Любовь под Прицелом

Он сделал шаг вперед, его голос понизился до низкого, хриплого тона.

–Знаешь, что тебе сейчас нужно? – Он протянул руку, нежно схватил меня за руку и притянул к себе.

Он обнимает меня за талию, прижимая к себе.

–Отвлечение, – бормочет он, зарываясь лицом мне в шею.

Его руки спускаются ниже, устраиваясь на моих бедрах. Он поднимает меня, усаживая на край стола. Зейд встает между моих ног, его бедра прижимаются к моим. Он приподнимает мой подбородок пальцами, заставляя меня смотреть в его напряженные глаза.

– Хочешь, чтобы я трахнул тебя прямо здесь, на этом столе? – шепчет он, его голос хриплый от желания.

Я тихонько задыхаюсь, мое тело отвечает на его слова и жар в его глазах. Я чувствую, как его твердость давит на меня, посылая волну желания через мое нутро.

– Да, – шепчу я в ответ, мой голос едва слышен.

Заде не теряет времени. Он просовывает руки под мои бедра, приподнимая меня и обхватывая мои ноги вокруг своей талии. Он расстегивает молнию, освобождаясь, и толкается вверх, погружаясь в меня с первой попытки.

Громкий вздох срывается с моих губ, когда Зейд входит в меня одним быстрым, мощным толчком, заполняя меня полностью. Моя спина невольно выгибается от стола, бумаги разлетаются по полу. Он начинает двигаться, каждый мощный толчок попадает точно в нужное место, вызывая у меня содрогание и стоны.

Захват Зейда на моих бедрах крепнет, его пальцы впиваются в мою мягкую плоть, когда он вонзается в меня все сильнее и быстрее. Стол трясется под нами, звук наших тел, соприкасающихся друг с другом, наполняет комнату. Он наклоняется, захватывая мой рот в яростном поцелуе, глотая мои стоны.

Его язык занимает мой рот так же тщательно, как его член занимает мою киску, каждый толчок идеально рассчитан по времени с каждым поцелуем. Одна рука скользит между нами, находит мой клитор и искусно кружит. Сочетание ощущений кружит мне голову.

– Чёрт…

Его голос груб от желания, его дыхание затруднено, когда он продолжает вбиваться в меня, его рука движется быстрее по моему чувствительному соску. Я чувствую, как мой оргазм нарастает, туго скручиваясь в моем животе. Я разрываю поцелуй, запрокидывая голову назад, мой рот открыт в безмолвном крике. Зейд наблюдает за тем, как разворачивается сцена – мои груди подпрыгивают с каждым толчком, моя спина выгнута дугой над столом, мой рот открыт в безмолвных криках. Он знает, что я близко.

– Посмотри на себя, – хрипло говорит он, – Принимаешь мой член, как хорошая девочка. Ты собираешься кончить на этом столе?

Его грязные разговоры толкают меня через край. Я громко кричу, когда мой оргазм достигает цели, мое тело содрогается вокруг него. Зейд издает глубокий стон, его темп сбивается, когда он чувствует мое освобождение. Он глубоко зарывается и замирает, его собственный оргазм следует сразу за моим.

На мгновение мы замерли так – Зейд все еще погружен во мне, его лицо зарыто в мою шею, мы оба пытаемся отдышаться. Комната наполнена звуками нашего тяжелого дыхания и тихим шуршанием бумаг под нами. Через некоторое время он осторожно вытаскивает.

– Зейд…

– Ты моя, Белла…

Глава 5

Зейд

Черт возьми, соберись, Зейд. Прошло три дня с тех пор, как ты нагнул ее над столом. Чертовски классный секс за столом не должен все еще быть главной темой у тебя на уме. И вот ты здесь, твердый как скала, просто от мысли о ее стонах.

Я сижу в своем офисе, тишину нарушает только тихий гул города снаружи. Мои мысли все время возвращаются к ней – Белле. Женщине, которая стала и моим величайшим искушением, и моим самым яростным противником. Я все еще чувствую ее вкус, все еще чувствую ее прикосновения.

Я сжимаю кулаки, вспоминая, как она смотрела на меня этими пронзительными глазами, полными желания и чего-то еще – чего-то опасного. Я трахал ее, и это было интенсивно, грубо и страстно.

Стук в дверь вырвал меня из раздумий. Я обернулся и увидел, как вошел Вито с серьезным выражением лица.

–Босс, – сказал он, кладя стопку документов на мой стол. – Русские снова поразили один из наших кораблей. Оружие, 20 миллионов ущерба.

Я почувствовал прилив ярости, когда читал отчеты. Гребаные русские, вечно испытывают свою удачу. Я стукнул кулаком по столу, звук разнесся по комнате.

–Эти ублюдки думают, что могут просто взорвать наше дерьмо и уйти безнаказанными?

Я резко встал, стул заскрежетал по полу.

– Созовите собрание. Завтра. Мы отправляемся на войну, и мне нужны все на борту.

Я замолчал, мой разум лихорадочно проносился от стратегических планов и жестоких фантазий. Когда Вито кивнул и поспешил сделать приготовления, я не мог не думать об иронии всего этого. Вот я, замышляющий месть русским, в то время как мой разум все еще был поглощен мыслями о Белле. Женщине, которая сумела проникнуть в мои мысли так же эффективно, как это мог сделать любой враг.

Дверь скрипнула, и вошла Виктория. Ее каблуки тихонько цокнули по деревянному полу, когда она приблизилась к моему столу. Я откинулся на спинку стула, глядя на нее с отрешенным выражением. Она была красива, с длинными ногами и фигурой, которая заставила бы любого мужчину дважды взглянуть на нее. Но она не была Беллой.

– Зейд, – промурлыкала она, пытаясь соблазнить меня своим голосом. – Я подумала, что тебе сегодня нужна компания.

Она подошла ближе, проведя рукой по моему столу. Обычно этого было бы достаточно – прекрасная женщина бросается на меня. Но сегодня это меня просто раздражало.

Я оборвал ее острым взглядом.

– Не сегодня, Виктория, – холодно сказал я. – У меня есть более важные дела.

Например, замышлять падение русских и стереть Беллу из памяти. Я снова сосредоточился на бумагах на столе, молча отмахнувшись от нее. Лицо Виктории потемнело от гнева и отвержения. Она годами пыталась заставить меня согласиться на брак, но я всегда отталкивал ее.

– Ты смешон, – огрызнулась она. – Тебе нужна жена, Зейд. Тебе нужны наследники. Она скрестила руки.

–Мне не нужна жена, – возразил я, голос мой был тихим и опасным. – У меня полно женщин, которые согреют мою постель. А что касается наследников, я всегда могу найти подходящую женщину, которая вынашивает моих детей, не женясь на ней.

Я поднял на Викторию холодный и беспощадный взгляд. Виктория ахнула, явно потрясенная моими жестоко честными словами. Ее челюсть на мгновение отвисла, прежде чем захлопнуться от негодования.

–Ты ублюдок, – прошипела она, хватая сумочку. – Однажды кто-нибудь заставит тебя заплатить за эту наглость. Может, эта сука Белла?

– Следи за языком, когда говоришь о ней, – рявкнул я, прежде чем успел остановиться.

Виктория подняла бровь, понимая, что задела за живое.

–Так вот почему ты не хочешь жениться на мне, – тихо сказала она, больше себе, чем мне. – Ты одержим этой маленькой шлюхой.

– Убирайся, – тихо сказал я, мой голос был пронизан едва сдерживаемым гневом.

Виктория знала, что лучше не толкать меня дальше. Она выбежала, хлопнув дверью за собой. Я откинулся на спинку стула, потирая виски. Виктория была права – я был одержим. Врагом. Беллой.

Когда я вышел из своего офисного здания, прохладный ночной воздух ударил мне в лицо, резко контрастируя с горячим разочарованием внутри. Мой взгляд сразу же упал на мой гладкий черный BMW M5 competition, припаркованный под тусклыми уличными фонарями. Машина была зверем, как и я сам – мощная игрушка для мощного человека. Я приблизился к автомобилю, мои шаги эхом разносились в тихой ночи. Плавные линии и агрессивный дизайн говорили с моей душой. Это был автомобиль, предназначенный для скорости и мощности, отражение человека, который им управлял. Я отпер двери и скользнул внутрь, кожаные сиденья облегали мое тело.

Я завел двигатель, и он взревел, издав глубокий, гортанный рык. Вибрация мощной машины подо мной была почти терапевтической, помогая успокоить мои бушующие мысли. Я включил передачу и выехал на улицу, плавно набирая скорость, вливаясь в поток машин.

Пока я ехал, огни Нью Йорка размывались вокруг меня, ветер проносился мимо открытых окон. Спидометр пополз выше, когда я выехал на шоссе, мощный двигатель с легкостью поглощал мили. Это было моим освобождением, моим способом сбежать от постоянных мыслей о Белле, которые терзали мой разум.

Мощный двигатель тихонько заурчал, когда черный зверь остановился перед железными воротами моего особняка. Ворота бесшумно раздвинулись, открыв длинную, обсаженную деревьями подъездную дорожку, которая вела к огромному дому. Особняк был темным и внушительным, как и его владелец – я.

Я загнал машину в гараж и заглушил двигатель. Внезапная тишина была оглушительной, и она позволила моим мыслям пробраться обратно. Я вышел из машины, провел рукой по волосам и направился к главному входу. В доме было тихо, слишком тихо, эхом отдаваясь пустотой.

Особняк был шедевром современной архитектуры, с четкими линиями и чистыми поверхностями. Внешняя часть представляла собой смесь камня и стекла, гладкие черные окна отражали лунное небо. Вход был величественным, с массивными деревянными дверями, которые бесшумно распахнулись, когда я приблизился.

Внутри дом был еще более впечатляющим. В фойе была двойная лестница, ведущая на второй этаж, полированный мраморный пол отражал мягкое освещение. Слева находилась просторная гостиная, обставленная мягкой современной мебелью и украшенная абстрактным искусством. Справа была официальная столовая, редко используемая, с длинным столом из красного дерева, за которым могли разместиться двадцать человек. Прямо впереди была кухня, ультрасовременная и безупречно чистая, отражающая мое предпочтение порядку и контролю. В доме было шесть спален, каждая со своей собственной ванной комнатой.

– Сеньор Зейд, – голос Марии был мягким, но твердым, с намеком на испанский акцент, который она так и не избавилась от него после переезда сюда десятилетия назад.

Она ворвалась в поле зрения, ее круглое лицо расплылось в теплой улыбке, которая была свойственна только ей.

–Тебе следует что-нибудь съесть.

Я вздохнул, остановившись у подножия лестницы. Мария была с нами еще до того, как я научился ходить, ее присутствие в этом доме было таким же постоянным, как воздух, которым я дышал.

–Я не голоден, Мария, – ответил я, и мой тон смягчился, когда я посмотрел на ее обветренное лицо.

Брови Марии нахмурились, губы сжались в решительную линию.

–Ты всегда так говоришь, но тебе нужно есть, – настаивала она, указывая на кухню. – Я приготовила твое любимое – тушеную говядину. Она помолчала, выражение ее лица слегка смягчилось. – Садись, пожалуйста.

Легкая улыбка тронула уголки моего рта – она была единственным человеком, который все еще мог командовать мной вот так.

–Ладно, – сдалась я, проводя рукой по волосам. – Но я не буду много есть.

Я последовала за ней на кухню, заняв свое обычное место за кухонным островом.

–Ммм, – пробормотала она с сомнением, уже наливая в миску щедрую порцию рагу.

Она подвинула ее через стойку вместе со столовыми приборами, затем налила мне бокал красного вина – Бордо 1982 1года из моей личной коллекции, конечно же. Пока я ковырялся в рагу, Мария прислонилась к стойке напротив меня, ее глаза были внимательны.

–Ты снова теряешь вес, – заметила она, ее тон был неодобрительным. – Ты выглядишь уставшим. Она помолчала, затем тихо добавила – Когда ты в последний раз спала всю ночь?

Ее вопрос повис в воздухе, прекрасно зная, что моя бессонница только усугубилась за эти годы. Она пристально смотрела на меня, ожидая ответа, который, как она уже знала, я не дам. Бокал вина кружился в моей руке, пока я избегала ее взгляда. Лицо Марии потемнело, глаза слегка сузились.

–Зейд, – предупредила она, отталкиваясь от стойки и выпрямляясь. Она скрестила руки, ее тон стал тверже.

–Мария, – перебил я ее, мой голос был напряженным от едва сдерживаемого разочарования. – Я в порядке. Правда.

Я засунул в рот еще одну ложку рагу, едва почувствовав его вкус. Ее беспокойство было оценено, но нежелательно. Последнее, что мне было нужно, – это еще один человек, суетящийся из-за моей бессонницы. Губы Марии сжались в тонкую линию, явно не убежденная. Но она знала, что лучше не давить на меня слишком сильно. Она повернулась к плите, занимаясь мытьем посуды.

–Хотя бы доедай свое рагу, – сказала она через плечо, ее тон стал мягче.

Когда ночь уже тянулась, Мария удалилась в свои покои внизу, оставив меня одного на кухне с моим недоеденным рагу и бутылкой бордо. Дом затих, окутывая меня своей тишиной. Когда я поднялся по лестнице в свою спальню, дом, казалось, стал холоднее, тишина более гнетущей. Я снял одежду, оставив ее кучей на полу, прежде чем скользнуть в кровать. Простыни были холодными на моей коже, отражая пустоту внутри меня.

Я уснул. Мне приснилась Белла.

Глава 6

Белла

Сделав глубокий вдох, я поворачиваюсь к матери, моя решимость непоколебима.

–Я принял решение. Деловая встреча в Канаде – всего лишь предлог. Я остаюсь там, начинаю все заново. Без груза репутации этой семьи, которая сдерживает меня.

Я говорю твердо, в моем голосе слышны нотки грусти, но также и решимости:

–Ты ничего не можешь сказать, чтобы изменить мое мнение, мама. Хоть раз в жизни я хочу дышать без постоянного беспокойства о том, что могут принести деловые сделки папы. И…

Я делаю паузу, затем тихо продолжаю.

– И без ненавистных воспоминаний Зейд, отравляющих мой разум. Без отца, отрекающегося от меня, потому что я спала с врагом. Без этой чертовой мафиозной жизни, контролирующей каждый аспект моего существования. С меня хватит, мама. С меня хватит.

Хватка матери на моей руке крепче, голос дрожит.

– Белла, пожалуйста… Ты не понимаешь, какой опасности себя подвергаешь. У твоего отца враги, могущественные. Если они узнают, что ты ушла, что ты отвергла эту жизнь…

Она вздрагивает, притягивая меня ближе. Я осторожно высвобождаюсь из ее хватки, мое выражение лица становится жестче.

– Мам, ответь мне на это – я все еще та же дочь, которая была у тебя до того, как я переспала с Зейдом? До того, как папа отрекся от меня? Я все еще заслуживаю этого титула принцессы мафии?

Я бросаю вызов, мой голос опасно тихий. Лицо моей матери искажается, слезы текут по ее щекам, когда она шепчет.

– Нет… Нет, Белла…Твой отец сказал, что ты больше даже не его кровь, что ты навлекла позор на семью, – Она замолкает, ее голос срывается— Но Белла, ты все еще моя малышка.

Я чувствую, как холод разливается во мне от ее слов, мои глаза жжет от непролитых слез, которые я отказываюсь выплеснуть.

–Так что я больше не Кент, не совсем, – бормочу я глухим голосом.

Ее рука падает вниз, и на мгновение я вижу чистое опустошение в ее глазах

– Белла… ты разбиваешь сердце своей матери. И для чего? Убегая от своего имени. своей личности? Твой отец просто…– Она делает глубокий вдох, – он просто жесток.

Моя мать в ошеломленном молчании наблюдает, как я хватаю свой чемодан, тот, в который я упаковала свою одежду и несколько личных вещей. Не говоря больше ни слова, я выхожу из комнаты, оставляя ее стоять там, со слезами, текущими по ее лицу. В доме жуткая тишина, когда я спускаюсь по парадной лестнице. Я спускаюсь по лестнице и направляюсь к входной двери, мое сердце тяжело от смеси эмоций. Когда я открываю дверь, я вижу своего отца, стоящего там, его выражение лица мрачное и угрожающее. Он блокирует мой выход, его руки скрещены на груди.

Глаза моего отца сужаются, когда он рассматривает мой чемодан, его голос тихий и опасный

– Куда ты собираешься идти, Белла? Ты думаешь, что можешь просто сбежать и забыть, что ты Кент?—Его лицо искажается от гнева —Ты не покинешь этот дом.

Я стою на своем, крепче сжимая ручку чемодана.

–Я больше не Кент, помнишь?– говорю я, и мой голос тверд, несмотря на смятение внутри меня. – Ты ясно это дал понять. Так что у меня здесь ничего не осталось.

Его лицо краснеет от ярости, глаза выпячиваются.

– Ты неблагодарная… – Он бросается вперед, ударяя кулаком по столу рядом с собой. – Ты думаешь, что можешь отказаться от своей фамилии, своей семьи и просто уйти? – Он холодно усмехается. – Хорошо. Уходи.

Я стою там мгновение, ошеломленный его внезапной переменой тона. Он отходит в сторону, расчищая путь к двери.

–Убирайся, – рычит он. – Посмотрим, есть ли мне это волнует. Ты просто позор для этой семьи.

С тяжелым сердцем я выхожу за дверь, закрывая ее за собой. Холодный воздух бьет меня, как пощечина, когда я выхожу в ночь. Я стою там мгновение, глядя на дом, в котором я вырос, а теперь чувствую себя никем иным, как чужаком.

Водитель, пожилой мужчина, который возил меня с детства, смотрит на меня в зеркало заднего вида, видя решимость в моих глазах. Он выезжает с подъездной дорожки особняка Кентов, направляясь к частному аэропорту, где меня ждала личный самолет. Когда машина отъезжает от дома, я смотрю в окно, наблюдая, как величественное поместье исчезает из виду. Комок встает у меня в горле, когда я осознаю, что я действительно оставляю все позади – свою семью, свой дом, свою идентичность как Кента.

Я поворачиваюсь лицом вперед, устремив взгляд на дорогу впереди. Водитель точно знает, куда меня отвезти, поскольку ему бесчисленное количество раз было сказано, что мой самолет должен быть готов в любой момент. Когда мы прибываем в частный аэропорт, я выхожу из машины, и прохладный ночной воздух окутывает меня.

Я иду по тускло освещенному аэропорту, стук моих каблуков эхом разносится по пустым коридорам. Персонал сразу узнает меня, склоняя головы в знак уважения. Я сажусь в свой частный самолет, не говоря ни слова, устраиваясь в одном из роскошных кожаных сидений.

– Отвезите меня в Канаду.

Пилот кивает, его голос потрескивает в переговорном устройстве.

– Да, мисс Кент. Подготовка к взлету завершена. Пункт назначения: Ванкувер, Канада. Расчетное время полета: 5 часов 30 минут.

Самолет мчится по взлетно-посадочной полосе, поднимаясь в ночное небо. Когда самолет набирает высоту, я чувствую отрыв от своей прежней жизни. Я смотрю, как огни города внизу становятся все меньше и меньше, пока не превращаются в далекий свет. Я откидываюсь на спинку сиденья, закрывая глаза, когда реальность моей ситуации наступает.

Слова отца эхом звучат в моей голове: Ты просто позор…

Я с трудом сглатываю, сдерживая неожиданные слезы.

– Глупая, – бормочу я себе под нос, расстегивая ремень безопасности. Тебе должно быть все равно, что он думает.

Когда я закрываю глаза, передо мной внезапно возникает образ Зейда. Его темные волосы, его пронзительный взгляд, то, как его губы изгибаются в этой фирменной ухмылке. Я чувствую, как тепло разливается по моей груди, тоска, которая одновременно утешает и причиняет боль.

Зейд…

Его образ улыбается мне, и на щеках появляются глубокие ямочки.

– Белла, – его голос эхом раздается в моем сознании, мягкий и низкий, как всегда. Его призрачные руки заправляют прядь волос мне за ухо. – Куда ты идешь, детка?

Я прикусываю нижнюю губу, слезы щиплют уголки моих глаз.

– Прочь, – шепчу я, мой голос слегка прерывается. – Я оставляю все это позади, Зейд. Моя семья, мое имя, все…

Я замолкаю, безмолвное рыдание сотрясает мою грудь. Призрачные брови Зейда хмурятся, его глаза ищут мои.

–Ты ненавидишь их всех, Белла? Твоего отца, твою мать, всю семью Кентов?– Его тон серьезен, почти обвиняющий.

Я колеблюсь, мое сердце разрывается от правды.

– Нет, – тихо признаюсь я, голос мой полон эмоций. – Я ненавижу одного человека. Человека, который назвал меня позором, который сказал мне уйти и никогда не возвращаться – Я замолкаю, тяжело сглатывая. – Я ненавижу своего отца…

Его фигура слегка мерцает, становясь более прозрачной.

– Что насчёт меня? – Его голос теперь мягче, уязвимее. —Ты меня ненавидишь?

У меня перехватывает дыхание от откровенной уязвимости в его голосе.

Я просто качаю головой, выражение моего лица пустое.

– Нет, – категорически повторяю я, скрещивая руки на груди.

Никаких объяснений, никаких эмоций, простое «нет». Как будто я закрываюсь, отказываясь отвечать на его вопрос или на те сильные эмоции, которые он вызывает. Без предупреждения Зейд наклоняется и нежно прижимается губами к моим. Это нежный поцелуй, полный тоски и грусти.

Его призрачные руки обхватывают мое лицо, его большие пальцы смахивают слезы, которые все еще липнут к моим щекам. На мгновение все остальное исчезает.

Я резко просыпаюсь, мои глаза резко открываются, когда реальность моего окружения обрушивается обратно. Гул двигателя самолета наполняет мои уши, а тусклый свет салонного освещения заменяет мягкость призрачной формы Зейда. Я все еще в своем кресле, все еще лечу в Канаду. Я сижу там, ошеломленный, пока сон исчезает из моего сознания. Мои губы все еще покалывают от призрачного поцелуя, а щеки влажные от слез. Я смотрю в окно, наблюдая за проплывающими облаками, чувствуя себя более одиноким, чем когда-либо.

– Просто сон, – шепчу я себе.

Из салона вышла стюардесса и сообщила, что мы скоро приземлимся в Канаду.

Я рассеянно киваю стюардессе, мой разум все еще кружится от яркого сна.

– Мгм, – бормочу я, едва осознавая ее слова, когда она сообщает нам о нашем скором прибытии в Канаду.

Самолет начинает снижаться, и я смотрю в окно, наблюдая, как земля становится ближе. Когда самолет приземляется и рулит к выходу, я машинально собираю свои вещи. Мое сердце тяжело, все еще переживая эмоциональные американские горки сна. Выйдя из самолета в холодный воздух Канады, я следую за толпой в сторону иммиграции, чувствуя себя отстраненным и оцепеневшим.

Моя машина ждала меня рядом с выходом из аэропорта.

Я не могу не улыбаться каждый раз, когда сажусь за руль своего Aventador SVJ. Цвет Rosso Red – это не просто оттенок. Это заявление. Смелость. Бескомпромиссный. Прямо как я. Двигатель оживает, как только я поворачиваю ключ, и я чувствую мощь подо мной, готовлю преодолеть любые испытания, которые меня ждут.

SVJ – это не просто автомобиль. Это отражение моего пути – быстрый, смелый и всегда развивающий границы.

Я выезжаю из аэропорта, с привычной легкостью выезжая на шоссе. Стрелка спидометра стремительно растет, когда я выжимаю из машины все возможное, ветер развевает мои волосы.

Когда я еду, я сосредотачиваюсь исключительно на дороге впереди, скорости, мощности двигателя подо мной. Это приятное отвлечение от хаоса моих мыслей и эмоций. Городской пейзаж размывается мимо меня, когда я мчусь к своей новой жизни, оставляя старую в зеркале заднего вида.

Глава 7

Белла

Ламборджини мурлычет и плавно останавливается перед высококлассным рестораном. Я делаю глубокий вдох, успокаиваясь, прежде чем выйти. Парковщик тут же подходит, его глаза широко раскрыты от благодарности за машину. Я протягиваю ему ключи с легкой улыбкой.

– Позаботься о ней как следует.

Он кивает с нетерпением, уже открывая мне дверь. Я выхожу, разглаживая линии своего дизайнерского костюма. Мои каблуки цокают по полированному тротуару, когда я иду к входу в ресторан. Швейцар открывает тяжелую дверь, открывая роскошный интерьер, заполненный богатыми клиентами.

Головы поворачиваются, когда я вхожу, глаза следят за моим продвижением. Мои высокие каблуки цокают по мраморному полу, мой дорогой костюм и уверенная походка привлекают внимание. Я женщина, привыкшая быть центром власти, генеральный директор многомиллиардной компании в возрасте всего двадцать восемь лет.

Когда я вхожу, официант тут же замечает меня и тепло улыбается.

–Добрый вечер, Мисс Кент. – приветствует он, проводя меня мимо шумного главного обеденного зала.

Он ведет меня к отдельному, более уединенному столику, спрятанному в тихом уголке ресторана. Я сажусь за отведенный мне столик, скрестив ноги под скатертью. Официант кладет мне на колени салфетку и спрашивает.

– Могу ли я предложить вам что-нибудь выпить, пока вы ждете, мадам?

Я быстро просматриваю меню, прежде чем закрыть его и посмотреть на официанта.

– Мне, пожалуйста, фирменный салат, без сыра и яиц, и стакан газированной воды.

Официант понимающе кивает.

– Вегетарианское, конечно, – подтверждает он, прежде чем исчезнуть, чтобы сделать мой заказ.

Пока я жду, я достаю телефон, проверяю почту и сообщения. Но минуты идут, а моих деловых партнеров все еще нет. Официант возвращается с газированной водой и салатом, аккуратно ставя их передо мной.