Даже когда я уйду

Я медленно провел своим языком по ее, почувствовал вкус яблочного сока с ужина. Руки мои дрожали, но и черт с ними. Я держал ее мокрое от слез лицо, пока она зажимала зубами мою нижнюю губу. Теплые пальцы заползли мне под футболку, словно борясь с ужасом синдрома отмены.

Ради нее я готов быть сильным. Но к горлу подкатывала горечь. Я прижался лбом к ее плечу. Дверь в душевую распахнулась.

– Джетт?

Я вскинул голову – в дверном проеме стоял рыжеволосый охранник и пялился на нас. Я тут же отпрянул от нее, переводя взгляд с Мии на этого рыжего неудачника.

Лицо Мии покрылось пятнами, в каре-золотых глазах стояли слезы. Дышала она рвано. Неудивительно, с учетом того, чем мы тут занимались.

Охранник окинул взглядом Мию и внезапно бросился на меня. В ушах зазвенел звук сломавшегося носа, голова откинулась назад. Я прикрыл нос одной рукой и глаза – другой. Мгновение спустя меня впечатало в раковину. В спине вспыхнула резкая боль.

– Прекрати! – Голос Мии эхом отдавался в ванной. – Итан, остановись!

Четыре

А правда в том, что я не нормален.

Ну что, справишься с таким?

Оливер МастерсМия

– Олли… Господи боже… – причитала я, помогая Олли подняться и опереться на раковину. Он положил локоть на ее край – стоять сам он явно не мог.

– Олли? – раздался позади меня удивленный голос Итана, но я не стала ему отвечать – слишком занята была тем, что отматывала бумажные полотенца и промокала их в холодной воде.

Слезы я унять не смогла, так они и текли, пока я выключала кран. И когда подходила к Олли, тоже.

Я отняла его руку от носа и приложила к нему полотенце. Запрокинула ему голову, чтобы остановить кровотечение. Олли пробормотал нечто неразборчивое.

Он вернулся, и разум мой не мог поспеть за тем, что чувствовало сердце. Олли все еще держался за раковину, закрыв глаза. Холодное полотенце я все еще прижимала к его носу.

– Поверить в этот бред не могу, – прорычал Итан и ударил ладонью по кафелю.

Семь месяцев в аду наконец достигли точки кипения: я развернулась к единственному человеку, который оставался на моей стороне с тех пор, как уехал Олли, и окинула его яростным взглядом. Сделала три резких шага в сторону Итана и толкнула его в плечо.

– Зачем ты это сделал?

За последние десять минут я умудрилась причинить боль обоим людям, которым было на меня не насрать. Я понимала, что делаю, но не могла остановиться. Меня накрыло небывалой лавиной эмоций, и в тот момент, когда Итан зашел в душевую и ударил Олли, он превратился в идеальную, легкую мишень для того, чтобы выплюнуть в него накопившийся за семь месяцев чистого ада, в котором я жила, гнев.

Я снова замахнулась на него, но он быстро поднял руку, защищаясь, и отступил.

– Трус! – закричала я, сделав еще шаг вперед.

Меня вдруг потащило назад – это Олли обхватил меня за талию.

– Мия, прекрати! У нас нет на это времени. У меня нет времени. – Он притянул меня к себе одной рукой и подошел к раковине, в которую я тут же уперлась спиной.

Другая рука Олли все еще прижимала к носу окровавленное полотенце. Он подался вперед, не давая мне сбежать.

– Послушай. Я не знаю, сколько времени у меня осталось. Нам нельзя рисковать. Нельзя, чтобы кого-то из нас отправили в одиночку.

– Он ударил тебя безо всякой на то причины! – Я посмотрела на Итана через плечо Олли. – Ты ударил его!

Олли снова подтащил меня к себе. Его ладонь опустилась мне на щеку, привлекая внимание.

– Я заслужил это, любовь моя.

– Как ты вообще здесь оказался? Почему вернулся? – спросил Итан, проведя дрожащими руками по поясу, по щетине, а потом по затылку.

Я никогда не видела его настолько обеспокоенным.

– Прошу, я должен с ней поговорить, наедине, – проговорил Олли с нажимом, подавшись вперед и опершись рукой на раковину.

Я хорошенько к нему присмотрелась: капли пота на висках, шальные глаза, и он никак не мог выпрямиться. Что-то не так.

– Ну ладно, Джетт, сама разберешься, если что! – Итан покачал головой. – Но знай, на этот раз я тебе помогать не буду.

Он распахнул дверь душевой с такой силой, что она грохнула о стену.

Олли опустил на меня взгляд, его зеленые глаза пылали огнем. Мышцы напряглись, словно в попытке сдержать вьющиеся в голове мысли.

– Я бы спросил, о чем это он, но не уверен, что хочу это знать, – пробормотал Олли и притянул меня свободной рукой поближе к себе.

Я обвила руками его торс. Рука, которой он проводил вверх-вниз по моей спине, дрожала.

– Олли, тебе надо в медпункт! – Я чуть подняла голову, чтобы заглянуть ему в глаза. – Выглядишь плохо.

Олли покачал головой. В душевую вдруг кто-то зашел. Олли обернулся, и дверь открылась еще раз. Вошедшие девчонки окинули нас взглядами и прошли мимо.

– Пошли-ка ко мне в комнату, пока замки не закрылись, – он схватил меня за руку и потащил прочь из душевой, вниз по коридору, сквозь спешащую толпу.

Олли остановился рядом с моей старой комнатой. Но не сразу открыл дверь – сначала кинул на меня взгляд, все еще прижимая к лицу полотенце.

– Столько комнат в Долоре… а они поселили меня именно сюда.

– Тебя поселили в мою комнату?

Он кивнул и открыл дверь.

Спотыкаясь, Олли практически упал на матрас, а потом запрокинул на подушке голову и низко застонал. Он махнул рукой: мол, заходи, ложись рядом.

– Прошу, а то я скоро отключусь.

На Олли это было совсем не похоже.

– Ты болен? Что с тобой творится?

– Я сейчас… не в лучшем месте. – Он повернулся ко мне. – Прошу, ложись. Ты не должна меня прощать, но то, что ты так далеко, убивает меня сильнее, чем это физическое состояние.

Неважно, что я злилась на Олли – тело мое было другого мнения. Ноги сами понесли меня вперед. Коленки уткнулись в матрас, и через мгновение я уже лежала рядом с ним, тая. Он отнял от лица полотенце и швырнул его куда-то себе в ноги, а потом провел пальцами над губой, чтобы проверить, идет ли кровь. Та остановилась. Олли перевернулся на бок и уткнулся носом мне в шею.

Мозг мой еще не особо справился со всем, что произошло за последние двадцать минут, но я наконец выдохнула. Я оказалась дома. Дом мой изменился, но ненамного: его будто бы заново покрасили. Сердце не видело разницы, но руки провели по мокрым волосам и бледной коже. Футболка его была липкой от пота. Дыхание – рваным.

– Ты принимаешь таблетки? – осторожно спросила я, боясь услышать ответ.

– Долго не принимал, а потом снова начал. Сегодня. Это синдром отмены… пока эффект от них еще не наступил. Думаю, качели эти и заставляют меня так плохо себя чувствовать. Я даже думать нормально не могу, прости. – Пальцы его впились в кожу на моей талии; Олли дрожал. – Мне так жаль, Мия. Я сейчас такая развалюха…

Слова его я едва разбирала – он бормотал их, не отрывая лица от моей шеи.

– Не знаю, что теперь делать, – закончил он.

Я месяцами представляла момент нашего воссоединения, но никогда не думала, что именно мне придется его утешать. Его горячее тело дрожало в моих объятиях, шеей я чувствовала его дыхание, его губы, его пот. Я баюкала Олли, пока изо рта его изливалась тихая повторяющаяся мантра: «Прости, прости». А потом он, наконец, уснул. Довольно быстро. И тогда пришло время моим слезам, недоуменным и отчаянным, вырваться из темницы.

Я плакала, потому что он вернулся, и слезы радости смешивались со слезами грусти. Грусти по Олли, которого мотало на эмоциональных горках, а я по опыту знала, каково это. И знала, что никак не смогу ему помочь.

Если Олли сказал правду, то совсем скоро он вновь превратится в недоступного козла, который оставил меня одну в коридоре семь месяцев тому назад.

На следующее утро за завтраком Зик прожигал во мне дыру. Настроение у него, судя по всему, улучшилось. Может, он почувствовал, что Олли вернулся. Я не посмела рассказать ему сама… не сейчас. Если Олли вернулся, чтобы снова уйти, на этот раз в забытье, то лучше Зика не обнадеживать.

За год к нашему столу подсело несколько людей: теперь здесь ели не только мы с Зиком, но и Брия, Джейк и Тайлер. Олли прежде сидел рядом со мной… интересно, где он сидит сейчас? За моим старым столом? За своим старым столом, который теперь занимают Мэдди, Джуд и Гвен?

– Что-то ты притихла сегодня, – подала голос Брия, сидевшая через стул от Зика. – Снова не спала всю ночь?

Я качнула головой.

– На удивление проспала до самого утра. Впервые за несколько месяцев.

И это в самом деле было странно. Все эти семь месяцев каждую ночь я просыпалась от кошмаров, не в силах вспомнить, что мне вообще снилось. Но когда Олли вернулся, сон мой стал мирным. Не бывает ведь таких совпадений, не так ли?

– Тогда что с тобой такое?

Я поймала на себе взгляд Итана, – он стоял у двери, позади Брии – и тот отвернулся.

– Ничего. Просто утро такое…

В конце концов, они все узнают. Надеюсь, после того, как я смирюсь с положением вещей. Я сосредоточила все свое внимание на подносе с недоеденным завтраком. Что все это значит? А потом Тайлер ударила кулаком о стол.

– Чур, мой! – закричала она.

Зик вздрогнул, а я резко повернула голову в ее сторону.

– Осторожней, Тай. Ты его пугаешь.

– Я забила! – повторила она, указывая куда-то в сторону Итана.

Я проследила за ее пальцем и увидела Олли – тот пожимал Итану руку.

Губы мои расползлись в улыбке. Олли поправил свою черную футболку и повернулся к нам. Глаза наши встретились: знакомое изумрудное сияние. И волосы его лежали прежними волнами.

– Боже ж… ты… мой, – выдохнула восхищенно Тай. – Кто это?

– Олли! – взвизгнула Брия, вскочив со стула.

Через секунду они уже обнимались, а еще через мгновение к ним присоединился Джейк, а потом и Гвен. Олли не отрывал от меня взгляда все то время, пока обнимал остальных. А я ничего не могла поделать – радостно улыбалась, глядя на то, как он приветствует друзей.

– Зик, – Олли кивнул Зику, подойдя ко мне и обняв меня сзади.

Подбородок его впился мне в плечо.

– Любовь моя, – выдохнул он.

– Погоди-ка! – Брия ткнула в меня пальцем. – Ты знала, что он вернулся?

Олли занял пустое место между мной и окном.

– Я приехал вчера.

– То есть, ты уже занят… – промямлила Тайлер, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Отличный вопрос! Я не уверен. – Олли сжал мое бедро. – Мия, я занят?

Я повернулась к нему, и он озорно усмехнулся и спросил:

– Мы с тобой эксклюзивны? С другими людьми не встречаемся?

Я прищурилась, стараясь понять, что он вообще такое говорит. Я не уверен. Эти три слова застряли в моей голове, хотя мне, наверное, стоило бы обратить внимание на предложение спать с другими людьми. Но этого не произошло. Олли не сомневался с того самого дня, как мы встретились. Он никогда не задумывался, а что конкретно между нами происходит. И эти три слова напомнили мне о том парне, что оставил меня плакать на коленях в коридоре семь месяцев назад. Он все еще жил внутри Олли.

– Я не уверена, – протянула я, повторив за ним и пожав плечом.

Хотя слова эти причинили мне боль. Правда в том, что я была уверена. В этом, по крайней мере. А вот в чем я не была уверена, так это в том, что за человек сейчас сидит передо мной. Тот, в которого я влюбилась, или тот, что оставил меня одну? Призраки того дня преследовали меня до сих пор. Не помогал и тот факт, что я каждый день ходила по тому коридору – и вспоминала о произошедшем снова и снова.

Олли скривился – я никогда не видела на его лице такого выражения – и приподнял брови.

– То есть, вот так ты и хочешь меня унизить? Прямо на глазах у всех своих друзей?

Лицо и тон его говорили о том, что это был не мой Олли. Мой Олли не вернулся. Моему Олли было плевать, что там думали другие люди. Его глаза, его прикосновения, его тон – все противоречило друг другу. Тон его перестал быть идеальным, продуманным до мельчайших деталей. Нет. Теперь в нем слышались нотки враждебности – напоминание о том, что он медленно ускользал от меня прямо на глазах.

– А ты разве не то же самое сделал?

Он сжал губы, а я покачала головой, отодвинула стул и собрала вещи. Олли схватил меня за руку, но я вырвалась.

– Олли, которого я знаю, уверен во всем, – выдавила я сквозь зубы.

– Прости, не хотел, чтобы оно так получилось. – Коленка его подпрыгивала под столом, и он прижал ее к ножке, прежде чем встать. – Мия, давай поговорим.

– У меня занятия.

Я прижала книжки к груди и собралась уйти. Пришла моя очередь оставить его. Зеленые глаза прожигали в моем затылке дыру, но я продолжала идти. Находиться с ним рядом было тяжело – только лишний раз напоминало о том дне, когда он ускользнул от меня. Я хотела, чтобы вернулся мой Олли. Интересно, как долго мне придется ждать?

– Ты как, Джетт? – спросил Итан, когда я прошла мимо него на выходе из столовой.

Я не остановилась, только кивнула и прибавила шаг.

– Погоди! – Итан побежал за мной, схватил меня за плечо и развернул. – Послушай, это не мое дело…

– Ты прав. Не твое! – рявкнула я.

– Послушай меня секундочку. – Его ярко-голубые глаза горели – он тоже прожигал во мне дыру, а потом растерянно почесал затылок. – Все ведь так хорошо шло. Я не хочу, чтобы весь твой прогресс оказался зря.

– Почему? – Голос мой дрожал. – Какое тебе дело?

– Не притворяйся. Не секрет, что мы с тобой близки. По крайней мере, я так думал. – Итан запрокинул голову, а потом снова посмотрел на меня. – Мы друзья, и я не собираюсь сидеть и смотреть, как он тянет тебя вниз.

Голубые глаза похолодели. Казалось, он хотел что-то сказать, но не позволял себе пересечь черту.

– Что тут происходит? – послышался позади голос Олли.

Он обнял меня за плечо так, словно метил свою территорию. Вдоль позвоночника разбежались мурашки – от того, чего жаждало мое сердце. От того, чего мозг мой не понимал. Рядом со мной стоял Олли, но в то же время это был не он. Вот это вот обман. Настоящий кошмар. Я резко подняла голову: Олли переводил взгляд с меня на Итана и обратно.

– А, понятно. Тебе нравятся охранники, не так ли? Теперь ты с ним спишь? – Голос Олли похолодел, когда он обратился к Итану. – Приметил мою девушку?

Итан затряс головой и сделал шаг назад.

– Ты все не так понял.

– А я так не думаю. – Олли убрал руку и подтолкнул меня вперед с такой силой, что я выронила книги и уткнулась лицом в грудь Итана. – Забирай, приятель. Мне она ни к чему.

Меня словно молнией ударило. Я спрятала лицо в одежде Итана, схватив его за футболку. Итан сделал шаг вперед, потащив меня за собой, на что Олли показательно хмыкнул. Звук его шагов раздавался по коридору. Расстояние между нами все увеличивалось.

Итан прижал ладонь к моему затылку.

– Он ушел, – пробормотал он и попытался отпрянуть от меня, но я ему не позволила. – Вот ублюдок.

– Это не он. Это не Олли, – заплакала я. – Он так раньше никогда не делал… Я не…

Итан обнял меня покрепче. Щекой я чувствовала, как вздымается его грудь, а потом Итан медленно выдохнул.

– Не нужно его оправдывать.

Пять

Я проснусь, когда этот кошмар закончится.

Оливер МастерсМия

Олли вернулся всего неделю назад, но уже доказал, что я все-таки способна его возненавидеть. Он предупреждал, что так все и будет… как будто его прямота смогла бы подготовить к этому кошмару мое бумажное сердце. Было бы проще, если бы он не приезжал. К счастью, начались занятия: я отвлекалась на учебу, а Олли держался от меня подальше.

Но знать о том, что он совсем рядом – только руку протяни, – не помогало. Я видела его по три раза на дню на протяжении всей недели. Завтрак, обед и ужин. Я ощущала на себе его взгляд: он пялился на меня со своего старого места за столом с Мэдди, Гвен и Джудом. Но стоило мне повернуться, и взгляд мой утыкался в его щеку.

– Так вот, думаю, нам надо собраться всем вместе в лесу. Как в старые-добрые, – сообщила Брия, опустившись прямо напротив меня в столовке в пятницу утром. – Эдакая вечеринка по случаю возвращения Олли.

– Не думаю, что это хорошая идея, – возразила я.

Джуд оставался все таким же таинственным, и Брию это притягивало все сильнее и сильнее. Так что вечеринка эта никакого отношения не имела к Олли – я могла легко это понять по тому, как Брия смотрела на Джуда. Она жаждала затащить его в лес. И не то чтобы я хотела помешать ее веселью, но я не знала наверняка, какая часть Олли возьмет в тот день вверх. Придет ли он вообще.

– Нужно повеселиться, поднять себе настроение! – запричитала она и повернулась к столу, за которым сидели Джуд и Олли.

Я проследила за ее взглядом и снова посмотрела на Олли. Он словно бы и не изменился: те же черные джинсы, выцветшие татушки и взъерошенные грязно-коричневые волосы. Но его улыбка… улыбка его выглядела по-другому. И он больше не ловил моего взгляда, как прежде. Случались моменты, в которые – готова поклясться – в Олли проступали старые черты. Будто где-то внутри его головы зажигалась лампочка. Но обычно он не обращал на меня внимания, словно мы никогда и не были вместе.

Он не разговаривал со мной с тех пор, как толкнул в сторону Итана. Олли вновь превратился в выровненного таблетками робота. И я предпочла бы вовсе не видеть его таким. Если бы он не возвращался в Долор, я могла бы представлять его прежнего и все те дни, что мы провели вместе.

– Мия?

Я перевела взгляд с Олли на Брию.

Она смотрела на меня с другого конца стола, изогнув черную бровь. А потом выражение ее лица вдруг изменилось, видимо, когда она заметила, в каком я состоянии.

Брия вздохнула.

– Ты можешь не ходить.

Но Брия так этого хотела.

– Я пойду! – встряла в разговор сидевшая рядом со мной Тайлер. – Я никогда прежде на ваши междусобойчики не ходила. Должно быть интересно.

Тайлер в самом деле никогда не присутствовала на ночных вечеринках, на которых я обычно страдала. Она никогда не встречала Айзека и Стэнли, не знала старого Олли… да и старую меня, если уж на то пошло. И в данный момент я по старой себе даже скучала. Ей хотя бы было все равно. У нее не было сердца.

– Я пойду, – с трудом выдохнула я и накрутила на указательный палец выбившуюся из прически прядь, сделав вид, что все в этом мире как надо. – Но никаких игр.

– Как же без игр? Ты понимаешь вообще, с кем говоришь? – Брия рассмеялась, отодвинула стул и поднялась.

Ее короткие черные волосы отросли почти до плеч: они закачались, когда она подошла к столу Олли, склонилась над присутствующими и наверняка сообщила всем четверым о сегодняшней вечеринке.

– Брия вернулась, – простонала я.

На нашем прежнем месте в лесу лежало поваленное недавней грозой дерево. Брия села рядом с Джудом прямо на стволе, а все остальные расположились на земле. Пальцы Джейка запутались в блондинистых волосах Тайлер – он заканчивал плести ей французскую косу. Олли валялся на листьях, подложив под голову скрещенные руки, и глядел в небо. Рядом с ним сидела Мэдди.

Этим поздним августовским утром пробивающееся сквозь листву солнце подняло температуру на пару градусов. Ветра дули пусть и редко, но уже напоминали о том, что лето заканчивается. Отныне погода будет становиться все холоднее и холоднее. Здесь, в Гилдфорде, постоянно лили дожди, и температура редко поднималась выше семидесяти градусов по Фаренгейту даже летом. В паре ярдов от нас чуть не подрались Итан и Джерри – из-за игры в покер. Потасовка их стала для нас фоновым шумом.

– Ну так что, поделишься, наконец, с нами своей историей? – спросила Мэдди Джуда, нарушив тишину.

Интересно, все ли почувствовали холодок в воздухе, или только я одна.

Джуд подтащил к себе согнутую в колене ногу: на джинсах в том месте как раз красовалась дыра.

– Не-а.

Брия одарила Джуда улыбкой, и тот скользнул по ней взглядом, а потом снова посмотрел прямо перед собой.

Джуд был ходячим противоречием. И тот факт, что я до сих пор не смогла его прочитать, меня бесил.

Нравилась ли ему Брия? Или нет?

Олли приподнялся на локтях.

– Ладно, скукота какая-то. У меня есть занятия получше, чем прохлаждаться здесь и наблюдать за тем, как вы друг другу косы заплетаете.

– Эй, – запротестовал Джейк. – Ты чего?

Олли покачал головой.

– Может, сыграем во что-нибудь? Власть? Стриптиз или вызов?

– Тебе ведь эти игры не нравятся, – напомнила ему я, разрывая пополам попавшийся под руки листок.

Олли посмотрел на меня, прищурившись. Зеленые глаза его оставались темны. Он чуть склонил набок голову.

– Не разговаривай со мной. – Он ткнул в меня пальцем.

Сделав вид, что его слова не снесли меня, словно торнадо, я сосредоточилась на пальцах и листьях: разорвала последний на мелкие кусочки. Текли секунды, а я все еще боролась со слезами и глотала тошноту.

Я кружилась, и кружилась, и кружилась…

– Черт подери! – выпалил Джейк, закончив плести косу.

Он подпрыгнул и встал посреди своеобразного круга.

– Вы тут веселитесь, а я пошел. – И Джейк отправился восвояси.

Вот бы у меня хватило духа последовать за ним, но здесь был Олли, и я осталась сидеть, будто приклеенная к земле. Я продолжала рвать лист – от него почти ничего не осталось. Кусочки его усеяли мои ботинки.

– Чем хочешь заняться? – спросила Мэдди у Олли со своим сладким ирландским акцентом, и я закатила глаза.

Мы с Мэдди не пересекались все лето, но после возвращения Олли она не отлипала от него ни на секунду. Словно мерзкая фанатка.

– Может, поздравишь меня с возвращением домой, Мия? – губы Олли исказила улыбка, и он задвигал бедрами вперед-назад.

Я приподняла бровь. Он поиграл своими.

– Пошел ты, – пробормотала я и смахнула остатки листика с ботинок.

Чего Олли добивается? Мои сердце и эго не выдержат очередного удара.

Олли усмехнулся еще сильнее.

– С радостью пошел бы. Вошел бы.

Я показала ему средний палец, и Олли тут же подскочил с места и подошел ко мне. Внутри меня все запрыгало от радости, совсем не подчиняясь мозгу. Я опустила руку. Олли сел прямо напротив меня.

– Склонен интерпретировать это как согласие.

– Что ты делаешь? – Я окинула взглядом остальных, все следили за нами. Ждали, что будет.

– Я по тебе скучаю, – прошептал он почти разбито, и слова его резанули меня, словно ножом.

Вскрыл старую рану, которую сам же и нанес. Рука Олли опустилась мне на бедро, и он оказался у меня между ног. Тело меня не слушалось – я не смогла его оттолкнуть. Бугорок в его штанах коснулся внутренней стороны моих бедер, и он опрокинул меня на землю. Под нами захрустели листья.

– Видишь, что ты со мной творишь?

– Слезь с меня, – попросила я, но мои жадные руки словно обладали собственным разумом – шарили по его бокам вразрез с моими словами.

– Но ты ведь совсем не это хочешь сказать, так ведь, Мия?

Его глаза сверкнули в темноте – я никогда прежде такого не видела. Руки его залезли мне под рубашку. Я вспомнила его брата. Вспомнила прошлый год и вырвалась из его хватки, отползла назад. Пальцы Олли впились в меня с новой силой и подвинули обратно.

– Куда это ты?

Я инстинктивно залепила ему пощечину – голова его дернулась вбок. Ухмылка исчезла с его лица, и он опустил голову, так и стоя на четвереньках. Я поднялась на ноги и опустила на него взгляд, пытаясь отдышаться.

– Да что с тобой не так?

Олли перевернулся и сел спиной ко мне, опустил руки на поднятые колени.

– Ладно, понял. Тебе нравятся только мужчины в форме. – Из горла его вырвался низкий скептический смешок, и я едва смогла сдержать рвущиеся наружу слезы.

Качнув головой, я села рядом с Брией и Джудом на дерево.

Брия метнула в мою сторону недоуменный взгляд.

– Неужели ты позволишь ему так с собой обращаться?

– Он сейчас не в себе.

Но чем чаще я себе это повторяла, тем хуже оно звучало. Как полный бред. Итан был прав: я продолжала его оправдывать. Словно заезженная пластинка.

Олли свистнул и подозвал к себе Мэдди, и она забралась к нему на колени и покосилась на меня.

– Ну и дурочка, что тебе отказала, – пропела она и провела пальцами по его волосам.

– Что за идиотизм тут происходит? – прошептал Джуд.

Я проигнорировала его вопрос. Тело мое все еще приходило в себя после близости с Олли. Мэдди гладила то место, по которому я ударила.

Олли обернул ноги Мэдди вокруг своей талии. Брия и Тайлер покосились на меня – явно ожидали реакцию. Но я только и могла, что смотреть. Он так яростно искал близости со мной, когда только приехал, а теперь превратился в совершенно другого человека.

– Олли, что ты делаешь? – с волнением спросила я.

Под чужими пытливыми взглядами тело мое напряглось.

В лесу повисла тишина. Ее нарушали только движения Олли: его рука на затылке Мэдди, ее язык внутри его рта. Я сжала зубы: Олли опустился на землю, Мэдди сидела на нем верхом. Колени мои подогнулись, хотя подняться я смогла. Я открыла рот, но произнести так ничего и не получилось. Брия округлила глаза, будто ожидая, что я что-нибудь сделаю. Но что я могла? Только развернуться и уйти.