Любовь, измена и… любовь

– Нет-нет, что вы, все в порядке.

– У вас ведь какой-то вопрос, да? – спрашивает мягко.

Начинаю путано объяснять – еще не до конца проснулась, и голова не соображает так четко, как надо.

– Давайте так, – прерывает меня Ольга. – Встретимся, вы мне все расскажете, покажете, а я постараюсь дать ответ на ваш вопрос.

– Неудобно как-то… – мнусь. Занятой человек будет тратить на меня кучу времени.

– Неудобно на потолке спать – одеяло падает, – снова смеется она. Смех у нее прямо заразительный – открытый, звонкий. Так и хочется улыбнуться, и я не отказываю себе в удовольствии, чувствуя, как поднимается настроение. – Тем более я сама предложила. Да и знаете, хочется хотя бы в выходной выбраться куда-то, побыть не дома и не на работе. Отвлечься. Таня мне рассказывала, что они с Олесей постоянно в какую-то кофейню ходят.

– Да-да, мы с ней тоже там постоянно зависаем.

– Ну вот и давайте там встретимся примерно… – Видимо, она смотрит на часы, прикидывая, сколько потребуется времени. – Часа через полтора устроит?

– Конечно. И спасибо вам большое.

– Да пока не за что. Вам спасибо – появился повод «выгуляться».

Мы прощаемся, кладу трубку и вихрем мчусь в душ. Надо же создать о себе приятное впечатление. Навожу марафет, натягиваю новое платье, ботильоны, накидываю легкую курточку, подходящую по стилю, и неторопливо направляюсь к месту встречи.

Прихожу чуть раньше, но мне уже машут рукой. Красивая, ухоженная женщина чуть старше нас с Лесей. Надо же, такая молодая, а уже судья. Короткая стрижка, аккуратный маникюр, не кричащий макияж. Но, судя по всему, я зря наряжалась – Ольга в футболке и джинсах. Чувствую себя глупо, но уже поздно.

– Лидия?

Киваю. Сажусь, тут же подскакивает официант. Делаю привычный заказ и сосредотачиваюсь на женщине напротив. Рассматриваю ее, пока не замечаю усмешку.

– Что, представляли меня иначе? Наверное, как старую каргу с бородавкой на носу и балахоне.

– Нет, что вы, – тут же отвечаю и смущаюсь. Становится неловко за такое пристальное разглядывание.

– А давайте перейдем на «ты»? Не против?

– Конечно нет.

– Вот и славно, тогда зови меня Оля. А теперь рассказывай.

Нам как раз приносят заказ, и мы поглощаем завтрак под мое несколько сумбурное повествование.

– Я правильно понимаю, что еще неделю назад твой муж был в полном здравии?

– Абсолютно. Он даже простудой почти не болеет, на нем пахать можно.

– Ну вероятность того, что он и правда попал в аварию, есть, конечно, исключать нельзя, – пожимает плечами Оля. – Но подстава более вероятна.

– И что делать? – Мне совсем не улыбается выплачивать бывшему хоть сколько. Он прекрасно может заработать сам.

– Надо выяснить, что там с его якобы травмой. Ты же все еще его законная жена, так что можешь обратиться в больницу и попросить документы. Хотя можно сделать еще проще, – подмигивает она мне.

– Как?

– Он какие-то документы в суд приносил?

Вспоминаю и киваю.

– Да, справку из больницы.

– Вот и отлично. Ты как участник процесса имеешь полное право знакомиться со всеми материалами дела. То есть прийти в суд, запросить и все изучить и даже сфотографировать. Он имеет такие же права. Но, как я понимаю, тебе скрывать нечего.

– Совершенно, – машу головой. Все мои справки и выписки абсолютно правдивы.

– Ну тогда вперед. Идешь в суд, изучаешь, что там и как. А вообще суд имеет право назначить алименты, но не обязан. Обязанность распространяется только на несовершеннолетних детей, а не на супругов-инвалидов, у которого даже заключения об инвалидности еще нет. Я бы вообще послала куда подальше с такими запросами.

– Жаль, что не ты моя судья.

– Ну что ж, ничего. А у тебя кто?

Называю фамилию, и Оля кивает.

– Тоже неплохо. Она справедливая. И подкупить ее вряд ли возможно. А еще дотошная, докапывается до любой мелочи. Если твоему благоверному есть что скрывать, будь уверена – Вера это выяснит. Хотя, возможно, в результате это немного затянется.

– Это не страшно. Мне главное результат.

Через некоторое время мы решаем разойтись – у каждой куча дел. Вернее, у меня не особо, а у Оли в прямом смысле слова. В выходные она пишет решения суда.

Я очень довольна итогами встречи. А когда заикаюсь об оплате услуг, на меня так машут руками, что создается ощущение, будто они сейчас оторвутся. Однако все равно неловко, поэтому я настаиваю на оплате заказа. Еле уговорила. И все же удается.

Мы тепло прощаемся, а я по дороге домой думаю, как убедить Валентину отпустить меня на полдня в суд для изучения дела. Дни за свой счет в нашей компании не приветствуются, и чаще всего начальство подобные заявления не подписывает. Придется просить, чего делать я категорически не люблю.

Глава 10. Лидия

За все утро не находится ни одной свободной минутки, чтобы подойти к Валентине и отпроситься в суд. Работаю не поднимая головы. Леська рядом, то и дело бросает на меня вопросительные взгляды, но мне некогда. И только собираюсь все-таки встать и подойти к секретарю главного, как внезапно становится дурно, а живот пронзает сильная боль. Я вскрикиваю и сгибаюсь.

– Лид, что с тобой? – подрывается Олеся. А я даже ответить не могу, из глаз слезы текут. – Лида? Валя, тут Лиде плохо, вызывай скорую.

Пытаюсь дышать сквозь стиснутые зубы, но глубоко не получается, приходится вдыхать мелкими порциями. Боль накатывает приступами, болит внизу справа.

– У меня, похоже, аппендицит, – хриплю, и Олеся кричит это Валентине. Та уже на связи со скорой, сквозь звон в ушах слышу, как она разговаривает с оператором и сообщает о моем состоянии.

– Потерпи немного, Лидусь, сейчас врачи приедут, все будет хорошо, – успокаивает меня Олеся. Она сама чуть не плачет, руки дрожат.

Пытаюсь ей улыбнуться, но меня снова скручивает.

– Пропустите! – слышу зычный мужской голос. – Где больной?

– Сюда, – кричит Леся и машет рукой.

Кто-то касается меня, пытается пощупать живот, что-то спрашивает, но мне уже все равно.

– Все понятно, грузим, – слышу громкий приказ, и меня быстро водружают на носилки.

– Я поеду с ней! – заявляет Олеська. Пытаюсь сказать, что не нужно, хоть как-то рукой махнуть, но сил нет ни на что. Я словно воздушный шарик, из которого выпустили воздух. Этакая тряпочка. Лежу и не отсвечиваю.

В машине снова сгибаюсь от приступа боли. Врач смотрит на меня сочувственно.

– Дайте ей что-нибудь! – просит Леся, держа меня за руку.

– Не могу, – качает головой врач, – пока не сделаем анализы и не поймем, с чем имеем дело, нельзя.

– И все это время она страдать должна? – Возмущению Олеси нет предела. Я слышу это в ее голосе. Чувствую, что она уже готова выдать обвиняющую тираду.

– Не надо, – сжимаю ее руку, – они просто делают свою работу.

До больницы доезжаем быстро. Чтобы отвлечься, пытаюсь думать о хорошем. Ищу это самое хорошее. И единственное, что приходит в голову – если мне дадут больничный, не придется отпрашиваться в суд. Криво усмехаюсь. Как говорится, будь осторожен со своими желаниями, они могут сбыться.

Пока у меня берут всевозможные анализы, врач таки осматривает меня. Пальпирует, от прикосновения к некоторым местам меня чуть ли не подбрасывает. Врач хмурится, делает какие-то пометки.

– С чего вы взяли, что у вас аппендицит? – спрашивает, глядя на меня.

– Ну я предположила… – отвечаю с трудом. – Симптомы похожи.

– Давайте вот что сделаем, – предлагает врач, – я отправлю вас на УЗИ, и станет ясно, есть у вас воспаление аппендикса или нет.

Киваю. Как будто у меня есть выбор.

Узистка равнодушно водит датчиком по моему животу, а я пытаюсь разглядеть хоть что-то на экране в мельтешении точек и рисок. Но оставляю бесплодные попытки разобраться. На каталке привозят обратно. Врач смотрит результаты УЗИ и хмурится еще сильней.

– У вас абсолютно точно нет никакого аппендицита, – авторитетно заявляет, – но я бы на вашем месте сдал анализ на онкомаркеры.

Онко… что? Он подозревает у меня рак? От страха все внутри сжимается так, что я уже не чувствую боли.

– Среди родственников были онкобольные? – спрашивает врач.

– Да, бабушка. Рак поджелудочной. За три месяца «сгорела». Но она заболела уже после моего рождения!

– Вы все равно в группе риска, – бубнит мужчина, опять делая какие-то пометки. – Как вы? – спрашивает.

– Мне уже лучше, – отвечаю и даже не кривлю душой. Спазмы все реже и слабее, лишь отголоски того, что было раньше.

– Ну и славно, – отвечает врач. – Вот вам назначение: несколько дней покоя, никаких стрессов, сдадите анализы и с результатами уже к онкологу.

Слов-то какое страшное – онколог. Даже думать не хочется. Гоню от себя страшные картинки. Я хоть и была маленькой, но помню, как мучилась бабушка, как плакала мама, как разводили руками врачи.

– Если боли возобновятся – выпейте болеутоляющее. Если это то, что я думаю, то оно, скорее всего, на нервной почве. Волновались в последнее время?

О да. Этого добра выше крыши. Яростно киваю.

– Ну вот видите. – Лицо врача светлеет, словно он в лотерею выиграл. – А теперь идите домой. Вас там ждут, – указывает в сторону двери. – У вас больничный на неделю, завтра сдадите анализы, а закрывать придете уже к своему врачу.

– Спасибо, – благодарю и стараюсь отвлечься от того, что предстоит завтра.

В коридоре ко мне кидается Олеся.

– Ну что?

– Домой отправили. Сказали, что нервное, скорее всего.

– Еще бы, – фыркает. – Справку-то хоть дали какую-то?

– Больничный. На неделю

– Вот и отлично, отдыхай. Тебе и так досталось. Пошли, отвезу тебя домой.

Протягивает мою сумку. Молодец, Леся, догадалась прихватить. Берет меня за руку, выводит наружу, вызывает такси и доводит до самой двери.

– Справишься? – спрашивает с тревогой в голосе.

– Да, не волнуйся.

– Если что – сразу звони! – дает наказ. – Мне плевать на Валю и Григорьича. Тут же примчусь. Ключи запасные где?

– Нету, всего один комплект.

– Ну ты даешь. А если с тобой что случится?

– Ничего, дверь взломаешь. Ты можешь, я знаю, – усмехаюсь. – Если Леся поставит перед собой цель, ее даже танком с него не свернуть.

– Это точно, – соглашается. – Ладно, отдыхай давай. И держи меня в курсе, ладно?

Киваю и захожу в квартиру. Выдыхаю и буквально падаю на кровать. Страшно, очень страшно. Что же со мной такое? Неужели и правда рак? Только этого и не хватало для полного счастья.

Глава 11. Лидия

Хорошо, что больничный, хоть выспалась. Чувствую себя куда лучше, но один взгляд в сторону сумки, где лежит куча направлений на анализы, пугает до умопомрачения. И все же беру себя в руки – анализы надо сдать. Лучше узнать сейчас, чем когда будет поздно. Чтобы отвлечься от страшных мыслей, неторопливо собираюсь, выбираю ближайший медцентр, где все это можно сдать, и направляюсь туда.

Очереди никакой. Администратор на рецепшен приветливо улыбается, берет все мои направления, записывает, что-то объясняет, а меня снова начинает колотить дрожь. Глубоко дышу, пока со мной проводят всякие манипуляции. А после сразу направляюсь в ближайшую кофейню – я не завтракала и теперь чувствую, что упаду, если не поем.

Наслаждаюсь нежными блинчиками, запиваю кофе. И только сейчас вновь ощущаю прилив сил. Раз уж я свободна от работы на ближайшую неделю, стоит заодно сходить в суд. Что я и делаю.

– Вот, – кладет передо мной секретарь канцелярии тонкую папку. – Можете сесть вон там, – показывает на стол и лавочку у окна, – изучать и фотографировать, но забирать с собой запрещается, – смотрит на меня строго.

– И в мыслях не было.

Беру папку и сажусь за стол. Листаю. Мое исковое заявление, всякие определения суда, протокол заседания… О, приобщенные документы, посмотрим.

Все то, что я принесла в суд, подшито и пронумеровано. Но это я уже видела, мне нужно другое. Наконец, нахожу тонкий лист – справка из больницы. Читаю – Коля действительно попал в аварию за три дня до заседания. И даже есть протокол из полиции о ДТП. Я не специалист, поэтому просто фотографирую нужные страницы. Отдам тому, кто разбирается.

Больше ничего интересного в деле нет. Возвращаю его секретарю и с чувством выполненного долга иду домой. Но по дороге решаю наведаться в ту больницу, из которой принес справку Коленька.

– Извините, мы не можем вам выдать эту информацию, – заявляет медсестра.

– А кому можете? – Все это как-то подозрительно.

– Только самому больному. Или по доверенности.

– Я его жена, я и есть доверенное лицо.

– Дамочка, вы американских фильмов насмотрелись, да? У нас тут Россия, между прочим, другие законы…

– Послушайте, я не прошу раскрыть мне какой-то секрет. Просто хочу узнать о состоянии своего мужа. Он не хочет говорить, – прикидываюсь дурочкой, делаю вид, что вытираю слезы. Медсестра смотрит на меня уже более сочувственно. Наверное, надо было на актерский поступать. – А я хочу знать, чего ждать. Чтобы подготовиться, понимаете? – наклоняюсь к ней. – Он думает, что я его брошу, если узнаю правду. Что инвалид мне не нужен. Но мне все равно…

Медсестра вздыхает и машет, предлагая следовать за собой. Мы приходим в комнатушку, где вдоль всех стен полки с ящиками.

– Как зовут вашего мужа?

Называю фамилию и имя, а также дату аварии, она есть в справке, которую я видела в деле. Сестра достает папку.

– Вот, смотрите, он поступил с травмой позвоночника. Общее состояние было вполне удовлетворительное, так что от госпитализации он отказался, мы его выписали. За ним приехала…

Прерываю медсестру, принимаясь сочинять на ходу.

– Сестра моя. Видимо, он ей позвонил. Я была в командировке, когда это случилось, – вру напропалую, терять уже нечего, – а он мне не сообщил. И сестре, наверное, запретил. Возвращаюсь – а он в коляске, представляете? И не говорит ничего, только «не волнуйся, я в порядке». А какой может быть порядок, если любимый ходить не может? – притворно сокрушаюсь. – Можно я сфотографирую? Покажу всем врачам, которых найду.

– Пожалуйста, – двигает ко мне папку.

Быстро щелкаю на телефон, благодарю медсестру, сую ей в карман купюру. Да, мы все еще в России, я помню. А тут за хорошее отношение принято платить. Она расплывается в улыбке и желает моему мужу скорейшего выздровления.

– Спасибо, – благодарю и единственный раз за весь разговор не кривлю душой. Очень хочу, чтобы Коленька поскорее выздоровел, иначе придется этого изменщика содержать, а у меня и без него забот хватает.

Дома тщательно изучаю полученную информацию. Гуглю незнакомые термины, сопоставляю факты. И вырисовывается интересная картина. Выходит, что почти сразу после нашей встречи в ресторане Коля попал в аварию. Сама она была не очень значительной, но он умудрился получить травму позвоночника. То ли не пристегнут был, то ли еще что, пока непонятно. Далее его осмотрели, сделали МРТ, а он вместо того чтобы остаться в больнице – травма-то серьезная, – отказался от госпитализации. Его забрала Мариночка – указана в качестве сопровождающего. Собственно, все. И если сопоставить все факты, слишком много дыр в этой истории. Надеюсь, суд разберется.

Весь день чувствую себя хорошо, лишь под вечер начинаю ощущать слабость. Но это не страшно, можно и спать пораньше лечь. Ведь у меня неделя свободы. И только об этом думаю, звонит телефон.

– Ну ты как? – интересуется Олеська.

– Нормально, слабость только небольшая.

– Витаминчиков тебе надо попить, – авторитетно заявляет подруга, – весна, авитаминоз, все дела.

– Обязательно. Только результаты анализов получу и сразу начну принимать. А то вдруг там какие-то нельзя.

– Это да, ты у врача спроси. А то мало ли…

– Как там на работе? – Рассказывать Олесе о подозрениях по поводу Коленьки пока не хочу, так что перевожу тему.

– Да как, – хихикает. – Григорьич недоволен, сегодня целый день ходил хмурый. Валентина бубнила, что вечно работники отлынивают. Но после того как я напомнила, что тебя все-таки по скорой увезли, притихла. Ритка сплетни разводит, шушукается по углам. В общем, змеючник цветет и пахнет.

– Ага, никогда такого не было, и вот опять.

– Точно, – смеется. – Ладно, отдыхай там, наслаждайся внезапным отпуском. И не смей приходить на работу раньше!

– И не думала, – ухмыляюсь в ответ. Пока не узнаю, что со мной, ни на какую работу не пойду.

Глава 12. Лидия

Неделю тупо отдыхаю. Такой кайф. Да и чувствую себя отменно, понятия не имею, что это такое было на работе. Может, и правда стресс? Очень хочется на это надеяться. Но анализы до закрытия больничного не пришли, так что приходится его закрывать и идти на работу. Что ж, запишусь на вечерний прием.

Валентина недовольно изучает мой больничный, рассматривает как под лупой. Так и хочется сказать, чтобы еще на зуб проверила. В конце концов, отпускает меня, но ворчать не перестает. Я уже и не слушаю – привыкла за столько лет.

Олесе я все-таки о подозрениях рассказала. Они терзали меня все сильнее. У подруги оказались знакомые и в полиции. Так что она поговорила с тем, кто выезжал на место ДТП.

И вот мы сидим в кафешке в обед, поглощаем салаты, а Олеся рассказывает мне, что узнала.

– В общем, гаишник этот, Паша, сообщил, что авария была фиговая – водитель не справился с управлением и впилился капотом в столб. Перед помят, но ничего особо критичного. А сам водитель не пристегнулся. На вопрос почему ответить внятно не смог.

Хм, странно это. Сколько знаю Колю, он всегда ездил очень осторожно. У него даже ни одного штрафа нет! И мне всегда напоминал, чтобы пристегнулась. И тут вдруг такое. Так был расстроен нашим разводом? Или тут другим «разводом» попахивает?

– В общем, вылетел он через лобовое стекло и каким-то образом получил травму.

– Дело ясное, что дело темное.

– Ага. Не думаешь, что сладкая парочка врачу заплатила?

Олеська озвучивает мои мысли. Конечно, думала. И не раз за эту неделю.

– Судья ведь экспертизу назначила. Значит, разберутся, – отвечаю, но в голосе сомнение. – Должны! – добавляю увереннее.

– А чувствуешь себя как?

Олеся каждый день звонила и справлялась о моем здоровье. Вообще не понимаю, с чего Маринку считала лучшей подругой. Ей ведь на всех плевать, кроме себя. Я ее просто принимала такой и ничего не требовала. Но мне ничего и не надо было. А вот в сложившейся ситуации я бы фиг от нее получила поддержку.

Почему осознала это только сейчас? Ответа у меня нет. Видимо, последние грабли оказались достаточно крепкими, чтобы вышибить из меня дурь.

– Хорошо, – отвечаю на ее вопрос, с аппетитом уминая салат «Цезарь».

– Анализы когда придут?

– Обещали послезавтра.

– Сразу к врачу сходи! Интернет врет! – наставительно грозит пальцем.

– Разумеется, я уже записалась на прием. Я же не дурочка. – Хотя, принимая во внимание последние события, в этом есть сомнения.

– Молодец. А мигрень твоя как?

– А знаешь, – задумываюсь всего на мгновение, – с тех пор, как с Колей разошлась, ее не было. Только в суде чуть начала голова болеть, но быстро прошла.

– Я всегда знала, что твой Колька – вампир энергетический. Энергию из тебя тянул, вот голова и болела.

Я смеюсь.

– А что? Это, между прочим, научно доказанный факт, – поднимает палец. – Погугли.

– Ты две минуты назад сказала, что интернет все врет.

– Это другое!

– А, ну конечно, – не могу удержаться от сарказма, но Леська не обижается.

С нетерпением жду анализов. И когда их получаю, сразу смотрю. Но я не врач, ничего не понимаю. Только что некоторые показатели завышены, а другие занижены. Гугл тоже не особо дает ответ. Там разброс от «можно в космос запускать» до «ваш пациент уже мертв, зачем вы его лечите». Так что приходится только ждать заключения врача.

После работы резко подрываюсь и бегу в клинику. Не хочется опаздывать, да и результаты буквально жгут руки. Хочется уже узнать правду. Говорят, что в некоторых случаях неведение лучше, но не в моем. Я хочу все знать.

Сижу у кабинета и нервно заламываю руки. Наконец, меня приглашают в кабинет. Улыбчивая медсестра и немолодая врач с серьезным лицом. Берет мою медкарту.

– Ну, рассказывайте, Лидия Андреевна, что привело вас ко мне.

Описываю всю ситуацию. Как было недомогание, как забрали по скорой с подозрением на аппендицит, как он не подтвердился, зато посоветовали сдать на онкомаркеры.

– И вот я тут. Скажите, доктор, у меня рак? – спрашиваю и, затаив дыхание, жду ответа.

Врач внимательно изучает все документы, а потом поднимает на меня глаза.

– А кто вам про рак сказал?

– Ну как кто… врач скорой. Мол, раз у бабушки он был, я в группе риска.

Врач только головой качает.

– Да уж, понабрали по объявлению, – ворчит. – Не волнуйтесь, никакого рака у вас нет. Однако ваши анализы не соответствуют норме. И кажется, я знаю, в чем дело.

Поднимает трубку, набирает какой-то номер и говорит:

– Татьяна Вадимовна, кажется, у меня пациентка по вашему профилю. Хорошо…

Кладет трубку и смотрит на меня, протягивая карту с результатами анализов.

– Идите в двенадцатый кабинет, вас там ждут.

Иду куда велено, а сама радуюсь. Раз онколог сказал, что все в порядке, остальное вообще мелочи.

Стучусь в дверь с цифрой двенадцать.

– Войдите, – раздается изнутри, и я толкаю створку.

Просторный кабинет, как и тот, в котором я была, но есть еще одна дверь, за ней я вижу только ширму. Больше ничего разглядеть не удается. За столом сидит врач, куда моложе первой, но все равно видно, что не девочка после института.

– Здравствуйте, меня к вам направили, – протягиваю ей все документы.

– Садитесь, – приветливо улыбается и начинает изучать документы, а потом спрашивает: – А к онкологу зачем пришли?

Я снова рассказываю историю про скорую. Эта врач тоже ворчит на некомпетентных коллег, которые пугают пациентов до полусмерти.

– Раз Любовь Владимировна отправила вас ко мне, значит, рак не подтвердился?

– Да, она сказала, что никакого рака у меня нет, а потом позвонила вам.

– И правильно сделала. Видите ли… – Она замолкает на секунду, а я снова рисую в голове какие-то ужасы. – У вас нет ни рака, ни аппендицита. Все куда проще. Вы беременны.

Что? Ушам не верю. Этого не может быть!

– Но… как?

– Ну что «как»? – вздыхает врач. – Вы что, не знаете, как получаются дети?

– Знаю, конечно, но мы с мужем всегда предохранялись!

– Ни одна защита не дает стопроцентной гарантии, – назидательно говорит врач. – Только отсутствие матки. А у вас она есть, насколько я могу судить. Срок, скорее всего, небольшой. Какие-то симптомы были?

Называю все, что удается вспомнить.

– В обморок не падали? – Качаю головой. – На солененькое или на что-то необычное не тянуло? – Снова отрицательный ответ.

– Это странно?

– Нет, бывает, что симптомы вообще отсутствуют. Так что ваш случай не уникальный. Вам надо на УЗИ, я выпишу направление, можно пройти прямо сейчас здесь или сходить в поликлинику по месту жительства. Если хотите бесплатно.

Ну уж нет. Все сделаю сразу. Сообщаю об этом врачу, потом иду с направлением в кабинет УЗИ. Там все проходит довольно быстро, и я возвращаюсь.

– Что ж, могу вас поздравить. Срок пока небольшой, всего четыре-пять недель. Есть время подумать, что делать дальше.

Дальше? О чем она говорит?

– Подумать? – переспрашиваю.

– Ну я так понимаю, известие о беременности стало для вас сюрпризом. Возможно, когда вы все взвесите, то решите не сохранять ее. В любом случае не затягивайте принятие решения. Аборт делать чем раньше, тем лучше. Ну и на учет вставать тоже.

Выхожу из клиники и на автомате иду домой. Мысли вихрем крутятся в голове. Обдумываю все за и против, перед глазами все плывет. Слышу визг тормозов и крик: «Ненормальная, глаза разуй!» – и понимаю, что иду по пешеходному переходу на красный свет. Нет, так нельзя. Я еще жить хочу.

Дохожу до ближайшей лавочки и начинаю взвешивать все за и против. Плюсы: детей я всегда хотела, несмотря на ситуацию, вырастить и поднять смогу и сама. У меня есть работа, так что не пропадем. Минусы: ребенка от Коленьки – а больше не от кого – я на данный момент не хочу точно. С другой стороны, ребенок не виноват, что у него папаша чудак на букву «м». Еще один минус – пока еще не особо устойчивое положение, отсутствие своего жилья. Время в целом неподходящее.

Так ни к чему и не придя, возвращаюсь домой. Вижу пропущенный от Олеси – она знает, что я ходила к врачу. Набираю ее, иначе она телефон оборвет.

– Ну, что сказал врач?

– Рака у меня точно нет, – отвечаю.

– Ура! Это здорово! – визжит от радости. – Тогда что это было?

– Усталость, стресс, короче, всякая фигня.