Отравляя разум одержимого

Анна Фьюри

Отравляя разум одержимого

Глава 1

Юн.

Руины. Амфитеатр.

Кто-нибудь…

Просто, пусть хоть кто-то скажет мне: жив ли я?! Дышу ли?! Потому что я ни хрена не чувствовал ничего, кроме боли. Огромной, нескончаемой, всепоглощающей боли. Дерьмово было признаваться самому себе, но раз больно – значит всё-таки жив.

Если бы только можно было взять немного времени взаймы у прошлого, возможно, я все бы исправил. Она бы никогда меня не встретила на своем пути, а я не превратил бы ее жизнь в ад. Но главное – моя маленькая Ния была бы жива…

Last Resort (Reimagined) – Falling In Reverse

Я очнулся первым.

Хотелось бы хоть на секунду поверить, что все это было моим самым страшным кошмаром.

Но ее больше нет.

Ко мне вдруг лихорадочно стали возвращаться последние секунды перед тем, как я отключился.

Ее забрали.

Но для чего?

Все эти мысли вынудили отодвинуть немного решение уйти вслед за ней. Мне необходимо было знать, для чего этим дикарям понадобилось забирать ее тело.

Это все было похоже на грёбаный эффект бабочки, а я долбаный ублюдок, запустивший этот необратимый процесс. Я зацепился за маленькую Нию, как за спасительный глоток свежего воздуха и не смог оставить ее в покое, только потому, что отчаянно нуждался в ней. А теперь она была мертва. Мой маленький любимный ангел исчез, его у меня забрали.

Из мыслительного водоворота вырвал хриплый голос Крэя.

– Юн… Черт… Что это было?

Я молчал, позволяя ему прийти в себя и самому ответить на этот вопрос. Спустя минуту, он округлил глаза, окончательно вернувшись в суровую реальность:

– Где она? Где ее тело?

– Они забрали.

– Виаллийцы?

– Хорош задавать тупые вопросы, Крэй.

Я попытался встать, но Крэй вцепился в меня и не позволил этого сделать:

– Куда собрался, Кэсидо?!

– Тебе забыл доложить! Отвали на хрен!

– Я обещал ей, что с тобой ничего не случится.

– А тебя не смущает то, что ее тело исчезло?! Я найду их, кем бы они ни были и заберу ее.

– Кто, они?!

– А ты не видел?!

– Только газ, а дальше пустота…

– Ладно. По хрен. Я найду их.

Он посмотрел на меня как на идиота.

– Юн… Я понимаю…

– Ой, заткнись лучше. Знаю, к чему ты тут клонишь. Но меня не глюкануло. Я знаю, ЧТО видел! Но даже если мне не веришь, Ния тогда по-твоему в воздухе растворилась?! Ты и сам знаешь, что она была особенной. Сама ее жизнь была другой. С чего ты решил, что ее смерть будет обычной?

– Хорошо, ладно. Допустим. Но ты сам говорил, что там тонна ловушек…

– Похер. Если ее тело у них… – я заткнулся.

Тело…

У меня все ещё не было ощущения, что она покинула этот мир. Я не мог просто думать о ней в таком ключе. Сначала я должен вырвать ее из лап дикарей и… Попрощаться с ней как полагается, а затем уйти вместе с ней. Но я не позволю им забрать ее. Крэй снова стал задавать свои кретинско-идиотские вопросы:

– Но, зачем они ее забрали?

– Это я и собираюсь выяснить в ближайшее время.

– Я тоже обещал ей… – он за каким-то хером заткнулся. – Слушай, надо все обдумать.

– Уже обдумал.

– Послушай… – он казался растерянным, – я тоже потерял ее.... Но мы должны… Ради нее… Нужно решить, что с кланом. Нам нужна будет помощь.

– В жопу кланы. В жопу Эзарию и вас всех. Я верну ее и попрощаюсь нормально. И ты тоже иди на хер, Вариус, со своими советами и вопросами.

– Юн, ты прекрасно знаешь, что из Виаллии никто никогда не возвращался. И Нию не вернуть… А если они забрали ее, чтоб похоронить в своих традициях, то…

Я перебил его:

– Значит, я либо вернусь с ней, либо не вернусь вообще. Я должен ее найти, выяснить все и попрощаться как положено!

Каждая мышца моего тела и лица задрожала и задергалась в какой-то собственной агонии, будто меня воткнули мордой прямо в битое стекло, а затем бросили в огонь. И лучше бы именно это происходило со мной физически. Но не так, как сейчас. Сейчас было больнее стократно. И во всем виноват я сам. Если честно, мне даже Вана винить не хотелось. Никого. Только себя.

Вдохнуть и выдохнуть у меня получалось с трудом. Я будто заново учился этим простым навыкам, постоянно сбиваясь с биологического ритма, вроде бы предусмотренного природой.

Не успел Крэй привести снова свои тупорылые доводы, а я встать с колен, как меня буквально снес Янсон и повалил на землю. Он стал наносить техничные удары по моему лицу, но я и не думал сопротивляться. Может, физическая боль хоть немного заглушит душевную.

Хотя, это маловероятно.

В глазах темнело.

Но удары резко прекратились, потому что Крэй оттащил Янсона от меня.

– Оставь его, сказал! – прорычал Вариус, пытаясь удержать разъяренного синги драконов. – Дияр!

– Уйди, Вар! Я убью его!!! Это он во всем виноват!

– Ния так решила! А раз она отдала свою жизнь за него, то никто из нас не имеет права отбирать ее!

Но Янсон не унимался и, глядя мне прямо в глаза, продолжил свои обвинения:

– Во всем, что с ней произошло виноват ты! Каждый раз, находясь рядом с ней, ты тянул ее в хренову бездну! А теперь она мертва, долбаный ты ублюдок!

Его слова, с которыми я был вполне согласен, теперь не имели уже никакого значения. Ния отдала свою жизнь.

Постепенно, все бойцы, райдеры и стритрейсеры, что оказались неподалеку, стали приходить в себя и подтягиваться ближе. И когда собрались все, включая Исидо Нори, Крэй взял на себя право рассказать о последних минутах жизни Нии и о виаллийцах.

Ко мне подошёл мой очкастый друг и, протянув ладонь, крепко сжал мою руку и помог подняться на ноги.

Вариус еле сдерживал слезы, рассказывая все подробности, а вокруг стояла поразительная тишина.

Пока гребаные виаллийцы не явились сюда, разрушив Инби, большинство из нас уже привыкли считать их не более чем сказочными персонажами.

Крэй также поведал о необычных особенностях Нии и о том, что она, скорее всего, сама была виаллийкой и поэтому ее забрали. Эту новость все на удивление приняли спокойно. Хотя, какое это имело теперь значение?

После того, как Вариус закончил, все стали постепенно разъезжаться. Нори предложил поехать с нему. Джей настаивал, чтоб я поехал с ним домой. Но я не находил себе нигде больше места. В этом мире, уж точно.

Я тихо обратился к единственному другу, которому доверял:

– Отвези меня в Виридис. В твой дом у озера.

– Но… Там, скорее всего, все разрушено и… Я не могу тебя оставить…

– Не надо со мной нянчиться. Мне нужно подумать. Не переживай, ничего я с собой не сделаю, пока не узнаю, куда они ее утащили и где похоронили. Так что хорош нагнетать.

– Тебе нужно прийти в себя.

– Я и собираюсь. Просто в одиночку.

– Это как-то…

– Джей-Джей, послушай, у меня нет ни сил ни желания спорить с тобой. Просто отвези меня туда, сделай как я прошу и оставь.

Он тяжело вздохнул, осторожно положил ладонь мне на плечо и наконец согласился.

– Ладно. Поехали.

Когда мы приехали на место, домик у озера было не узнать: окна выбиты, стены покосились, а крыша оказалась завалена деревьями и местами пробита черепица. Но, войдя внутрь, я обнаружил, что все не так уж плохо. Его вполне можно было восстановить при желании… Но для меня и так сойдёт.

Убедив ещё раз друга в том, что я ничего себе не сделаю, отправил его домой. Ему нужен был отдых. С другой стороны, вряд ли у кого-то из нас вообще получится сомкнуть глаза, пока организм сам себя не вырубит.

Наконец-то я остался один.

Войдя в спальню и открыв шкаф, я обнаружил аккуратно сложенные вещи Нии, которые так и лежали здесь. Мы всё оставили тогда в этом доме, в надежде, что получится сюда ещё вернуться Ее любимые простые белые майки на бретельках, джинсы и спортивный костюм, который она надевала, когда мы завтракали в тот уикенд, и от которого все ещё исходил слабый аромат жасмина.

И вот тут меня окончательно накрыло.

Свою способность лить слезы я утратил в пятнадцать лет. Я не проронил ни одной слезы за все эти чёртовы… Уже девять лет. Не сделал этого, когда Ния лежала на асфальте, после того как ее сбила Джу, хотя боль сжигала все внутри. Когда ранил ее, хотя до сих пор душа рвалась в клочья, когда ее похитили, когда мы были вынуждены расстаться несколько раз. Но сейчас… Когда осталась только боль, что-то незримое будто выталкивало чёртову солёную воду из моих глаз. Никогда, ни в какой момент своей жизни я не рыдал так отчаянно, так безнадежно, так дико.

WALKING SHADOW – BORN FOR GREATNESS

Я готов был отдать что угодно, включая свою грешную мрачную душу, лишь бы ещё хоть раз коснуться ее и заглянуть в ее невозможно прекрасные, чистые как небо, глаза, которые когда-то так легко вернули мне волю к жизни.

Но кому сдалась моя грязная душа?

Кроме нее… Пожалуй ей одной и нужна была…

Ния как-то сказала, что она словно яд для меня. Но совсем не она была ядом. Не ее любовь ко мне, а я. Изначально именно я толкнул ее на свой путь и свою дорогу, по которой беззастенчиво предложил идти вместе, а она поверила. Снова и снова погружалась в мою темную бездну с головой, отдавая себя полностью, свои чувства, эмоции, тело… Это все было МОИМ, а теперь у меня нет НИЧЕГО. Именно моя любовь стала ядом для нее, я оказался токсичным гадом, который отравил ее жизнь и не смог уберечь от самого себя.

Вернувшись в гостиную, я уселся у очага и просто смотрел на камин, вспоминая наши минуты и часы, проведенные вместе.

Не сомкнув глаз, я и не заметил, как наступило утро.

Без нее.

Rain – Sleep Token

Джей приехал к вечеру, что-то говорил, спрашивал, но я будто его не слышал. Затем он уехал, а я снова, словно призрак бродил вокруг леса.

Я не спал почти трое суток, пока меня не вырубило где-то на тропинке между пирсом и домиком Джея. Мне казалось, что пока я не засну, не наступит то завтра, в котором нет ее.

Но оно наступило. Я проснулся, а Нии больше нет со мной и сколько бы раз не зажмуривал глаза, не ударял себя по морде, это не было сном. Все произошло по-настоящему. А я ощущал себя кем угодно, только не прежним.

Вечером снова приехал Фрейли с оглушающей новостью и если б я не валялся овощем на диване в гостиной, то непременно упал бы.

– Юн… В общем, тут… Вар, Чен и… Мы все… Через три дня устраиваем прощание с Нией у нее на базе…

Я вскочил на ноги от услышанного. Меня настолько это взбесило, что я даже выругаться нормально не смог.

– Какого хрена, Джей?

– Послушай, нам всем тяжело. Для каждого из нас это огромная утрата. Для всех она была другом… Но мы просто обязаны проститься с ней как положено. И ты…

– Я не буду участвовать в этом пиздеце.

Фрейли вздохнул и уже развернулся, чтоб молча уйти, когда я вдруг крикнул ему вслед:

– Ее кроссач. Он нужен мне. Привези сегодня, если тебе не сложно.

Друг только коротко кивнул в ответ и вышел за порог. Умом я понимал, что это прощание было необходимо больше для них, чем для нее. Дань традициям и все такое… Но я не собирался прощаться с ней вот так. Не понимая, где ее похоронили. Для начала, сделаю все невозможное, для того, чтоб попасть в Виаллию и все выяснить, а потом попрощаюсь с ней. Пусть хоть убивают. Но я умру только рядом с моим маленьким мото-ангелом.

Вар.

Фиросс/мотобаза.

Я и не помнил, в какой момент оказался в квартире у Амира в ту ночь. Он и Филлип в основном молчали, изредка предлагая воды и пытаясь уложить меня поспать, хоть пару часов.

Но как я мог просто лечь спать, когда не стало моего самого родного человека в жизни?

Как смириться с этим?

Как не нарушить последнюю клятву, данную ей?

Сколько я протяну, не сойдя с ума от самого осознания, что не увижу больше ее улыбки и не услышу голоса?

На следующий день, когда мне позвонил Янсон, одна единственная мысль плотно укоренилась в моей голове.

Мы должны попрощаться с ней как положено.

Это было необходимо всем: друзьям, знакомым, райдерам и просто тем, кто ее знал.

Я не замечал, как проходили дни в подготовке к прощанию на базе, пока Чен не сказал, что уже сегодня.

Все райдеры собрались на площадке перед огромными экранами. На куртках, рубашках и футболках каждого из нас, слева на груди красовалась нашивка в виде голубого пламени в память о ней – идея Дияра, которую все поддержали.

Руки и голос дрожали. Не представляя, как произнести все то, что подготовил, все же взял микрофон.

Амир и Филл стояли позади меня, справа Чен с Вейроной и Дияр, Джей Фрейли приехал и привез Эмму с Энти и встали также неподалеку от нас.

Даже глава Дэлун почтил своим присутствием, но… Как я не уговаривал Кэсидо, его не было видно в поле зрения. И я не винил его. Каждый из нас переносит эту невосполнимую утрату по-своему.

В воздухе повисла звенящая и давящая тишина, все ждали, пока я проглочу этот долбаный ком в горле и начну говорить. Амир положил свою руку мне на плечо, немного сжимая. Его поддержка оказалась бесценна. Если бы не он, я бы просто сошел с ума. И, хотя, я оказался первым, кто убеждал всех, что это прощание необходимо ее мото-семье, теперь понимал, что никаких моральных сил на это у нас не осталось.

Чен вывел на экраны подготовленные кадры с Нией, под тот трек, который я заранее подготовил и мой дрожащий голос все же зазвучал в микрофоне:

– Нам никогда не удастся заменить этого человека никем и ничем в наших сердцах. Уверен, что наша маленькая неистовая Фурия оставила свой яркий след в душе каждого из нас.... Эта потеря… Утрата… Которую ничем не восполнить… – на экранах появилось видео с ее восемнадцатилетия, где счастливая Ния откусывала кусочек праздничного торта.

В горле запекло, я запнулся и взглянул на экран, где продолжилась нарезка из самых ярких моментов с ней, что мне удалось найти. Мы с Нией дурачились в "Фурии" и прыгали как сумасшедшие, обнявшись. Еще один из потрясающих дней. Я провел большим и указательным пальцем по глазам, зажав их у переносицы, заранее поймав грёбаные слёзы, которые вот-вот должны были сорваться вниз и скатиться по щекам. Но я должен был найти силы и продолжить:

– Эта песня… – я сделал глубокий вдох, – малышка-Ни… Она любила почему-то засыпать под нее, когда была помладше. У этой невероятной девушки всегда был такой потрясающий музыкальный вкус. Она буквально не расставалась со своими любимыми песнями, засыпая и просыпаясь с ними. Теперь у этого трека совсем другое значение. Я тоже решил для себя, что она просто заснула… – слёзы снова не дали мне договорить.

SLEEP – POETS OF THE FALL

Возможно, я обманывал сам себя, но мне и правда было легче думать, что она просто уснула. Где-то далеко. Не здесь. Не в Эзарии. Эта патрия не достойна ее. Этот мир не достоин. Душа этой малышки слишком яркая и светлая для всего этого. Внезапно райдеры стали громко аплодировать, глядя на экран, я тоже повернулся к нему. Наш маленький мото-ангел взлетал с трамплина и исполнял свои самые головокружительные трюки, будто это все было только вчера. Собранный ролик почти подошел к концу и я должен был продолжить… Но звуки моторов мощных машин просто взорвали воздух. Несколько десятков стритрейсеров мчались прямиком к нам на площадку. Я бросил вопросительный взгляд на Амира, но он только пожал плечами. Если не он их пригласил… То…

Жестом я дал команду Чену нажать на паузу пока. Визжа покрышками, один за одним, гонщики резко тормозили и выходили из своих машин, образуя ещё один полукруг перед экраном. Викар Гудрэт подошёл ко мне. После того, как они присоединились к нам в тот роковой день, чтобы помочь спасти Нию, мое уважение к нему немного выросло.

Ему подходила роль лидера. Всегда серьезный и рассудительный, он мог одним взглядом дать понять, что не стоило с ним спорить.

Викар потянул руку к микрофону, я не стал сопротивляться:

– Мы приехали почтить память этой девушки вместе с вами. Ния Райс была не просто отличной гонщицей и прекрасной спортсменкой. Но ещё и сильной духом эзарийкой, которая всегда шла напролом и не сдавалась. Ее яркие победы и рекорды, неуёмное сердце – пример и мотивация для каждого. И мы здесь, чтобы сказать о том, что она навечно останется в наших сердцах и в сердце самой Эзарии.

Викар отдал микрофон и сделал шаг в сторону, оставшись в паре шагов от меня. Я кивнул Чену и он снова включил видео, а я попытался закончить то, что начал:

– Эта малышка умела брать от жизни все. Она горела своим любимым увлечением так, что позавидовали бы самые яркие звёзды в ночном небе. Наша чемпионка никогда не сдавалась. А если и падала, то снова поднималась и начинала сначала. Так было не только с гонками и трюками. Никому не нужно рассказывать, насколько она дорожила каждым из нас. Ее огромного светлого сердца хватало, чтобы услышать, понять, поддержать каждого, кто в этом нуждался. При этом, не требуя ничего взамен. А если нужно, то и по морде влепить могла. Ния всегда говорила о том, что ни за что не променяет свою насыщенную и яркую жизнь ни на одну другую. Что, те несколько секунд в прыжке или на запредельной скорости, дороже любой самой долгой жизни. И она оправдывала каждое свое слово и действие такими же яркими поступками. как она сама… – видео завершилось и на экране появилось фото, где малышка Ния обнимала свою любимую zэдку, а ее лицо озаряла самая прекрасная улыбка на свете.

Я смотрел на эту счастливую и совершенную в этом мире девушку и слова больше не смогли собраться в моем горле в предложения. Внутри все адски горело и пекло. В этот раз я не успел сдержать поток солёной воды из глаз и отвернулся.

The loneliest – Maneskin

Рони рыдала, крепко прижавшись к груди Чена. Джей хлопнул меня по плечу в знак поддержки, но сам еле сдерживал слезы.

Эм сжимала рубашку брата, обнимая его. И только сейчас, окатив взглядом трибуны, я увидел на них одинокий темный силуэт Кэсидо. Он сидел чуть согнувшись, широко расставив ноги, облокачивая оба локтя о колени, сложив руки в замок перед собой. Выражения его лица отсюда было не разглядеть, но он даже не шевелился. Я почти был уверен, что он пристально следил за тем, что здесь происходило.

Когда он успел приехать?! Был ли здесь с самого начала?! Или только появился? Это не важно. Главное, что нашел в себе силы это сделать. Ему было в миллион раз сложнее, чем каждому из нас. Я не смел винить его. Это был выбор Нии. Она посчитала и поставила его жизнь выше своей. И я должен был принять этот выбор. Моя ненависть ни одному из нас ничего бы не принесла. Уверен, он сам себя корил не раз за все это время, хотя по сути, он не виноват в случившемся.

Я отвёл наконец взгляд. Мне нужно было найти силы закончить.

– Знаю… Возможно, то что я скажу дальше не все воспримут нормально, а может это кого-то шокирует или вы решите, что я сошел с ума. И каждое из этих утверждений будет долей правды. Но на правах человека, который знал малышку-Ни дольше всех. Я хочу сказать о том, насколько она была уникальной и непредсказуемой в своих неожиданных, дерзких поступках. Если она отдыхала, то делала это так, будто это самая последняя вечеринка в ее жизни, если летела по треку, то стрелку спидометра трясло в красной зоне, если взлетала на трамплине, то каждый из нас будто парил в невесомости вместе с ней. А если любила.... – я сглотнул и снова глянул в сторону трибун. Юн все ещё сидел там и прекрасно все слышал. И мне не нужно было объяснять, кому были адресованы эти слова. – Любила без остатка, сгорая словно самая яркая комета, до последнего слова, вдоха… Маленькая Ния просто не умела по-другому. Ее чистое горячее сердце всегда билось для кого-то из нас. Она часто забывала о самой себе… – я сделал глубокий вдох и сморгнул слёзы, понимая, что меня унесло не в ту сторону.

Я был далеко не единственным, кто не сдерживал свои эмоции. Больше не было сил. Нужно выдохнуть всем:

– Малышка Ни не обрадовалась бы нашим кислым лицам, если бы сейчас это всё видела… А поэтому… – я кивнул Чену и он вывел на экран все видео Нии с ее соревнований и гонок,, под ее самые любимые тяжелые и драйвовые треки. – Поэтому. подтираем слёзы и сопли, друзья, и простимся с ней так, как она сама бы этого хотела! Под ревущие звуки движков ваших мотоциклов и тачек, под ее любимую музыку! Пусть этот вечер плавно перерастет в самую ахренительную ночь с морем алкоголя, вкусных закусок и ваших самых ярких воспоминаний о ней! Все, что для этого нужно ждёт вас по всему периметру базы! Отдыхайте и веселитесь так, как никогда раньше не могли бы себе позволить!

Я натянул корявую улыбку на лицо, чтоб снова не позволить слезам скатиться. Чен перехватил инициативу, забрав у меня микрофон:

– И не в обиду прибывшим стритрейсерам, я хотел бы закончить ее любимым выражением и лозунгом нашего мотоклуба.

Мы окинули взглядом райдеров и они поняли все без слов:

– Жизнь слишком коротка, чтобы тащиться на четырех колесах!!! – каждый райдер прокричал эту фразу вместе с нами.

Отовсюду послышалась самая печальная из всех фраз, что только доводилось слышать мотоциклистам: “Вечного сезона”.

Чен прибавил громкость у аппаратуры, движки райдеров взревели. Стритрейсеры тоже запрыгнули в свои тачки и ударили по газам. Похоже, мои слова на них подействовали как нужно. Никто не уехал. Каждый гонщик, взвизгивая покрышками, совершенно их не щадя, вырисовывал незамысловатые узоры на асфальтном покрытии площадки, будто соревнуясь, кто из них оставит самый красивый рисунок от протектора на память. Я тихо бросил Чену:

– Сейчас вернусь…

– Давай.

Я направился в сторону трибун, где Кэсидо поднялся со своего одинокого кресла, явно собираясь покинуть базу, так и не сказав ни слова.

Он стал ни живым, ни мертвым, будто призраком, застрявшим между двумя мирами, не в силах пустить себе пулю в лоб, потому что последней клятвой Ние было продолжать жить. Мне, наверное, впервые за все время, что я знал этого засранца стало по-настоящему жаль его. И я понимал его чувства, потому как испытывал то же самое. Смерть Нии унесла не только ее, она забрала с собой наши жизни. Просто мы все ещё дышали, говорили, нехотя ели и как-то продолжали существовать в этом мире.

Юн.

Мотобаза.

Я не собирался никуда ехать. Это было неправильно. Все мое нутро кричало о том, что так не должно быть. Ни хрена мне было не понятно, почему Вар настаивал на прощании с Нией, после того, что я ему сказал. Никто из нас не имел понятия, для чего дикари-виаллийцы ее забрали. Ее тело. Но это неважно. И пока я не разберусь с этим, ни о каком прощании не могло быть и речи. Это само по себе какое-то надругательство над ее памятью. Я не желал принимать участия в этом. Но как всегда последовал своим иррациональным мыслям, сел верхом на кроссач Нии и рванул на базу. Я проскочил ворота в момент, когда все райдеры толпами въезжали на территорию мотобызы. Но они проехали прямо к центру площадки, а я свернул к трибунам и оставил мот за ними. Мне не особо хотелось, чтоб меня заметили, но и прятаться сильно не стал. Прошел на третий или четвертый ряд трибун и рандомно определил себе кресло. На всех огромных экранах, расставленных по периметру, появилось видео, где моя малышка в окружении своих друзей в клубе откусывала кусочек торта и смеялась. Дыра в сердце в этот момент стала ещё шире, хотя она и так занимала там все пространство.

И вот теперь я понял, что приехать сюда – было предельно хуевой идеей. Но тем не менее, я старался услышать каждое слово Вариуса. Мое внимание привлекла песня, которая звучала на всю базу и то, что Крэй говорил о треке и малышке Ни?! Она никогда не рассказывала о том, что Вар ее так называл… А, может, просто не успела… Что ж. Песня полетела в мой сегодняшний плейлист. Ее значение теперь действительно менялось, и как ювелирно подметил Вар, у Нии был потрясающий музыкальный вкус и слух. И пела она прекрасно, хотя всегда стеснялась этого. Я сжимал содранные кисти рук от моих вспышек гнева и бессилия, до боли, не обращая ни малейшего внимания на то, как без моего разрешения и воли по щеке скатилась слеза, а за ней ещё одна, абсолютно такая же. Я был согласен со всем, что сейчас говорил Вариус Крэй. Кроме одной, пожалуй самой основной и значительной детали – они прощались с НЕЙ, а я – НЕТ!

Речь Вара прервал рев моторов и визг шин, раздающийся на въезде к площадке. Десятки машин, не снижая скорости. ворвались на базу, заполоняя разномастными гоночными тачками все свободное пространство.

Викар. Странный тип. Ни разу с ним не пересекался. Но признаться был удивлен, что они вообще сюда явились. Хотя, чему я поражался?! Эта девушка умела завоевывать сердца, как только появлялась на горизонте.