Ранетка убивает

– Вот это артист! – воскликнул тогда кто-то из дружков везунчика. Так и звали с тех пор Руслана Сергеева «Артистом» в широком кругу мошенников и бизнес-деятелей Москвы.

Такова была официальная легенда его сказочного стремительного обогащения. На самом же деле поднялся Руслан Сергеев, конечно, абсолютно иначе. Начальный капитал он получил другим путем, прямо скажем, совсем незаконным.

Холеное атлетичное тело он быстро упаковал в индиговые джинсы от Гуччи, антрацитовую рубашку, серый шелковый пиджак от Бали. Поверх дорогого светского прикида Руслан надел черный длиннополый плащ из болонии, какие носили в прошлом веке, на голову нахлобучил мятую кепку-пирожок. Застегнувшись на все пуговицы, посмотрелся в огромное зеркало шкафа-купе. Да, любой москвич принял бы его теперь издалека за бомжа. Нужный эффект был достигнут. Кроссовки «Адидас» немного не соответствовали маргинальному имиджу, но выступать на сцене Сергеев не собирался…

Как всегда, перед выходом на «шпионскую стезю», Руслан присел на дорожку. Нет, он не был суеверным, следовал своим собственным взглядам на везение, которые отложились в памяти на протяжении бурной жизни рискового афериста. Посидеть перед стартом ему было необходимо. Надо было собраться с мыслями, скрупулезно распланировать последовательность дневных похождений. Традиционная утренняя медитация стала законом.

«Ладно, вроде всё оченно красиво!» Руслан хлопнул ладонями по коленям, поднялся из мягкого кресла и покинул роскошное холостяцкое жилище, не забыв поставить его на сигнализацию – просто вдавил красную кнопку на настенном пульте в прихожей.

Вообще-то у Сергеева были две квартиры. Обе однокомнатные. Первая на Михневской в районе станции метро «Царицино». Вторая – в другом округе столицы, в Кунцево, на улице Партизанской. Именно здесь располагалась основная база фармазона, где он проводил ночи с любовницами и нередко сиживал за бутылкой с несколькими корешами по бизнесу. О существовании конспиративной квартиры на Михневской никто не знал. Это была «лёжка» на крайний случай. Сергеев занимался операциями с недвижимостью, причем параллельный бизнес носил явный криминальный характер.

Руслан прошел сто метров до гаража, вывел из бокса серебристую «Хонду Аккорд». Он, конечно, мог себе позволить радость езды и на более роскошной иномарке, но автомобиль среднего класса устраивал его больше. К тому же элегантный «японец», каких в Москве великое множество, практически не уступал в скорости «мерсу» или «БМВ».

За тонированными стеклами Руслан чувствовал себя вполне комфортно, эдаким неуловимым Невидимкой. Артист, собственно, и являлся коммерческим шпионом, разведчиком или разводчиком – называйте, как хотите. Закручивал он многоэтажные хитроумные комбинации на свой страх и риск, зато добытые легкие деньги исправно оседали на нескольких его счетах в разных банках.

Путь из Кунцево до ночного клуба «Пеликан» был неблизким. Мощная «Хонда» мчалась, как ветер, в плотном автопотоке по солнечным мостовым столицы. Руслан вел машину аккуратно, без лихачества. Многолетняя привычка позволяла Сергееву ехать по мегаполису в «зеленом режиме», почти не останавливаясь на светофорах.

Массивный мобильник, лежавший на пассажирском сидении, зажегся электрическим пламенем и залился мелодией последнего хита Бритни Спирс. Артист приложил трубку к уху.

– Звоню, как условлено, – услышал он вкрадчивый тенор.

– Слушаю вас внимательно.

– Джеймс Слейтер уже вылетел. В Шереметьево сядет в 12.30.

– Оченно вам признателен.

– Всего хорошего.

Таинственный информатор отключился. Трубка замолкла и потухла. Руслан опустил мобильник на кожаное сиденье, потер подушечками пальцев высокий лоб, выдохнул полной грудью и нажал ногой на акселератор. «Хонда» послушно рванула вперед и лихо свернула налево с проспекта Мира.

На улице Советской Армии Артист проехал мимо ночного клуба «Пеликан». Сразу за белокаменным портиком с колоннами «Хонда» юркнула в переулок и припарковалась. Из машины вышел мужчина, похожий на бомжа. В руке – старый полиэтиленовый пакет.

«Бомж» посмотрел на ручные часы – массивный хронометр «Ориент» – и поспешил к пролому в бетонном заборе. Через дыру в стене он попал на территорию клуба, явно бывшего Дома культуры, прошагал к торцу здания и заглянул в первый мусорный бак.

Руслан, брезгливо морщась, поковырял внутри железного ящика палкой. Перешел ко второму контейнеру. Опять порылся в зловонной куче отбросов. Огляделся – никто не заметил? И быстро прошествовал по тому же маршруту назад.

– Снова ничего интересного, – задумчиво пробормотал ряженый, отключил сигнализацию, снял кепку и плащ, вместе с пакетом закинул вещи на заднее сидение, сел за руль «Хонды». Закрыв дверцу, Руслан достал из бардачка автоматическую бритву и старательно побрился. Полюбовался синеватым лицом в зеркале заднего вида. Теперь бомж окончательно превратился в элегантного спортивного мужчину в расцвете сил. Ещё побрызгав щеки французской туалетной водой, Руслан удовлетворился всем комплексом своих таинственных действий, обаятельно улыбнулся сам себе и включил зажигание.

Артист стремительно развернулся и выехал на улицу. «Хонда» цвета металлик взяла курс на аэропорт Шереметьево-2.

Черная «тойота-камри» стояла впритык у тротуара на московской улице Новый Арбат. По нему шли озабоченные люди, выходившие из недалекого стеклянного павильона метро. В «жигулях» сидели трое оперов в штатском и Галка. Командир шушукался с девушкой на заднем сидении. Бойкая пигалица бросила взгляд на часы.

– Опаздывает, урка немытая!

– Но эта Мила Хмель точно из банды?

– Точно-точно! Я про неё слышала от этого… Кимаря… Ну, она, конечно, будет плести, что поет в группе «Форсаж», но это всё прикрытие.

– Понятно. А фамилия мне что-то напоминает…

– В прошлом году маньяк с такой фамилией был, – услужливо подсказал один опер.

– Не, тот был Хмелев, – возразил второй.

– Да, зуб на операцию отдаю! Она – пушерка! – горячо заявила Галка.

– Эт кто? – не понял командир.

– Распространительница наркотиков!

– Да?

– Два! Вы за наркоту её и повяжете! «Собачий нос» с собой?

– Нет, мы же не знали …

– Джаз! Так она ещё в РНДС Касьянова состоит! А Каспаров её ухажёр!

– Ну, тогда конечно! Железно берем до выяснения!

– О! Во она – металлистка клёпанная! – Галка показала пальцем на выскочившую из метро рыжую девицу в косухе и красной мини-юбке. – Во метёт! Опять, видать, стибрила что-то.

– Так она еще и крадет?

– А то! Воровка на доверии! Так, вы ее хватайте. А я побежала…

– Парни, вперед! – скомандовал начальник.

– А я – назад, – выскользнула из авто Галка. – Ориведерчик!

Болтушка на предельном скорости рванула прочь от синей «девятки». Два опера в штатском сомкнулись стеной перед Милой. Она вмазалась в них с разбегу.

– Гражданка, ваши документы, пожалуйста!

– Вы что, робяты, охренели! Я на репу опаздываю! – гневно взвизгнула певица. Мила попробовала прорваться в обход. Опытные сотрудники дружно схватили ее за руки и поволокли к машине. Начальник услужливо раскрыл дверцу.

– Козлы! Я же Мила Хмель! Звезда! Вас всех постреляют! А-а-а!!! Пустите!!! – орала, вырываясь, певичка, но силы были неравные. Милу задвинул собой в салон машины один опер. Другой нырнул за руль. Черная «тойота» помчалась с ветерком по весенней московской улице.

Артист и Басок сидели в зале ожидания на втором этаже в аэропорте Шереметьево. Второй делец внешне напоминал слегка сумасшедшего ученого: очки в тонкой оправе на носу, белый мятый плащ, взъерошенная грива. Руслан объяснял диспозицию:

– У тебя будет на дело буквально двадцать секунд. Американец выйдет вон там из зоны контроля. Где-то здесь окопаются его встречающие. Как видишь, между ними 25 метров. Это расстояние ты используешь – другой возможности не будет.

– Да понял я всё, Артист! – Басок по-приятельски хлопнул Руслана по колену. – Всё устрою в лучшем виде. Места тут вполне достаточно. Сколь минетс до прилета твоего обормота?

– Ещё час.

– О! Дас ист фантастиш! – загорелся Игорек. – Рух, давай молодость вспомним, а? – Он легонько ткнул друга кулаком в плечо. – Я «куклу» с собой прихватил. Дёрнем маленький «лохотрончик», а?

– Нет! Ты что! – Сергеев даже отодвинулся. – Я из формы давно вышел. И вообще нам ещё не хватало спалиться перед делом! – Он замахал пятерней перед пиратской физиономией кореша.

– Артист! Тайм из мани! Целый час у нас! – Весь светящийся от азарта Ранев надвинулся на партнера. – Или сам пойдешь трусить своего штатника! – пригрозил он.

– Чёрт с тобой! Оченно всё это глупо! Но, конечно, ты прав – действительно час времени некуда девать, – вдруг согласился Руслан. – Но разводить будешь ты. Я – на подхвате.

– О-кэ! – Басок залихватски подмигнул левым глазом. – И потренироваться мне надо! Как ты думаешь? Фифель яр я уже на руководящей арбайте!

Друзья синхронно выбрались из низких кресел и отправились готовить немудреную комбинашку под названием «Лохотрон»…

Мужик с чапаевскими усами и в яркой дорогой одежде был типичным командировочным-неофитом. В загранку он летел впервые – всё в аэропорту его дико интересовало. Он слонялся по модулям, всё осматривал очарованным взором, наконец сунулся в бар, хряпнул рюмку коньяка. Самолет его вылетал, видно, ещё не скоро. Усы сдал объемную дорожную сумку в багажное отделение, зарегистрировался, купил газету и направился на посадку в самолет. Прошел холл и стал подниматься по лестнице, ведущей к залу контроля. Мимо него и навстречу спешили куда-то люди…

Когда Усы поставил ногу уже на третью ступеньку, он вдруг застыл в неестественной позе: под занесенной в шаге туфлей лежала огромная банковская упаковка стодолларовых купюр. Противоречивые чувства захлестнули Усы. Он уже хотел пройти мимо, но рука сама потянулась к пачке. Однако чужая длань опередила дрожащую руку Усов, и счастливое видение исчезло.

Не обращая ни на кого внимания, поднявший деньги Басок уходил все дальше и виновато-затравлено улыбался Усам.

«Что делать? – лихорадочно заразмышлял Усы. – Идти за этим козлопеем или поспешить на посадку? Да, успею! Щас потребую поделить…»

Выбрав первое, он нагнал Ранева. Басок – рослый, щуплый блондин, лет тридцатипяти. Помятый доцент-интеллигент. Но вид у него был крайне счастливый. Придурок, вдруг урвавший награду от бледной жизни…

Игорек наполовину вытащил правой рукой из кармана заветную пачку и воскликнул:

– Мы ведь с Вами не украли их?! Нас никто не может обвинить ни в чём. Мы нашли их. Они наши. Давайте отойдем и посмотрим, что это за деньги…

Усы, словно под гипнозом, последовал за ним в сторону бара, забыв о самолете. Он вращал бельмами по сторонам, прикидывая, в какой бы удобный момент прижать хлипкого хмыря…

Игорь вытащил найденную пачку валюты, но тут же отвернулся к стене и стал просматривать ее тайком.

Здесь идиллию подсчета нарушил Артист с аккуратной прической, в модном пиджаке от Бали. Срывающийся голос выдавал его волнение:

– Ребята, я только что потерял крупную сумму: тридцать тысяч долларов. Женщина сказала, что двое мужчин подняли пачку. Это были вы?

Усы опешил, а Басок вызывающе заявил:

– Мы денег не видели и не находили. Можете нас обыскать.

Руслан начал ощупывать карманы его плаща и брюк. Усы задергался, видимо, вспомнил о самолете. «Пострадавший» Артист взмолился:

– Не уходите!

Он попытался распространить обыск и на Усы. Тот отвел руки и пошел к паспортному контролю. Руслан увязался следом. Чтобы он перестал привлекать внимание окружающих, Усы вынул из нагрудного кармана портмоне, полное дензнаков, и нехотя протянул ему кожизделие. Артист быстро просмотрел и вернул «лопатник». Басок тоже достал из своего кармана рублевые бумажки и показал ему. Артист жалобно приговаривал:

– Не улетайте!

Тут Ранев, как бы не выдержав жалкого зрелища, возвратил толстый брикет долларовых банкнот хозяину со словами:

– Ладно, бери! Но больше не теряй, голубь!

Руслан, как бы обалдев от счастья, взорвался каким-то неестественным смехом и завопил:

– Не может быть! Я отблагодарю вас! Пойдемте!!.

Басок, косивший под порядочного, обратился к Усам:

– Пойдем, получим хоть какую-то свою долю. Улетите другим рейсом.

– Нет! – Совсем ополоумевший усатый форестьер рванулся к контрольному проходу. – Я уже опаздываю! До свиданья!..

Кидалы проводили облапошенного странника снисходительными улыбками. Тот, не оглядываясь, прошел в зону вылета.

В зале ожидания компаньоны опустились в те же два кресла.

– Ну и сколько ты смог снять? – Басок, довольно похахатывая, потянулся к оттопыренному карману элегантного Русланова пиджака.

– Почти все мани, что были в лопатнике. – Артист достал денежную пачку.

– О! Да тут и карта «Виза»! – Басок резко дернул друга за локоть. – Погнали и с карты снимем!

– А пин-код?

– У меня знакомша в магазине! Счас всё оформим!

– До прилета Слейтера десять минут!

– Как раз и уложимся.

Друзья-разводчики быстро пошагали по лестнице на первый этаж.

В пустом сумрачном зале ночного клуба «Вираж» была освещена только полукруглая сцена. На ней сидел за барабанами ударник, рядом клавишник пумкал слегка по синтезу. Вихрастый здоровенный парень в джинсовой рубашке понуро бродил с гитарой наперевес по авансцене. Это был лидер группы Генри Черный. Лицом, гривой и размерами Генри напоминал Элвиса Пресли, ходил чуть в раскорячку – «моряк вразвалочку сошел на берег» – заразительно смеялся и плевал на все, что имело хоть отдаленное отношение к препятствию или проблеме. Рубаха-парень уже тридцать лет жил бессмысленно и празднично, как елка, увешанная вместо игрушек юными красотками.

– Черт! Где же носит эту сучку? – раздраженно брякнул он.

– Мда, а вечером лажанемся, – каркнул ударник Гарик.

– Придет – ещё не вечер, – протянул пофигист-клавишник Роман.

– Мальчики! Всем привет! – Запыхавшаяся Галка вылетела к подмосткам из мрака зала.

Главный сердцеед Генри душевно поцеловался с ней в губы, приобнял за талию.

– Но-но-но, – отстранилась Галка. – Ваш номер восемь, гражданин Генрикос.

– Ну, чо ты, Гала, давно ж не виделись! – Генри опять полез целоваться.

– Так, господа-юнкера, Мила приболела, – она щелкнула пальцем по горлу, – попросила меня попеть за неё. Вопросы есть?

Галка уже запрыгнула на сцену и вынимала из стойки микрофон.

– А ты кто такая? – покосился на разбитную девчонку Гарик.

– Я, Гарик, невеста твоего продюсера! – сделала шутливый книксен Галка. – И с Милкой мы подруги.

– Что-то я не врубился… У Хэвика вроде жена еще не умерла, – с подозрением заметил ударник.

– Ну и что? Разведется! – весело заявила Галка. – У нас воще есть варьянт вместе попробовать. Как «татушки».

– Да чо ты придолбался к леди, Грязный Гарри! – вступился за Галку Генри. – Пусть попоёт.

– Ну, Гарик, поехали!

Стремительный напор незнакомки был таким уверенным, что барабанщик сдался.

– О'кей, бэби. Роман, со второй цифры. Хуга, ты где?

Ударник раскатисто вступил, добавил мелодии клавишник, из-за кулисы вывалился патластый басист, Генри повел соло. И запела высоко и задорно Галка:

– Нет в любви стратега выше, но и ты вдруг в понедельник на подушке неостывшей лишь нашаришь мой ошейник – свой подарок цепь с топазом, представляю микро-бурю: плюнешь ты – ушла зараза – и найдешь мечту другую.

Озорно вихляя рельефной попкой, Галка выдала припев своим потрясающим дискантом:

– Стрекоза! – твердят друзья. Под венец! – грозит родня. Но лечу по свету я, здесь сегодня, там – вчера, завтра – на Ривьере! Всем – ла риведери!

На этом музыкальный номер нестройно оборвался, ибо к сцене неслась разъяренная длинная красотка Мила.

– Ты где застряла, сирена-мурена? – оперативно прыгнула навстречу подружке Галка. – Я тут немного поорала, ничего?

– Представляешь! Меня менты замели! Нет, ты представляшь, да?! – грозно выкрикнула солистка группы «Форсаж». Девчонки обнялись, что выявило отставание Галки в росте на полголовы, и озверелая Милка продолжила страстный монолог:

– Прикинь, Генри, эти скоты шили мне дело с наркотой! Кто-то заложил. Да! Хорошо, у меня был голяк на кармане!

– Завязывай! – Генри назидательно взмахнул дланью, снял с примы косуху. – В следующий раз не отвертишься. – Он незаметно подмигнул Галке и показал ей большой палец. Дескать, молодец, классно спела!

– Так, мальчики, пройдем «Отель», мне там одно место не нравится, – деловито затараторила Мила, вооружившись микрофоном.

– Э-э, я тут хотел спросить, – промямлил скандальный Гарик.

– Давай стучи! – уже с угрозой в голосе заткнул ему пасть Генри.

Ударник вступил, Роман запустил синтез, Мила запела хорошо поставленным и роскошно-обольстительным сопрано. Галка пристроилась прилежной слушательницей на низком кресле в зале.

Директор восточного сектора компании «Эйнтел» Джеймс Слейтер проснулся от всеобщего возбужденного гомона вокруг. Он посмотрел в иллюминатор и был безмерно удивлен видом на кубическое здание аэропорта – таблетка легкого снотворного вырубила его ровно на три часа. Янки проспал успешное приземление в «Шереметьево-2».

За бортом лайнера в американца упруго долбанул холодный ветрище. Но в плаще на теплой подкладке и шерстяном костюме Джеймсу было очень даже тепло. Громоздкого багажа у коммерсанта не было, один атташе-кейс в руке, поэтому Слейтер спокойно подошел к стойке с российскими таможенниками и пограничниками. Один из них бросил взор на раскрытый дипломат, заглянул в паспорт и визу, благосклонно кивнул:

– Добро пожаловать!

Слейтер, блаженно улыбаясь, направился из модуля досмотра через холл к спешащим навстречу представителям дочерней фирмы «Эйнтел-Москва». Это были гендиректор Сергей Бузникин и его заместитель Илья Мазунов с двумя качками-телохранителями. Высокого гостя и встречающую свиту разделяли какие-то двадцать метров, когда в американского бизнесмена сбоку врезался на бегу расхристанный Басок. Джеймс вскрикнул от неожиданности, нелепо взмахнул руками. Он вообще упал бы на пол, но ловкий Ранев вовремя крепко обнял иностранца левой за спину, правой рукой незаметно нырнул во внутренний карман блейзера, утвердил, таким образом, растерянного человека в вертикальном положении, стал почему-то отряхивать с него несуществующие пылинки…

– Ох, что я наделал! Извините за ради Бога! Вы не ушиблись?! Ну, простите, я вас не заметил! Ничего не болит?! Так я побегу?.. – верещал без умолку суматошный полоумный интеллигент, опаздывающий на самолет. – Ой, уже мой борт объявили! Извините ещё раз!..

Басок улизнул уже из протянутых к нему рук дюжего охранника и помчался растворяться в толпе.

– Коля, за ним! – приказал Бузникин. – Запиши все данные!

Телохранитель бросился в погоню. Второй качок прикрыл Слейтера с тыла, широко расставив ноги и ручищи.

– Чертова страна, – с раздражением сказал чопорный, красный лицом Слейтер. – Здравствуйте. Как говорится у вас, лиха беда сначала.

– Добро пожаловать в Москву! Велком! – Бузникин схватил вялую длань гостя двумя руками, ласково пожал холодную конечность. – Этот растяпа сейчас будет отловлен, – категорично заявил Сергей, оправляя полу плаща на госте. – Надеюсь, он не причинил вам большого беспокойства?

– Не много, – кисло скривил губы босс.

Джеймс уже пришел в себя, придирчиво обозрел обшитый кожей стальной кейс с документами: всё было в порядке.

– Не стоит, – с акцентом сказал Слейтер. – Это, действительно, какой растяпа.

– Пройдемте, пожалуйста, к машине. – Бузникин сделал приглашающий жест, и вся процессия поспешила к лестнице, ведущей на первый этаж.

Возле огромного стеклянного куба здания аэропорта стояли две черные иномарки. Бузникин усадил Слейтера на заднее сидение второго «БМВ». Сам подождал секунд двадцать, открыв переднюю дверцу. Наконец из автоматических дверей вывалился секьюрити, посланный в погоню за Баском. Сергей посмотрел на атлета вопрошающе. Тот вполне заметно отрицательно покачал бычьей головой. Бузникин недовольно поиграл желваками и сел в машину. Неудачливый охранник вскочил в передний автомобиль. Черная пара «БМВ» быстро взяла с места и помчалась к оживленной автостраде.

Последнюю нужную информацию по новому клиенту для себя любимой Галка заполучила от болтушки Милы, которую легко стреножила и затащила в кофейню. Длинная, как веревка, но с зазывным пухлым ртом модели Кристи Тэрлингтон, Мила верещала со скоростью телеведущей Агалаковой:

– Прикинь, Галь, я хожу перед ним натурально голая, он – ноль эмоций или прогундосит: «Не мелькай – телек мешаешь смотреть». Объелся бабами, да! Как мой кот минтаем!

– А газеты он читает? – спросила Галка нарочно безразлично, уставившись в окно, за которым сновали немоторизованные люди, и почти толкались дутыми боками стада иномарок.

– Какие газеты?! – ошалело вскрикнула наивная Мила. – В жизни не видела, чтоб Генрик взял в руки что-то, кроме ДУ и гитары, да! Зырит один телек с вечера до утра. Нет, читать и любить ему совершенно некогда. Это точно, да!

– А Хэвик, он какой?

– Ройзман? О! Арнольд Маркович – совсем другое кино! Крутой! Да-а-а! Наш денежный мешочек! Но и мы ему отстегиваем – будь здорова!

– А где он живет?

– О! В элитной башне на улочке Гарибальди. Да! Я раз была у него в пентхаусе. Какой дворец! Красные рыбы в аквариуме! Пальмы в кашпо. Даже джакузи есть! Да!

– Ой, как бы мне позырить хоть одним глазком?

– Не хныкай! В другой раз прихвачу тебя с собой! Да!

– Ловлю на слове, майн либе мэдхен!

– Да, какой базар! Мы ж свои! Но если там думаешь подъехать, сразу мэсседжую – он хоть и зовется по-простому «Хэвик», но мужик строгих правил: любит жену и детей. Да!

«Придется мне ему помочь побороть эту дурную привычку», – мстительно процедила Галка про себя, настраиваясь на мрак жестокого сраженья за обладание «денежным мешком». Она стряхнула столбик пепла с сигареты в чашку с эбеновым напитком.

Беспрестанное даканье жирафини Милы Галка уже не могла слышать. «Наверное, она еще чавкает, кладет ноги на стол, жует жвачку и храпит во сне», – подумала она, воткнув в уши бусины плейера, из которого полилось неземное пение Андреа Боччелли и Сары Брайтман. Композиция называлась «Пора говорить «до свиданья».