Возмездие

Я забегаю туда, словно прыгаю в воронку, и замираю, чтобы глаза привыкли после темноты.

Замираю еще раз, когда моим глазам открывается вид на койку, где лежу… я. Вернее, привязанная я. Смотрю на себя со стороны и вижу дикий страх вперемешку с болью.

Это та самая комната, где Селин и Дэрил наносили мне порезы и засыпали их солью.

Вдруг появляется из ниоткуда мужчина с улыбкой и его сестра с хмурым выражением лица. Они движутся к связанной мне.

– … соскучилась, Эйви? – задает вопрос мужчина и тут же подносит скальпель к моему запястью, чтобы нанести порез.

Их движения ускоряются, а из моего рта начинают вырываться отчаянные крики, когда другая я – настоящая, продолжаю лишь наблюдать. А настоящая ли? Вдруг… вдруг мне тогда так и не удалось выбраться? Что если я просто сошла с ума, так навсегда и осталась в той комнате? Что если я заперла себя в собственном сознании? Что если всего этого не было… Уолтера, Ашера, этого места…

– Тебе никогда не сбежать, – продолжает говорить тихим голосом Дэрил, когда у меня в груди всё замирает. – Ты навсегда в моей власти.

Селин подходит ко мне и начинает сыпать соль, усмехаясь и впитывая каждую эмоцию боли.

– Больно, да? Будет ещё больнее. Поверь мне.

Очередной крик, и я настоящая закрываю уши ладонями рук, но крик не стихает.

Качаю головой и прикрываю глаза, начав шептать себе под нос:

– Нет… это всё не настоящее… Я сбежала… Нет… Это сон. Да, это сон! Я сплю!

Открываю глаза и пытаюсь заставить проснуться себя, но ничего не выходит. Я всё здесь же.

Черный… черный… красный… черный.

– НЕТ!!! – кричу уже сама, и мой крик с ненастоящей мной смешивается в единое целое. – НЕТ!!!

Перед глазами мерцает и в следующее мгновение вижу, как передо мной появляется Дэрил, смотря уже на меня настоящую.

– Попалась.

Мужчина хватает меня за кисти рук и сжимает с такой силой, что останутся следы.

– Отпусти! Отпусти меня!!! Нет!!! – он тащит меня уже на… пустую койку и привязывает за руки и ноги, когда я продолжаю сопротивляться.

– Чем больше ты сопротивляешься, тем интереснее нам играть, Эйви, – произносит он и забирает из рук Селин свой скальпель, лезвие которого приближает к моей коже.

– НЕТ!!! Нет, отпусти меня! Ты урод!!! Ублюдок!!!

Дэрил усмехается и наносит первый порез, который вспышкой отражается где-то глубоко во мне.

Сон… Это всего лишь сон! Он закончится.

– Смотри в глаза, Эйви. Мне нравится видеть в твоих всё это, – скальпель проходится вдоль моего лица, но порезы он не наносит.

Всё ненастоящее! Давай же! Проснись!

Не получается.

Слышу их смех, такой отвратительный, пробирающий до костей.

Скальпель касается шеи, оставляет тонкую красную линию. Боль обжигающая, реальная. Слёзы текут по щекам, смешиваясь с кровью. Я кричу, но мой голос тонет в их безумном хохоте.

Дэрил склоняется ближе, шепчет что-то на ухо. Слова, полные мерзости и угроз, проникают в сознание, отравляют душу. Он обещает мучения, обещает сделать из меня игрушку, сломать, уничтожить.

– Нет! Я… я убила тебя! Ты мёртв! – говорю ему, облизывая вмиг пересохшие губы и качая головой. – Мертв… Ты мертв. Это всё нереально.

– Уверена? А как же боль? Ты все это чувствуешь. Правда ведь, Эйвери?

– Ты мёртв.

– Может быть, это ты мертва?

Мертва…

Мертва…

Мертва.

Это слово эхом звучит в голове, и воспоминания прорываются сквозь пелену боли, того, что я пережила. А точно ли пережила?

Да. Телом я тогда не умерла, но вот душа. Душа умерла. Убита, растоптана, превращена в пепел. Дэрил забрал её с собой в тот момент, когда я убила его. Когда множество раз вгоняла ему кусок зеркала. Когда я лишилась части себя. Тогда я не думала, просто действовала, только когда оказалась в доме у Уолтера, то подумала, что освободилась. Но всё это ложь. Нет никакой свободы и нет жизни, я навсегда осталась в той комнате, в том месте. Часть меня тогда умерла, а не стала сильнее.

Дэрил приближает свое лицо к моему, его холодное дыхание обжигает кожу. В его глазах нет ни капли сожаления, только торжество. Торжество над сломленной жертвой.

Прикрываю глаза во сне и просыпаюсь в реальности, пытаясь совладать с дыханием.

Это был первый реалистичный сон с момента моего возвращения. Первый раз, когда я вновь встретилась лицом к лицу со своим страхом. Но последний ли?

Глава 3

Ещё некоторое время спустя.

Лучше бы было, как раньше. Без кошмаров, так как после того раза они стали сниться практически каждый день. И эти сны отличаются от тех, когда я видела лишь Лойс Рид.

Я не кричу, судя по тому, что никто ни разу так и не пришел меня разбудить. Я лишь тяжело дышу и просыпаюсь в холодном поту.

Из-за постоянного недосыпа под моими глазами залегли темные круги.

Всё чаще думаю о том, что здесь делаю, в этом месте и с этими людьми. Какой толк в этом всём?

Теперь задумываюсь, чтобы просто уйти. Покинуть то место, название которого даже не знаю. Уйти, но куда? В квадрант и попытаться вернуться к прежней жизни? Но всё, как прежде уже не будет. Там не будет ни Тоби, ни мамы. Я буду уже одна, хотя я и сейчас уже… одна, окруженная людьми, но чувство одиночества только захватывает с каждым днем сильнее.

Я не могу ни с кем говорить, как-то контактировать, будто забилась в скорлупу и не желаю оттуда выбираться.

Мне хочется кричать, плакать, вырваться из этого замкнутого круга, но я лишь молча сжимаю кулаки, чувствуя, как силы покидают меня.

Встаю с кровати и день начинается по-новому, за исключением того, что сегодня проснулась с утра, а не под вечер.

Иду в ванную и прежде, чем умыться, долго смотрю на собственное мертвое отражение. Что я там пытаюсь найти? Надежду? Отголоски того, что во мне хоть что-то осталось? Я не знаю.

Умываюсь, чищу зубы и одеваюсь, чтобы выйти и отправиться на завтрак. Там сажусь на прежнее свободное место, куда, кроме меня и Маршалла никто и не садится. Даже не задаюсь вопросами, по какой причине они этого не делают.

Ем, когда вновь стараюсь отвлечься от вкуса еды, глотая ложку за ложкой. Убираю и ухожу. И так каждый раз.

Дальше я либо возвращаюсь в комнату, либо прогуливаюсь. Сейчас выбираю последнее, так как на улице светло.

Бездумно иду вдоль небольших построек, чувствуя холод, который заставляет кожу покрываться мурашками. Шапка не очень помогает от сильного ветра, поэтому даже уши болят от холода. Но я продолжаю идти.

На территории много высоких хвойных вечно зеленых деревьев, ветви которых немного присыпаны снегом.

Я ухожу из центра и иду на окраину, где почти нет никаких сооружений, просто деревья, а подальше уже виднеется стена.

Здесь мне нравится ходить больше всего, потому что практически нет людей.

Мне всё кажется, что на меня пялятся, но не могу определить плод это моего воображения или реальность. Здесь же тихо, спокойно.

Выбираю место, которое больше всего присыплено снегом и ложусь туда, раскидываю руки в сторону и смотрю на ветви деревьев и небо, что затянуто облаками.

Не так холодно.

Не знаю, окрепло ли моё здоровье после того, что было или я просто перестала банально обращать внимания на простуду, но даже после многочисленных прогулок на холоде я ещё ни разу не болела.

Прикрываю глаза, а сама прислушиваюсь к звукам ветра, шелесту деревьев и… крикам пожирателей. Они раздаются достаточно резко и близко, но я никак не реагирую. Сердце не дрожит в груди, дыхание не учащается, я даже глаза не открываю. Страха перед ними больше нет.

Я не уверена, что они не проберутся сюда, но, вероятно, ликторы с ними разберутся. Как и всегда.

Без понятия, сколько так проходит по времени, но разомкнуть глаза меня заставляет тихий звук шагов и скрип снега, даже на мгновения кажется, что какой-нибудь пожиратель всё-таки прорвался.

Едва поворачиваю голову и вижу Ашера, остановившегося в десяти футах и закурившего сигарету.

Это впервые, когда ликтор пришел ко мне не в комнату. Ко мне ли?

Я лишь приподнимаюсь и смотрю на него, думая о том, что он тогда здесь делает.

Только сейчас замечаю в его другой руке прозрачный небольшой и запечатанный пакет. Прищуриваюсь, полагая, что мне мерещится, но нет… Там кровь. Не очень много, но достаточно, чтобы скрыть содержимое.

Не знаю из-за чего именно, но решаю встать, ощущая, как в груди появляется похожее чувство на напряжение.

Ашер делает затяжку и прикрывает на секунды глаза, выдыхая дым и облачко пара с едва приподнятой головой.

– Иногда возмездие дарит долгожданный покой, но так бывает не всегда, – начинает говорить он впервые за долгое время. – Чем дольше ты вынашиваешь в себе ненависть, тем больше она тебя отравляет изнутри. Именно поэтому долгожданная месть и не приносит покоя и облегчения. Раньше я гадал, как будет у меня, когда я убью О'Нила, – Ашер едва улыбается, – что я ощущу? Радость, всё такую же пустоту внутри или… совсем ничего? Но сейчас я уже знаю ответ, хоть этого ещё и не случилось. Мне будет всё равно, как и тебе, когда ты убила Дэрила. Но позже, гораздо позже придет успокоение.

Я едва хмурю брови, не понимая и впервые задаваясь вопросом с момента возвращения. Что это с ним?

– Я не желаю, чтобы ненависть внутри тебя отправляла всё, Эйвери, – теперь Ашер смотрит мне в глаза, отбрасывая окурок в сторону. В его движениях чувствуется усталость. – Чтобы пустота разрасталась ещё больше, чем есть сейчас. Пусть лучше на её месте будет гнев, печаль и боль, потому что с этим жить легче, чем с пустотой.

Его слова бьют наотмашь, словно ледяной ветер в лицо. Я чувствую, как они проникают под кожу, оставляя за собой неприятное покалывание.

Пустота поглощает тебя целиком, не оставляя ни единого шанса на спасение. Я знаю это слишком хорошо. Я жила в ней последние месяцы.

Ашер подходит ближе, и я чувствую запах табака и крови. Этот запах въедается в мои ноздри, вызывая тошноту.

– Я говорю о том, что ты должна жить, Эйвери, – говорит он тихо. – Ты должна чувствовать. Не важно, что это будет. Главное, чтобы ты не переставала чувствовать.

Ликтор берет мою руку своей и заставляет взять тот самый пакет. Его пальцы холодные, как лед.

Не смотрю пока вниз, продолжая глядеть ему в глаза.

– Она дождется тебя, мышка. Как и я. – Следующие слова Ашера кажутся мне слуховой галлюцинацией, потому что до меня не сразу доходит весь смысл. – Я не дам ей умереть.

Ликтор убирает свою руку от моей и через несколько секунд разворачивается и уходит, когда я просто продолжаю смотреть ему вслед, ощущая, как сердце в груди увеличивает биение.

Не шевелюсь до тех пор, пока не перестаю видеть его силуэт. После опускаю взгляд и смотрю на пакет в своих руках.

Секунда… две, и я открываю застежку на нем, видя, что там находится.

Достаю и смотрю на отрубленную человеческую кисть руки. Ещё теплая. Внутри пакета алеет кровь, пачкая мои пальцы.

Я смотрю на кисть, пытаясь понять, кому она принадлежала. Женская? Неужели это…

В голове всплывает образ Селин. Её руки, тонкие пальцы и несколько родинок, расположенных на костяшках, которые я успела хорошо запомнить во время пыток.

Да. Эта кисть принадлежала Селин совсем недавно.

Не даст ей умереть? Будет ждать?

Дыхание учащается, а в груди становится тесно, когда я продолжаю держать отрубленную конечность.

Именно этой рукой Селин и высыпала соль на открытые раны, именно ей лечила меня, не давая умереть и обрекая в дальнейшем на ещё большие пытки.

А сейчас она лишилась её.

Я делаю первый шаг, после второй и третий, срываюсь на бег, но вскоре снова возвращаюсь к шагу.

Ашер добрался до Селин? Он схватил её и не убил? Чтобы что… Чтобы это сделала я? Чтобы отомстила?

Мои губы начинают дрожать, и первая слеза за долгое время скатывается одинокой каплей по щеке, а пакет вместе с человеческой кистью выпадает из рук.

Ноги подкашиваются, и я оседаю на землю, не в силах больше стоять. Кровь на пальцах холодит, напоминая о реальности происходящего.

Рыдания вырываются из груди хрипло и надрывно, словно я разучилась плакать за это время. Слёзы продолжают течь из глаз одна за другой, когда я понимаю, что у меня есть шанс. Крохотный, но шанс. Попробовать отомстить, попробовать почувствовать что-то ещё, кроме боли, что появилась в груди яркой вспышкой.

Кажется, проходит вечность, когда я вновь встаю на ноги, беря пакет и смотря на капли крови на снегу.

Не знаю, что хуже. Вновь всё внутри рвется на части. Чувствовать боль или не ощущать ничего? Ашер говорил, что лучше чувства, но сейчас мне так не кажется.

Я хочу лишь одного. Выплеснуть всю боль, что сгрызает внутри. Хочу, чтобы и Селин её ощутила.

Да. Именно этого я сейчас и желаю больше всего.

***

Дохожу до здания, где находится комната и не знаю, куда идти дальше. Но стоит мне уже зайти внутрь, как я вижу ликтора, что стоит у одной из стен. Более здесь никого нет.

Его губы едва изгибаются в улыбку, когда он встречается с моими красными от слез глазами.

Подхожу к нему, медленно сокращая дистанцию и протягиваю пакет обратно, а после хриплым голосом произношу:

– Я… я хочу увидеть её.

Так непривычно вновь слышать себя. В мыслях всё другое, отличающиеся от действительности.

– Как приятно снова слышать тебя.

Ашер ещё раз улыбается и разворачивается, а я уже молча следую за ним, ощущая, как кончики пальцев подрагивают, словно через них пропускают электрические разряды.

Мы выходим отсюда и переходим в одно из соседних зданий, куда спускаемся на минус первый этаж.

Темнота заставляет внутренне напрячься, но Ашер включает на одной из стен выключатель, и яркий свет озаряет всё вокруг.

Коридор не особо длинный и по сторонам всего пять дверей, рядом с которой и останавливается ликтор.

Он ждет меня, пока я подойду.

Тут он кладет пакет с рукой на пол, а после касается дверной ручки и открывает её, чтобы вновь включить свет.

Я не решаюсь сделать первый шаг и увидеть, что там около минуты, но уже отсюда слыша тяжелое дыхание.

Прикрываю на короткие мгновения глаза, уверенная, что поступаю правильно и захожу внутрь.

Первое, что бросается в глаза – кровь на полу.

Я прослеживаю взглядом за этими кровавыми следами и вижу стену, к которой… прибита женщина.

Гвозди торчат из одной её ладони, как из ног. Вторая рука просто болтается и там отсутствует кисть. Она перевязана бинтом, который окрашен в такой же кровавый оттенок.

Голова Селин опущена, и мне даже кажется, что женщина мертва, но я замечаю её тихое и прерывистое дыхание, поэтому понимаю, что она жива.

Картина вызывает бурю внутри, поэтому собрав остатки самообладания, делаю осторожный шаг вперед, затем еще один. Кровавые следы кажутся все более яркими, более зловещими. Подхожу ближе к Селин, стараясь дышать ровно.

Запах железа и гнили проникает в мои ноздри.

Она едва приподнимает голову, реагируя на того, кто остановился в двух шагах от неё.

На её щеке запеклась кровь, а губа оказалась разбита. Больше на лице никаких видимых травм нет.

Я бы подумала, что женщина усмехнется или улыбнется, как делала это прежде, но в её глазах лишь уловила… крупицы страха. Она боится меня?

Ашер останавливается рядом, и женщина переводит взгляд на него, а страх в её глазах разрастается.

– Я очень щепетилен в вопросах того, чтобы оставлять кого-то без присмотра, – заговорил ликтор, и я взглянула на его спокойное выражение лица. – Я перепробовал много способов и как показывает практика, то это самый эффективный. Ведь, чтобы выбраться, то нужно очень хорошо постараться. Духа хватит не всем. Как видишь, Эйвери, то Селин его не хватило. Хотя если бы ей даже удалось, то снаружи её уже поджидали бы.

– Ты… ты должен быть мертв, – раздался её шипящий голос, а на губах Ашера появилась ухмылка. Видимо, его воскрешению удивляются на впервые.

– Ты уже говорила мне это. Забыла? Вероятно, твоя травма сказывается таким образом. – Ашер делает шаг вперед и смотрит ей прямо в глаза. – Я думаю, теперь ты прекрасно знаешь, по какой причине здесь находишься, Селин.

Взгляд Селин мельком пробегает по мне, затем снова возвращается к Ашеру. Она пытается что-то прочитать в его лице, и я вижу там лишь холодную, расчетливую жестокость.

– … это ты убил моего брата?

Улыбка Ашера на лице становится какой-то сумасшедшей, когда он слышит этот вопрос от неё, а я чувствую, как сердце в груди замирает.

– Что ты… Если бы я до него успел добраться, то, вероятно, он ещё был бы жив. Я бы поступил с ним несколько иначе.

– Тогда… – взгляд женщины перемещается на меня, – это ты. Я… так и знала. Знала, что это ты! Поганая девчонка. Пока меня не схватил он…

Слова даются ей тяжело, но на оскорбления сил хватает.

Ашер касается одного из гвоздей и немного вытаскивает его, заставляя Селин закричать.

Её крик звучит у меня в ушах эхом, и я вспоминаю себя, думая, что сейчас всё наоборот.

Раньше это я была прикована, а она и Дэрил стояли и издевались надо мной, впитывая каждую эмоцию и каждый новый крик.

А сейчас… Сейчас она прикована, а мы с Ашером стоим по другую сторону, когда ликтор делает всё это. Я лишь смотрю, но смотреть это тоже участвовать.

– Ты ведь после смерти брата так желала отомстить Эйвери, желала её найти… Последнее желание сбылось, Селин. Но что-то ты не очень и рада.

– Больной… А!

Ашер не дал ей договорить, вгоняя гвоздь обратно, глубже.

Её дыхание участилось.

Ликтор отходит и берет со стола, который я сразу и не заметила, пистолет, чтобы протянуть его мне.

– Её жизнь в твоих руках, мышка. Ты можешь убить её, а можешь отказаться от этого и жить дальше. Вернее, учиться жить. – Я забираю из его рук пистолет, сжимая его. – Если ты выберешь первый вариант, то встанешь на путь, где нет ничего хорошего, но получишь со временем облегчение. Во втором же варианте у тебя будет шанс на нормальную жизнь в одном из квадрантов, куда я могу тебя отвезти.