Наемницы дьявола

‒ Давай я переброшу, а то от тебя пока еще гневной гнильцой попахивает, мало ли куда с дуру перекинешь нас, ‒ сказала я Ширре, которая уже хотела сцапнуть мою руку, чтобы сделать переброс.

‒ Я в поря…, ‒ послышался ее тихий голос, потому что мы оказались в прострации из-за моего переброса. Во время него ты оказываешься в пространственной темноте. Здесь ничего не было, совсем ничего: ни звуков, ни предметов, ни света, и даже души, которую ты сама перебрасываешь, тоже не видишь, только чувствуешь, как тяжелый груз. Кстати, из всего Загробья магией переброса владели лишь мы вчетвером, Корнэлиус, ну и Аль, естественно, который и даровал нам эту способность.

Спустя где-то две минуты мы оказались в тени сбоку высокого белого здания. Получше проморгавшись, я увидела рядом Сьеру, которая, прислонившись плечом к этому зданию, медленно курила свои вонючие ментоловые сигареты. Катеру я не сразу заметила, потому что она лежала поодаль на зеленой свежескошенной траве и наслаждалась палящим солнцем. Спереди здания был красивый сад с невысокими деревьями и цветами, небольшими фонтанчиками, проложенными дорожками, лавочками. Но несмотря на красивый вид вокруг, от этого места на плечи сразу опустилась мучительная тоска, как если бы здесь страдало много душ.

‒ Где это мы? ‒ скользила я глазами по высокому зданию, в котором были затонированы все окна в синем цвете.

‒ Надеемся, вам повезло больше, ‒ вместо ответа сказала распластавшаяся на газоне Катера.

‒ Это больница, для тяжелобольных. У Итона здесь лежит мама, он все деньги спускает ей на лечение, ‒ безучастным голосом поведала Сьера.

‒ Вот те нааа, ‒ искренне удивилась я, забыв про такие места на Земле. К слову, у нас в Загробье никаких больниц с отдельными зданиями нет, потому что мы никакой хворью не можем заболеть.

‒ Значит, его проверять не будем? ‒ спросила Ширра и посмотрела на меня, а за ней повторили остальные, даже Катера поднялась на локтях.

‒ Нет, ‒ заключила я, и Сьера удовлетворенно кивнула.

‒ А у вас что? ‒ уставшим голосом спросила Сьера и сползла по стенке на корточки. ‒ Что с руками? ‒ махнула головой она на Ширру.

‒ Да, мелкая, рассказывай. Чем все закончилось? Начали вроде за здравие, а закончили, как смотрю, за упокой, ‒ посмеивалась я.

Катера мигом присоединилась к нам и заняла место рядом с Сьерой, скопировав ее позу у стены, тем временем мы с Ширрой просто плюхнулись задницей на траву.

‒ Ему кто-то позвонил, после того, как ты ушла. Он моментально сбросил звонок, и мне стало любопытно… Я вторглась в его башку и узнала, что у него, оказывается, есть девушка, так еще и на седьмом месяце беременности.

Да, читать мысли смертных тоже за нами водится, это не сложно, так как они почти все слишком громко думают, не задумываясь о вторжении. Сложность лишь в том, что в их мыслях можно не найти ответы на свои вопросы, ибо это ворох сена, в котором ищешьиголку, а потом еще и голова болит, из-за их нескончаемых никчемных потоков мыслей, которые они прокручивают со скоростью в двадцать махов.

‒ Ооо, а чо мимо то? Давайте его и заберем! ‒ предложила я, не понимая выводов Ширры.

‒ Нет. У той девушки никого нет, кроме него. Я вобью ему еще пару раз, почему нужно быть верным, ‒ говорила Ширра слегка приглушенным голосом, делая вид, что она успокоилась, хотя у самой безумно поблескивали глаза. От нее сейчас исходила совсем иная аура, не которую мы привыкли чувствовать. Обычная Ширра казалась не опаснее дикого зайца, а сейчас его будто бы подменили необузданной пантерой, которая рычала, нервно теребя хвостом. И, честно сказать, мне эта смена зверья понравилась, хотя бы теперь понятно, что нашел в ней Аль, когда не так давно сделал одной из нас.

***

Вернувшись с неудачного дела, я поела предложенные вафли, запив энергетиком, а девочки скушали вареники, которые передала моя заботливая подруга.

Так как мы были отправлены на Землю лишь на трое суток, а время уже начало неустанно утекать, я стала собираться на вторую работу, которая симпатизировала мне больше, чем первая.

В моей комнате повсюду можно было найти тайники с огнестрельным и холодным оружием. Один из таких припрятан на дне кресла, откуда я достала кейс с глок-19. На всякий случай беру запасной пистолет и пару ножей, если вдруг захочу умыться кровью какого-нибудь ублюдка. А я захочу…

Первый в списке Джеймс Барри, отсидел 15 лет, за изнасилование несовершеннолетней девочки, а потом собирался ее убить. Согласно данным по этому делу, у родителей всегда был доступ к месту положения своей дочери, благодаря скрытому жучку в кулоне, поэтому ее успели спасти от смерти, но не от насилия.

Ко мне еле слышно постучали, прервав чтение предстоящего дела.

‒ Что надо? ‒ громко спросила я, и из-за двери показалась Ширра.

‒ Амбрэлла, есть минутка? Я нашла еще нескольких подходящих… Я подумала, может им…Ты куда? ‒ залепетала наемница, осмотрев сначала мою черную комнату, а затем меня.

‒ На кудыкины горы.

‒ Ты…ты и людей убиваешь? ‒ робко спросила Ширра.

‒ Что тебя удивляет? Думаешь ублюдки, сами собой появляются в Загробье? ‒ спросила я, на что Ширра потрясенно вылупила глаза. Я раздраженно выдохнула и напомнила ей:

‒ Они омерзительны, и таких здесь много, тебе ли не знать…

‒ О чем ты? ‒ вылупила она невинные глаза.

Я сделала переброс, через секунду оказавшись нос к носу с наемницей, которая лишь вздрогнула, но не отступила:

‒ Я знаю твою историю, ‒ зашептала я у самого уха Ширры. ‒ В Загробье, знаешь ли, не попадают без причины, а причина обычно в том, что однажды, какая-то погань, называющая себя человеком, настолько сииильно потрепала наши души, что мы все изменились до неузнаваемости, жаждая крови тех, кто в этом виноват. Так что не надо удивляться, я избавляюсь только от плохих людей, чтобы они не породили таких же.

‒ То есть ты решила взять на себя ответственность судьи-палача? Сейчас, двадцать первый век, люди уже сами научились справляться с преступниками, ‒ сказала Ширра, бесстрашно глядя в мои глаза. Мы все поменяли свою внешность с помощью магии, как странно, что Ширра практически ничего не изменила в себе, исключением стали ее черные, как смола глаза, которые с помощью магии теперь отливали фиолетовым.

‒ И как же они справляются с ними? Дают им срок отсидеть в тюрьме? Прекрасно! Преступникам дают и крышу над головой, и работу, и еду! Это наказание такое? ‒ взорвалась я потоком слов и эмоций на Ширру.

Она мгновение рассматривала мое перекошенное от злости лицо:

‒ Может, ты и права. Я просто переживаю за тебя…Ты ходишь всегда одна, ‒ Ширра опустила голову, более не выдерживая моего взгляда. ‒ Знаю, ты палач со стажем, но не теряй никогда бдительность.

Я потихоньку начала понимать смысл ее слов, обычно гнев не заполнял настолько сильно мой разум, но когда меня пытались за что-то осудить, я взрывалась, готовая убить критика, сме́ющего высказываться в мой адрес. Я смягчилась, и тогда Ширра опять подняла на меня свои озорные глаза.

‒ Можно мне с тобой? ‒ вдруг робко спросила Ширра и выпятила нижнюю губу, словно ребенок.

В ответ я только весело хмыкнула. Однажды у меня была напарница, с которой мы разделяли мнение на счет мужчин, но ее никто бы не смог заменить.

‒ Нет, я не беру свидетелей, ‒ отрезала я и отошла от нее, чтобы сделать переброс.

Альямс

За ночь я поспал