Позвонок

– Не говори глупостей, мама, – подавляя злость, буркнул Этан Вест. – Мы пришли тебя проведать. Как ты себя чувствуешь?

Диера, тем временем, принялась выкладывать купленные отцом фрукты в плетеную пластиковую корзинку на столике.

– Все как обычно, дорогие. Все как обычно, – ответила Дэбора. Она хотела было сесть, но вспомнила про капельницу и наградила ее взглядом, полным недовольства. Вздохнув, она посмотрела на внука и снова заулыбалась. – О, как мило, Стив. Ты надел мой вязаный свитер.

– Только немного его засрал, – не дал тому открыть рта Этан.

– Ну и что? – женщина нахмурилась. – Можно подумать, ты никогда ничего не пачкал и не рвал. Это мальчишка, Этан. Мальчишки – не мальчишки, если не портят одежду и не дерутся.

Мистер Вест агрессивно умолк. Он взял стул возле столика и сел рядом с кроватью, взяв руку матери в свою.

– Не будь с ними так строг, – она жестко посмотрела сыну в глаза, и Этан не выдержал. Он опустил голову и лицо у него сделалось таким печальным, будто он вот-вот заплачет. Скорее всего, ему и хотелось.

– А ты чего стоишь, Стив?

Тот робко присел на край кровати. В присутствии отца он предпочитал помалкивать, боялся сказать что-нибудь не так, что-нибудь не то.

Дэбора протянула к нему вторую руку и сжала ладонь. Внезапно волна необъяснимого опаляющего страха поднялась со дна души Стивена, и хлестнула по легким. Мозг парня осознавал, что к руке прикасается дорогой человек, но тревога и испуг пульсировали где-то на подсознании. С суховатой теплой кожей бабушки он почувствовал… Смерть.

«Она уже в ее крови» – возникла страшная мысль. Стив дернул головой.

– Ты словно на кактус присел, – заметила напряжение внука Дэбора. Она пристально сузила подкрашенные веки. – Что стряслось?

– Ничего, – молниеносно ответил тот. – Я соскучился по тебе, бабушка. Дома без тебя как-то… – парень поймал на себе испытывающий взгляд отца и запнулся.

– Уныло! – плюхнулась рядом Ди и заулыбалась во весь рот. – Никто не смотрит по вечерам старые мюзиклы и не зовет каждый час примерить связанную одежду. Твоя подруга, миссис Фуч, просила передать, что будет ждать тебя на своем Дне рождении в августе. И только попробуй не явиться!

– Вот нахалка. Даже помереть спокойно не даст!

– Мама… – тихо и с горечью рыкнул Этан.

– Что? – изобразила непонимание женщина. – Можно подумать, ты собрался жить вечно, дорогой! Кстати, мой лечащий доктор, мистер Аслендо, хотел с тобой поговорить. Сходи-ка к нему сейчас, Этан. А я пока послушаю, как у моих птенчиков дела в школе.

– О! Мне есть, что рассказать! – мигом зажглась Диера. Она даже подпрыгнула, тряхнув длинным хвостом на темени.

Мистер Вест с кивком поднялся и вяло вышел из палаты. Таким слабым и уязвимым Стивен видел отца только здесь. Этан слушал мать безоговорочно. Каждое ее желание становилось самым приоритетным, самым важным. Причем, самым важным для всех. Потому что он так хотел.

Когда отец скрылся за белой дверью, Ди залилась рассказами о своей школьной жизни. Ее речь лилась так быстро, что девочка перебивала саму себя, будто страдала тахилалией. На самом же деле, она попросту старалась поведать бабуле все, что у нее накопилось за неделю до того, как вернется отец. Стивен прекрасно ее понимал, поэтому был не против просто посидеть и послушать.

Наконец, когда сестра сделала паузу, чтобы набрать воздуха в грудь и пошарить по всем закоулкам памяти на случай забытых событий, Дэбора переключилась на старшего внука:

– А ты что расскажешь?

– У меня все хорошо, – только и выдал Стивен. В целом, он не солгал. С успеваемостью все было в порядке. Стычки с Брауном, по его мнению, не заслуживали внимания. А обстановка дома… Здесь бабушка и сама могла догадаться, зная вспыльчивый характер своего сына.

– Отец отобрал у Стива компьютер! – вспомнила Диера. – Без тебя папа стал злее. С ним иногда вообще невозможно разговаривать. Особенно, когда он возвращается с работы.

– Да уж, я помню, с какой рожей Этан являлся домой после работы, – хохотнула женщина. – Работа таксистом последние нервные клетки ему истрепала. Говорите, совсем плох стал? – Дэбора аккуратно присела, чтобы не потревожить капельницу. – Пока его нет, скажите мне вот что. Он бьет вас?

Никто не захотел жаловаться, поэтому и Ди, и Стивен замолкли. Эта возникшая тишина и короткие перестрелки взглядами послужили Дэборе исчерпывающим ответом.

Ее лицо сразу же стало холодным. Даже морщины, казалось, частично разгладились, сбросив визуально лет пять.

– Не переживайте, дети. Я поговорю с ним.

– Поговоришь с ним тут, а накажет он нас дома, – Стив вздохнул. – Может, лучше не нужно?

– Его в детстве били только за дело. Я не воспитывала в нем домашнего тирана.

– Бабушка, – губа парня вдруг задрожала.

«Что будет, когда тебя не станет? – думал он в этот момент. – Кто поговорит с ним? Кого он будет слушать? Никого. Боже, как же я не хочу, чтобы ты умирала».

Тело Стивена заколотило. Парень громко всхлипнул и скривился, из последних сил сдерживая слезы.

– Мальчик мой, – ахнула Дэбора. Она приостановила поток капельницы и вынула иглу из вены. Сев поудобнее, женщина притянула к себе внука и крепко стиснула в объятиях.

Крепко… Едва ли.

Тот обнял ее в ответ. К ним также прилипла и Диера.

– Не сметь раскисать, – тихо зашептала бабушка. – Мне не страшно, и вы не бойтесь, – она раздала короткие поцелуи обоим внукам. – Пока я здесь. Моменты, где мы вместе бесценны, они останутся со мной и с вами. И пока я могу говорить, я скажу вам вот, что: будьте сильными. Взрастите в себе силу. Я говорю не о том, чтобы ты, Ди, метелила Николаса вместе с Лаурой. Я говорю о силе духа. Это намного важнее физической силы. На силу духа приходится уповать куда чаще. Воспитав ее в себе, вы справитесь с любой трудностью и победите любого врага, кем бы они ни был.

– Ты очень сильная духом, бабушка, – улыбнулся сквозь слезы Стив.

– Ох, хотелось бы быть еще сильнее, – она потерла ему плечо. – Мне чуть-чуть не хватило, чтобы послать эту болезнь на… Извините, ребятки.

Дверь в палату отворилась, и вошел Этан. Глаза его были красными, как при аллергии. Он молча подошел к матери и прижал ее к груди.

– Придушить решил, чтоб не мучилась? – криво усмехнулась на это Дэбора. Она улыбалась, но в посеревших глазницах начали скапливаться слезы, периодически срываясь вниз, на впавшие щеки.

Мистер Вест попросил детей выйти из комнаты и дождаться его в коридоре. Те не смели перечить, хоть просьба прозвучала с подозрительной вежливостью.

– Как считаешь, сколько она еще проживет? – тускло спросил сестру Стивен, сидя на диване напротив палаты 309.

– Какие ужасные вопросы ты задаешь.

– Я просто не могу представить, что ее не станет…

– Она всегда будет с нами, – Диера приобняла брата. – Бабуля нас слишком любит, чтобы оставить просто так. Как минимум, подговорит Бога, чтобы тот бил молнией отца всякий раз, когда тот решит повести себя, как мудак.

Стивен слабо ухмыльнулся, представив эту абсурдную мультяшную картину.

«Бог, – ухмылка парня стала натянутой, глаза снова защипало. Мультяшная картина в его воображении начала заливаться густыми чернилами. – За гранью ничего нет. Пустота. Я лишусь бабушки. Навсегда».

Глава 3. Эхо мертвых

Это была ее первая ночь, проведенная в школе. И проснулась Вильда с мыслями о том, что у нормальных людей не должно быть таких ночей в принципе.

Небо было затянуто темно-серой пеленой и даже ближе к полудню не слишком посветлело. Оно угрожало холодным дождем, великодушно позволяя жителям Пригорода-3 найти себе укрытие перед непогодой.

Девушка посмотрела в окно, затем на часы, что висели над доской в кабинете литературы, и вздохнула. Вот-вот должна приехать съемочная группа проекта с глуповатым названием «Крик души».

В последнее время эта передача стала очень популярной на местном телевидении, поэтому Вильда была на седьмом небе от счастья, когда к ней постучался представитель проекта и предложил поучаствовать в сюжете.

Суть «Крика души» заключается в том, что энергичная ведущая Труди Блум находит магов или экстрасенсов и предлагает им переночевать в каком-нибудь здании с глубоко печальной историей. В полном одиночестве, лишь с одной камерой. За эту ночь экстрасенс должен выяснить, что здесь происходило, а утром выдать невероятный шокирующий отчет с красочным описанием всего паранормального, что пришлось пережить.

Для такой скромной девушки, как Вильда, попасть на телешоу было чем-то из недостижимых фантазий. Сама бы она ни за что не подала заявку на участие. Да, она на сто процентов была уверенной в своих способностях – за двадцать пять лет они ни разу не подводили, но продвигать свою персону куда-то дальше в свет девушке что-то мешало. Некий ментальный барьер.

Как хорошо, что у нее оказался такой заботливый друг, как Ральф, который все решил за нее. Не сообщив ни слова, он отправил заявку в проект «Крик души» от лица Вильды Джефф и принялся ждать, когда восторженная подруга позвонит, чтобы поделиться неожиданной радостью.

Но все оказалось не так замечательно, как ожидалось. В начале ей предлагали заранее написанный сценарий, а когда Вильда с абсолютной серьезностью сообщила о том, что хорошо чувствует неспокойных умерших и сценарий ей ни к чему, на нее посмотрели, как на дурочку. Каждый в команде Труди Блум на самом деле был закоренелым скептиком.

Это разочаровало и возмутило девушку до глубины души. Как так? Они ведь сами ищут людей с паранормальными способностями…

Так наивная Вильда узнала, что такое шоу-бизнес.

Однако, отказываться от съемок не стала. Все же ей предложили хорошие деньги, а в деньгах была ощутимая нужда – переезд в Город-1 прошел накладно.

С поиском работы тоже не везло. Будто огромный мегаполис сговорился против молодого приезжего эколога. Если бы не Ральф, готовый бесплатно предоставить комнату и помочь материально, девушке пришлось бы вернуться в отчий дом спустя неделю после переезда. Хуже того – ей бы пришлось признать свое поражение перед родителями, которые кричали вдогонку, что нигде не видать Вильде успеха, кроме семейного салона красоты.

Но Ральф в нее верил больше, чем кто-либо на свете. Он верил и в ее дар. Настолько, что упрямо хотел монетизировать способность подруги прикасаться к потустороннему миру. Для нее самой подобное стремление являлось дикостью. Она никогда не брала денег за помощь в таких… деликатных делах, считая, что если силы даны ей бесплатно, то и людям они должны служить бесплатно.

– Твое благородство сдуется, когда сдуется кошелек, – всегда твердил Ральф. В конце концов, он оказался прав.

Теперь Вильда Джефф – экстрасенс из телеэкрана. Сегодня в два часа пополудни она развлечет зрителей благодаря серьезному вмешательству туда, куда не следует вмешиваться живым, чтобы получить деньги.

– Простите, – прошептала девушка в пустоту. Она испытывала отвращение к себе и необъяснимое чувство вины перед чем-то или кем-то невидимым.

В одном Джефф была честна с собой: ей действительно было интересно провести ночь в Третьей Старшей Школе Пригорода-3. Год назад здесь произошла ужасная трагедия, новость о которой содрогнула всю Европу.

В конце октября прошлого года на урок литературы опоздал ученик. Его звали Алан Чесский. Хорошист в выпускном классе, из полной любящей семьи. Он остановился у доски, улыбнулся одноклассникам и достал из-под пиджака школьной формы пистолет-пулемет.

Никто не ожидал, что Алан способен на столь ужасный поступок. Безумно улыбаясь, он перебил всех в кабинете, затем вышел в коридор и отправился расстреливать каждого, кому не повезет встретиться ему на пути. Когда приехала полиция, парень выбрался на крышу и, став на самый край, выстрелил себе в голову. К тому моменту им было убито свыше двадцати человек и около семнадцати получили серьезные ранения.

Безумная жестокость. Мистер и миссис Чесские, абсолютно адекватные и благополучные родители, не могли поверить в то, что их младший сын учинил такое зверство. Ему оставался всего год до поступления в университет. Он даже определился с выбором профессии и регулярно посещал подготовительные курсы.

В каждом интервью родители безутешно плакали. Они не видели причин для совершения расправы, ведь их мальчика никто не обижал. У него даже были товарищи. Он не был жестоким, не имел детских травм… Что же произошло?

К сожалению, это сокрушающее событие так и осталось тайной. Со временем родственники упоминали некоторую раздражительность Алана незадолго до чудовищного дня, но не могли ее ни с чем связать, ведь плохое настроение случается у всех.

Именно за это и ухватился руководитель проекта «Крик души». После Алана Чесского не осталось ни личных записей, ни истории болезни, указывающей на его психические отклонения. Неустановленный мотив страшного преступления – чем не плодородная почва для превосходного сюжета? Умелые психопаты без зазрения совести поиграют на воображении зрителей, чтобы получить выгоду. И плевать, что этот выпуск сорвет корку со старых ран множества семей.

Зазвонивший мобильный телефон заставил Вильду вздрогнуть. Девушка ответила и присела на надувную кровать, которую еще не успела сложить после ночевки.

– Привет! – бодро поприветствовал Ральф на той стороне. – Время еще есть, так что рассказывай, как все прошло. Я обязан узнать обо всем первым.

– Чего ты ждешь? – потерла переносицу девушка.

– Что ты смогла увидеть? Узнала, почему пацан стрелял?

– Ничего. Ничего я не узнала, – от неловкости Вильда хмуро уставилась в стену.

– Это шутка? Там полегло море народу. Наверняка в школе царила паника, страх, боль! Хоть что-нибудь. Хоть какие-нибудь следы точно остались. Сильнейшие человеческие эмоции не могут просто так взять и выветриться. Ты же сама говорила об этом, Ви!

– Да, говорила.

Девушка страдальчески посмотрела на потолок и заправила пряди каштановых волос за уши. Как ему объяснить то, что для нее самой осталось неясным?

– Ты говорила, что именно эти эмоциональные следы и отмечают места смерти. Они будто насыщают сам воздух напряжением, тем самым чем-то, что шевелит волосы на затылке. Так что, в целой школе, где был массовый расстрел, не осталось никакого следа от убитых? Хочешь сказать, в Третьей Старшей Школе Пригорода-3 до сих пор благоприятная аура?! Я в жизни не поверю. Мне кажется, ты что-то такое узнала, о чем не хочешь говорить.

– Ральф! Я серьезно! Ни единого следа.

Несколько секунд Вильда слушала равномерное непонимающее сопение друга. Он медленно мирился с разочарованием.

– Но… – наконец, тихо заговорил он. – Почему? Это ведь неправильно, насколько я понимаю.

– Кошмарные события всегда оставляют после себя целый сгусток смешанных негативных переживаний погибших, это так. И когда я вошла в школу, то надеялась ощутить что-то подобное сразу, но… Было спокойно. Пусто. Чтоб ты понимал, я намеренно выбрала местом ночевки кабинет литературы. Потому что здесь все началось. Но все так и осталось спокойным. Я бродила по коридорам, заходила в другие комнаты, но нигде не было ни частицы переживаний, оставленных в тот роковой день. Я хочу сказать, Ральф, что такого не может быть. Это не был внезапный несчастный случай, унесший жизни с такой скоростью, что никто ничего не успел осознать, чтобы, как минимум, испугаться.

– Я и говорю. Есть мысли, почему так получилось? Может, школу после этого слишком тщательно отмыли?

– Нет, – Вильда поднялась и подошла к доске. Она протянула ладонь вперед, будто пытаясь нащупать что-то в воздухе. – Выбросы чувств существуют независимо. Раз появившись, они остаются навсегда. Их основная задача – предупреждать об опасности места, где человек погиб, – девушка сжала пальцы и разжала.

На этом месте когда-то стоял Алан Чесский и убивал. Он наверняка испытывал хотя бы ярость. Но воздух здесь не казался прохладнее или гуще, не стрелял по кончикам пальцев, как привыкла чувствовать Вильда. Никаких отличий от остального воздуха в аудитории.

– Я бы сказала, что здесь была некая сила…

– Сила? – не понял Ральф.

– Нечто, что обитает в плане, где существуют последние эмоции погибших. Это нечто было в школе после трагедии и избавилось от «следов».

– Странно звучит.

– Согласна. Я с таким никогда не сталкивалась.

– Потусторонний стервятник. Труди Блум заценит.

– Для Труди я изучила сценарий, – Вильда обреченно выдохнула. – Это несправедливо. Я шла сюда, уверенная, что отголоски тех несчастных детей прольют свет на произошедшее. Я хотела понять, почему Алан сделал то, что сделал. Но вместо этого просто поспала в пустой школе…

– Ладно, Ви. Не расстраивайся, – Ральф тихо посмеялся. – Я не стал меньше верить в твои способности.

Сердце Вильды забилось учащенно, подогнав кровь к щекам. Ничего не изменилось – ее способности были по-прежнему при ней. Всякое сомнение в них или намек на сомнение вызывало в девушке острую реакцию.

Выглянув в окно, она отчетливо видела идеально чистый школьный парк, огражденный сеточным забором. Но стоило перенести взгляд дальше, за изгородь, как пространство начинало рябить. То тут, то там она видела едва заметные колебания или свечения.

На обочине, возле тротуарной плитки розовело полупрозрачное миниатюрное облако – след испуга погибшего под колесами кота. Под яблоней, что росла через дорогу, рассыпались мелкие бурые клубящиеся сферы – остаточная боль выпавших из гнезда птенцов… Мир кишел отголосками, они были повсюду.

Но только не здесь.

Глава 4. Приглашение на ужин

– Он стоял вот здесь на коленях и умолял.

– Вот тут?

– Да, прямо под доской.

– И ты слышала, как он умоляет?

– Да, он плакал.

– Господи! – Выпучив круглые серые глаза, Труди Блум посмотрела прямиком в камеру и растянулась в улыбке. – Алан Чесский до сих пор страдает здесь! В этой школе! Представляете? Что он говорил, Вильда? Остальные дети были с ним?

Вильда помотала головой и указала на пол возле доски. Она заговорила с неподдельными чувствами:

– Он стоял здесь в три часа ночи. Я прогуливалась по коридору, как услышала всхлипы. Захожу, а он стоит…

– Он был прозрачным? Какой он? – торопливо перебила Блум.

– Словно живой, – ответила экстрасенс. – Запросто можно было воспринять ситуацию, как злую шутку, если бы у Алана был брат-близнец.

– С ума сойти! – ведущая передачи снова резко повернулась к камере, тряхнув двумя белобрысыми хвостиками. – Кстати! Этот контакт призрака убийцы и Вильды попал на камеру. Внимание на экран!

В эфире появился видеоролик, снятый камерой, с которой Джефф ночевала в школе. Режим инфракрасной съемки добавил картине жуткости, выкрасив все в округе в бледно-зеленые цвета. Вильда казалась одержимой на этом видео и пугала еще сильнее, чем ожидание призрака. Неестественно серокожий худой силуэт с демонически сверкающими глазищами застыл возле школьной доски на несколько секунд. Затем поднял руку, обтянутую рукавом черной водолазки.

– Почему ты плачешь? – спросила Ви пустоту. Выдержав паузу, она продолжила: – Они мучают тебя? Как… как тебя освободить? – снова пауза. – Ты правда жалеешь?

Видео пропало и снова на экране возникло крупным планом округлое вечно удивленное лицо Труди.

– Массовый убийца раскаивается?! – ахнула она.

– Он сказал, ему нет покоя, – утвердительно закивала Джефф. – Он плакал, просил прощения. Просил передать родственникам убитых, что ему жаль. Лишь после смерти Алан осознал, как примитивна была его злоба. Осознал, что она не стоила тех жертв. Теперь же он застрял здесь, попал в бесконечный цикл, где вынужден снова и снова переживать тот день.

– Кошмар какой! А что насчет остальных детей, Вильда? Ты их чувствовала? Видела?

– Нет. Их души покоятся с миром.

– Уф, вот эта информация – бальзам на душу их родителям. Похоже, теперь рассказы местных школьников про привидение перестают быть просто страшилками. Дети могли видеть Алана, застрявшего между мирами. Как известно, детский глаз видит куда больше, чем взрослый. Это страшно. Реально страшно! Нужно избавить школу от неспокойного духа.

– Способ есть, – обратила на себя внимание камеры Джефф. – Алан просил меня передать, чтобы все мы молились за его душу. Тогда высшие силы смогут подарить ему свободу.

– О, так ему нужно прощение?

– Выходит, что так.

Экран телевизора погас. Возмущенная Диера Вест обернулась и увидела маму с пультом в руках. Женщина умиротворенно ей улыбнулась. Как же девочка не любила эту улыбку – слишком приторная, натянутая и частая. Это мимическое искажение было невербальным способом подавить всякое несогласие. Хоть выглядело все миролюбиво, попытка воспротивиться будет иметь последствия. Ведь миссис Вест даже голос повышать не нужно, чтобы наказать детей – достаточно просто рассказать отцу об их непослушании.

– Мам! – протянула Диера.

– Хватит смотреть глупости, милая, – все так же улыбаясь, ответила та.

– Но это не глупости! Экстрасенсы бывают! Вильда Джефф – очень молодая видящая. Она даже бесплатно людям помогает.

– Брать деньги за шарлатанство чревато штрафом или тюремным заключением. Не трать зря время, золотце. Скоро приедет папа. Ты успеешь сделать уроки?

Диера закатила глаза и выпятила губы.

– А ты успеешь приготовить ужин, мам?

Миссис Вест посмеялась. Она всегда реагировала на вредность младшего ребенка с умилением. Поправив пластмассовую заколку, удерживающую пучок темных волос, женщина вернулась на кухню. Она накинула на шею петлю из связанных бретелей красного фартука и туго стянула его пояс за спиной. Начиналась готовка ужина.

Младшая Вест провела мать недовольным взглядом, затем спрыгнула с дивана в гостиной и поплелась в свою комнату. Уроки делать не хотелось, но отец имел привычку совершенно неожиданно интересоваться успеваемостью – все зависело от количества банок пива, которые он выпивал после работы.

Квартира семейства Вест замечательно подходила для полноценного формирования личного пространства у каждого домочадца. У Стивена и Диеры были раздельные комнаты, отдельная спальня была и у родителей. Кухня хоть казалась тесноватой, но недостаток площади компенсировала просторная гостиная, в которой помещался как длинный стол со стульями, так и серванты со всяческими эксклюзивными посудными наборами и фотографиями. Перед большущим плазменным телевизором стоял диван с мохнатым бежевым ковром под ножками.

Несмотря на подходящие условия, формирование личного пространства все равно являлось той еще задачей. Любое проявление самовыражения подвергалось строгой оценке со стороны Симоны и Этана Вест. Последний вовсе обожал соваться не в свои дела без разрешения.

Так, однажды, Ди наклеила над письменным столом плакат любимой рок-группы, но, придя домой после школы, обнаружила, что тот пропал. Поиски длились недолго – отец, развалившись на диване, сразу же признался в том, что «уродов» сорвал он, и теперь они находятся в более подходящем месте. В мусорнике. Изорванные в клочья.

Девочке было непередаваемо обидно, ведь деньги на плакат она накопила сама, экономя на школьных обедах. Жаловаться маме было бесполезно – она всегда и во всем на стороне отца. Пока тот безжалостно расстреливает самооценку своих чад, та стоит за его спиной и подает патроны.

Только Стив поддержал сестру. Ему доставалось еще чаще, чем ей. И чем старше становился парень, тем жестче к нему относился мистер Вест. Ему все не нравилось, что бы ни делал сын. Не нравились увлечения, которыми тот имел храбрость поделиться, не нравилась даже внешность.

– Ты хоть бы подкачался, – часто рычал Этан, с презрением глядя на Стивена. – Мне стыдно, что ты такой худой. Вялый. Что с тобой не так?

Когда домой звонили со школы с очередным сообщением о том, что Стива поколотил Франк, мистер Вест отвечал примерно одинаково:

– Пусть учится быть мужчиной.

После, дома Стива ждала унизительная взбучка, где тот слушал, какое это огромное искушение – избивать такого слабака, как он.

Но кое-что хорошее все же произошло. После посещения бабушки, Этан принес системный блок обратно в комнату сына. Теперь Диера слышала, как за стенкой брат во что-то играет.

«Пускай отвлечется», – довольно подумала она, глядя сквозь строчки развернутого учебника по географии.

Вскоре аппетитно запахло ужином. Мама готовила сливочное спагетти с запеченными голенями индейки.

География не так притягивала, как аромат, доносящийся из кухни. Поэтому, устав бороться с собой, Диера решила вместо гранита науки погрызть что-то поприятнее. Она почти дошла до арки, ведущей в кухню, как замок входной двери щелкнул и на пороге возник Этан.

– Привет, пап, – первой поздоровалась Ди.

Мужчина ответил не сразу. Некоторое время он концентрировался на девочке и только потом кивнул. Та поняла – отец уже успел выпить.