Тайны Старого Леса

Ширин Аки

Тайны Старого Леса

«Шёпот в ветвях»

В нашем городке все знали – в Старый Лес после заката ходить не стоит. Взрослые говорили об этом строго и серьезно, будто о правиле дорожного движения. Но никто никогда не объяснял почему. Просто «не ходи, и всё тут».

Конечно, Машу Соколову такие запреты только раззадоривали.

В тот четверг она возвращалась из музыкальной школы длинной дорогой – вдоль опушки. Солнце уже клонилось к закату, окрашивая верхушки деревьев в золотисто-красный цвет. Ветер был теплым, летним, хоть на календаре значился только конец мая.

Маша шла, размахивая папкой с нотами. Учительница опять хвалила ее за успехи в игре на скрипке, а это значило, что мама разрешит в субботу поехать с друзьями на велосипедах на озеро. Девочка мурлыкала себе под нос мелодию, которую разучивала последние две недели, и поглядывала на темнеющую стену деревьев слева от дорожки.

Старый Лес всегда казался ей живым существом – загадочным, молчаливым и немного грустным. Интересно, сколько ему лет? Сотни? Тысячи? Петька наверняка знает, он же читает всякие умные книжки…

– Ма-а-аша…

Девочка остановилась. Звук был таким тихим, что она засомневалась – послышалось ей или нет?

– Ма-а-аша…

Теперь она услышала отчетливо. Кто-то негромко, почти шепотом, звал ее по имени из леса. Голос был странным – не мужским и не женским, не взрослым и не детским. Просто голос, тихий и какой-то… древний.

Маша огляделась. Вокруг никого не было. Дорожка, петляющая между жилыми домами на окраине городка и лесной опушкой, пустовала.

– Кто здесь? – спросила она, стараясь, чтобы голос звучал храбро.

Ответом ей был только шелест листвы. Ветер усилился, и верхушки деревьев закачались сильнее, словно лес кивал ей в ответ.

– Ма-а-аша… иди сюда…

На этот раз голос прозвучал глубже в лесу, среди теней между стволами. Маша сделала шаг к деревьям, но остановилась. Все истории о детях, заблудившихся в лесу, которые рассказывала бабушка Ани, внезапно всплыли в памяти.

«Не глупи, – сказала она себе. – Это кто-то решил тебя разыграть».

– Эй! Я знаю, что вы там! – крикнула она в лес. – Выходите!

Но никто не вышел. Только ветер снова пронесся по кронам деревьев, и на мгновение Маше показалось, что весь лес шепчет ее имя – тысячами зеленых губ, миллионами шелестящих голосов.

Она развернулась и быстро пошла в сторону дома, чувствуя, как по спине бегут мурашки. Только оказавшись на своей улице, среди привычных пятиэтажек и детских площадок, она перевела дух.

* * *

– И ты по-настоящему слышала, как кто-то зовет тебя из леса? – недоверчиво спросил Коля, откусывая огромный кусок яблока.

Была большая перемена. Они сидели на скамейке в школьном дворе – Маша, Петя, Коля и Аня. Четыре друга, четыре одноклассника, четыре неразлучных исследователя всего странного и необычного в их маленьком городке.

– Клянусь! – горячо ответила Маша. – Я слышала это так же ясно, как сейчас слышу вас.

– А может, это был просто ветер? – предположил Петя, поправляя очки. – Знаете, есть такое акустическое явление, когда воздушные потоки…

– Нет, Петька, это был не ветер, – перебила Маша. – Это был голос. Он знал мое имя!

Аня, самая младшая из них, молча слушала, теребя кончик своей длинной косы. Ее темные глаза смотрели серьезно и внимательно.

– А тебе не страшно было? – наконец спросила она тихим голосом.

– Немного, – призналась Маша. – Но больше интересно. Что, если в нашем лесу правда есть какая-то тайна? Что, если все эти запреты взрослых не просто так?

– Ой, да ладно! – фыркнул Коля. – Сто процентов кто-то пошутил. Может, старшеклассники. Или это был Вовка из параллельного, он давно на тебя, Машка, заглядывается.

Маша покраснела и пихнула Колю в плечо:

– Глупости! Никто на меня не заглядывается! И голос был… странным. Не похожим на человеческий.

Петя задумчиво потер подбородок:

– Знаешь, моя бабушка рассказывала всякие истории про Старый Лес. Говорила, что раньше люди верили, будто он… особенный.

– В каком смысле особенный? – заинтересовалась Аня.

– Не знаю точно, – пожал плечами Петя. – Она не любит об этом говорить. Только повторяет, что в лес лучше не ходить одному.

Прозвенел звонок, прерывая их разговор. Но Маша видела – несмотря на недоверие, ее история зацепила друзей. Особенно Петю, который выглядел непривычно задумчивым.

* * *

Следующие два дня прошли без происшествий. Маша даже начала сомневаться – может, ей всё-таки почудилось? Может, это действительно был просто ветер, а ее воображение дорисовало остальное?

В субботу вечером она позвонила Пете, чтобы напомнить о завтрашней поездке на озеро, но трубку взяла его бабушка.

– Петенька еще не вернулся, – сказала Нина Михайловна обеспокоенным голосом. – Пошел ко мне за вареньем, да что-то задерживается. Уже темнеет…

Маша знала, что Петя живет с родителями в новом районе, а его бабушка – в старом доме на краю города, как раз недалеко от леса.

– Не волнуйтесь, Нина Михайловна, – сказала Маша. – Наверное, он скоро придет. Я ему завтра позвоню.

Но ночью раздался звонок. Это был Петя. Его голос звучал взволнованно и немного испуганно.

– Маша, – сказал он, и девочка сразу поняла – что-то случилось. – Ты была права. Я тоже это слышал.

– Что слышал? – Маша села на кровати, сон как рукой сняло.

– Голос из леса. Он звал меня по имени. Когда я шел от бабушки, мимо опушки… – Петя сделал паузу. – Маш, это было жутко. И знаешь, что самое странное? Мне показалось… мне показалось, что я этот голос уже где-то слышал.

– Ты уверен? – Маша крепче прижала телефон к уху. – Что именно ты слышал?

Голос Пети дрогнул:

– Сначала я подумал, что кто-то окликнул меня. Обычный голос… Но когда я обернулся, никого не было. А потом снова: «Пе-тя-а…» – тихий такой, словно издалека. И доносился он точно из леса.

Маша почувствовала, как по коже бегут мурашки.

– Ты кому-нибудь рассказал? Родителям или бабушке?

– Ты что! – воскликнул Петя. – Бабушка только и ждет повода, чтобы запретить мне самому ходить через парк. А родители… они решат, что я начитался страшилок.

В трубке повисла тишина. Потом Петя произнес уже спокойнее:

– Маш, надо рассказать Коле и Ане. И проверить это вместе.

– Согласна, – кивнула Маша, хотя Петя не мог ее видеть. – Завтра после уроков?

– Завтра после уроков, – эхом отозвался мальчик.

* * *

В воскресенье они созвонились с Колей и Аней. Рассказ Пети произвел впечатление даже на скептически настроенного Колю.

– Значит, завтра идем в лес? – уточнил он. – Круто! Я возьму компас и фонарик.

– Зачем фонарик днём? – удивилась Аня.

– Мало ли! Вдруг найдём пещеру или… или подземный ход какой-нибудь!

Маша закатила глаза, но промолчала. Фантазия у Коли всегда была богатой.

* * *

В понедельник последним уроком была физкультура, которую отменили из-за болезни учителя. Это казалось хорошим знаком – у них появился дополнительный час.

– Все взяли, что нужно? – деловито спросила Маша, когда они собрались у школьных ворот.

Петя кивнул, похлопав по рюкзаку:

– Карта нашего района, компас, бутылка воды, печенье и блокнот для записей.

– А у меня фонарик! – гордо объявил Коля, демонстрируя массивный фонарь. – И еще нож перочинный. На всякий случай.

Аня, молча, показала свой маленький рюкзачок, из которого выглядывал альбом для рисования и пенал с карандашами.

– Отлично, – кивнула Маша. – Тогда пошли.

Они двинулись по знакомой дороге в сторону леса. День выдался теплым и безветренным. Солнце ярко светило, и под его лучами Старый Лес не казался таким уж мрачным – обычные деревья, кусты, птицы поют.

– И где ты слышала этот голос? – спросил Коля, когда они подошли к опушке.

Маша указала на тропинку, ведущую вдоль края леса:

– Где-то здесь. Я шла, а потом услышала, как меня зовут.

Они остановились. Ветра по-прежнему не было, лес стоял тихий и неподвижный.

– А ты, Петя? – спросила Аня.

Петя поправил очки:

– Я шел вон оттуда, – он показал на дорожку с противоположной стороны. – От бабушкиного дома. Голос донесся примерно с того места, где растут эти высокие сосны.

Они замолчали, прислушиваясь. Но лес молчал тоже. Только щебетали птицы, да где-то вдалеке лаяла собака.

– Может, нам надо зайти глубже? – предложила Маша после нескольких минут безрезультатного ожидания.

Петя выглядел неуверенно:

– А это безопасно? Я имею в виду, мы ведь не знаем, кто или что нас звало…

– Четверо против одного! – бодро заявил Коля. – Справимся!

Аня ничего не сказала, но достала свой альбом и быстро набросала контур леса, обозначив крестиками места, где Маша и Петя слышали голоса.

– Смотрите, – тихо произнесла она, показывая рисунок. – Если провести линии от этих мест в лес, они пересекутся примерно… здесь.

Она ткнула карандашом в точку, которая находилась довольно глубоко в лесу.

– Ого! – восхитился Петя. – Это может быть источник звука!

– Тогда нам туда, – решительно сказала Маша и первой шагнула на узкую тропинку, ведущую в лес.

Остальные последовали за ней. Чем дальше они углублялись в лес, тем плотнее смыкались над головами кроны деревьев, и тем тише становилось вокруг. Даже птицы здесь пели реже.

– Как-то жутковато, – прошептал Коля, хотя минуту назад храбрился.

Тропинка петляла между деревьями, становясь все менее заметной. Мох под ногами пружинил, как мягкий ковер.

– А далеко еще? – спросил Петя, сверяясь с компасом.

Аня сверилась со своим рисунком:

– Думаю, мы уже близко. Должны выйти на какую-то поляну или…

Внезапно поднялся ветер. Он налетел неожиданно, заставив ветви деревьев закачаться и зашелестеть. И в этом шелесте…

– Ма-а-аша… Пе-тя-а… Ко-о-оля… А-ня-а…

Четыре имени, произнесенные четырьмя едва различимыми голосами. Дети застыли, тесно прижавшись, друг к другу.

– Вы слышали? – выдохнула Маша.

Все трое кивнули, широко раскрыв глаза.

– Оно знает, как нас зовут, – прошептала Аня. – Всех нас.

Ветер стих так же внезапно, как и появился. Листья перестали шелестеть, и голоса смолкли.

– Подождите, – Аня прищурилась. – Вы заметили? Голоса звучат только когда шелестят листья. Когда дует ветер.

– Точно! – воскликнул Петя. – В прошлый раз тоже был ветер! И у Маши!

– Значит, дело не в каком-то человеке, который прячется и зовет нас, – медленно произнесла Маша. – Это что-то связанное с самим лесом… с деревьями.

Коля нервно хихикнул:

– Говорящие деревья? Как в сказке? Брось, Машка, такого не бывает.

– А голоса, которые знают наши имена, бывают? – парировала девочка.

Снова поднялся ветер, на этот раз сильнее. Ветви деревьев раскачивались, как руки, указывающие направление.

– Идите… сюда… – прошелестело в листве.

– Оно зовет нас дальше, – Маша сделала шаг вперед.

– Подожди! – Петя схватил ее за руку. – А если это ловушка? Что, если нас заманивают?

– Но зачем? – спросила Маша. – И кто?

– Не знаю, – признался Петя. – Но все эти истории о детях, которые заблудились в лесу…

– Нас четверо, – напомнила Маша. – И у нас есть компас, и карта, и… смотрите!

Она указала вперед, туда, куда вел их ветер. Между деревьями мелькнуло что-то – не то силуэт, не то свет.

– Вы видели? Там кто-то есть!

Не дожидаясь ответа, Маша устремилась вперед. После секундного колебания друзья побежали за ней.

Лес вокруг них менялся. Деревья становились выше и толще, мох под ногами – гуще. Запах хвои и прелых листьев усилился. Казалось, они попали в какую-то другую, древнюю часть леса, которой не было на школьных картах.

Ветер дул им в спины, подгоняя, а шелест листвы сливался в непрерывный шепот: «Сюда… скорее… сюда…»

– Смотрите! – вдруг воскликнула Аня, останавливаясь.

Перед ними раскинулась небольшая поляна, окруженная высокими елями. В центре поляны росло старое дерево – дуб с раскидистыми ветвями и стволом таким толстым, что четверо детей, взявшись за руки, едва ли смогли бы его обхватить.

А за дубом виднелась… избушка. Старая, покосившаяся, с крышей, поросшей мхом. Ее бревенчатые стены почернели от времени, маленькие окошки были затянуты паутиной. Но дверь – простая деревянная дверь с облупившейся краской – была приоткрыта, словно приглашая войти.

Ветер стих. Лес замер в ожидании.

– Нашли, – прошептала Маша, глядя на избушку. – Мы нашли то, что искали.

Дети замерли на краю поляны, разглядывая странную избушку.

– Выглядит так, будто она здесь уже много лет, – прошептал Петя. – Может, даже десятилетия.

– Или века, – добавил Коля, и в его голосе не было обычной бравады.

Ветер снова пронесся по кронам деревьев, и шелест листьев, казалось, настойчиво повторял: «Войдите… войдите…»

Маша первая сделала шаг к избушке. Старая трава хрустела под ногами. Никаких тропинок к дому не вело – будто никто не входил и не выходил отсюда долгое время.

– Подождите, – Аня достала альбом и быстрыми штрихами зарисовала поляну с дубом и избушкой. – Мне кажется, я уже видела это место… может, на картинке или во сне?

– Мне тоже кажется знакомым, – медленно произнес Петя.

Коля демонстративно включил свой фонарик:

– Ну что, идем внутрь? Или так и будем тут стоять?

Маша решительно направилась к двери избушки. Остальные, чуть помедлив, последовали за ней. Приоткрытая дверь слегка поскрипывала на ветру. Когда Маша приблизилась, скрип прекратился, словно дом затаил дыхание.

– Эй! – позвала Маша. – Тут есть кто-нибудь?

Тишина. Только сухие листья шуршали под ногами.

Она осторожно толкнула дверь, и та с протяжным скрипом открылась полностью. Коля направил луч фонарика внутрь, освещая пыльное помещение.

– Вот это да, – выдохнул он.

Внутри избушка оказалась больше, чем выглядела снаружи. Одна большая комната с печкой в углу, деревянным столом и двумя лавками. Вдоль стен стояли полки, уставленные книгами, банками и какими-то странными предметами. В углу – старая кровать, накрытая выцветшим лоскутным одеялом.

Но самым удивительным были игрушки. Они были повсюду – на полках, на столе, на подоконниках. Старые плюшевые медведи с потертой шерстью, деревянные лошадки, тряпичные куклы с нарисованными лицами, заводные машинки, мячи, пирамидки…

– Это что, детский сад? – удивленно спросил Коля, осторожно трогая пыльного плюшевого зайца.

Петя поднял с полки деревянную фигурку – маленького солдатика с облупившейся краской.

– Этим игрушкам, должно быть, много десятков лет, – сказал он. – Смотрите, какие они старые.

Аня подошла к стене, где висели выцветшие фотографии в простых рамках. На них были изображены дети – разного возраста, в одежде разных эпох, но все они стояли на фоне леса или этой самой избушки.

– Смотрите! – она указала на одну из фотографий. – Эта девочка… она так похожа на тебя, Маша!

Все столпились вокруг фотографии. На ней действительно была девочка, удивительно напоминающая Машу – те же вьющиеся волосы, тот же разрез глаз, даже улыбка похожая. Но одета она была в платье с пионерским галстуком, а в нижнем углу фотографии виднелась дата: «1978».

– Это не может быть я, – растерянно сказала Маша. – Это было задолго до моего рождения. Может, какая-то родственница?

– А этот мальчик похож на Петю, – Коля указал на соседнюю фотографию, где мальчик в очках держал в руках модель самолета.

– И правда, – согласилась Аня. – А вот этот – на тебя, Коля.

Она показала на снимок улыбающегося мальчишки с вихрастой головой, держащего рогатку. Дата на фотографии: «1965».

– А вот и ты, Аня, – тихо произнес Петя, разглядывая фотографию маленькой девочки с косичками, рисующей что-то в альбоме. Дата: «1984».

– Ничего не понимаю, – Коля потёр лоб. – Как здесь могут быть наши… двойники из прошлого?

Маша заметила на столе старую, потрепанную тетрадь в кожаном переплете. Она осторожно открыла её – это был дневник, исписанный разными почерками. Некоторые записи были сделаны чернилами, некоторые – карандашом, некоторые – шариковой ручкой.

– «10 июля 1974 года, – прочитала Маша вслух. – Сегодня я снова слышала, как лес зовет меня. Мама не верит, говорит, это просто ветер. Но я-то знаю – это он, Хранитель Леса. Он показал мне дорогу к своему дому. Здесь так много интересных вещей! И другие дети тоже приходят сюда. Не настоящие дети, а как будто из снов или воспоминаний. Хранитель говорит, что мы все связаны с лесом. Что лес помнит нас даже тогда, когда мы еще не родились или уже ушли. Я не совсем понимаю, что это значит, но здесь так хорошо и спокойно…»

– Хранитель Леса? – переспросил Петя. – Это что-то вроде лесного духа?

– Или домового, – предположил Коля, озираясь с внезапной тревогой.

Маша перелистнула несколько страниц:

– «5 августа 1974 года. Хранитель рассказал мне о Цикле. Каждые сорок девять лет лес зовет четырех детей. Всегда четырех – Исследователя, Мыслителя, Защитника и Хранителя Памяти. Они должны обновить связь между миром людей и миром леса, иначе равновесие нарушится. Предыдущие дети приходили в 1925 году, а до них – в 1876-м. Хранитель показал мне их вещи и их записи. Теперь наш черед – мой, Сережин, Вовкин и Лидин. Но я боюсь, что Вовка не придет. Он не верит в лесные голоса, говорит, что это все выдумки…»

– Ребята, – медленно произнес Петя. – Сейчас 2023 год. Если прибавить 49 к 1974, получится…

– 2023, – закончила за него Аня. – Сейчас наш черед.

– Исследователь, Мыслитель, Защитник и Хранитель Памяти, – повторила Маша. – Кто из нас кто?

– Ты – Исследователь, – сказала Аня, глядя на Машу. – Ты всегда первая идешь вперед, всегда хочешь узнать что-то новое.

– Петя – Мыслитель, – кивнул Коля. – Это очевидно.

– А ты – Защитник, – улыбнулась Маша. – Всегда готов всех защищать, даже когда боишься сам.

– А Аня – Хранитель Памяти, – завершил Петя. – Она всегда все зарисовывает, запоминает детали, которые мы не замечаем.

Аня открыла свой альбом, где была нарисована карта их пути, избушка, дуб… И вдруг замерла, перелистывая страницы назад.

– Смотрите, – прошептала она. – Я рисовала это место раньше. Много раз. Думала, что это просто выдумка, сон…

Она показала старые рисунки – тот же дуб, та же избушка, те же игрушки. Некоторые наброски были сделаны несколько лет назад.

– Я тоже как будто помню это место, – тихо сказал Петя. – Но не из этой жизни. Как будто из сна или… из прошлого.

Маша продолжила листать дневник, дойдя до последних записей:

– «1 сентября 1974 года. Время почти пришло. Хранитель говорит, что мы должны завершить ритуал до осеннего равноденствия. Вовка все-таки пришел, хотя и не хочет признавать, что слышит лес. Мы собрали все необходимое: четыре предмета силы, четыре капли крови, четыре обещания. Лида боится, но я сказала ей, что бояться нечего. Хранитель не причинит нам вреда. Он часть леса, а лес – часть нас. Завтра вечером мы вернемся сюда и завершим то, что начали сорок девять лет назад другие дети. А потом… потом лес будет спать еще сорок девять лет, и придут новые четверо…»

Внезапно сильный порыв ветра ворвался в открытое окно, заставив пламя свечи (которую дети даже не заметили, когда она зажглась) заметаться. Страницы дневника быстро перелистнулись, словно невидимая рука искала нужную запись.

И в этот момент дверь избушки с громким стуком захлопнулась.

Коля подскочил к ней, дернул ручку, но дверь не поддавалась.

– Заперто! – воскликнул он, паника звенела в его голосе.

– Окна! – Петя бросился к ближайшему окну, но и оно будто приросло к раме.

– Что происходит? – прошептала Аня, крепко прижимая к груди альбом.

Маша почувствовала это первой – ощущение, что они в избушке не одни. Незримое присутствие заполнило комнату, как вода заполняет сосуд. Воздух стал плотнее, тяжелее, словно насыщенный невидимой энергией.

– Тихо, – сказала она, поднимая руку. – Слушайте.

Они замерли. И тогда услышали – шепот, доносящийся отовсюду и ниоткуда одновременно. Не снаружи, как раньше, а прямо здесь, в избушке.

– Наконец-то… вы пришли… – шелестел голос, подобный шуршанию листьев под ногами. – Я так… долго… ждал…

– Кто ты? – спросила Маша, удивляясь твердости собственного голоса.

– Хранитель… – отозвался шепот. – Хранитель Леса… и Памяти…

– Что тебе нужно от нас? – спросил Петя, встав рядом с Машей.

– Завершить… Цикл… – прошелестел голос. – Восстановить… связь…

Свеча на столе вдруг вспыхнула ярче, и в ее пламени дети увидели… нечто. Не человека, не зверя, не духа в привычном понимании. Скорее, сгусток зеленоватого света, переплетение теней и бликов, напоминающее одновременно и кору дерева, и лицо старика, и детский силуэт.

– Вы избраны… – продолжал шепот. – Как и те, что были до вас… И те, что придут после… Цикл должен продолжаться…

– Какой цикл? – требовательно спросил Коля, хотя его голос дрожал. – Что нам нужно делать?

– Принести… клятву… – отозвался Хранитель. – Отдать… часть себя… Получить… дар…

Маша заметила, что дневник на столе снова открылся, и теперь на его страницах проступали новые строки, словно невидимая рука писала прямо сейчас:

«Клятва четырех: Исследователь обещает всегда искать истину; Мыслитель обещает сохранять мудрость; Защитник обещает оберегать слабых; Хранитель Памяти обещает не забывать прошлое. Четыре капли крови на четыре стороны света. Четыре предмета силы в дар лесу. И связь восстановится на следующие сорок девять лет…»

– Он хочет, чтобы мы дали какую-то клятву и… кровь? – Петя поправил очки дрожащей рукой. – Это звучит как чёрная магия.

– Это древняя магия… – поправил Хранитель, его голос стал отчетливее. – Старше ваших городов… старше ваших книг… Она течет в самой земле… в корнях деревьев… в шепоте ветра…

– А что будет, если мы откажемся? – спросила Маша.

Зеленоватое свечение в избушке стало ярче, и дети почувствовали, как воздух вокруг них сгустился, наполнившись лесными ароматами – хвои, грибов, влажного мха и чего-то древнего, нечеловеческого.

– Если откажетесь… – голос Хранителя стал глубже, в нем зазвучали нотки ветра, пробегающего по кронам деревьев, – Связь оборвется. Лес начнет… угасать. А с ним – и часть вас самих…

– Часть нас? – переспросила Аня, крепче сжимая альбом. – Что это значит?

– Вы связаны с лесом… сильнее, чем думаете, – прошелестел Хранитель. – Ваши предшественники передали вам эту связь… через кровь… через сны… через воспоминания, которых у вас не должно быть…

Маша вспомнила, как часто ей снился этот лес, хотя раньше она никогда здесь не была. Как легко она нашла дорогу к избушке, словно уже знала путь.

– Нам нужно время подумать, – твердо сказала она. – Мы не можем решить сейчас.

– Времени мало, – Хранитель словно заколебался, его очертания размылись. – Равноденствие близко… Решать нужно сегодня…

Вдруг Коля, который все это время тихо осматривал избушку, воскликнул:

– Смотрите! Здесь что-то есть!

Он указывал на странный выступ на полу возле печки. Потертый коврик, который там лежал, сбился в сторону, обнажив контуры люка.

– Это может быть выход! – Петя бросился к Коле, и вместе они схватились за железное кольцо, вделанное в деревянную крышку.

– Нет! – всколыхнулся голос Хранителя. – Вы должны остаться… должны решить…

Но было поздно. Коля и Петя с усилием потянули кольцо, и крышка люка поддалась с громким скрипом. Под ней оказалась темная дыра и уходящая вниз лестница.

– Быстро! – крикнул Коля, направляя луч фонарика в подпол. – Сюда!

– Маша, дневник! – Аня указала на старую тетрадь, все еще лежавшую на столе.

Маша схватила дневник и сунула его в свой рюкзак. Свеча на столе вдруг погасла, а зеленоватое свечение вокруг них заколыхалось, словно от сильного ветра.

– Уходим! – Петя уже спускался по деревянным ступеням.

Коля последовал за ним, потом Аня. Маша спускалась последней, и когда она уже была на лестнице, услышала голос Хранителя, теперь печальный и тихий:

– Вы вернетесь… Лес позовет… И вы услышите…

Под избушкой оказался узкий земляной ход, укрепленный деревянными балками. Луч фонарика Коли выхватывал из темноты земляные стены и корни деревьев, проросшие сквозь них.

– Куда он ведет? – шепотом спросила Аня.

– Куда-нибудь выведет, – уверенно ответил Коля, хотя в его голосе слышалась неуверенность.

Они шли по туннелю, низко пригибаясь, чтобы не задеть головой свисающие корни. Воздух был спертым, землистым, но чем дальше они продвигались, тем свежее он становился.