Поймать удачу за хвост

– Да, поехали!

Всю дорогу мама молчала, нервно кусая губу и смотря в окно невидящим взглядом. Я тоже молчала, гадая, что же им сказали на родительском собрании, и не передумает ли мама в последний момент.

– Мам, – наконец решилась я окликнуть, когда мы вышли из метро и направились к дому Брониславы Александровны.

– Что?

– Ты какая-то… если ты хочешь, я могу заниматься у нас, – выпалила я и замерла, внутренне содрогаясь: что, если мама воспользуется моей слабостью. Но она улыбнулась и покачала головой:

– Нет, Оля, если ты решила, ты должна попробовать.

– А ты?

– Переживу. В конце концов, у меня появится много свободного времени. И я займусь музыкой.

Она обняла меня за плечи, в этот момент фонари ярко вспыхнули, освещая проспект. Сочтя это хорошим знаком, мы улыбнулись друг другу и, взявшись за руки, отправились в квартиру Брониславы Александровны.

Глава 4

Мне казалось, я только закрыла глаза, а уже зазвонил будильник, напоминая, что надо вставать.

Сборы не заняли много времени, мою сумку мы не распаковывали, а мамин чемодан Тортила оставался у Брониславы Александровны.

Единственное, чего я боялась, что папа опоздает, но он приехал даже раньше.

– Ну что, ребенок, готова? – поинтересовался он, переступая порог.

– Да! – радостно воскликнула я и сразу же покосилась на маму. Она натянуто улыбнулась и украдкой вздохнула.

– Оля, удачи! – Настя выглянула из своей комнаты. – Осторожней с лошадьми!

– Будешь в Петергофе – заходи! Можешь со скрипкой!

Мы рассмеялись, и я вдруг поняла, что мы вполне можем быть подругами. Может, не близкими, но все же.

– Оля, если вдруг что – звони, приезжай, – напутствовала Бронислава Александровна. – Можешь даже пожить у нас.

– Э-э-э… спасибо, – протянула я, не зная, как реагировать на это предложение, и вообще, чего эти взрослые так волнуются. Ну что со мной может случиться рядом с лошадьми? Озвучивать свои мысли я не стала, просто вышла на улицу.

Я думала, мы поедем на метро, но папа арендовал машину, и в Петергоф мы помчались по платной дороге, ЗСД, как она называлась. Трасса напоминала почему-то ребра динозавра, внутри которых по позвоночнику ехали машины. Слишком современная дорога плохо увязывалась с моим представлением о величественном, наполненном историей городе.

Больше всего мне понравился вид на залив с огромного моста: бесконечная, уходящая до самого горизонта синяя вода и голубое, покрытое вуалью облаков небо. Я даже попросила папу остановиться, чтобы сфотографировать, но оказалось, что остановка на платной дороге запрещена.

– Иначе все бы только и делали, что останавливались, – пояснил папа, я кивнула и снова повернулась к окну. Правда, залив уже закончился, и высокое ограждение трассы скрыло от меня, что творится вокруг.

Доехали мы быстро, а вот с парковкой была проблема: вся улица была заставлена машинами.

Они все прибывали и прибывали, забив узкую улочку с двух сторон. То и дело хлопали дверцы, и люди заполонили тротуар. Лепные головы коней, украшавшие вход в Академию, казалось, с ужасом взирали на то, что творилось вокруг.

Дети и родители толпились у ворот. Кто-то кричал, кто-то махал рукой, родители обнимали детей, поскольку в целях безопасности охрана пропускала только учеников Академии и то после проверки, как в аэропорту. Кто-то из мам украдкой всхлипывал, а папы сурово хмурились.

– Макс, ты главное никого не обижай, – напутствовала пожилая женщина, видимо, бабушка Макса. Мальчишка недовольно хмурился и то и дело закатывал глаза.

– Мама, я не хочу в интернат, – восклицала какая-то темноволосая девочка.

– Марта, ты же понимаешь, что это твой шанс, – отвечала ей мама.

– Но…

– Никакого “но”! Тебе коня зачем купили?

– Я не просила! И вообще, я его боюсь!

– Вот и занимайся в Академии, потом будешь на своем Лейстреде ездить всем на зависть, – женщина словно не слышала собственного ребенка. Я проводила их задумчивым взглядом.

– Оля… – нерешительно окликнула меня мама, заметив, что наша очередь подходит. Она вместе с папой стояла рядом и с ужасом смотрела на видневшийся за воротами зеленый двор, заполненный народом.

– Мам?

Она вздохнула и оглянулась на папу. Он положил на ленту контроля мою сумку и обнял меня:

– Ребенок, удачи!

– Спасибо.

– Не задерживайте остальных! – беззлобно поторопили охранники. Я поцеловала маму, которая на мгновение прижала меня к себе так, что дыхание перехватило, и забрав сумку, которая вдруг показалась неимоверно тяжелой, шагнула в тень арки.

 Внезапно стало страшно. Я оглянулась. Родители так и стояла за воротами. И если папа казался спокойным, то на лице мамы виднелась тревога. Наши взгляды встретились. Мама ведь остается совсем одна… И как я буду без нее здесь… Сердце дрогнуло. Я почти отступила, но вдруг где-то впереди заржала лошадь. Может быть, даже Джинджер, с которым я успела подружиться летом, пока проходила вступительные испытания. Рыжий покладистый конь был прекрасно выезжен, и я надеялась, что смогу продолжить наше с ним знакомство. И многому научиться, поскольку именно опытные лошади учат всадников.

Страх отступил, вместо него пришла уверенность в своих силах. Смогла же я сама вопреки всему поступить в Академию! Значит, смогу и целый год прожить без родителей! В конце концов, мне уже месяц как исполнилось тринадцать лет! А мама справится. Конечно, без меня ей будет тяжело, но она взрослая и обязательно справится! Да и интернет в нашей стране пока не отключили, и всегда можно пообщаться по видеосвязи. Плечи расправились, а сумка в руках словно стала легче.

Это окончательно взбодрило. Я моргнула, смахивая непонятно откуда взявшиеся слезы, и устремилась вперед, ощущая такой родной запах конюшни.

Здравствуй, новая жизнь!

После прохладного полумрака арки во дворе замка все показалось мне особенно ярким: голубое небо, красные стены здания, построенного в виде готического замка, зеленая трава. На газоне сейчас стоял стол, за которым сидела знакомая мне Лена. Невысокая девушка, студентка педагогического университета, была одной из тех, кто помогал нам со вступительными экзаменами.

– Быстрова! Оля! – узнав меня она махнула рукой. – Иди сюда!

– Привет, – я подошла к столу. – Я твой редингот привезла.

Рединготом назывался специальный пиджак для выступлений на соревнованиях. Лена летом одолжила мне его для вступительных испытаний, поскольку мой порвала противная Светка. Она тоже поступала в Академию и неплохо проехала. Правда, не умела ни чистить, ни седлать. А еще она постоянно задавалась и считала себя выше окружающих. Интересно, взяли ее или нет?

– Я ж тебе уже сказала, он мне мал, так что носи на здоровье, он на победу заряжен.

– В смысле?

– Счастливый. Кто его носит, всегда в призерах, – пояснила Лена и, заметив мой ошеломленный вид, рассмеялась. – Олечка, только не говори, что у тебя нет примет на удачу!

– А это… – протянула я, морщась от обращения “Олечка”. – Конечно, есть!

Приметы на удачу были у каждого спортсмена. Например, в день соревнований встать с правой ноги или перед седловкой лошади три раза отряхнуть вальтрап – специальный коврик, который кладется под седло лошади. Конечно, “коврик” – это очень утрировано, но зато всем понятно. Конный спорт наполнен терминологией, которая обычному человеку кажется иностранным языком. Отчасти так оно и есть, большинство терминов пришло из немецкого языка.

– Во-от, – протянула Лена. – В наших рядах суеверных прибыло! Ну что, тебя заселять?

– А? – не поняла я.

– Ты же здесь жить будешь? В общежитии?

– Д-да, – я перехватила сумку, которая тяжелела с каждой минутой. Как мне не хватало сейчас Олега! Моего верного чемодана и друга, всегда готового поддержать. Вернее, чемодан был не мой, но все равно, летом в поездке у нас завязалась тесная дружба. К сожалению, Олега пришлось вернуть, и теперь я страдала в одиночестве.

– Давай посмотрю, что там по блату есть, – Лена разблокировала планшет и начала листать файл. – Чтоб этаж пониже и комната посветлее.

– Да я и на верхнем нормально, – возразила я.

– Это ты сейчас так говоришь, а сама подумай: потолки высокие, а у вас ежедневные тренировки, и столовая внизу.

– Действительно, – я смущенно моргнула. О том, что по лестницам придется бегать очень много, я как-то не подумала. Зато ноги сильнее будут! Можно еще на ступеньках упражнения по растягиванию голеностопа делать: ставишь носок на ступеньку и даешь больше упора на пятку. Только надо обязательно за перила держаться, чтобы не упасть. Зато потом пятка сама вниз идет, даже напоминаний тренера не надо!

– Ой, Оль, привет! – темноволосая девочка тем временем подошла к столу. Я внимательно посмотрела на нее:

– Соня?

– Ага, – кивнула она, наслаждаясь моим удивлением. Конечно, ведь я помнила Соню полной, этакой пышечкой, а теперь рядом стояла подтянутая девочка, которая была чуть плотнее меня.

– Правда, круто? – она расплылась в улыбке. – Мне сказали, что если я хочу учиться здесь, надо похудеть, ну я и вот… Все лето старалась! Представляешь, ни конфет, ни газировки, ни фаст-фуда!

– Кошмар, – посочувствовала я. Газировку я не любила, но вот мороженое… Да и картошка фри тоже вкусная…

– Точно. Зато теперь порядок! А мы можем жить вместе?

Последнее адресовалось Лене. Та пожала плечами:

– Почему бы и нет? Здание общежития за моей спиной. Комната двадцать четыре. Второй этаж, направо. Временные ключ-карты на столе, первого сентября вам вручат личные карточки с доступом в школу, комнату, учебную часть и конюшню.

Последнее заставило нас с Соней радостно переглянуться. Мы уже предвкушали, как все время будем проводить с лошадьми, но Лена добавила:

– Учтите, что на территории везде камеры, и очень строго с дисциплиной. Проход в конюшни только с разрешения тренера или начкона – начальника конной части. Нарушителей дисциплины отчисляют. Впрочем, это вам должны были рассказать родители после собрания.

Соня кивнула, а я нахмурилась. Собрание было вчера, мама ходила на него, но почему-то мне ничего не сказала. Нервничала? Или надеялась, что меня отчислят? Я решила не думать об этом. В конце концов, все документы, в том числе список специализированной литературы и технику безопасности, нам прислали еще месяц назад.

– Мы не будем нарушать! – Соня подхватила меня под руку. – Честно-честно! Оль, пойдем.

Кивнув на прощание, мы направились к зданию, указанному Леной.

В общежитии было очень шумно. По лестницам то и дело кто-тот бежал, хлопали двери, ученики перекрикивались между собой, решая, кто где будет жить. Найдя дверь с номером “24”, мы перешагнули порог.

– Ничего себе! – я с восторгом рассматривала огромную комнату с полукруглым окном. – Соня, мы словно в замке!

– Ага, со строгим режимом и третьей кроватью! – подруга вернула меня на землю. Сама она уже кинула рюкзак на кровать, которая стояла ближе к окну, и тоже осматривалась. – Интересно, кого нам поселят?

– Да какая разница? Мы наверняка подружимся…

– Привет! – громкий противный голос прервал наш диалог. Мы с Соней взглянули в сторону двери. На пороге стояла Света. Та самая девочка, которая на экзаменах не могла поседлать коня, порвала мне мой редингот и воображала себя лучше всех. Теперь она стала нашей соседкой.

О нет!

Глава 5

Пока мы с Соней переглядывались, не зная, что делать, Света теем временем направилась к кровати, на которой стоял Сонин рюкзак:

– Я буду спать здесь.

Соня опустила голову и потянулась за рюкзаком, а я возмутилась:

– Извини, если ты не заметила, то здесь занято. И кровать рядом тоже.

– Неужели? – процедила Света, внимательно смотря на меня. По всей видимости, я должна была отступить, но я не стала:

– Увы, надо было раньше приезжать!

– Ага, – поддержала меня Соня, осмелев. – Кто рано встает, тот в большой семье клювом не щелкает!

Мы со Светой озадаченно посмотрели на нее, и подруга смутилась.

– В общем, эта кровать занята, – пробормотала она.

– Ясно, – голос Светы не предвещал ничего хорошего. Она подвезла свой розовый чемодан на колесиках к свободной кровати и начала раскладывать вещи в узкий шкаф, стоявший рядом.

– Учтите, это все – лакшери бренды! – предупредила она нас. Мы с Соней переглянулись. Скажи Светка “стремя” или “уздечка”, мы бы поняли, а так…

– Какие бренды? – рискнула спросить я.

– Крутые, впрочем, чего еще ждать от таких… – она презрительно скривила губы.

– Она что, решила, что мы ее тряпки воровать начнем? – возмутилась Соня.

– Или похвастаться, какая она, – фыркнула я. – В седле не получается, так хоть здесь повыпендриваться.

– Давай попросим, чтобы ее выселили, – громким шепотом предложила подруга, недобро смотря в сторону Светки. Судя по тому, как та нахмурилась, она все слышала, но реагировать не стала. Просто воткнула наушники в уши и легла на кровать, включив музыку.

Я посмотрела на нее и задумалась: предложение Сони было очень заманчиво, но, с другой стороны, начинать новую жизнь с жалоб не хотелось. Вдруг решат, что мы нарочно?

– Давай просто спросим, нет ли других свободных комнат? – предложила я.

Свободных комнат не оказалось. Об этом нам сообщила Лена, недоуменно глядя на нас.

– А в чем проблема?

– Да ни в чем, – вздохнула я. – Так, просто…

Договорить мне не дали.

– Оль, привет! – Витя с Толей подскочили ко мне с двух сторон.

– Вы уже встали?

– Ага, и на пруд сходили, – фыркнул Витя. – Утку проверить.

– И как?

– Жива.

– Уверены, что это та самая? – решила уточнить я.

– Не знаю, но какая-то там плавала. При чем даже не брюхом вверх! – засмеялся Витя.

– Это не утка, а селезень, – пробурчал Толя. – А брюхом вверх только дохлые рыбы плавают.

– Тебе, брат, виднее, ты же у нас специалист-снайпер по водоплавающим!

Толя скривился, но продолжать спор не стал. Соня тем временем с изумлением переводила взгляд с одного из них на другого:

– А вы похожи!

– Да, капитан очевидность! – Витя был в ударе. – Открою секрет: мы даже родственники.

– Они близнецы, – сообщила я, знакомя всех друг с другом.

– Мальчики, привет, а ваша мама приехала? – поинтересовалась Лена, отвлекшись от списков.

– Ага. Уже в конюшне, нервничает и ругается, так что мы предпочли не встречаться с ней, – кивнул Толя.

– Ага. Не стоит ее злить, – подхватил Витя. – Тебе помочь? Можем искать свободные комнаты и брать шоколадки за люксовое размещение. Прибыль поделим на троих!

Лена улыбнулась.

– Нет, спасибо, уже все. Только формуляры сдать, – она выключила планшет. – Ладно, если вопросов больше нет, я пойду, мне еще надо распечатать и заверить списки проживания в канцелярии.

Махнув на прощание, она ушла.

– Вы уже все здесь изучили? – поинтересовался Толя.

– Не-а, мы только заехали, – пробасила Соня.

– Тогда пошли, мы вам покажем академию, – предложил Витя. – Мы здесь каждое здание до кирпичика знаем: на стройку вместе с мамой почти каждый день ездили!

Мы с Соней переглянулись, прекрасно понимая, что от таких предложений не отказываются.

– Конечно!

Глава 6

Разумеется, мы жаждали начать осмотр с конюшни, но близнецы сказали, что вход туда сегодня запрещен, поскольку каждый из учеников наверняка захочет “проведать лошадок”, а такой стресс животным ни к чему. Да и все возбужденные, а технику безопасности никто не отменял…

Немного разочарованные, мы кивнули, признавая правоту распоряжения. Лошади более комфортно себя чувствуют в тишине и спокойствии.

– Да и за год вы так на них насмотритесь, к лету вообще видеть не захочется, – добавил Толя. Мы с Соней синхронно покачали головами:

– Это вряд ли.

– Они как наша мама, – хмыкнул Витя. – Если бы не мы, она бы на конюшне жила.

– А так Екатерина Викторовна здесь не живет? – решила уточнить Соня.

– Ну… Ночевать она домой ездит.

– Это потому что она год назад матрас дорогой купила, – хмыкнул Витя. – И подушку…

– А… ваш папа? – рискнула спросить я.

– Ну он тоже там живет, – протянул Толя. – Они с мамой даже иногда пересекаются.

– И он не возражает против всего этого? – я кивнула на академию. Витя бросил на меня снисходительный взгляд:

– По-моему, по нам понятно, что наш папа – очень разумный человек и не делает глупостей.

– А вы тут при чем? – не поняла Соня.

– Генетика же, – Толя подмигнул ей. – Ну что, идем?

– Ага.

В этот момент со стороны входа в конюшни показались две девчонки.

– Надо же, конная школа, а к лошадям не пускают, – фыркала одна из них.

– Сейчас еще начнут, как дома: не получишь пятерку – на лошадь не сядешь! – обиженно вторила ее подруга.

Мы переглянулись.

– Это их еще на фортепиано не заставляли играть, – негромко заметила я, и мы вчетвером рассмеялись. Девчонки решили, что смеются над ними. Одарив нас злыми взглядами, они поджали губы и скрылись в общежитии.

– Ну вот, двумя врагами больше, – вздохнула Соня.

– Не бери в голову, – посоветовал ей Витя. – Сегодня больше, завтра меньше…

– В смысле? – не поняла я.

– Во-первых, они наверняка уже к вечеру все забудут, – отмахнулся мальчик.

– А во-вторых? – насторожилась я, чувствуя подвох.

– Поступить мало, надо еще и учиться! – вмешался Толя. – Мама говорит: в первые два года большой отсев будет. Из двух классов один сделают. То есть процентов тридцать – на выход!

– Вот как? – мы с Соней испуганно переглянулись.

– Ладно, не вешать нос! – подбодрили нас братья. – Пошли смотреть школу!

Мы обогнули манеж и вышли к точно такому же зданию, как и то, где мы теперь жили. Оба были идентичны как близнецы, стоявшие рядом с нами, о чем я и сказала.

– В архитектуре это называется симметрией, – кивнул Витя. – Когда правая и левая часть здания или комплекса выглядят одинаково.

– А здесь тоже общежитие? – поинтересовалась Соня.

– Нет, это учебный корпус, – отозвался Толя. – Здесь будут все уроки и теоретические занятия.

– Теоретические? – охнула подруга.

– Конечно. Конный спорт – спорт тех, кто думает! – подтвердил Витя. – Мама говорит, что лошади дураков не любят!

Я промолчала, вспомнив Ритку, которая ездила на Васильке. Хотя… Насколько я знала, с последних стартов ее сняли. Василек просто отказался бежать. Я с ужасом думала, что Ритка наверняка с ним не церемонилась или вообще продала обратно в прокат – занятия для начинающих и тех, кто не может позволить себе купить или арендовать лошадь. Положа руку на сердце для Василька вернуться туда было бы лучше. Особенно под руководство Ирины Афанасьевны. Так вообще нередко бывает: опытные тренеры в прокате любят и берегут лошадей в отличие от частных владельцев, которые приносят лошади больше вреда. Ритка – тому прекрасный пример.

– Оль, ты чего задумалась? Пойдем посмотрим? – потеребила меня Соня. Я опомнилась. Вот выучусь, стану известным тренером и обязательно выкуплю Василька. С этими мыслями я пошла вслед за друзьями.

– Ух ты! – я с восхищением рассматривала класс, в который мы заглянули: высокие потолки, огромные окна и парты, даже не парты, а столы, выглядевшие очень удобными.

– Да-а! – подхватила Соня. – А можно войти?

Она спрашивала у близнецов, но ответ прозвучал совершенно с другой стороны:

– Конечно. Проходите!

– Ой! – мы подскочили и наконец-то заметили невысокую темноволосую женщину с круглыми очками на ястребином с горбинкой носу.

– Здравствуйте, Лидия Ивановна! – хором поздоровались близнецы и заслужили благосклонный кивок.

– Добрый день, – подхватили мы с Соней, гадая, кто эта женщина.

– Добрый, – она кивнула. – Как я понимаю, это новые ученики нашей школы?

– Да, мы это… – под ее изучающим взглядом Соня начала заикаться. – Мы посмотреть…

– Проходите, присматривайтесь, – Лидия Ивановна улыбнулась. – Это один из классов, где вы будете заниматься. Непосредственно здесь – русским языком и литературой.

– А… – мы переглянулись. Воодушевленные близостью к лошадям, мы и забыли, что общеобразовательные предметы никто не отменял.

– Да, да, и на выходные тех, кто получил плохие оценки, отпускать не будут, – подтвердила Лидия Ивановна. – Они будут исправлять двойки.

– Тогда я поселюсь здесь, – проворчала Соня. – У меня по русскому вечный “трояк”.

– Ну это мы посмотрим, – улыбнулась учительница. – Кстати, вы знаете, что знаменитый писатель Лев Николаевич Толстой обожал лошадей?

– Да-а-а? – протянула Соня. – А я думала, он только в крестьянской рубахе ходил…

– Угу. И капусту косил, – пробормотал Толя. Витя фыркнул, а я промолчала. Льва Толстого я не любила, как и литературу в целом, а написание изложений приводило меня в ужас, но говорить этого учительнице я не стала.

– А еще, кажется, Лев Толстой в училище сломал ногу, упав с лошади, – вмешался Толя и заслужил укоряющий взгляд брата:

– Тупица, это Лермонтов был! Который с усами.

– А Толстой?

– А Толстой с бородой, – я кивнула на портрет писателя, висевший на стене.

– Ну хоть кто-то его в лицо знает, – улыбнулась Лидия Ивановна. – Ладно, идите, иначе обед пропустите.

– Обед, точно! Девочки, бежим!

Спохватившись, мы выскочили на улицу и устремились за близнецами в столовую. Помещение располагалась на первом этаже учебного корпуса. К моему удивлению, штукатурки на стенах не было, только на потолке.

– Мама хотела, чтобы мы видели историю, – пояснил Толя.

– Это как? – не поняла Соня.

– Кирпичи. Они же старинные, с клеймами заводов, – пояснил Витя. – Говорят, их крепость проверяли, кидая один из кирпичей со второго этажа. Если разбивался, браковалась вся партия. Вот поэтому стены старинных зданий такие крепкие. Пойдем, а то все съедят.

Пока мы рассматривали неровные кирпичные стены, к раздаче уже выстроилась очередь. Гул голосов эхом отражался от высоких потолочных сводов, и потому в зале было очень шумно. Получив свои порции, мы отошли, высматривая место, где можно сесть компанией. Желательно укромное место, потому что на близнецов начали оборачиваться, а кто-то даже показал на них пальцем.

– Очень вежливо, – проворчал Толя. Витя только кивнул, полностью разделяя мнение брата.

Стол нашелся в самом углу, неподалеку от входа на кухню.

– Ну и хорошо! – возвестила Соня, первой подходя туда. – Подальше от начальства, поближе к кухне.

Судя по всему, она цитировала не то фразу из фильма, не то народную мудрость. Но возразить было нечего. Не успели мы занять места, как вдруг меня окликнули.

– Эй… Ой, всем привет! – Света подскочила к нам, едва не расплескав тарелку с супом, стоявшую на подносе. – Девочки, а я вас везде ищу, вы же не против, если я с вами сяду?

Она смотрела почему-то не на нас, а на Витю с Толей.

– Садись, – кивнула сердобольная Соня, я хотела возразить, но было поздно. Светка грациозно опустилась на скамейку, будто бы случайно оказавшись между мной и близнецами.

– Я Света, – она улыбнулась мальчишкам, которые хмурились все больше.

– Витя.

– Толя.

Судя по тому, как это было сказано, братья не жаждали общаться с вторгшейся в нашу компанию девчонкой.

– Очень приятно. Я живу вместе… – она повернулась к нам и наморщила лоб, пытаясь вспомнить, как нас зовут. Безуспешно, поэтому Света только улыбнулась и продолжила:

– Живу с девочками.

– Странно было бы, если бы тебя поселили с мальчиками, – фыркнул Витя, первым сообразив, что происходит.

Света хихикнула:

– Правда, неловко вышло. Я имела ввиду, что мы все трое – подруги.

– Да? – настала моя очередь удивляться.

– Да. Ну, конечно, мы недавно познакомились, но нам же жить всем вместе!

– Какая неприятность, – буркнула Соня, не сдержавшись. Близнецы прыснули со смеху, а Света поджала губы.

– Удивительно, до чего невоспитанными бывают некоторые люди, – процедила она.

– Просто ужас! Навязывают себе другим, подхалимничают… – с нажимом сказала я, смотря на нее в упор. К сожалению, это не произвело никакого эффекта. Света фыркнула и повернулась к Вите с Толей, игнорируя нас.