к точке выхода. Или как у нас говорили инфильтрации. Посмотрю дома всё что я успел взять. Для первого раза достаточно. Не старайся объять необъятное. Самое главное узнал, что чернота на меня не влияет. Даже боится меня. Осталось только ещё повстречать зверей. Конечно же накаркал.

В очередной раз посмотрев на экран увидел монстров шагах десяти. Четыре белых призрака, ростом с крупную собаку. Они просто стояли и смотрели в разные стороны. А я ведь тут торчу уже несколько минут. Они могли меня раньше увидеть, но почему-то никак не прореагировали. Вот один из них повернул морду в мою сторону. Из глубины души поднялся страх, тот самый первобытный страх, который уже много поколений заставляет людей смотреть на смерть. Хотелось бросить всё и бежать сломя голову куда угодно, лишь бы только подальше. Но я понимал, что это страх того Степана, первого. Я-то другой. Прищурившись, внимательно осмотрел монстра. Ну что сказать? Абсолютно белый. Ярко выраженная голова с пятнами глаз. Но именно что с пятнами. Самих глаз не было видно. Нос похож на собачий, при этом меняет свою форму. Становится то длиннее, то короче. Тело тоже может раздуться, может уменьшится. Количество лап в длинной шерсти трудно определить, но как минимум четыре. Передвигаются довольно плавно. Круглые уши похожие на медвежьи, но меняют своё местоположение на голове. Неприятная штука. Остальные тоже похожи на первую, но изменили свой рост и поэтому кажется другими.

На меня они не нападали. Было такое ощущение, что они меня тоже не видят. Я опустил прибор, чернота сразу же сменилась красивой чистой зеленью. На том месте, где находились звери, было ровное место. Внимательно смотрел на траву там, где они стояли. Чуть-чуть колышется, как будто лапами перебирают, но сказать, что приминают траву и оставляют чёткий след, не могу. Он как бы аккуратно ходит, как действительно настоящий пёс, но очень маленький или очень легкий.

Наконец один монстр куда-то заторопился и исчез за углом, показался между крылечком и каким-то столбиком, и ушёл по своим делам. Тот, который смотрел на меня, бросил это занятие и сейчас как будто переговорил со своими собратьями. Усилием воли подавляя страх смотрел вокруг. Тихо и спокойно. Перешагнув через убитого, решил всё-таки обойти эту компанию. Была какая-то непонятная опаска. И в то же время чувствовал, что я им не по зубам.

Вдруг ещё один монстр резко подскочил, прыгнул в сторону и очень быстро переместился куда-то. Именно что переместился, а не пробежал. Два других постояли, и один из них прыгнул на меня. Среагировал я поздно. Отскочить не успел, но пнуть этого монстра прямо в прыжке удалось. И тут случилось непонятное. Нога, завершая пинок, пролетела сквозь него вверх. Я не удержал равновесие и шлёпнулся на землю. Сумка по инерции крутанувшись на плече больно ударила в грудь. Сгруппировался, кувыркнувшись по земле откатился в сторону, и вскочил. Монстр, пролетев через мою ногу, вдруг замер на месте и стал как бы таять, испаряться, очень быстро. Я бы даже сказал, красиво. Буквально в течение минуты его не стало. Я осмотрел всего себя и простым взглядом и вооруженным. И никаких изменений не увидел. Конечно на чулках, в которые были обуты ноги, было много черноты, такой же вязкой и неприятной. Но проведя по ним пальцем чернота стала рассасываться. Присев, осмотрел поле. Четвёртый зверь мирно пасся на том же самом месте и никак не отреагировал на гибель своего товарища. И тут я вспомнил про камень. Кристалл, который образуется на месте убитого зверя. Подойдя к предполагаемому месту гибели, я стал шарить в траве. Искал довольно долго и всё-таки нашёл.

Насыщенное приключение получилось. Солнце клонилось горизонту и уже еле просвечивало между домами. Пора отсюда валить. Даже не потому, что ночью работы на территории запрещены, а потому что сейчас будет полная непроглядной тьма. У меня даже фонарика с собой нет. Соблюдая максимально осторожность, я побежал к знакомому окну.

* * *

Отмыл маску и начал её рассматривать. Снял крышку верхнего отсека, оказавшуюся козырьком и уставился на три платы. Соединённые друг с другом небольшие микросборки, и всю эту конструкцию венчал кристалл. Простенько, технологично и функционально. Ничего лишнего, как и положено военной технике. Всё равно вытащил все платы, запомнив, как они стояли. Вынул камень. Протёр всё и вставил обратно. Кристалл тут же покрылся матовой рябью, показывая, что он готов к работе, и сразу же соединение между платами начали светиться разноцветными огоньками. Присмотревшись я понял, что некоторые из них попадают не на те цвета. Вооружившись волшебной палочкой попытался вернуть их в родные точку. Это было сложно, так как расстояние между ними были маленькие. Буквально два миллиметра решали всё. Провозился долго, но всё-таки сумел исправить эти ошибки. Схема покрылась прозрачным облачком, значит я всё сделал правильно.

Посмотрел сквозь маску: можно регулировать интенсивность света, который она пропускает, чтобы определять плотность чёрного слоя. В квартире у меня черноты не было, но очень чётко определялось яркость предметов, либо их бледность. Маска могла работать как бинокль, показывая примерно десятикратное увеличение. «Интересно, есть у неё система ночного видения?». Надо бы как-нибудь устроить ей тест-драйв. Всё что я увидел – это две полоски по бокам забрала, которые дают увеличение и интенсивность, когда проводишь по ним пальцем. Что означают полоски в верхней части маски и в нижней я определить не смог. Пока не смог. Надо поэкспериментировать в чёртовой зоне.

Маска крепилась прямо на каску, которая была на погибшем. Мне пришлось изготавливать оголовье, чтобы надевать на голову. Сложного в этом ничего не было, но пришлось повозиться. Соорудил обруч, прикрепил его к маске, зафиксировав два положения открытое и закрытое, и походное. В сумке. Большего мне ничего от нее не надо.

Раздумывая о новой экспедиции, непроизвольно бросил взгляд на телевизор. Плоский телевизор, висевший на стене, особо внимания не привлекал. По современным меркам небольшой, сантиметров восемьдесят в диагонали, простенький. Конечно же, не дешёвый. Но тем не менее вполне по карману рабочему среднего достатка. Работал он на кристалле, которого хватало очень надолго. Кто-то даже говорил, что научились делать искусственные кристаллы. Такие же, которые добывают у тварей. Я знаю только по рассказам коллег на работе.

Поэтому вспомнил, что телевизор всегда являлся элементом пропаганды, информируя народ о том, что необходимо знать о кланах и родах. А значит и империи. Для меня ничего нового. Хотя в этом мире пошли дальше. Наш телевизор показывал лишь одну программу, потому что был самый дешёвый. Для более состоятельных людей можно было купить на три программы. А кто-то из мужиков под большим секретом сказал, что существуют модели на десять программ. Что они транслируют – не знаю.

Тем не менее я упёрся взглядом в телевизор. А почему собственно не посмотреть, как у него устроены потроха? Метод приёма и обработки телевизионного сигнала я представлял, но только для своего мира. Здесь же магия. Вот он, висит на стене, ни к чему не подключен. Ни к электросети, ни к антенне. Каким образом идёт передача электромагнитных волн не знаю. Ну понятно, что здесь не электромагнитные, а магические волны. Но ведь заглянуть в телевизор я могу.

Решительно снять его со стены, положил на стол. Толщиной сантиметров пять, висел на двух крючочках. Задняя стенка прикручена десятком винтов, которые я терпеливо и старательно выкрутил, предварительно вытащив из гнезда кристалл. Снял заднюю панель. Что тут у нас?

Несколько микросборок, расположенных с двух сторон. И посередине гнездо для кристалла. десяток проводочков и всё. Одна плата точно такая, как и на маске. Мельком подумал: не отследят ли эту маску? Вдруг какая-нибудь у них есть тут система GPS, и нагрянут ко мне бравые ребята. Но думаю, что это всё-таки паранойя.

Вложил Кристалл на место и присмотрелся. Три микросборки справа две – слева. И что характерно, две, которые слева, на них никаких цветных искорок. Только белые, а те что справа – у них опять-таки целая светомузыка. Склонившись над телевизором, начал совмещать нужные огоньки с нужными проводами. Большой сложности – это не вызывало, платы расположились не вплотную друг к другу, жгуты проводов были длинные. Несколько раз ошибался. Несколько раз казалось сделал всё правильно, но, когда завершающую искорку привязывал к своему цвету, все первые в первичных цепях огоньки менялись местами.

В конце концов я понял алгоритм, как оно должно всё действовать, и соединив все нужные точки добился прозрачного облака над микросборками. Не знаю, что он сейчас мне будет показывать – подумалось. Но тут заметил, что на пустых до этого платах слева, которые я уже мысленно прикидывал куда-то использовать по своему усмотрению, появились огоньки. Получается, что, правильно смонтировав первую часть, я включил и вторую. Теперь придётся и здесь соединять нужные элементы. Эта работа много времени не заняла, и я быстро её закончил.

Поставил телевизор вертикально и задел экран. На приборе было всего два рычага управления: ручка громкости и ручка переключения каналов. Никаких дополнительных регулировок, типа яркости, насыщенности не было. Включался прикосновением к экрану. А так как телевизор транслировал всего одну программу, использовалась только громкость звука.

Что ж, работает телевизор, как и прежде. Яркость, насыщенность всё в норме. Показывает какие-то новости. В общем ничего интересного. Но на всякий случай переключил селектор на второй канал. И он включился. Транслировался концерт нудной музыки. У меня появилось две программы телевидения. Быстренько уменьшил звук. Зачем интриговать соседей. Переключился на третью, на четвёртую программу. На селекторе было десять положений, и все десять каналов у меня работали.

Вот это да, – обрадовался я. Оказывается телевизоры продавали однотипные, а доплата шла для того, чтобы перестроить внутренние модули и получить заказанные и оплаченные десять каналов. А ведь это действительно дополнительная информация об этом мире. Повесив телевизор обратно на стену, начал смотреть всё подряд. Мельком подумал, что сестрица узнает об этом количестве каналов и у неё возникнут вопросы. Надо придумать какую-то отмазку. Но я упёрся глазами в экран. Новостной канал, развлекательный, ещё один новостной. Канал, на которых транслировали сериалы, фильмы. Конечно все они были очень простые. Работа операторов, режиссёров и дикторов была как в первых передачах советских телевизоров. Строго регламентировано, без всяких излишеств, улыбок. Здесь примерно то же самое, хотя на развлекательных передачах ведущие могли себе позволить и шутку, и какую-то незапланированную реплику. Но всё было в пределах приличий. Фильмы тоже разнообразием не страдали, но для меня это был новый мир, в который я погружался, придя с работы. Смотрел всё, впитывая информацию, как губка. Хоть какие-то дополнительные знания к моему невеликому багажу.

* * *

В любой конторе, связанной с обслуживанием населения, есть свои любимые и нелюбимые клиенты. Но к тем и к другим ездить надоедает очень быстро. Если у любимых клиентов ты уже знаешь, что они натворили и можешь быстро исправить. То от нелюбимых сначала приходится выслушать лекцию о том, какие мы нехорошие и косорукие. Потом отремонтировать то, что «само сломалось», при этом зная, что в скором времени придётся ехать и устранять эту же неисправность.

Купец Рябков был из вторых. Известный в городе, богатый, очень неглупый мужик в плане бизнеса, в плане канализации имел репутацию крайне отрицательную. Крупные большие многоэтажные дома были подключены к общей центральной канализации города, и все стоки уходили в отстойники. Всё, как и положено. Особняки имели магическую канализацию. Отстойник находился прямо на территории усадьбы. Был маленьким, аккуратненьким, немного меньше обыкновенный двухсотлитровой бочки. Что и как там перерабатывалось, я пока не знал, но опять-таки всё было связано с магией. Небольшой кристалл заставлял отстойник перерабатывать отходы, и куда-то их утилизировал. Если я правильно понимаю, то хватало на довольно длительный период, и камни туда можно было пихать любые. Понятно, чем крупнее, тем на дольше хватит. Но в среднем на полгода.

Последние пару лет даже дорогого камня не хватало и на месяц. Раньше обслуживанием таких систем канализации занимались отдельные маги, но потом всё это переложили на нас. В принципе ничего сложного: приехал, заменил кристалл, на всякий случай почистил бочку-отстойник и всё. А здесь же и чистить не надо, но камень надо менять. Хозяин в последнее время рвал и метал. Всё-таки камень стоит денег и немалых. Менять приходится часто. Значит, виноваты в этом мы, коммунальщики. Что-то сломали в его канализации.

Свободная бригада была только у нас. Вот мы и поехали. Шикарный особняк, нельзя сказать, что большой, но и всё очень аккуратно и красиво сделано. Видом похож на особняки крупной знати. Двор аккуратно прибран, подстриженные лужайки, сплошной глухой забор не из дерева. Во двор нас не пустили. Оставив машину за воротами, нагрузившись сумками, выдвинулись на рабочее место.

Подняв колпак с сооружения, хозяин приготовился произнести речь. А я с любопытством осматривал этот самый отстойник. В принципе ничего там сложного не было: обыкновенная бочка, в которую проложена толстая труба. Всё это закрывала сетка, сверху лежала глиняная чашка, довольно глубокая, а в ней камень. Никакой вони, никаких отходов внутри не было. «Замечательная вещь», – подумалось мне. Не надо разбирать и чистить.

Кристалл был довольно большой и дорогой. Купец тут же это подтвердил. Сказал, что купил его буквально два месяца назад. Выстроившись вокруг объекта, мы с понурым видом выслушали всё, что о нас думает хозяин. По камню пробегали маленькие искорки, а так как я уже имел с ними дело, то понял, что кристалл действительно растратил всю свою силу. С одной стороны никаких неисправностей не видел, а с другой стороны тратиться быстро. Тем более хозяин утверждает, что количество народу в доме не увеличилось, и соответственно никто лишний подключиться к канализации не мог.

Ещё по дороге сюда мужики придумывали отмазки. Чтобы сказать такое чтобы хозяин отвязался, но ничего не могли придумать. Я присел около этого камня и стал разглядывать его вблизи. Всё-таки интересная штука. Если в том же сварочном аппарате или в телевизоре были какие-то платы, с бегающими огоньками, и можно было что-то отремонтировать, здесь не было ничего. Старая, древняя магия. На всякий случай вынул свою волшебную палочку и пошевелил камень. Может быть он прилип, может что-то под ним завалялось. Всё чисто и естественно. Купец рявкнул, что не надо туда соваться без спросу, но я не обратил на него внимания. Огоньки с камня всё-таки приставали к концу эбонитовой палочки, но не отрывались от камня и перенести их в другое место я не мог. Они так и висели на своих гранях, как электроны на модели ядра. Повернув его несколько раз, обратил внимание, что с одной стороны их больше, а с другой меньше. И вдруг одна искорка рванула в сторону и исчезла. Может быть так и должно быть. Так они работают. Снова повертел камень, и ещё раз искорка слетела, и тоже в ту же сторону. Наблюдая, отметил, что это было одно и то же направление. Поворачивая камень разными сторонами, меняя вверх и вниз, огоньки неизменно отлетали в конкретном направлении.

Я вылез из-под колпака, посмотрел двор. Ничего необычного не было. Кроме старого деда, сидевшего на лавочке, сделанной в виде завалинки. Тот с ехидным видом посматривал на нас. Около него суетился слуга. То ему принесли попить, что-то пожевать. Бывший хозяин усадьбы. Старый купец сейчас передал все дела сыновьям, а сам сидит отдыхает, типа на пенсии. Он тоже что-то рыкнул, когда мы приехали, но больше не вмешивался.

Смотрел на направление, куда утекали искорки. Они летели прямо сквозь забор в сторону соседнего дома. Снова повертев камень, убедился в этом. А как сказать хозяевам, что надо бы проверить это направление? Поставил свой прибор на камень, зажав верхнюю часть в кольцо из пальцев, и придал направление.

– Смотрите. – сказал купцу. – Прибор показывает, что в том направлении утекает энергия с камня. Что там?

– Ничего нет. Соседский дом.

– Но энергия течёт туда. Значит кто-то её там собирает и расходует.

Рябков зло посмотрел на меня. Потом выпрямился во всю свою не маленькую стать, развернул плечи на соседский забор. Зычно крикнул кому-то из слуг.

– Сходи, проверь.

Слуга метнулся куда-то в сторону, оббежал забор с другой стороны и исчез. Я вылез из ямы и тоже смотрел, что будет. Мужики как-то незаметно отошли подальше от нас, и мы остались с хозяином вдвоём, если конечно не считать старого деда и ещё одного слуги, сильного крепкого парня, исполняющего роль не только лакея, но и охранника. Вот из-за забора показалась голова первого слуги и удивлённо крикнула:

– Они тут это, Макар Игнатьевич… – Далее матом выразил всё, что там было.

Взревев, купец буквально вломился в забор, сломав пролёт, и исчез на соседнем участке. Спустя буквально пару минут раздался свист, и вслед за ним побежали ещё несколько человек. Оттуда раздался мат, визги. Кого-то чем-то били. Грохот стоял не слабый и из воплей я понял, что кто-то там изготавливал какие-то кондитерские продукты, но при этом использовал энергию камня хозяйской канализации. Захлопнул крышку отстойника, отошёл подальше в сторону. Остановился перед лавочкой, с сидящим на ней стариком, и сказал:

– Вот так из г**** делают конфетки.

Дед затрясся в беззвучном смехе и одобрительно покивал головой.

– Молодец, парень, разобрался. Это же получается два года мы их кормили.

Посмотрев на всё это понял, что хозяину сейчас будет просто не до нас. Вытащил бумаги с нарядами и сунул старику.

– Может вы подпишите. Нам тут больше делать нечего. Сами разберётесь.

Тот не чинясь подмахнул бумаги, потом полез в карман и вытащил пять рублей. Заслужил, говорит. Деньги я взял.

– Собираемся и уезжаем. – скомандовал своим.

Драка на соседнем участке закончилась, и пришёл купец. Взъерошенный, злой уставился на меня. Пока он подбирал слова, что сказать и как выразить своё отношение, я повторил то же что и деду. Нам больше делать нечего. Решайте сами. Хозяин резко успокоился и сказал, решу вопрос без привлечения посторонних. Вытащил из кармана тоже пятерку и подал мне. Я мельком взглянул на деда, но деньги принял. Старый расплылся в довольной улыбке, но ничего не сказал. А мы пошли на выход.

* * *

Жалобы в контору поступают постоянно. Аварии не каждый день, но случаются. Текущую работу совмещаем с профилактикой.

Выезд на чрезвычайное происшествие – это всегда неприятно. Обрушилась крыша заброшенной церкви, разлетелась по всей улице. Работа нам – убрать незакреплённые конструкции, оградить место возможного падения, убрать мусор. Никого не убило, поэтому собираемся спокойно, никак не пожар.

– А кому принадлежит церковь? – поинтересовался я. – Кто должен присматривать за самим зданием?

– Да никто. Сколько их тут таких брошенных. – ответили мне.

Приехав на место стали распределять работу. Ничего сложного. Надо просто обрушить стропила внутрь здания. Стены простоят еще десяток лет.

– Ну ведь церковь – это объект недвижимости. Оно должно быть у кого-то на балансе. Кто-то его строил, эксплуатировал.

– Давно уже всё передано муниципалитету. А значит присматривать за всем этим старьём придётся нам. Разбирать долго и хлопотно. Пусть стоит, гниёт своим ходом.

Вообще церквей в городе много. Да и по всей России. Лет сорок назад тогдашний патриарх любил их строить. И строили их где только можно и где не нужно. Эту историю мне рассказали мужики, пока мы занимались демонтажом перекрытия. Денег угрохали на это немерено.

– А зачем столько много?

– Ну вот был у него такой бзик, что если больше церквей, то и больше власть.

– Странное сочетание. Как это можно связываться? – удивился я.

– Ну типа привлекает людей, и те церковь посещают, службы. За одним увеличивается количество служащих и прихожан. А значит и пожертвований больше.

– Ну да. Берём количеством, а не качеством. – проворчал я. Мужики посмеялись немудреной шутке, но в принципе согласились. – В общем церкви в шаговой доступности, как магазинчики.

И продолжили свою работу. На эту тему больше мы не говорили. Да и нежелательно на неё говорить. Церковь всё-таки серьёзная сила в этом мире, и свою марку держит высоко. Ссориться с ней не с руки даже сильным родам. Но с другой стороны и ей возвышаться тоже не дадут. Сильного конкурента никто не любит.

Вот тот патриарх хотел возвыситься за счёт увеличения числа прихожан, но скорее всего ему дали понять, что не стоит чересчур увлекаться этими вопросами. Поэтому со временем большинство церквей и храмов, выстроенных в последние годы, закрылись. Здание ветшали без присмотра, разрушались. Зачастую они были переданы на баланс города, так как церкви содержать пустую территорию не хотелось. Но дело в том, что эти объекты никто не выкупал из жителей города, либо предпринимателей. И здания никак не использовались. Даже полностью деревянные церкви, которые уже обрушились и годились только на дрова. Никто не претендовал на эти объекты. В них не строили ни магазины, ни дома, ни общественное сооружение. Почему, – я так и не понял. Может быть какой-то обычай, может предрассудок. Но факт остаётся фактом. Только в нашем разбойном районе три таких церкви. Одна построена на фундаменте какого-то старого особняка, принадлежавшего разорившемуся роду. Здания не разбирались, не ликвидировались и никем не занимались. Хотя говорят предложения в мэрии всё-таки были.

Я никакого отношения к религии не имел ни в своём мире, ни в этом. Тётка как-то обмолвилась, что я был крещён в младенчестве. Церковь никогда не посещал, креста не носил, посты не соблюдал и молитв не знал. Помнится, кто-то в полку между делом сказал, что на войне в окопах атеистов не бывает. Красивая фраза. В ответ на неё один старый полковник, давно уже в отставке, с кучей боевых наград, ответил, что как правило к Богу обращаются, когда не могут оценить ситуацию. Либо те, кто недостаточно образован. Люди, шедшие на смерть за Родину, за Сталина, Бога не поминали. А ведь именно эти люди построили Советский Союз. Его слова мне запомнились, потому что Советский Союз – это очень серьёзный аргумент.

Здесь с одной стороны империя православная, но различные конфессии имеют равные права с христианами. С другой стороны, церковь пытается играть серьёзную роль в политике и вмешивается в дела государства. Хотя и не явно, а через либо своих влиятельных людей в правительстве. Либо через ропот народа, который зачастую ими и организован. А так как церковь к народу ближе, чем тот же премьер-министр, или Император, то и народ больше доверяет священникам, чем правительству.