Эльфийское стекло

– Я хотела бы обсудить, как всё будет после свадьбы.

– Вот так, сразу в лоб?

– Вы деловой человек, зачем притворяться?

– Хорошо, что именно вам интересно?

– Мой завод.

– Наш завод, – поправил он.

– Да, конечно, наш.

Алгар смотрел внимательно, изучающе. Лея всё же устроилась в кресле напротив него.

– Какие у вас планы? – спросила она.

– Ну… Ничего не поменялось. Я хочу расширить производство на юг. Мне нужны земли и законное право, разумеется.

– На наших землях есть второй завод, ныне недействующий. При некоторых вложениях его легко запустить, – начала Лея.

Алгар хмыкнул. Странная ухмылка заиграла на его лице.

– Я сказала что-то не то?

– Нет, просто я полагал, вы захотите поговорить о другом.

– О чём же? – удивилась Лея.

– О наших отношениях как супругов. Вы столь юны, а я уже нет…

«Боги, да кому это интересно? И так всё понятно», – подумала княжна, подмечая всё тот же сальный взгляд.

– Нет, дело в другом, – твёрдо ответила Лея. – У меня есть план модернизации действующего завода. Мы смогли создать интересную формулу, но для неё нужна новая линия… – торопливо начала пояснять Лея.

«Нас вполне бы мог объединить общий интерес. Вдруг он сейчас меня удивит, и тогда на внешность можно закрыть глаза. И возраст, и полнота не будут иметь значения, если для него так же важно пламя, пылающее в печи», – надеялась княжна.

Она подала Алгару бумаги, нетерпеливо обошла стол, встала рядом.

Арон отодвинул листы.

– Слышал, вы сами стояли у верстака, – вдруг сказал он.

– Да, я знаю каждый дюйм завода.

Алгар взял руку Леи в свои пухлые ладони.

– Разве можно позволять столь нежным ручкам работать? А жару – касаться столь прелестной шеи? Они созданы, чтобы носить бриллианты и рубины. Со мной вам не придётся утруждаться. Не забивайте голову лишним.

Лея остолбенела.

«Какие, к чёрту, бриллианты? На кой мне побрякушки, пусть даже дорогие?»

– В профессии стеклодува нет ничего дурного, – выпалила она.

– Я считаю иначе. Это вредно для здоровья.

Лея начинала терять терпение. Казалось, будто Алгар издевается, держит её за несмышлёную девчонку.

– Мне не интересны наряды и украшения. Я не для того приехала сюда, – прямо заявила княжна.

Алгар долго изучал её своими крохотными глазёнками, глубоко посаженными на одутловатом лице.

– А для чего же вы приехали? – после паузы спросил он.

Очевидный ответ: выйти замуж. Но Лея грубо бросила:

– Заключить сделку.

Алгар снова хмыкнул. Он не отводил взгляда. Глаза его скользили по всем изгибам нежного шёлка. Лее стала ещё более неприятна его близость.

– Если вы так много слышали обо мне, должны понимать, что выбрали в жёны не пустоголовую девицу, – произнесла она.

– И точно не самую скромную, – пробормотал Алгар.

Лея сверлила его взглядом. Она специально не возвращалась в кресло, чтобы оставаться выше, доминировать хоть так. Но для Алгара этот жест явно ничего не значил. Он пожевал губами, а после произнёс:

– Что ж, видно, ваш нрав под стать волосам. Знаете, как вас здесь зовут? – Алгар не стал дожидаться реакции и ответил сам: – Огненная княжна. Слухи расползаются далеко, – многозначительно закончил он.

«Глупость какая, – подумала Лея. – Да, рыжие встречаются редко. Назвать так из-за цвета волос. Или кто-то знает о большем? Нет, никто не может знать, только Вилл».

– Наверное, вас интересует брачный договор? – примирительно спросил Алгар.

– Да. Я хочу, чтобы завод остался под моим управлением. Конечно, я буду во всём советоваться с вами. Но это должно быть закреплено в нашем договоре. – Лея решила взять быка за рога.

Алгар покачал головой, не то соглашаясь, не то раздумывая, а потом ответил:

– У нас будет две недели, чтобы всё подробно обсудить. Давайте завтра насладимся праздником, а дела решим после. Уверен, мы придём к согласию. Я очень заинтересован в вас. С той секунды, как вы вышли из машины… Лорелея, для меня это не только сделка. Я в самом деле очарован вами.

Он неожиданно поднялся из-за стола, оказавшись совсем близко, потянул шпильку из волос княжны. Огненные локоны рассыпались по плечам. Алгар взял один, потёр на ладони, поднёс к лицу и потянул носом.

Лея замерла. Этот жест словно был предложением большего, обещанием чего-то бесстыдного. Будто Алгар говорил: «Согласен, если…»

Глава 5. Лорелея

Позже, лёжа в кровати, Лея ощущала себя никчёмной, глупой малолеткой. «Он не сказал ни да ни нет. И что теперь делать? Уехать наутро перед помолвкой? Можно разорвать её и до свадьбы. Велика ли разница?» – рассуждала она. Ссуду получить не удалось, и княжна понимала, что другой столь выгодной партии может не представиться. Если бы только дела обстояли по-другому, от женихов не было бы отбоя. Но вместе с Леей в комплекте шли и её владения, и долги семьи, а такое не каждому по карману. Брак с Алгаром решал все проблемы разом. В составе крупной стекольной империи завод Рейнов мог бы процветать. Казалось, это самый лёгкий путь.

Княжна думала обо всех нечаянных прикосновениях Алгара, о том, будет ли так противно спать с ним. Она невольно вспоминала Вилла, единственного друга и единственного парня, с которым согласилась бы делить постель.

«Докатилась, я всё равно что себя продаю. Если бы только был жив отец, он бы такого не допустил. Но его нет, как нет и былого величия фамилии Рейн. Ничего больше нет, только я. И надо разумно распорядиться тем, что у меня осталось», – с горечью подумала Лея.

По спальне плыл аромат роз, в окно проникал свет уличных электрических фонарей. В Змеиной бухте не жгли понапрасну свет, по ночам на столбах раскачивались масляные лампы, но портовый город никогда не спал: матросы гудели до утра в кабаках, по ночным улочкам слонялись пьянчуги, прибывали и отбывали корабли, даже в самый тёмный час в порту разгружали трюмы. А с рассветом появлялись лавочники и торговцы, улицы наводнял шумный гвалт, буйство красок и цветов. На окраинах же царила сельская глушь, и над всем этим на холме возвышался замок Рейнов – «Драконий пик».

Лея снова вспомнила о девицах из весёлого кабака. В детстве она часто болтала с ними. «Вот у кого жизнь не сахар, а я расклеилась из-за ерунды. Велика потеря. Можно ведь и без любви. Жаль, конечно, что первый раз будет таким, даже нечего вспомнить. Кого представлять в объятьях мерзкого старика?» Лея принялась думать про Вилла и грустить, что не сложилось тогда, в её детстве. Воспоминания захватили княжну, унесли её далеко, в те дни, когда она ещё не знала, что больше не увидит друга.

Стояла небывалая жара. Лея всё ещё носила мужские брюки и рубаху. Хотя Инга из весёлого кабака не раз говорила ей:

– Княжна, теперь уже нельзя ходить в таком виде.

– Это почему?

– Потому что слишком обтянут твой благородный зад, – смеялась она. – И прелести видны через рубаху.

Лея тогда не понимала, как изменилась за прошедший год.

Вилл растянулся на песке. Пустынный пляж неподалёку от жемчужной фермы был их уединённым местом.

Княжна стянула брюки и побежала в воду. Волны обступили её, принимая в знакомые, родные объятья. От влажности и соли рыжие волосы скрутились тугими завитками. Рубаха тут же промокла, прилипла к телу.

Вилл отчего-то медлил.

– Иди сюда, чего ты? – крикнула ему Лея.

Он задумчиво смотрел на неё, не как обычно.

За полгода до того впервые объявился его отец, и Вилл уплыл с ним. Они с Леей не виделись всё это время.

– Ты теперь совсем другая, – сказал Вилл.

– Не говори ерунды. Идём купаться, и так пол-лета пропустил.

Вилл пошёл. Но отчего-то был странно робок и то и дело пялился на рубаху княжны.

– Чего таращишься? Будто впервые видишь.

Вилл пожал плечами, убрал тёмно-русую чёлку с загорелого лица, а потом нырнул. Лея плюхнулась в воду за ним. Соль ощущалась в носу и на языке. Княжна любила это чувство.

– Поплыли к уступу, – вынырнув, бросила она.

Ей было хорошо в воде, свободно. Руки привычно рассекали волны, морская рябь бликовала на солнце.

– Всё ещё не можешь меня догнать, – поддразнил Вилл.

Он плавал словно рыба.

Вдалеке от пляжа вода стала холодной. После леденящего заплыва было блаженством развалиться на прогретом камне. Уступ, омытый тысячей приливов и штормов, врезался в морскую гладь. Вековые гладкие валуны блестели на солнце.

Вилл устроился рядом.

– Ну как тут без меня? – спросил он.

– По-прежнему, ты ничего не пропустил.

– Как наша банда?

– Кабан теперь в подмастерьях у отца. А Кость – не знаю, слоняется по округе.

– Ну вот, а говорила, по-прежнему. Не видишься с ними?

– Нет, я на завод хожу каждый день. Там интересно.

Вилл хмыкнул.

– Оставайся. Я договорюсь, тебя тоже возьмут, – предложила Лея.

– Не могу, отец уходит через месяц.

– Расскажешь про него? Какой он?

– Лея, он пират. Чего тут говорить?

– А ты? Теперь тоже?

– Не, я так, на подхвате.

– Тогда оставайся. Зачем тебе это?

– Ну не знаю. У меня ведь никого больше нет. Мать умерла, вдруг и он тоже. Хочу, ну знаешь, с ним уйти. Кто знает, может, он не вернётся больше.

– Не вернётся? А ты? Вернёшься?

Вилл ответил не сразу.

– Да, наверное, – сказал он.

Лея забеспокоилось. Всё изменилось, а она и не заметила. Не было больше той приятельской непосредственности, как прежде.

– Вилл, не надо. Оставайся со мной, и всё будет как раньше.

– Не будет. Ты княжна. Скоро тебя начнут сватать. А я так и останусь сыном кухарки.

Лея нахмурилась.

– Это из-за того случая? Клянусь, больше такого не было.

– Не-е-ет. Я сразу знал, что ты чокнутая, – ухмыльнулся он.

– Вилл…

– Ты не виновата. Не виновата, я тебе говорю! Они получили по заслугам, вот и всё.

Повисла пауза, волны разбивались о камни, вдалеке кричали чайки.

– Говорила кому-нибудь? – спросил Вилл.

– Нет.

– Правильно. Об этом молчи.

– Вилл, не уезжай. Я замуж не пойду. Зачем мне это надо? – после долгой паузы сказала Лея. – Будем на заводе работать, тебе понравится. Ты же рукастый, тебе легко будет.

Княжна была младше, и потому детская наивность ещё не покинула её, даже после случая в Змеиной бухте.

– Это ты сейчас так говоришь. Посмотрим, что будет через пару лет, – ответил Вилл, улыбаясь. – Ты же Рейн, у знатных хочешь не хочешь, а замуж пойдёшь.

– Ты тоже изменился. – Лея надулась. – Раньше ты такой околесицы не нёс.

Вилл усмехнулся.

– Тогда выберу самого богатого, из столицы, – заявила княжна и засмеялась.

– Уж постарайся, – тоже рассмеялся Вилл.

Рубаха никак не хотела сохнуть, неприятно липла к коже. Хотелось подставить солнцу живот. Лея потянула ткань вверх, чтобы скинуть одежду.

– Ты чего? Не надо, – остановил её Вилл.

Лея удивилась. Они всегда делали так, и прошлым летом тоже.

– Чего не надо?

– Оставь в покое рубаху, – недовольно бросил Вилл.

– Ты тысячу раз меня видел, – недоумевала Лея.

– Ну а сейчас не хочу.

– Тогда не смотри. – Она стянула одежду.

– Боги! Безумная девчонка.

Вилл всё-таки уставился на неё, причём во все глаза. И по этому взгляду до Леи дошло, что больше они никакие не друзья. Вилл и сам вытянулся, стал шире в плечах. Он уже не походил на того мальчишку, с которым княжна провела всё детство. Не с этим выражением в глазах.

Вилл сам поцеловал её. От неожиданности Лея замерла, было приятно. Княжне вдруг показалось, будто этого она и ждала, только не знала, что так бывает. Вилл нежно прикусывал то одну, то другую её губу, словно делал это раньше. Княжне нравилось. Происходящее было естественным продолжением их дружбы. Лея знала каждую черту Вилла, легко угадывала, что скрывается за небрежным поворотом головы. Ей казалось, что он самый родной, тот, кто её не предаст и не бросит, тот, кто знает о ней всё. Вилл запустил пальцы в рыжие пряди, потом прервал поцелуй и посмотрел Лее в глаза, ожидая, что она скажет.

Княжна улыбнулась, соскользнула с камня и поплыла на мелководье. Вилл последовал за ней. Там, среди мелких тёплых волн, она потянулась к нему, обвила руками и стала целовать – неумело, но страстно. Потом они долго лежали на песке. Вилл касался её губ, шеи и груди. Шелестели волны, обдувал морской бриз, а поцелуи обжигали кожу. В какой-то момент ладонь парня заскользила по животу Леи вниз.

– Нет, остановись. – Княжна схватила его руку.

Она была наивна, но не настолько.

– Не то что? – улыбнулся Вилл. – Сунешь мне перо под ребро?

– Я могу, – с вызовом заявила Лея.

– Знаю, – засмеялся он. – Глупая, я бы никогда так не поступил. Ты же знаешь меня всю жизнь. Доверься мне.

Лея посмотрела в его карие глаза, тёмные, опьяневшие и в то же время знакомые, родные. Она не доверяла даже себе, а ему – да. Княжна отпустила руку Вилла. Горячие пальцы заскользили от ложбинки пупка ниже. От нахлынувших ощущений Лея резко вздохнула, а Вилл накрыл её рот поцелуем. Он гладил её и ласкал, умело касаясь пальцами. «Где только научился?» – думала Лея. В ушах у неё стоял гул, эмоции накатывали, словно прибой. И пляж, и море – всё, что было вокруг, исчезло. Княжна ощущала лишь горячий песок, нежные губы и сладостные прикосновения.

Пиратский корабль уплыл раньше срока. У Вилла и Леи было меньше недели. Княжна часто потом вспоминала тот день и иногда жалела, что не позволила большего.

Глава 6. Тариэль

Первый удар родился сам – клинок взмыл вверх, рассекая воздух со свистом. В пустом зале эхом разносился каждый шаг. Солнце ещё не поднялось, только первые лучи показались сквозь туманную дымку над горизонтом, а Тариэль уже упражнялся с клинком. Мышцы привычно отзывались на каждое движение: выпад, уклониться, снова выпад, бросок. Принц не любил громоздких мечей. Ему был привычней клинок, а лучше два. Ничто не могло сравниться с острым эльфийским стеклом в ближнем бою.

На кончиках пальцев едва теплилась магия. Но с каждым ударом сила крепчала, будто тренировка мышц направляла её, фокусировала поток. По рельефной спине катились капельки пота, белоснежные волосы выбились из пучка, прилипли ко лбу.

Тариэль находил странный покой в изнуряющих тренировках. Все лишние мысли покидали его, и он чувствовал, как струится поток по телу. Будто магия оживляла не только стекло, но и его самого. Навыки бойца не раз спасали Тариэля там, где любое оружие бессильно. Ледяные пустоши таят много зла, а в вечном холоде скрывается нечто пострашнее мороза.

Принц никогда не отлынивал и не ленился, даже в детстве. Мальчишкой он хотел лишь больше свободы, дворцовые стены угнетали его. А теперь он грезил о силе, хотел ощутить ту магию, что прежде текла в эльфийских жилах.

Клинок вонзился в пустоту за спиной. Тариэль кружился, будто пойманный в вихрь осенний лист. «Танец смерти», – когда-то говорил учитель. Изредка вспыхивало лезвие клинка, и тогда принц вспоминал свой сон или кошмар – наваждение, в которое никто не верил.

«Интересно, брат ощущает также ток силы?» – размышлял Тариэль.

Когда упражнения с клинком ему надоели, принц устроился на холодном полу и принялся поднимать корпус, пока мышцы не начали гореть. За окном пошёл снег, мелкий, как пурга. Совсем рассвело. «Надо идти, не то опоздаю».

Не потрудившись одеться, Тариэль поплёлся к себе. В тишине северной башни обычно его никто не тревожил, кроме вереницы на всё согласных девиц и Рейдана, конечно. Лучший друг и наречённый защитник принца, развалившись на диване, лениво крутил в пальцах пустой бокал.

– Ри, ты выглядишь неважно. Та милая эльфийка не давала тебе спать? – ухмыльнулся Рейдан.

– Нет, сегодня я был один.

– Жаль, считай, ночь прошла зазря, – задумчиво пробормотал друг.

Тариэль не стал слушать дальше, а сразу направился в купальню.

– Ладно, я понял, ты не в духе, – кинул ему вдогонку Рейдан.

Тариэль торопливо спускался по лестнице. Он намеревался перехватить Булгура перед советом. Тот был известным сплетником при дворе и знал всё обо всех. Принцу удалось. Булгур всегда приходил загодя и слонялся по коридорам, собирая новые слухи. Его строгий кафтан и чуть сутулые плечи Тариэль заметил издалека, в прозрачной галерее перехода.

– Ещё рано, принц, совет не собрался, – удивился Булгур.

– Сегодня решил не опаздывать, – легкомысленно ответил Тариэль. – Составишь мне компанию?

– Почему бы и нет.

Они медленно пошли по переходу. Стеклянные своды открывали большую часть неба. Утреннее солнце, скрытое серыми облаками, блёклым пятном висело в небе. Слегка мерцал налипший снаружи снег. Тариэль провёл пальцами по стеклу, оставляя влажную дорожку. В конце перехода мягко светились лампы. Один поворот – и тронный зал. «Надо успеть выведать что-нибудь», – подумал принц.

– Что нового в мире? – спросил он небрежно.

– Да ничего, и в то же время всё ново.

– Как там людишки поживают? Не придумали ещё, как вылезти из невежества?

– Нет, увы, им до нас далеко. Но пыжатся, стараются, – усмехнулся Булгур.

– Есть чего опасаться? – ехидно поинтересовался Тариэль.

– Ну что вы, принц? – улыбнулся Булгур. – Хотя занятная сплетня есть.

Тариэль выжидающе посмотрел на него.

– Богач из Гуты, что держит стекольные заводы, надумал жениться.

«Тоже мне новость, – досадливо подумал Тариэль. – Совсем уж пустая сплетня».

Булгур, почуяв разочарование принца, добавил:

– На южной княжне, кажется, Рейн. Он хочет расшириться на юг. Так у людей скоро дойдёт до полной монополии в стекле.

– Уже интересней, – улыбнулся Тариэль. – Рейны же считают себя потомками дракона, верно?

– Хех, а люди считают себя равными нам. И что с того? – засмеялся Булгур. – Память о драконах давно канула в небытие. Сейчас хоть гнома потомком назови.

Тариэль выдавил смешок.

Переход закончился, несколько сверкающих люстр – и вот они, двери.

– Всё же свадьба – как-то мелко. Больше ничего? – спросил принц.

– Ничего, – пожал плечами Булгур.

– А что сегодня на повестке, не знаешь?

Булгур загадочно улыбнулся, в два шага оказался у дверей, потянул тяжёлые створки. «Знает, хитрый лис».

Под арками сводов во главе стола восседал отец. Подперев голову рукой, залитый сумрачным сиянием из бесчисленных окон, он казался вековой глыбой, неподвижно замершей во времени. Чернёное серебро эльфийского венца выделялось на белоснежной седине волос. Отец поднял взгляд, скользнул по вошедшим и снова задумчиво уставился в пустоту. «Не шелохнулся даже. Что-то беспокоит его», – подумал Тариэль.

Булгур поклонился, устроился за столом. Царила звенящая тишина. Принц повторил заведённый ритуал: поклонился, занял своё место. Вскоре явился Беррион, а потом потянулись остальные. Тариэль размышлял: «Рейн. Южная княжна. Ведь только у южан так много общего с легендой».

Наконец все советники заняли места. Отец окинул присутствующих взглядом и без приветствия начал поочерёдно принимать доклады. Оба принца, как заведено, присутствовали и учились. Беррион всё чаще участвовал на равных Старшего принца готовили как будущего короля. У Тариэля была своя роль: он постигал тонкую науку эльфийского стекла. Сложные рецепты и толика магии давались младшему принцу легко, а долгие доклады – нет. Тариэль начал терять нить разговора, от долгого сидения на месте заныла спина. Слава богам, советники завершали свои речи. Вдруг Тариэль услышал:

– Люди просят о визите.

Принц оживился. Король устало поправил венец и собирался что-то сказать.

– Отец, я могу поехать, – выпалил Тариэль.

Король с сомнением посмотрел на него. Обычно к людям ездил один и тот же эльф, доверенный представитель короны.

Советники переговаривались о своём.

– Мне будет полезно, – не дожидаясь возражений, сказал Тариэль.

– Принц весьма искусен в нашем производстве. Ему и вправду будет полезно посмотреть на людей и то, как они используют стекло, – неожиданно встрял Булгур.

– Хорошо, – решил король.

Когда все потянулись из зала, отец жестом подозвал принца к себе.

– Тариэль, не задерживайся у людей, – сказал он и добавил тише: – Снарки стали появляться на пустошах. Мне это не нравится. Странно это.

Тариэль кивнул.

– Ступай, – отпустил его отец.

Глава 7. Лорелея

Лея проснулась, полная сомнений. Завтрак прошёл как в тумане. Мать лепетала о светских пустяках. Алгар был молчалив и лишь поддакивал Авроре. Княжна всё смотрела на него и думала, как быть. Ведь вечером состоится ужин в честь помолвки.

После Лею ждал сюрприз. Она сказала матери, что хочет остаться одна, ей не терпелось отделаться от навязчивых вопросов и внимательных взглядов Авроры. Лея зашла в спальню, плотно прикрыв за собой дверь. На постели лежало платье, не её. По покрывалу струились аккуратно разложенные складки шёлка и тончайшей вуали. Платье было точь-в-точь как со старинных гравюр семьи Рейн. Так поначалу показалось Лее. Подойдя, она увидела отличия, но образ всё же совпадал. Кремовый шёлк, расшитый жемчугом, должен был повторять изгибы фигуры, от колен расходились широкие клинья, создавая ассоциации с хвостом русалки. Тонкие жемчужные бретели переплетались на открытой спинке в причудливый узор.

Лея задумчиво осмотрела подарок, хмыкнула удивлённо. В дверь постучали, и сразу же вошёл Алгар.

– Нравится? – спросил он.

– Да, – искренне сказала Лея, поразившись самой себе.

Ей нравилось. Хотя глупые наряды мало её занимали, этот жест много значил. Алгар несомненно угадал, выбрав образ под стать великому южному дому.

– Как вы узнали размер?

– Меня уверили, что платье можно подогнать по фигуре.

Лея усмехнулась про себя: «Готовился он на славу. Знает, как потратиться с умом».

– Я хочу понравиться вам, – произнёс Алгар.

Повисла неловкая пауза, он подошёл ближе и продолжил:

– Я думал о нашем разговоре. Знаете, я не привык к таким женщинам, как вы.

– Каким?

– Деятельным. Но после я понял, что боги не просто так подарили мне на старости лет такое сокровище. Признаюсь, я не верил слухам.

Алгар приблизился вплотную, откинул огненные локоны с лица княжны и вдруг прижал её к своему тучному телу.

«Ох, была бы здесь мать. Она бы взвилась от такого непотребства», – подумала Лея, но сопротивляться не стала.

Алгар очень нежно провёл рукой по спине княжны, от талии чуть ниже, и зашептал ей прямо в ухо:

– Мне кажется, теперь я понял вас. Должно быть, вы хотите получить не только свои заводы, но и всё, что было прежде у семьи Рейн: виноградники, жемчужная ферма, полное господство на юге. Ведь так?

Лея была ошарашена. Именно этого она хотела, но не смела даже мечтать.

– Это возможно. Со мной. Вам сильно недостаёт опыта, Лорелея. Но я вижу, вы сможете вести дела.

– С чего такая перемена? – спросила княжна.

– Я посмотрел ваши бумаги. Очень занятно, не лишено изящества и прагматизма.

«Ещё бы, – подумала Лея. – Когда ты гол как сокол, и не так извернёшься».

Её удивили пламенные речи Алгара, и вместе с тем он сразу стал казаться приятней. Его близость уже не ощущалась столь мерзкой. Голову княжне кружили образы, нарисованные словами жениха. Он явно подобрал ключик, нащупал то, что может примирить княжну с замужеством с ним.

Глава 8. Лорелея

Время перевалило за обед, настала пора собираться к праздничному ужину. Лея примеряла подаренное платье, а Аврора суетилась вокруг неё.

– Давай я уложу твои волосы, – предложила она.

– Мама, перестань, и так хорошо.

Лея посмотрела на себя в зеркало, платье село идеально, будто снимали мерки. Рыжие локоны струились по спине почти до самой талии. Глубокий вырез на груди всё же оставлял простор для воображения. Хрупкие загорелые плечи выгодно подчёркивал жемчуг бретелей. Каждая вытачка и каждая деталь узора повторяли женские изгибы.

– Красиво, – констатировала Лея.

– Красиво? Боги! Да от тебя глаз не оторвать! – возмутилась мать.

А Лея подумала, что и та могла бы блистать. Несмотря на возраст, Аврора не потеряла привлекательности. Каштановые волосы почти не тронула седина, изящные черты лица не испортило время, лишь наметились морщинки в уголках глаз и меж бровей. Мать не была старухой, первенца она родила в восемнадцать.

– Лея, какое больше подойдёт? – спросила Аврора, держа в руках привезённые из дома ожерелья.

Княжна наморщила нос.

– Нет, здесь нужны не камни. Посмотри вон в той сумке.

Аврора принялась копаться в чемоданах. Вдруг она усмехнулась, доставая небрежно завёрнутый кулёк.

– Бабкину тиару взяла?

– А почему бы и нет, – ответила Лея.

– Тебе пойдёт. Но лучше на свадьбу надень.

– Нет, думаю, Алгар решит, что на меня напялить. Давай сюда, – скомандовала Лея.