Любовь, измена и… любовь

Клэр Вирго

Любовь, измена и… любовь

Глава 1. Лидия

– Опять мигрень разыгралась? – спрашивает муж, и я киваю.

Мое проклятье. Ничего от нее не помогает. Если начнется, то в первый день еще ничего, а вот потом пару дней приходится лежать в тишине и желательно темноте. Эти приступы у меня давно, с подросткового возраста. Медицина, увы, бессильна. Может только купировать приступ, если совсем невмоготу, а вот вылечить невозможно. Может быть, когда-нибудь, но чую, что не в этой жизни.

– Может, не пойдешь сегодня на работу? – хмурится Коля.

– Ну как ты себе это представляешь? – вздыхаю. У меня новая работа и начальник такой, что умирать будешь – из могилы поднимет и работать заставит. Правда, и платит щедро.

– Не убежит никуда твоя работа.

– Коль, ну ты же знаешь, деньги нужны. Все, я поехала.

Целую мужа и выбегаю из квартиры. Прибегаю как раз вовремя – начальник входит, окидывает помещение пристальным взглядом, проверяя, все ли на рабочих местах, и выходит. А я обозреваю количество папок, которое сегодня предстоит обработать, и вздыхаю…

Звонок телефона отрывает от унылой рутины. Смотрю на дисплей – «любимый». Губы невольно растягиваются в улыбке.

– Привет, – отвечаю на звонок.

– Привет, любимая, – раздается мягкий голос. – Как ты? Как голова?

Какой же он у меня заботливый. Стоило только утром сказать, что мигрень – и вот, звонит, интересуется моим здоровьем.

– Нормально, – отмахиваюсь.

– Может, отпросишься и придешь домой пораньше? Мигрень – это не шутки.

Смотрю на гору работы и вздыхаю. Я бы и рада, да кто ж отпустит-то? Перед выходными нужно все сделать, иначе придется и завтра выходить. А начальство очень не любит оплачивать сверхурочные.

– Брось, не в первый раз. Лучше сегодня задержусь, а завтра отдохну.

– Ну хорошо, – говорит он после секундного раздумья. – Но если что – звони, я тебя заберу. Ты же знаешь, я всегда на подхвате.

– Спасибо. Люблю тебя.

– И я.

Кладу телефон и снова углубляюсь в работу. Но голова болит все сильнее. Раньше такого не было, в первый день весьма терпимо. Но в этот раз все ужасно.

Наконец, не выдерживаю, встаю и направляюсь в туалет. Мочу пальцы в холодной воде, прикладываю к вискам. Бесполезно. Внутри словно раскаленные иглы, которые вонзаются в мозг.

– Ты в порядке? – раздается участливый голос. Олеся, коллега, стоит и внимательно на меня смотрит.

– Да так, мигрень замучила.

– Ой, сочувствую. Тебе бы домой, выглядишь паршиво.

– Кто ж меня отпустит? Григорич три шкуры потом сдерет. Сегодня бы продержаться, а потом два выходных.

– А он уехал, – шепчет, оглядываясь.

– Откуда знаешь? – Я даже не слышала об этом, обычно, когда начальства нет, атмосфера в офисе совершенно другая.

– Валька по секрету сказала. – Валентина – секретарь нашего Павла Геннадьевича, жуткая сплетница, но девушка неплохая, жалостливая. Они с Олеськой давние подруги. – Его на совещание вызвали, сегодня не вернется. Так что отпросись и иди.

– Да у меня еще работы полно.

– Мы с Ксю тебя подстрахуем, – подмигивает она. И хочется отказаться, но состояние не позволяет, голова болит нещадно.

– А она не против? – спрашиваю с сомнением.

– Да ну брось, ты же нам тоже всегда помогаешь.

– Спасибо, девочки, должна буду.

– Свои люди, сочтемся, – улыбается, и с души камень падает. Дышать становится легче, но головную боль это не отменяет.

Плетусь к Валентине, объясняю ситуацию. Она машет рукой, глядя на меня, мол, иди. Видать, видок у меня тот еще.

Сначала хочу позвонить Коле и попросить его приехать, но потом решаю не отрывать его от работы. Он ведь тоже занят. Да и ждать придется. Поэтому вызываю такси.

В машине прошу выключить музыку и откидываюсь на подголовник. Повезло, водитель – пожилой дядечка, смотрит на меня сочувственно.

– Болит что, дочка?

– Голова, – морщусь.

– У меня аптечка есть… – Он уже готов остановиться и достать, но я останавливаю.

– Не стоит, не поможет. Просто довезите быстрее.

– Хорошо, – кивает и умело вливается в поток машин.

Через четверть часа я уже у дома. Водитель гнал, но правил не нарушал. Расплачиваюсь и выхожу.

– Выздоравливай, дочка, – говорит вслед.

– Спасибо. – Обычно меня такие обращения коробят, но не в этот раз. – Хорошей дороги, – желаю и иду к подъезду.

Поднимаюсь на нужный этаж, не сразу вставляю ключ в замок – руки дрожат, перед глазами все плывет. В голове уже не просто иглы, а отбойные молотки стучат без остановки. Любой звук вызывает новый взрыв боли, даже поворот ключа.

Кое-как справляюсь с замком, захожу в квартиру. В ней должно быть тихо, ведь Коля работает и предпочитает делать это в тишине. Но в квартире звучит негромкая музыка, а из комнаты доносятся неясные и очень странные звуки.

Открываю дверь и застываю на пороге. В кровати лежит муж, а на нем спиной ко мне скачет голая девица! И звуки исходят от нее, хоть она и пытается сдерживаться – звукоизоляция у нас в доме ни к черту.

– Коля? – спрашиваю, не веря своим глазам. Это просто не может быть правдой, это сон, кошмар, от которого пытаюсь проснуться, зажмуриваясь. Считаю до пяти, глубоко дышу. А когда вновь открываю глаза, вижу оторопелый взгляд мужа.

– Лида? Ты дома?

В этот момент девица поворачивается, и у меня земля уходит из-под ног.

Глава 2. Лидия

– Марина?

Лучшая подруга неловко слезает с моего мужа, по ходу заворачиваясь в простыню.

– Это не то, что ты подумала, – лепечет Коля, а Маринка гордо задирает подбородок.

– Да скажи ты ей уже, – шипит на него недовольно.

– Сказать что? – изо всех сил стараюсь взять себя в руки, но картинки прыгающей на Николае Маринки не хотят уходить из головы, так и стоят перед глазами.

– Ничего, – мямлит муж.

– Тогда я скажу. – Маринка выступает вперед, несмотря на попытки Коли схватить ее. – Мы с Коленькой любим друг друга. Хотим завести детей. Я забочусь о нем, не то что ты. Вечно на своей работе, которая тебе дороже мужа. Я буду лучшей женой для него, чем ты.

– Что? – смотрю на нее оторопело. – Ты ненормальная? У нас семья, квартира…

– Какая квартира? – закатывает она глаза. – Это Колино жилье. У тебя самой ни черта нет. Приживалка, – выплевывает она, и я перевожу взгляд с бывшей лучшей подруги на белого как мел мужа.

– Ты ничего не хочешь мне сказать? – поднимаю бровь в ожидании.

– Лид, прости, бес попутал.

– Какой, к черту бес? – кричит Марина. – Мы спим уже полгода и каждый раз бес путает?

Полгода? Как раз тогда Николай сменил сферу деятельности и ушел на вольные хлеба. Работал удаленно, почти всегда был дома, даже быт на себя взял. Теперь понятно почему. Пока я пахала в офисе, как проклятая стараясь заработать больше денег на наше совместное будущее, он тут с Мариной шашни водил.

– Какая же ты дрянь! – смотрю на Марину. – Тебе мужиков, что ли, мало? Вон, толпы по улицам ходят. Любого выбирай.

– А мне не нужен любой, – ехидно отвечает. – Мне нужен тот, кто меня любит, заботится обо мне, пылинки сдувает.

– А ты? Чего молчишь? Чем я тебя не устраивала? – обращаюсь к мужу.

Слезы так и рвутся наружу, но я не позволю этим двоим их увидеть.

– Ну…

– Боже, да скажи уже. – Маринка явно хочет побольнее уколоть меня. – В постели ты его не устраивала, понятно? Бревно бревном.

– Ах вот как. Ясно.

Хватаю Маринку как есть, в простыне, тащу к выходу и вышвыриваю за дверь. Следом летят ее шмотки.

– Ах ты тварь! – визжит она. – Сволочь! Ты у меня еще попляшешь!

– Ори, ори, тебя еще не весь подъезд услышал. Щас Зоя Никифоровна полицию вызовет, и заберут тебя бравые ребята в обезьянник в неглиже, – отвечаю и захлопываю дверь.

Выдыхаю. Стараюсь справиться с эмоциями.

– Лидусь, давай поговорим, – блеет рядом Коля, но я окидываю его уничижительным взглядом.

– Видеть тебя не хочу, – отвечаю и отворачиваюсь.

Он кладет мне руки на талию, а я думаю, что эти же ладони всего несколько минут назад лежали на теле Маринки, и выворачиваюсь из объятий. Прохожу на кухню, обхожу стол, создавая преграду между нами, опираюсь ягодицами на подоконник и складываю руки на груди.

– Лидусь, ну правда бес попутал, прости меня, дурака. – Смотрит на меня так проникновенно, что, если бы не видела собственными глазами, поверила бы сейчас. – Это все Маринка виновата, – выпаливает с жаром. – Ходила, соблазняла меня.

– Да что ты?!

– Ну да, – кивает. – Я просто не устоял.

Боже, как противно. Какие же дурацкие оправдания.

– Полгода? Ты полгода изменял мне за моей спиной! С лучшей подругой! И говоришь, что это она виновата? А ты своему, – киваю на штаны, – «дружку» не хозяин, что ли?

Коля молчит, лишь вздыхает.

– Ну прости, – повторяет, – я же не нарочно.

– Не нарочно? – начинаю хохотать. Истерика выплескивается не слезами, а смехом. – Серьезно? Боже, это просто… даже не знаю… Ты водил свою подстилку к нам в дом, укладывал на нашу постель. Целых полгода. И говоришь, что не нарочно?

– На минуточку, это мой дом. – Внезапно голос мужа меняется. Смотрю на него и не узнаю. Нет любящего, заботливого Коленьки, есть жесткий, какой-то чужой Николай. – Не забывай, что это моя квартира, ты живешь в ней, потому что я позволяю.

– А, вон оно как, оказывается. Что ж… Раз так, я сегодня ночую в гостинице. На постель, куда ты приводил… эту, – морщусь, – я больше не лягу.

Прохожу в коридор, обуваюсь и, не слушая, что бормочет за спиной «любимый» муж, выхожу в яркий весенний день. Как ни странно, мигрень больше не беспокоит, и я решаю прогуляться. Очистить мозги, так сказать, уложить все в голове и решить, что делать дальше.

Дохожу до парка и сажусь на скамейку. На лужайке играют дети, по дорожкам рассекают велосипедисты, чуть поодаль с лаем носятся собаки. Отмечаю это краем сознания, сосредотачиваясь на своих проблемах.

Итак, что мы имеем? Мы, как оказалось, ничего. Все, что строилось несколько лет, рухнуло в один миг. Мы строили планы, экономили на всем, чтобы продать квартиру, доложить накопленное и купить жилье побольше. Завести детей… Сейчас их просто было некуда. Мы оба считали, что у ребенка должна быть отдельная комната, свое пространство. А у нас однушка в спальном районе, допотопная хрущевка. А еще ремонт и прочее. В общем, деньги нужны немаленькие. Мы скопили уже половину. Еще года полтора – и вздохнули бы свободно. Но, видимо, не судьба. Придется начинать сначала.

Поднимаюсь и иду по направлению к ближайшей гостинице. Завтра заберу свои вещи, и все. Подам на развод, пусть Коленька с Мариночкой живут припеваючи. Но если он думает, что я отдам ему все накопленное, то ошибается.

Глава 3. Лидия

Всю ночь ворочаюсь, как на иголках. Прокручиваю в голове события последних месяцев и не понимаю, как, где, в какой момент все пошло не так. Возможно, и были какие-то звоночки, но я их не замечала. Работала как проклятая, муж вроде тоже, но с тех пор, как перевелся на удаленку, и правда стал вести себя чуть иначе. Не то чтобы то было сильно заметно, но сейчас, когда я знаю правду, сопоставить все гораздо проще. И цельная картина довольно неприглядна. Судя по всему, Коля начал мне изменять почти сразу, как обустроился дома. А что? Удобно. Жена на работе вкалывает, вся квартира в его распоряжении. Вот сволочь! И Маринка тварь, подруга называется.

На работе, к счастью, выходной, так что я собираюсь с силами и прихожу домой. Ну теперь уже не домой, а в квартиру к бывшему – скоро, очень скоро – мужу. Он только встал, недовольно выходит в трусах и майке в коридор, слыша, как я открываю дверь.

– О, вернулась! – восклицает, почесывая щетину на подбородке.

А я смотрю на него и не узнаю. Обрюзгший, обросший, животик пивной уже торчит, лысина появилась. А ведь еще совсем недавно был стройный, красивый, с лучистыми глазами. Ходил в зал, держал себя в форме, а сейчас…

У меня словно глаза открылись. Прохожу мимо него в спальню, достаю из кладовки чемодан и складываю в него свои вещи. Прихватываю шкатулку с украшениями, которых у меня не очень много, но оставлять их не вижу смысла. Они мои, и точка.

Чемодана не хватает, вытаскиваю сумку и набиваю ее тоже. Муж, опершись о косяк, наблюдает за моими манипуляциями.

– Лид… может, это…

– Что? – поворачиваюсь к нему.

– Ну останешься?

– Ну уж нет. Ты вчера заявил, что это твой дом. Ну и ради бога. Оставайся в своей халупе, а Мариночка тебе постель согреет, детишек родит, ага.

Мысленно усмехаюсь. Какой же Коля дурак. Марина ему с три короба наоббещала, а он и уши развесил, лапшой увешанные. Никогда Маринка детей рожать не будет. Чтобы она фигуру портила? Да ни в жизнь! Мы с ней сто лет знакомы, она убежденная чайлд-фри. И не поверю, что за последние полгода могло что-то измениться.

Трамбую оставшиеся вещи, выкатываю чемодан в коридор мимо Коли и кидаю:

– Счастливо оставаться. На развод подам сама.

Прямо с чемоданом дохожу до ближайшего отделения банка, чтобы снять деньги с общего счета и положить на собственный. Но меня ждет не очень приятный сюрприз – половины суммы как ни бывало. Сотрудники банка говорят, что была снята крупная сумма пару месяцев назад. Странно, что остальное осталось.

Но снять мне разрешают только часть. Типа, счет оформлен на моего мужа, у меня лишь доверенность. Причем счет с несгораемым остатком, который так-то, получается, принадлежит мне, и этот остаток я снять не могу – у меня доверенность без права закрытия счета. Разборки с администратором ни к чему не приводят. Плюю и соглашаюсь. Ничего, значит, будем разводиться не через ЗАГС, как я планировала в начале, а через суд. Прошу все выписки за два года и выхожу из банка с новой картой. Жилье найти не проблема, работа есть, документы тоже при мне. Так что развод и девичья фамилия. Хотя как вспомню, что опять все менять, аж вздрогну. Но, с другой стороны, не хочу носить его фамилию, хватит. Вон Мариночка пусть берет, ей пойдет. Пелипченко Марина. Класс, звучит. А я стану Савельевой, как раньше. И плевать на все переоформления. Не так уж это и сложно по нашим временам.

Возвращаюсь в гостиницу и продлеваю номер еще на пару дней. Нужно найти жилье. Просматриваю объявления. Через агентство было бы быстрее, но платить за это не хочу. Если сама не найду, обращусь. Пока терпит. У меня два выходных.

Все-таки суббота является определяющим фактором. Через час у меня уже есть несколько адресов, по которым можно поехать и посмотреть жилье. Сначала еду туда, где до работы близко. Наездилась из другого района города, теперь хочу поближе.

Меня встречает дородная женщина в засаленной одежде.

– Свекровь моя тут жила, да померла. Продавать не хотим, так что вот, – пропускает меня в квартиру.

Ну что сказать, типичное «бабушкино» жилье. Ковры, большая пружинная кровать, везде всякие вязаные салфеточки, скатерочки и прочее.

– Любила она вязать, свекровушка-то, – зачем-то озвучивает очевидное хозяйка.

– Да, я уже поняла. – Еще раз осматриваю все. – И сколько вы за нее хотите?

Когда мне называют цену, я на мгновение теряю дар речи, а потом разворачиваюсь и выхожу. За такие деньги можно квартиру с евроремонтом и полным комплектом техники снять.

– Девушка, куда вы? Ну да, недешево, так это… все рядом: магазин, аптека, остановка автобуса…

– Я не болею – тьфу-тьфу, – пользуюсь доставкой продуктов и езжу на метро. Так что извините, мне не подходит.

Женщина еще что-то говорит, но я уже не слушаю, бегу по другому адресу.

Там хозяин приличный дядечка средних лет. Квартира неплохая. Не шик, но мне многого и не нужно.

– Вы простите, – указывает он на подранные кое-где углы, – это кот наш, Василий. Все хотели ремонт сделать, когда он… его не стало, да все недосуг. А потом жена заболела… – В голосе послышалась печаль, и он осунулся и поник, разом став ниже ростом. – Ее тоже больше нет. К сыну переехал, а квартира стоит пустая. Тут все есть, даже посудомойка. Ирочке тяжело было самой, вот и купил.

Смотрю на мужчину, и сердце кровью обливается. Вот настоящий любящий муж. Жена умерла, а он до сих пор с такой теплотой о ней вспоминает. И заботился о ней. Не то что некоторые.

– Беру, – говорю, даже не спрашивая стоимость. Мне подходит идеально.

Договор у мужчины с собой, быстро переписываем показания счетчиков, я оставляю залог и оплату за месяц вперед и, наконец, выдыхаю. Можно забирать вещи из гостиницы и отменять бронь. У меня теперь новый дом.

Глава 4. Лидия

На новом месте долго не могу уснуть. Прислушиваюсь к незнакомым, непривычным звукам. Но они не пугают, скорее, просто приучаю к ним мозг, чтобы не реагировать. И хотя устала – весь день был занят переездом, – но сон не идет. Все прокручиваю в голове события последних дней и пытаюсь понять, когда все пошло не так. Вспоминаются мелкие детали, на которые я раньше не обращала внимания: переглядки Марины и Коли, когда она приходила к нам в гости, его переход на удаленку. Даже то, что он постоянно интересовался, где я и когда приду, теперь выглядит в другом свете. Раньше я думала, что это забота – ведь к моему приходу всегда был готов горячий ужин и даже налита ванна. Но сейчас… Качаю головой.

А ведь я и правда его любила. Думала, встанем на ноги, заведем детей, будет крепкая семья, образец для подражания. Да уж.

Против воли всхлипываю. За что он так со мной? Чем я это заслужила? Неужели была плохой женой? Перебираю моменты совместной жизни и не могу найти ответа на эти вопросы. Видимо, что-то упускаю. Какую-то незначительную, на первый взгляд, деталь.

От размышлений начинает чуть-чуть болеть голова, и я пытаюсь расслабиться. Только возвращения мигрени мне и не хватало. Начинаю размеренно дышать, выкидываю мысли из головы. Форточка открыта, что тоже помогает – свежий воздух словно болеутоляющее. Постепенно боль утихает, и я все-таки засыпаю.

От нового места жительства добираться непривычно, и я опаздываю на работу. Всего на пять минут, но вижу, как осуждающе смотрит на меня Павел Геннадьевич, наш главный, и проскальзываю на свое рабочее место. Еще минут десять начальство коршуном наблюдает за нами и наконец ретируется.

– Ты чего? – шепчет мне Олеся с соседнего места. Хотя начальник ушел, у него не уши, а локаторы. В офисе должна стоять тишина, только рабочий шум, никакой болтовни. Словно мы в библиотеке работаем.

– Да так, ничего, – отвечаю, косясь на дверь главного. Он меня уже взял сегодня на карандаш, так что еще раз не хочу попадаться. Работа непыльная, оплата достойная, терять работу мне сейчас не с руки.

Олеська понимающе хмыкает.

– В обед поговорим.

Я лишь киваю, углубляясь в работу.

У нас не офис, а какое-то режимное учреждение, ей-богу, везде камеры, кроме туалетов, а обед строго по звонку. Когда раздается этот противный звук, я встаю, потягиваюсь, беру сумочку и направляюсь к выходу, куда уже течет не ручеек, а полноводная река сотрудников. Приносить еду с собой категорически запрещено. У нас нет ни кухни, ни столовой, ни холодильника, ни даже столика с чайником и печеньками. Так что в обед все разбредаются по ближайшим кафешкам и общепитам.

Олеська хватает меня под руку и тянет в нашу любимую булочную. Плюхнувшись на привычные места, делаем заказ, и тут подругу прорывает:

– Что с тобой? На тебе лица нет. Что случилось?

– Да так, ничего особенного, – машу рукой. – Я от Коли ушла.

– Чего? – Подруга округляет глаза. – Когда успела-то?

– Да вот в пятницу, – усмехаюсь.

– Ты же раньше ушла, – говорит она и отхлебывает принесенный крепкий чай. Потом откусывает приличный кусок булки, жует и смотрит на меня в ожидании продолжения. Ну да, война войной, а обед по расписанию.

– Ага, ушла. Анекдот про вернувшегося из командировки мужа помнишь?

– Какой именно?

– Да любой. – Олеська открывает рот. – Ага, возвращаюсь я, значит, пораньше с работы, а там…

Рассказываю ей о случившемся. Немного отпускает, хотя и злость, и обида кипят внутри.

– Вот курва! – отзывается о Маринке Олеся. – Правильно ты ее за патлы оттаскала и за дверь выставила, – кивает. – Надо было еще одежду не отдавать. Пусть бы в белье домой возвращалась.

– И как бы она доехала? – усмехаюсь.

– Тачку бы тормознула. А расплатиться и натурой можно, ей вон не привыкать.

Я фыркаю и принимаюсь за еду. От сердца немного отлегло, все-таки Олеська умеет заразить позитивом. Да и время обеда неумолимо заканчивается. К счастью, мы все успеваем и возвращаемся на свои рабочие места вовремя. С обеда тоже звенит звонок. Прямо как в театре. Когда третий – все должны сидеть и работать. Павел Геннадьевич привычно окидывает взглядом помещение, останавливает взгляд на мне. Я его прямо чувствую и поднимаю глаза. Начальник прищуривается, но скрывается у себя в кабинете. Фух, пронесло.

В конце рабочего дня подхожу к Валентине и сообщаю, что у меня сменился адрес. Понятия не имею, зачем это надо, но начальство требует о любых изменениях ему докладывать. «Большой брат следит за вами» – вспоминаю и усмехаюсь. Угу, большой. Павел Геннадьевич – мужчина весьма дородный, под сотню кило при довольно среднем для мужчины росте. Лысина и редкие седые волосы по бокам дополняют картину. Я бы назвала ее «Старость Колобка».

Валя кивает мне, записывает новые данные, и я ухожу. Надо еще закупить продукты, забить холодильник, сделать запасы круп и кофе. Я без него утра не представляю.

Остаток вечера посвящаю тому, чтобы составить исковое заявление в суд. Хочу вернуть свои деньги. Тщательно изучаю законодательство, подготавливаю все, чтобы на работе распечатать – слава богу, начальник еще не дошел до того, чтобы листы бумаги пересчитывать, – и выключаю ноут. Устало потягиваюсь. Нужно лечь пораньше, чтобы завтра не опоздать.

Уже ложусь в постель, как вдруг раздается звонок. Беру телефон – Марина. Что это ей понадобилось на ночь глядя?

***

Дорогие читатели!

Надеюсь, вам нравится моя новая история.

Не забывайте ставить ЗВЕЗДЫ – вам не сложно, а книге плюс в рейтинг, добавлять в БИБЛИОТЕКУ, чтобы не потерять, и, конечно же, писать КОММЕНТАРИИ! Только так я смогу понять, нравится ли вам книга.

***

Глава 5. Лидия

– Алло?

– Привет, Лидуся, – щебечет бывшая подружка, а я лишь глаза закатываю.

– Что надо?

– Фу, как грубо. – Я прямо вижу, как она надувает губки. – Я хотела извиниться.

– Извиниться? – смеюсь. – Ну да, вовремя.

– Ну Лид, ладно тебе…

Слушаю до боли знакомый голос, и аж с души воротит.

– Извинилась? Все, давай, до свидания, – отрезаю. – Мне, в отличие от некоторых, завтра на работу рано вставать.

Мариночка у нас фрилансер. Правда, чем она занимается в данный момент, я не знаю. Она скачет по профессиям, аки заяц по полю от хищника. То за одно хватается, то за другое.

– Какая же ты все-таки, – цокает она.

– Какая? – спрашиваю устало. Мне и правда не до нее. – Ты, значит, спала с моим мужем, причем не один раз, назвала меня фригидной, собралась за него замуж, а я какая-то такая? Ты в своем уме?

– Деньги верни, дрянь. – Тон Маринки мгновенно меняется. И как я все это время не замечала, какая же она стерва.

– Какие деньги? – невинно интересуюсь.

– Которые ты с Коленькиного счета украла!

– Украла?! – Я начинаю нервно хохотать. – Солнышко мое, я эти деньги заработала, между прочим. Они мои.

– Это его счет! – верещит бывшая подружка.

– А тебе-то какое дело, а?

– Мы квартиру покупаем, совместную! А ты украла деньги на нее. Верни, и тогда он согласится на развод.

– Боже, какая же ты идиотка, и как я раньше этого не поняла.

Бросаю трубку и заношу номер в черный список. Хватит, наслушалась. Быстро они обнаружили, что я забрала свою долю. Хотя да, у Коли оповещение стоит. Я отказалась, иначе бы тоже знала, что денег не хватает. Видимо, снял, чтобы в качестве первого взноса отдать. Что ж, вот в суде и разберемся.

На работе распечатываю документы для суда. Надо не забыть отправить. Придется по почте – лично никак не успеваю. Ну да ладно, она у меня в соседнем доме. Зайду на обратном пути.

Убираю документы в сумку – любопытных много, оставлять на столе не стоит. В целом, ничего такого в разводе нет, но кумушкам лишь бы языки почесать. Валентина на меня и так вчера смотрела голодным до сплетен взглядом. Олеська не выдаст, а остальным знать необязательно, не их ума дело.

И все же не могу утаить шила в мешке. Через пару дней ко мне подходит Ритка, та еще сплетница. Я только вернулась с обеда, до его конца всего пять минут. Хотела просто посидеть в тишине, но разве это возможно?