Без неба: тени прошлого

– Привет, сестренка, – я постарался улыбнуться, чувствуя, как к горлу подкатывает ком. – Прости, что заставил волноваться. Были… некоторые проблемы.

Я увидел, как Сарра, стоявшая рядом со мной, чуть сбоку от экрана, чтобы не попадать в кадр, затаила дыхание, внимательно разглядывая мою сестру.

Для нее Лира была почти легендой, частью моего прошлого, о котором я так мало говорил.

– Проблемы? – Лира нахмурилась, её взгляд стал встревоженным. – Что случилось? У вас все в порядке? Дядя Арто… он с тобой? А Грета?

Вот оно.

Самое тяжелое.

Я глубоко вздохнул.

– Лира… «Тихой Гавани» больше нет. – Я видел, как ужас отразился на ее лице, и поспешил добавить: – Мы с Саррой… мы успели улететь. Мы в безопасности. Но… дядя Арто… и Грета… их больше нет. Они погибли.

Я рассказал ей все.

Детально, но стараясь не вдаваться в самые страшные подробности. Ничего не утаивая.

О Вексе, о кристалле, о взбесившихся дроидах, о нашем бегстве.

О «Последнем Вздохе», о долге Горасу.

И о том невероятном золотом улове, который спас нас.

Лира слушала молча, ее губы были плотно сжаты, а по щекам катились слезы.

Она не перебивала, только иногда тихо всхлипывала, когда я рассказывал об Арто или Грете. Искра на ее плече, словно чувствуя ее горе, тихо заурчала и потерлась о ее щеку еще сильнее.

– Бедный дядя… – прошептала она, когда я закончил. – В письмах он был всегда таким… добрым. И Грета… она всегда казалась мне такой сильной… Мне так жаль, Гром. Так жаль…

– Мне тоже, Лира, – тихо сказал я.

– Но… вы справились! – она вытерла слезы, и в ее голосе появилась надежда. – Вы выбрались! И… золото! Гром, это же… это же невероятно! Вы теперь богаты!

– Да, можно и так сказать, – я невесело усмехнулся. – По крайней мере, мы больше не по уши в долгах. Можем немного передохнуть. Починить корабль.

– Это хорошо, – она кивнула, потом ее взгляд скользнул куда-то за мое плечо, и на лице появилось любопытство. – Гром… а кто это там, с тобой? Сарра? Та самая Сарра, о которой ты столько писал?

Я слегка кашлянул, чувствуя, как краснеют уши. Я не ожидал, что она увидит Сарру. Та стояла чуть позади, но, видимо, попала в угол обзора камеры.

– Да, это Сарра, – я отодвинулся, давая Сарре возможность подойти ближе. – Сарра, это моя сестра, Лира. Лира, это Сарра, моя… напарница.

Сарра неуверенно шагнула вперед, её щеки тоже слегка покраснели.

– П-привет, Лира, – пробормотала она, теребя край своего комбинезона.

– Привет, Сарра! – Лира улыбнулась ей теплой, открытой улыбкой, от которой у меня на душе стало немного легче. – Гром много о тебе рассказывал. Спасибо, что ты… что ты была с ним все это время. Что не бросила его. Ему, наверное, было бы очень тяжело одному.

– Мы… мы всегда вместе, – Сарра посмотрела на меня, потом снова на Лиру, и в ее глазах я увидел какую-то новую, несвойственную ей мягкость.

Мы поговорили еще немного.

Лира рассказала о своей жизни в общине.

Ничего нового – все та же работа с животными, уход за садом, редкие вылазки в ближайшую общину для обмена. Она жаловалась на ворчливых рептилоидов, но в ее голосе не было обиды, скорее – привычка. Рассказала, что Искра научилась ловить каких-то светящихся жуков, и теперь ее террариум по ночам сияет, как маленькое звездное небо.

Я рассказал ей о наших планах на «Странника», о модернизации.

Рассказал о Верфи.

О легенде про Ковчеги, которую услышал от Клеща. О Левиафане которого мы повстречали не так давно.

Лира слушала, затаив дыхание, её глаза блестели.

Для нее, живущей в замкнутом мирке общины, мои рассказы о подводном мире, о базах, о кораблях, о опасностях и приключениях были как сказки из другого, невероятного мира.

– Гром, это так… так удивительно! – сказала она, когда я закончил. – Ты стал таким… сильным. Взрослым. Настоящим капитаном! И Сарра… она тоже очень смелая. Вы… вы такая хорошая пара!

Я закашлялся, чувствуя, как краска заливает лицо.

Сарра тоже смущенно опустила глаза, её щеки пылали.

– Лира! Мы… мы просто напарники! – попытался возразить я.

– Ну да, конечно! – она хитро улыбнулась, и в её глазах заплясали озорные искорки, точно такие же, как были у нее в детстве, когда мы играли вместе. – «Напарники»! Которые вместе прошли через огонь, воду и ржавые трубы Дна! Я все понимаю, братик! Не переживай!

Она подмигнула.

– Мы… эээ… «Странника» почти починили! – поспешно перевел тему я, чувствуя себя полным идиотом. – Новая система сканирования, бронепластины… будет как новенький! Готов к дальним перелетам! За «Рассветом»!

– «Рассвет» … – Лира снова стала серьезной. – Ты действительно думаешь, что сможешь его найти? И что он… что он поможет вам выбраться?

– Я не знаю, Лира, – честно ответил я. – Но это… это единственная надежда. Я найду его. Я обещаю.

Мы поговорили еще немного, договорились о следующей связи, через неделю, и попрощались.

Экран погас, оставив нас с Саррой в тишине каюты.

Неловкое молчание повисло в воздухе.

«Хорошая пара»…

Я посмотрел на Сарру.

Она все еще стояла, опустив голову, и теребила край комбинезона.

– Она… она очень милая, твоя сестра, – тихо сказала Сарра, не поднимая глаз.

– Да, – я кивнул. – Она… она все, что у меня осталось. Из прошлой жизни.

Слова Лиры о «паре» все еще звучали у меня в ушах, вызывая странное, незнакомое доселе волнение.

Я посмотрел на Сарру по-новому.

На ее рыжие волосы, выбившиеся из-под неизменного хвоста, на тонкие, но сильные руки, которые так умело обращались с инструментами, на ее упрямый подбородок, на ее зеленые глаза, в которых все еще таилась тень пережитой боли, но уже пробивался какой-то новый, незнакомый мне свет.

Мы действительно прошли через многое вместе.

Слишком многое, чтобы оставаться просто «напарниками».

Но готов ли я был признаться в этом? Ей? Самому себе?

Дно меняло нас.

Медленно, но неотвратимо.

И, возможно, не только в худшую сторону.

***

Ночь на Верфи была обманчиво тихой.

Сквозь толстые стены нашей каюты доносился лишь приглушенный, монотонный гул работающих механизмов – сердце «Горла Машины» не останавливалось ни на секунду. Сарра спала, отвернувшись к стене, ее дыхание было ровным и спокойным. Кажется, разговор с Лирой и неожиданная похвала от сестры немного разрядили ее внутреннее напряжение.

А я не мог уснуть.

Слова Лиры о «паре» все еще звучали в ушах, вызывая смешанные чувства – смущение, удивление и что-то еще, теплое и тревожное одновременно. Но сейчас было не до этого. В голове роились мысли о «Рассвете», о путях его поиска, о тех немногих ниточках, что оставил мне отец в своем дневнике.

Я снова достал потертую тетрадь.

Словарь Атлантов, полученный от Кайроса, значительно облегчал чтение – отец часто использовал древние символы для обозначения технических терминов или для шифровки особо важной информации. Но даже без этого, сам почерк отца, его манера изложения, его мысли – все это оживало перед глазами, погружая меня в прошлое, в мир, который я почти не помнил, но который был так неразрывно связан с моей судьбой.

Я перечитывал уже знакомые страницы, пытаясь уловить новые детали, скрытые смыслы, которые могли ускользнуть от меня раньше. Особенно меня интересовали записи о тех, кого отец считал своими соратниками, тех, кому он, возможно, доверял какие-то части своего грандиозного плана.

Сайлас.

Это имя вызывало у меня теперь двойственные чувства.

С одной стороны – его почти отеческая забота на «Вздохе», помощь с запчастями, списанный долг. С другой – та грязная история с бандитами и подставой патруля, его фальшивая улыбка и предупреждение Кайроса.

В дневнике отец упоминал Сайласа несколько раз, и всегда с какой-то странной смесью восхищения и опаски.

«…Сайлас снова провернул какую-то невероятную сделку. Достал партию редких кристаллов для системы навигации «Рассвета», буквально вытащил из кармана шайки каких-то анархистов. Прохиндей, конечно, каких свет не видывал. Методы у него всегда на грани фола, а иногда и за гранью. Ходит по лезвию ножа, рискует всем – и своим, и чужим. Но, черт возьми, он добивается результата! Не знаю, можно ли ему доверять полностью, интуиция подсказывает, что его лояльность измеряется в кредитах. Но пока наши интересы совпадают… пока он видит выгоду в сотрудничестве… он на моей стороне. И его умение доставать невозможное – бесценно. Главное – держать его на коротком поводке и всегда иметь план Б на случай, если он решит сменить «фильтр в рабочей системе»».

Прохиндей. Рисковый. Всегда на стороне выгоды.

Описание Сайласа отцом совпадало с моими собственными впечатлениями. Похоже, этот механик-торговец не изменился за два десятка лет.

Он помог нам, потому что это было ему выгодно – списанный долг в четыре тысячи был платой за молчание о той мутной истории с контрабандой и ареной или способом усыпить нашу бдительность перед какой-то новой, еще более крупной игрой. Доверять ему нельзя. Но и сбрасывать со счетов – тоже. Он был мастером выживания на Дне, и его связи могли оказаться полезными. Если, конечно, удастся снова его найти. И если он сам не найдет нас первым, с очередным «выгодным» предложением.

Капитан Харп.

Его имя отец упоминал реже, но всегда с уважением.

Судя по записям, Харп был опытным капитаном, которого отец нанял для каких-то особых, опасных миссий. Он ценил в нем прямоту, решительность и умение выходить из самых безнадежных ситуаций.

«…Харп снова доказал, что его не зря называют «Морским Волком». Ситуация с патрулем Бароната Кербера казалась патовой. Нас окружили, требовали сдать груз – компоненты для силового поля «Рассвета». Любой другой на его месте попытался бы договориться, откупиться. Но Харп… он просто пошел на таран. Прорвал оцепление, повредив их флагман, и увел наш корабль в узкий каньон, где их тяжелые баржи не смогли нас достать. Да, мы потеряли часть обшивки и один маневровый двигатель. Да, теперь Баронат Кербера будет искать нас по всему сектору. Но груз спасен. И мы живы. Харп всегда выбирает силовой метод. Рискованно, брутально, но, черт возьми, это работает! Он не любит компромиссов. Сказал – сделал. Таких людей мало на Дне. Его суровость и прямолинейность – это его сила. Но иногда мне кажется, что он готов разнести пол базы, чтобы просто вкрутить один неподдающийся болт. С ним нужно быть осторожнее в формулировках, иначе он может понять все слишком буквально».

Суровый и решительный. Любит решать все силовыми методами.

Этот Харп… он мог бы стать сильным союзником. Если, конечно, его методы не привели его на дно раньше времени. Где его искать? Дневник не давал прямых указаний. Возможно, старые связи отца на «Последнем Вздохе» могли что-то подсказать. Или… слухи в портовых барах? Капитаны, подобные Харпу, часто становились легендами, о них слагали байки.

Элиас.

Этот персонаж был для меня загадкой. Отец упоминал его в контексте разработки каких-то уникальных энергосистем для «Рассвета». Судя по всему, Элиас был гениальным инженером, специалистом по нестандартным источникам энергии, возможно, даже по технологиям Атлантов. Но его образ в дневнике был каким-то… отстраненным, погруженным в себя.

«…Элиас снова принес какие-то невероятные расчеты. Предлагает использовать для «Рассвета» систему, основанную на резонансе арконитовых кристаллов с остаточным полем Ядра базы. Звучит как безумие. Но его схемы… они логичны, изящны. Он видит то, чего не видят другие. Кажется, он живет в своем мире, мире формул, энергии и вибраций. Иногда я часами пытаюсь понять ход его мыслей. Он редко говорит, больше чертит, показывает на схемах. Но когда он объясняет… это как откровение. У меня есть подозрения, что его знания выходят далеко за рамки стандартных инженерных протоколов Дна. Откуда он их берет? Однажды я видел у него кристалл данных, очень похожий на те, что используют Ученые с их Базы. Он сказал, что это «старая семейная реликвия». Но его взгляд… он был слишком отстраненным. Не удивлюсь, если он напрямую контактирует с этими затворниками в белых халатах. Если это так, он играет с огнем. Ученые не любят делиться своими секретами. И не прощают тех, кто пытается их использовать. Но без его гения «Рассвет» останется просто красивой мечтой».

Элиас. Вечно погружен в свои схемы.

Контакты с Базой Ученых? Это было интересно.

И опасно.

База Ученых была такой же легендой, как и Ковчеги – закрытая, окутанное клубами ила база, куда не было доступа простым смертным.

Если Элиас действительно был с ними связан, он мог обладать уникальными знаниями.

Но как его найти? И захочет ли он говорить с сыном своего старого партнера?

Калус.

Имя этого человека было последним в коротком списке доверенных лиц отца.

И оно вызвало у меня странный отклик. Что-то знакомое, почти забытое.

Отец писал о нем с большим уважением и… какой-то грустью.

«…Калус… Наверное, самый честный человек, которого я встречал на Дне. Неподкупный, принципиальный, с обостренным чувством справедливости. Идеальный начальник службы безопасности. Но… такие люди здесь долго не живут. Или ломаются, или их ломают. Он видит мир в черно-белых тонах, не признает компромиссов, презирает ложь и предательство. В нашем змеином гнезде, где каждый второй готов продать тебя за горсть кредитов или обещание власти, он – как белая рыба. Я доверяю ему как себе. Именно ему я поручил самое ценное – информацию о местонахождении ангара «Рассвета». Он сохранит ее, чего бы это ему ни стоило. Но я боюсь за него. Его непримиримость, его борьба за правду… это может его погубить. Горас его ненавидит, видит в нем угрозу. Я пытался убедить Калуса быть гибче, осторожнее. Но он только усмехается. Говорит, что лучше умереть стоя, чем жить на коленях. Боюсь, однажды ему придется доказать это на деле».

Калус…

Слишком честный, непримиримый борец за правду. Отец беспокоился, что он не выживет. И, скорее всего, так и случилось. После переворота Горас наверняка избавился от такого опасного и преданного Кресту человека в первую очередь. Но, может, он успел что то передать своему сыну? В памяти всплыл смутный образ – мальчишка, чуть младше меня, с серьезным, не по годам взрослым взглядом. Мы несколько раз играли вместе во внутренних садах баронского уровня на «Последнем Вздохе», когда наши отцы обсуждали какие-то дела. Эта мысль заставила мое сердце биться быстрее. Как всегда, когда я вспоминал о прошлом семьи.

Рейд. Да, его звали Рейд.

Я закрыл дневник.

Картина начала проясняться.

Сайлас – опасный, но потенциально полезный контакт на «Последнем Вздохе», если его удастся найти и правильно мотивировать.

Харп – суровый капитан, возможно, скитающийся где-то по внешним секторам или осевший на какой-нибудь пиратской базе.

Элиас – гениальный, но отстраненный инженер, чьи следы могли вести к Базе Ученых.

И Калус, – ключ к местонахождению «Рассвета», если он жив и помнит что-то из того, что мог ему передать отец.

Все дороги, так или иначе, снова вели на «Последний Вздох».

Это было неизбежно.

Чтобы найти будущее, мне нужно было вернуться в прошлое.

И встретиться с его тенями лицом к лицу.

Оставалось только решить – когда. И как.

На Верфи мы были в относительной безопасности. Но сидеть здесь вечно мы не могли.

А мечта о «Рассвете»… она требовала действий.

Пора было снова погружаться в мутные воды Дна.

И на этот раз – играть по-крупному.

Глава 2: Анархия

Искусственные светильники под высоким, теряющимся во тьме сводом «Горла Машины» меняли интенсивность, имитируя суточный цикл.

Сейчас они горели вполсилы, знаменуя условное «утро». Но для меня это было уже не важно. Последние пару дней я почти не спал, снова и снова перечитывая дневник отца, пытаясь выстроить из обрывков информации, имен и предположений хоть какой-то внятный план.

Передышка закончилась. Пора было снова нырять в мутные, опасные воды Дна.

Сарра сидела напротив за небольшим столом в нашей каюте, сосредоточенно проверяя заряды плазменных резаков – тех самых, что спасли нам жизнь в стычке с бандитами на «Страннике». Её рыжие волосы, как всегда, были стянуты в тугой хвост, но в её движениях уже не было той загнанной нервозности, что раньше. Отдых и относительная безопасность Верфи пошли ей на пользу. Она выглядела собранной, готовой к новым испытаниям.

– Ну что, капитан? – она подняла на меня глаза, и в них мелькнула тень усмешки. Кажется, подколка Лиры насчет «пары» и «капитана» ей понравилась, и она не упускала случая меня поддеть. – Куда наш обновленный «Странник» направит свои ржавые бока на этот раз? Надеюсь, не на очередную «пустышку» от Администратора? А то мой кредитный счет такого второй раз не выдержит.

Я отложил планшет с отцовским дневником.

– Нет. Администратор – это слепая лотерея. Больше мы в нее играть не будем. Нам нужны… конкретные зацепки. Люди. Те, кого знал отец. Те, кто мог быть в курсе его дел с «Рассветом».

– Имена из дневника? – Сарра кивнула. Она знала, над чем я ломал голову последние дни. – Харп, Элиас, Калус… Где их искать? Большинство из них, если еще живы, должны были быть на «Последнем Вздохе», но их там нет.

– Да, «Последний Вздох», – я поморщился. Одна мысль о возвращении в это логово Гораса вызывала неприятный холодок. – Это самое очевидное место для начала поисков. Только Сайлас… если он вернулся… он точно там. Он слишком крепко врос в эту базу. И он может знать что-то о других. Или, по крайней мере, у него есть связи, информаторы. Он мог бы помочь… за определенную плату, конечно.

Сарра нахмурилась, отложив резак.

– Сайлас? Гром, после всего, что было? После той подставы с патрулем? Ты снова хочешь ему довериться? Он же… он же просто использовал нас! Списал долг, чтобы мы не подняли шум и не испортили ему репутацию здесь, на «Вздохе». Не удивлюсь, если тот букмекер Слик работал на него, и Сайлас просто… убрал его, когда запахло жареным. Нет, Гром, к Сайласу я больше ни ногой. Он опасен. И слишком хитер.

– Я знаю, Сарра, – я вздохнул. Её опасения были более чем обоснованы. – Я тоже ему не доверяю. Но он – единственная ниточка, которая у нас есть прямо сейчас. Единственный из списка отца, с кем мы контактировали. Харп, Элиас, Калус… где они? Как их искать? Через Администратора? Снова выкинуть кучу денег на ветер за сомнительную информацию? Или опрашивать каждого встречного в доках? «Не видели ли вы старого капитана по имени Харп?» Нас просто на смех поднимут или сдадут охране Гораса как подозрительных типов.

– А Копер? – вспомнила она. – Тот торговец с «Гавани». Мы же встретили его на «Вздохе». Он предупреждал насчет Сайласа. Может, он что-то знает?

– Копер… – я задумался. – Да, он предупреждал. И, похоже, был прав. Но чем он может нам помочь? Он сам только-только пытается там обосноваться. Вряд ли у него есть серьезные связи или информация о людях, которые были близки к моему отцу двадцать лет назад. К тому же, его «Тихая Мэри» – медленная торговая баржа, не лучший вариант для поисковых экспедиций, если они понадобятся.

Сарра снова вздохнула, её энтузиазм немного поугас.

– Значит, опять Сайлас? Опять рисковать?

– По крайней мере, попробовать с ним связаться, – я решительно кивнул. – Не лететь на «Вздох» сломя голову, а… просто позвонить. Спросить. Он же сам говорил: «Старый Сайлас своих в беде не бросает». Может, это была не просто пустая болтовня? Может, он действительно что-то знает и готов поделиться… если увидит в этом свою выгоду.

Я активировал имплант, нашел в списке контактов номер Сайласа, который он оставил нам еще в прошлый раз. Рука немного дрожала, когда я нажимал на кнопку вызова. Стоило ли снова стучаться в эту дверь? Не откроется ли за ней очередная ловушка?

Гудки шли долго. Я уже хотел было прервать вызов, решив, что он просто не отвечает, как вдруг… соединение установилось.

Но вместо ожидаемого изображения Сайласа на голографическом экране терминала появилась лишь рябь помех и надпись «Аудиосвязь. Видеосигнал отсутствует или заблокирован абонентом».

– Сайлас? Это Гром. Майкл Крест, – сказал я, стараясь, чтобы голос звучал спокойно и уверенно.

– Крест?! Какого… – голос Сайласа на том конце был прерывистым, искаженным шумом, но узнаваемым. Он звучал запыхавшимся, напряженным. – Парень, ты не вовремя! Совсем не вовремя! Я тут… немного занят!

На заднем фоне действительно творилось что-то невообразимое.

Я отчетливо слышал крики, ругань, звуки выстрелов – не плазменных, а скорее, кинетических, сухие, резкие хлопки. Лязг металла, грохот чего-то падающего. И какой-то дикий, ревущий вой, от которого волосы на затылке вставали дыбом. Это было не похоже на обычную портовую потасовку или перестрелку между бандами. Это было что-то… масштабнее. Хаотичнее.

– Сайлас, что у тебя происходит?! – не удержался я от вопроса.

– Да так… небольшие деловые разногласия! – крикнул он, перекрывая очередной взрыв на фоне. – Обычная практика на… некоторых специфических базах! Не бери в голову! Чего хотел-то, парень? Быстро! У меня тут… клиенты немного нетерпеливые!

– Мне нужна информация, Сайлас! О людях моего отца! Харп, Элиас, Калус! Ты обещал узнать!

– Харп?! А, этот старый морской волк! – Сайлас на секунду задумался, на фоне снова что-то взорвалось, и он выругался. – Да! Есть по нему кое-что! Слышал я… он осел на одной базе… специфической. «Анархия» называется. Слыхал про такую? Там, говорят, сейчас всякая шваль собирается. Пираты, контрабандисты, беглые… Харп там вроде как держит свой старый катер и… кажется, какую-то мелкую ремонтную мастерскую. Пытается изображать из себя честного механика, старый хрыч! Но нюх не пропьешь, он точно что-то мутит! Вот, держи координаты! – На мой имплант пришел короткий файл с данными. – Только учти, парень, «Анархия» – это не Верфь! Там законов нет! Совсем! Так что если сунешься…

Он не договорил. На фоне раздался особенно громкий взрыв, потом серия выстрелов и чей-то дикий крик.

– Проклятье! Рикки, прикрой! Эти твари лезут со всех щелей! – заорал Сайлас уже не мне, а кому-то рядом. – Все, Крест, мне некогда! Харпа ищи на «Анархии»! А насчет остальных… Элиас, Калус… Я тут… ай! …попробую… разузнать… если выберусь… отсюда… – его голос прервался на полуслове.

Потом – короткий вскрик, звук удара, еще один выстрел, уже совсем близко, и… тишина.

Связь оборвалась.

Я ошеломленно смотрел на погасший экран терминала.

«Анархия». Координаты у меня. И Харп, возможно, там.

Но Сайлас… что с ним случилось? Он попал в серьезную переделку. И, судя по звукам, это было что-то похуже обычных разборок. Выберется ли он?

– Он… он жив? – Сарра смотрела на меня расширенными от ужаса глазами.

– Не знаю, – я покачал головой, все еще пытаясь осмыслить услышанное. – Но он дал нам наводку. Капитан Харп. На базе «Анархия».

Я открыл полученный файл. Координаты вели в один из самых дальних, почти неисследованных секторов Дна. Место, которое на большинстве карт было обозначено как «нестабильная зона» или «сектор повышенной опасности». Само название базы – «Анархия» – говорило само за себя.

– Туда? – Сарра посмотрела на координаты, её лицо стало еще бледнее. – Гром, это же… это же логово пиратов и отморозков! Там опасно! Опаснее, чем на «Вздохе»!

– Возможно, – согласился я. – Но Харп там. Один из тех, кого знал отец. И, возможно, он что-то знает о «Рассвете». Это наш единственный шанс. Мы должны попробовать. «Странник» готов. Мы готовы.

Я посмотрел на нее, ожидая возражений, но Сарра, после недолгой паузы, решительно кивнула.

– Ладно, Гром. Если ты так решил… я с тобой. «Анархия» так «Анархия». Все лучше, чем сидеть здесь и ждать, пока Горас снова вспомнит о нас или пока какой-нибудь очередной «Сайлас» не втянет нас в свои грязные игры.

Решение было принято.

Мы летим на «Анархию».

В самое сердце беззакония и хаоса.

Надежда найти там союзника и информацию о «Рассвете» была слабой, но она была.

А другой дороги у нас все равно не оставалось.

Пора было снова готовить «Странника» к погружению в неизвестность.

И молиться, чтобы эта «Анархия» не стала нашей последней остановкой.

***

Переход на «Анархию» был долгим.

Координаты, которые скинул Сайлас, вели нас через сектора, которые на большинстве навигационных карт зияли белыми пятнами с пометкой «не исследовано» или «повышенная опасность». Мы шли на малой скорости, постоянно сверяясь со сканерами и стараясь обходить стороной любые аномальные сигналы. «Тихий Странник» мерно гудел, его обновленные системы работали безупречно, но напряжение в рубке не спадало.

Тишина давила.

После того короткого, хаотичного звонка Сайласу мы больше не пытались с ним связаться. Было очевидно, что он в серьезной переделке, и вряд ли ему сейчас до нас. А нам – не до него. Нашей целью была «Анархия» и капитан Харп.