Легенда о цветке и клинке

Вокруг – только девушки. И все они были… другими.

Некоторые сидели, опустив головы, словно боялись встретиться взглядами. Другие будто растворились в еде, стараясь не выделяться. Однако Юи чувствовала: это не обычные ученицы.

Её взгляд задержался на девочке с черноватыми перьями, выступающими из волос – она аккуратно ела лапшу, не поднимая глаз. На спине – тонкие зачатки крыльев. Тэнгу, поняла Юи, сердце забилось быстрее.

За соседним столом – грациозная девушка с лисьими ушками и пушистым рыжим хвостом, который слегка подрагивал при каждом движении. Кицунэ. От неё веяло ароматом цветущей камелии и чего-то… древнего.

Чуть дальше – миниатюрная ученица с округлым лицом и весёлыми глазами, сверкавшими, как стеклянные шарики. У неё были уши, напоминающие енотовые, а рядом с подносом – брошенная в спешке сушёная слива. Тануки, догадалась Юи.

Она чувствовала себя неуместной. Как обычная человеческая девочка среди чего-то древнего, волшебного, почти священного.

Юи опустила взгляд на свою еду, стараясь скрыть лёгкий румянец.

– Ты заметила, да? – Хонока чуть наклонилась вперёд, шепча. – Почти все ученицы тут – ёкай или полукровки. Люди среди нас – редкость. Но не бойся, тебя никто не осудит. Здесь судят не по происхождению, а потому, что у тебя внутри.

Юи слабо улыбнулась, чувствуя, как напряжение в плечах понемногу спадает.

– Просто я никогда не думала, что встречу их… – прошептала она, поглядывая на кицунэ, чьё лицо озарила тихая, загадочная улыбка. – Я читала о них, но видеть вживую…

– И жить с ними бок о бок, – добавила Хонока. – Здесь мы все ученицы. И каждый – со своей болью, тайной, и… даром.

Юи перевела дыхание глубже, чувствуя, как мир магии не просто открывается ей – он принимает её. И это чувство было даже страшнее, чем встреча с Юреями.

Юи осторожно огляделась, когда они с Хонокой сели за низкий столик. Её взгляд скользил по гакусёку – столовой, полной тихого шороха голосов, ароматов специй и лёгкого звона посуды. Но не это привлекло её внимание.

Вокруг – только девушки. И все они были… другими.

Некоторые сидели, опустив головы, словно боялись встретиться взглядами. Другие будто растворились в еде, стараясь не выделяться. Однако Юи чувствовала: это не обычные ученицы.

Её взгляд задержался на девочке с черноватыми перьями, выступающими из волос – она аккуратно ела лапшу, не поднимая глаз. На спине – тонкие зачатки крыльев. Тэнгу, поняла Юи, сердце забилось быстрее.

За соседним столом – грациозная девушка с лисьими ушками и пушистым рыжим хвостом, который слегка подрагивал при каждом движении. Кицунэ. От неё веяло ароматом цветущей камелии и чего-то… древнего.

Чуть дальше – миниатюрная ученица с округлым лицом и весёлыми глазами, сверкавшими, как стеклянные шарики. У неё были уши, напоминающие енотовые, а рядом с подносом – брошенная в спешке сушёная слива. Тануки, догадалась Юи.

Она чувствовала себя неуместной. Как обычная человеческая девочка среди чего-то древнего, волшебного, почти священного.

Юи опустила взгляд на свою еду, стараясь скрыть лёгкий румянец.

– Ты заметила, да? – Хонока чуть наклонилась вперёд, шепча. – Почти все ученицы тут – ёкай или полукровки. Люди среди нас – редкость. Но не бойся, тебя никто не осудит. Здесь судят не по происхождению, а потому, что у тебя внутри.

Юи слабо улыбнулась, чувствуя, как напряжение в плечах понемногу спадает.

– Просто я никогда не думала, что встречу их… – прошептала она, поглядывая на кицунэ, чьё лицо озарила тихая, загадочная улыбка. – Я читала о них, но видеть вживую…

– И жить с ними бок о бок, – добавила Хонока. – Здесь мы все ученицы. И каждый – со своей болью, тайной, и… даром.

Юи перевела дыхание глубже, чувствуя, как мир магии не просто открывается ей – он принимает её. И это чувство было даже страшнее, чем встреча с Юреями.

Когда Юи и Хонока закончили мыть посуду, они вытерли руки мягкими льняными полотенцами, аккуратно сложенными на полочке у выхода. Юи оглянулась ещё раз на уютную столовую с теплыми фонарями, ароматом имбиря и тихим шелестом разговоров.

– Спасибо, Обасан Мидори, – с поклоном сказала Хонока, вежливо и с уважением.

Юи тут же повторила за ней, немного неуверенно, но искренне:

– Благодарю за еду. Это было… невероятно вкусно.

Обасан Мидори, полноватая женщина с добрыми глазами и тёплым лицом, засмеялась, смахивая с рук капли воды.

– Хорошо, хорошо, девочки. Кушайте на здоровье, сил набирайтесь. Завтра будет насыщенный день!

– Постараемся, – кивнула Хонока, и они с Юи направились к выходу.

Когда дверь гакусёку закрылась за их спинами, вечерний воздух приятно охладил щеки. Свет фонарей вдоль дорожки отбрасывал мягкие блики на гравий, а вдалеке раздавался редкий стрекот цикад.

Юи глубоко вдохнула аромат весенней ночи.

– Удивительно… даже воздух тут пахнет иначе, – прошептала она, глядя на звезды.

– Это потому что здесь всё живёт магией, – ответила Хонока. – И ты уже стала частью этого.

Юи слегка улыбнулась. Она всё ещё не знала, что её ждёт завтра, но впервые за долгое время чувствовала, что попала в место, где ей действительно суждено быть.

Девушки, тихо разговаривая, вышли за пределы столовой и направились в сторону сада. Ночь окутывала колледж мягким покрывалом темно-синего бархата, но сад светился – не электричеством, а чем-то иным: фонарики из рисовой бумаги, подвешенные на ветках сакуры, мерцали теплым золотистым светом, а сами деревья, кажется, светились изнутри, будто в их лепестках жили духи огня.

Юи замедлила шаг, переводя взгляд с одной сакуры на другую. Её глаза расширились от удивления, когда мимо тихо пролетела группа светлячков, которые при ближайшем рассмотрении оказались миниатюрными феями с прозрачными крылышками и светящимися телами.

– Здесь… только девушки? – спросила она, всё ещё не сводя глаз с чудесного вида.

Хонока кивнула.

– Да. Колледж строго разделён. Женская территория – восточная сторона. Мужская – западная. Между нами – храмовый холм и павильон медитации. Только учителя могут свободно переходить.

Юи огляделась: по саду действительно неспешно прогуливались девушки – в длинных кимоно, в формах, с хвостами, ушками, перьями. Среди них были кицунэ с развевающимися меховыми хвостами, грациозные тануки, тэнгу с блестящими чёрными крыльями, даже одна нэкомата с двумя пушистыми кошачьими хвостами.

Некоторые из них сидели у фонтанов, читая книги или рисуя в альбомах. Другие, заметив Юи, быстро отворачивались, стесняясь, будто новенькая – особенно человек – нарушала привычное течение их тихого мира.

– Не волнуйся, – шепнула Хонока, – они просто не привыкли. Человеческие девушки приходят редко. А ты ещё и с особой защитой… это вызывает интерес. И немного зависти.

Юи кивнула, прижав руки к груди.

– Это место… как будто из сна. Даже странно, что я здесь. Всё кажется нереальным.

– Но оно реально, – мягко сказала Хонока. – И ты здесь не случайно. Сад, как и колледж, принимает только тех, кого считает достойными. Раз ты здесь – значит, у тебя есть предназначение.

На миг Юи почувствовала, как будто сад услышал их. Лёгкий ветер прошелестел по ветвям, закружив несколько лепестков сакуры в воздухе. Один из них мягко опустился на её плечо.

Она прикрыла глаза, чувствуя, как внутри расправляется что-то забытое – спокойствие. И впервые за долгое время ей не хотелось убегать.

Юи вздохнула, вглядываясь через сад в сторону мужской территории, скрытой за высокой стеной и зарослями деревьев. Оттуда продолжали доноситься приглушённые звуки – крики, удары, топот. Жизнь кипела, как будто там был совсем другой мир. Там сражались, тренировались, отрабатывали магические приёмы. А здесь…

Она перевела взгляд на девушек, рассеянно сидящих под вишнями. Кто-то плёл венок из цветов, кто-то шептал молитвы над рисовой бумагой, кто-то аккуратно вышивал журавлей на шелке.

Юи тихо опустилась на лавку. Тело устало после дороги, но внутри всё горело.

«Почему? Почему только им можно? Я тоже хочу тренироваться. Хочу знать свою силу, использовать магию. Не сидеть здесь, как фарфоровая кукла…»

Хонока подошла и, заметив её взгляд, села рядом.

– Ты всё смотришь туда, – мягко сказала она. – Тебе любопытно?

Юи резко повернулась к ней:

– Мне не просто любопытно. Я хочу туда. Я хочу учиться так же, как они. Почему женщины здесь не могут участвовать в настоящих тренировках?

Хонока отвела взгляд, чуть прикусив губу. Она говорила тише:

– Это не вопрос силы. Это традиция. Здесь порядок, у нас – свои практики, своя тишина. Женская магия – другая. Она глубже, тоньше… не в мечах и заклинаниях. Мы поддерживаем равновесие.

Юи сжала кулаки:

– Но что, если я не хочу быть «тонкой»? Что, если моя магия рвётся наружу? Что, если я чувствую – внутри меня огонь?

Хонока посмотрела на неё с сочувствием:

– Я понимаю. Поверь, многие чувствовали то же. Но пока правила такие. Нам нельзя туда.

Юи стиснула зубы. «Нельзя». Это слово звучало как приговор.

«Нельзя… а если я просто не подчинюсь? Что они сделают? Исключат? Заключат под стражу? Забирут мою силу? Или – просто разочаруются?»

Глава 4. Пульс другой стороны.

Юи опустила голову. Сейчас – нельзя. Она знала это. Ей нужно было остаться. Придерживаться правил. Приспособиться… хотя бы на время.

– Я останусь, – сказала она, тихо, почти беззвучно. – Пока. Но я всё равно стану сильной. Даже здесь.

Хонока улыбнулась, будто почувствовала её решимость.

– И это уже начало.

Юи стояла у края сада, где тропинка мягко огибала каменный фонарь и терялась среди аккуратно подстриженных кустов азалии. За кустами, далеко за декоративной изгородью, слышались громкие голоса, лязг металла, боевые крики и смех. Оттуда доносился запах пота, дыма и чего-то живого – настоящего. Там, на другой стороне колледжа, находилась мужская территория – место, где тренировались, спорили, боролись и, казалось, жили по-настоящему.

Юи прикрыла глаза.

Как же сильно ей хотелось туда.

– Там кипит жизнь, – прошептала она почти беззвучно, чтобы не услышала Хонока, и сердце защемило от чего-то похожего на тоску.

Сзади доносился ровный шелест щётки – одна из девушек аккуратно мела дорожку, не нарушая тишины. В стороне, под деревом, кто-то вышивал. Рядом две девушки, свернувшись клубочками, мирно читали книги. Всё было чинно, аккуратно, по правилам. И до дрожи в груди – скучно.

Хонока, заметив её взгляд, подошла ближе.

– Не стоит смотреть туда, – мягко, но строго сказала она. – Нам туда нельзя.

– Почему? – не сдержалась Юи. – Почему мы только сидим и шьём, когда там тренируются, дерутся…, учатся защищаться?

Хонока чуть прищурилась, её голос остался спокойным:

– У каждой стороны свои задачи. Здесь мы учимся терпению, контролю, внутреннему равновесию.

Юи опустила глаза, но внутри всё бурлило.

– А если на нас нападут? Терпение нас защитит?

Она не сказала это вслух. Но мысли эти уже проснулись. Они не уйдут.

Она ещё не знала как, но была уверена – рано или поздно она найдёт способ оказаться по ту сторону. Там, где сердце бьётся быстрее, где дыхание сбивается от усилий, и где магия становится оружием, а не узором на ткани.

А пока – ей оставалось смотреть сквозь сад. И ждать.

Юи и Хонока покинули сад, тихо ступая по ровной дорожке из светлого камня, ведущей ко входу в главное здание Академии. Мимо пролетела пара светящихся бабочек – не настоящих, а сотканных из магии. Они оставляли за собой шлейф мерцающих частиц, растворяясь в воздухе как мечты.

– Готова? – спросила Хонока, повернув голову. Её голос был мягким, но в глазах читалась сосредоточенность.

– Не знаю, – честно ответила Юи, – всё происходит так быстро… ещё недавно я и не подозревала, что этот мир существует.

Они остановились перед величественными воротами Академии. Огромные створки, украшенные резьбой и золотыми символами, выглядели так, будто хранят в себе вековую мудрость и тайны.

Хонока приложила ладонь к гравированной панели, и та мягко засветилась. Ворота отворились бесшумно, впуская их внутрь.

Юи сделала шаг – и словно вошла в другой мир. Высокие своды, витражи с изображениями древних духов и героев, воздух, пропитанный ароматом сандала и чернил. Где-то далеко слышался звук гонга – размеренный, глубокий, будто отсчитывающий пульс самой магии.

– Здесь учатся управлять не только стихиями, – шепнула Хонока, ведя Юи дальше по коридору. – Но и собой.

Юи кивнула. Она чувствовала: её путь только начинается. И впереди – что-то важное. Что-то, что изменит всё.

Солнце начинало клониться к горизонту, окрашивая небо над куполом Академии в тёплые персиково-золотистые оттенки. Лёгкий ветерок шевелил листья в саду, унося с собой последние лепестки сакуры, что опадали с деревьев, будто прощаясь с весенним днём.

Юи и Хонока шли по извилистой тропке обратно к женскому корпусу. Каменные фонари вдоль пути уже начали зажигаться мягким светом, будто приветствуя их возвращение.

– Сегодняшний день был как сон, – пробормотала Юи, глядя на небо. – Я даже не уверена, что всё это по-настоящему.

– Это и есть настоящая магия, – улыбнулась Хонока, поправляя прядь волос. – Когда всё кажется невозможным, но ты ощущаешь, как сердце подсказывает: «Это твоё место».

Они свернули к деревянному крыльцу, украшенному резными узорами цветов лотоса. Юи на миг остановилась, взглянув назад – на купол, сад, на пруд, у которого дремали каппы. Всё было так необычно и в то же время уютно.

– Думаешь, я справлюсь? – тихо спросила она, не оборачиваясь.

– Ты уже начала, – мягко ответила Хонока. – Остальное – дело времени и веры в себя.

Юи кивнула, будто подтверждая самой себе, что она останется и пойдёт до конца.

Девушки вошли внутрь корпуса. В коридоре пахло древесным ладаном и рисовой бумагой. За дверями раздавались приглушённые женские голоса, шелест страниц, звук струны кото.

Они добрались до своей комнаты. Хонока первой отодвинула рисовую перегородку.

– Ну вот мы и дома, – вздохнула она, снимая сандалии и заходя внутрь. – Завтра начнётся учебный день, так что нужно выспаться.

Юи прошла следом, с благодарностью ощутив мягкость татами под ногами. Комната была всё такой же – скромной, но уютной: две футоны, шкаф для кимоно, и на окне – ваза с цветком персика, поставленная заботливой рукой какой-то старшей ученицы.

Она села на колени и глубоко вдохнула.

– Странно… но я чувствую, будто впервые в жизни я именно там, где должна быть.

Хонока улыбнулась, разложив подушку.

– Добро пожаловать домой, Юи.

Вечерняя тишина опустилась на женский корпус академии. Лишь мерное потрескивание бумажных фонариков за окном напоминало, что где-то там, за пределами купола, бушует иной мир. А здесь, внутри – покой.

Юи молча подошла к шкафу, аккуратно открыла створки и провела пальцами по развешанным кимоно. Ткань была мягкой, пахла свежим рисом, древесиной и чем-то пряным – может, сандал. Она достала ночное юката – простое, белое, с тонким узором облаков и лун.

– Какое красивое, – тихо сказала она, не столько Хоноке, сколько самой себе. – Даже спать в нём… как будто быть частью чего-то волшебного.

– Здесь всё такое, – откликнулась Хонока, уже развязывая пояс на своей форме. – Даже сон – часть обучения. Говорят, что настоящие маги учатся и во сне.

Обе девушки сняли свои дневные наряды – аккуратно, с уважением к ткани, как учили – и сложили их в специальные корзинки. Тихо ступая по татами, они переоделись, движения были неспешными, почти ритуальными. Юи чувствовала, как с каждой складкой ткани, обвивающей её тело, она словно прощается с прошлым днём, с тревогой, с дорогой – и вступает в новый, невидимый, но важный ритм этой жизни.

– Хонока, а ты давно здесь? – спросила она, повязывая пояс.

– Второй год пошёл, – ответила та, закалывая волосы простой деревянной шпилькой. – Сначала тоже было тяжело. Я скучала по дому… Но потом поняла: это место стало моим настоящим домом.

Юи кивнула, чувствуя, как её мысли расплываются – будто внутренний огонь устал гореть и хочет отдыхать. Она подошла к окну. За ним мерцал купол, а где-то в небе проплывал дракон – его очертания едва различались в лунном сиянии.

– Спокойной ночи, – прошептала она в окно, не зная точно – кому. Миру? Себе? Тем, кто охраняет эту академию?

– Спокойной, Юи, – отозвалась Хонока, уже укладываясь на футон.

Юи легла рядом, укуталась в мягкое одеяло, и на мгновение ей показалось, что весь день был сном, и только сейчас начинается настоящее пробуждение. Но вскоре тишина и дыхание подруги рядом унесли её в глубокий, спокойный сон.

Юи укрылась одеялом до подбородка, стараясь устроиться поудобнее на мягком футоне. Комната погрузилась в полумрак – свет бумажного фонаря за ширмой становился всё тусклее, растворяясь в ночи. Слышалось только спокойное дыхание Хоноки, уже погрузившейся в сон, и приглушённый шелест ветра за окном, трепавшего ветви сакуры.

Но Юи не спала.

Она лежала с широко раскрытыми глазами, глядя в потолок. Мерцание завлекательных печатей на балках потолка слегка пульсировало – то ли от магии, то ли от её собственного воображения.

Внутри было странное беспокойство, как будто её тело устало, а разум – нет. Мысли блуждали, как неугомонные светлячки. И все они вновь и вновь возвращались к одной теме – мужская территория академии.

«Почему нам туда нельзя?..»

Юи перевернулась на бок, уставившись в тень, притаившуюся за занавесью. Там, за стенами женского корпуса, слышались отголоски настоящей жизни: выкрики, звон тренировочных клинков, всполохи магии в небе. Там что-то происходило, бурлило, горело…

А здесь – всё тихо, чинно, безопасно. Но почему-то и… пусто. Слишком спокойно. Слишком сдержанно.

«Я хочу видеть больше. Хочу понять, чему они там учатся. Почему нас разделяют? Боятся, что мы увидим нечто… не предназначенное для нас? Или наоборот – что мы тоже станем сильными?»

Она нахмурилась, уткнулась лбом в подушку. Мысли стали горячими и дерзкими. Где-то в груди зашевелилось что-то упрямое, как будто голос, который она не смела озвучить вслух.

– Я не хочу просто сидеть, вязать и рисовать, – прошептала она в темноту, едва слышно, будто боялась, что стены подслушают. – Я хочу… больше.

Хонока зашевелилась во сне, бормотнула что-то невнятное и перевернулась. Юи вздохнула, снова уставилась в потолок.

«Значит, пока нельзя. Но кто сказал, что всегда будет нельзя?»

Желание было не просто сильным – оно разгорелось в ней, как свеча в темноте. Сперва едва теплое, тревожащее мысли, а теперь – почти пульсирующее, не дающее покоя.

Юи откинула одеяло. Тонкий шелк её ночного кимоно прошелестел в темноте. Комната была окутана молочной тенью ночи, фонарь почти погас. Где-то за ширмой, Хонока дышала ровно и спокойно, будто в такт далеким колокольчиком ветра за окном.

Девушка села на кровать. Её босые ноги коснулись холодного пола. Холод пронзил до пяток, будто напоминая: остановись, подумай. Но она уже не могла остановиться.

– Это… неправильно, – тихо прошептала она, глядя в узор стены. – Почему мы должны просто сидеть и смотреть, как там, по ту сторону, происходит настоящее? Почему нам только рамэн и вышивка?

Она стиснула пальцы, чувствуя, как внутри поднимается что-то упрямое. Это было не капризом. Это было как зов.

– Мне нужно увидеть. Просто взглянуть. Хотя бы одним глазом. Я должна понять, зачем я здесь.

Её дыхание участилось. Где-то внутри просыпался голос, с которым она сама ещё не была до конца знакома – дерзкий, решительный, жаждущий знаний и силы. Не та Юи, что пришла робкой девочкой в академию. Другая. Та, что уже слышала зов судьбы.

Она подошла к окну. Сад всё ещё купался в бледном серебре луны. Деревья отбрасывали длинные тени, дорожка блестела от росы. А вдалеке, за невидимой границей, где находилась мужская территория, ещё слышались звуки – негромкие, приглушённые, но живые.

Юи положила ладонь на окно. Стекло было прохладным, но в её руке теплилось пламя.

– Я не могу просто спать. Я должна попробовать…

Она обернулась, взглянула на Хоноку. Та спала, не ведая, что в соседней душе бродят бури.

«Если я сейчас выйду – меня накажут?»

«Если останусь – буду жалеть?»

Выбор стоял остро как лезвие. И ночь ждала, затаив дыхание, какой шаг она сделает.

Она встала, как будто что-то внутри окончательно решилось. Медленно, без резких движений, чтобы не потревожить спящую Хоноку, Юи поднялась с постели. Пол снова оказался холодным, но на этот раз он не остановил её.

Её губы чуть дрогнули в лёгкой, почти дерзкой улыбке.

– Хорошо, что я Обакэ, – прошептала она себе под нос, и в её голосе мелькнула уверенность, которой раньше не было. – Если уж кто и умеет растворяться в тенях, так это мы.

Она провела рукой по волосам, поправляя выбившиеся пряди, и шагнула за порог. Тихо, как лисичка в тумане, прикрыв за собой дверь. Коридор был погружён в полумрак. Масляные фонари вдоль стены дремали тусклым янтарным светом, отбрасывая длинные, искажённые тени.

Тишина.

Юи задержала дыхание и пошла вперёд, босиком ступая по прохладному дереву пола. Каждый шаг – осторожный, но решительный. Она чувствовала, как её природа Обакэ просыпается: слух обостряется, зрение ловит малейшие движения в темноте, тело будто сливается с пространством.

«Если поймают – что мне скажут? Что я нарушаю правила? Что “девочкам нельзя” туда? А может, мне просто боятся сказать правду? Что я сильнее, чем они думают?»

Где-то внутри неё звенела тонкая нить азарта. Это не было просто любопытством – это было желание вырваться, дышать полной грудью, ощутить себя частью силы, что бурлит по ту сторону границ.

Она обернулась ещё раз. Дверь в комнату осталась позади, как и спокойная жизнь, как и вышивка и чайные церемонии.

– Я не просто студентка. Я часть этого мира. И я имею право знать, что скрыто за куполом.

И с этими словами она исчезла в темноте, растворяясь, как мираж, – Обакэ, идущая навстречу своей судьбе.

Юи вышла в ночной сад. Воздух был наполнен ароматом цветущей сакуры, смешанным с лёгкой прохладой. Всё вокруг казалось нереально красивым и волшебным, словно кадр из сна, – но сердце Юи билось учащённо, гулко отдаваясь в ушах.

– Здесь никого нет, – прошептала она, оглядываясь. – Отлично.

Под ногами шелестела галька дорожки, а высокие кусты с листьями, как тёмный бархат, обрамляли её путь. Сад на женской территории в ночи выглядел безмятежным, но внутри неё бурлила решимость.

Юи остановилась под древним деревом гинкго, чьи листья мерцали в свете луны, словно серебряные лепестки. Она глубоко вдохнула, поставила ноги шире, сомкнула ладони перед грудью – и закрыла глаза.

– Настоящая Обакэ способна стать кем угодно… – прошептала она. – Я смогу. Я должна.

Внутри неё что-то дрогнуло – словно завеса раздвинулась. Тёплая, вибрирующая энергия поднялась по позвоночнику, наполнила грудную клетку, а затем распространилась по телу. Её черты начали меняться – лицо вытянулось, стали чётче скулы, голос внутри головы стал ниже. Волосы стали короче, как у мальчика, фигура – чуть выше и крепче.

Она чувствовала, как её одежда слегка изменилась, подстроившись под новый облик. Юи медленно открыла глаза. В её взгляде была и тревога, и восторг.

– Это сработало… – пробормотал он, точнее, теперь он, глядя на свои руки. – Я… я действительно выгляжу как парень. Даже голос…

Она улыбнулась, стараясь сохранять самообладание, но внутри всё дрожало от адреналина. Как будто он только что родился заново – свободным от ограничений.

– Теперь меня никто не остановит.

Сжав кулаки и расправив плечи, Юи – теперь в мужском обличии – направился в сторону мужской территории академии, где за стенами сада кипела жизнь, звучали крики и отголоски тренировок, где её мечта звала её вперёд, обещая ответы и вызов.

Юи неслышно ступал по вымощенной камнями тропинке, его движения были отточены и лёгки – словно ветер, скользящий сквозь листву. В образе парня, с короткими, чуть взъерошенными волосами и тенью уверенности во взгляде, он чувствовал себя по-другому. В этом теле было что-то освобождающее: плечи расправлены, походка решительная, а сердце стучало не от страха, а от волнения.

Мужская территория академии сразу ощущалась иначе. Здесь воздух был плотнее, насыщен запахами металла, пота, древесины и дымных благовоний. Магия была грубее, сильнее, более концентрированной – словно огонь, заключённый в клинке. Тишина была живой, наполненной напряжением, будто сама земля под ногами хранила следы сотен тренировок и битв.

Повсюду виднелись следы активности: в саду – сломанные стрелы, на деревянных манекенах – вмятины от ударов. Где-то дальше слышались голоса – хриплые, мужские, утомлённые, но несломленные. Пахло жареным мясом, магией и горячим металлом. От высоких зданий с тёмными крышами тянулись светящиеся линии – охранные чары, охватывающие строения в сеть из символов, пульсирующих в такт с куполом.