Мне не больно, а тебе?

Виолетта Роман

Мне не больно, а тебе?

Глава 1. Неправильный Гесс

Ничего из того что с ним случалось до сих пор, не ломало его так сильно. Сплюнув кровь из раненой губы, он посмотрел на старшего брата, силясь вспомнить те времена, когда считал того своим кумиром.

– Что ты сказал?

Исай возвышался над ним подобно скале, которая вот-вот и пронзит небеса. Брат всегда был на несколько шагов впереди, всегда был более сообразительным и сильным, всегда принимал правильные решения в отличие от Мирона, от самого бесполезного из Гессов.

– Элис похитили, и только по твоей вине она встряла в это грязное дело с Балашевым! Ты предал семью из-за Мэл, а она выходит замуж!

Он сорвался с земли так резко, что Исай даже отпрянуть не сумел. Окровавленные пальцы сжали воротник рубашки, а напряженный взгляд замер на исчерченном ссадинами лице брата.

– Она ЧТО делает?! – вышло так хрипло и жалко, да и дрожь, пробирающая его тело, в этот момент представляла его полным неудачником в глазах старшего Гесса. Исай разочарованно хмыкнул, на секунду отведя в сторону взгляд.

– Говори! – Мирон встряхнул его с такой силой, что послышался треск ткани.

– Ты неисправим, – покачал брат головой, смотря на младшего, словно тот потерял в его глазах всякое уважение.

– Твоя сестра в руках мафиозного клана, ее жизнь каждый день висит на волоске, но все что тебя беспокоит это то, выходит ли Мэл замуж?

– Так это правда?

Исай оттолкнул брата с такой легкостью, словно хватка Мирона не имела силы. Бросив на никчемного младшего едкий взгляд, Исай в который раз с сожалением подумал о том, что так и не смог наставить его на истинный путь. Связавшись со змеей, Мирон раз за разом позволял той уничтожать собственную жизнь. Она отбирала у него все, оставляя после каждого своего исчезновения сломанного, искалеченного слабака. Исай знал, скажи Мирону правду, и он там камня на камне не оставит. Снова испортит свою жизнь, обретя сотни новых проблем. Но он так устал прикрывать нерадивого младшего… Пора бы тому вырасти, а для этого стоит хотя бы раз справиться самостоятельно с катастрофой в собственной жизни.

– В центральном загсе, – бросил, посматривая на наручные часы. – Регистрация через двадцать минут. Она выходит замуж за сына губернатора. Если я скажу, что лучше не вмешиваться, ты ж все равно не послушаешь.

Поймав связку своих же ключей, отобранных братом несколько минут назад, Мир выпрямился во весь рост и, игнорируя стойкое головокружение, бросил яростный взгляд на старшего.

– Конечно, не послушаю, – произнес, горько усмехнувшись, а спустя несколько мгновений педаль газа утонула под тяжестью его ботинка.

Сейчас он впервые в жизни чувствовал себя на краю гибели.

***

Злость разливалась по венам, заставляя каждый нерв вибрировать от напряжения. Раз за разом он подносил к губам сигарету, затягиваясь, но, не ощущая ничего. Будто весь мир вдруг потерял краски, а он словно выпавший из реальности ребенок, пытающийся найти хотя бы малюсенький маяк, способный вытащить его на поверхность.

Она вышла из только что остановившейся у входа «БМВ», и даже не обернулась. А он на будто опору под ногами потерял, как дышать забыл, и зачем вообще сюда явился.

Белокурые локоны переливались золотом в лучах солнечного света. Белоснежная ткань платья, словно светящийся вокруг ее фигуры нимб, так и манила его жадный, изголодавшийся взгляд. Мирон не ходил в церковь, и не знал ни единой молитвы, но с девяти лет для него существовало лишь одно божество, верность которому нельзя было вытравить ни одной обидой.

Амелия.

Девушка, рядом с которой он мог дышать полной грудью и чувствовать себя полноценным. Но стоило ей отвернуться – его жизнь тут же теряла всякие краски.

Он не знал, что именно делало ее такой особенной. И уж точно не ее белокурые волосы, струящиеся волнами по тоненьким плечам, и даже не ее алые губы, которые он так жадно зацеловывал, в те моменты, когда она принадлежала ему. И дело было не в ее изящной фигуре и острых ключицах, и даже не в ее округлой груди, от которой каждый раз его разум покидал тело. Нет. И даже ее мелодичный, словно песня голос не был причиной того, что его сердце так часто билось, когда она была рядом. Даже молчать с ней было невероятно уютно. Созданная самим дьяволом, девушка с глазами ангела и обжигающе ледяным сердцем, острые когти которой столько раз ранили его, принося нестерпимую боль и даруя жалкую, но такую жадную мысль «она все еще моя». Только теперь она принадлежала кому угодно, но не этому жалкому детдомовскому парнишке.

Мирон окликнул ее, и взгляд Мэл царапнул нутро. Она смотрела на него с таким презрением, окуная Мира в воспоминания их первой встречи. Тогда она также смотрела на грязного растрепанного мальца с ссадинами и синяками на лице. Она считала его недостойным, а Мир с первой встречи решил, будто рожден для того, чтобы оберегать свое божество от всех бед и напастей этого мира.

– Уходи, – прорычала сквозь стиснутые зубы, поправляя выбившуюся из прически челку. В этот момент с противоположной стороны салона показался тот, кому осталось жить от силы несколько минут.

Взгляд Мэл нервно забегал, когда Мир сделал шаг навстречу. Она знала – этот Гесс не сдаст позиций и разговору быть. Повезет, если ее жених покинет это место с целыми конечностями. Только вместо того, чтобы попросить несколько минут уединения с Мироном, она посмотрела на жениха с такой надеждой во взгляде, будто он должен был спасти ее от мерзкого чудовища. Тот что-то прошептал Мэл на ухо, и когда Мир увидел, как его ладонь смыкается на тонком предплечье ЕГО Мэл, то послал к черту все наставления старшего брата. Младший Гесс и раньше-то не мог похвастаться выдержкой, а теперь так подавно не собирался строить из себя вежливого задрота.

– Что ты делаешь?! Отпусти! – прорычала Мэл, когда ловким движением рук Мирон перехватил девушку, удерживая ее крепкой хваткой за талию. Она смотрела на него со злостью, только не трогала ее ярость сейчас. Мирон привык к ней за столько-то лет… Она его холодом и пренебрежением кормила на убой, лишь изредка давая попробовать немного ласки.

– Ты кто вообще такой?! Убери от нее свои руки! – мужчина не успел договорить. Сжав его воротник свободной рукой, Мирон остановил попытки жениха Мэл добраться до нее.

– Ты совсем с катушек слетела?! – взорвался яростью, желая одного –схватить и увезти подальше. Спрятать ее от всего мира, и от собственных безумных поступков.

Он злился на нее. За сестру, за то, что та пострадала из-за выходки Мэл, но даже сейчас в состоянии дикой ярости он не мог сделать ей больно.

– Тебе мало идеи с камнями? Ты знаешь, что Элис, пытаясь спасти нас, попала в лапы отморозков? Ты хоть знаешь, что она может быть мертва! Но ты продолжаешь ворочать свои схемы?!

Мэл понимала, что Мирон так быстро не отступит. Этот упрямый индюк скорее уничтожит весь город, чем отпустит ее.

– Андрей, все нормально, это мой друг. Мы в детском доме вместе росли, я тебе говорила. Дай нам пару минут.

Бросив на невесту удивленный взгляд, тот тут же ослабил хватку и покорно отступил, продолжая напряженно наблюдать за Мироном.

– Ты смотри, какой послушный малыш, – не удержался от едкой ремарки Мир, словно не обратив внимания на пренебрежительное «друг» в свой адрес.

Мэл резко потянула Мирона в сторону, не давая затеять драку. И когда они оказались на достаточном расстоянии от гостей и жениха, девушка остановилась и зло посмотрела на Мирона.

– Может, хватит, а? Может, уже повзрослеешь?!

– Еще неделю назад ты была со мной, а теперь выходишь замуж? И хочешь, чтобы я поверил?

– Поверил во что? Мирон, очнись! Я не виновата, что ты таскаешься за мной по пятам!

– Таскаюсь. – Повторил еле слышно, словно пытался смириться с этим унизительным словом. А ведь Исай был прав, Мир то еще разочарование в семье Гессов.

– Бл*дь, а ведь на самом деле, таскаюсь, – проговорил с нервным смешком, стараясь запихать поглубже отвратительное ощущение себя лузером.

– Ты права, и Исай прав. Вы все правы и я наконец-то готов это признать! – это был тот самый момент, когда боль переломила чувство собственного достоинства, уничтожив его гордость и растоптав его. Двухметровый, крепко сложенный мужчина, для которого слово «опасность» было самым частым в лексиконе и буднях, сейчас в страхе смотрел на ту, что собиралась в очередной раз оставить его одного.

– Ты ведь всегда пользовалась мной, умело манипулировала… – усмехнулся, достав из кармана пачку сигарет и закуривая снова. – Мне всегда было плевать, что принимать от тебя: насмешки или холод, или ловить за тебя пули. Ты всегда была для меня всем, даже родных братьев я ставил на десятое место. Я отказался от семьи, я подставил сестру, и всё только для того, чтобы ты снова вышла чистой из воды. Ты сказала, что я тряпка? Да. Как бы я не пытался подняться, сколько бы бабла не зарабатывал, я всегда был и остаюсь твоей половой тряпкой. И мне оставалось только ждать, когда ты устанешь вытирать об меня ноги.

– Так я хочу это сделать! – в ее синих глазах стояли слезы. Он так и не научился быть равнодушным к ним. Вот и сейчас при виде наполненных влагой уголков красивых глаз, в груди что-то сжалось.

– Уйди с дороги, и не мешай мне жить! Ты больше не нужен мне, Мирон. Она столько раз бросала ему в лицо свои грубые «ненавижу», но каждый раз возвращалась вновь. И в какой-то момент Мирон поверил в то, что она всегда будет в его жизни, как бы ни сопротивлялась и ни отталкивала его. Но сейчас что-то изменилось. Он не мог объяснить, что именно подвело черту. Но это был конец.

Мир и сам не знал, как в этот момент, когда земля разверзлась под его ногами, когда небо над его головой вдруг погасло, и нутро затопил жгучий холод, он не бросился драться, и даже ничего не сломал. Привыкший крушить все вокруг, сейчас, чувствуя себя полностью выжженным и убитым, он просто кивнул, и, выпустив ее тоненькую ладонь из своей, побрел в сторону парковки. Внутри стояла такая тишина, что наводило ужас… Он ведь знал, что рано или поздно это пройдет, и боль настигнет его. Словно десятки костей, сломанных разом – она затопит его с головой, заставляя вновь и вновь погружаться в алкоголь и опускаться все ниже и ниже.

Исай был прав. Брат так и не смог наставить его на истинный путь, потому что его путем всегда была она – худенькая блондинка с голубыми глазами, девушка, которая забрала что-то важное у него, без чего он просто не знал как жить дальше.

Глава 2. Не все сюрпризы приятны

– Саш, давай скорее! Я не справляюсь, там снова что-то с кофемашиной! – Марго кричала так громко, что выступившие вены на ее шее можно было увидеть даже с расстояния десяти метров.

Стоило мне переступить порог кофейни, в нос тут же ударил запах жареных зерен и свежей выпечки. Посетителей практически не было. Зная Марго и ее способность вечно все преувеличивать, я не особо спешила к своему рабочему месту. Тем более, моя смена начнется лишь через полчаса, и я планировала быстренько перекусить перед началом.

– Саш, я не знаю, что с ней делать!

Девушка проследовала за мной до самой подсобки. И не отходила ни на шаг, пока я надевала фартук и перчатки. С тоской посмотрев на завернутый в пищевую бумагу бутерброд и пакетик сока, купленный на выходе из перехода, я расстроено вздохнула.

– Что ты будешь делать без меня, я ведь завтра начинаю учебу! Ты помнишь, теперь мои смены сократятся в два раза.

Марго недоверчиво поморщилась.

– Да никуда ты не уйдешь! Я тебя знаю. Тебе и так денег вечно не хватает, а тут смены сокращать?

Усмехнувшись, я прошла за стойку. Пока я пыталась включить несчастную машинку, Марго все крутилась вокруг меня.

– К тому же, шеф тебя никуда не отпустит. Ты же знаешь дядь Пашу, он прижимистый и недоверчивый. Для него искать нового сотрудника все равно, что пережить пожар! Он тобой дорожит, Саш! Ну кто еще будет так заботлив с тобой?

Стоило мне включить аппарат, машинка затарахтела.

– Вот, она так делает уже час! – расстроено проговорила сотрудница. В этот момент со стороны входной двери послышался звон колокольчика.

– Черт, – поморщилась Марго, смотря на то, как в зал проходит компания мужчин в строгих костюмах. Бросив на гостей мимолетный взгляд, я вернулась к злосчастной машинке.

Попыталась подцепить маленькую деталь, которая вечно спадает со своего крепления и тормозит работу. Несколько привычных манипуляций, и, (о чудо!) машинка заработала. Только радость моя длилась до тех пор, пока я не заметила уродливое пятно от пролитого кофе, которым я испачкала свой фартук, в возне с машинкой.

– Просто прекрасно!

Нужно было сходить на склад и переодеться, но Марго всучила мне чек с заказом.

– Саш, помоги. Нужно два латте на соевом молоке и три капучино. А я пока с выпечкой разберусь.

Марго добрая и отзывчивая девчонка, но уж слишком не расторопна в работе и любит сваливать свои обязанности на меня. Порой, а особенно в подобных ситуациях, это слишком нервирует. Но мне нужны деньги, и кто я такая, чтобы спорить с племянницей хозяина?

– Да, конечно, сейчас.

Марго тут же сбегает в сторону кухни, а я принимаюсь за готовку напитков. Радио звучит приглушенно, да и посетителей нет, кроме новенькой компании, и я вынуждена слушать их смех и разговоры.

– На самом деле, это крутая идея! Ты теперь наш шеф, и сплотить коллектив можно только отличным отдыхом!

– Да, и девчонки будут не против! Кстати, вы видели новенькую из отдела кадров? Как ее, Маша что-ли… Породистая такая, я бы с ней погулял!

– Так, давайте договоримся! В офисе никаких отношений, ок? Реально, вам девчонок мало вокруг?

– Дим, ну вот сейчас ты включаешь душнилу!

Голос был настолько знаком, что я поспешила выглянуть из-за стойки. Так и есть. За дальним столиком, в компании троих сотрудников был мой Димка! Ох, ну и судя по его разговору с подчиненными, должность начальника отдела весьма была ему к лицу! Как быстро он вжился в роль руководителя! Улыбнувшись собственным мыслям, я схватила кофе и, поместив все на поднос, вышла из-за стойки. На самом деле, я могла бы подозвать их и отдать заказ, как и заведено, не отходя от кассы, но это ведь мой Димка! Я решила, что будет здорово устроить ему сюрприз.

– Ваш кофе, – произнесла с улыбкой, наклоняясь к Димке, сидящему ко мне спиной.

Парни одарили меня мимолетными взглядами, в отличие от Алексеева, который, даже не взглянув на меня, словно ни в чем не бывало, потянулся к стаканчику кофе и сделал глоток.

Все еще не двигаясь, я застыла на месте, выглядя также глупо, как и улыбка на моих губах. Парни заметили, что пауза затянулась, и стали бросать на меня удивленные взгляды.

– Десерты? – спросил один из них, маскируя недоумение тихим смешком.

– Да.

Обойдя столик так, что теперь Димке было не отвертеться, и он вынужден смотреть прямо на меня, я улыбнулась.

– Десерты будут через минуту. Дим?

Алексеев нахмурился, делая вид, словно пытается вспомнить, где меня видел.

– Девушка, у вас фартук испачкан, – произнес с улыбкой его подчиненный, но моя растерянность позволила лишь глупо улыбнуться тому в ответ.

– Привет, ты что тут делаешь? Я думала, ты сегодня на тренировке… – продолжая настойчиво ждать от Димы ответа, я продолжала наступление.

– Ты ее знаешь? – удивленно спросил сосед у Алексеева.

– Я? – нахмурившись, тот поспешил покачать головой. – Впервые вижу. Девушка, вы обознались.

Холодный и раздраженный взгляд сбивал с толку не меньше его поведения. Окей, я не стану спорить и бросаться в объяснения, раз ему отшибло память, и год наших отношений стерся в один миг, я понаблюдаю со стороны…

Окатившая несколько минут назад злость разлилась по телу тяжестью усталости. И когда я направилась к стойке, из дверей кухни вышла Марго с подносом, до отказа наполненным круассанами. Подмигнув мне, девушка направилась прямиком к компании. Порывшись в телефоне, я набрала сообщение.

«В чем проблема? Я чего-то не знаю?»

Смеющийся Дима потянулся к телефону, и спустя мгновение, когда его взгляд упал на экран, миловидная улыбка слетела с его лица. Нервно осмотревшись по сторонам, он извинился перед сотрудниками и, украдкой кивнул мне в сторону улицы.

Ну что ж, я могла бы воспользоваться минуткой отдыха и съесть свой бутерброд, но видимо, у моего парня очень важный разговор, как я могу отказать?

Стоило мне оказаться на улице, тут же почувствовала на себе грубую хватку его рук. Алексеев отвел меня к углу здания и, остановившись в самой темной части переулка, зло посмотрел на меня.

– Ты можешь не доставлять мне проблем, Саш? Какого черта нужно лезть в глаза к моим сотрудникам, тем более в таком виде?! – выражение его лица приобрело презрительный оттенок.

– Это вышло случайно, я чинила машинку… – так и не договорив, замерла на полуслове. Вдруг осознав, что все мои объяснения совершенно ему не нужны, горько усмехнулась. Да, в последние пару месяцев мы стали редко видеться, наши отношения немного охладели, но лишь оттого, что в реале не было и пяти минут, дабы провести их вместе. Несмотря на то, что мы делили один кров, мы отдалились. Все дело в навалившихся проблемах по работе и учебе… И все обязательно должно было наладиться. По крайней мере, так думала я. Но сейчас, глядя на столь резкую смену в его поведении, я понимала, что один из нас, похоже, и не собирался возвращать нашей паре былую нежность и теплоту.

Затолкав поглубже подкатывающие слезы и обиду, я сделала еще один шаг навстречу.

– Дим, давай поговорим. Почему ты так ведешь себя? Что происходит?

Он нервно выдохнул, воровато озираясь в сторону входной двери. Словно боялся, что в любой момент из кафе выйдут его подчиненные и застанут нас вместе.

– Ты говорила, что уволишься отсюда, – выпалил со злостью, так и не обернувшись ко мне.

– Уволюсь, но пока не могу. Ты же знаешь, мне нужно оплатить учёбу.

Он скривился, нервно растирая ладони.

– Поговорим дома, – Дима сорвался было в сторону кофейни, но я схватила его за руку.

– Нет, мы поговорим сейчас, – заявила твердо. Встретившись со мной взглядом, он зло сощурился.

– Хорошо, если тебе так хочется! – Дима выдохнул, нервно сжимая пальцами переносицу. Словно этот разговор приносил ему жуткую головную боль.

– Мне стыдно, что моя девушка носит этот позорный фартук и кепку, мне стыдно, что она обслуга. Я не хочу выглядеть идиотом в глазах у своих сотрудников, тем более они мои подчинённые.

Это прозвучало неожиданно колко, и так обидно! В голове роились совершенно другие оправдания, но когда он озвучил свои мысли, я растерялась. В груди стиснуло от боли, так, что вдох получилось сделать лишь через силу.

– Ох, спасибо, что сказал, – улыбнулась, незатейливо пожимая плечами. – Теперь-то стало всё понятно. Странно, что до этого ты молчал. Интересно, весь год терпел и стыдился? Бедненький, ты должен быть уверенным в себе всё же начальник… Зачем тогда вообще явился в мою кофейню?

– Твою кофейню? – он хохотнул так, словно я сморозила глупость. – Ты себя-то видела? Кофейня… У тебя даже дома своего нет, – выплюнув презрительно, поднял ладонь вверх и отправился в сторону входа.

Глава 3. Понимающий собеседник

Я не расплакалась, да и глупо было бы делать это у всех на виду. Плачут только дуры и богатенькие девочки, у которых нет больше проблем, кроме как страдать от неудавшихся любовных интрижек. Когда Дима покинул кофейню, и Марго отпустила меня на склад, я спокойно переоделась и, выудив из сумки припасенный ужин, устроилась на старом стульчике в углу. Хлеб в бутерброде немного размяк, и уже не хрустел, а колбаса была заветренной, но и это я съела с огромным аппетитом. Буквально в две минуты справившись с едой, запила все соком.

На душе стало немного спокойней. Я прикрыла глаза, думая о том, что было бы прекрасно, если бы все проблемы можно было решить вкусной едой. По правде говоря, я не была влюблена в Димку, и сейчас мое сердце не было разбито. Да, он нравился мне – выпускник универа, с красивой улыбкой и всегда такой обходительный. Почему-то из десятка девчонок он выбрал именно меня. Я все никак не могла найти ни одной причины, чтобы мы начали встречаться. У меня не было ни яркой внешности, ни каких-то особых талантов, но каждый раз после пар у крыльца здания универа, он ждал именно меня. И после каждого моего отказа пойти на свидание в его глазах отчетливо отражалась грусть.

Люди меняются, и чувства остывают – в этом нет ничего дурного. Но почему так сложно до конца оставаться заботливыми людьми? Скажи мне правду – и я не стану кричать или требовать от тебя невозможного, но брось в меня грубыми словами, и я закроюсь и уйду сама. Ему было так легче расстаться со мной, дабы задушить чувство вины.

И я определенно не собиралась плакать, когда набрала номер подруги.

– Помнишь, твоя знакомая сдавала комнату? Ее предложение еще силе? – начала разговор сразу с дела.

– А тебе зачем? – не дав мне ответить, Анька встрепенулась. – Да ладно! Вы расстались?!

Желая скрыть раздражение, я поморщилась, придавая голосу равнодушия.

– Похоже на то. Нет, Дима пока не просил меня срочно съезжать, но оставаться у него и дальше было бы некрасиво с моей стороны. Это немного неожиданно. Ты знаешь, я только оплатила семестр, поэтому…

– Поэтому этот гад должен, по крайней мере, решить вопрос с твоим жильем!

Я усмехнулась, возвращаясь за стойку, где меня ждала Марго.

– Это я должна как можно скорей уйти.

– Ты же не думаешь возвращаться в ТО место? – в голосе подруги прослеживались нотки раздражения и страх.

– Нет, – тут же покачала головой, пытаясь прогнать гнетущее ощущение в груди. – Поэтому, спроси у Алины, есть ли ее возможность снять комнату?

Аня обещала помочь, но я не слишком-то сильно верила в успех этой задумки. Все произошло слишком спонтанно, и сейчас я на мели. Необходимо подумать о дополнительной подработке, но и на заработок нужно время… Ох, чертов Алексеев!

За час до закрытия, когда кофейня вдруг опустела и стала до жути тихой, Марго решила убежать пораньше и попросила прикрыть ее отсутствие на случай, если дядюшка решит заглянуть к нам. Что по своей сути маловероятно – дядь Паша ложится спасть в двадцать два часа, и лишь в крайних случаях соглашается нарушить свой режим.

Марго замерла на пороге, когда возле крыльца резко затормозил черный внедорожник. Испуганно замерев, девушка неуверенно покосилась в мою сторону.

– Все в порядке. Езжай. У нас есть кнопка охраны, да и с тебя не особо-то хороший телохранитель.

Облегченно выдохнув, она сбежала по лестнице, на всех порах несясь к станции метро, где с минуту на минуту должен был оказаться ее новый бой-френд.

Со стороны улицы послышался звук закрываемой автомобильной дверцы, и спустя несколько минут на пороге появляется высокий блондин. Оказаться наедине с мужчиной в пустой кофейне – не совсем безопасное решение, верно? Да еще и с таким как этот… Стоило двери за ним закрыться, оставляя нас в едином пространстве, по телу пробежал озноб.

Опасный. Дерзкий. Наглый.

Он выглядел так, словно каждое утро вместо чашки кофе разбивает по байку, а свой день обязательно заканчивает кровавой дракой.

На незнакомце была кожанка, из-под распахнутого ворота которой торчала белая футболка. Синие с большими потертостями джинсы и тяжелые ботинки не оставляли пространства для того, чтобы хотя бы с натяжкой перевести его из статуса «смертельно-опасно» в статус «детей и женщин не обидит».

Звон от прикосновения металлической застежки молнии на его рукаве об каменную поверхность стойки заставил встрепенуться. Пошире улыбнувшись, я приблизилась к гостю.

– Привет, мелкая, кофе сделаешь? – его голос звучал устало, а нотки ленивой хрипотцы неожиданно скользнули по коже маленькими разрядами тока.

– Какой кофе предпочитаете?

На мгновение нахмурившись, он посмотрел на меня. Голубые, исчерченные мелкими морщинками глаза и открытый взгляд мужчины добавили его образу немного нежных оттенков и тут же снизили градус опасности. Я расслабилась.

– А какой любишь ты?

Скрыв удивление за робкой улыбкой, я пожала плечами.

– Как и все девочки. Карамельный латте, ну или лавандовый раф…

– Вот и сделай что-то из этого. Окей? – не дав мне возможности опомниться, он отправился к самому дальнему столику, за которым несколько часов назад сидел Алексеев с приятелями.

Занимаясь приготовлением кофе, я то и дело бросала робкие взгляды на гостя. Желание рассмотреть загадочного незнакомца пересиливало всевозможные просьбы разума успокоиться и не наживать себе проблем. Хоть его глаза и показались мне добрыми, но, все же длинные, немного растрепанные волосы и легкая щетина на лице, высокий рост и крепкое телосложение вкупе с многочисленными татуировками на кистях рук, говорили о том, что в случае чего, этот сладкий и спокойный «латте» может стать настоящим цунами и обдать таким жаром и горечью сожалений о необдуманных поступках, что тут же стало не по себе. Я отвернулась, тихонько напевая себе под нос слова попсовой песни, звучащей по радио.