Поиск по рельсам

Михаил Зеленкин

Поиск по рельсам

Глава 1. Долбанная физика!

– На сегодня всё! Все свободны! – строго объявил учитель за кафедрой, – А вы, Восьников, можете больше не приходить на дополнительные занятия. С физикой у вас всё хорошо. Дальше я не вижу смысла тратить наше с вами время… и нервы. Всех остальных жду на следующей неделе в это же время! Не опаздывать!

Николай Восьников уже полтора месяца как студент первого курса заволжского техникума. За это время Коля всё ещё не мог привыкнуть к тому, что к студентам здесь обращаются на «вы» и говорят по-другому. Не так, как в школе… Как-то по-взрослому…

Школьные годы уже позади. Никак не получается свыкнуться с тем, что уже студент. Отдыхать и сидеть за компом, играя в контру и в доту, всё равно хочется. Каникул станет в два раза меньше, а учёбы в два раза больше. На такое мы не рассчитывали!

– Ё-мае! Уже пять доходит! – вслух сказал Николай и кинулся в раздевалку. Летя сломя голову по лестнице, он едва не врезался в учительницу, поднимавшуюся со стопкой тетрадей.

– Восьников! Осторожнее! С ног собьешь! – ворчала преподаватель литературы.

Извинившись перед ней, Николай продолжил свой полёт вниз по лестнице. Да откуда она тут взялась? Почти пять! В такое время, наверно, уже и на подготовительных курсах никого нет! Но откуда ему знать? Он же на них не ходил.

Николай действительно не ходил на курсы, так как заканчивал девятый класс в другом городе – Нижнем Новгороде. В Заволжье он переехал не по собственному желанию. Была причина, по которой родители Николая приняли решение, что жить и учиться сын будет в Заволжье – у бабушки. Позже Николай стал догадываться, почему так произошло.

Жуть как не хотелось покидать родной и любимый Нижний Новгород. Уехать жить в какое-то Заволжье, когда в Нижнем остаётся всё! Вся жизнь, все друзья… любовь… Всё остается там… в Нижнем… А что в Заволжье? Родители бросили его на попечение бабушки? Заводи ты сынок себе новых друзей! Старые никуда не денутся, а главное, учись и не огорчай бабушку и нас!

Мама регулярно приезжала к Николаю. Выясняла успеваемость и посещаемость занятий. Это она записала его на дополнительные занятия по физике, чтобы не было спорных оценок. Сын же противиться не стал, а только буркнул что-то похожее на вынужденное согласие и ушёл в свою комнату.

Коля любил папу и маму. Поэтому тяжело было осознавать, что придётся переезжать. Особенно поначалу. Тогда Николаю сложно было понять, почему родители вдруг в одночасье решили, что ему стоит жить у бабушки.

Запершись в своей комнате, Николаю, в силу своего характера, приходилось сжимать кулаки, чтобы сдерживать в себе злость после очередного спора и не разнести что-нибудь в хлам. А был ли смысл спорить? Всё равно решение было бы за родителями. Юношеский максимализм уже вовсю брал своё. Новое «я» заставляло скалить клыки на все решения, принимаемые ими, касающиеся его личности. Личности, по его мнению, отрезанной от внешнего мира и загнанной в угол.

Но память была ещё свежа. Желчь прошлого разъедала грудную клетку с каждым новым спором и с каждым новым приступом злости.

Злость на родителей за то, что отбирали у него жизнь. Его жизнь! Спокойную жизнь на родине! Чего же им ещё надо?! Злость на то, что друзья могли отвернуться в любой момент. И тогда они, лучшие друзья, перестанут быть самым ценным, что есть на свете. Злость на себя, потому что не можешь ничего сделать! А что ты можешь сделать? Ты, всю жизнь живший за папой и за мамой, шестнадцатилетний пацан с кучей прыщей на носу! Все твои проблемы всегда решали они – родители. М-да… А ведь именно они же тебя и отправляют в ссылку на три или на четыре года… «на деревню к бабушке». Чтоб там жил, учился, забыл прошлое и никогда не вспоминал.

А костяшки пальцев между тем трещали все сильнее и сильнее. Особенно возмущало, что ссылали его сразу после окончания девятого класса. Сразу после выпускного! Как будто студента после выпускной сессии забирали в армию! Нет бы доучиться, как все нормальные пацаны до одиннадцатого, а потом со спокойной душой идти в престижный универ?! Со всеми! В одну группу! Это же круто! Этого он хотел, об этом он мечтал!

– Заволжье – город небольшой. Находится на берегу Волги. Рядом водохранилище. Ты же знаешь! Помнишь, как мы с тобой на Волгу ходили рыбачить? Я помню. Славное было время. Ммм… Природа! Жизнь тихая, не то что в Нижнем. Всё будет хорошо! Так надо. Для тебя же лучше! Потом спасибо скажешь. – вот слова отца в последний вечер дома.

Лучше бы ты, папа, просто молчал.

– Нижний тоже на Волге стоит, да и на Оке ещё! Жизнь и ТУТ неплохая! Папа! Мне ТУТ нравится! ТУТ!!! – пытался спорить сын, едва не захлёбываясь слезами. Но отец лишь посмотрел сочувственно и вышел из комнаты. Что-то в этом сочувствие было такое чужое и странное. Обычно родители своих детей отправляют в большие города – в Москву или в Питер, например. А его отправили в Заволжье. Почему же в Заволжье, папа?!

Папа тоже навещал Николая. Иногда они даже приезжали с мамой вместе. Эти короткие встречи сначала носили характер свиданок. Как на зоне: приезжают родственники, приносят передачки, немного спрашивают о том, как дела, немного рассказывают, как они живут, обещают в следующий раз привезти ещё чего-нибудь и снова уезжают. Только здесь следствия не было, сразу приговор: четыре года строгого студенческого режима в ссылке и точка. Никаких поблажек.

Николай не скучал по родителям и ещё больше обижался на них. Но время берёт свое и зализывает раны. А особенно юность. И от обид постепенно ничего не осталось. В один из приездов отец познакомил Николая со своим другом – Василием Павловичем. Тот был намного старше отца Николая, но дедом не выглядел. Первое время Николай почти постоянно пропадал у него в гостях, а Палыч резался с ним в карты и играл в шахматы. Был ли это отцовский план, чтобы сыну не было скучно на новом месте, Коля не знал.

Современной молодёжи сложно слушать истории старших. Это ассоциируется с наставлениями и нравоучениями, которых новому поколению с избытком хватает ещё со школы и родителей: делай это, делай то, туда не ходи, это не бери, это не смотри! Восьникову Николаю, как нормальному пацану, это тоже не нравилось, но в Василии Палыче он видел интересного собеседника. Тот не только о себе рассказывал. Он беседовал с Колей о жизни. Иногда беседы носили лечебные свойства. После парень продолжал верить в людей. Внутри чувствовался моральный подъём, обиды уходили, мир вокруг становился светлее и хотелось жить дальше. Но Коле больше нравилось слушать истории старого приятеля. Его истории юности, молодости. Истории о работе. Очень много Палыч рассказывал про свою работу.

В своё время он служил на железной дороге. Сначала в Горьком машинистом на маневровом тепловозе. Потом перебрался в Заволжье. В те времена, когда Заволжье развивалось и давало стране двигатели, тягачи, бетон, готовый пиломатериал в таких объёмах, что работы хватало всем, даже машинистам.

Всё это нравилось Коле. Он не был любителем железной дороги, но почему-то эти истории его завораживали и манили.

– А вот помню, еще случай был… – начинал Палыч и уносился в далёкие воспоминания, приправляемые смешными моментами и матерными анекдотами… Можно было забыть о времени. Коля и дальше был готов коротать летние вечера у Василия Палыча. Но неожиданно и без предупреждения наступило первое сентября. А с ним – пары, контрольные работы, зачеты и замуты.

Выйдя на улицу, Николай, в очередной раз удивился октябрю. Какой же ты октябрь – зараза! Непривычно темно, гадко и холодно. Как же ты не понимаешь, что мы ещё не отвыкли от того летнего солнечного тепла. От солнца, которое пробивалось в немногочисленные радостные летние дни. И поэтому, надеемся хотя бы увидеть несколько дней бабьего лета, посмотреть на то, как разлетаются по улицам уже осыпавшиеся листья деревьев. А вместо этого ты забиваешь нос соплями, тело – простудой, а мозг ненавистью к себе и к окружающим. Кстати, об улицах. В это мерзкое время года было какое-то чудо с освещением – днём оно горит, а вечером не везде и не всегда. Мистическая особенность некоторых улиц города, не иначе…

А Заволжье тем временем, несмотря на это, живёт и спешит домой. Переполненный автобус сто первого маршрута «Рождественская – Городец», опасно кренясь, выворачивает с Площади Ленина на Проспект Мира, везя последнюю партию рабочих домой в Городец. Возле кинотеатра полно машин. Опять, видимо, премьера какого-нибудь фильма. Вон двор за Площадью, где недавно в яме застряла машина скорой помощи. Теперь да яма, засыпанная песком, превратилась от сентябрьских дождей в жижу. Теперь здесь встревали практически все, кто осмеливался по ней проехать. Да ну их эти ямы. Много их в Заволжье. У каждой своя история и каждую не описать.

В кармане раздался стандартный треньк андроидовского смарта.

– Да кому я щас нужен? – вздохнул Николай и с грустью достал телефон.

На экране было сообщение от контакта «Петёк»: «Ты где?».

Петёк! Петька Римин! Друг, который появился благодаря технарю. Безбашенный и с весёлым характером тип, прилипший к его противоположности – Николаю, как банный лист. Даже за партой они сидели вместе. Надо сказать, учиться при таком соседе было трудно. Петька постоянно подшучивал над всё и вся. А сейчас этот «лист» ждёт, его, скорее всего, возле подъезда, потому что обещал посмотреть с ним футбол!

«Иду» – ответил Николай и зашагал быстрее. Время поджимало.

Опять звук из кармана, на этот раз похоже на звонок.

«Бабушка». Тут без вариантов, надо ответить!

– Алло!

– Коленька! Ты где? – послышался, как всегда, добрый голос бабушки.

– Бегу бабуль!

– Забеги тогда в магазин, у нас хлеб кончился! Я ужин готовлю.

– Хорошо, бабуль! – ответил Николай и резким движением засунул телефон в карман.

Ах, бабушка! Как же ты волновалась, когда узнала, что внук приедет к тебе жить и учиться в техникуме, где работал твой муж, когда был молод и до того, как ушёл на завод! Как ты названивала сыну и снохе, уточняя детали и прочую информацию, чтобы внуку было проще и лучше жилось у тебя. Как ты заботилась о всяких мелочах, о которых тебе не нужно было беспокоиться… Так могут только бабушки! Истинные бабушки, любящие своих внуков. Хорошо, что ты есть! Хорошо, что, несмотря ни на что, ты всегда была рядом и помогала, когда была нужна помощь. Именно ты глушила войну с самим собой, творившуюся в душе обиженного внука в первые недели жизни у тебя. Именно ты отвлекала от мыслей, что все против брошенного Коли.

Купив в магазине буханку, Николай уже бегом ринулся к дому. На начало матча уже точно не успеют. Вот долбанная физика!

– Ну ты чё?! – первым добрым словом встретил его у подъезда дрожащий Петька. Коля так и думал – Петька не стал заходить к нему домой, стесняясь бабушки.

– Да Пухлень задержал! Опять законы из учебника пытался опровергнуть! Тот еще – разрушитель мифов! А ты чё не зашел-то? Бабушка впустила бы.

– Да я чёт подумал, что нехорошо это…

– А на улице мёрзнуть хорошо? Ладно, пошли! Всё равно не успели к началу. Долбанная физика! Кстати! Он меня отпустил, сказал, что можно не ходить больше на его занятия! Прикинь?

– Круто! – Петька аж остановился на лестнице. – А чё так?

– Да всё нормально сказал у меня с ней! – развёл руками Коля. – Не знаю чё маман, вдруг, решила, что у меня с ней полный ахтунг.

– Ну тогда окей! – радостно подпел в рифму Петька.

Только Николай закрыл за Петькой дверь, как на него бросилась бабушка:

– Пётр! Дорогой! Добрый вечер! Ты, почему у нас так долго не был?

– Я, Зоя Николаевна… Занят был… да и домашней работы нынче прибавилось. – ответил ошарашенный и одновременно краснеющий Петька.

– Ну что же, я очень рада, что ты зашёл сегодня к нам. Я ужин приготовила и тебя никуда не отпущу, пока не поешь! Коля, помоги гостю! – бабушка хлопнула его по плечу и отняла буханку, которую Николай только что достал из своей сумки. Он уже давился от беззвучного смеха. Видя это, Петька оскорбился:

– Смешно тебе? Ты на время смотрел!? – Петька показал на часы, висящие напротив входной двери. – Я, вообще-то, за нижегородцев болею, как и ты!

Петькину любовь к футболу сложно было не заметить. В школьном возрасте, как и многие другие пацаны, любил гонять по двору рваный мяч. Родители, видя это неравнодушие сына к футболу, решили записать его в соответствующую секцию. Вот только сына на этой секции хватило ненадолго. Петька выдержал только два месяца, а потом устроил родителям жуткий испытон, и они отказались от идеи сделать из сына футболиста. Всё, потому что тот сильно загонялся и сопротивлялся требованиям тренера так, отчего тот просто махнул рукой и не обращал на него внимания. Иными словами, Петьке больше подходило место на трибунах, чем на поле.

Быстро сняв верхнюю одежду, парни кинулись в комнату Николая, где у него стоял телевизор. Кот, мирно спящий на кровати, в мгновение ока переместился под неё, а всё, потому что этот самый Петька, как коршун, принялся метаться по чужой комнате в поисках пульта от телевизора со словами «Да где же ты, собака! Мы всё самое интересное сейчас пропустим!» И наконец, найдя его, стал трясущейся рукой переключать каналы.

Николай в это время вышел помыть руки, и тут же из его комнаты раздался Петькин крик:

– ДА БЛИНСТВО!

– Мы проиграли… – вздохнул Коля.

Вернувшись, он увидел следующую картину: в комнате на диване сидел красный как рак, Петька. Его лицо также было полно отвращения от того, что показывал экран телевизора. Кот своими огромными глазами таращился на Петьку, при этом, сохраняя безопасное положение под кроватью.

– Блин! Один ноль! Мы проигрываем! – увидев Николая, тут же выпалил Петька.

– Ничего. Ещё только начало матча, наши ещё могут всё исправить. – спокойно ответил тот.

– Ага, исправить. – передразнил Петька. – Я на это очень сильно надеюсь! Коль, еще только начало матча, а они уже так лажают!

При произношении слова «Ещё» Петька сделал такое ударение, что пульт в его руках жалобно заскрипел.

Через несколько минут бабушка принесла две тарелки, наполненные макаронами с котлетой. Поставив эту вкуснятину на стол, на секунду задержалась, видимо, хотела, что-то сказать. Но, увидев, как увлечённо парни смотрят футбол, молча удалилась. Мдаа… Даже в таком возрасте юноши похожи на своих отцов, если те увлечены футболом. Их ничто так не интересует, как игра с мячом на поле. И они могут пренебречь чуть ли не всем, что существует на свете, лишь бы посмотреть на лучшее, что могло придумать человечество – футбол.

Только дверь за бабушкой почти закрылась, как Петька и Николай в мгновение ока кинулось за стол. Да так, что Петька чуть не грохнулся, потому что споткнулся об кота, который всё же решил покинуть своё временное убежище, чтобы выяснить, чем так вкусно пахнет.

А тем временем в телевизоре шла вторая минута после второго таймаута. Счёт выровнялся: 1:1.

– Да эфти бафбесы игхать ни умеут! – возмущался Петька с набитым ртом. – Фот вфяли фы меня ф хамафду, я фы тах ни фелал!

– Да-а… – подпёр щеку Николай. – Вратарь бы получился из тебя отменный. Ещё бы потолще был, так вообще цены бы не было.

– Уху! – скептически констатировал Петька, с усилием дожёвывая котлету.

А счёт тем временем уже стал 1:2. Футбольный клуб «Нижний Новгород» побеждал Павловское «Торпедо». Этому больше Николая радовался Петька. Особенно он давал знать о себе после каждого гола и чуть не сваливался с дивана, когда повтором показывали очередной крутой финт игрока или забитый гол. Кот уже, поняв, что спокойной жизни в этой комнате на ближайшее время не предвидится, решил аккуратно сменить место дислокации на кухню, откуда вскоре послышался хруст сухого корма. И ласковое обращение бабушки к коту: Что Барсик? Кушать пришёл?

После окончания матча довольные парни пошли на кухню пить чай, где Петька всё же высказывал своё недовольство по поводу игры:

– Нет, всё равно не хотелось на это смотреть. Ладно хоть начало пропустили. Ужас! Я бы психанул!

– Всё-таки наши неплохо сыграли. – вступился за свою родную команду Николай.

– Эх-х, блин… Завтра у нас опять математика… – жалобно заскулил Петька и развалился на столе. – Одни страдания с ней.

– Скорее всего, новая тема будет. Так что спрашивать точно не будут.

– Угу-у-у. – протянул Петька, сладко потягиваясь во весь рост.

Петька по каким-то своим причинам ненавидел математику. Оценки, правда, были такими, что мама вопросов не задавала. При этом физику и другие точные предметы сваливал на ура.

– Слушка! – Петька буквально взорвался и едва не свалился с табуретки. – А давай куда-нибудь сгоняем?

– Как это? – Николай чуть не подавился остатками чая.

– Ну куда-нибудь! В какой-нибудь город. А?

– Зачем?

– Да просто так! Типа экскурсионная поездка своим ходом! – глаза у Петьки загорелись огнём приключений, которых тот регулярно искал на пятую точку.

– Ну не знаю. – неуверенно ответил Николай на такое сомнительное предложение.

– Ты за свою жизнь много где побывал?

– Да не особо. – с сожалением ответил Коля.

– Вот и я тоже! Надо куда-нибудь свалить! В воскресенье!

– Ну что, мальчики? Вам понравились котлеты? – вступила в разговор бабушка.

– Зоя Николаевна! Ваши котлеты, как всегда, были бесподобны! Мне понравилось! – бодро и с растянутой улыбкой выпалил Петька, но затем улыбка резко исчезла с его лица, – Вот только, что маме-то сказать? Она же будет наезжать на меня: мол, что у тебя своей еды нет? А да ладно! Всё равно спасибо! – хлопнул ладонями по коленке Петька и начал аккуратно вылезать из-за стола, мастерски изображая из себя беременную женщину.

– Да бабуль! Они были очень вкусными! Спасибо большое! – поспешил вставить Николай, чтобы не было утешений и прочих уси-пусей.

– Ну что же, это хорошо, что они вам понравились, я очень рада! – ответила довольная бабушка. – Да, кстати, чуть не забыла. Звонил Василий Павлович, передавал вам привет! И спрашивает всё ли у вас хорошо? А то вы давно у него не были.

Петька внезапно остановился и со своей силой шлёпнул ладонью по лбу так, что его шлепок, вероятно, услышали жильцы соседнего дома:

– Блин, да с этой учёбой мы у него с конца сентября не были. Как же грузят щас!? Ох-х…

– Надо сходить. – ответил Коля.

После чая друзья вернулись в комнату обсудить матч. А Петька намеревался посписывать у Николая домашку по математике. Ибо самому ему было лень думать и считать. Но в этот момент, как назло, Петьке позвонила мама и стала требовать его домой.

– Хорошо, ма… Да всё я успею сделать!.. Да ничего я не получу!.. Всё, щас пойду! Пока. – Петька скривил лицо и затолкал телефон в карман джинсов. – Всё, я домой. А то мамка уже: «Иди домой, а то уроки не сделаешь и получишь два-а, как всегда-а!» – пропел, кривляясь Петька.

– А ты, что завтра после занятий делать будешь? – спросил его Коля.

– Не знаю, а ты что предлагаешь?

– Давай сходим к Василию Павловичу?

– Давай, а то мне всё равно делать нечего. И мама завтра уезжает в гости к бабушке.

После разрешения вопроса о завтрашнем дне Петька помчался домой, не хватало ещё получить от мамы продолжения. А с мамой Петька старался не шутить. Шутки могли кончиться лишением чего-либо на определённый срок. Иногда даже свободы! У Петькиной мамы был свой КоАП и УК, и свои методы воздействия, особенно после забрасывания футбольной секции. Вот только иногда всё это давало сбой – к некоторым вещам Петька был не приклонен и его не исправлял даже «мамин КоАП».

Выскочив за дверь, он как следует распугал всех кошек, которые собрались на лестничной площадке. Иногда число кошачьего стада превышало такое количество, что при удачной попытке разогнать весь табун, всё это приходило в дикое движение и могло сбить с ног человека. Как и следует, Петька приложил весь свой богатый опыт для достижения максимального эффекта. И с удовольствием устремился за котами вниз по лестнице.

Глава 2. Бутербродный обед.

Следующий учебный день для Петьки и Николая оказался внезапным пинком под дых. А всё, потому что они попросту забыли про зачёт, к которому должны были подготовиться вчера вечером вместо того, чтобы смотреть футбол. А времени на перемене, как обычно, было достаточно, чтобы хотя бы почитать лекции. Но не для Петьки и Николая – им про зачёт сказали только за пять минут до звонка.

– Саня! Твои рога да к паровозу привязать! – накинулся на удивлённого одногруппника Петька. – Ты раньше не мог об этом сказать?!

– А что я тебе разве должен об этом говорить? Нас, вообще-то, предупреждали, что зачёт будет. И ты вроде тоже тогда был. – отмахнулся Саня.

Петька же чуть не занёс кулак, но вспомнил, что есть дела поважней, чем лупить товарища по группе, и принялся лихорадочно листать лекции.

Как и следовало ожидать от такой оперативной подготовки – обоим «неуд».

Николай был сильно расстроен. Он не был отличником, но всё же не желал оставлять хвосты по какому-либо предмету. Петька меньше переживал по этому горю. По его мнению, это было совсем не горе: двойку-то исправить можно. Поэтому, видя несчастное лицо друга, пытался развеселить его всякими шутками, которые либо придумывал сам, либо показывал угарные мемы из пабликов в социальных сетях, на те, что он был подписан. А пабликов этих у Петьки было столько, что пролистать всю новостную ленту требовалось столько времени и усилий, что от усердного протирания экрана смартфона уставал даже большой палец.

– Да ладно, Коль, успокойся. Всё будет нормально! Исправим, не экзамен же!

– Это точно… не экзамен. – вздохнул Николай.

– Что у нас сегодня по планам? – спросил Петька.

– Пойдём в холл к доске с расписанием, посмотрим, что там.

– Да, точно пошли, а то я после этого стресса на зачёте забыл, что у нас следующей парой. – усмехнулся Петька.

Они спустились в холл, пробиваясь сквозь толпу первокурсников, вечно собиравшуюся в этом месте, чтобы ознакомиться с расписанием, почитать, новости из жизни техникума, благодарности и прочую ерунду, что обычно администрация вывешивает на стенде.

– Та-ак… Во, смотри, культура речи в двадцать втором кабинете. – тут же указал Петька на квадратик с названием предмета.

– Я надеюсь, вы не забыли про культуру речи? – послышался голос за их спинами.

Парни вздрогнули от такой неожиданности и круто обернулись. Это была их одногруппница Юля. Юля была старостой и всегда старалась добиться того, чтобы все и всё вовремя сдавали. Особенно объяснительные о пропущенных занятиях. У неё это не особо получалось, но те, кто с ней учился, видели её старания и, в свою очередь, старались хотя бы не пропускать занятия. А всё, потому что между группами в техникуме проходили своего рода соревнования на меньшее количество пропусков и высокой успеваемости. В награду администрация учебного заведения организовывала поездку на природу, в театр или на экскурсию. Юля с первых дней нахождения на своей должности очень рвалась вывести группу на первое место.

– Нет, Юль, мы ничего не забыли… – почесал затылок Петька и уставился куда-то в сторону. – А… Может быть, и забыли… С ней должно быть всё нормально. А что там у нас было на прошлом занятии?

– Стили речи. – с укором посмотрела на Петьку Юля.

– Ах да! – вскинул руку Петька и начал загибать пальцы. – Так… Стили речи… Вроде всё помню… Так: научный, официально-деловой, публицистический, разговорческий, художественный вроде все назвал. Да Колян?

Но Коляну не суждено было ответить или даже кивнуть, так как за него это сделала Юля:

– Не разговорческий, а разговорный. Ты всё это сможешь ответить, если тебя вдруг спросят?

– Канешна! – демонстративно развёл руками Петька.

На занятии по дисциплине Культура речи, всё было не так спокойно, как ожидалось. Учительница не спросила по пройденному материалу, но омрачила выходные всей группы объемным домашним заданием: нужно было написать сочинение-рассуждение не менее чем на четыре страницы на тему – «Моё отношение к литературным произведениям Фёдора Михайловича Достоевского».

– Это же надо такое задать!? Достоевский! Не литература же! – схватился за голову шокированный Петька, когда прозвенел звонок, и вся группа вывалилась из аудитории, – Я в жизни, кроме Преступления и наказания, ничего не читал! И то это было настолько насильно, что я ничего не помню! А здесь по произведениям! Нам литературы, что ли, мало? А-а-а-а! – Петька чуть не врезался в дверной косяк возле лестницы.

– Успокойся. Напишешь что-нибудь. – начал раздражаться на Петькины вопли Николай.

– Четыре страницы!? – едва не крикнул Петька, – Ты прикинь! Четыре грёбаные страницы! Да как тут можно успокоиться?

– Напиши три. Смахнешь на мелкий почерк. – попробовал принять психологический ход Николай.