Жара. Сказки для взрослых

Ката Риос

Жара. Сказки для взрослых

Глава 1. Училка сына

Раньше я думал, что родительские собрания – это скука смертная. Но это было ровно до тех пор, пока у старшего сына не сменился классный руководитель.

Все были удивлены, когда на смену полной румяной Генриетте Арнольдовне, пенсионерке с зычным голосом и бесконечными претензиями к нашим девятиклассникам, пришла молодая и красивая учительница.

Вера Сергеевна – так ее звали. Она преподавала физику и математику.

Вера Сергеевна была хороша собой. А еще она была очень сексуальной, откровенно манящей.

Маленькая, крепко сложенная, пышногрудая, она пришла на первое родительское собрание в мини юбке и обтягивающей белой блузочке, в вороте которой виднелась соблазнительная ложбинка.

Не знаю, законно ли вообще так одеваться, работая в школе!

Я затаил дыхание, когда она подошла ко мне, чтобы положить передо мной листок с каким-то опросом.

Если бы позволяли приличия, я бы восторженно присвистнул, глядя на нее.

Секси-училка, это уж точно! Наверняка, все парни дрочили на ее уроках.

То и дело бросая взгляды в вырез ее рубашки, я благодарил судьбу за то, что моя жена сегодня задержалась на работе и попросила меня сходить вместо нее на собрание.

У Веры Сергеевны был приятный, тоненький голосок и милое личико. Когда она улыбалась, на ее щеках появлялись ямочки.

– Здравствуйте, уважаемые родители, я – новая классная у ваших обожаемых деток. С ними мы уже нашли общий язык. Осталось – найти его с вами.

Ее легкость и манера общения многим родителям пришлась по душе. Она располагала к себе.

На протяжении сорока минут я не мог отвести взгляда от ее милого лица, от пухлых губ, от пышной груди. Давно со мной такого не было!

Вообще, я не падкий на красивых женщин, долгие годы я хранил верность своей жене. Я до сих пор считал ее идеальной парой.

Но на том родительском собрании… Со мной будто произошла какая-то химическая реакция. Я влюбился в эту училку, я захотел ее! Мой член встал и не опускался, что бы я не делал!

Вера Сергеевна взглянула на меня всего пару раз своими большими светло-голубыми глазами, но мне показалось, что между нами вспыхнула искра.

Женщины, как кошки. Они сразу чувствуют, что их хотят!

После собрания я не удержался и подошел спросить, как учится мой оболтус.

– Ваня мне очень нравится, – проговорила Вера Сергеевна тихим, сексуальным голосом, – Он много отвлекается на уроках, но при этом очень сообразительный. У него есть талант принимать нестандартные решения…

Пока она болтала о моем сыне, я вдыхал аромат ее ванильных духов, пялился на пухлые, влажные губы, представляя, как они обхватывают мой член. Вот бы она отсосала мне прямо сейчас, глядя на меня своими огромными глазищами…

– Александр Николаевич? Вы меня слушаете?

Вера Сергеевна дотронулась рукой до моего плеча. Меня будто током шибануло!

– Спасибо вам! До свиданья! – пробормотал я и пулей вылетел из кабинета.

Собрания в выпускном классе проходят часто, и теперь я то и дело старался попасть на них сам.

Но каждый раз после очередного собрания я возвращался домой сам не свой и еще пару дней мучился от стояка, как безусый юнец.

Это было просто наваждение!

Однажды моя жена спросила, почему я такой нервный, на что я затащил ее в туалет, задрал вверх старый махровый халат, стянул ни капли не эротичные трусы и жестко оттрахал ее прямо на работающей стиральной машинке. В это время наши младшие сыновья рубились в комнате плейстейшн и, слава богу, не слышали наших стонов.

Странно, но после этого жена подумала,что я до сих пор люблю ее, а я подумал, что мне надо поставить памятник за то, что я до сих пор терплю это жирное, несексуальное тело рядом с собой. Еще и регулярно трахаю его! Семейная жизнь, она такая…

Через страничку сына я нашел аккаунт Веры Сергеевны в соцсетях.

Я досконально рассмотрел каждое ее фото.

Вот она гуляет по Невскому проспекту в Питере, улыбается тому, кто снимает ее, длинные светлые волосы рассыпались по плечам.

Вот она в библиотеке. Лицо – серьезное и уставшее, соблазнительные груди прикрыты двумя стопками книг.

Вот она делает поцелуй в камеру. Фотографирует себя сама. Пухлые губы, наверняка сладкие на вкус, сложены сексуальным бантиком.

Вот она стоит в центре, окруженная учениками. Многие из них – выше ее. Она кажется миниатюрной принцессой среди прыщавых, лохматых подростков.

Честно признаюсь, я много раз дрочил в ванной, глядя на ее фото. Как тут удержаться…

– Что там в школе? Как оценки? – спрашиваю я как-то утром Ваню, лениво жующего бутерброд.

– Нормально, – отвечает он.

– Как ваша молодая училка? Справляется с вами, оболтусами? Слушаетесь ее? – спрашиваю, стараясь не показать свою заинтересованность.

– Угу, – слышу в ответ.

– Слушай, Вань, у нее хоть муж-то есть?

Сын смотрит на меня дольше обычного, а потом говорит с набитым ртом:

– Нет у нее мужа. А тебе-то что, пап?

Я делаю серьезное лицо, хмурюсь, говорю недовольно:

– Доверили детей какой-то молоденькой писелявке! Как учиться с такими училками?

С грохотом ставлю кружку в раковину и ухожу.

Спустя три недели я снова иду на собрание. Так-то в этот раз собиралась идти жена, я еле-еле добился своего. Сказал, что будет лекция о вредных привычках среди подростков. Ее подобные лекции усыпляют.

И вот снова я с целый час смотрю на сексуальный рот Веры Сергеевны с набухшим от возбуждения членом.

Сегодня ее груди особенно чувственно колыхались под тонкой блузкой.

“Без лифчика она, что ли?” – подумал я.

В конце собрания Вера Сергеевна попросила кого-нибудь из мужчин остаться и приколотить несколько гвоздей для нового стенда.

– Инструменты и гвозди есть! – звонко сказала она.

– Я сделаю! – тут же вызвался я.

Вера Сергеевна остановила взгляд на мне и, готов поспорить, щечки ее покрылись едва заметным румянцем.

Я ж говорю – она все давно поняла, просто не подает вида.

Мне хотел помочь отец одной из учениц, но я отказался.

– Тут делов на три минуты! Чего толпиться?

Родители начали расходиться, Вера Сергеевна подошла ко мне, обдав меня своим манящим ванильным запахом, показала рукой, где будет висеть будущий стенд, и что от меня требуется, а потом отошла к своему столу.

Взяв ящик с инструментами, я занялся делом.

Спустя полчаса, когда нехитрая работа была сделана, я поставил ящик с инструментами рядом с учительским столом.

Вера Сергеевна встрепенулась, подняла голову от стопки тетрадей, посмотрела на стену и расплылась в улыбке.

– Александр Николаевич, у вас золотые руки! Спасибо. Она встала из-за стола, вероятно, чтобы проводить меня.

Подойдя к двери, я развернулся к ней.

“Ну же, дай мне знак, что ты тоже хочешь меня!” – подумал я про себя.

Но Вера Сергеевна улыбалась своей обычной улыбкой и ждала, когда я выйду.

– Еще раз спасибо! Как хорошо, что среди родителей есть настоящие мужчины, готовые прийти на помощь!

И тут я не выдержал. Схватил ее за руку, притянул к себе и, опьяненный ее запахом, впился губами в пухлые губы.

Как же я давно мечтал об этом!

Она сначала растерялась, а потом уперлась руками мне в грудь, пытаясь высвободиться. Но меня уже было не остановить. Я крепко держал ее, целуя все глубже, лизал языком ее сладкие губы, проникал в ее рот.

Тело ее было крепким, упругим. Я скользнул руками вниз, остановился на бедрах. Божественные округлости!

Я сжал их руками, а потом ещё и еще, сильнее и сильнее.

Резким движением я задрал юбку Веры Сергеевны вверх, коснулся голой кожи.

С ума сойти… на ней чулки и стринги – тонкая полосочка кружевной ткани уходила в глубину бедер.

Она больше не сопротивлялась. Оторвавшись от сладких губ, я дотронулся до груди. По телу прошла сладкая дрожь. Я грезил этим моментом. Я много раз представлял себе это!

Вера Сергеевна смотрела на меня потемневшим взглядом, голубые глаза стали темно-синими, а щеки ее пылали то ли от страсти, то ли от стыда.

– Александр Николаевич, мы совершаем ошибку, – прошептала она.

– Людям свойственно ошибаться. Это естественно, – хрипло сказал я.

Нет, я не остановлюсь. Если она передумает и оттолкнет меня, я возьму ее силой. Я был так возбужден, что в голове стучало.

Я торопливо расстегнул блузку, а лифичик она сняла сама. И тут же ее груди оказались в моих руках. Я смял их, а потом обхватил ртом сначала один коричневый сосок, а потом – второй.

Восхитительный вкус! Я ласкал языком ее соски, и мне хотелось делать это вечно.

Вера Сергеевна застонала, прижимаясь спиной к стене.

Мне захотелось попробовать ее всю.

Усадив ее на первую парту, я раздвинул ее ноги и, опустившись на колени, сдвинул в сторону мокрую ткань кружевных трусиков.

Возбудилась! Хочет меня!

Ее голенькая, гладко выбритая киска была прекрасна. Я едва не кончил от одного ее вида!

Половые губки были соблазнительно пухлыми, а клитор уже увеличился, набух ожидая ласки. Я дотронулся до него кончиком пальца, поиграл немного, а потом жадно впился в него ртом.

Она была вкусная! Она пахла сексом!

Она текла так сильно, что весь мой рот и подбородок были в смазке. Она вся дрожала и тряслась от похоти.

Моя строгая училка… Моя отвязная сучка! Я все ласкал ее, нежно вылизывая языком все ее влажные складочки, играл с клитором, выделывая языком такие вещи, которые мне не снились. Мне хотелось, чтобы ей было хорошо.

Она теребила мои волосы и страстно шептала:

– Да… Да… О, да…

И тут прозвенел звонок, и в коридоре стало шумно. Уроки у старших классов еще не кончились.

Я оторвался от ее киски и посмотрел на дверь.

Вера Сергеевна соскочила с парты, схватила блузку и, взяв за руку, затащила меня в тесную каморку. Здесь стояли полки с разными учебниками и книгами.

Было слышно, как в кабинет заходят старшеклассники – они что-то громко обсуждали и смеялись.

– У тебя урок? – спросил я.

– Подождут, – прошептала она, расстегивая мои джинсы и освобождая член.

Ее прикосновение заставило меня задрожать. Какие бесподобно нежные руки!

Она гладила мой набухший, горячий член снизу вверх и обратно, обхватив его пальцами в кольцо.

Я глухо стонал, массируя пальцами ее соски, сжимал их сильно – так хотелось. Склонившись к ее лицу, я хотел поцеловать ее, но она уклонилась от моих губ, прошептала на ухо:

– Трахни меня! Только жестко! Хочу, чтобы мне было больно!

Я коснулся пальцами ее нежного личика.

Вот, значит, какая ты! Вовсе не нежная фея!

Хочешь жестко? Получай!

Я схватил ее за волосы и грубо потянул вниз. Ее голова запрокинулась, и я провел языком по ее шее. Потом резко развернул ее, нагнул, заставив упереться руками в стену, и вошел в нее сзади.

У меня все внутри будто разорвалось от ощущений!

Она была тугая, горячая, влажная. Не сравнить с женой, чья вагина заметно растянулась после трех родов.

Давно я не трахал тугую девку! Последний раз – еще до свадьбы.

Я двигался мощными, яростными толчками, держа училку за бедра. Наши тела соприкасались со звонкими ударами, дыхание было часто и шумным.

То, что за стенкой Веру Сергеевну ждали ученики, еще сильнее распаляло меня. Ощущение плохого, запретного всегда сильно возбуждает.

В каморке было душно, мы оба вспотели. Ее пот пах сладко, я склонился к ее плечу и лизнул соленую кожу.

– Еще! Сильнее! – простонала она.

И я, напрягшись, стал долбить ее изо всех сил, заставляя ее груди подпрыгивать.

Еще, еще, еще… Я понял, что вот-вот кончу, но мне хотелось, чтобы она кончила первой!

– Аа! – вскрикнула она, выгнула спину, запрокинула голову.

Вагина ее стала сжиматься от спазмов мощного оргазма, я резко вынул член и, сжав его в кулак, кончил на ее бедра.

Перед глазами мелькали звездочки, меня будто на несколько мгновений унесло в космос!

Около минуты мы оба стояли, тяжело дыша.

Потом Вера Сергеевна опустила вниз свою юбку, надела лифчик, блузку, поправила волосы и улыбнулась мне.

– Эта дверь ведет в коридор. До свидания, Александр Николаевич. И спасибо за помощь!

Спасибо за помощь? И это все?

Я стоял и смотрел на нее растерянным взглядом.

– Мы еще увидимся? – спросил я, когда она схватилась за ручку двери, ведущей в учебный кабинет.

– Возможно! – загадочно ответила она.

Подмигнула мне и ушла.

Следующие несколько недель я не мог ни спать, ни есть – грезил училкой сына. Я собрался уходить от жены! Однажды ночью так и сказал ей, что разлюбил ее и подаю на развод. Крику было!

Но с Верой Сергеевной мы больше так и не увиделись.

Через месяц ее уволили из школы со страшным скандалом – выяснилось, что она крутила роман с одиннадцатиклассником! Их застукали занимающимися сексом прямо в подсобке ее кабинета!

И хотя на тот момент парню уже исполнилось восемнадцать лет, и он был совершеннолетний, для школы это стало настоящим позорным пятном – ее уволили, а его отчислили.

Когда я узнал об этом от сына, то написал ей в соцсети, но она мне так и не ответила.

Эх…

Может быть, это была моя истинная любовь, и она прошла мимо?

Кто знает…

Постепенно альфа-самец внутри меня успокоился. С помощью двух букетов цветов и одного похода в кафе, я наладил отношения с женой.

Все вернулось на круги своя.

Но иногда я вспоминаю страстную училку – ее мягкие груди, упругое тело, мокрую киску и тугую вагину.

Я вспоминаю наш дикий секс в душной подсобке. В такие ночи я заставляю жену стонать подо мной и думать, что я до сих пор люблю и хочу ее.

Семейная жизнь, она такая…

Глава 2. Секрет от мамы

Алина всю жизнь была толстушкой. К тому же, рыжей. Из-за лишнего веса и цвета волос ее дразнили и в детском саду, и в школе.

Ржавая жирдяйка.

Жирная ржавчина.

Жиртрест конопатый.

Жиробасина рыжая.

Булочка веснушка.

Это была лишь малая часть ее “имен”.

Она привыкла к этим обидным прозвищам и уже даже не обращала на них особого внимания. По крайней мере, старалась не обращать.

У нее никогда не было лучшей подруги. Девочки сторонились ее, особенно в переходном возрасте. Алина вечно была изгоем в коллективе.

О внимании парней она могла лишь мечтать!

Ни один из одноклассников не смотрел на нее, как на девушку. Ее и за человека-то не считали!

Однажды, когда она училась в восьмом классе, задиристый одиннадцатиклассник опозорил ее, задрав ей юбку перед целой толпой школьников на большой перемене и приколов подол булавкой к спине.

Алина нервно крутилась из стороны в сторону, пытаясь отцепить булавку и показывая смеющимся школьникам свой увесистый толстый зад в огромных красных трусах. С тех пор к ней пристало еще одно прозвище – краснозадая горилла.

После этого случая мама Алины пришла в школу и бурно разбиралась с ее обидчиками в кабинете директора.

– Вы думаете, если у Алины нет отца, значит, ее никто не защитит? Я ее защищу! Вы, малолетние тираны! Для вас нет ничего святого! Я на вас в суд подам! – вопила она на весь кабинет.

Так все узнали, что рыжая толстуха еще и безотцовщина.

Как ни странно, мама Алины была вовсе не рыжая и не толстая. Это была стройная, привлекательная женщина с иссиня-черными волосами и чересчур ярким макияжем, который она наносила с утра и смывала лишь поздно вечером. Это явилось новым поводом для насмешек.

– Наверняка, твой папаша сбежал, увидев, что ты родилась такая толстая и веснушчатая! – сказал Алине на следующий день сосед по парте.

– Все так и было, – как ни в чем не бывало ответила она и отвернулась с безразличным лицом.

Но парень не унимался.

– Мамка твоя как будто не родная. Вся их себя, секи-шмекси! Ты, такая жирная, только позоришь ее!

Алина делала вид, что ее не ранят насмешки и подколы. Но оставшись в одиночестве, она часто горько плакала от обиды. Дети бывают слишком жестоки!

После окончания ненавистной школы Алина вздохнула с облегчением. Ее жизнь немного улучшилась. Она поступила в престижный ВУЗ и ушла с головой в изучении юриспруденции.

Друзей у нее так и не появилось, но однокурсники хотя бы называли ее по имени и не смотрели с брезгливостью и омерзением. Она была самой умной, поэтому у нее часто просили помощи с изучением непонятных тем, она никому не отказывала. Алина впервые в жизни почувствовала себя нужной и значимой. Жизнь заиграла новыми красками.

На восемнадцатилетие мама сделала Алине шикарный подарок – ключи от новой однушки! Алина бросилась матери на шею и принялась целовать ее.

– Дочка, милая! Ты заслужила этот подарок! Ты уже взрослая, пора начинать обустраивать свою собственную жизнь!

– Спасибо, мамочка! Ты у меня просто чудо! – воскликнула Алина и еще раз прижалась к матери пышной грудью.

Через неделю Алина переехала в свою квартиру, а еще несколько дней спустя, мама позвонила и пригласила на ужин.

– А что за повод? К чему такая торжественность? – удивленно спросила Алина.

Несмотря на то, что она сейчас жила отдельно, они виделись с мамой каждый день. И такое официальное приглашение на ужин показалось ей странным.

– Сегодня я познакомлю тебя с моим любимым мужчиной, Алиночка! – сказала мама.

– Круто! – воскликнула Алина, изображая радость.

– Мы с ним вместе уже около месяца. Я влюбилась, как девчонка! Представляешь? – воскликнула мама.

– Ух ты! Очень мило! Рада за тебя! – ответила Алина.

Но на самом деле внутри ее больно уколола ревность.

Мама нашла себе мужчину? Ну-ну…

Однажды, когда Алина была маленькой, мама уже приводила к ним в дом мужчину.

Он оказался настоящим тираном, абьюзером – кричал на маму и порол Алину ремнем.

Те полгода, которые они прожили вместе с ним, Алина вспоминает, как страшный сон. Самое ужасное, мама тогда будто ослепла – она совсем не видела Алину, не замечала ее, не слушала. Все ее внимание было устремлено на этого мужчину. Она оправлдывала все его проступки, прощала жестокость и побои. Словом, вела себя, как полная дура.

Когда он исчез из их жизни (не мама его прогнала, а он сам сбежал), они с мамой остались вдвоем, и все у них вновь стало хорошо.

И вот теперь опять – мужчина! Теперь понятно, почему она в такой спешке выселила ее в новое жилье – она хочет привести его к себе, хочет жить с ним, и чтобы им никто не мешал. Ох, мама-мама!

– Какая любовь может быть в пятьдесят лет? – возмущенно пробормотала себе под нос Алина.

Но вечером она все же надела новое черное платье, надушилась и завила кончики волосы.

Приехав на такси, она зашла в дом, который до недавнего времени считала своим. Поднялась на лифте на шестой этаж, и, несмотря на то, что у нее был свой ключ, позвонила в звонок.

Дверь вскоре распахнулась и перед девушкой предстал мамин возлюбленный. – высокий, широкоплечий мужчина лет пятидесяти.

Когда Алина ехала в такси, то представляла, как зло взглянет на него при встрече, как строго спросит, кто он такой, и какие у него намерения, но теперь, когда мужчина стоял перед ней, все это показалось неуместным.

Она смущенно взглянула ему в глаза, и тут… Карину будто окатило холодной водой… Она задрожала от холода, а потом ее резко бросило в жар – щеки залил алый румянец. Мужчина был не молод, но настолько хорош собой, что Алина готова была поклясться, что таких красавцев в своей жизни прежде не видала.

– Здравствуй! Ты, видимо, Алина? Проходи скорее! Не стой на пороге!

Сердце Алины забилось в груди раненой птичкой, затрепетало от волнения и восторга. Она протиснулась внутрь, задев мужчину плечом, почувствовала его парфюм – насыщенный, горьковатый запах хвои и амбры.

Сняв туфли, она прошла в гостиную, где уже был накрыт стол для праздничного ужина. Алина посмотрела на обилие блюд – мама не на шутку разошлась, видимо, у них с этим красавцем, и вправду, все серьезно.

Вот только самой мамы нигде не было.

– А где мама? – спросила Алина хриплым голосом.

И сама на себя разозлилась – наверное, этот вопрос прозвучал по-детски! Она посмотрела на мужчину, и тут же отвела глаза. Он стоял, прислонившись спиной к стене и откровенной разглядывал ее. Алина почувствовала, как ее щеки покрылись румянцем.

– Не волнуйся, малышка, мама ушла в парикмахерскую, скоро вернется. Присаживайся пока на диван. Поболтаем, познакомимся поближе.

Алина насупилась, взглянула на мужчину исподлобья. Он что – издевается, называя ее малышкой?

Но мужчина смотрел на нее без всякой иронии. Глаза его блестели, чувственные губы были слегка приоткрыты.

Алина сглотнула комок, подступивший к горлу и села. Она совершенно растерялась от такой мужественности и откровенной сексуальности.

Мужчина открыл бутылку вина, стоявшую на столе, и налил темно-красной жидкости в два бокала, протянул один бокал Алине.

– Выпьем пока что за знакомство! Ты, как я уже знаю, – Алина. А я – Артур. Приятно познакомиться!

– И мне очень приятно, – пробормотала Алина, взяв бокал.

Их руки на секунду соприкоснулись, и Алину обожгло огнем.

Она отвела глаза от мужчины, отпила глоток красного полусладкого. Мама не разрешала ей пить даже шампанское по праздникам, а он взял и налил ей полбокала вина.

– Значит, ты у нас студенточка? Учишься на юриста?

– Угу, – промычала она в ответ.

Где же ее злость? Где уверенность? Она же хотела устроить маминому любовнику допрос с пристрастием! И вот сидит перед ним и трясется, как маленькая!

Мужчина как будто чувствовал ее волнение.

Он опустошил свой бокал одним глотком и сел на диван рядом с девушкой. И хотя между ними еще оставалось расстояние, Алина задрожала.

Она вдыхала парфюм мужчины и со страхом чувствовала, что все ее тело откликается на его близость – мышцы напряглись, по телу побежали мурашки. А еще она вспотела и под мышками на платье уже наверняка видны темные круги!

– Пожмем-ка друг другу руки, коллега? Я работаю частным адвокатом, – сказал Артур.

Он протянул руку, и Алина, осмелевшая от вина, протянула в ответ свою пухлую ладошку. Артур сжал ее и, почему-то, не отпустил больше – так и держал в своей руке. А потом принялся ненавязчиво поглаживать ее пальцы. Это… Это была ласка?

АДина сидела и тряслась, но руку свою не отнимала. Слишком уж новы и удивительны были для нее ощущения от мужского прикосновения.

– Я и не знал, что ты такая красивая, Алина, – вдруг сказал Артур.

– Что? – спросила девушка таким тоном, как будто он сказал полнейшую ерунду.

– Ты – красивая! – восторженно повторил он.

Алина выпучила глаза, повернулась к Артуру и уставилась на него.

– Рыжие волосы, голубые глаза, милое личико, а фигура…

Он показал руками какие-то волны.

– Фигура, как у древнегреческой богини Афродиты!

– Если бы Афродита была такой, как я, она не вышла бы из моря, а утонула бы в нем… – пробубнила Алина.

Ей казалось, что Артур говорит не в серьез, смеется над ней. Никто прежде не говорил ей, что она красивая, даже мама…

– Не утрируй! Ты должна гордиться своей особенной красотой. А еще в тебе много чувственности.

Артур протянул руку к ее лицу и аккуратно убрал со щеки огненно-рыжую прядку. У Алины от этого мимолетного прикосновения запульсировало внизу живота. Запульсировало даже в том самом месте между ног, которое она иногда гладила по ночам. Маленький бугорок, который отзывался на ее прикосновения приятными импульсами, теперь пульсировал и горел, трусики стали мокрыми, а лифчик будто стал мал – пышной груди было в нем тесно.

Девушка судорожно вздохнула. Ей стало страшно от этих ощущений.

Боже, какая она пошлая и развратная! Она возбудилась! Перед ней сидит мужчина, который ей в отцы годится! Мамин возлюбленный! А она потекла от его слов… Какой стыд!

– Артур, я, пожалуй, пойду. Мама, наверное, еще не скоро вернется. Зайду в другой раз! – сказала она.

Поднявшись с дивана. она пошла в прихожую, но Артур догнал ее, развернул к себе и прижал к стене ее крупное тело. Это было неожиданно, Алина ошеломленно ахнула.

Мужские губы коснулись ее губ, никем прежде не целованных. Алина раскрыла их навстречу его горячему языку.

Руки мужчины быстро проникли под платье, он гладил ее широкие бедра, водил пальцами по складкам на боках и животе, сжимал ее мягкие округлости и стонал от удовольствия.

– Моя сладкая! Какая же ты пышная и мягкая! Как же я хочу тебя! – прошептал он ей на ухо.

Алине не верилось, что все это происходит на самом деле!

А потом мужчина снова впился губами в ее рот, исступленно и властно поцеловал. Алина не могла дышать – хватала воздух ртом, всхлипывала от восторга, чувствуя, как внизу живота все идут и идут волны безумного возбуждения.