Любимый из прошлого

От череды незнакомых лиц и направленных на неё полных самых разных эмоций взглядов у неё началось головокружение. А, может быть, ещё и от недосыпа, поскольку похороны длились несколько дней, и как следует отдохнуть не получилось. К тому же Полина то и дело слышала, как за спиной у неё перешёптывались, обсуждая её нежелание ускорить свадьбу с Федотом Бунькаевым. Видимо, молодая девушка, которая собиралась несколько месяцев прожить одна, без родителей и без супруга, здесь, в провинции, была нонсенсом. Люди обсуждали и осуждали её, считая, что даже траур по усопшему не является достаточно уважительной причиной для подобной вольности нравов. Но Полину их мнение не слишком-то волновало. Ей просто очень хотелось, чтобы все поскорее разошлись и оставили её в покое, а в первую очередь – этот лысый приказчик, который буквально ходил за ней хвостом!

Речь за столом зашла о покойном. Присутствующие говорили о нём с заметным пиететом, перечисляя всё то, что купец Филатов сделал для городка. Похоже, он и в самом деле был хорошим человеком, даже покровительствовал сиротскому приюту.

Когда же люди потребовали, чтобы и Полина что-нибудь сказала, ей пришлось подняться с места. Все взоры с ещё большим любопытством, чем прежде, обратились в её сторону. Тщательно подбирая слова, она начала говорить речь, но вдруг почувствовала, что голова кружится всё сильнее, а колени подкашиваются. Вовремя подбежавшая Аглая едва успела её подхватить. Девушка самым предательским образом упала в обморок на глазах у всех, кто явился на поминки по Афанасию Петровичу.

– Ах, Полюшка, да что же с тобой такое, опять ты… – причитала над ней Аглая.

Открыв глаза, она обнаружила, что лежит на кровати в спальне. Кроме няни, тут никого не было, а ещё та догадалась слегка приоткрыть окно, чтобы впустить в комнату свежий воздух. Полина со стоном приподнялась и схватилась за голову. Нащупав на затылке полученную ранее шишку, девушка вдруг осознала, как именно та появилась. Ведь в первый раз, когда её душа неизвестно каким образом перенеслась в это тело, её тоже пытались привести в сознание!

– Скажи-ка, Аглая, а ведь не на улице я тогда ударилась головой, верно? – мягко, без обвиняющих ноток спросила она. – Тоже в обморок упала, да? И отчего же это случилось?

Сегодня-то понятно – плохой сон, усталость, нервное напряжение, толпа народа и эти душные запахи. Но в тот день Полина была дома вместе с нянькой и ключницей, как обычно, а с купцом ещё ничего плохого не произошло. Тогда что могло стать причиной? Какое потрясение? Или у неё какие-то проблемы со здоровьем, от того и эти обмороки?

«Надеюсь, что хотя бы не беременность!» – с ужасом подумала Полина об ещё одной возможной причине ухудшения самочувствия.

– Письмо ты прочитала, голубка моя, – со вздохом ответила Аглая. – Которое для батюшки твоего принесли. Сроду его почтой не интересовалась, а тут вдруг открыла и прочла…

– И где сейчас это письмо? – осведомилась Полина.

– Так знамо где – в его кабинете.

– А вот эта вещь тебе знакома?

Она повернулась и вытащила из-под подушки футляр с сапфировым гарнитуром. Щелкнула замочком, и в свете керосиновой лампы драгоценные камни, казалось, засияли ярче, чем обычно. Залюбовавшись ими, женщина протянула руку, но так и не осмелилась прикоснуться к дорогому украшению.

– Так это ж яхонты лазоревые*, которые тебе на именины в подарок прислали! Даже и про них забыла, милая? Очень уж они тебе приглянулись, собиралась на свадьбу надеть!

– Кто прислал, Аглая?

– Откуда ж мне-то о том ведать?

Полина, прищурившись, уставилась на собеседницу. «А всё-таки она что-то скрывает». Умалчивала ли о чём-то няня, чтобы уберечь её от нежелательной информации, или по какой-то иной причине, следовало это выяснить.

Однако продолжать расспрашивать и без того измотанную женщину она не стала. Лишь отметила про себя, что должна найти то письмо, которое так потрясло Полину Филатову. А пока ей пришлось всё же подняться с мягкой постели, чтобы выйти и проводить всех тех, кто пришёл на поминки.

Когда Полина вышла, оказалось, что за то время, пока она была без сознания, в дом купца, ставший теперь её домом, приехал ещё один визитёр. И человек этот решительно отличался от всех остальных, кто явился до него. Одного взгляда на высокого мужчину в безукоризненно пошитой одежде хватило, чтобы понять – он никакой не мещанин, как прочие, а самый настоящий аристократ!

Незнакомцу было по виду немногим за сорок, у него был строгий взгляд, строгая осанка, а глаза… Глаза такие же глубокие и синие, как у самой Полины! Увидев его, она снова ощутила волнение, пронизавшее всё её существо. Вон оно, начало перемен в её участи! Очевидно, никакой спокойной жизни в этом уютном доме у неё не будет, впереди ожидает что-то совсем другое.

– Можем мы поговорить наедине? – не обращая внимания на таращившихся на него людей, спросил девушку этот человек.

– С кем имею честь говорить, сударь? – задала вопрос она.

– Князь Даниил Аркадьевич Черкасов, – ответил он.

– Князь, матушки мои, настоящий князь! – громко зашептались за его спиной, но мужчина даже не обернулся.

– Пройдёмте, пожалуйста, в кабинет, Ваше Сиятельство, – пригласила его Полина, вовремя вспомнив, как положено обращаться к князьям, и постаравшись взять себя в руки. Она не понимала, по какой причине столь высокий гость прибыл в дом купца, но чувствовала за его визитом какую-то тайну – и, возможно, связанную с другими загадками. – Простите, вынуждена вас оставить, благодарю, что почтили память батюшки и пришли сюда! – обратилась к остальным девушка и увидела, как перекосилось лицо приказчика Бунькаева, который явно не ожидал такого поворота событий.

В кабинете князь сел за стол Афанасия Петровича, Полина же, расправив длинный подол чёрного платья, примостилась на краешке обитого зелёным бархатом кресла.

– Вы приехали к отцу или ко мне? – осведомилась она, начиная ощущать нетерпение – очень уж хотелось поскорее узнать, зачем этот человек так внезапно появился.

– К вам обоим, – ответил князь Черкасов. – Я ведь не знал о том, что с ним случилось. Приношу свои соболезнования.

– Благодарю за сочувствие. Но… У вас какое-то срочное дело? Боюсь, я не слишком хорошо осведомлена о делах батюшки. Если ваш визит касается их…

– Нет, – покачал головой собеседник. – Его дела не имеют ко мне никакого отношения. Я приехал из-за тебя, Полина.

При этих словах в его голосе прозвучало что-то странное – какой-то надлом, заставивший девушку поднять на него взгляд. Догадка так и напрашивалась на язык, но она решила подождать, пока он сам скажет. И подтвердит или опровергнет то, о чём ей подумалось, когда увидела его.

– Видишь ли… на самом деле ты моя дочь, а не Афанасия Петровича, – явно с трудом выговорил князь.

«Бинго! Я так и знала!» Внешнее сходство с этим человеком и полное его отсутствие с Филатовым, а ещё тот факт, что эта Полина с её хрупким и изящным, точно у балерины, сложением, тонкими длинными пальцами и нежными чертами лица действительно выглядела как настоящая аристократка.

– Ты не удивлена? – изогнув бровь, спросил у неё собеседник.

– Скажите, Ваше Сиятельство, а вы случайно не отправляли недавно письмо Афанасию Петровичу? – поинтересовалась она.

– Так ты его читала?

«Опять угадала! Вот что за письмо попало в руки к моей тёзке! То-то она хлопнулась в обморок, когда его прочла!»

– И прекрасный сапфировый гарнитур, присланный в подарок на мои именины, не от вас ли?

– А ты умная девочка, – глядя на неё с интересом, задумчиво изрёк князь Черкасов. – Это действительно мой тебе подарок на девятнадцатилетие. А сегодня я приехал сюда за тобой – чтобы забрать тебя в Петербург. Собственно, и в письме речь шла об этом же. Готовься, Полина, с этого дня у тебя начнётся совершенно иная жизнь.

* Лазоревый яхонт – устаревшее название сапфира.

Глава 6

Вот оно! Те перемены, которые предчувствовала и Аглая, и сама Полина. Но она всё же не могла понять, ради чего князь решил забрать дочь, которая до этого дня ни разу его не видела, к себе в Петербург. Неужели совесть проснулась? Ведь она явно была незаконнорожденной. Однако он позаботился о ней, как мог, устроив её удочерение зажиточным купцом, чтобы не бедствовала. И к чему теперь это воссоединение с настоящим родителем?..

Не удержав своего любопытства, Полина задала этот вопрос и увидела, как лицо князя Черкасова помрачнело. Похоже, он не ожидал, что она станет его о чём-то расспрашивать. Думал, что с радостью на всё согласится, ничем даже не интересуясь?

– Я считаю, что это будет правильное решение, – ответил, наконец, мужчина. – Твоё место не здесь, не в окружении всех этих людей. К тому же Афанасия Петровича, который о тебе заботился все эти годы, больше нет, и я считаю своим долгом занять его место в твоей жизни.

«Ещё один желающий немедленно взять меня под опеку, что-то многовато их развелось».

– Кто моя мать? – решилась спросить Полина.

– Она была из обедневшего дворянского рода, окончила Смольный институт. Служила в нашем доме гувернанткой моей младшей сестры. Я был уже обручён и не мог связать с ней свою жизнь, – добавил он, отводя взгляд.

«Даже если бы был свободен, не связал бы», – подумала она. Весьма тривиальная история – роман молодого господина и гувернантки, закончившийся её беременностью. В молодости Даниил Аркадьевич наверняка был весьма хорош собой, он и сейчас ещё довольно привлекателен.

– Где она сейчас?

– К прискорбию, скончалась несколько лет назад. После… она ушла в монастырь. А я нашёл для тебя приёмного отца – человека, незадолго до того похоронившего жену и маленькую дочь, которых не стало из-за болезни.

«Вот, значит, как всё было… Но настоящая Полина была очень привязана к Филатову и считала его родным. Едва ли она бы согласилась от него уехать. Хотя её всё равно ожидало скорое замужество. Кстати, об этом…»

– К сведению Вашего Сиятельства, я помолвлена с приказчиком Бунькаевым, – сообщила князю Полина.

Собеседник уставился на неё с изумлением.

– С каким-то приказчиком? Эту помолвку следует незамедлительно разорвать! Утром вы уедете со мной в Петербург!

– Но… как же…

– Этот человек не пара дочери князя!

– Вы забываете, что я прожила все девятнадцать лет своей жизни как дочь купца, – хмыкнула она. Само собой, расторжение помолвки будет как раз вовремя. Но ей хотелось увидеть его реакцию и понять, не кроется ли за желанием Черкасова увезти незаконную дочь в Петербург какого-то второго дна.

– Ты получила неплохое образование, а в Петербурге тебя отшлифуют. Честно говоря, я не знал, как ты отнесёшься к моему решению, поэтому и драгоценности в подарок тебе отправил не от своего имени, но в письме Афанасию Петровичу ясно написал о своих намерениях. Ты поедешь со мной. Иначе и быть не может. И неужели ты действительно влюблена в этого… Брунькова?

– Бунькаева.

– Неважно! – начал сердиться князь.

– Нет, Ваше Сиятельство, я вовсе в него не влюблена, – призналась Полина. – И тоже считаю, что он мне не подходит. Просто всё это очень… неожиданно. Просто как снег на голову. К тому же я только что похоронила человека, который меня вырастил, и, честно говоря, очень устала.

– Конечно, конечно! – кивнул мужчина. – Тебе нужно отдохнуть. Постарайся хорошо выспаться этой ночью. Надеюсь, твоя прислуга сможет устроить меня и моего кучера на ночь, а наутро мы с тобой поедем, так что собери самое необходимое. Много одежды не нужно – в Петербурге тебе сошьют новый гардероб. Не забудь сапфировый гарнитур, он тебе должен быть очень к лицу. А с этим приказчиком я сам поговорю.

Выйдя из кабинета вслед за князем, Полина увидела, что почти все уже разошлись. Но племянник Филатова и Бунькаев остались и чуть ли не под дверью сидели в ожидании. Тронув кончиками пальцев рукав сюртука Даниила Аркадьевича, она проговорила:

– Могу ли просить вас, чтобы этот дом, который отошёл мне в приданое, не был продан или занят кем-то другим? И чтобы все его обитатели – няня Аглая, ключница Марфа и садовник – продолжали жить здесь, как жили? Им понадобятся деньги на содержание, но, думаю, моих средств пока хватит.

– Если ты так хочешь, то пожалуйста, – ответил ей князь. – Кто здесь приказчик Брунькин? Я хочу с ним побеседовать.

– Бунькаев, а не Брунькин, Ваше Сиятельство! – ответил приказчик и, повинуясь кивку Черкасова, зашёл в кабинет. Напоследок он бросил взгляд на ту, кого считал своей невестой, но она сделала вид, что не заметила этого. Может быть, той Полине этот человек всё же чем-то нравился, но никаких отголосков её чувств девушка не ощущала.

– Что ему нужно, князю этому? – задал вопрос племянник купца.

– Видишь ли, братец, оказывается, он мой настоящий отец, – пожала плечами Полина. – Приехал, чтобы забрать меня с собой в Петербург. Вот такие новости.

– Ой, батюшки! – хором воскликнули присутствующие здесь же Аглая и Марфа.

– Аглая, ты знала? – осведомилась у няни девушка. – Ну конечно же! Вот ещё о чём ты не хотела мне рассказывать!

– Прости, голубушка моя, да разве ж могла я тебе о таком поведать?

– Всё тайное становится явным, – заключила Полина. – Рано или поздно. Что ж, пойдём, поможешь мне собрать вещи.

Няня явно не желала отпускать свою любимицу одну, но срывать с места ещё и её было бы неправильно. Женщине лучше остаться здесь, в привычной среде. В Петербурге совсем другие люди и другая жизнь.

– Устройте с Марфой князя и его кучера на ночёвку, – сказала Полина, глядя на покинувшие платяной шкаф стопки платьев и нижнего белья. – Постарайтесь, чтобы ему было удобно. Дворянин всё-таки, к роскоши привык.

– Сделаем, милая! Что-то ты не очень, кажись, рада известию, что с ним поедешь! Боишься, никак?

– Боюсь, Аглая, – кивнула она. – Но что же тут поделаешь. Надо ехать.

Рано утром они отправились в дорогу. Черкасов выглядел невыспавшимся и хмурым. Полина обняла и расцеловала в щёки обеих женщин, не забыв попрощаться даже с котом и кошкой, которые, словно предчувствуя разлуку, сами подошли к ней и потёрлись об ноги.

– Не забывай нас, Полинушка! – Аглая перекрестила её и вытерла слёзы. – Пиши письма, хорошо?

– Хорошо, – ответила ей девушка. – Береги себя. Как я и обещала, никто вас из этого дома не выгонит, можете быть спокойны.

Украшенная гербом карета князя уже стояла во дворе, кучер, зевая, открыл перед Полиной дверцу.

– По дороге к нам присоединится ещё один человек, – сообщил ей Даниил Аркадьевич.

– Ваш приятель? – поинтересовалась она.

– Будущий родственник.

Полина впервые ехала в карете и через некоторое время была вынуждена признать, что вся романтика подобного способа передвижения испаряется довольно быстро, а потом уже очень хочется пересесть на какой-нибудь другой транспорт. К тому же после происшествия с Филатовым она боялась, что такое запросто может случиться и с ними. Но увы, альтернативы не было, так что пришлось терпеть.

Поэтому Полина была очень рада наконец-то оказаться на почтовой станции, где князь намеревался сменить лошадей и встретиться с кем-то, кто дальше должен был ехать с ними. Пока девушка разминала затёкшие ноги, Черкасов куда-то отошёл. Оглядевшись, она увидела, что прямо к ней идёт какой-то высокий мужчина.

Стоило ему подойти ближе, сердце Полины пропустило удар. Она узнала его! Сразу же узнала, как и думала. Человек из зеркального коридора, тот, кого она видела позже ещё и во сне! Вживую он выглядел ещё лучше: каштановая прядь падала на широкий лоб, тёмные глаза смотрели так же внимательно, как ей помнилось, а улыбка, тронувшая его губы, продемонстрировала ямочки на щеках.

– Вы?.. – не веря своим глазам, выдохнула Полина.

– А, вы здесь! – появившись перед ними, словно чёрт из табакерки, Даниил Аркадьевич, поприветствовал её незнакомца. – Познакомьтесь, это ещё одна моя дочь, старшая – Полина. А это Мстислав Григорьевич Зарецкий, жених моей второй дочери и твоей сестры Маргариты.

– Жен… них? – онемевшими губами переспросила Полина. Такой новости она не ожидала. Показалось, будто в груди от сказанных князем слов невидимая струна натянулась и оборвалась, причинив незнакомую прежде боль.

– А что такого? Ей ведь уже восемнадцать. На год младше тебя. Думаю, вы подружитесь, – добавил Черкасов. – А со временем и тебе жениха подыщем, и забудешь ты про этого своего глупого приказчика!

– Про приказчика? – спросил Зарецкий. Наконец-то она могла слышать его голос, который оказался очень приятным, как ей и представлялось! А ещё Полина теперь знала его имя – Мстислав. Старинное, редкое и очень красивое. – Что за приказчик?

– Да есть там один, – ответил ему князь, показывая, что тот, о ком он упомянул, и внимания не заслуживает. А для девушки это прозвучало напоминанием – дескать, смотри, от чего я тебя избавил, от участи быть супругой лысого приказчика. – Ты как, Полина, не замёрзла?

– Я в порядке, Ваше Сиятельство, – рассеянно отозвалась она. Полина боялась посмотреть в глаза Зарецкому, как будто по её взгляду он мог прочесть, что у неё на душе. А там творился полнейший раздрай.

Тот, кого она видела в зеркальном коридоре и за кем перенеслась в другое время, оказался вовсе не её суженым, не её наречённым, а чужим женихом! Да ещё и к тому же не какой-то посторонней особы, а её единокровной сестры! Может быть, эти двое даже любят друг друга, а она… она всего-навсего третья лишняя.

Стоило ли не иметь отношений в двадцать первом веке, чтобы в веке девятнадцатом встретить мужчину своей мечты и узнать, что он уже занят? Что его свадьба наверняка уже назначена! Как же это неправильно и несправедливо!

У Полины на глаза навернулись слёзы.

– Ты что же, плачешь? – пристально взглянув на неё, спросил Черкасов.

– Это от солнца, – пробормотала она. – Рада знакомству, – заставила себя сказать, всё так же не глядя в лицо молодому мужчине. – Наверное, моё появление для вас неожиданно?

– Нет, почему же? Я знал, что Его Сиятельство собирается ехать за вами, – с улыбкой ответил Зарецкий. Ах, эти его ямочки! Этот разворот плеч, этот взгляд! Как можно быть таким красивым и мужественным одновременно?..

«У меня просто не было шанса не влюбиться в него, – подумала Полина. – Ни единого шанса. Вот теперь я и в самом деле… попала!»

Глава 7

– Лошади запряжены, можем отправляться, – произнёс Даниил Аркадьевич, прервав неловкое знакомство девушки с Мстиславом Зарецким.

Она покосилась на Черкасова, который, казалась, пристально наблюдал за ней, и покорно направилась к карете. Видимо, он очень спешил поскорее вернуться в Петербург, к семье. Жаль, что они в таком случае не поехали поездом… хотя железные дороги на тот момент проходили лишь через несколько населённых пунктов, их сеть ещё не успела полностью опутать всю страну.

Князь оставался для Полины загадкой, и она посматривала в его сторону настороженно. Чего ради он так сильно желал забрать дочь, напоминавшую ему об ошибке юности, и этим изменить всю её жизнь? Даже лично за ней приехал, а ведь мог бы кого-нибудь отправить!

Разумеется, Полина знала, что ситуация с князем Черкасовым и его внебрачной дочерью не является чем-то выдающимся. У многих дворян в те времена были незаконнорожденные дети. Да что там у дворян, у монарших персон! Обычно их сплавляли куда подальше сразу после рождения, чтобы избежать позора, но иногда всё же признавали официально. Вот только обычно это оказывались отпрыски мужского пола – в случае отсутствия законных наследников. А какой прок от дочери? Только лишние хлопоты, её ведь ещё замуж выдавать надо, а, соответственно, тратиться.

Тем более, что дочь у Даниила Аркадьевича уже имеется. Маргарита Черкасова. И, похоже, в семье есть и другие дети.

При мысли об этой незнакомой пока девушке, которая ещё до их первой встречи уже успела стать её соперницей, Полина стянула перчатки и до боли вонзила ногти в ладони. Хотелось, чтобы эта боль отрезвила её, напомнила о том, что у неё вообще-то другая цель. Ей нужно отыскать способ вернуться в будущее, в то время, где она родилась и жила, вот на чём нужно сосредоточиться и не… отвлекаться на чужих женихов!

Но как же это оказалось тяжело! Заставлять себя не смотреть на Зарецкого, когда голова буквально сама поворачивалась в его сторону, а глаза искали возможности встретиться взглядами. Чтобы увидеть, будет ли в его взоре хоть кроха интереса к ней, Полине. Или он влюблён в Маргариту и больше никого вокруг не замечает? Может быть, вовсе даже и не влюблён, может быть, там всего лишь договорной союз к взаимной выгоде, но без всяких нежных чувств?..

Нет! Что бы это ни было, нельзя вмешиваться в чужие отношения. Это подло, низко. Не для этого их пути с Мстиславом пересеклись, чтобы превратить её из порядочной – хорошо воспитанной и правильной – девочки в коварную разрушительницу заключённого между двумя людьми союза. А для чего же тогда?..

С этими сумбурными мыслями, которые теснились в её голове, Полина села в карету и вздрогнула всем телом, когда Зарецкий, садясь напротив, слегка задел её колени. Она напомнила себе, что вообще-то не настоящая барышня из девятнадцатого века, чтобы краснеть от случайного соприкосновения. Можно подумать, в общественном транспорте никогда не ездила!

«В общественном транспорте таких мужчин не было», – саркастично усмехнулся внутренний голос.

«Да уж, и правда, – согласилась Полина. – И куда они, интересно, все подевались к двадцать первому веку? Неужели вымерли, как мамонты?»

Шутки шутками, но, вспомнив парней, с которыми её пытались познакомить и свести подруги, она ещё больше загрустила. Нет, возможно, это были неплохие ребята, чем-то увлечённые, большинство даже без вредных привычек. Но, увы, ни от одного из них её сердце не ёкнуло и тем более не затрепетало.

А тут просто водопад эмоций какой-то! И все их необходимо скрывать, чтобы ненароком себя не выдать. Не показать, как на неё подействовала эта роковая встреча.

– Наверное, вы рады, что едете в Петербург, Полина Данииловна? – спросил вдруг Мстислав Зарецкий, смело прибавив имя князя к её собственному. Впрочем, Черкасов, кажется, не возражал. Он так, пожалуй, её всему столичному высшему обществу представит без зазрения совести!

– Рада… но несколько растеряна, – откликнулась она и запнулась, не зная, как обратиться к собеседнику. Есть ли у него официальный титул? Даже если нет, он всё равно принадлежит к аристократии, ни за кого другого князь бы свою дочурку выдать замуж не согласился.

– Понимаю. Вы же никогда там не были. И ваша жизнь, ваша судьба изменились в один миг.

«Ты даже не представляешь, насколько!» – ответила про себя Полина, вслух же проговорила:

– Вы правы. Всё получилось очень неожиданно. Надеюсь, мои… мои новые родственники не станут возражать против моего появления в их доме.

– О, они с нетерпением ждут встречи с тобой! – заверил её Даниил Аркадьевич.

«Ну да, как же, особенно Маргарита. Пусть она и не знает и не должна узнать про мои видения о Зарецком, ревность всё равно никто не отменял. Она ведь считала себя старшей дочерью князя, а тут я невесть откуда на их семью свалилась!»

Карета ехала сквозь зимний лес. Полина смотрела в окошко, стараясь отвлечься на красоту пейзажа, чтобы не думать о том, что человек, о котором она в последнее время почти постоянно думала, находится так близко. И она при желании даже может протянуть руку и прикоснуться к нему… но нельзя. Ничего нельзя, даже рассматривать его вволю, сколько захочется. Если Черкасов заметит, точно сделает нежелательные для неё выводы. Да и самому Мстиславу неловко будет. «Поэтому любуйся заметённой снегом природой, Полина, а в эти тёмные глаза даже не заглядывай, не для тебя они!»

Виды за окошком кареты открывались довольно живописные, но всё же однообразные. Девушка и сама не заметила, как опустила веки и задремала. Должно быть, сказалось нервное напряжение последних дней. А тут ещё и эта встреча! Полина, конечно, надеялась, что когда-нибудь увидит мужчину из её грёз в реальности, но не думала, что всё окажется так неожиданно. А новость о том, что Зарецкий обручён с Маргаритой Черкасом, поразила её как гром с ясного неба. Хуже было бы только обнаружить, что он уже давно женат на другой.

Она и сама не поняла, что её разбудило. Какие-то неприятные громкие звуки, крики… Карета внезапно остановилась, так резко, что Полина едва не соскользнула с обитого бархатом сиденья.