Её пятый рай-ши. Его несломленная землянка

– Юна… – он накрыл мою ладонь на животе своей, и в этот момент изнутри толкнулся малыш.

Ар-Шар замер, а потом приложил свою руку прямо к животику. И малыш толкнул его снова. Будто бы чувствовал… Будто бы понимал, что его отец рядом. Что это он. Не просто слабая и бесполезная я, которая даже уберечь его не может от медиков и нашей слишком скорой разлуки…

Да, я понимала, что он будет похож на Ар-Шара. Что наверное от меня в нём вообще ничего не останется. Но это не мешало мне представлять его. Не мешало мне испытывать к нему тепло… Может бы, не такие чувства, как были в момент моей первой беременности. Но я его тоже любила, тоже берегла…

И неожиданно лицо рай-ши передо мной тоже изменилось. Если после моего признания он был явно взволнован и даже испуган, а ещё конечно – раздражён и зол, то сейчас… Сейчас этот ребёнок перестал быть для него просто «ребёнком». Он стал настоящим…

Да, вот так оно и бывает, наверное. До отца гораздо позднее доходит, что он уже отец. Пока мужчина не почувствует, что малыш – вот он, настоящий, ему сложно представить его. В этом плане женщина не может оставаться безучастной, ощущая его в себе изначально.

В каком бы я ни была положении, желала этой беременности или нет, но ощущая крошку под сердцем – как остаться равнодушной? Как позволить им забирать его от меня – где точно безопасно для него и уютно?

У меня на этом же примерно сроке была угроза в первый раз… Тогда мою малышку спасали. А сейчас наоборот – хотят его забрать? И дальше он, маленький и беззащитный, сам будет бороться за жизнь? Без меня… Да что там без меня? Ар-Шар сказал, что мы уедем вместе. Он тоже не будет за ним присматривать? Мы оставим нашего малыша совсем одного среди чужих? Разве они будут любить его? Разве станут заботиться так, как делали бы родители? И если я не могу на это повлиять… Если меня никто не спросит после его рождения. Если нас всё равно разлучат…

Решение стало ещё твёрже.

Я уже почти сформулировала его раньше, но сейчас убедилась, что права. Нельзя так. И я не могу… Не могу позволить рискнуть его жизнью. Моя уже не имеет смысла. А его… Если я постараюсь и дам ему больше времени, то он будет крепче. У него будет больше шансов справиться. Это единственное, что я могу ему дать. И наверное последнее…

Думая об этом, я смотрела на Ар-Шара. На то, с каким благоговением теперь он касается меня. Как расширяются его зрачки. Как приоткрываются губы… Наверное, сын будет похож на него и эти чертами. Станет таким же сильным, таким же крепким…

А потом силой запрёт в своей каюте такую же сломанную землянку, как я…

Эта мысль уколола. Я не хотела бы, чтобы мой ребёнок поступал так. Но меня не спросят. Как не спросили мать Ар-Шара. Или командора. Или матерей всех тех, кого я встречала на своём пути… И их дети выросли в этих огромных, безразличных к чужим судьбам, жестоких мужчин…

Может тогда и к лучшему, что я не увижу своего… таким…

Ладонь Ар-Шара вдруг нежно погладила мой живот и, получается, меня тоже. Я рвано выдохнула. Вот и всё. Решение принято.

– Я не пойду в медблок, – произнесла чётко и столкнулась с потемневшим взглядом рай-ши…

Глава 21**

Нервно сглотнув, я попыталась чуть отодвинуться от него. В этот момент мне даже стало опять страшно. Страшно, что он сейчас что-то мне сделает. Например, ударит.

Да, Ар-Шар меня раньше не бил. Но бил другой. Я запомнила, каково это – когда тот, кто во много раз превосходит тебя по силе, обращает эту силу против тебя. Каждую секунду рядом с любым рай-ши я теперь помнила, что в них есть эта самая сила. И что она в любой момент времени может обрушиться на меня.

Поэтому я такая послушная. Поэтому такая тихая. Поэтому такая внимательная – стараюсь отследить любой пик его эмоций и предупредить это. По этой причине и заговорила первая про наказание за то, что его чуть не казнили. Хотела смягчить… Насколько возможно. И именно по этой причине, увидев по его глазам, что Ар-Шар очень злится, рефлекторно дёрнулась в сторону, прикрывая обеими руками живот и втягивая голову в плечи, когда он резко встал…

Но ничего такого не произошло. И приоткрыв сначала один глаз, а потом другой я обнаружила, что он замер напротив.

– На самом деле… так меня боишься? До сих пор? – произнёс ошарашенно.

– Н-нет, – солгала неуверенно.

– Что ж… – Ар-Шар вздохнул. – Я понимаю, что мои слова, наверное, будут бесполезны, но всё равно скажу. Снова. Тебе не нужно меня опасаться. Я не стану делать тебе больно. Намеренно. А если сделаю ненамеренно – то прошу тебя, скажи. Мы разные. Я могу не понимать чего-то, как не понимал того, почему ты была всё это время такой… – он явно не мог подобрать подходящее слово, жестикулируя, но я кивнула, понимая, о чём он говорит. И Ар-Шар выдохнул. – Я хочу это исправить. Хочу, чтобы ты говорила, о чём ты думаешь. Чего ты хочешь… Понимаешь, Юна… Я не могу исправить прошлое. Это не в моих силах. И теперь мы с тобой связаны навсегда. Навсегда, понимаешь? Не зависимо от наших на это желаний или нежеланий. И пусть мы начали ужасно… Точнее мне казалось, что всё было идеально до тех пор, пока я не прозрел. Но теперь знаю – это всё было ужасно для тебя. И пусть это было так, я хочу, чтобы в будущем было по-другому. Но я не могу это сделать один. Помоги мне, Юна?

А я не понимала, чего он от меня хочет. Вроде и говорим на одном языке сейчас. И то, что он сожалеет о прошлом вроде бы худо-бедно укладывалось в моей голове, хотя причин этому я до сих пор не видела. Но вот что именно он хочет справить в будущем? В чём я должна помочь? Я же и так… Не спорою, не противоречу, слушаюсь. Обычно. Так что ещё от меня требуется?

– Скажи, что нужно, я выполню, – пожала плечами.

Особенно, если это выиграет время моему малышу.

– Вот именно! Я не хочу, чтобы ты выполняла! Я хочу, чтобы ты… Ты не соглашалась со мной! Чтобы… не знаю… Злилась на меня! Точнее показывала свою злость. И все другие чувства, которые у тебя есть. Чтобы ты не боялась быть собой рядом со мной. Чтобы не строила из себя покорную неприхотливую рабыню! Ты – моя женщина. И я хочу, чтобы наедине со мной ты вела себя именно так! Как в тех книгах… – он осёкся, а я не поняла, про какие книги идёт речь.

Да и слова Ар-Шара… Меня удивили. Он хочет, чтобы я спорила? Правда?

По идее его просьба мне бы даже понравилась, если это не игра с его стороны, и он правда готов дать мне которую свободу. Вот только он сказал, что я должна вести себя как его женщина… А я НЕ его женщина. Если бы я была свободна на решения, то не задержалась бы рядом с ним и лишней минуты. Но это озвучивать ему, конечно же, не стала. Зато спросила другое. Прямо.

– Тебе важно моё мнение?

– ДА! – он так энергично закивал и с таким облегчением это сказал, почти выкрикнул, что стало сразу как-то ясно, что не лжёт.

– И ты… обещаешь к нему прислушаться? – новый важный для меня вопрос.

– Обещаю, – вгляделся в мои глаза серьёзно.

– Тогда… Я не пойду в медблок. И прошу тебя не говорить им о том, что я сказала тебе, – решила ковать железо, пока горячо. Он же обещал? Пусть прислушивается.

– Юна… – простонал и замер напротив. – Ты рискуешь своей жизнью, – попытался мягко убедить, не понимая, что моя жизнь не имеет особого значения. Я не могу рисковать и этими ребёнком. Не могу расстаться и с этим малышом тоже… Я просто не выдержу.

– Зато у тебя будет сын, – сказала тихо и сама подвинулась ближе, когда он обессиленно опять сел на пол передо мной. – Теперь я увидела дочку. Ты сказал ей, что я люблю её… Она знает. Это главное. Но ведь я её больше всё равно никогда не увижу. Тебя не пустят на Землю. Да и… Видеть голограммы – это другое. Я не смогу её обнять, понимаешь? Дотронуться… Узнать её запах. Поцеловать… Быть рядом, когда она будет расти, меняться. Заплетать ей косички, выбирать платья. Помогать ей преодолевать трудности. Поддерживать. Обсуждать с ней секреты вечерами наедине… Шутить, смеяться. Быть рядом, когда я нужна ей… Этого не исправить. К тому же… Я уже потеряла своего второго ребёнка, – тут на лице Ар-Шара отобразился шок и, кажется, сразу понимание, чьего и когда… Но я продолжала. – Я даже не знала, что он мог быть, но потеряла. Ты не понимаешь, что это за чувство – когда ты теряешь уже второго ребёнка. Когда разлучают с первым навсегда, а потом второй… Он… Просто не рождается. Ты видишь только… кровь на платье… И всё. Больше ничего с ним не будет… – на мои глаза накатывают слёзы, и я позволю им катиться по щекам, не утирая. Зачем? – Этого у меня тоже заберут… Маленького ещё, крошечного совсем. Разлучат со мной, не позволяя укладывать его спать. Качать его кроватку. Петь ему колыбельные. Целовать в лобик на ночь и вставать потом тысячу раз, чтобы проверить, дышит ли он и как спит. Так чем я на самом деле рискую? Для чего мне такая жизнь, Ар-Шар? Подумай сам. Для чего? К тому же… Тебе от меня одни проблемы.

Я говорила тихо, спокойно, но внутри меня кипело и болело. Лишь слёзы катились беззвучно и капали на мои руки. Это ведь всё правда. Всё…

Слушая до этого пришибленно и молча, тут он не выдержал.

– Не говори так. Ты мне нужна, – взял мои ладошки опять в свои большие.

Но я забрала.

Этот жест, он… Он был каким-то другим, особенным для меня. Не связанный с сексом, скорее говорил о другом уровне близости. Волновал. И тревожил. Потому моя нервозность всё же вырвалась.

– Возьмёшь себе другую с аукциона, – это прозвучало грубовато, но я правда разозлилась на его слова.

Мне жить только для его удобства, так выходит? И если ему ради своей прихоти плевать на собственного сына, то мне – нет. Но Ар-Шар снова удивил.

– Нет, мне не нужна другая… Мне нужна ТЫ… Только ты, Юна.

– Ну вы же меняете сосуды. Какая разница, Ар-Шар? – едва не вспылила.

– Я тебя люблю, вот какая разница, – прозвучало вдруг тихое, необъяснимое и невозможное.

Я даже голову подняла, вглядываясь в его глаза. Слёзы высохли от удивления. Он же не мог это сказать? И всё же… Не знаю, почему, сердце сжалось.

– Лю…бишь? – переспросила глупо и недоверчиво, нервно слизав солёную каплю с нижней своей губы.

Мне же послышалось? Ну правда… Он и знать не знает, что это такое – любить. Откуда ему знать вообще?

– Люблю, – повторил рай-ши тихо и… вдруг положил свою голову мне на колени, нежно обнимая мои ноги и не замечая, как бешено начинает колотиться моё сердце. – Больше всего на свете, Юна. И мне ничего не нужно от тебя взамен. Я и так перед тобой очень виноват… Слишком. И даже не стану просить прощения, потому что знаю, что ты не простишь. Но я тебя люблю. И готов рискнуть чем угодно, не только своей головой, ради одной твоей улыбки…

Глава 22

Юна

Сегодня пошёл второй день, как мы прибыли на планету Рай-Тар. Всё здесь казалось для меня невероятным. Очень красивым… И даже, наверное, слишком красочным и ярким. Особенно после стольких лет заточения на серой, тёмной станции, с которой я уже и не надеялась выбраться…

Как и говорил Ар-Шар, в его резиденции было очень просторно. А сама она представляла собой нечто вроде высокого хрустального замка. Очень красивого. Но вот что мне здесь нравилось больше всего помимо шикарного вида с террасы, простора и свежего воздуха – так это еда!

Обычная еда с Земли!

Её доставляли уже приготовленной в виде полуфабрикатов, которые требовалось только разогреть. Из сырого – только фрукты и некоторые овощи. И Боже мой, как же это всё казалось вкусно, после той жуткой пасты!

Выяснилось, что на станции просто невозможно делать поставки регулярно и следить за их свежестью. А потому все там питаются пастой. Тогда как с поставками на планету нет проблем. И сюда доставляют почти что угодно. А за почти шесть лет жизни на стации я уже и забыла, как же это вкусно – есть обычную, человеческую еду…

Хотя вот Ар-Шар тоже с непривычки чаще продолжал питаться пастой, лишь порой запивая её водой. Которая, кстати, здесь тоже была в изобилии. И не только для питья.

Разумеется, воду для употребления доставляли с Земли. Местная для этого была непригодна. А вот в ванной комнате, где помимо душа, нашлась настоящая ванная – огромная, по размеру рай-ши, из крана тоже текла вода! Пусть не очищенная, при глотании которой можно было подхватить что-то, но это была вода! Не та жуткая жижа, которая сушила кожу и стягивала её.

Я настолько была ошеломлена, что даже решилась попросить у Ар-Шара разрешения принять ванну – а не просто душ. И он нахмурился, как всегда, ответив, что я не обязана перед ним отчитываться о том, что собираюсь делать дома. И что разрешения спрашивать вовсе не обязательно.

Ошалев от радости (а после серых стен каюты на протяжении стольких лет, несмотря на всё, что со мной произошло, это всё же была настоящая радость), я даже пены напустила в ванну, в которой легко могла бы утонуть. Если бы не специальные подставки, явно для землянок, за которые можно было держаться и на которые удобно было лечь, не скатываясь ко дну.

Наверное, впервые с момента, как я узнала о рай-ши, я ощущала себя… Если не хорошо, то точно не так ужасно, как раньше.

Тёплая вода была приятной. Запахи пены и банных принадлежностей мне нравились. Здесь было светло и просторно. Ничего общего с той безрадостной тюрьмой, в которой я провела столько времени.

Я плескалась в ванной так долго, наслаждаясь своими ощущениями, что и не заметила, когда оказалась не одна. И тут же прикрыла грудь руками, прячась от внимательного, голодного взгляда рай-ши.

С того дня, как он признался мне в любви, больше мы не возвращались к этой теме.

Ар-Шар не заводил её, я – тоже. В его чувства я не поверила. Не настолько глупа, чтобы спутать чувство собственничества, ревности и желания перестать выглядеть в моих глазах монстром-пленителем за то, в чём он меня пытался убедить. Он это кажется понял.

Но ни словом, ни делом не пытался меня в этом упрекнуть. Более того – не потащил меня тотчас в медблок и даже не рассказал никому мою маленькую тайну о малыше. Вместо этого предложил компромисс…

Заставил согласиться на скорый отъезд на Рай-Тар и совместное назначение даты рождения малыша в ближайшее время, взамен на его обещание, что ребёнка не заберут. Сказал, что сын останется со мной. И ведь ему нужна будет моя забота, так как сам Ар-Шар не умеет обращаться с детьми и будет часто отсутствовать…

Это было подлым приёмом.

Конечно, так и не взяв на руки дочку, ни разу не приложив её к груди, я и мечтать не могла, что однажды подобное случится со мной. А он обещал… Обещал, что оставит ребёнка со мной, чего бы ему это не стоило. Что я смогу укачивать его, кормить, заботиться…

Что на Рай-Таре в резиденцию рай-ши никто кроме императора не может войти без приглашения. Что там всё будет иначе. Там я смогу быть свободнее. И если мы окажемся там, то малыша никто физически не сможет забрать без его на то разрешения…

Ну как я могла отказаться? Хотя бы сделать попытку…

Разве я могла?

Глава 22*

Разумеется, мне пришлось согласиться, обговорив, что дату мы назначим только после того, как у Ар-Шара будет чёткое разрешение императора и план, как оставить нам ребёнка. Получив моё согласие, он немного выдохнул и как-то довольно быстро устроил наш сюда переезд.

От волнения я не особо запомнила дорогу. Хотя можно было посмотреть на космос из космолёта. Но я не смотрела почти. Нервно поглаживала живот, в котором, чувствуя моё напряжение, нервничал малыш. И бросала взгляды на его отца, надеясь, что тот выполнит обещание. Не обманет. Ведь если у меня заберут и его… Я не смогу. Больше не вынесу…

Да и до тех пор, пока не увидела резиденцию своими глазами, считала, что там будет едва ли не хуже, чем на станции. Поверить в иное было сложно на слово. Но тут рай-ши меня не обманул. И на Рай-Таре я действительно ощутила себя живой. Впервые за всё время с момента похищения мне чего-то хотелось…

И вот сейчас он стоит напротив. И смотрит так… Что у меня внутри всё сжимается от его взгляда.

Не от желания. Нет. От страха.

И от мысли, что он не сдержится. Что несмотря на все свои слова о том, что не тронет, что любит, прямо сейчас снова сломает мою крошечную хрустальную надежду на чуть-чуть лучшее будущее, что из-за похоти просто растопчет и её, и меня – кинется ко мне, вытащит из ванной и…

Ар-Шар шумно сглотнул, на миг прикрыв глаза и пряча от меня тот ураган, который они открывали. Что рай-ши желал меня – сомнений не было. У нас уже давно ничего такого ведь… Но я понимала, что рано или поздно с высокой вероятностью всё вернётся на круги своя, что бы он ни говорил. Разве сможет он навсегда отказаться от того, на что имеет право? Надежда у меня была хотя бы на бОльшую отсрочку…

И всё же сейчас, когда его глаза снова открылись, он смотрел уже спокойно. Несмотря на то, что в его свободных домашних штанах был хорошо заметен напряжённый бугор…

– Я зашёл тебя проверить, потому что тебя долго не было. Ну и хотел кое-что обсудить с тобой, Юна. Буду ждать тебя в гостиной. Но не торопись, у меня всё равно нет здесь дел, можешь купаться ещё сколько захочешь, – сказал он и, просканировав ванную и заметив небольшую лужицу на полу, похожем на кафельный, бросил на неё полотенце. – Смотри, не поскользнись, будь осторожнее, – предостерёг и, повесив другое полотенце поближе к ванной, чтобы мне к нему не тянуться, вышел прочь.

Я некоторое время просто смотрела ему вслед. Ар-Шар точно рай-ши? В последнее время его поведение очень изменилось. Мне было сложно уложить его в голове, понять, но что я знала наверянка – он больше не прятал от меня свои чувства и мысли, как делали все остальные. Он не боялся показаться слабым или не знающим чего-то рядом со мной. Он даже пытался проявлять заботу, хотя было понятно, что не сильно это умеет делать… Так что может он и правда сам верит в то, что сказал мне о любви?

Вот только во мне это ровным счётом ничего не меняло. Я не могла не просто полюбить его, а даже пожалеть. Да, я боялась, что его казнят, потому что тогда моя судьба опять оказалась бы под вопросом. И да, я была готова пострадать тогда лучше сама, потому что правда считала – если его накажут за то, что он делал для меня, это несправедливо.

Разумеется, по отношению ко мне и другим землянкам тут тоже не было справедливости. Но значило ли это, что я должна уподобляться им, теряя свои человеческие качества?

И всё же… Его признание… Оно что-то между нами изменило.

Мне показалось, что Ар-Шар словно выдохнул, когда это озвучил. И стал вести себя куда более открыто и… уязвимо что ли. Будто бы вложил мне в руки оружие против себя и просто полагался на волю случая и моё желание – пользоваться им или нет.

Будто бы раньше он хранил эту тайну, боясь озвучить её даже мысленно про себя. А теперь, когда карты раскрыты, словно груз сбросил с плеч.

Он даже смотрел на меня по-другому. Всё чаще – долго и пристально. И не отворачивался, как бывало раньше, когда я поднимала глаза. Вроде как каждый раз подтверждал – что да, любит, и от слов своих не отказывается.

Вот только чего он, кажется, не понимал – что мне это почти безразлично. Конечно, было бы сложно сказать, что безразличен совершенно был он сам… Я вообще не назвала бы себя безразличной к окружающим. Но его чувства… Даже если они были или он думал, что они есть – они для меня ровным счётом ничего не меняли. Совсем.

Есть ли мне разница, любит меня или нет мой хозяин? Ну если это, конечно. отражается на его поведении и отсутствии жестокости – то конечно. А в общем…

Вздохнув, я всё же встала из ванной, не решившись заставлять его ждать ещё дольше. В конце концов ждать вообще мало кому нравится. Ну и ещё… После того, как он сказал, что нас ждёт разговор, я всё равно не могла бы расслабиться.

Вот о чём он хочет со мной поговорить? Неужели уже назначить дату рождения малыша?

Глава 23

Ар-Шар

Я ждал Юну, мечась от стены к стене. Мысли в голове кипели. А где-то в груди зияла огромная дыра. И я ужасно боялся озвучить ей то, что было нужно…

Мой план был прост и одновременно сложен.

Поняв окончательно, что командор по какой-то неведомой причине прикрывает мою задницу, я таки решился обратиться к нему с просьбой. Его волны вполне могли бы подойти для «пропитки» моего сына, и ему я, так и быть, мог бы позволить входить в мою резиденцию для того, чтобы проводить эту процедуру. Вопрос с императором я надеялся, что он тоже поможет мне решить…

Да, мне было ужасно трудно просить, почти унижаться, показывая свою слабость. Полагаться на другого, более сильного. Но я не мог изменить своего положения. И в иерархии рай-ши пусть и не был самым слабым звеном, но точно не был и одним из первых.

Командор смотрел на меня как на идиота, когда я заговорил с ним об этом. Будто бы вообще сомневался в моей адекватности. И даже несколько раз переспросил, что именно я имею в виду. Пришлось повторить. Твёрдо и уверенно.

– Я смотрю, ты всё никак не успокоишься и продолжаешь привлекать внимание к себе и к своему сосуду? Ты подумал о том, как это будет выглядеть в глазах других рай-ши? – он чуть понизил голос. – Особенно тех, кто считает людей низшим сортом? А таких тут почти пятьдесят процентов…

– При чём здесь люди? Просто… – я уже заранее придумал глупую отмазку. Иначе и не скажешь. Но только так смог оправдать свой поступок, чтобы действительно не превратиться в изгоя, или что ещё хуже – не оказаться под пристальным надзором и контролем.

Ведь во втором случае мои отношения с Юной не смогут быть такими, какими бы я хотел их видеть. Да и свободы станет куда меньше.

– Мне стало известно, что… – я сглотнул, боясь, что сейчас он меня на месте выжжет своими волнами. Но другого варианта не было.

Я даже узнал в медблоке, открытая ли это информация. Выяснилось, что да – об этом все знали, а значит, я имел право использовать тот случай как объяснение. Разумеется так, чтобы Юна никогда об этом не услышала… Но это ради её же блага. Ради нас…

– Что у моей женщины… уже однажды не получилось выносить ребёнка. И у меня есть оправданные опасения, что со вторым тоже что-то произойдёт, ведь вполне вероятно, что причина могла быть в её испорченных генах… Мне бы хотелось лично проконтролировать, как мой сын будет развиваться и в случае чего принять оправданные меры…

Командор в секунду вскочил с места и оказался рядом, схватив меня за горло. Его глаза пытали жаждой моей крови. И его всего трясло так, что волны то и дело проходились по коже, обжигая заодно и меня. Но я заткнулся и просто терпел. До тех пор, пока он не выругался, и не выпустил мою шею.

– Ты не посмеешь это использовать, – бросил мне, снова пытаясь выглядеть бесстрастным.

Но я уже увидел, насколько больно ему думать о той потере. А если ему больно… Значит, он – тоже способен на чувства. Как я.

– Я уже посмел, – посмотрел ему прямо в глаза. – Уже сказал об этом медикам. И повторю императору, если нужно. Мой сосуд возможно с бракованными генами… Я не могу позволить себе потерять сына из-за этого… – увидев в его глазах желание моей скорой смерти, всё же решился озвучить настоящую причину. – Она не выживет, если я заберу у неё ребёнка. Она не хочет жить. А другой причины у меня нет. И если передо мной стоит выбор, командор, потревожить твои чувства или её, я выбираю первый вариант. Если ты это уже пережил, то переживёшь и второй раз. А она – нет. К тому же… Для тебя такая версия тоже подходит больше, не так ли? Что дело было в землянке, а не…

«В тебе», – я не смог произнести.

И мог бы кого угодно обмануть, что не из-за страха быть убитым на месте, но не себя. Мне правда было страшно говорить это всё ему.

Если бы я нечто подобное провернул с любым другим рай-ши, то мне бы и договорить не дали. Но… Я видел, что командор… Он как-то иначе ко всему относится. И признаться, я правда считал сначала, что это из-за Юны, что он к ней не равнодушен… А потом…

Потом я понял, что Рай-Харр, например, про Юну знать не знает и не видел её никогда, но при этом он вполне понимает мои мотивы. Так может… Командор, этот поборник правил… На самом деле тоже играет на две стороны? Может, он тоже просто понимает меня и дело не в самой Юне? Может мы просто носим маски, чтобы походить на большинство рай-ши, но мы уже не такие, как они? И возможно… нам стоит найти таких же других, чтобы… что-то изменить для тех, кто нам дорог?

– Я уже давал тебе обещание пойти за тобой куда угодно, и повторю. Даже если ты… Решишь свергнуть императора и уничтожить хоть весь Рай-Тар, я буду готов прикрыть твою спину, – произнёс, понимая, что если ошибаюсь, то подписываю сейчас себе смертный приговор…

Глава 23*

Глаза командора сузились.

– Если ты посмеешь ещё хоть слово сказать подобное, я первый объявлю тебя изменником, ты меня услышал?! – прорычал низко.