Изгои Рая

– Как это произошло? Только не говори мне, что машины уничтожили из космоса. Я бы заметил любую ракету. Мы были совсем рядом.

Похоже, в этот раз ему стало уже все равно. Он не стал запираться. Рангун на ходу пояснил:

– Самоуничтожение. Теперь при захвате техники её мозги анализируют обстановку и уничтожают транспортер. Без участия экипажа. Потому что экипаж может быть уже мертв или действовать под давлением. Короче, выводы после первого захвата сделали.

– Только вот эти идиоты, – он показал лапой вокруг, – никак не верят. Но вот теперь знают. Опять захватов не будет лет десять. Пока новые бандиты к власти не пробьются.

– То есть, все это могло произойти, даже когда мы находились в машине?

– Да, – усмехнулся Брен. Правда, улыбочка у него вышла невеселая. – Все запрограммировано именно так. Надеяться на живых нельзя.

– Ты почему сразу не предупредил?!

– И что? Ты бы отказался от дела?!

Я на секунду задумался. Какого черта? Он прав. Я бы все равно полетел сюда.

– Ну, мы бы тогда были осторожнее. Наверное.

– Перестань, Игор. Я же вижу, что ты все уже понял.

Я вздохнул:

– Ты прав. Дело бы я все равно не отменил. А как ты сам на это идешь?

– Я про все знаю. И думаю, будь мы с тобой в транспортерах, мы бы не дали такому случиться. Гарантированного захвата не было бы. Не знаю, почему сплоховал Хорон. Теперь уже не узнаем. Но у нас на такой случай предусмотрена очень хорошая страховка.

Он опять криво усмехнулся:

– Правда, выплаты получишь уже не ты.

Я с удивлением отметил, что совсем не чувствую жалости к погибшим спутникам. Что за дела? Это потому что я совсем превратился в рептилию? Я представил, что было бы, если бы вдруг погибла Ольга или Ромка, или даже Илья. Я с ума бы сходил. Я помню, как было тяжко на Посту, когда кто-нибудь погибал. Значит, не в этом дело. Похоже, я просто так и не сошелся ни с кем из команды. Действительно, Брен мне казался гораздо ближе, чем мои бойцы. Странные дела в этом мире.

Мы уже отошли достаточно далеко от злополучного холма. Надо прояснить планы. Я снова заговорил:

– Что будем делать? У тебя какой-нибудь план на такой случай есть?

– Конечно. Все расписано. Надо только уйти за пределы поселения. Отправлю сигнал, и за нами прилетят. Но есть кое-что, что тебе не понравится.

– Мне и так все не нравится. Говори, что еще?

– В случае аварийного вызова спасательного катера дело переходит в разряд невыполнимых, и контракт аннулируется.

– Как так?! Почему?! Вам же платят?!

– Не знаю. Над бизнесом тоже стоят бюрократы. Есть правила, что при любой гибели личного состава любое дело закрывается.

Я остановился:

– Так что? Мы не сможем вернуться сюда?

– По этому делу уже нет.

– Я так не согласен. Тогда я не возвращаюсь. Спасайся один.

В этот раз Брен улыбнулся уже по-настоящему. Так, что сверкнул весь ряд зубов.

– Я так и думал. Поэтому мы и идем в город, а не из города.

Точно! Я огляделся. Конечно, мы снова шли в сторону обжитых кварталов. Мог бы и сам сообразить.

– То есть ты не хочешь спасаться?

Это было уже интересно: со мной все понятно, а вот зачем Брен хочет рисковать?

– Не сейчас. Успею.

– Но почему?

– Теперь всю сумму получу я. В случае успеха. При аварийном закрытии дела я ничего не получаю.

Все оказалось намного проще, чем я подумал. Монеты у Рангунов всегда на первом месте. Пусть так. Для меня главное, что дело продолжается.

– И куда мы сейчас?

– Найдем где можно перекусить и посидеть. Нам надо перебиться до вечера. Потом пойдем к толстяку. Ну и самим полезно порасспрашивать. Вдруг всплывет что-то.

То, что Брен не потерял уверенности и строит планы дальше, успокоило меня. Ко мне снова вернулась надежда, что все получится. Главное – найти моих потеряшек. А то, что он может вызвать аварийный катер, решало вопрос с исходом с Брамы. То, что Брен не вышел из дела, давало возможность завершить его спокойно. Ничего не придумывая. Удача все-таки не совсем отвернулась от меня. Другое дело, как мы будем выбираться с Птанели. Я теперь не Высший и не могу пользоваться Переходом. Но так далеко заглядывать еще рано. Надо еще дожить до этого.

До вечера мы дотянули, как и предлагал Брен. Сначала просидели пару часов в питейной палатке. Потом часа три ходили по городку, подходя ко всем встречным торговцам. Потом опять сидели в другой палатке.

Торговцев здесь хватало: и палаток, и торгующих прямо с рук. Самый ходовой товар – продукты из контейнеров с Площадки Выгрузки. Те самые, что все заключенные должны были получать бесплатно. Брен объяснил, что в палатках торгуют «официальным» товаром. То есть тем, что бандиты, контролирующие Выгрузку, дают на реализацию. А вот те, что торгуют с рук, в большинстве случаев продают товар, добытый так, как мы сами видели, когда за разорванную упаковку охранники забивали Рангуна. То есть ворованный.

Мы же подходили к продавцам не за покупками. Нам нужна информация. Брен сразу предупредил, чтобы я в разговоры не вступал.

– А то опять выдашь что-нибудь такое, что за нами охотиться начнут. Лучше просто показывай зубы. Пусть видят, что нам надо отвечать.

Не знаю, шутил Брен или говорил серьезно. Но, похоже, выглядели мы действительно опасно. За весь день к нам никто так и не пристал. Несколько раз группки шли за нами какое-то время, но потом отставали. Наверное, решали не рисковать. Кроме того, он прав. Я действительно мог чего-нибудь наговорить просто по незнанию. Сам Брен неплохо умел разговаривать. Он ни разу не спросил про Ольгу и Гнома напрямую, всегда подводил к этому издалека. Но все оказалось бесполезно – никто о подобных Диких не слышал.

Глава 5

К вечеру, когда серое пустое небо начало темнеть, мы подходили к палатке Караги. Те же два Рангуна-охранника уже ждали нас на том же месте. Они не стали нас ни о чем спрашивать, расступились, предупредили, что нас ждут, и сразу отвернулись. Я почувствовал – что-то изменилось в их отношении к нам. Мне показалось, что Рангуны не хотят с нами разговаривать. Они делали вид, что совсем не охрана, а просто прохожие. Не так, как утром, когда они всячески показывали свою власть. Я посмотрел на Брена – заметил ли он что-нибудь? Похоже, заметил.

– Будь начеку, – шепнул он. – Если что, не ввязывайся, просто беги.

«Нормально. Успокоил», – выругался про себя и на ходу ощупал финку в секретном кармане. Прикосновение к ножу, как всегда, сработало. Я уверенно шагнул вслед за Бреном в распахнувшийся вход палатки и сразу же прыгнул назад. В отличие от человека, Рангуны, как все рептилии, чувствуют изменение температуры. На всей коже морды у них куча тепловых рецепторов. Так что я вижу не только визуальный образ, но и тепловой. Поэтому сразу уловил, что палатка набита телами.

Я успел, а вот Брен попался. В палатке раздался рев, и началась свалка. Я помнил, что сказал Проводник: сразу беги и ни во что не вмешивайся. Надо было так и поступить. Я думаю, любой Рангун уже мчался бы отсюда. Но все-таки я не Рангун. Вернее, не полностью Рангун. Одна часть меня кричала: «Беги!», но другая заставляла стоять на месте. Нельзя бросать своего бойца! Я отскочил в сторону, выдернул с пояса широкий Рангунский нож и одним движением располосовал палатку в другом месте. В дыре мелькнула лапа. Я успел поймать её и выдернуть Рангуна наружу. Еще секунду назад я сомневался, стоит ли применять оружие. Но сейчас, когда точно такой же нож, как у меня, чуть не воткнулся мне в глаз, я без колебаний воткнул свой в горло противника. Сразу же толкнул захрипевшую рептилию внутрь и вслед за ним запрыгнул туда.

Вот это я сделал зря. Не сообразил в горячке. В полумраке палатки рычало, выло и дралось месиво тел. Похоже, пенсионер-охранник оказался не по зубам бандитской шайке. Я не мог разглядеть, кто есть кто, и побоялся, что могу задеть Брена. Поэтому бросился назад, наружу. Пусть Рангуны выскакивают за мной, я встречу. Но тут меня уже ждали. За те секунды, что я находился в палатке, все изменилось. На меня набросились сразу с двух сторон. Но эти Рангуны не хотели меня убить, они были без оружия и просто вцепились мне в лапы.

Здесь они, конечно, сплоховали. Неутомимый учитель Ньеко научил меня десяткам способов выворачиваться из лап Рангунов. Я тотчас воспользовался одним из них. То, что я правильно понял их действия, подтвердил и истошный крик за моей спиной:

– Живым! Берите его живым!

Но у меня подобные ограничения отсутствовали. Я совсем не собирался жалеть нападавших. Поэтому, как только мои руки освободились, я сразу воспользовался ножом. При этом, пока я вскрывал ножом живот одной рептилии, успел воткнуть когти ноги в живот другому Рангуну. Драка полностью захватила меня, и уже бездумно, чисто на рефлексах я отбивался от новых бойцов. Похоже, их тут очень много. Однако я явно превосходил их. Уже несколько тел бились в агонии у меня под ногами. Еще немного, и я пробьюсь к своей цели – проходу между палатками. Там сейчас никого не было. Я заметил этот проход давно и сейчас незаметно, шажками, отступал туда. Думать о спасении Брена уже не приходилось.

 Еще несколько ударов ножом и когтями, и я смог отбиться от лап Рангунов. Я широко махнул клинком перед оскаленными мордами. Они отшатнулись. Пора! Я отпрыгнул назад, сразу резко развернулся и помчался по намеченному маршруту. Проскочить между двумя шатрами дело одной секунды. Они идиоты, оставили мне проход. Эту мысль додумать я не успел. Как только я пролетел узкий проход, из-за палатки вылетела грубая веревочная сеть. Я заметил её и даже притормозил, но слишком большая масса тела не позволила мне сразу остановиться. Сеть накрыла меня. И тут же, с другой стороны, на меня упала еще одна. А потом уже навалились рептилии.

***

– Ты, дурак, Караги, – сказал Брен и сплюнул кровь. Ему досталось больше, чем мне. Похоже, эти Рангуны имели на него зуб. Потому что, хотя я прикончил парочку рептилий, а еще нескольким оставил метки на всю жизнь, меня так не били.

Толстяк Караги стоял недалеко от нас и старательно отводил взгляд. Когда он услышал слова Брена, то неожиданно разозлился:

– Ты сам дурак, Брен. Ты же видел, что произошло с транспортерами. Зачем опять сюда пошел?

Брен не ответил на это. Вместо этого он снова высказался про глупость Караги и добавил:

– Ты же знаешь, что наверху обязательно разберутся, что произошло. И прилетят, чтобы наказать. Нельзя трогать Охрану. Вы нарушили соглашение. Беги, Караги, кончился твой бизнес здесь.

Похоже, проводник прав. Я вдруг понял, что толстяк не злится. Он просто очень боится. От него прямо исходили флюиды страха. Похоже, его действительно пугает расплата. В это время заговорил другой Рангун. Мощный, черный боец с множеством шрамов на морде.

– Эй, ты, тварь! Заткнись, пока мы не забили тебе тряпку в глотку. Сегодня Правительница тебе объяснит, что такое жизнь в тюрьме. Сегодня ты увидишь настоящую Браму. А не то, что вы видите на своих экранах наверху.

Он повернулся к толстому Рангуну и сказал:

– Караги, Правительница не забудет тебя.

Мне показалось, что после этих слов у толстяка даже чешуйки стали бледнее. Действительно, фраза прозвучала двусмысленно.

– Твои монеты получишь у Правительницы сам. Она хочет тебя увидеть.

Голос Рангуна стал металлическим.

– Сегодня.

– Да, конечно. Я приду, – закивал Караги. И тут он не выдержал. Словно гигантская капля стек на землю. Похоже, ноги не держали это тело. Он опустил голову и прикрыл глаза.

Когда нас повели, Караги вдруг проснулся.

– Брен, твоих Диких видели в Брамиринге.

Мы резко остановились, так что конвоиры даже схватились за оружие.

– Я выполнил свою часть сделки. Так что за тобой должок. Не забудь.

Брен посмотрел на меня и прохрипел:

– Это теперь твой долг. Не забудь. Долги всегда надо отдавать.

Я кивнул. Конечно, отдам. Если сам выживу. Когда мы уже двинулись, Караги крикнул вслед еще:

– Их видели в борделе, у Граума.

***

 Я лежал прямо на земле и прислушивался к тому, что происходит за стенами палатки. Я уже узнавал некоторые голоса. Немудрено – я здесь часов пять, а то и больше. Из-за того, что в палатке темно, я сбился с определением времени. Брена увели давно – через полчаса, как нас закинули сюда.

Сначала я сидел, ожидая, когда меня тоже выдернут. Но время шло, а за мной никто не приходил. Словно про меня забыли. Я устал сидеть и завалился на бок. Лежать на спине невозможно – мои лапы связаны сзади. Будь я в родном образе – человеком, перетянутые веревкой руки уже явно бы отмирали. Тело Рангуна крепче, кровоснабжение надежнее, но все равно я уже почти не чувствовал лап. Даже для этого крепкого организма несколько часов в таком положении сказываются не лучшим образом. Если меня не освободят еще в течение часа, последствия станут катастрофическими. Еще немного, и начну кричать, – решил я. – пусть делают что хотят, но помирать здесь в забытьи я не желаю. Лучше уж в драке.

Самое смешное – у меня имелась возможность освободиться. Мой счастливый спецназовский нож с Земли, спокойно лежал в потайном кармане комбинезона. Местные головорезы даже не подумали меня обыскать. Им, наверное, и в голову не приходит, что я могу хранить такую нелепую штуку. Для лапы Рангуна он действительно неудобен, и чтобы пользоваться им, нужно потренироваться. Но я могу. Специально занимался. Однако, даже приносящая удачу финка, сегодня бесполезна – лапы скручены за спиной, и я не могу достать нож. Я снова – в который уже раз – перевернулся на другой бок. И опять задумался.

Все-таки Брен хороший мужик. В смысле хороший Рангун. Все то время, что мы были тут в палатке, он ни разу не пожаловался на судьбу и не стал обвинять кого-нибудь. И ныть. Он вообще не вспоминал о том, что нас ждет. Вместо этого, он сразу начал инструктировать меня, что делать, если его не станет. Сейчас я думаю, что он с самого начала знал о своей участи. То, что она незавидная, я понял, когда за ним пришли. Два Рангуна сначала несколько раз пнули сидевшего Брена. Потом подхватили за скрученные лапы, и, осыпая ругательствами, волоком потащили наружу. За все время заключения меня они ни разу не тронули. Не считая захвата. Но и там они дрались со мной, только пока я сопротивлялся. Почему такое разное отношение к нам, я не знал. Скорее всего из-за того, что Брен служил в Охране. Значит, Караги все рассказал о нем. Брен говорил, что здесь, на этой Площадке о нем знает только толстяк Караги. Зачем он это сделал? Я не понимал. Обычно Рангуны никогда не упускают своей выгоды. Такая расчетливая раса. А работа с Бреном, наверняка, приносила ему неплохой барыш. Наверное, Караги рассчитывал получить от предательства выгоды больше. Хотя, если правда то, чем пригрозил толстяку Брен, то выгода может выйти боком. Охрана найдет его. У них есть возможности для этого.

 Ладно, это дело Рангунов. Надо думать о том, что делать мне. Как выбраться из этой задницы. Я повторил про себя фразу, которая уже стала рефреном в моей голове: хорошо быть Высшим. Но в этот раз она звучала издевательски. Еще несколько часов назад я бы только посмеялся над своими сегодняшними злоключениями. Я мог прекратить все это по щелчку пальцев. Как в кино. Теперь же все было по-настоящему. Никакого бессмертия и никакого мгновенного лечения. Если меня убьют – я умру, а если переломают кости – я останусь калекой. Словно я вернулся на Землю. Мой Рай превратился в Преисподнюю. Хотя нет – преисподняя, это ад, а здесь еще можно жить. Скорее – Чистилище.

Я заметил, что путаюсь: иногда, когда долго лежу без движения, я ощущаю себя человеком. Я снова Игорь. Но едва пошевелюсь, мое нынешнее тело возвращается ко мне. И я опять Игор. Похоже, это то, о чем предупреждала Йелио – я полностью превращаюсь в Рангуна. Сейчас меня это уже не сводило с ума. Все основные стадии принятия я прошел еще вчера. После того как понял, что сказка кончилась. Все как положено: отрицание, гнев и прочее… Я усмехнулся – покорежило меня вчера славно. Если бы не отвлекшие меня события – нападение на транспортеры, а потом предательство Караги и плен – я бы, наверное, до сих пор переживал. Но сейчас не до этого. Хотя и с самого начала все это бессмертие и все блага мира перед тобой – только протяни руку – казались мне сказкой. Подспудно я всегда был уверен, что это кончится. Нельзя жить в сказке. Это как Новый Год на Земле в детстве: кажется, все – мир изменился навсегда – что-то необычное произошло в мире. Но прошла неделя нового года и все – мир снова прежний.

Я в какой-то мере даже рад. Бессмертие это зло – оно отбирает у тебя чувство жизни. В какой-то мере я теперь понимал принцессу – если нет настоящего страха смерти, нет и других чувств. Конечно, это никакое ни рабство, но по-настоящему ты не живешь. Отсюда эти показушные драки до смерти и игромания. Разумным нужны какие-то эмоции. Интересно, а любовь у них еще осталась?

Для себя я принял одно: ничего страшного не произошло: превратили же меня из земного человека в рептилию, значит, и из рептилии могут превратить обратно в Игоря. Если не смогут Сваглы, где-то в мире существуют еще Ньеко. А те, похоже, вообще обошли все запреты Сферы. Йелио точно поможет. А жалеть о том, что могло быть, если бы… – это последнее дело. Из-за таких мыслей только волю к победе теряешь.

Так что все продолжается – я ищу Ольгу и Гнома. И дальше все по плану. Пусть план и изменился. Я же живой и Ольга ждет, когда я появлюсь. И, в общем, даже неплохо, что я сейчас в таком теле – человеком здесь пришлось бы намного тяжелее.

Мои мысли прервали. Прошуршал замок, и полог палатки распахнулся. В проеме стоял Рангун.

– Вставай. Тебя ждут.

Я хотел вскочить, но тело подвело. Даже крепкому организму рептилии не идет на пользу многочасовое лежание в связанном виде. Вместо картинного вскакивания получилось медленное, рывками, вставание. Как я ни старался, мне не удалось сдержать стон. Чтобы заглушить его, я зарычал. Но охранник, похоже, понял мое состояние. Наверное, повидал уже немало связанных жертв. Он шагнул ко мне, поймал за плечо и потянул, помогая подняться. И даже придержал, чтобы я смог привыкнуть к вертикальному положению.

– Где Брен?

Мой вопрос Рангун проигнорировал. Вместо ответа он толкнул меня вперед и приказал:

– Шагай. Правительница не любит ждать.

Ого! Меня хотят «представить» самой Кохуари. Это плохо. Брен успел рассказать мне, кто это такая, и чего от нее стоит ожидать.

Мы прошли между палатками и вышли на площадь. Похоже, еще совсем недавно здесь тоже стояли палатки. Сейчас от них остались только четырехугольники вытоптанной травы. Лишь в центре получившейся площади стоял новенький блестящий шатер. Он выглядел необычно большим – похоже, соорудили из нескольких палаток. Вокруг стояли и бродили рептилии, как две капли воды похожие на тех, что были у меня в отряде. Мощные, агрессивные и вооруженные. Наверное, личная охрана, – подумал я. Они проводили нас взглядами, но никто ничего не сказал.

Едва мы остановились перед пластиковой полосой входа, как полог распахнулся, и я сразу понял, что неплохо жить можно не только в образе Высшего. Из раскрывшегося проема на меня повеяло сухой жарой, словно я входил в дом богатого Рангуна с искусственным микроклиматом. И тут же я расслышал легкое гудение – тепловентиляторы. Или что-то подобное. Я мог бы поклясться, что такая техника никогда не числилась в списках вещей, отправлявшихся на Браму. Рангун, открывший вход, отступил в сторону, а мой конвоир толкнул меня в спину. Я ввалился внутрь и широко раскрыл глаза.

Другой мир! Это не Брама IV. Первое впечатление, что я вхожу в дом Рангуна-богатея, оказалось пророческим. Все внутри – начиная от мебели и до посуды – выглядело совсем не так, как должны выглядеть предметы в тюрьме. Роскошь била в глаза. Словно я опять попал в квартиру Идлива. Посреди помещения находился самый настоящий бассейн. Правда, не каменный, а пластиковый. Но тоже явно дорогая модель. Первая мысль, вспыхнувшая в мозгу, – как это все попало сюда?! Вот тебе и неподкупные Рангуны из Охраны.

В помещении никого не было. Оба Рангуна – тот, что привел меня, и тот, что распахнул полог, – исчезли. Я стоял один. Что за дела? На хрена меня привели в этот «дворец»? Я постоял еще несколько секунд и шагнул вперед, к бассейну. Заглянул за высокий бортик и понял, что я ошибся – хозяин здесь. В глубине желтой полупрозрачной жидкости темнел силуэт Рангуна. Он двигался в мою сторону. Словно почувствовав мой взгляд, обитатель бассейна пошел вверх и с шумом вынырнул.

Я взглянул на Рангуна, и глаза у меня стали еще больше. Великая Собирающая? Этого не может быть! И уже через секунду я понял, что ошибся. Конечно, это не Комада. Не тот гребень. И оттенок кожи немного другой. Но похожа очень.

– Это ты ищешь Диких?

Я опять вздрогнул. Это был голос Великой Собирающей. Только немного более хриплый.

– Что молчишь? Онемел от страха? Хочешь, чтобы тебе помогли открыть рот?

Рангунка оперлась на борт прямо передо мной и наполовину вышла из жидкости. До пояса она была совершенно голая. Я глянул ниже – тоже самое. Никакой одежды. Молчать больше нельзя, но я никак не мог выбрать нужный тон. Я ожидал совсем не такого приема. Словно меня пригласили на вечеринку, а не решать мою судьбу. Похоже, Правительница совсем не боялась меня. Что же, тогда и я попробую отплатить той же монетой.

– Нет. Не от страха. От вашей красоты, Кохуари. Не ожидал увидеть здесь такое прекрасное создание.

Но мой комплимент сработал совсем не так, как с другими. Морда самки исказилась, и она, не размахиваясь, врезала кулаком мне в пасть. Удар был неожиданным, но не сильным. У нападавшей не было точки опоры. От отдачи она сама скользнула обратно в бассейн и ушла с головой. Тут же вынырнула и закричала:

– Где вы?! Хватайте его!

В палатку заскочили сразу несколько Рангунов. Меня мгновенно сбили на пол, и я почувствовал сталь на своей шее.

– Убить?

– Подожди! Не торопись.

Я поднял голову. Правительница снова торчала над бортиком и смотрела на меня.

– Он что – до сих пор связан?

– Да, – подтвердил охранник. – Вы же не приказывали освободить его.

Нож продолжал упираться мне в горло.

– Вы тупые идиоты! А если он сдохнет? Вдруг он действительно от Идлива? Быстро развяжите!

Приказ прозвучал вовремя – я уже не чувствовал перетянутых лап. Нож убрали от горла и перерезали веревку. Потом двое подхватили меня и снова поставили на ноги.

– Все! Свободны! Только будьте рядом. Вдруг понадобитесь.

Один из Рангунов попробовал возразить.

– Может, мы лучше тут побудем. У него теперь лапы свободные.

Однако Кохуари так посмотрела на него, что Рангун сразу замолчал и нырнул под полог.

Глава 6

Самка отплыла к противоположному краю бассейна и, держась за ажурную лесенку, неторопливо выбралась наружу. Меня она ни капли не стеснялась, так что я успел хорошо рассмотреть её фигуру. Тело среагировало, как положено, так как любой половозрелый Рангун реагирует на обнаженную самку. Но я совсем не почувствовал того огня, что вызывал у меня запах, которым манили Гьири или Камада. Значит, в этом плане я её не привлекал. Ну и хорошо, а то всё бы совсем запуталось. Однако небольшой осадочек обиды всё равно остался. Я что – хреново выгляжу? Ясно, что это работала психология самца Рангуна. Я резко одернул себя: не думай о всякой ерунде – сначала надо выпутаться из этой передряги.

То, что произошло пару минут назад, показало, насколько тонка нить, удерживающая меня на этом свете. Достаточно было Правительнице утвердительно ответить на вопрос охранника, прижимавшего лезвие к моей шее, – и всё. Меня бы больше не было. И стоило для этого спасаться на разрушенной Земле и начинать новую жизнь хрен знает где? Надо быть осторожнее. Следить за каждым словом. Интересно, почему ей не понравился мой комплимент? Но зато другая её фраза – та, где она упомянула Идлива, – дала мне надежду. Пусть небольшую, но сейчас надо использовать любую возможность.

Кохуари тем временем накинула на себя пушистую разноцветную накидку и прошла к столу в дальнем углу «дворца». Упала в глубокое мягкое кресло и взяла со стола большой прозрачный бокал. В нем плескалась зеленая опалесцирующая жидкость. Я знал, что это: подобное вино подавали во Дворце Императора на Рокаро. Такое даже на Птанели редкость. Ничего себе, живут заключенные на Браме! На меня она не обращала никакого внимания, словно меня здесь не было. Это пугало больше, чем если бы эта самка орала на меня.

– Я хорошо знаю Идлива, – решил я напомнить о себе. Заодно проверю, как это имя воспринимается здесь.

– Так ты работаешь на него?

Она поставила стакан и в упор смотрела на меня. Похоже, от этого ответа многое зависит. И что лучше сказать – я работаю на него или что мы просто знакомы?