Два плюс два или строптивая любовь майора Белова

Завожу машину и, немного прогрев двигатель, трогаюсь с места. Ехать до школы, как я и сказала, недалеко. Путь обычно усложняют только узкие улочки, на которых сложно разъехаться двум машинам, и горные перевалы. Сегодня, разумеется, еще и дождь, размывающий картинку за лобовым стеклом и делающий скользким асфальт. Благо, резина у меня совсем новая и сцепление с дорогой хорошее. Иначе, конечно, ехать я бы точно не рискнула!

Всю дорогу я стараюсь не превышать скоростную отметку шестидесяти километров в час. Считайте – еду крадучись. Радио не включаю. Слушаю шелест щеток по стеклу и барабанную дробь дождя по крыше. Насчитываю примерно с десяток машин, с аварийками припаркованных у обочины. Делаю вывод, что водители пережидают дождь.

Я успеваю преодолеть больше половины пути и выезжаю на дорогу протяженностью в десять километров, что идет через лесной массив. Едва успеваю порадоваться, что благополучно добралась, как на моем пути неожиданно вырастает препятствие. Прямо за поворотом.

Я охаю и со всей дури даю по тормозам. Машина идет юзом. Зад заносит. Мертвой хваткой вцепившись в руль, я кое-как выравниваю своего коня, чудом удерживая нас от полета в кювет. Машина по инерции прокатывается по скользкому асфальту еще с метр. Я дергаю ручник. И торможу прямо у поваленной поперек дороги толстой сосны.

Замираю.

Сердце грохочет в груди. Пульс под двести. Ноги ватные. От понимания того, что я сейчас едва не перевернулась, ставится дурно. Мои пальцы, вцепившиеся в руль, мелко подрагивают. Я делаю глубокий вдох через нос. Выдох через рот. Считаю до десяти.

Чуть отпускает.

Все хорошо, Женек! Все обошлось. Может быть, в следующий раз будешь меньше геройствовать.

А дождь все льет и льет…

И гром гремит. Хоть уже и тише.

Я, вцепившись пальцами в волосы, откидываю влажные локоны с лица. И что дальше? Как теперь проехать? Оглядываюсь. Больше на трассе никакого. Откуда тут вообще взялось это дерево?

А, ясно. Судя по всему, одна из молний прилетела прямо в ствол, подпалив его. Дерево надломилось и упало, перекрыв обе полосы. Теперь ни малейшего шанса объехать. Даже по обочине. Проклятье!

Все еще дрожащими руками тянусь к телефону, включая навигатор в поисках объездной дороги. Он ничего не находит. Да еще и телефон садится, а зарядку я сегодня дома забыла. Зараза!

Ну, тогда вариантов у меня немного.

Выругавшись, набираю номер единой службы спасения. Заношу палец над «зеленой трубочкой». Нажать не успеваю. Из меня буквально вышибает дух ощущение удара, от которого меня по инерции вместе с машиной кидает вперед. Несильно, но грудную клетку ремень безопасности сжимает до невозможности вдохнуть, а кисть правой руки, которой я упираюсь в руль, простреливает от боли.

Черт!

Я морщусь, сжимая запястье. Что за нафиг? Бросаю взгляд в зеркало заднего вида. И только сейчас до меня доходит две вещи. Первая – я слышала скрежет металла. Вторая – мне только что въехали в задницу…

Твою же мать.

Что за день такой?!

Глава 4

Назар

Быть того не может…

Опять она?

Эта борзая, купившая права автоледи на белой «Ауди»?

Точно.

Да, блть!

Я зло заезжаю кулаком по рулю.

Спокойно, Назар.

Спокойно. Не газуй. С женщинами всегда так. От них одни сплошные проблемы! За семь лет без отношений ты просто успел об этом позабыть.

Хотя нет, моя Олеся была исключением из правил.

Обычно я достаточно спокойно реагирую на глупости, что творит слабый пол, но эта дамочка умудрилась дважды выбесить меня за один день. Рекорд.

Какого хера она вообще тут забыла и почему встала посреди дороги? На повороте, где видимость просто никакая. Совсем дура?

Распаляюсь. А потом замечаю поваленное дерево, перекрывшее обе полосы. Над головой километрах в десяти грохочет гром. Картинка складывается воедино. У нас на базе за последний час уже с десяток подобных жалоб от жителей города прилетело. Деревья по всему центральному Сочи пострадали. Какие от ветра, какие от молний. Вот только это не меняет того факта, что эта курица не поставила предупреждающего знака, чтобы задницу ее тачки не проторанили! И ладно, я плелся со скоростью ниже средней, а если бы какой-нибудь отбитый лихач летел под сотку? Намотало бы ее на эту гребаную сосну от удара. Курица безмозглая.

Она там вообще жива? А то реакции ноль. Что странно. Не вышла, не кудахчет, не распыляется. Может, в обморок от неожиданности грохнулась?

Я поджимаю губы. Выругиваюсь. Напоминаю себе, что спасение слабых (даже тех, что с одной действующей извилиной) – моя работа. И выхожу из тачки под все еще моросящий дождь.

Ежась от порыва ветра, перебираю ногами в сторону водительского места «Ауди». Подойдя, стучу в окно тачки, пытаясь разглядеть за ним женский силуэт. Но успеваю уловить только смазанное движение, как дверь щелкает и резко открывается, едва не заезжая мне по селезенке.

– Жива? – рычу я, отшатываясь.

– А вы пришли добить? – шипит дамочка, высовываясь на улицу нос, держась за правое запястье.

– Что с рукой?

– Не вашего ума дело!

– Вообще-то я спасатель, и оказывать первую помощь при авариях – это как раз-таки мое дело, – бурчу сквозь зубы.

– Хреновый из вас спасатель, раз сначала ту самую аварию вы и организовали! – огрызается девчонка и изящно выскальзывает из своего дорогого кожаного салона.

Надо же, цаца какая!

Семенит на высоких шпильках к месту «соприкосновения» наших коней. Вздрагивая от холодных капель, бьющих по голым плечам, упрямо нарезает круги около подбитого зада своей понтовой тачки, недовольно шипя.

– Вы вообще видите, что вы натворили? Бампер в хлам, фара треснула, на крышке багажника сколы, тогда как вашему танку досталась всего пара царапин!

– А ты какого хрена не выставила предупреждающий знак? Резкий поворот – зона повышенной опасности. Я, блть, как должен был узнать, что ты тут задницу свою для поцелуя подставила?

– А вы мне не тыкайте, мужчина! Я с вами детей не крестила!

– И хвала богам, уберегли.

Дамочка зыркает на меня недовольно, взглядом своим зеленым обжигая. Продолжает рассматривать каждую царапину на своей драгоценной «Ауди», за которую ее богатенький муженек наверняка отвалил кучу бабок. А в том, что там есть богатенький буратино, инвестирующий в нее звонкие монеты, у меня нет никаких сомнения. Таких, как она, частенько выбирают на роль содержанок.

Дамочка этакая Анджелина Джоли местного пошива. Волосы длинные, ниже лопаток, насыщенного каштанового цвета. Четко очерченные линии скул и подбородка на слегка худощавом лице. Губы – самый сок – пухлые, с сексуальной ямочкой на нижней. Такие хочется искусать. Глаза – большие и выразительные. Сто процентов выразительно умеют посылать нахер! Фигура – пушка – песочные часы, как я люблю. Задница упругая – есть за что подержаться. Талия тонкая. И грудь… кхм, она просвечивает. Под этим совершенно блядском мокрым топом нет лифчика. Я отчетливо вижу темные ореолы и аккуратные торчащие горошины сосков, от вида которых во рту пересыхает, а в штанах твердеет. Красивая, дрянь! Обертка яркая, как у сладкой карамельки, которую хочется долго и со вкусом смакуя, посасывать. Однако внутри – готов поспорить на что угодно – говно обыкновенное.

Эта стервочка коршуном кружит над почти отвалившимся бампером своей тачки, замирая то тут, то там в совершенно провокационных позах – жопой кверху, что в конце концов я не выдерживаю и, слегка дергая ее за локоть, подталкиваю в сторону машины.

– Насмотрелась? В тачку иди, пока кости свои не отморозила. Сейчас сам все решу.

– Вы мне не указывайте! – брыкается строптивица, вырывая свой локоток из моего захвата. – Решит он. Как я теперь поеду с таким бампером? Он же отвалится по дороге. На одной клипсе висит!

– Момент, – говорю я и подхожу к тому самому бамперу. Хорошенько пнув, вырываю бедную одинокую клипсу на которой вся конструкция держится. Покореженная деталь с грохотом валится на асфальт. Его уже все равно было не реанимировать. Менять нужно по-любому.

Дамочка от такого моего джентльменского поступка взвизгивает, переходя на ультразвук:

– Вы что творите, мужлан вы неотесанный?! Вы зачем его оторвали?!

– С болтающимся бампером ехать небезопасно.

– А вообще без него безопасней, по-вашему?!

– Не по-моему, а по стандартам.

– Вы просто невероятный…

– Мужчина?

– Мудак!

– А нехер права было покупать! – рычу я, заводясь. – Вот отучилась бы в автошколе, как все нормальные люди, тогда и ситуации сегодняшние неприятные не создала бы.

– Ситуации? Создала? Я?!

– Ну не я же себя утром подрезал на парковке у школы. И жопу свою подставил, организовав аварийную ситуацию на повороте – тоже не я.

– Я вас утром не подрезала! Я просто вас объехала, а то перегородили своей телегой половину парковки. Еще и наглости набрались посигналить. У-у-у, козел!

– Курица.

– Кретин!

– Идиотка.

– Спасатель хренов! А знаете что? – вспыхивает дамочка, как факел. – Вы спасатель? Вот и спасайте нас! – кивает головой в сторону перекрывший дорогу сосны. – А то город деревьями завалило после урагана, а спасатели у нас без дела болтаются и женщинам хамят!

– Без вас знаем, дамочка, что нам делать, – сжимаю я челюсти, махнув рукой в сторону ее тачки. – Гайцов вызывать будем? Или сами разберемся?

– Сами! Еще два часа до приезда ДПС в вашей компании я просто не выдержу!

– Аналогично.

Коза фыркает и, быстро перебирая ногами, ныряет в салон своей машины. Правда, и выдохнуть не успеваю, как она тут же оттуда выныривает с какой-то бумажкой, которую буквально впихивает мне в руки, прошипев на своем змеином:

– Вот визитка. Позвоните по этому номеру и спросите Евгению, когда надумаете возместить мне моральный и технический ущерб, – кидает и, гордо крутанувшись на каблуках, двигает задницей прочь.

Ущерб?

Она сейчас серьезно?

С моих губ срывается издевательский смешок.

– Не боишься остаться в долгу, если я позвоню, лапа?

– Я тебе не «лапа»! «Лапами» будешь проституток назвать, мордоворот тестостероновый! И с чего это я должна остаться в долгу, позволь узнать?

– Сумма, которую ты должна мне за причиненный моральный ущерб с лихвой покроет ту, что я должен тебе за покореженный бампер. Так уж и быть, сверху брать не буду. Не зверь же.

– Нет, – хмыкает девушка, – не зверь. Ты мой самый нелюбимый типаж мужчин. Знаешь, какой? Жадный и бесполезный альфач.

– За альфача спасибо, в остальном – даже не представляю, зачем мне нужна эта информация.

– Скупердяй. Подавись своими деньгами. Тьфу! Без тебя разберусь! От вас, мужиков, вообще никакого толку, – ворчит, двигая к своей тачке. – Один член преимущество, но и его умные женщины научились заменять волшебными резиновыми гаджетами.

– Полагаю, ты как раз из тех «умных женщин»? – посмеиваюсь я ей вслед. – Не поэтому ли ты такая злая, лапа? Неужто волшебный недотрах?

Дамочка резко тормозит, проскальзывая набойками каблуков по асфальту. Ее плечи напрягаются. Спина каменеет. Она вытягивается по стойке смирно и оборачивается. Зыркнув на меня своим ведьминским взглядом, вскидывает руку и показывает мне средний палец. Даже не представляя, как сексуально выглядит в этот момент.

Я демонстративно рву визитку, запуская клочки картонки в воздух.

Евгения фыркает и самоустраняется с глаз моих.

Вот это огонь-баба, конечно! Не возникни между нами такая огромная пропасть из недопонимания, я бы точно позвонил по оставленному мне номеру. Но не для того, чтобы рассчитаться за бампер. Хотя, конечно, я это сделаю. А для того, чтобы пригласить ее на свидание и устроить один совершенно прекрасный вечер с танцами в кровати. Уверен, «танцует» эта стерва просто первоклассно!

Глава 5

Женя

К школе я подъезжаю все еще злая, как собака. До сих пор мелко потряхивает изнутри от всплеска эмоций. Нет, подумать только, он выставил меня виноватой в произошедшем. Козел. Мало того, что мужик нынче обмельчал, так еще и через один – отборное хамло!

Я паркую машину прямо у центрального входа в школу. Дождь уже прекратился. О недавно бушевавшей стихии напоминает только влажный асфальт, над которым поднимается испарение и разбросанные по территории школы мусор и ветки, разнесенные порывами ветра.

Я глушу мотор и пару долгих мгновений бесцельно втыкаю взглядом в точку прямо перед собой, вцепившись здоровой рукой в руль. Правая все еще неприятно ноет. Ушибла я ее до неприличия сильно. И все из-за этого… питекантропа бородатого. Из какой пещеры это ископаемое вообще выползло?

В пень его, Женя!

Стиснув челюсти, дергаю козырек, смотрясь в зеркало. Пальцем стираю появившееся подтеки туши и собираю влажные длинные волосы в небрежный пучок. Еду взглядом ниже и…

Ох, твою ж мать, Ежова!

Это я так перед ним выступала?!

Черт-черт-черт!

Теперь понятно, почему этот придурок отпускал похабные шуточки и обращался ко мне своим фривольным «лапа». Как иначе, если выше пояса я практически в чем мать родила? Дурацкий топ, сегодня же его выброшу!

Стягивая с соседнего сидения почти сухой пиджак, надеваю его и застегиваю на пару центральных пуговиц, запахивая полы как можно плотнее. Не хватало еще перед учителем и детьми оконфузиться. Хватит мне и того, что на мои сиськи глазел чужой мужик.

Удостоверившись, что теперь выгляжу максимально прилично в предложенных мне судьбой обстоятельствах, подхватываю сумочку и покидаю теплый салон машины. Сокрушенно оглядываюсь на страшный, подбитый зад, представляя, в какую копеечку мне выйдет ремонт. Поджимая губы, отворачиваюсь. Подумаю об этом позже. Сейчас на повестке дня сын и его первая в жизни драка.

Какой-то день сплошного негатива, ей богу!

В холле школы царит настоящий хаос. Детвора, пережидавшая дождь, теперь резко ломанулась на выход, с шумом, гамом, криками и воплями. Растрепанные, бешенные, гиперактивные – все как один, с первого по одиннадцатый класс.

Я отмечаюсь на входе у охранника, сообщая, в какой мне необходимо попасть кабинет, и поднимаюсь на второй этаж, идя уже знакомым маршрутом. С той только разницей, что раньше я в школе появлялась исключительно на родительских собраниях. Вызывают меня на тет-а-тет впервые.

Оказавшись у нужного кабинета, стучу в дверь. Выжидаю положенные правилами приличия десять секунд, и дергаю ручку, открывая. Заглядываю внутрь. Марии Львовны нет. Место за учительским столом пустует. Зато две первых парты заняты.

На меня тут же обращают свое внимание две пары любопытных детских глаз.

В первом ряду, что ближе к выходу, сидит мой сын. Заметив меня, Киря захлопывает учебник, в который явно бесцельно глазел, и зло зыркает на девчонку за первой партой в ряду, что у окна. Пары пуговиц на рубашке как ни бывало. Галстук набекрень. А на скуле несколько неглубоких царапин. Красота неописуемая…

– И тебе классуха настучала, да? – бубнит недовольно мой ребенок.

– А не должна была? – спрашиваю я спокойно, приземляя сумочку на его пару.

– Мы бы сами разобрались, – ворчит. – Не маленькие уже.

– Как? Кулаками?

– Может, и кулаками.

– Я тебя чему учила, Киря? Девочек вообще бить нельзя.

– Да она первая начала, мам! – вскидывает руку мой ребенок.

– Потому что ты дурак! – говорит девчонка.

– Сама дура! – огрызается мой сын.

– А ну, цыц оба! – шикаю я и перевожу взгляд на новенькую ученицу нашего класса. Дерзкая девчонка прямо встречает мой взгляд, задирая свой веснучатый нос. Демонстративно откидывает длинную косу за спину, будто бросая мне – взрослой тетке – вызов. Хорошенькая, конечно. Но, судя по прищуру хитрых глаз на кукольном личике, та еще хулиганка. Юбка помята. Один рукав рубашки оторван. Карман на пиджаке висит на честном слове. А форменный галстук валяется на парте, завязанный в тугой узел, который уже вряд ли получится развязать. Ее светлые косы растрепались так сильно, что локоны падают на глаза. А на запястье виднеется небольшой синяк.

М-да, фантастика.

– Как тебя зовут? – спрашиваю я у девчонки.

– Таська ее зовут, – отвечает за нее сын.

– Не Таска, а Тася! – злится малышка. – Таисия я. Понял?

– Таська Белка!

– Дурак Кириешка!

– Я не Кириешка, поняла?!

– А я не Белка, усек?! – подскакивает с места девчонка, бросаясь в сторону Кири. Шустрая, я даже моргнуть не успеваю. Киря тоже на месте не сидит. Кажется, драка вот-вот разразится поновой. Благо, я успеваю встать между ними, обоих хватая за шкирку. Развожу по разным сторонам, как непослушных котят. Усмиряю, прикрикнув:

– Ну-ка хватит! Перестаньте обзывать друг друга и немедленно извинитесь.

– Не буду! – быкует сын.

– Не заслужил! – вторит ему Тася.

Я закатываю глаза. Капец. Как женщины справляются с двумя, тремя детьми сразу? Я две минуты в эпицентре конфликта восьмилеток и у меня уже нервно дергается глаз! Собственная ругань с мудаком на джипе незаметно отходит на задний план. Дети продолжают разгонять свою тему, огрызаясь друг на друга.

– Нюня! За мамкину юбку спрятался, да?

– Сама ты нюня. Щас как тресну!

– Это я тебе щас глаз фонарем подсвечу!

– Таисия!

– А я тебе двумя, поняла?!

– Кирилл!

Я округляю глаза. Охренеть не встать! Уличив момент, дети вырываются из моих рук и хватаются за рюкзаки. Начинают бегать по классу, сшибая стулья и парты. Замахиваются друг на друга тяжелыми ранцами, которыми ненароком можно и убить.

Я в ужасе срываюсь с места. Пытаюсь поймать то одного, то другого. Схватить за юбку, штаны или рубашки. Но их юркость против моих высоких каблуков явно выигрывает. А никакие словесные увещевания детей и подавно не тормозят. Они продолжают гонять друг друга по периметру, как кошка с собакой, громко переругиваясь.

– Тупица!

– Козявка!

– У тебя ботинки дурацкие!

– А у тебя солома на голове!

Мои уши начинают гореть. Неужели это мой всегда вежливый мальчик так ужасно себя ведет по отношению к девочке? На щеки набегает румянец стыда. Хотя эта Таисия тоже хороша. Хам и хабалка – идеальный тандем.

Ну все, хватит! Когда по классу начинают летать учебники, тетрадки, ручки и прочее, что попадается детям под руку, мне удается-таки тормознуть Кирилла, поймав его за шкирку. Именно в тот момент хулиганка Таисия хватает с учительского стола большой глобус, и замахивается на Кирю, а дверь в кабинет резко распахивается.

Я слышу испуганное от девчонки:

– Ой… папа…

Оборачиваюсь, собираясь высказать тому самому «папе» все, что думаю о воспитании девчонки, которую абсолютно точно запустили!

Да проглатываю все слова, так и продолжая в немом охреневании хлопать губами, как выброшенная на берег вобла.

Да ну нет!

Да вы шутите!

Да как так-то?

Пробегаю глазами по влажной, грязной форме МЧСника, занявшего своим богатырским размахом плеч весь дверной проем, и заглядываю в его горящие огнем узнавания глаза, все еще отказываясь верить в то, что… и здесь он? Это он – «папа»?

– Опять вы? – шиплю я. – Поверить не могу!

– Земля, оказывается, круглая, – кивает на зажатый в руках своей дочери глобус мужик с дороги.

– Вы что, уже знакомы? – удивленно спрашивает Киря.

Мужчина переводит на него свой взгляд. Я возмущенно сжимаю и разжимаю кулаки. Знакомы. Еще как знакомы. Так знакомы, что рада была бы раззнакомится.

Поверить не могу, что наши дети теперь будут учиться в одном классе. Но зато становится понятно, почему у Таисии такие огромные пробелы в воспитании. С таким-то хамоватым папашей – неудивительно!

Полный звездец. Боже, дай мне сил и мудрости не выхватить из рук сына рюкзак и не броситься на этого бородатого верзилу, как глупая восьмилетка. Жажда убивать в этот момент достигает отметки «неутолимая». Я даже чувствую ее стальной привкус на языке! Ну или я просто его до крови прикусила. Язык. Чтобы не ляпнуть что-нибудь нецензурное при наших детях.

Судя по взгляду папаши Таисии, он тоже ведет ожесточенную внутреннюю борьбу. Обстановка накаляется. В воздухе искрит. Мы рискуем создать первый в мире прецедент, когда следом за детьми в школе подрались и их родители. Только, боюсь, в нашем случае по кабинету будут летать не учебники, а стулья!

Разгорающийся в кабинете апокалипсис останавливает появление классной руководительницы детей. Вовремя. Мария Львовна, тактично откашлявшись за спиной МЧСника, спрашивает:

– Родители уже здесь? Евгения Александровна, Назар Савельевич, чудесно, что вы приехали. Прошу всех четверых пройти за мной в кабинет директора. Ой, Таисия, а ты зачем взяла мой глобус? Поставь, пожалуйста, на место. И идемте.

Мы с Савельичем переглядываемся.

– Дамы вперед, – хмыкает он, демонстративно отступая от двери.

– Не прикидывайтесь джентльменом, вам не идет, – фыркаю я. – Пойдем, Кирилл, – схватив сына за руку, гордо приосанившись, следую за нашей классухой.

Глава 6

Назар

Описать собрание в кабинете директора школы в трех словах можно разве что как: нас конкретно отчихвостили. Как пионеров. Меня и эту истеричную Жень Санну, которая перед директором потеряла весь свой боевой запал. Краснела и смущалась, как девственница в борделе.

Детям дерьма тоже отсыпали, но, разумеется, в меньшем количестве и с красивой педагогически-этической подачей. Завуалированно пообещав, что в случае повторения подобной ситуации, разговаривать с ними будет уже комиссия по делам несовершеннолетних.

Брехня полная. За детские проказы на учет не ставят. А случившееся именно что детская проказа. Если брать глобально. Локально же вся эта ситуация – дерьмо. Будь Кирилл моим сыном, уже давно получил бы хороший нагоняй за то, что посмел поднять руку на девчонку.

Нет, моя «фея», конечно, тоже хороша! Зная Таськин характер, ни грамма не удивлюсь, если она и стала зачинщицей этой стычки, но моих железобетонных жизненных принципов это не меняет. Слабый пол бить нельзя. Какими бы истеричными, невыносимыми провокаторшами женщины временами ни были. Морду бьем только себе подобным. И не морду тоже. Плохо, что Жень Санна это своему пацану в голову не вдолбила. И еще хуже, что этого не сделал его папаша. Где он, кстати? Почему мать за сына краснеет одна?

Я вообще считаю, что в таких случаях в школу приходить должен именно отец. Глава семьи и ее авторитет, которому некогда, видимо. Нам, простым смертным, олигархов не понять. Им количество заработанных за жизнь миллионов важнее, чем воспитать из сына человека, а не отбитого гопника.

Из «пыточный» нас выпускают только долгий час спустя. И только после того, как наши «непутевые дети» сквозь зубы приносят друг другу совершенно неискренние извинения. Холодный, голодный и грязный, как собака, после возни с деревом на дороге, я еле высидел это собрание до конца. И не я один. Судя по тому, как быстро выскочила из кабинета Евгения вместе с сыном, она тоже кайфа от встречи не словила.

Гордо цокая каблуками и соблазнительно вырисовывая восьмерки бедрами в изумрудных брюках, мать выводит сына из школы, что-то тихо ему выговаривая. Что – я не слышу. Мы с дочкой идем на достаточном от них удалении. Но не сложно понять, что дамочка раздражена и недовольна поведением своего отпрыска.

Нет, подумать только, как тесен мир! Это же надо было, из всего Сочи, именно с этой стервой закуситься на дороге. Дважды, блть!

На парковке мы молча расходимся каждый к своей тачке, на прощание только одарив друг друга короткими взглядами. Кажется, оба в этот момент внутренне обещаем себе больше никогда и ни при каких обстоятельствах не пересекаться. А потом так же молча разъезжаемся в разные стороны. Провожая взглядом бампер этой леди, мысленно ставлю галочку: позвонить в автосервис знакомым парням.

Первую половину пути дочь благоразумно молчит. Я тоже заводить разговор не тороплюсь, всем видом демонстрируя, что недоволен ее сегодняшней выходкой.

На второй Таисия не выдерживает и спрашивает:

– Сильно злишься, да?

– День, Тася. Мы в этой школе всего день, а я уже успел в деталях рассмотреть интерьер кабинета директора. Как ты думаешь, злюсь ли я?

– Ну, а чё он! – дерзит коза.

– А чё ты? – спрашиваю я ей в тон.

Дуется, повесив нос.

– Это разве аргумент? – спрашиваю я.

– Нет, – бурчит обижено. – Не аргумент.

Я замолкаю на какое-то время, сосредоточившись на дороге. Даю возможность своей принцессе остыть.

Мужику в одного воспитывать дочку сложно. А вырастить из нее достойную леди еще сложнее. Во-первых, мы – мужики – во всех этих бабских штучках понимаем мало. Во-вторых, Тася на леди непохожа совсем. С моим характером и своей самостоятельностью в будущем женихи будут с ней на раз прикуривать. В далеком-далеком будущем! А сейчас прикуриваю я. Время от времени. Когда совсем нервы ни к черту.