Жена тёмного князя 3

Алёна Цветкова

Жена тёмного князя 3

Глава 1

Вторая осень моей жизни в новом мире застала нас в процессе переезда. Большая часть некромантов отправилась жить в Забытый город. Название прицепилось к развалинам будто само собой, а потом мы просто решили ничего не менять. Пусть звучит не очень, но зато со смыслом.

Сенька с Лизой переехали самыми первыми еще в начале лета, вскоре после нашего возвращения. Первое время жили в шалаше, но потом заняли первую из отремонтированных комнат в ратуше.

Венца, чтобы обвенчать молодых, у нас не было. Эти артефакты питались светлой магией и находились в ратушах городов, расположенных в пределах Жизни. Но влюбленные не слишком расстраивались, для них главным было то, что они теперь вместе. Сенька очень изменился, превратившись из вечного балабола и распустехи в спокойного степенного мужика, как будто бы Лиза на самом деле являлась второй половинкой его души, без которой он был сам не свой.

Но важнее было то, что глядя на них, некроманты начали думать о другом будущем для себя. Все чаще в вечерних посиделках звучали слова не только о свободе от поводков светлых, но и о личном счастье для каждого. Я была немного удивлена, когда узнала, что каждый некромант мечтает о том, чтобы жениться и завести детей. Это несколько не вписывалось в мою картину мира, где подобные мечты для мужчин были не характерны. Но потом я поняла, что, во-первых, это другой мир, и, возможно, здесь все мужчины настроены на создание семьи. А, во-вторых, запретный плод всегда кажется сладким, ведь темным магам категорически запрещалось обзаводиться семьями. И только Светлейший своим распоряжением мог позволить некроманту взять жену. Как и случилось с Борисом.

К сожалению, дальше разговоров дело не двигалось. В Мертвых землях не было женщин, кроме нас с Лизой, а значит шанс встретить свою любовь равнялся нулю. Однако все остальные комнаты в ратуше были превращены в семейные гнездышки, которые пока пустовали. А для одиноких мужчины возвели подобие казармы.

Рядом построили огромный амбар, который к концу лета усилиями всей команды заполнили доверху. Этой зимой мы готовы были прокормить не только себя, но и всех тех, кого удастся вытащить из Пределов Жизни. Это стало возможным, потому что в нашу жизнь вошла магия, и все стало гораздо проще, чем раньше.

После Бури, которая позволили Борису восполнить запас темной магии, все свободные некроманты стали сильнее. А Петька так и вовсе окончательно превратился в темного мнишку, и теперь замирал в анабиозе, проводя светлое время суток в полной неподвижности.

Зато теперь глиняные кирпичи для строительства не надо было сушить по несколько дней, достаточно было щелкнуть пальцами, и магия не только высушивала, но и обжигала их до звона. Дрова заготавливались точно так же, сами разделяясь на ровные полешки и складываясь в аккуратные стопки. Земля пахалась, вода бежала туда, куда нужно, несмотря на законы физики.

Тогда-то я узнала, что темная магия позволяет не только упокаивать нежить, но и управлять всей неживой природой. Правда, усилий это требовало довольно много. После сушки кирпичей для одной печки, темный маг валился с ног от усталости. А одномоментная заготовка дров на зиму уложила в постель целую пятерку. Борис тогда ругался на чем свет стоит, объясняя «идиотам», что нельзя так выкладываться. Но дорвавшиеся до магии некроманты его не слышали.

Зато теперь Гнездо Гурлинки больше не было убогим поселением, слепленным из чего придется. Нашей землянки, в которой мы прожили полтора года, больше не было, темные маги сравняли ее с землей, отодвинув край оврага чуть ближе к Пределам. Вместо землянки построили небольшой двухэтажный коттедж со всеми удобствами, точно такой же, как в моем мире. Эскиз я рисовала сама.

Поскольку никто из нас не был архитектором, способным рассчитать нагрузку на стены и прочие параметры необходимые для того, чтобы дом не развалился, пришлось укрепить стены темной магией во избежании, так сказать. Теперь раз в день приходилось подпитывать дом магией, но это было очень малой платой за тот комфорт, который мы получили. Хотя большинство комнат пока пустовали, мы с Борисом заняли всего одну. К тому же из Пределов Жизни мы предпочитали возить продукты, семена, инструменты и домашних животных, а не мебель и предметы роскоши, поэтому обстановка в комнате была немного убогой.

Рядом расположились несколько домиков поменьше. Там мы разместили спасенных после бури некромантов, которые пока не могли пользоваться темной магией в полной мере. Один из коттеджей стал лекарней, а второй магической школой для детей. Пусть их у нас пока было не так много, но мы верили, что скоро все изменится. А пока занятия велись в три смены. Днем занимались светлые маги: Васька и Гришка, вечером – темные: Мишка и Жека, а ночью Борис проводил индивидуальные занятия с нашим юным темным мншикой.

Излишками земли, со склонов оврага, засыпали дно, выровняв его. Ручей, направленный темной магией, послушно побежал по новому руслу, огород поднятый целым куском земли, вернулся на место, а пруд стал шире и глубже, превратившись в чудесное озеро – кто-то из некромантов пробил дно и добрался до водяной жилы, и теперь наш водоем не зависел от притока воды из ручья.

Дороги замостили камнем, оставив по бокам клумбы с рыхлой землей, которые мы с Лизой постепенно засаживали цветами. Живая материя, к сожалению, не поддавалась воздействию темной магии, а потому все работы с посадкой и уборкой растений, уходом за животными и готовкой, продолжала вестись вручную. Впрочем недостатка в рабочих руках мы не испытывали. Темные магии не стали зазнаваться и точно так же, как раньше, трудились на заготовке продуктов питания.

Парочка амбаров, огромная общая кухня, где готовилась еда для всего поселения, большая баня и скотный двор с крепкими капитальными сараями для птицы и животных, завершали картину нашего поселения.

Но больше всего странностей случилось с самим Борисом.

Во-первых, его гурлинка Чернышка, оказавшаяся девочкой, после Бури обогнала в росте своих братьев и сестер. А Правый, немного обиженно посвистывая, сообщил, что потенциально Чернышка стала сильнее всех остальных птенцов. Оказалось, что размер птички сильно завязан на магическом резерве человека, которого он признал хозяином. И поэтому мой Правый обречен быть мелким. Как и Лизин Четвертый. За несколько месяцев, вместо того, чтобы вырасти, он наоборот уменьшился. Зато стало понятно, Васька в будущем станет очень сильным светлым магом. Ведь Левая продолжала оставаться размером со страуса.

Во-вторых, Борис, благодаря гурлинке, перестал впадать в анабиоз днем, и теперь бодрствовал вместе со всеми, хотя признался мне, что дневной свет теперь кажется ему страшно ярким, солнце обжигающим, воздух слишком горячим, а ветер сухим. Все же ночью он чувствовал себя гораздо комфортнее.

За лето мы вытащили из Пределов Жизни больше полусотни некромантов. Теперь снимать поводок мог и Петька, а помочь процессу магией было под силу любому магу, пережившему Бурю, а Борис и вовсе справлялся с этим в одиночку. Но самой большой проблемой стал поиск в Пределах Жизни людей, которым можно доверять. Мы все еще не были достаточно сильными, чтобы противостоять светлым мнишкам и Светлейшему, пожелав они уничтожить нас. К счастью, светлые про нас как будто бы и вовсе забыли.

Первые морозы ударили внезапно. Не было ни холода, ни дождей, ни заморозков. Еще вчера мы шуршали золотыми листьями в лесу и в полдень снимали теплые одежды, оставаясь в одних рубахах, а сегодня утром река покрылась льдом, а на желтых листьях появился толстый слой инея. Мы совсем не ожидали такой неприятности от погоды и оказались совершенно не готовы к наступлению зимы.

Наши верши остались в реке, подо льдом. Мы не успели вскопать землю после уборки урожая в огороде. Мы даже часть выращенной поздней капусты убрать не успели, и она замерзла, превратившись в твердые ледяные шары. Поля после уборки зерновых остались покрыты острой стерней, а на рядах, где росла свекла для животных, огромными мерзлыми кучами лежала неубранная ботва, которую мы планировали потихоньку скормить козам.

Наше козье стадо стало совсем большим. У нас было две свои взрослые козы: Машка и годовалая Юлька. Очень скоро их дочери, рожденные полгода назад, должны были пополнить ряды дойного стада. А из Пределов Жизни за это лето мы пригнали еще десяток коз. Почти все козье молоко перерабатывали в сыр.

Коров у нас тоже прибавилось, и теперь молока было вдоволь. Мы больше не экономили, разбавляя молоко водой, чтобы сварить кашу. С готовкой, вообще, стало все и проще и сложнее одновременно.

С одной стороны продуктов хватало, и мы больше не нуждались, а с другой, после того, как забылась прошлая голодная зима, и появились излишки, пусть по большей части привозные, вдруг захотелось разнообразия и каша из какарушек уже не вызывала восторга.

Я все чаще стала думать, что нам с Борисом пора отделять свое хозяйство от общего. Лиза с Сенькой уже давно жили немного обособленно от остальных, хотя именно на Лизе оставалась львиная доля «женской» работы в Забытом городе. Ей, так же, как и мне, приходилось вести учет продуктов, следить за готовкой, стиркой, уборкой и еще тысячей мелочей, из которых складывается быт людей. Однако она почти с первых дней вела параллельно и свое семейное хозяйство. И даже подготовила для себя свой небольшой огородик, который планировала засеять следующей весной.

А у меня не было ничего своего, у меня все было общее. И это немного напрягало. И последней каплей стали эти самые внезапные морозы, из-за которых намертво замерзла земля. Это случилось как раз накануне того дня, как я выбрала время для того, чтобы разметить свой огород, выбрав для него участок в отдалении. Я так сильно расстроилась, что Борис заподозрил что-то неладное.

– Ася, что случилось? – он обнял меня со спины, когда я мыла посуду после завтрака.

Эту работу я уже пробовала доверить некромантам, но одни не промывали посуду, оставляя тарелки жирными и с остатками пищи, а другие норовили использовать магию для такой скучной работы, из-за чего посуда, которую мы привозили из Пределов, часто билась. Поэтому мне пришлось оставить эту обязанность за собой, хотя это было очень тяжело. К тому же вода сильно сушила руки. Если бы Лиза не научила меня делать суперэффективный увлажняющий крем из сливок и сока брабов, тех самых красных огурцов, которые мы использовали для утоления жажды, когда возвращались пешком домой из нашего «путешествия». Брабы поблизости не росли, но очень хорошо хранились. Поэтому мы сделали еще одну вылазку в ту местность, где их было много и привезли целый воз. На всякий случай.

– Все хорошо, – попыталась отговориться я, но не сдержалась, – просто я хочу, чтобы мы с тобой стали настоящей семьей, как Сенька и Лиза. Понимаешь?

– Хм, – Борис на мгновение задумался, а потом честно признался, – не совсем. Разве мы с тобой не семья? Мы с тобой даже больше семья, чем они, – он коснулся моего запястья, которое обвивал брачный браслет, появившийся после венчания в ратуше.

– Нет, – нахмурилась я, чувствуя раздражение, – ты же читаешь мои мысли. И ты прекрасно понимаешь о чем я говорю. Я хочу свою семью, а не общину, в которой мы живем! Хочу свою посуду, а не общую! Хочу свой дом, а не проходной двор, как сейчас. У нас на первом этаже постоянно топчутся все кому не лень. Я полы мою каждый день, а они все равно постоянно грязные. У меня уже руки опускаются! Я хочу свой амбар, а не общий! Хочу готовить для тебя, а не для всех. Хочу стирать для тебя, а не для всех. Теперь понимаешь? Я хочу, чтобы у нас было что-то свое… отдельное…

В этот раз мой муж думал немного дольше. А потом начал объяснять:

– Видишь ли, Ася, все, что сейчас есть – это наше. Твое и мое. Этот дом, амбар, поселение, которое ты считаешь общим, на самом деле принадлежит только тебе. И даже Забытый город.

– Что за чушь! – я аккуратно поставила чашку, которую как раз ополоснула, хотя больше всего мне хотелось швырнуть ее об стену. И развернувшись, прямо в кольце рук Бориса, оттолкнула его от себя. Я была страшно зла. – Не надо уговаривать меня! Я не идиотка! Я понимаю, что все это, – обвела рукой пространство, – наше. А я не хочу наше, Борис! Я хочу мое! Мое и твое! Понимаешь?! Мне надоело мыть нашу посуду! Я хочу мыть только свою! Ту, из которой ели ты и я! Я хочу готовить только для нас с тобой! Для двоих! Понимаешь?!

Выкрикнув все свои недовольства, я все еще чувствовала себя обиженной. И если бы Борис позволил себе возразить, или усмехнуться, то скандала было бы не избежать. Слишком много претензий накопилось у меня. Слишком сильно устала я впахивать, как лошадь. Иногда у меня было ощущение, что никакая мы не семья, а так просто.

Но Борис сделал то единственное, что могло меня успокоить.

– Прости, Ася, – шагнул он ко мне, протягивая руки для объятий, – я не думал, что это для тебя так важно. И об остальном тоже не думал.

И я позволила ему обнять себя. Прижалась, чувствуя, как слезы покатились из глаз, хотя плакать я не собиралась. Шмыгнув носом, честно призналась:

– Я так устала…

– Я знаю, – кивнул он, обнимая меня нежно и твердо одновременно. Так, как умел только он. И только в его руках я чувствовала себя спокойно и уверенно. – Поговорим? Посмотрим, что можно сделать, чтобы тебе стало легче?

– Ага, – выдохнула я, радуясь тому, что Борис услышал меня. И готов идти на уступки.

Он подхватил меня на руки и присел на широкую скамью, которая стояла на кухне возле стены. Там мы обычно хранили большие котлы для готовки, но как раз сегодня я отправила Жеку с Васькой и Гришкой, чистить их песочком.

– Ася, – голос Бориса звучал тихо и, чтобы услышать его, мне пришлось слегка прислушаться. – Я не обманывал тебя, когда говорил, что все вокруг наше: твое и мое. – И прежде, чем я успела возмутиться, продолжил. А мне пришлось замолчать, чтобы услышать его шепот, – я темный князь, а ты темная княгиня. И все, что ты видишь вокруг принадлежит нам с тобой. Потому что все Мертвые земли, которые есть вокруг, это наше с тобой Темное княжество. Раз уж получилось так, что именно мы с тобой все это устроили, то это справедливо. И никто из наших некромантов не стал возражать, когда я заявил свои права на эти земли.

Он снова сделал короткую пазу, во время которой я набрала воздух, чтобы сказать все, что думаю по этому поводу. Но Борис снова успел раньше:

– Я понимаю, как хочешь жить ты. Но, Ася, прости, иметь такое же хозяйство, как у Сеньки и Лизы, у нас не получится. Потому что все, что есть в Гнезде гурлинки и в Забытом городе и есть наше с тобой хозяйство. Но я понимаю, что слишком увлекся, и свалил все это огромное хозяйство на тебя одну. И это неправильно. – Вот тут я расхотела возражать и выдохнула. – Ты княгиня, и не должна мыть посуду за всеми. Не должна мыть полы. И, вообще, если ты хочешь приготовить для нас что-то особенное, тебе не нужно ни у кого спрашивать разрешения. Ты легко можешь сделать это. А можешь просто приказать, чтобы это сделал кто-то другой. Я поговорю с ребятами. Мы постараемся выделить тебе в помощь постоянных людей. И ты научишь их делать все по хозяйству так, как тебе нравится. И передашь им свои заботы. Хорошо?

– Но это получится, будто они прислуга, – начала я, но тут же поняла, как глупо это звучит. Я же княгиня. И да, у меня должна быть прислуга. – Хорошо, – выдохнула я, окончательно успокаиваясь.

Глава 2

Борис сдержал слово. Не прошло и недели, как у меня появилась помощница. И звали ее баба Катя. Раньше она жила в Жутово, и Мишка был знаком с ней очень хорошо. Но даже он не догадывался, что баба Катя одна из тех женщин, которым не повезло родиться с тьмой в душе. Только в отличие от большинства своих подруг, погибших еще в молодом возрасте от неприличных болезней, пьянства, голода, холода или по каким-либо другим причинам, ей удалось дожить до старости. И о том,что бабка на самом деле темная, знал только староста Блох. Он-то и посоветовал забрать ее в Мертвые земли в услужение княгине.

Бабка Катя мне понравилась. Она оказалась совсем не такой, какими я представляла себе темных магов-женщин. По рассказам некромантов у меня сложилось впечатление, что все они сплошь гулящие, пьющие и, вообще, ведущие аморальный образ жизни.

Но бабка только посмеялась над моими представлениями о мире. И, вообще, она казалась не из простых. Ее отцом был какой-то обедневший, но очень гордившийся своим происхождением, барон, который не смог пристроить темную дочь замуж. Не было у него достаточно приданного, которое обычно отлично закрывает глаза на иную природу невесты. А отдать аристократку в жены какому-нибудь простолюдину, он посчитал ниже своего достоинства, и предпочел отправить дочь на княжью службу. Словно не знал, что именно это значит для несчастной Кати. Но ей повезло. Некромант, который был комендантом крепости в те времена, положил глаз на юную баронессу. Она ответила ему взаимностью и стала его верной спутницей на всю жизнь. Фактически женой, хотя венчаться им Светлейший так и не позволил.

Через пятнадцать лет коменданта отправили в отставку, они с женой переехали в Жутово, где прожили еще пять счастливых лет. Когда ее возлюбленный умер, бабе Кате исполнилось тридцать пять. С тех пор она и жила одна, старательно пряча от людей свою истинную природу. Боялась, что кому-то наверху не понравится столь долго живущая темная.

Она и в Мертвые земли-то согласилась пойти, потому что до сих пор боялась светлых мнишек гораздо больше, чем нежить.

– Но почему вы их так боитесь? – спросила я. – Нет, я, конечно, знаю, что светлые маги не такие хорошие, как преподносится в Пределах Жизни. Но все же, мне кажется, они не такие уж страшные…

Мы с бабкой Катей мыли посуду после завтрака. Вернее она мыла, а я вытирала и расставляла по местам, потому что моя помощница пока не знала, что на какую полку убирать.

Бабка Катя грустно улыбнулась:

– А ты думаешь, те светлые, которые гнали нас в границам, как скот, вели себя прилично? Нет, милая, каждая темная в пути познала и насилие, и унижение… С нами не церемонились. Любой из светлых, которые сопровождали караван, мог взять любую. И делать с ней все, что угодно. Нас ведь, милая, и за людей-то не считали. Если бы не мой Ванюша, – бабка Катя тяжело вздохнула, – не выбралась бы я из этой пучина. Сгинула бы, как все остальные. Ведь темные, милая, к нам относились не лучше.

– Как это? – не поняла я.

– А вот так, – вздохнула бабка, – тебе поди еще и говорили, что у темных женщин бешенство матки. Мол, кидаются сами на первого встречного?

– Говорили, – кивнула я. У меня в голове никак не укладывалось то, что я узнала. Как такое может быть? – Выходит темные женщины вроде рабынь? И каждый может делать с ней все, что хочет?

– Выходит так… потому и пьют… и умирают молодыми. Знаешь, как руки на себя наложить хочется, после того, как солдаты все вместе тебя, – она закашлялась и задумчиво добавила, – а ты чистая и невинная, как весенний цветок. А ты даже не знала, что такое между людьми-то бывает. Меня мамка-то учила, пока жива была, мол, в первую брачную ночь муж к тебе в спальню придет, так ты ляг на спину и не шевелись. Позволь ему делать с собой все, что хочет. А сама лежи тихо, в его сторону и не смотри. Одеяло прикуси, да терпи. Звука не смей подать. А как уйдет, так и поплакать можешь. – Она снова вздохнула и повторила, – если бы не мой Ванюша, не выдержала бы я. Нечасто-то аристократки в княжьей службе попадаются. Так что, милая, не одного дня мне покоя не было. Потому и не люблю я светлых. Внутри от страха все сжимается. Ни пошевелиться, ни вдохнуть не могу.

Рассказ бабки Кати многое изменил в моих мыслях. Больше всего меня, конечно поразили ее слова об отношении к несчастным женщинам со стороны некромантов. Я несколько дней ходила, как пришибленная, думая об участи несчастных, а потом пошла с этим вопросом к Борису. Мне хотелось узнать, права ли бабка. А вдруг она просто видит все в черном свете из-за своих страхов.

– Ася, что-то случилось? – Борис встретил меня с беспокойством. После того, как у нас появился нормальный дом, он определил одну комнату в качестве кабинета и большую часть дня проводил там, прячась от солнца за задернутыми шторами.

Обычно я не беспокоила его в течении дня, потому что знала, он очень много работает. Помимо текущего управления Гнездом Гурлинки и Забытым городом, ему приходилось думать о нашем будущем, строить планы по развитию темного княжества и предпринимать шаги для их воплощения. Теперь, когда количество некромантов в Мертвых землях приближалось к сотне, уже никто не сомневался, что мечты о создании своего государства, где и темные, и светлые будут жить свободно, без всяких ограничений, вполне возможно. Именно поэтому Борис постепенно налаживал связи с Пределами Жизни, рассылая еженедельно десятки писем по своим знакомым и знакомых знакомых из числа тех кому можно было доверять. Постепенно во всех городах формировались подпольные некромантские ячейки, которые занимались поиском темных магов, готовых переселиться в Мертвые земли.

Уже этого было достаточно, чтобы занять Бориса на весь день. А ему еще приходилось обучать Петьку, поскольку никто, кроме него, не мог помочь подростку овладеть силами, доступными темному мнишке.

– Ничего такого, – ответила я, войдя в кабинет и присев на самодельный табурет, на котором обычно сидели многочисленные посетители. – Просто мне тут бабка Катя кое-что рассказала. И это очень меня тревожит, поскольку мне кажется, что она говорит не совсем правду. И я хотела спросить у тебя, как все обстоит на самом деле?

Борис улыбнулся.

– Хорошо, говори, что именно тебя беспокоит.

Я коротко пересказала историю бабы Кати и ее слова о том, что некроманты относятся к темным женщинам точно так же, как светлые.

Если поначалу мой муж слушал меня с легкой улыбкой, то постепенно она сползла с его лица, оставив после себя выражение досады. Борису явно не понравилась тема, которую я затронула. И это было гораздо красноречивее слов. Когда я закончила рассказ, уже процентов на восемьдесят была уверена, что это правда.

– Ася, – Борис вышел из-за стола и, подойдя ко мне, присел на корточки и обхватил мои руки, согревая в своих ладонях, – послушай мой совет. Не лезь в это. Понимаешь, эта грязь не для тебя. А с этой бабкой я поговорю. Незачем ей тревожить тебя этими мерзостями.

Я нахмурилась. Мне совершенно не понравилось то, что я слышала. И эта попытка моего мужа уйти от обсуждения важного для меня вопроса, опять же подтверждала, что баба Катя не врала. Все так и есть: темные мужчины относятся к темным женщинам точно так же, как и светлые.

– Борис, – я смотрела ему прямо в глаза, стараясь передать не только словами, но и мыслями, то, что я хочу сказать. Должна же быть от его способности читать мои мысли хоть какая-то польза для меня самой, – ты, кажется, забыл кто я и откуда. Я не та Ася, которая выросла в вашем мире, окруженная заботой дяди-купца. Я совсем другая. И видела я гораздо больше той девочки, что заняла мое место. И, поверь, никакой «грязью» меня не напугать. А вот то, что вы, темные маги, относитесь к женщинам, которым, как и вам, не повезло родиться с темной душой, так отвратительно, мне не нравится совершенно.

– Ты не понимаешь, Ася, – сделал еще одну попытку Борис, – они сами…

– Что сами, Борис? – не выдержала я. Теперь я точно была уверена, что бабка не соврала. – Они сами выбрали такую жизнь, ты хочешь сказать?! Сами родились с темной душой? Сами решили, что хотят быть изгоями в Пределах жизни? Что сами, Борис?! – повторила я.

– Ты не понимаешь, Ася, – снова попытался «образумить» меня муж. Но меня уже было не остановить.

– Да! Я не понимаю! Не понимаю, как некроманты, которые сами пострадали из-за несправедливости светлых в упор не замечают, что точно так же, как вы, страдают и несчастные женщины! А может и больше! Ведь темных женщин унижаете еще и вы, темные мужчины!

– Ася, – Борис тоже слегка повысил голос, но я опять не позволила ему вставить слово.

– Борис, ты должен пообещать мне, что начнешь вытаскивать сюда не только темных мужчин, но и темных женщин. Они тоже должны иметь право на нормальную жизнь! Иначе ты, и все вы, ничем не лучше светлых! Тем более, нам нужны жены для некромантов!

Я так распалилась, что почти кричала. Впервые за все время нашей совместной жизни, я повысила голос на Бориса. Но раньше у меня не было причин для такого возмущения, которое сейчас поднималось в моей душе.

– Да не могут они нормально жить! – не выдержал Борис и тоже вспылил. – Ты бы видела их! Они все поголовно пьют и гуляют, не пропуская ни одного мужика. Им место в кабаках! Ни один нормальный мужчина не согласится взять в жены такую, – он грязно выругался. – И будут правы! Жена должна быть светлой! Чистой! Невинной!