Закрытая дверь

– Я узнал об этом недавно. Она нанимала какого-то молодого юриста, типа детектива. Всё ей в отчёте прописывал… мерзавец!

– Да она, похоже, контролирует каждый твой шаг! – в отчаянии, сквозь слезы крикнула я.

– Пусть. Я уже привык так жить. Главное, что у тебя появился шанс приехать ко мне. И мы опять будем вместе. Помнишь, мы об этом в кафе мечтали?

– Снова под контролем твоей жены?! Я так не хочу, – слёзы застилали глаза.

– Ты больше не любишь меня? – выдохнул в трубку Виктор.

– Я не знаю… Не терзай ты меня, – почти шёпотом ответила я и разрыдалась.

В телефоне ещё были какие-то звуки, потом всё стихло. В тихом углу кухни повисла натянутая тишина, пока мир за окном продолжал свой бесконечный праздничный танец. Я сидела у окна, обессиленная, слёзы, словно крупные капли дождя, стекали по моим щекам, оставляя за собой мокрые следы. Сколько минут прошло в этом состоянии, трудно было сказать. Всё сливалось в одно бесконечное мгновение.

Наконец, встала и заставила себя оторваться от этой тёмной завесы. Умывшись, я почувствовала, как крохотные лучи надежды пробиваются сквозь усталость. Одеваясь, пришла к решению: прогуляюсь по парку, чтобы встряхнуться, найти хоть каплю ясности в этом потоке чувств.

Пока шагала по чищенным дорожкам, мысли рождались в голове быстрее, чем ноги могли успеть за ними. "Почему я не подошла к нему тогда, в Москве? Ревнивая дура!"– внутренний голос был обвиняющим и строгим. Сожаление беспокоило застарелую рану, и каждая новая мысль лишь усиливала боль. "Может, у него с той красоткой нет ничего серьёзного, а я накрутила в своей голове целую историю?"Ехать к нему? Да, такая безумная идея витала в моей голове! Но и в ней таилось множество но… "Что я там буду делать? У него будет семья, а я снова останусь одна: одна в праздники и по вечерам, одна в своей двуспальной кровати. И никто утром не скажет мне «Доброе утро», не поцелует меня, только проснувшись."

Я присела на скамейку, уставившись в сверкающее пространство. Передо мной раскинулся парк, ярко освещённый новогодними огоньками. Пары, держащие друг друга за руки, весело смеющиеся дети, хозяева с собаками – вся эта жизнь казалась сюжетом из другого мира. Я сидела в смятении чувств, словно зритель в театре, наблюдая за постановкой, которая шла под завесой моего собственного драматического сценария. В этот момент я осознала, что не могу оставаться в тени; надо вырваться на свет, даже если он ослепляет.

На следующее утро я уже не помнила, что еще вчера интересовалась покупкой кровати. Ночь выдалась беспокойная. Моя голова вела себя так, словно решила не отдыхать совсем. Я крутилась, переворачивалась с боку на бок, и всё никак не могла заснуть. В голове, как на ринге мысли держали бой. Выигрывали то те, что ратовали за поездку в Москву, к Виктору, то побеждали другие, утверждающие, что личную жизнь нужно строить здесь, с Павлом. Выбрать чью-то сторону было невозможно: у каждой находились убедительные аргументы. Поэтому мысли, часто не соблюдая свою очерёдность, перебивали друг друга. И где-то только около пяти утра, совершенно измученная, я уснула. Проснувшись утром, я ещё долго лежала в постели. Слова телефонного разговора повисли в воздухе, заставляя меня задуматься о том, что же на самом деле чувствую. Виктор всегда вызывал во мне смешанные чувства – притяжение, страсть, но и страх перед тем, что наши отношения никогда не придут к тихой семейной гавани. Мысли о Павле не отпускали: в него я вложила столько стремлений и надежд, но не могла избавиться от чувства, что что-то всё-таки недостаёт.

Стараясь собраться с мыслями, я встала с постели, но тело продолжало сопротивляться. Утро окутывало меня воспоминаниями о пережитых днях, о том, как мы смеялись с Павлом и делились мечтами в новогоднюю ночь, и в то же время тянуло к непонятному с Виктором. Решение, казалось, снова уходило в тень. Я понимала, что должна кого-то выбрать, но эмоции теснили логику, и ясности не прибавлялось.

Постепенно, прислушиваясь к своим мыслям и чувствам, пришла к выводу, что нужно время, чтобы всё обдумать. Возможно, стоит встретиться с Виктором, понять, чего он на самом деле хочет. Хотя, я думаю, что нового от него ничего не услышу. В то же время не стоит забывать о том, что есть жизнь здесь, с Павлом. И может, наконец, мне хватит ума не упускать этот шанс!

Погруженная в напряжённые мысли, я очнулась от сигнала телефона, прерывающего тишину. На экране высветилось сообщение: «Я так и не понял, ты любишь меня? Ты приедешь, мы будем вместе работать? Я через три дня буду в Москве. Позвоню». Слова будто застряли в горле, и я прочитала их несколько раз подряд, не веря своим глазам. Затем, усевшись на краешек дивана, уставилась на погасший экран, пытаясь осмыслить смысл написанного.

Чтобы отвлечься от навязчивых раздумий, заставила себя налить чашку горячего кофе. Но, заглянув в холодильник, поняла, что молоко закончилось. Надев куртку, я вышла на улицу, где серый январский день казался таким же безмолвным, как и мои мысли.

В супермаркете было спокойно. Люди всё ещё приходили в себя после новогодних праздников. Я быстро набирала продукты: молоко, шоколадные конфеты, которые давно не пробовала, помидоры, гусиный паштет, бородинский хлеб, адыгейский сыр, маслины и цыплёнка табака. Моя тележка наполнилась, и когда я уже направилась к кассе, вдруг едва не сбила стройную рыжеволосую женщину в короткой норковой шубе. Тележка слегка задела её, и она обернулась с испуганным выражением на лице.

– Любовь Петровна! – вырвалось у меня.

– Да. Ты напугала меня, – недовольно отозвалась она. – Не ожидала, что на меня наедет тележка в почти пустом магазине.

– Извините, я вас не заметила. С Новым годом! – пробормотала я, собираясь уйти.

– Торопишься кормить своего нового ухажёра? – почти крикнула она мне вслед.

Я резко остановилась – её слова словно ударили в спину.

– Что? – переспросила я, не веря своим ушам. – Вы о чём?

– А ты не догадываешься? Прикинулась белой овечкой, а на самом деле под шкурой – волк!

Я почувствовала, как меня охватывает негодование и растерянность.

– Я не понимаю. Что вы хотите от меня? Вы в себе?

– Я то в себе, – с нарастающей угрозой подошла она ближе. – А вот у тебя совсем совести нет: то шашни с директором крутила, а как он уехал, тут же нашла ему замену. Чужих мужиков из семьи уводишь!

– Я никого не уводила! – закричала я, ощутив, как по спине пробежали мурашки.

– Конечно, конечно! Они сами за тобой побежали, – её смех звучал злобно.

– Да кто эти «они»? Хватит говорить загадками! – вскрикнула я, теряя терпение.

– Виктор и Павел! – с явным удовольствием выпалила она.

– Павел Дмитриевич?! – от неожиданности я вытаращила глаза. – Откуда вы о нём знаете?

– Оттуда! – закричала она, почти в ярости. – Он ушёл от меня к тебе! Мы прожили два года, и если бы не ты, пробыли бы вместе ещё!

– Почему вы так со мной разговариваете? Я не знала, что он жил с вами. Мне не нужны такие разговоры! – в ответ закричала я, протестуя против её упрёков.

– Знаю, – вдруг смягчилась она, опуская плечи. – Прости, что не сдержалась… Просто на душе кошки скребут… С Новым годом тебя! – она покатила свою тележку, но, неожиданно остановившись, обернулась.

– А ты знаешь, что эта Елена Прекрасная следила за вами с Виктором? Наняла детектива – молоденького парня. Мне его показывали, он выспрашивал всё! Неприятно, когда за тобой следят…

– А Паша ушёл, потому что хотел детей, а я не могла исполнить его желание, – стиснув зубы, произнесла Любовь Петровна и развернулась, устремившись с тележкой в другую сторону.

Некоторое время я стояла в раздумьях, переваривая полученную информацию. Затем развернула тележку с продуктами, направляясь к кассе, словно отрезая себя от этой нелепой стычки.

Глава 8

ГЛАВА 8

– Интересно начинается Новый год, – Светлана сидела на кухне, окутанная светом большого окна с прозрачными занавесками. Солнечные лучи, освещая пространство кухни, наполняли его теплотой. Стены, окрашенные в нежный пастельный оттенок, создавали уютную атмосферу, казалось, что даже воздух здесь пропитан свежестью.

Кухонный гарнитур белого цвета блестел чистотой, а поверхность столешницы, выполненная из гладкого кварца, переливалась на свету, добавляя элемент элегантности. Аккуратная чаша с фруктами, зелёная и яркая, стояла на столе, словно само собой разумеющееся дополнение к завтраку, обеду или ужину.

Центральная часть кухни напоминала островок, заполненный стульями с современным дизайном. Здесь Светлана часто проводила утренние часы за чашкой ароматного кофе. Симпатичная доска для заметок напоминала о делах и вдохновляла цитатами.

На стене пестрела яркая галерея фотографий – моменты из путешествий, детские воспоминания с мамой, забавные ситуации с друзьями и любимый кот. В редкие дни, когда Светлана готовила, на кухне тихо играл джаз – эта мелодия создавала атмосферу уюта и спокойствия. И даже когда она бывала уставшей после долгого рабочего дня, стоило ей зайти сюда, как все заботы на время отступали, уступая место вдохновению, спокойствию и кулинарным экспериментам.

Сегодня Светлана думала о вчерашней встрече в супермаркете, которая оставила её в лёгком смятении. Короткий разговор с Любовь Петровной открыл целый мир тонких нюансов о Викторе и Павле, о которых она прежде даже не подозревала.

К примеру, Павел оказывается мечтает о детях, о полноценной семье. Узнал, что с Любой эта мечта недостижима, просто ушёл, будто лёгкая тень, отбрасываемая в жаркий солнечный день. Всё потому, что он нуждается в отношениях, которые в конечном итоге приведут к появлению ребёнка. С одной стороны, это говорит о его глубоком желании быть семьянином. С другой… такая привязанность обременяет, словно он заключил какой-то договор: если одно из условий не соблюдается, он просто исчезнет.

С каждой минутой Светлане все больше хотелось увидеть Павла.

– Вроде бы прошло не так много времени, а я уже соскучилась по нему.

Я жаждала поговорить обо всём, что произошло за эти дни. А мой психолог Юлия, как назло, находилась на отдыхе с семьёй. "Новогодние каникулы…"– с ощутимой обречённостью думала я, укутываясь в плед.

– Но что делать с Виктором? Какой ответ ему дать? Он, безусловно, будет звонить мне по возвращении в Москву. И, вероятно, его жена тоже захочет поговорить. Что сказать им? Вопросы кружили в голове, словно в водовороте, и меня всё больше охватывала неуверенность.

Вчера я была полна решимости принять его предложение, но сегодня меня обуревали сомнения. Я поражалась своему спокойствию, когда думала о Викторе. Неужели холодный разум одержал верх над чувствами, оставив их без опоры, словно корабль на мели?

Вдруг пришло озарение, что моя жизнь в Москве будет сосредоточена вокруг него, вокруг его мира. Мой путь – всего лишь тень в его свете. Это стало совершенно новым и пугающим осознанием. Сколько мне ещё предстояло узнать о себе, прежде чем я сделаю выбор, который изменит всё?

Я хочу прожить свою жизнь так, как хочу, без оглядки на его ожидания и уловки. Больше не буду подстраиваться под его условия, потому что Виктор не идёт мне навстречу. Он изящно совершает свои шаги, только чтобы сделать свою жизнь ещё комфортней, не заботясь о том, что моя постепенно сгорает в пламени его эгоизма. Его легкомысленное отношение к моим мечтам и желаниям говорит о том, что он низко ценит всё то, что я созидаю. Если он так легко готов разрушить то, что мне дорого, значит, настало время поставить точку.

«Нет, Виктор, на твоих условиях я не буду продолжать наши отношения. Твои условия меня не устраивают», – резко обрубила я поток мыслей, как будто перерезая невидимую верёвку, связывающую меня с его миром.

В голове всё ещё боролись эмоции, и от непростой мыслительной работы захотелось чего-то приятного. Открывая холодильник, я с удивлением наткнулась на кусочек шарлотки, как на маленькое чудо во мраке моих раздумий. Вспомнив чудесные минуты новогоднего вечера, я ощутила тепло внутри: «Паша не доел…». Воспоминания о нескончаемых поцелуях, о том, как мы не могли оторваться друг от друга, пронзили меня как сладкая нота в симфонии мыслей.

Надо же, и мясная нарезка осталась. С сочным помидором они составят отличную компанию для моего уютного вечера. Улыбка появилась на моих губах, и я почувствовала, как сердце забилось с новой силой. Время для перемен, время вернуться к себе!

За кофе, пустившись в бескрайние просторы своих мыслей, я вдруг вспомнила о детективе, которого наняла Елена. Виктор, казалось, злился на неё из-за этого. В нашем разговоре он выпалил, что тот для него «мерзавец».

Неприятное осознание накрыло меня, как волна. Именно поэтому я никогда и не видела Елену в офисе. Но как она могла знать о нашем романе с Виктором? То, что я считала тайным, на самом деле давно было ей известно. Значит, детектив действительно делал свою работу – пристально следил за нами, как тень.

Кто же он? Возможно, это кто-то один из коллег, который наблюдал за мной, чтобы не привлекать внимания, ведь своему проще затеряться. Но если бы это было так, Виктор, несомненно, вычислил бы его. Однако он даже не догадывался, пока Елена сама не призналась. Значит, детектив – посторонний человек. Зачем гадать? У меня есть Любовь Петровна, точный источник информации. Надеюсь, её воинственный пыл уже поостыл.

Собравшись с мыслями, я набрала её номер телефона. На другом конце провода мне ответил спокойный женский голос: «Да. Слушаю. Кто это?»

– Добрый день! Это я, Светлана. Ещё раз с Новым годом! Надеюсь, вы на меня больше не сердитесь.

– А, привет! Да ты меня прости, что я так на тебя вчера накинулась. Просто наболело, – отозвалась Любовь Петровна, и в её голосе уже ощущалось раскаяние.

– Я сразу простила вас. Но мне стало любопытно, – продолжила я, – вы говорили, что Елена наняла детектива и что вы с ним встречались. Можете рассказать о нём?

– Но, честно говоря, рассказать то и не о чем, – задумчиво произнесла она. – Он приходил к нам в отдел три раза, спрашивал про тебя: как долго работаешь в компании, когда было повышение, чем любишь заниматься в жизни… Вот.

Я замерла, обдумывая её слова. Интересно, зачем ему всё это надо? Каждый его вопрос мог скрывать за собой целую цепочку мотивов. Словно по волшебству, в голове начали складываться кусочки недостающей мозаики…

– Не знаю. Сначала я тоже была в недоумении, зачем он пришёл. Но потом до меня дошло: детектив интересуется вашими отношениями, когда спросил, как часто ты бываешь в кабинете директора, – ответила Любовь Петровна, её голос звучал сдержанно, но в нём уже слышался лёгкий оттенок волнения.

– А он какой, как выглядит? Сколько ему лет? – выпытывала я, не в силах сдержать любопытство.

– Молодой. Стройный. У него тёмные волосы. Причёска… напоминает какого-то киношного персонажа… О, вспомнила! Ричард Гир в фильме «Красотка», – произнесла она, и в её голосе зазвучало восторженное восхищение.

– Что!? – не сдержалась я и чуть не уронила телефон. Моё сердце забилось быстрее. Я присела, ошарашенная этой информацией. – Похож на Ричарда Гира?

– Ты с ним знакома? – с тревогой спросила Любовь Петровна.

– Нет, нет! – запнулась я, путаясь в словах. Можно было бы объяснить свою реакцию, но вместо этого я лишь выдавила. – Просто я удивилась, очень интересное сравнение.

– Ну ладно, у меня ещё дела. Желаю тебе счастливого Нового года! – она поспешила завершить разговор, и вскоре раздался глухой звук – трубка положена.

Скрепя сердце, я убрала телефон, но мысли продолжали метаться в голове. Детектив в нашем офисе, похожий на киногероя. Неужели это Максим? Не может быть! А если так, какие тайны он скрывает? С этой загадки, похоже, моё новое приключение только начиналось.

Утром я пробудилась от резких звуков звонка, и, ещё полузакрытыми глазами, ответила на голос Паши.

– Привет, красотка! Ты уже проснулась?

– Да, только-только открыла глаза. А ты где? – с улыбкой в голосе поинтересовалась я, чувствуя, как сон уходит, а драгоценные мгновения нового дня наполняются ожиданием.

– Уже в городе, в нашем городе! И мы скоро увидимся. Вечером я у тебя. Голодный во всех отношениях.

– Принято! – весело ответила я, внутренне радуясь, что вечер обещает быть особенным.

– Цыплёнок табака – это сейчас как нельзя кстати, – мелькнула у меня мысль. Завтрак был позади, и я с энтузиазмом приняла решение: пора готовить ужин на двоих.

Несмотря на суету на кухне, мои руки работали как никогда слаженно: я чистила, нарезала, крутила и замешивала, а голова тем временем освобождалась от навязчивых мыслей, которые в последнее время словно муравьи расползались по моему сознанию. Это новое состояние – «Пустая голова» – мне понравилось. Я не чувствовала усталости, и к четырём часам дня всё было готово, ждало своего часа.

– Пора себя привести в порядок, – внезапно осознала я, и направилась в ванную, наполняясь предвкушением.

Выбирая красивое бирюзовое белье, которое подарил мне Виктор, я с улыбкой вспомнила, как много интимных подарков он сделал для меня. Непередаваемое ощущение лёгкости и нежности, когда я касалась ткани. Чуть позже моя рука потянулась к бежевому платью – иронично, что и оно было подарком Виктора.

Безусловно, половина моего гардероба из его творений. В его вкусе невозможно было усомниться: ни разу подаренная им вещь не разочаровала меня, ни одна не оставила равнодушной. Он прекрасно разбирался в размерах и всегда попадал в точку.

Вдруг я поймала себя на мысли, что думаю о нём в прошлом времени. Эта осознание как ледяной ком подкатилось к горлу, и меня охватила грусть. Я всегда мечтала быть рядом с ним, представляла наше будущее, где он оставляет свою жену и переезжает ко мне. Я грезила о том, как мы будем строить настоящую жизнь, наполненную простыми, но такими важными радостями. Не той роскошной, вычурной жизнью, к которой он привык, а искренней и тёплой, переполненной любовью, вниманием и заботой. Я бы любила его до конца своих дней, ни разу не подумав об измене или предательстве.

– Боже, как больно… – шепнула я в пустоту, стиснув кулаки. Ещё какое-то время назад мне казалось, что я справилась с этим чувством, но, увы, душа моя упорно сопротивлялась. Она не желала забывать того, кто стал для меня смыслом многих ночей и дней. Слёзы бесконтрольно покатились из глаз, и я почувствовала, что не в силах противостоять памяти о нём.

В этот момент раздался громкий звонок, словно подсказка, что пора возвращаться в реальность. Я быстро вбежала в комнату и схватила трубку, пытаясь унять срывающийся голос:

– Алло! Слушаю.

– Света, извини, что беспокою, но я вспомнила одну важную деталь о детективе, которая может тебя заинтересовать, – произнесла Любовь Петровна тоном разведчика, который собирается сообщить засекреченную информацию. – После твоей командировки в Москву, если память мне не изменяет, через два дня после твоего возвращения этот таинственный детектив снова позвонил мне.

– Да. И что он спросил? – с тревогой в голосе прошептала я, зная, что это может быть ключом к разгадке.

– Узнавал, как ты себя чувствуешь, не заболела ли. Интересовался, как обстоят дела на работе и дома. Я тогда очень удивилась. Разговор был настолько личным, что казалось, будто он интересовался состоянием близкого человека. Вот так, – закончила Любовь Петровна и положила трубку.

– Странно всё это, – подумала я, сидя на краю дивана. Словно в этом неясном разговоре прятались намёки на то, что жизнь не заканчивается, что остаются важные вопросы и таинственные зацепки, которые могут привести меня к ответам.

У меня вдруг возникло странное ощущение, будто я, сама того не осознавая, оказалась в самом центре увлекательной детективной истории. Неведомый заговор, запутанные нити событий начали сплетаться вокруг меня. Если мне повезёт встретиться с Максимом, я обязательно выведу его на чистую воду и выясню всю правду – в том числе, является ли он тем загадочным детективом, о котором шептали за спиной. Возможно, я и ошибаюсь, но интуиция – эта тонкая нить, которую мы часто игнорируем, подсказывает мне, что на этот раз я права.

Внезапный сигнал домофона вывел меня из размышлений. Это был Павел. Я бросила взгляд в зеркало – слёзы высохли, и теперь, казалось, никто не заподозрит, что я только что пережила бурю эмоций. Натянутая улыбка отражалась в зеркале, и, собравшись с мыслями, я распахнула входную дверь.

Павел предстал во всей своей красе: чистый, наглаженный, побритый – словно из рекламы идеального мужчины. От его вида захватывало дух, и весь облик сиял, словно под лучами яркого света. В одной руке он держал роскошный букет, составленный из веточек можжевельника и трёх алых роз, а в другой – белоснежную подарочную коробку, перевязанную прозрачным бантиком, инкрустированным золотыми звёздочками, искрящимися, как мечты.

– Это я, – произнёс он с лёгкой улыбкой, играющей на губах. – Скучала?

– Очень, – вырвалось у меня, и я почувствовала, как сердце заколотилось быстрее.

Он вошёл и, протянув мне подарки, сказал: – Думаю, тебе понравится. Я очень старался.

Сердце наполнилось теплом, и в груди зародились предвкушение и надежда. В этот момент, казалось, даже сами стены прихожей затаили дыхание, ожидая, что же произойдёт дальше.

Я аккуратно положила подарки на консольный столик, и в тот же миг Павел оказался так близко, что аромат его парфюма окутал меня, словно тёплый плед. И прежде чем я успела осознать, что происходит, он украл мои губы. Поцелуи были словно волшебная симфония: то нежные и скользящие, как свежий бриз, то жадные и напористые, наполняя меня волнением. С каждым мгновением их ритм становился всё более экспрессивным, словно рассказывал о том, как мы скучали, как тосковали друг по другу все эти дни разлуки.

Его губы касались моих, как шёлк, колышущийся под лёгким ветерком. Ни с кем я не испытывала такой сладости. Павел умел смаковать поцелуи, словно исследуя каждый оттенок моего вкуса, и я, как загипнотизированная, была прижата к нему, не желая отрываться. Он словно владел всей ситуацией, управляя нашими поцелуями по своей воле, и время теряло всякий смысл.

– Посмотри на подарки, – прошептал он, прерывая этот магический момент, в то время как я всё ещё оставалась опьянённой его поцелуями.

Я замерла на месте, ощущая, как мир вокруг замедляет движение, и лишь спустя мгновение осознала, что он предлагает мне.

– Пойдём в комнату, – продолжал он, бережно поднимая букет. – Принеси вазу, поставим его туда.

Я покинула наше волшебное место, но внутренний огонь, разгоревшийся внутри, не угасал. С каждым шагом к вазе я чувствовала, как этот момент разрастается в воздухе, как предвкушение нового и неизведанного.

Мы уютно устроились на диване, и вскоре перед нами предстало новое испытание – открытие загадочной белой коробки. Бантик, переливавшийся искрящимися гранями, казался вратами в мир таинственных открытий и сказочных сюрпризов.

– Как красиво ты всё упаковал! – воскликнула я, восхищённо приподнимая крышку коробки.

И вот она, загадка, раскрыта. В центре коробки, словно в тронном зале, со всей своей элегантностью лежала бутылка французского шампанского, бережно завернутая в обёрточную бумагу золотистого цвета. Вокруг неё, как верные подданные, расположились небольшие белоснежные коробочки.

Я с нетерпением открыла одну из них, и меня словно окутал фейерверк вкусов. Там была макадамия в горьком шоколаде, глазированные сухофрукты и белый трюфель с воздушными хлопьями. Глядя на это изобилие, я поняла, что этот подарок – не просто набор деликатесов, а тонкое выражение его чувств и безупречного вкуса.

Мои глаза засияли от радости, как звёзды на безоблачном небе – я знала, что этот момент навсегда останется в моем сердце. Подарок стал олицетворением того, что между нами есть нечто большее, чем просто близость. Это волшебство, заключённое в белой коробочке, обещало сладкие минуты счастья.

– Давай откроем шампанское! У меня всё готово, – произнесла я, потянув его к столу, который был щедро накрыт изысканными угощениями.

Его глаза засверкали интересом. – Слушай, ты настоящая умница! Сколько всего наготовила! – воскликнул Павел, оглядывая стол, который я устроила в нашем уютном уголке.

– Спасибо! Я старалась, – ответила я с гордостью. – Кстати, благодарю, что заранее предупредил о своём приезде. Признаюсь, я не особенно люблю непрошенные визиты.

– В этом мы с тобой похожи, – согласился он с пониманием. – Мне тоже не нравится, когда люди вторгаются в мою личную жизнь без приглашения.

В воздухе повисла лёгкая неловкость, и я хотела было спросить Павла о его отношениях с Любовь Петровной, но в последний момент передумала – не хотелось портить эту атмосферу, полную тепла и ожидания.

– Ну что, давай ужинать? Не зря же я так старалась, – сказала я, улыбаясь ему.