Нахал. Любовь не продается

Слезы по щекам катятся, а я их не замечаю.

– Эй, ты чего? Ну, не плачь, нашла из-за чего плакать. Ты в туалет хотела? Пойдем, тут внизу еще один есть, там народу никого.

Настя берет меня за руку, тащит куда-то, я иду покорно. Открывается дверь. Она включает воду.

– Умой лицо, покраснела вся. И забей. Даже если он спорил на тебя… Это же хорошо, что ты всё узнала, да?

Киваю. Наверное, хорошо.

Просто больно, когда вот так, словно головой в дерьмо макнули.

Захожу в кабинку, наконец, остаюсь одна. Слезы снова льются. Я ведь не хотела с ним ехать! Не нужно было открывать дверь там, в общежитии. А еще лучше было бы уйти раньше. Или вообще не идти с Сонькой, не видеть этот денежный дождь и Нахала, который уже стал моим первым. Пусть и тем, кто просто поцеловал, но ведь первым же?

За дверью какой-то шум.

– Где она? Что с ней?

– Эй, женский туалет, тут для девочек!

– Я за гендерное равенство, слышала о таком? Эй, конфета, ты тут? Всё хорошо?

Голова немного кружится. Да, меня же сегодня еще приложили. И разбили очки. Обычные. И розовые очки тоже сейчас разбили. Те, сквозь которые я как дурочка смотрела на Нахала.

Зачем я поехала в этот клуб?

Чувствую, что мне становится совсем не по себе. И тошнота подкатывает.

– Эй, Ромашка, дверь открой, тебе плохо? Я сейчас врача вызову! Открой, или я дверь вынесу!

Открываю. Не хочу шума. Ничего не хочу, хочу домой, к бабушке, она приготовит свои пышные блинчики с домашней сметанкой и вареньем из земляники. Вкусно…

– Малыш, ты в порядке?

– Да, в порядке.

Отвечаю и падаю прямо на его грудь.

Глава 12

Рита

Марк тут же меня ловит и пристально рассматривает, удерживая за плечи.

– Точно в порядке? Ты как-то странно выглядишь, бледная.

Да? Странно? Конечно странно, я в очередной раз разочаровалась. И в себе, и в жизни вообще. Люди – жестокие, а я снова прыгнула выше головы. Размечталась, глупая, глупая Бемби, которая только и делает, что грезит о несбыточном.

Но я ничего не говорю Марку насчет того, что узнала. Отстраняюсь, отряхиваю одежду, моя улыбка нейтральная, я держу лицо, смотрю на него прямо.

– Что со мной может случиться за десять минут? А ты зачем меня искал, да еще и в женском туалете?

– Пошли отсюда, – Марк ловит меня за руку, ничего не поясняя.

Но я-то прекрасно понимаю, в чем дело. Просто он хочет утащить меня от знакомых девчонок, которые могут слить его гадкое хобби спорить на людей. Мне противно, но я отчего-то не сбегаю, зачем-то продолжаю самоистязание.

Может, еще верю, что это неправда? Что Марк на меня не спорил?

Ведь прямых доказательств нет. Просто слова какой-то девчонки, которые могут оказаться наговором.

Я нервничаю и, как назло, начинаю прихрамывать. Вот же черт. Сама себя бешу.

– И всё-таки ты какая-то странная, что случилось? – не отстает Марк по пути обратно на танцпол.

– Просто мне в клубе непривычно, я не умею танцевать, я же говорила. И здесь слишком шумно.

– Голова болит? Так бывает с непривычки, – он говорит это так словно волнуется за меня. И смотрит как-то слишком нежно. Может, и правда меня хотели обмануть?

– Наверное.

– Хочешь, пойдем к парням в випку?

– Пошли.

В випку так в випку. Там хотя бы тише и Марк не будет снова прижиматься ко мне в танце. Нога начинает побаливать, но о ней я думаю меньше всего. Поднимаемся наверх, на второй этаж клуба, по металлической лестнице. Марк помогает мне преодолеть ступени.

Ну вот почему он такой заботливый? Неужели это всё ради гадкого спора? Я не дурочка и понимаю, что так золотая молодежь развлекается, но неужели им не жалко девчонок, которых они разводят? Я вдруг понимаю, что ни за что не позволю так с собой поступить.

Вооружен – значит защищен, так ведь говорят? Марку не удастся меня провести.

С этой решимостью захожу вместе с ним в випку. Лица парней сливаются в одно, и уж тем более я не запоминаю имен, разве что один привлекает внимание, он постоянно держит телефон в руке и нажимает на экран. Часто-часто.

– Тим, хватит тапать хомяка, это же развод! – ржут парни, а я удивляюсь: какого еще хомяка?

– Это игрушка такая, – поясняет Марк мне на ухо, его губы снова щекочут мочку, теперь мы сидим на кожаном диванчике, продавливаем его так, что приходится подвинуться слишком близко, на нас словно действует сила притяжения.

Мы как магнит и железо, я так это чувствую. Марк – сильный магнит, а я не могу сопротивляться и льну к нему. Он обнимает за талию, без стеснения прижимает меня к себе, будто я его официальная девушка.

Я смущаюсь, краснею, сама на себя злюсь за то, что такая.

– Ты очень красивая, Ромашка, просто офигенная. Я, кажется, пропал.

Ого! Какие слова! Вот только веры ему у меня нет!

Пусть говорит, ладно.

Но я-то слежу за ним. И за парнями. Чтобы понять, покажут ли они каким-то образом, что Марк на меня спорит. Жду момента, чтобы разоблачить их. Правда, я ума не приложу, что сделаю, когда получу бесспорное доказательство.

Ну, скажу я Марку в лицо, что он конченый урод, что с того?

Он от этого не изменится, не перестанет играть в людей.

– А ты играешь в такие игрушки? – спрашиваю у Марка.

– Я? Делать мне нечего. Как твое настроение? Лучше?

– У меня всё нормально с настроением, скоро домой надо, уже поздно.

– Хорошая девочка рано ложится спать? – подмигивает, а кончиками пальцев ведет по плечу, отчего по коже несутся стайки мурашек.

– В общежитие не пускают после двадцати трех.

Странно, что он не знает. Я у него первая такая, кто живет в общежитии?

– А если не успеешь, на улице оставят?

– Да, конечно, – говорю, сама не замечая, что нас слушают другие парни.

Они начинают активно делиться историями, как пробирались к девчонкам в окна по доскам, уговаривали злых вахтерш пропустить их в комнаты, пытались их подкупить, один запустил в комнату знакомой девчонке квадрокоптер с посланием. Много чего рассказывают, а я всё на Марка смотрю – чем поделится он.

Но Марк всего лишь улыбается и поглядывает на огромные часы на запястье, я же невольно рассматриваю его татуировки. У него их несколько. Выглядит он, конечно, как парень из категории люкс, а уж как они тут все швыряют деньги на стол, я молчу.

– Так что, конфета, – обращается он ко мне, когда парни перестают обсуждать тему общежития, – что будем делать, если опоздаем в общагу?

– В смысле что будем делать?

– Хочешь ночью покататься по городу? Ты не бывала на автодроме?

– Я…

Ответить я не успеваю, у Марка на столе вибрирует телефон. Он смотрит на экран и с раздражением хватает гаджет.

– Да, бать, сейчас! Извини, конфета, – это уже мне, – отойду на пару сек.

– Хорошо, – бормочу.

Интересно, что у него за отношения с отцом? Судя по всему, напряженные. Марк вышел из випки и размахивает руками, видимо, ругается с отцом.

Меня охватывает стеснение. Сидеть с парнями наедине неловко и неуютно. Почему тут больше нет девчонок? Это странно. Но на меня никто не обращает внимания. Парни утыкаются в телефоны и что-то активно печатают. Показывают друг другу.

Неужели на меня ставки делают?

Глава 13

Рита

Мне на телефон тоже падает сообщение. Открываю, читаю.

“Любимова, это правда?”

Очень содержательно!

Это пишет моя Сонька.

“Что именно?”

Отвечаю, а у самой всё внутри бушует, клокочет. Подсознательно понимаю, о чем может спрашивать меня моя соседка и единственный тут близкий мне человек.

О том, реально ли я зависаю в клубе с мажором Началовым, всем известным Нахалом.

А еще подруга может спрашивать о другом.

Правда ли, что я готова стать очередной жертвой Нахала и его дружков.

“Ритка, тебя спасать надо? Я могу приехать! Локацию скинь. Я с Артурчиком с экономики, он на тачке, подъедем, куда скажешь”.

Вот что значит настоящий друг.

Только бы еще понять, где я нахожусь.

У меня нет никакого навигатора в телефоне, как скинуть геолокацию – понятия не имею. Вот такая я древняя “деревня”. Просто мне никогда это не было нужно.

– Прости, – обращаюсь к одному из приятелей Марка, который активно чатится в телефоне. – Ты не мог бы мне сказать адрес этого клуба?

– Адрес? – он смотрит на меня, как-то ехидно улыбаясь. – Это еще зачем?

– Просто я… – краснею, понимая, что не знаю, что ответить.

Сказать, что хочу убежать? А выпустят ли меня тогда вообще отсюда?

– Хочешь Марка кинуть?

– Нет, ты что? – глазами хлопаю, пытаюсь изобразить невинность. – Я… подругу хотела позвать, соседку, она классная, любит потусить.

– Соседку? Что еще за соседка?

– Ну, из общежития.

– Из общаги? Кринж какой. Ты реально в общаге обитаешь?

Вот же придурок. Он что, считает, что все обязаны быть такими богатенькими мажорами? Что других людей не бывает?

– Представь, обитаю. И очень даже хорошо. Скажешь адрес, или мне пойти у бармена спросить?

– Вот, смотри.

Он протягивает свой телефон, там карта, я не успеваю сообразить, куда смотреть, как падает сообщение:

“Ставлю сто на М”.

И тут же второе:

“Соточка на Марка”.

Меня окатывает жаром, щеки горят, вся горю.

Получается, правда, да?

Вот так всё просто?

А как же… Как же карбонара? Как же его рассказы про жизнь в Лондоне? Он казался таким искренним, открытым. Это что, всё игра?

Зачем?

Чтобы просто надо мной поглумиться?

Пожалел сиротку, хромоножку, привел в крутой клуб, показал красивую жизнь, а за это она должна что, ноги перед ним раздвинуть?

Слезы закипают в уголках глаз. Досадные, противные. Чувствую себя жалкой.

Это очень больно.

– Ну, чё тормозишь как отсталая?

– Тут не видно, у меня… зрение плохое, очки разбились.

Именно разбились. Розовые такие. Которые носят дурочки вроде меня.

– Маяковского семнадцать, клуб “Вегас”, тут его все знают. Подружка-то хоть красивая?

– Кто? – рассеянно смотрю на ухмыляющуюся рожу.

– Соседка, которая приедет, такая же хорошенькая, как ты?

– Еще круче, – выпаливаю сквозь зубы.

– Это хорошо. Мы хорошеньких любим. Завидую Нахалу, откопал себе такую соску.

Парень смотрит на меня, словно раздевает глазами, мне страшно, голову опускаю, быстро печатаю сообщение Соньке.

“Приезжайте скорее, клуб Вегас, на Маяковского семнадцать”.

Только бы подруга успела! Только бы мне уйти отсюда живой и невредимой!

Дверь открывается, заходит Марк, вижу, что он зол, челюсти сжал, всё тело у него в напряжении, падает рядом со мной на диванчик, ладонь в шевелюру свою запускает.

– Что, Нахал, губернатор лютует?

– Нормально всё с губернатором, рот захлопни.

– Молчу, брателло. Ты лучше скажи, у нас всё в силе? Собирались же на море мотануть, ты как?

– В силе всё. Отстань пока, не до этого. Малыш, ты как тут? – он наклоняется ко мне, слишком близко, смотрит серьезно.

А у меня внутри всё клокочет, раздирает. Мне страшно. И противно. И обидно, что я вот так ошиблась.

Мне казалось, я разбираюсь в людях. Меня подкупила его искренность, теперь получается, что я просто повелась на его доброту? И харизму.

Этого у Нахала точно не отнять. Он красавчик. На него хочется смотреть.

И общаться с ним было приятно. И танцевать.

Как я могла так глупо попасться?

Никогда не думала, что со мной это случится, что какой-то богатенький наглец будет на меня спорить.

Я ведь вообще ни с кем не заводила отношений, всегда сторонилась парней, боялась, что меня обидят. Всего боялась.

Почему-то верила, что если парень меня реально полюбит – то добьется. Будет красиво ухаживать, я оценю его усилия, поверю ему.

Что со мной сегодня случилось?

Мой мозг словно инопланетяне похитили.

Зачем я позволила Нахалу так много?

Карбонару, поцелуй, танец…

И как теперь выбраться из этого кошмара?

– Что с тобой, конфета? Ты какая-то напряженная. Расслабься. Может, шампанского заказать? Все девчонки его любят.

– Я не все. Я же сказала, что не пью алкоголь.

– Правильно. В клубах вообще ничего пить нельзя. Поняла? Только то, что я тебе даю. У других ничего не бери, подсунут еще дурь какую-нибудь.

– Я ничего не собираюсь брать. И вообще, мне домой пора.

– Домой? А как же танцы?

– Прости, устала, и нога болит.

– Пожалуйста, еще один медляк, а? Я… У меня проблемы, ты сама знаешь, из-за чего. Просто нужно несколько минут перезагрузиться.

Мы с ним общаемся на равных, он выглядит вполне адекватным, говорит нормально. И как он мог на меня поспорить?

Интересно, что именно было в этом споре? Что он должен со мной сделать?

Переспать?

От мысли об этом жар меня совсем топит.

Ужасно.

Обидно, больно и противно.

Я так хочу ему отомстить! Но как?

Просто сбежать, чтобы его план провалился?

На самом деле ничего лучше я придумать не могу. Не обличать же мне его перед всем клубом? Да и есть ли смысл? Что я скажу? Я знаю, что ты на меня спорил, ты проиграл? Отдавай свою машину, или что ты там поставил?

Вспоминаю, что где-то уже такое видела. Точно! Бабулина любимая комедия “Девчата”. Она очень старая, годах в шестидесятых прошлого века снимали, даже бабушка тогда была еще девчонкой. Но фильм этот любит. И мама его тоже любила. А я раньше смотрела и не понимала, чего эта Тоська нашла в таком страшном Илье? К тому же еще и с таким тяжелым характером? Он был как теперешние мажоры – нарцисс настоящий, только себя любил, только о себе думал. Там, в кино, он, получается, шапку проиграл. А Нахал? Неужели точно – машину?

– Так что, конфетка, потанцуем?

– Хорошо.

Поднимаюсь не глядя, пошатываюсь, и чувствую сильную руку на моей талии.

Нахал прижимает меня к себе.

– Осторожнее, Ромашка, не упади.

Я-то не упаду, Нахал, а вот ты…

Глава 14

Рита

И мы снова на танцполе. И я снова забываю, что нога болит и нахальный мажор на меня поспорил. Это какая-то магия, но я ей подчиняюсь.

Еще немного побыть с ним, обмануться, поверить, что я в центре его внимания.

Как он смотрит…

Жадно, непристойно, у меня плавятся даже кости, а внутри порхают самые настоящие бабочки, я это чувствую всем телом, и руки дрожат.

А как дышать, я и вовсе забыла.

Двигаюсь в такт музыке, его руки нежно обнимают мою талию. Ощущения захватывают. Вокруг нас неоновый свет, цвет лица Марка меняется. Он то отсвечивает красным, то фиолетовым, это красиво.

А я вижу только его глаза, которые огнем горят.

Почему он так смотрит? Зачем?

Испытывает на мне силу своего очарования?

Хочет себе доказать, что я легкая добыча?

Он ко мне целый арсенал применил, чтобы что? Спор выиграть?

И что ему это даст?

А я? Тоже хороша. Видела же, какие он игры любит.

Швыряется деньгами на потеху публике, и друзья у него – скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты. Не зря так говорят.

Он такой же, как и они. Гадкий, испорченный, нахальный мажор, который обожает играть в людей. Наверное, ему нравится чувствовать свое превосходство.

Быть выше всех. Королем мира.

А я надумала себе не того, он мои мысли спутал в клубок.

Ничего не вижу кроме него сейчас, хоть и знаю, какой он, что из себя представляет.

А потом он говорит:

– Пойдем в ВИП-комнату, не в ту, где парни, а в другую, где мы будем только вдвоем.

Губы у меня тут же сохнут, язык от волнения прилипает к нёбу, сердце разгоняется. Он говорит, и я слышу только его голос, больше ничего.

Его дыхание жарко касается уха, когда он продолжает шептать:

– Ты такая офигенная. У меня давно такого не было, хочу тебя, не могу. Всё серьезно, малышка, правда. Сам в шоке.

Замираю от бешеного волнения, кровь дико несется по венам, я знаю, что это всё обман, но не отталкиваю Марка, хотя должна бежать от него со всех ног.

Он притягивает меня ближе, мы всё еще танцуем, и его губы аккуратно касаются моих. Я трепещу, это так неожиданно, а взгляд Марка, когда он смотрит на меня, оторвавшись от губ, искренний, в нем столько жара и желания.

Обманщик! Как же натурально выглядят его чувства.

Так и тянет поверить, сердце рвется к нему, но разум меня отрезвляет.

В голове ворох мыслей, а Марк ждет ответа.

– Я… Марк, я еще ни с кем… – бормочу, вся во власти смятения.

– Я буду осторожен, малышка, – обещает. – Не волнуйся, тебе понравится, нам будет очень хорошо…

“Правда?! – хочется мне спросить. – Когда мне будет хорошо? Когда ты меня в випке на видавшем тысячи совокуплений диване поимеешь? Или когда распространишь запись об этом среди друзей и подруг?

Когда мне будет хорошо, а?

Это ты будешь смеяться, тебе будет классно, ты будешь деньги считать, меня обсуждать и смеяться над глупой и убогой хромоножкой. Которую ты унизил и убил. А мне… Нет, мне хорошо не будет”.

В этот момент я раздваиваюсь. С одной стороны, я страдающая, несчастная девственница, над которой посмеялся мажор. Она тихо скулит в уголочке, умирая от боли и унижения. Жалкая, убогая бедняжка с разбитым сердцем.

А другая часть меня – это вновь рожденная фурия. Валькирия, которая хочет мстить. Проучить. Вновь рожденная мстительница, восставший из пепла Феникс, он одержит победу, но не сломается.

Я знаю, что валькирия в этот момент побеждает убогую бедняжку, и я льну к Марку, подмечая, как его глаза от удивления расширяются.

Что, не ждал такого ответа? Не ожидал, что скромная девушка, кому ты навешал лапши на уши, окажется смелой?

Ты же этого хотел? Так старался, из кожи вылез, сыграл такой крутой спектакль.

Так вот он был не зря. Получай!

Покорно иду с Марком туда, куда он меня ведет. Это видимая покорность, но он купился. Еще бы. Ему не приходит в голову, что кто-то может не хотеть его. Отвергнуть. Марк привык к легким победам, и сейчас наверняка думает, что я одна из тех девчонок, которых он за один вечер заманил в сети. Затащил в постель.

Пробираемся сквозь толпу, нас никто уже не трогает, мы беспрепятственно поднимаемся на второй этаж. Марк держит путь вглубь клуба, а я…

А я ощущаю страх, который сжимает горло, а от бешеного волнения сердце пульсирует где-то в горле. Шум в ушах мешает соображать, еще чуть-чуть, и я в обморок свалюсь.

Но мне нельзя, я должна проучить этого конкретного мажора и его друзей.

Они все проиграют и потеряют деньги, Марк останется ни с чем, а я выйду из этой ситуации победительницей.

Разбитое сердце не в счет, я сама виновата, что купилась.

Телефон вибрирует в кармане. Достаю и бегло читаю. Это сообщение от Соньки: “Мы приехали! Выходи!”

Внутри поднимается волна тревоги. Времени остается немного.

– Марк, ты дашь мне пару минут? – прошу возле входа в випку.

Он заметно нервничает, оглядывается.

– Ты надолго? – в голосе нетерпение.

– Буквально пару минут, и я вернусь.

– Малышка, ты точно вернешься?

А он догадливый!

Наверняка заметил, что я странно себя веду. Нужно усыпить его бдительность.

– Да, я тебе доверяю, – тянусь к нему, и он легко считывает посыл, его губы касаются моих. Поцелуй уже вовсе не нежный, а жадный, грубоватый, это поцелуй собственника, завоевателя. На короткое мгновение мелькает мысль, что я никогда не узнаю, каково это – таять в объятиях Марка, чувствовать его кожа к коже, отдаваться целиком в его власть!

Не узнаю, потому что он превратил хрупкое, беззащитное чувство, что росло между нами, в нечто грязное и продажное. Конечно, обвинять его не за что, он так привык, но как не злиться, как? Он же просто растоптал мои надежды, в пепел превратил.

– Смотри, если надолго пропадешь, я пойду тебя искать, – предупреждает, а у меня губы горят, внутри всё щемит, щеки покраснели от смущения и вместе с тем негодования.

Такой искренний на вид, а на самом деле насквозь лживый и фальшивый.

Мне с таким не по пути, к черту Нахала! К черту Марка Началова, сына губернатора, кто так любит спорить на невинность девушек.

Жаль, что я не могу предать это огласке. Или могу?

Глава 15

Рита

– Любимова, ты сошла с ума? Зачем пошла в этот клуб с Нахалом? Знаешь же, какой он опасный!

– Знаю, Сонь, теперь я знаю…

– Что? – подруга разглядывает меня слишком внимательно. Вижу напряжение на ее лице.

– Ничего, поехали.

– Нет, погоди. Он же реально на тебя поспорил?

Я пламенею, щеки аж жжет! Противно. Уже и Сонька знает!

– Что, все в курсе?

– Ну, не все, но я – да. Вот же… Гондон!

– Соня! Не надо, поехали…

Почему-то сейчас мне больно. Оттого, что подруга ругает Марка. Оттого, что он оказался… вот тем самым словом.

– Подожди, не надо! Так это оставлять нельзя! Придурки. Зла не хватает. Совсем уже берега попутали. Своих бы телок – давалок портили. Зачем к нормальным девчонкам лезть?

– Своих не так интересно. Правда, поехали, а то вдруг он сейчас догадается, выйдет.

– И что? Ты считаешь, что надо просто сбежать? Ты будешь бегать, как заяц трусливый, а он… Ну уж нет.

Дрожу вся.

Соня считает, что нельзя сбегать. Понимаю, что она говорит о мести.

Я ведь тоже на мгновение об этом подумала!

Меня потряхивало от смелых мыслей. Воображала какие-то нереальные способы отмщения гадкому мажору.

Представляла, как он сидит в этой своей випке в чем мать родила, и туда врывается толпа с камерами, снимает его, а он привязан к кровати и ничего не может сделать.

Это вроде тоже было в каком-то кино? Или нет?

У меня, вообще-то, не такая бурная фантазия. И как наказать Нахала, я не знала.

Просто обнародовать то, что он участвует в подобном?

Это самое простое вроде.

Могла бы я это сделать?

Могла, но зачем? Чего я добьюсь? Только жизнь себе испорчу, ведь Марк отомстит, я это точно знаю.

Мне хватит того, что я оставлю Марка ни с чем.

Это ведь тоже обидно и неприятно?

Он сидит там, разгоряченный, возбужденный. Ждет, когда я приду и утолю его жажду. Ха-ха.

Только вот я не приду.

И вообще – он теперь долго меня не увидит! А может, и вообще больше никогда? Какова вероятность, что мы пересечемся в универе? Да нулевая. Раньше же не пересекались! Мы учимся на разных курсах, на разных факультетах! Даже занятия у нас явно проходят в разных корпусах.

Я не буду прятаться специально. Нет.

Но, думаю, после сегодняшнего вечера он вряд ли вообще захочет меня видеть.

Думаю так, но внутри всё равно сидит червячок.

А что, если Нахал каким-то образом подстроит так, как будто я согласилась и отдалась ему? Если он всем растрезвонит об этом?

Что потом будет со мной? Как я буду доказывать, что ничего не было?

В эту минуту я не думаю о том, что доказывать я ничего и не должна.

Просто противно, что обо мне будут думать как о недостойной девушке.

Очень противно.

И образ красивого парня Марка, хорошего, милого, с которым так приятно было целоваться, совсем меркнет.

А Соня не унимается.

– Ты понимаешь, Ритка, что это нельзя оставлять просто так?

– Сонь, не надо, поехали.

– Никуда я не поеду! Погоди! Ты садись в машину к моему гению, а я сейчас.

Подруга решительно отправляется к входу в клуб.

– Соня, не надо! – кричу вслед, но соседка даже не оборачивается, что-то говорит охране, и ее пускают.

– Рита, ты это, давай лучше, сядь в машину, мало ли… – командует Артур, с которым приехала Соня, и я сажусь.

Руки сами в кулаки сжимаются.

Не знаю, что сделает подруга, но она в гневе страшна. На многое способна.

Только благодаря Соньке меня перестали троллить в общаге, да и в универе тоже.

И что она сейчас может устроить там, в випке, меня немного пугает.

Проходит минута. Вторая. Я слежу за временем на телефоне. Мне страшно.

– Может, пойти посмотреть? Может, ей помощь нужна?

– Помощь? И чем ты поможешь? – качает головой “экономист” Артур. – И я тоже не помогу.

Еще пять минут.

У меня сердце бахает так сильно, что кажется, громче басов, которые раздаются из клуба.

Мамочки, что же будет! Мамочки! Десять минут прошло. У меня потные ладони.

Боже, сделай так, чтобы с Соней всё было хорошо.

И с Нахалом. Не знаю, почему я думаю так. Но почему-то думаю.

Тринадцать минут. Чертова дюжина. Ого… Да что же там Софья творит?

У Артура звонит телефон, он отвечает.

– Ага, понял.

Заводит машину.

– Эй, погоди, мы что, Соню не ждем?

– Ждем, – ухмыляясь, выдает Артурчик.

В этот момент двери клуба распахиваются, оттуда вылетает Соня, быстро запрыгивает в тачку.

– Погнали, Арт, очень быстро! Очень!

Машина срывается с места, шины визжат, мотор ревет, Сонька орет, довольная собой, и смеется, а у меня сердце сжимается в кулачок, ноет от страха, сосет под ложечкой. Поворачиваю голову и вижу, как из клуба выбегает он.