Печать Забвения

Наконец, они добрались до дальнего конца зала, где за массивной, потемневшей от времени дверью, находилось, по всей видимости, хранилище редких рукописей. Дверь была заперта на сложный замок.

"Повезло, что я захватила свои инструменты", – прошептала Лира, доставая из одного из своих многочисленных карманов набор отмычек. Ее навыки взлома замков были почти безупречны. Она прильнула ухом к замку, слушая щелчки механизма. Холод Печати снова попытался проникнуть в ее разум, но она сосредоточилась на своей задаче, отгоняя посторонние мысли.

Замок щелкнул, и дверь медленно, со скрипом, отворилась, открывая взгляду небольшую, круглую комнату. Воздух здесь был спертым, тяжелым, но в нем не было давящего присутствия Печати. Комната была забита свитками, старинными картами и пыльными фолиантами.

"Наконец-то", – выдохнула Эйлин, ее голос дрожал от облегчения. "Здесь мы найдем ответы. Я чувствую это."

Но Лира не разделяла ее оптимизма. Она чувствовала, что они лишь отсрочили неизбежное. Печать Забвения усиливалась с каждым часом, и город становился все более опасным. Они нашли убежище, но не решение. Первые неудачи в борьбе с Печатью уже ощущались на их собственной памяти, и Лира чувствовала первые "прикосновения" магии. Им предстояло найти способ ослабить Печать, прежде чем она поглотит их всех. И это было лишь начало их пути, полного рисков и потерь.

Глава 6: Древние Знания

Воздух в хранилище был тяжелым от вековой пыли и запаха пергамента. Едва слышный скрип двери, закрывшейся за ними, отрезал их от безумия, царившего в основной части библиотеки. В тусклом свете, проникающем сквозь узкие оконца под потолком, виднелись штабеля свитков, аккуратно перевязанные бечевкой, стопки пожелтевших фолиантов и древние карты, свернутые в тугие трубки.

Эйлин "Сова" мгновенно оживилась. Ее глаза, добрые и проницательные, заблестели от предвкушения. "Здесь! Здесь сокрыты знания, которые могут нам помочь!" Она начала осторожно перебирать свитки, её руки, покрытые царапинами, двигались с почтительностью. "Если Печать – древняя магия, то должны быть и древние способы ей противостоять."

Григорий "Волк" Морозов, хоть и был прагматиком, не привыкшим к магии, внимательно наблюдал за Эйлин. В его усталых глазах читалась надежда. "Ищи что-нибудь о Северине. Или о том, как остановить эту… чуму." Он оглядел комнату, его рука легла на рукоять арбалета, даже здесь, в относительном убежище, он оставался настороженным.

Лира "Тень" не могла сидеть сложа руки. Хотя её знания о магии были скудны, её острый ум и наблюдательность позволяли ей замечать мельчайшие детали. Она начала методично осматривать стеллажи, ища любые зацепки, любые символы или надписи, которые могли бы показаться необычными. Её взгляд скользнул по ряду старинных карт. Одна из них, свернутая небрежнее остальных, привлекла её внимание. Она осторожно развернула её. На ней была изображена старинная крепость, окруженная странными, сияющими рунами. В центре крепости располагался символ, который Лира узнала – символ, похожий на те, что были выгравированы на медальоне, который она носила на запястье. Медальоне, единственном, что осталось от её родителей.

"Григорий, Эйлин, посмотрите!" – произнесла Лира, её голос был еле слышен, но полон срочности.

Эйлин подошла, бросив свитки. Её глаза расширились, когда она увидела карту. "Это… это Печать Забвения! Вот этот символ! А это… это, должно быть, центральный узел, откуда исходит её сила!"

Григорий наклонился, его брови нахмурились. "Крепость? Что это за место?"

"Это древнее место силы", – ответила Эйлин, её голос был полон благоговения. "Согласно преданиям, здесь когда-то хранились великие знания. И здесь же, возможно, была запечатана эта магия. Архимаг Северин, должно быть, пробудил её. Или… он хочет использовать её для своих целей."

Она провела пальцем по карте. "И вот что здесь написано… 'Печать питается воспоминаниями. Чем больше забыто, тем сильнее она становится. Архимаг использует её, чтобы черпать силу.'"

Лира почувствовала, как её тело пронзил холод. Осознание ударило её с новой силой. Значит, те несчастные, которых они видели, были не просто жертвами – они были источником силы для Архимага. Каждый человек, чья память стиралась, становился каплей в океане его могущества.

"Значит, мы не можем просто сидеть и ждать", – произнес Григорий, его голос был полон новой решимости. "Если он питается памятью, значит, мы должны остановить его, прежде чем он поглотит весь мир." Он был прагматиком, ищущим эффективные решения.

Эйлин кивнула. "И здесь есть упоминания о ритуалах. Древних. О том, как можно ослабить Печать, нарушить её связь с Архимагом. Но это рискованно. Придется расширить познания и обратиться к рискованным ритуалам."

Она указала на еще один свиток. "Здесь говорится о 'ключе разума' – символе, который может нарушить связь между Печатью и ее источником. И о 'страже памяти' – тех, кто способен противостоять её влиянию."

Лира почувствовала внутренний отклик. Она была "Тенью", всегда скрывалась, но теперь, когда речь шла о памяти, о самом существовании, она понимала, что ей придется выйти из тени и стать лидером, символом сопротивления. Ее личный страх – потеря себя и своих воспоминаний – был тесно переплетен с общей угрозой.

"Мы должны найти этот 'ключ разума'", – решительно произнесла Лира. "И мы должны найти способ добраться до этой крепости. Это единственный путь."

Григорий кивнул, его взгляд был прикован к карте. "Значит, план такой. Мы изучим эти свитки. Эйлин, ты будешь искать все, что касается ритуалов и ослабления Печати. Лира, ты изучишь карту, поищешь пути к этой крепости. И мы должны найти способ связаться с Дрого. Он ждет нас снаружи."

Внезапно из-за двери донесся грохот. Они слышали, как что-то тяжелое ударяется о внешнюю стену. Это был Дрого. Что-то случилось. Печать Забвения, усиленная действиями Архимага Северина, не оставила им времени на раздумья. Город становился всё более опасным, и их убежище было под угрозой. Угроза нарастала, и им предстояло столкнуться с ней лицом к лицу. Это было лишь началом их пути, где они должны были искать союзников, добывать информацию, и, возможно, столкнуться с первыми серьезными потерями.

Глава 7: Зов Забвения

Грохот снаружи, заставивший стены хранилища содрогнуться, был слишком сильным, чтобы быть случайностью. Лира, Григорий и Эйлин обменялись тревожными взглядами. Это был Дрого. Он был их "сердцем", источником простого оптимизма, и его беспокойство ощущалось даже сквозь толстые стены.

"Дрого в беде", – выдохнул Григорий, его суровое лицо исказилось тревогой. Он немедленно двинулся к двери, его могучая фигура казалась готовой прорваться сквозь камень. "Он не стал бы шуметь без причины."

"Подождите!" – воскликнула Эйлин, её голос был полон паники. "Мы не знаем, что там! Печать усиливается, она может влиять даже на Дрого!"

Лира уже была у двери, её навыки скрытности и проникновения позволяли ей двигаться абсолютно бесшумно. Она прислушалась. За грохотом послышалось что-то, напоминающее не то рычание, не то глухие удары, словно кто-то бился о что-то массивное. Это было не похоже на обычный бой.

"Это не бой", – произнесла Лира, её глаза, постоянно настороженные, сузились. "Это… он борется с чем-то внутри себя. Или с кем-то." Она чувствовала, как холод Печати снова подбирается к её разуму, усиливая тревогу. Риск усиливался с каждым контактом с магией.

Григорий резко распахнул дверь, и они оказались в основном зале библиотеки, где царил полумрак. Картина, представшая перед ними, была ужасающей. Дрого, их могучий кузнец, стоял посреди зала, его массивный топор валялся у ног. Его руки-лопаты были подняты, и он пытался нанести удар по невидимому противнику. Его добродушное, но угрюмое лицо было искажено гримасой ярости и растерянности. Он бормотал что-то несвязное, обрывки фраз: "Нет… нет… я помню… мои… мои братья!"

"Он борется с Печатью!" – воскликнула Эйлин, её зеленые глаза были полны ужаса. "Она пытается стереть его воспоминания о нас, о банде!"

Дрого был человеком простым, прямолинейным, не привыкшим к магии. Печать Забвения была угрозой, против которой его физическая мощь была бессильна, что вызывало в нем фрустрацию. Он был "сердцем" банды, и теперь это "сердце" подвергалось невыносимому испытанию.

"Дрого! Очнись!" – крикнул Григорий, пытаясь докричаться до него. "Это мы! Твоя семья!" Банда была для Дрого всем, так как у него не было собственной семьи.

Но Дрого не слышал. Он продолжал сражаться с призраками, его тело содрогалось от невидимых ударов. Он медленно оседал на пол, его глаза наполнялись пустотой.

Эйлин, преодолевая страх, бросилась к нему. "Нужно что-то сделать! Я могу попробовать ритуал, который ослабит влияние Печати, но мне нужны травы! Срочно!"

Лира быстро осмотрела зал. "Травы… где?"

"У меня в мешочке!" – крикнула Эйлин, уже на коленях рядом с Дрого. "Но нужно быстро! Он теряет себя!"

Лира почувствовала, как её собственный разум снова атакует холодная волна Печати. Она видела, как воспоминания Дрого, подобно искрам, гасли в его глазах. Жгучее желание отомстить за родителей толкало на безрассудства, но сейчас осознание необходимости спасти память других перевешивало личную месть. Это был не просто бой за жизнь Дрого, это был бой за саму концепцию памяти, за их общее прошлое.

"Я задержу их", – произнес Григорий, поднимая свой арбалет. "Лира, помоги Эйлин. Быстрее!"

Лира кинулась к Эйлин, быстро развязывая шнурки на её мешочке. В нем были высушенные травы, корешки, странные амулеты.

"Эта… эта трава!" – Эйлин указала на небольшой пучок сухих, горько пахнущих листьев. "Она называется 'Забвение-трава', как ни странно. Она не исцеляет, но может замедлить процесс, давая разуму передышку. И нужна эта… эта расторопша."

Лира быстро нашла названные травы. Эйлин начала быстро растирать их между ладонями, бормоча что-то на древнем языке. Её тонкие пальцы двигались ловко, её взгляд был сосредоточен, несмотря на дрожь в руках. По натуре не боец, она вынуждена была стать активной, выдвигать идеи и рисковать собой.

Тем временем Григорий столкнулся с первыми пораженными Печатью, которые, привлеченные шумом, медленно, но неуклонно двигались к ним. Их глаза были пусты, но движения их были резкими и непредсказуемыми. Он был защитником, но его методы могли быть жесткими. Он выпустил арбалетный болт, который вонзился в грудь ближайшего человека. Тот упал беззвучно, но его тело продолжало содрогаться, словно проклятое.

"Быстрее, Эйлин!" – крикнул Григорий, перезаряжая арбалет.

Эйлин, закончив растирать травы, осторожно приложила их к вискам Дрого, а затем вложила ему в рот небольшой комочек. "Это не исцелит его полностью, но даст нам время. Время, чтобы найти настоящий путь."

Лира ощутила, как воздействие Печати на Дрого, хоть и незначительно, но ослабло. Его тело перестало так сильно содрогаться, а в глазах появилась лишь легкая тень сознания.

"Он будет помнить", – прошептала Эйлин, её голос был слаб. "По крайней мере, пока. Мы должны найти способ ослабить Печать, нарушить её связь с Архимагом." Она посмотрела на Лиру, её взгляд был полон решимости. "Карта. Мы должны идти туда, где находится этот 'узел'. Возможно, там мы найдем 'ключ разума', о котором говорилось в свитках. Только он может разрушить Печать."

Григорий повернулся к ним, его лицо было мрачным. "Мы должны уходить. Небезопасно оставаться здесь. Они будут приходить. Больше и больше." Он понимал, что борьба с Печатью – это не битва в привычном смысле, а борьба за само существование разума.

Лира кивнула. Они уже задержались здесь слишком долго. Город, где они надеялись найти ответы, становился для них смертельной ловушкой. Первые неудачи в борьбе с Печатью уже ощущались на их собственной памяти, и они чувствовали её "прикосновения". Теперь, когда они столкнулись с Печатью лицом к лицу, они понимали, что должны искать союзников, добывать информацию об Архимаге Северине, и готовиться к тому, что эта борьба будет долгой и полной потерь. А Печать тем временем, усиливалась, вызывая панику среди тех, кто еще сохранил рассудок.