Ты лучший! Я лучший!

Стеклянный Голос

Ты лучший! Я лучший!

Глава 1

“Какой же молодец мой внучок!” – прозвучал надтреснутый голос бабушки Марка, перемежаясь старческим хлопаньем в ладоши. Её слова всегда опьяняли его детскую душу. Поднявшись, бабушка неловко уронила красный плед на пол, и раздавшийся хруст коленей напомнил о её преклонном возрасте – звук, похожий на ломающиеся вафли, хрупкий и болезненный. Подойдя к Марку, она погладила его по русой голове, и в её глазах мелькнуло что-то среднее между любовью и отчаянием. “Вот вырастешь, внучек, всё у тебя будет: и богатство, и слава! Ты очень умный малый,” – пророчествовала она, словно предрекая судьбу. Чёрные глаза Марка заблестели, самодовольство едва заметно приподняло его подбородок. “Ладно, мамуль, нам надо ехать,” – прервала идиллию высокая мать Марка, взяв его за руку. Вторую руку мальчика перехватил отец, чья залысина, казалось, символизировала утекающее время и несбывшиеся надежды.Звуки детского смеха и плача смешивались в ушах Марка, образуя странный, почти болезненный диссонанс, пока он, склонившись над листом бумаги, пытался изобразить вазу с цветами. В детском саду царила атмосфера хаоса и невинности. После того, как дети закончили свои работы, воспитатели организовали художественную выставку, пригласив родителей. На следующее утро отец Марка, немногословный и уставший, пришел на выставку. Взяв сына за руку, он внимательно осмотрел картины других детей. “Мама не смогла прийти, у нее проект, а мне через два часа на работу,” – сказал он, слегка похлопав Марка по спине. “А тут, знаешь, есть очень даже хорошие рисунки,” – добавил он, стараясь казаться заинтересованным. “Вот мой,” – с гордостью показал Марк. “Вау! Да это самый лучший!” – с преувеличенным энтузиазмом воскликнул отец, подбадривая сына. Большинство родителей нахваливали работы своих детей, но были и те, кто не скупился на критику. “Ты мог бы нарисовать лучше,” – холодно заметила мать Луиса. Луис, с покрасневшими от обиды глазами, сдерживал слезы. Он не понимал, почему других хвалят, а его – нет. Марк, самодовольный и гордый, удалился, а Луис остался стоять, сжимая кулачки и безуспешно пытаясь сдержать подступающие слезы. Слова матери – жестокий приговор – эхом отдавались в его маленьком сердце.

Для маленького Марка годы пролетали с быстротой ускользающей мечты. И вот, торжественный день – он идет в школу. В этот знаменательный момент собралась вся семья: папа, мама и даже бабушка, приехавшая из соседнего города, словно вестник из прошлого. Марк был одет в белую рубашку, безупречно выглаженную, словно символ чистоты и невинности, и строгий синий пиджак, который казался ему немного сковывающим. Рядом с ним стоял Луис, его знакомый еще с детского сада, но в глазах мальчика уже читалась какая-то отстраненность, словно он предчувствовал неизбежное соперничество. К родителям Марка подошла мать Луиса, женщина с усталым лицом и печальными глазами. “Вы тоже решили отдать сына в эту школу?” – спросила она, словно ища утешения в чужом одобрении. Мать Марка кивнула, словно не желая затягивать разговор, словно чувствуя в этой женщине угрозу благополучию своего сына. Но отец Марка, напротив, с готовностью подхватил тему: “Школа хорошая, одна из лучших в нашем городе. Прекрасные учителя, отличные возможности…” – говорил он, словно пытаясь убедить не только её, но и себя самого. Мать Луиса вздохнула: “Вот-вот… А его отец этого не понимает. Мало того, что оставил нас, так еще и не помогает!” В её голосе звучала горечь и обида. Отец Марка неловко улыбнулся, словно чувствуя себя виноватым за чужое несчастье. Торжественная часть закончилась, оставив после себя ощущение фальши и наигранного веселья. Уже завтра для Марка начиналась новая жизнь, полная надежд и тревог. Прошло полгода. Марк с гордостью приносил домой звездочки – свидетельство его успехов. Мать Марка, сияя от гордости, целовала и обнимала его: “Ты у нас вон какой умный! Просто гений!” Из соседней комнаты раздался голос отца: “Молодец, сынок! Не сбавляй темп! Так держать!” Марк, воодушевленный похвалой, с удвоенным энтузиазмом принялся самостоятельно изучать новую тему по математике, словно стремясь оправдать возложенные на него надежды, словно чувствуя на своих плечах тяжкий груз чужих ожиданий.

Марк рос, и вместе с ним росли его амбиции. Теперь ему четырнадцать, и он увлечен баскетболом, хотя трехочковые броски упорно не желали покоряться. С маниакальным упорством, раз за разом, он оставался после тренировок, чтобы оттачивать свой бросок, словно пытаясь выжать из себя максимум возможного. Тренер, старый, высокий, усатый мужик, наблюдавший за ним с тяжелым вздохом, не выдержал и обратился к нему: “Марк, ты спешишь. Успокойся, отдохни. Все равно за один день таким броскам не научишься”. Марк не ответил. Пот градом катился по его лицу, он выдыхался, но продолжал бросать, словно одержимый. “Я закрываю зал,” – сказал тренер, и в его голосе звучала усталость и безнадежность. Марк бросил мяч, но тот, предательски звякнув о дужку, вылетел из кольца. Схватив вещи, он быстрой, почти бегущей походкой покинул зал и скрылся в раздевалке, словно бежал от самого себя. Дома мать, с привычной заботой, поставила перед ним тарелку спагетти. “Опять эти макароны?” – раздраженно спросил он, словно еда была личным врагом. “Да, Марк, они еще остались с обеда,” – виновато ответила мать. “Я не хочу!” – с отвращением отодвинул от себя тарелку Марк. “Марк, так нельзя делать! У половины людей на нашей планете нет еды, а ты тут такое показываешь!” – упрекнула она, пытаясь призвать его к совести. “Я не буду! Сказал же!” – огрызнулся он, и в его голосе сквозила неприкрытая злость. Он ушел в свою комнату, словно спасаясь от материнской опеки. Усевшись за компьютер, он стал смотреть видео одного из автоблогеров, рассказывавшего о новой модели кабриолета. Марк смотрел пустым, ничего не выражающим взглядом, словно пытаясь заполнить пустоту внутри себя красивой картинкой. Дверь со скрипом отворилась. “Сынок, как там у тебя успехи в баскетболе?” – спросил отец, пытаясь завязать разговор. “Нормально,” – сухо ответил он, не поднимая глаз от экрана. “Точно нормально?” – настаивал отец. Марк молчал. “Посмотри на меня,” – приказал отец, и в его голосе послышались нотки раздражения. “Нет,” – ответил Марк. “У меня не получаются трехочковые броски.” “Кто тебе это сказал?” – нахмурился отец. “Тренер…” Отец встал и заходил по комнате, словно зверь в клетке. “Он старый хрыч! Ты очень хорош для его команды! Я тебя переведу в другую команду, завтра же!” “Не надо, пап,” – пробормотал Марк, но в его голосе уже чувствовалась какая-то неопределенность. Затем, словно очнувшись, он снова посмотрел на экран компьютера, где красовался красный кабриолет – символ успеха и благополучия. “Хорошо,” – сказал он, словно соглашаясь на сделку с самим собой. “Так, может быть, будет лучше для меня…”

Как и обещал, отец перевел Марка в другую спортивную школу, но и там его редко выпускали на корт. Он, словно заколдованный, больше не мог элегантно приносить очки команде; даже штрафные броски, казалось, насмехались над ним, предательски промахиваясь мимо цели. После очередного матча, проигранного в спортивной злобе, у него случился конфликт с товарищами по команде. “Да ты даже попасть не можешь!” – издевательски бросил один из капитанов команды, словно вынося приговор. “Зачем тебя вообще взяли?” – подхватил другой парень, злорадствуя над его унижением. Марк, сжав зубы до скрипа, резко встал и, не выдержав, выкрикнул: “Пошли вы все!” – и добавил с ненавистью: “Я лучше вас играю, инвалиды!” Он покинул их, оставив за спиной хохот, полный презрения и насмешки. Вернувшись домой, он швырнул спортивную сумку на пол. Мать, встревоженная его видом, робко спросила: “Что случилось?” “Я бросаю баскетбол!” – раздраженно выпалил он, словно освобождаясь от тяжкого бремени. “Не буду я больше заниматься этим! Надоело!” Мать попыталась возразить, предостеречь его от необдуманного шага: “Может быть, стоит подождать отца, посоветоваться с ним…” “Нет!” – отрезал он, словно обвиняя мать во всех своих постоянных поражениях. Она подошла и обняла своего сына, стараясь утешить его: “Ведь у тебя так хорошо все получалось… Наверное, зря ты оставляешь…” Марк лишь молчал, не в силах вырваться из оков разочарования и обиды. В его молчании слышался отголосок утерянных надежд и сломленных амбиций.

Марк закрылся в своей комнате, словно пытаясь спрятаться от мира, от собственных неудач. Мысли роились в его голове, как злые пчелы, жаля его изнутри. Он чувствовал себя преданным, никчемным, выброшенным на обочину жизни. Злость на самого себя, на тренеров, на товарищей по команде, на весь мир клокотала в его душе. Он включил компьютер и принялся бездумно листать ленту новостей. Вдруг его взгляд остановился на видеонарезке с футбольными матчами, где ловкие игроки с легкостью обводили соперников и забивали голы. Завораживающая пластика движений, страсть на лицах, рев трибун – все это словно гипнотизировало его. Раньше он никогда не интересовался футболом, но сейчас, в момент глубочайшего разочарования в баскетболе, это показалось ему глотком свежего воздуха. Он кликнул на видео, словно ища спасения. Через несколько часов Марк уже просматривал обучающие ролики, изучая технику ударов и тактические схемы. Его глаза загорелись, в голове зароились новые надежды. Он почувствовал себя способным на что-то большее, чем просто бегать с мячом по баскетбольной площадке.

На следующий день Марк решил поделиться своей новой идеей с родителями. “Я буду заниматься футболом,” – заявил он за ужином, с гордостью глядя на мать и отца. Отец, выслушав его, нахмурился: “Сынок, это тоже командный вид спорта. Ты уверен, что там будет лучше?” Мать, как обычно, попыталась поддержать сына: “Ну, почему бы и нет? Может, ему это больше понравится.” Марк, игнорируя предостережения отца, с энтузиазмом стал рассказывать о своих планах. Он был полон решимости доказать всем свою состоятельность.

Вскоре Марк записался в местную футбольную секцию и погрузился в тренировки с головой. Он старался изо всех сил, но ему было тяжело догнать сверстников, которые занимались футболом с детства. Он чувствовал себя неуклюжим и неповоротливым. Его удары были слабыми, а передачи – неточными. Тренер, видя его старания, пытался подбодрить его: “Не отчаивайся, Марк. Всему нужно время. Главное – не сдаваться.” Но Марк чувствовал, что ему не хватает таланта, той искры, которая была у других ребят.

И вот, на одной из тренировок, когда Марк в очередной раз не смог попасть по мячу, он почувствовал острое разочарование. Его руки опустились, и он понял, что и в футболе ему не суждено добиться успеха.

Он пришел домой подавленный и молчаливый.

За ужином он признался матери: “Мам, у меня ничего не получается. Я бросаю футбол.” Мать, как всегда, постаралась его поддержать: “Ну что ты, сынок! Я сегодня проходила мимо стадиона и видела, как ты тренировался. Ты так хорошо бил по мячу! Просто нужно немного поднажать, и тебя обязательно заметят. Возьмут в богатый клуб, и ты станешь знаменитым футболистом!” В ее словах звучала искренняя вера в сына, но Марку казалось, что она просто не хочет признавать его неудачи.

Вечером, когда Марк сидел в своей комнате, к нему зашел отец. Он сел рядом и положил руку ему на плечо. “Сынок, послушай меня,” – начал он тихим голосом. “Мы с мамой хотим, чтобы ты был счастлив. Мы долго ждали тебя, ты достался нам с таким трудом. Ты у нас один, и мы очень тебя любим. Даже если у тебя не будет получаться в футболе, ты все равно будешь лучшим для нас. Понимаешь?” В его словах звучала отцовская любовь.

Настал выпускной вечер. Марк стоял на линейке, чувствуя себя одновременно счастливым и тревожным. Бабушка, к сожалению, не смогла приехать – слишком далеко, слишком тяжело для её возраста. Мать Марка, стоя рядом, украдкой смахивала слезы. “Посмотри, какой у нас красивый сын! Какой умный!” – всхлипывала она, не скрывая своей гордости. Отец, обняв ее за плечи, смотрел на сына с нежностью и любовью, словно пытаясь передать ему свою поддержку и надежду. Рядом стояла мать Луиса, с неестественно выпрямленной спиной и вызывающе поднятой грудью. Она кивала сыну, жестом призывая его расправить плечи, показать себя во всей красе, словно выпускной бал был не просто праздником, а соревнованием.

Настало время вальса выпускников. В зале зазвучала музыка – плавная, мелодичная, словно шелест крыльев ангелов. Юноши и девушки кружились в танце, окутанные атмосферой праздника и прощания. Каждый жест, каждый взгляд, каждый шаг – все было пронизано трепетом и волнением. Вальс был по-настоящему красивым.

Марк танцевал с Анной, невысокой девушкой с черными, до плеч, волосами и светло-карими глазами, обрамленными выразительными скулами. Она была воплощением изящества и грации. Их взгляды встретились, и между ними словно пробежала искра. Их глаза, казалось, светились изнутри, отражая радость и надежду, трепет ожидания чего-то нового. В этот момент Марк почувствовал себя счастливым, словно все его прошлые неудачи и разочарования остались позади. Он забыл обо всем на свете, кроме Анны, ее улыбки и танца, который уносил их в вихре прекрасных мгновений.

После выпускного у Марка началась напряженная пора экзаменов. Он готовился дни и ночи, пролистывая учебники, повторяя формулы, заучивая определения. Его семья, как всегда, оказывала ему всестороннюю поддержку, твердя, что у него обязательно все получится. Но Марк чувствовал, что их слова не вселяют в него уверенность, а лишь усиливают тревогу.

Настал день экзамена. Мать Марка, волнуясь не меньше сына, решила проводить его. Она не могла отпустить его одного в этот ответственный момент, желая быть рядом и поддержать его. Когда он вышел из аудитории, измученный и бледный, мать протянула ему бутылку воды. “Ну как? Написал?” – с надеждой спросила она. Марк неуверенно кивнул. “Что знал, то написал,” – пробормотал он, избегая ее взгляда. Мать Марка ободряюще улыбнулась. “Я уверена, что ты обязательно поступишь! Минимум на бюджетное место! А когда будут результаты?” Марк взглянул на часы. “Результаты будут через два дня на сайте университета,” – ответил он, стараясь казаться спокойным. “Ладно, мам, пойдем,” – добавил он, не желая больше обсуждать эту тему.

В воздухе висело напряжение, которое они оба чувствовали, но старались не показывать.

Два дня пролетели, как два кошмарных сна. Марк постоянно обновлял страницу сайта университета, ожидая результатов. Наконец, долгожданный список появился. Его сердце бешено заколотилось, когда он начал искать свою фамилию. Он прошел! Но не на бюджет, а на коммерцию.

Первым порывом была радость. Хоть куда-то! Хоть какая-то победа! Он облегченно выдохнул, словно сбросил с себя тяжелый груз. “Я поступил! Хоть и на коммерцию!” – радостно крикнул он матери, которая тут же бросилась его обнимать.

Но радость быстро сменилась разочарованием. Коммерция… Это означало большие деньги, которых у них, по сути, не было. Он начал понимать, что теперь ему придется постоянно думать о деньгах, искать подработки, отказываться от многих вещей. Он почувствовал себя обманутым, преданным своими же ожиданиями.

Мать, обнимая сына, улыбалась. Но эта улыбка мгновенно исчезла, стоило ей отстраниться. Она понимала, что ее сын не прошел на бюджет, что все ее надежды рухнули. Она, как и он, рассчитывала на бюджетное место, она верила в его исключительность. Но реальность оказалась суровой. Она постаралась взять себя в руки, глубоко вздохнула и сказала: “Ну ничего, сынок! Главное – ты поступил! Это уже большая победа! Мы что-нибудь придумаем. Главное – учись хорошо!” Но в ее глазах стояли слезы, которые она отчаянно пыталась сдержать. Она представила себе, сколько им придется заплатить за учебу, и в животе у нее все сжалось от страха. Но она не подала виду, продолжая делать вид, что все в порядке, что все будет хорошо. Ведь она должна была поддерживать своего сына, верить в него, несмотря ни на что.

За ужином мать сообщила новость отцу. Тот, услышав про коммерцию, поперхнулся супом, закашлялся, выпучив глаза от удивления. “Коммерция?..” – выдавил он, вытирая рот салфеткой. Марк почувствовал себя неловко, словно был виноват в их финансовых проблемах. Он поспешил заявить: “Я, наверное, буду работать. Хоть где-нибудь. Чтобы вам было легче…”

Мать моментально пресекла его слова, скрестив руки на груди и высоко задрав подбородок. В ее взгляде читалась гордость и непримиримость. “Чтобы мой сын работал?! Да еще и не по профессии?!” – произнесла она с возмущением. “Вот выучишься сначала, получишь красный диплом, а потом будешь работать! Тогда у тебя все будет! Без образования сейчас никуда!”

Отец, кивая головой, вторил ей: “Да, да, сейчас без диплома никуда. Образование – это главное!” Но в его глазах читалась какая-то скрытая грусть. Он понимал, что коммерция – это дополнительные траты, которые лягут тяжким бременем на их плечи. Он знал, что им придется затянуть пояса, отказаться от многих вещей. Но он не смел перечить своей жене, которая привыкла принимать решения.

Марк, слушая их, чувствовал себя зажатым в тиски. Он хотел помочь родителям, но его словно лишали этой возможности. Он чувствовал себя виноватым, но не мог ничего сделать. Мать, казалось, была одержима идеей его высшего образования, его успехом, его статусом. Она хотела, чтобы он был лучшим, и готова была пойти на все ради этого.

Настал первый день в университете. Марк поступил на экономический факультет. Попрощавшись с родителями, он уехал в другой город, полный надежд и опасений. В общежитии его ждала комната, которую он делил с двумя другими ребятами. Одного из них не было на месте, а второй, низкий парень с большим носом, представился Лионелем, тоже первокурсником был.

После знакомства Марк отправился в университет. Там он смущенно знакомился с другими студентами. Вокруг было так много красивых девушек! Его голова кружилась от обилия новых лиц, от уверенности, которую излучали многие студенты. Он чувствовал себя провинциалом, попавшим в совершенно другой мир, где правят деньги и связи. Его переполняло волнение, смешанное с тревогой и любопытством.

Вдруг он увидел Анну. Она училась в том же университете, но на биологическом факультете. Обрадовавшись, Марк бросился к ней. “Ты представляешь, тут студенты на машинах приезжают! И живут в своих собственных домах!” – восторженно рассказывал он, пытаясь скрыть свое восхищение и зависть. Анна, скрестив ноги и шагая медленной походкой, задумчиво произнесла: “Да, Марк, богатым быть хорошо”.

Марк, словно очнувшись, улыбнулся ей: “Вот и я тоже стану богатым!” Анна тихонько захихикала, словно не веря его словам. Марк, обидевшись, повернул ее к себе за плечи и спросил: “Ты что, не веришь мне?” “Верю, верю,” – поспешно ответила она, стараясь успокоить его. “А давай вместе пойдем на сегодняшнюю вечеринку в честь нашего поступления?”

Анна сначала не хотела идти. Она была скромной и застенчивой, и шумные вечеринки ее пугали. Но Марк стал настаивать, и ей не хватило сил отказать ему. В конце концов, она согласилась, надеясь, что он не оставит ее одну в этом незнакомом месте. Марк сиял от радости. Ему казалось, что вечеринка – это отличный шанс показать себя, познакомиться с новыми людьми и доказать всем, что он тоже чего-то стоит.

У входа в клуб стояла охрана из университета, во главе с деканами. Они тщательно проверяли сумки и студентов, чтобы не допустить пронос алкоголя или других запрещенных веществ. Внутри гремела громкая музыка, бары были закрыты, но ребята все равно находили способы достать выпивку, и многие уже были пьяны.

Марк стеснялся танцевать. К Анне постоянно подходили знакомиться пьяные старшекурсники, и она вежливо, но твердо им отказывала. Ей было явно некомфортно, и она жалась к Марку, словно ища защиты. Марк, видя ее состояние, наклонился к ней и прошептал в ухо: “Я на минутку отойду”.

Он зашел в туалет, где царила атмосфера разврата и беззаботности. Там он увидел несколько старшекурсников и своего соседа по комнате, Лионеля. Он поздоровался с ними, и Лионель представил его своим новым знакомым. Вдруг, здоровенный парень спортивного телосложения с рыжей бородой положил руку ему на плечо. “О, ты, значит, мой новый сосед? Я – Артур. Будем жить дружно,” – пробасил он. Марк улыбнулся, стараясь скрыть свое волнение, и стоял, вдыхая густой запах перегара и табачного дыма. Артур властным тоном показал другим ребятам: “Налейте-ка моему соседу!”

Марк, испугавшись, стал отнекиваться: “Не-не, я не пью”. Артур сжал его плечо еще сильнее: “Спортсмен, что ли?” Марк молчал. “Я-то думаю, почему ты такой подтянутый,” – рассмеялся Артур. “Ну ладно, раз не хочешь, не заставлять же…” Его взгляд скользнул по Марку, и в нем читалось что-то большее, чем просто дружелюбие.

Марк вернулся в зал, и его сердце екнуло от ужаса. Анну дергали за руку двое пьяных парней, пытавшихся увести ее. Марк, не раздумывая, бросился к ней и оттолкнул их. В ответ один из парней замахнулся и ударил его. Марк, шатаясь, упал.

Он поднялся на ноги, стиснув зубы от боли. К нему подошел парень, который его ударил, и процедил сквозь зубы: “Не поднимай шум. Не хочу, чтобы из-за нас вечеринку остановили. Пошли в туалет, там разберемся”. Марк, словно ничего не произошло, отряхнулся. Анна схватила его за руку: “Не надо, Марк! Давай уйдем!”

Отражение Марка мелькнуло в глянцевой поверхности одного из столбов. Он увидел себя со стороны, и в его голове пронеслись картины будущей расправы: сломанный нос, разбитые губы, выбитые зубы, кровь… Дрожь пробежала по спине. Он принял решение отступить. И последовал за Анной.

Они молча шли прочь из клуба. Анна, не отрывая от него взгляда, поблагодарила его за смелость. В ее глазах сверкали слезы благодарности и восхищения. Марк, с трудом сдерживая волнение, ответил: “Не за что… Но я бы его там уработал! Только зачем мне проблемы? В первый же день могут выгнать из университета, а еще и посадить…”

Анна смотрела на него с еще большей нежностью и восхищением. “Мы уже взрослые,” – прошептала она дрожащим голосом. “И ты мне всегда нравился”. Марк замер от удивления. “После того танца я думала, у нас с тобой что-то будет, но ты не предложил…”

Марк начал заикаться: “Я тогда… мне тогда…”. Анна вздохнула. “Я знаю, тебе нравилась другая, но ты почему-то не с ней. Может, будешь со мной?” Она быстро поцеловала его в губы, не давая ему сказать ни слова. Марк застыл, пораженный. Это был его первый поцелуй.

Глава 2

Так быстро и внезапно начался роман Анны и Марка. Частые прогулки по парку, походы в кино, нежные объятия под луной… Марк словно попал в другой мир, где царили любовь и счастье. Но вернувшись домой на новогодние праздники, он словно шмякнулся в реальность. Стол был не таким праздничным, как раньше. Чувствовалось, что родители экономят на всем, чтобы оплатить его учебу. А еще и ипотека…

Поев и немного отпраздновав, Марк задумался. “Я ведь говорил, что буду работать… А сам провожу время с Анной, гуляю с Лионелем, попадаю в неприятности с Артуром. Они даже не знают, что у меня много пересдач…”. Его мучила совесть. Он чувствовал себя обузой для родителей, паразитом, который только тратит их деньги.

“Вот приеду обратно в общагу, найду работу и буду учиться. Ничего, не помру. Таких много было,” – твердил он себе, пытаясь убедить себя в том, что все наладится. Но сомнения терзали его душу. Он боялся не справиться, боялся разочаровать родителей, боялся потерять Анну. Он чувствовал себя загнанным в угол, словно на него давил весь мир. Он понимал, что его безответственность может привести к катастрофе, и это пугало его больше всего. Он хотел быть хорошим сыном, хорошим студентом, хорошим парнем, но ему казалось, что у него ничего не получается.

Вернувшись в общежитие, Марк с удвоенной энергией принялся искать работу на различных сайтах, предназначенных для студентов. Вариантов было немного, и везде требовался опыт. “Как я должен получить этот опыт, если я даже не окончил учебу? И если даже закончу, то буду без опыта, а им нужен с опытом! Ааа, как же это непонятно!” – в отчаянии воскликнул Марк, обращаясь к Артуру, который был погружен в свой телефон.

“А? Ты что-то говорил?” – не отрываясь от экрана, спросил Артур. Марк лишь недовольно отвел глаза. Артур отложил телефон, подошел к Марку и, по-дружески положив руку ему на плечо, сказал: “Бросай ты эти идеи работать! Я тоже, когда был на первом курсе, таким был”. Марк усмехнулся: “Поэтому ты не смог закончить четвертый курс и взял академический отпуск?” Артур сжал его плечо. “Ты не понимаешь… Учеба – не главное в жизни! Вот что для тебя главное в жизни?” Марк тут же задумался. “А ведь реально, что в моей жизни главное?” – пронеслось у него в голове. Но в голове была лишь пустота. Он не знал, чего хочет от жизни, к чему стремится. Его переполняли сомнения и страхи.

Марк наклонил голову и тихо спросил: “А что для тебя тогда важно в этой жизни? Только не говори, что девушки и выпивка”, – ухмыльнулся Марк, пытаясь разрядить обстановку. Артур отпустил его плечо, встал с кровати и, хрустнув позвонками, начал разминаться, поворачиваясь в разные стороны. В его движениях чувствовалась сила и уверенность. “Нет, не девушки и не выпивка,” – произнес он с неожиданно серьезным выражением лица.