Из пепла

Он считал, что его кровь очищена молитвами.

Мне запрещалось пользоваться магией. Даже думать о ней. Из-за этого у меня случались неконтролируемые выбросы силы. Магия вдруг начинала струиться по телу огненным вихрем, концентрируясь на кончиках пальцев и разлетаясь искрами вокруг.

Когда мне исполнилось десять, отец решил, что за каждый такой выброс пара ударов плетью станет отличным наказанием. В тот момент я окончательно перестала верить в Бога.

Интуитивно я всегда тянулась к природе. Ветер ласкал моё лицо, наполняя лёгкие прохладой, трава шептала тайны под босыми ногами, вода звала за собой, а огонь… Огонь был мной. Он плясал на кончиках пальцев, манил, подчинял, сжигал. Сухие псалмы, которыми меня пытались кормить, никогда не могли заглушить этот зов. Втайне я пыталась учиться контролировать свою силу – и у меня даже неплохо получалось. Всего – то пару раз я едва не подожгла наш сад, за что была тут же наказана. Можно сказать, я была талантливым ребенком.

Даже внешность выдавала мою склонность к огню: волосы, отливающие жидким мёдом на солнце, веснушки, покрывающие лицо и плечи, кожа, мгновенно принимающая жар солнца. Только глаза оставались холодными, словно бездонный океан. Говорят, что глаза – зеркало души. Мою душу покрыл инеем мой отец.

И всё же, несмотря на всё это, я любила его. Иногда он был добр ко мне. Или мне просто хотелось верить в это. Я почти не была на него похожа. Отец невысок, с русыми, совершенно прямыми волосами, грубыми чертами лица и вечно водянистыми глазами от выпивки. Но он всё равно оставался по-своему красивым. И, что куда важнее, безумно богатым.

Поэтому, несмотря на свою мрачную натуру, когда мне было семь, он женился. Жозефина д’Аркур. Мы с ней сразу невзлюбили друг друга. Расчётливая женщина, быстро подмявшая под себя всё поместье. В её присутствии меня всегда охватывала тошнота – настолько надменным было её лицо. Но отца всё устраивало, а значит, и меня.

Всё своё детство я провела в саду: читала книги, пряталась от отца, а позже и от мачехи, практиковала магию. Если слуги замечали что-то подозрительное, то охотно докладывали отцу. Поэтому я рано поняла, что нужно быть тихой.

Каждый раз, нанимая новых людей, отец составлял с ними строгий договор: ни одно слово о том, что происходит в поместье, не должно выходить за его пределы. Если же он в ком-то начинал сомневаться, человек мог лишиться всего. У отца были на это возможности, и он не раз ими пользовался.

Когда мне исполнилось семнадцать, отец договорился с камердинером лорда Блэка, Лораном Бейлоком, что мне пора прибыть ко дворцу его господина. Обучение, поиск подходящего мужа – всё это теперь ложилось на плечи самого лорда. Взамен мой отец обязывался оставаться верным вассалом и никогда не перечить своему господину. Подобная практика была распространена среди приближённых лорда Блэка.

К тому моменту, когда я должна была отправиться в поместье, случайные всплески магии уже прекратились. Но отец даже не обнял меня, не пожелал удачи. Только смерил ледяным взглядом, будто чужую, и процедил:

– Не смей практиковать свою ересь при лорде Блэке. Не позорь меня и весь наш род.

Я была рада уехать. Буквально считала дни до своего отъезда. Дом для меня давно уже пропах болью и беспомощностью. Единственное, чего я тогда хотела, – сбежать.

Впервые в жизни я вошла в место, где стены не казались мне тюрьмой. Здесь не было холодных каменных полов, пахнущих сыростью, и тяжёлой тишины, в которой эхом разносился гневный голос отца. Вместо этого – мягкие ковры, свет свечей, тихий смех где-то вдалеке… Здесь всё дышало жизнью. Всё было, как в тех романах, что я читала в саду: красота, счастье, свобода. Уроки больше не угнетали, природа стала ещё прекраснее, сны – светлее, еда – вкуснее.

Впервые за много лет я спала спокойно. Без мыслей о том, что утром отец придёт с очередным наказанием. Без боязни, что мачеха нашепчет что-то ему за завтраком. Без страха, что мне придётся снова притворяться.

Окна моей комнаты выходили в сад. Но это был не просто сад, а настоящий лабиринт из розовых кустов, изгибавшихся в причудливых формах. Здесь я могла дышать полной грудью, и впервые за долгие годы – не прятаться.

Такая безмятежность продолжалось полгода.

Пока во дворец не прибыл сын лорда Блэка – Дэймон.

***

В этот раз мы ехали по узкой тропе среди леса.

В прошлый раз, когда я проезжала этот лес, стояла чудесная погода – тропинки были сухими, а солнечный свет, пробиваясь сквозь листву, делал лес почти сказочным.

Теперь же он казался мрачным: тяжёлые тучи скрыли солнце, и деревья окрасились в тёмные, глухие тона. Лес обернулся чем-то тяжелым.

Гроза настигла нас через несколько часов после выхода. К счастью, плотная чаща приглушала ветер, но где-то в глубине леса он выл, заставляя нас сжимать поводья крепче и оглядываться чаще.

– Скоро мы должны выйти к реке. Там и заночуем, – прокричал Брэдли, стараясь перекрыть шум дождя.

Мы двигались друг за другом, тропа была слишком узкой, чтобы идти вровень. Рей ехал сразу передо мной, время от времени бросая обеспокоенные взгляды. Позади же, почти в спину, дышал Дэймон.

Его присутствие ощущалось почти физически. Через год после разлуки – он снова рядом. И всё казалось неправильным. Невозможным.

Ещё более странным было то, что с самого утра он исподтишка наблюдал за мной, бросая подозрительные и задумчивые взгляды.

До жути хотелось оглянуться и посмотреть на него, но я боялась, что он успеет узнать меня.

Дождь всё лил и лил, не давая передышки. Одежда промокла насквозь, и мне приходилось время от времени согревать себя магией. За этот год моя сила возросла, в деревне мне не нужно было прятаться и я чувствовала, как магия крепла внутри.

Я использовала силу осторожно, стараясь не расходовать её зря. Кто знает, что нас ждёт в ущелье на этот раз?

Не то чтобы я могла полноценно сражаться с помощью магии – мне никогда не позволяли учиться, и поэтому в использовании силы я была лишь дилетантом. Но кое-что умела: согреть замёрзшие руки, развести костёр… В бою же мне так ни разу и не довелось её применить.

Где-то к полудню мы вышли на более широкую тропу. Лес стал реже, и дождь вроде бы начал утихать, но ветер теперь ощущался острее, злее.

Я натянула капюшон глубже, но это мало помогало. Запах выпечки уже давно выветрился, и на душе стало тревожнее.

В какой-то момент мне показалось, что ветер доносит странные звуки – не вой зверя, не треск падающих веток, а нечто иное.

Словно кто-то стонал.

Я натянула поводья и замедлила шаг.

– Что-то не так? – спросил Рей, заметив моё замешательство.

Я прислушалась. Нет, не показалось. Где-то впереди, в глубине леса, раздавался стон.

– Слышите? – тихо спросила я.

Рей напрягся, прислушиваясь. Остальные продолжали двигаться, не обращая внимания, лишь лорд Блэк притормозил рядом, но потом и Брэдли подал команду остановиться.

– Милорд, – обратился он к Дэймону. – Впереди кто-то есть.

Дэймон кивнул и вытащил меч.

Слева раздался ещё один стон. Ближе. Протяжный. Израненный. Лошади заржали, тревожно переминаясь.

– Может, это кто-то из наших? – предположил Оллар.

– Маловероятно, – глухо сказал Брэдли. – Все свои на месте.

Но едва он это произнёс, как кусты справа от нас разлетелись в стороны, и на тропу вышел человек.

Его тело было в грязи и ссадинах, одежда изорвана, волосы спутаны. В первых лучах солнца, пробивающихся сквозь тучи, я смогла разглядеть его лицо…

И меня обдало холодом.

– Чёрт… Это что, Лукас? – прошептал кто-то из людей лорда.

Прежде чем ему успели ответить, из леса начали выходить другие. Медленно, неуверенно. Их движения казались… неправильными, будто они не до конца контролировали свои тела.

– Посмотрите, это же Карл! Милорд, это наши люди! – воскликнул один из людей.

Пропавшие. Люди из прошлых вылазок. Они… живы?

Рей выставил руку будто пытаясь защитить меня.

– Держись рядом.– твёрдо сказал он, бросив быстрый взгляд на меня обнажая клинок.

– Назад! – рявкнул Брэдли, но было поздно.

Пропавшие вдруг резко сорвались с места, бросаясь на нас с нечеловеческой силой и скоростью. Их глаза… в их глазах не было ничего. Только тьма.

Воин, стоявший ближе всех, не успел отшатнуться – один из мертвецов вцепился ему в плечо, когтями сдирая плоть. Он закричал, захлебнувшись болью.

Со стороны к Дэймону бросился тот, кого узнали как Лукаса. Шея выгнута под неестественным углом, губы раскрыты в беззвучном рёве. Дэймон отбил удар, затем всадил меч в бедро.

– Они не чувствуют боли! – крикнул он. И в следующую секунду – отрубил Лукасу голову. Та покатилась по грязи, а губы всё ещё шевелились.

– Потому что они мертвы, – глухо сказал Рей. Его лицо побледнело.

Я не успела подумать, не успела понять, как всё начало рушиться.

Не помню, кто закричал первым – один из воинов или лошадь, вставшая на дыбы в панике. Всё смешалось: хрипы, лязг оружия, ржание загнанных животных.

Я запаниковала.

Пропавшие… нет, одержимые атаковали безумно, без единого крика, только с глухим, утробным стоном, от которого стыло в жилах. Они рвались к нам, разрывая когтями одежду и плоть, цепляясь за лошадей, валя их в грязь.

Один из них бросился на меня. Я едва успела отшатнуться, но его пальцы – чёрные от запёкшейся крови – скользнули по запястью. Кожа мгновенно отозвалась болью, будто к ней прижали раскаленное железо.

Я вскрикнула.

Дэймон кинулся на мертвеца, сбивая того с ног и отрубая ему голову мечом.

– Сражайтесь! Чего застыли?! – рявкнул Брэдли, пробивая мечом грудь одному из одержимых.

Тот пошатнулся, но не упал. Его пустые, мёртвые глаза смотрели прямо перед собой, не отражая даже света.

– Господи Иисусе… – выдохнул Брэдли.

Не успела опомниться, как один из мертвецов рванул ко мне. Попятилась, неловко наступила на больную ногу и рухнула спиной в грязь. Острая боль пронзила раненую руку, капюшон слетел с головы.

В этот момент я почувствовала, как чей- то взгляд впился в меня.

Дэймон.

Он замер, тяжело дыша, его растерянный взгляд впился в моё лицо. Я видела, как выражение его лица менялось – от недоверия до узнавания. Он узнал меня.

Я могла лишь молча смотреть на него. Во мне смешались чувства надежды и отчаянного страха.

–Ты… – он сделал шаг ко мне в этот момент со спины на него запрыгнул мертвец.

Другой нападавший внезапно сменил направление и бросился на него.

–Дэймон! – в панике вскрикнула я. Но в пылу боя он не заметил крика.

Я оглянулась. Рей недалеко сражался с другими мертвецами.

Судорожно вскинула руку, не понимая, что делаю. От переполняющего страха внутри все горело. Жар пронзил грудь, скользнул по плечу, вспыхнул в кончиках пальцев. Глаза заволокло красной пеленой. Всплеск огня сорвался с ладони – яркий, неестественно живой. Пламя ударило в мертвеца, оно охватило его с головою, кожа пошла пузырями, кости затрещали… но он сделал ещё один шаг. Я застыла. Горячие пальцы дрожали, искры сыпались на мокрую землю.

– Почему… – сорвалось с губ. Раньше это были всего лишь искры.

Сейчас – это был огонь. Настоящий. И он слушался меня. Одежда мертвеца мгновенно занялась, кожа потрескалась, воздух наполнился густым, удушающим запахом горелой плоти.

Я почувствовала тошноту.

Но он не закричал. Не отшатнулся. Не сбил пламя. Лишь сделал ко мне шаг. И еще. И только тогда рухнул, его чернеющее тело ещё подёргивалось, прежде чем окончательно затихнуть.

Я в ужасе перевела взгляд на свои ладони. Зрение вернулось в норму. Кровь от порезов заливала пальцы я видела как огонь ещё плясал на них, но через мгновение исчез. Осталось только мое тяжёлое дыхание и звуки боя. Раньше это были лишь искры… Я даже не знала, что так могу.

Рей подскочил ко мне, рывком поднимая на ноги. Он повернул мою голову к себе и с беспокойством осмотрел.

– Цела?!

– Огонь… – пробормотала я, c ужасом наблюдая как по его виску стекала кровь – Их нельзя просто убить. Только сжечь!

– Тут рядом должна быть река! Отходим, живо! – рявкнул Брэдли, проходя мимо и отсекая голову ещё одному мертвецу.

Но их было слишком много. Они выходили из леса, из-под ветвей, словно тени, материализовавшиеся из самой тьмы.

Обернувшись на ходу я увидела, как Оллар пытался отбиться, но двое одержимых повалили его в грязь. Он заорал, яростно вырываясь, но их пальцы, цепкие, словно когтистые лапы, впились в его плоть.

– Помогите! – вскрикнул он, но его голос уже срывался на хрип.

Рей рванулся к нему, но Дэймон схватил его за плечо, дёрнул назад.

– Поздно, – его голос прозвучал жёстко, как удар обнаженного клинка.

Оллар дёрнулся, выгибаясь дугой, когда один из мертвецов вонзил зубы ему в плечо. Крик боли вспорол воздух, но через мгновение сменился глухим булькающим звуком – второй одержимый разорвал ему шею.

– Он мёртв, нам нужно уходить! – резко бросил Лорд. Схватив меня за предплечье, потащил за собой.

Мы отступали, отбиваясь, но их было слишком много. Паника сжимала грудь железным обручем. Я чувствовала, как что-то горячее пульсирует в кончиках пальцев, требуя выхода, но не понимала, как это контролировать. Это было как удушье – я захлебывалась собственной силой, не зная, как её выплеснуть.

Вдруг из тьмы вырвалась пара мертвецов и бросилась на Рея который задержался чтобы помочь раненому.

– Огонь! Мария! – отчаянно крикнул он, пытаясь отбиться.

Я судорожно сжала пальцы, они дрожали.

Давай же! Почему не получается?!

Вены на предплечье вспыхнули болью, будто по ним пробежало пламя.

Дэймона откинуло – его лошадь внезапно взбесилась.

Я сделала шаг к нему. Чувствуя как пламя струится по телу но не может найти выхода.

Рей закричал.

ДАВАЙ ЖЕ!

Глаза снова заволокло красным. Я чувствовала как ярость и страх смешались во мне воедино.

Из горла вырвался крик.

Пламя вспыхнуло, с ревом сорвалось с ладони, прорезая темноту.

Одна из тварей загорелась. Она повернулась ко мне, но даже тогда не издала ни звука. Пустые глаза полыхнули отражённым светом, а затем угасли, когда тело рухнуло в грязь.

Сбоку уже неслись другие.

Пламя плясало на моих пальцах, а глаза жгло, словно они были из лавы. Но мне не было больно.

Это было даже… приятно.

Я развернулась и сожгла ещё троих мертвецов. Они грудой попадали друг на друга. В воздухе отвратительно пахло горелой плотью и гнилью.

Резко выдохнула – и пламя погасло.

В этот момент я встретилась взглядом с Дэймоном.

Его взгляд был прикован ко мне. Меч занесён для удара, но он не двигался – просто смотрел. В его глазах отразился огонь, пляшущий на моих пальцах. Недоверие. Шок.

Он мотнул головой словно сбрасывая наваждение, разрубил второго мертвеца и оттолкнул его тело к уже горящей твари.

Рей добивал вторую тварь.

Я едва дышала. Внутри всё тряслось, как натянутая струна.

Я не контролировала это. Не понимала, как мне это удалось.

А Дэймон… теперь он все знал.

Рей подошёл, тяжело дыша. Его правый рукав был насквозь пропитан кровью.

– Масло! Поджигайте стрелы! – скомандовал один из воинов лорда.

Кто-то быстро развернул седельную сумку, доставая склянки с ламповым маслом. Лучники торопливо макнули стрелы и поднесли их к наспех зажжённому факелу.

Горящие стрелы пронзили тела одержимых. Те вспыхивали, падая один за другим. В воздухе повис запах горелой плоти.

– К реке! – рявкнул Дэймон, когда появилось небольшое окно для отступления.

Первый всадник спрыгнул в реку, его лошадь заржала, но пошла вперёд. Ещё один. Потом ещё.

– Не останавливайтесь! – Брэдли прикрывал отход, рубя тех, кто подбирался слишком близко.

Я рванулась к реке, сердце колотилось так, что заглушало все звуки битвы.

Дэймон, утягивая за собой лошадь, вдруг резко схватил меня, и прежде чем я успела возразить, рывком затянул в седло. Через мгновение он сам запрыгнул позади, его рука сомкнулась на моей талии, удерживая на месте. Тёплое дыхание коснулось моей макушки, я рвано вздохнула – ледяная вода уже пробиралась сквозь сапоги, а позади нас пылал ад.

Рей, добравшийся до середины реки, отчаянно пытался вытянуть раненого охотника, его лицо исказила боль. Вода вокруг него темнела от крови.

Позади слышался жуткий треск – последние языки пламени затухали, оставляя за собой дым и чад горелой плоти.

Я повернула голову – и застывший ужас сковал меня.

Оллар.

Он стоял на берегу, там, где ещё недавно его разрывали на части мёртвые пальцы. Его кожа побледнела, посерела, а по шее змеились чёрные линии, словно гниль растекалась по телу изнутри.

Но самое страшное было в его глазах.

Чёрная бездна. Бездонная, поглощающая, бесчеловечная.

Подпись

Он смотрел прямо на нас и не моргал.

Брэдли, сжимавший окровавленный меч, стиснул челюсти так, что на скулах вздулись жилы.

– Чёрт, – выдохнул один из выживших воинов. – Чёрт, да что же это…

– Не смотри, – тихо сказал Дэймон, я не сразу поняла, что он сказал это мне.

***

Мы двигались вдоль реки.

Мертвецы не преследовали нас, но каждый оглядывался, ловил шорохи, вслушивался в дыхание леса. Тревога не ушла – она въелась в кожу, осталась в теле, будто осевшая копоть.

Дэймон по-прежнему держал меня, как будто боялся, что я исчезну, как тогда. Я замерла в его руках – и не могла понять, от чего больше: страха… или облегчения.

Произошло то, чего я боялась.

И то, чего – отчаянно – хотела.

– Двигайтесь! Не отставать! – бросил Брэдли. – Впереди укрытие. Там и встанем.

Как только мертвецы скрылись из виду, Брэдли принялся считать выживших.

Девять человек мертвы. Один охотник, пятеро воинов Лорда, оба добровольца из деревни и один из его свиты.

Нас осталось восемь. Восемь человек… и три лошади.

Рей шагал впереди, ведя под уздцы лошадь с раненым.

Во время передышки Рей начал искать меня взглядом, но, увидев в седле рядом с Лордом Блэком, лишь горько усмехнулся и отправился помогать Брэдли.

Лошадь под нами двигалась ровно, но каждый скачок отзывался болью. Холод пробрался под одежду, смешиваясь с лихорадочным жаром магии.

Я не знала, сколько еще смогу так ехать. Боль просто невыносима.

Кровь на руке давно запеклась коркой, но это было ничто по сравнению с жгучей агонией в ноге. Стараясь хоть как-то облегчить состояние, я осторожно начала растирать бедро.

Я закусила губу, пытаясь подавить стон.

Слишком многое происходит… Я не помню, чтобы в прошлый раз были такие аномалии. Сначала болота, теперь… мертвецы.

А ещё Дэймон. Как будто судьба издевается.

– Что у тебя с ногой? – раздался над ухом низкий голос.

Я вздрогнула. Врать не было смысла.

– Упала… со скалы, – тихо ответила я, продолжая массировать ногу.

Его одежда пахла сандалом. Так пах только он. Меня почему-то всегда успокаивал этот запах.

– В ущелье? – уточнил Дэймон.

Пальцы на моей талии незаметно сжались. Твёрдо. Как будто не верил. Или боялся услышать правду.

Мне было приятно чувствовать себя так близко к нему.

– Да, в Лунном ущелье, – выдохнула я.

Боль размывала мысли, и я не удержалась – откинулась назад, к нему на плечо. Он лишь крепче прижал меня к себе.

Боги, я так истосковалась по тебе…

– Что тогда произошло? – спросил он. Голос стал ближе. Тише. Почти ласковым.

Какой у него красивый, бархатный голос… Я совсем забыла, как приятно его слушать.

Я не должна была так близко к нему прижиматься. Не должна была вспоминать, как безопасно мне с ним было когда-то, не должна…

Мысль скользнула… и исчезла.

Я провалилась в темноту.

Глава 3

До и после тьмы

Воздух был свежий, тёплый, пропитанный сладостью абрикосов.

Я прикрыла глаза, впитывая это мгновение – полдень, редкое затишье, когда ничто не давило, не толкало, не требовало. Всё внутри трепетало от тихого, почти детского счастья. Просто стоять. Просто дышать. Просто быть.

Я старалась не думать о доме. Этого хватало ночам, полным кошмаров, от которых просыпаешься в поту, судорожно хватая воздух.

Сегодня мне повезло: день был свободен от учёбы. Леди Беатрис не донимала своими бесконечными поучениями, и я могла позволить себе роскошь – тишину. Такие моменты я ценила особенно. Даже собственная магия – тёплая, едва ощутимая пульсация в пальцах – казалась сейчас не угрозой, не стыдом, а частью меня. Спокойной. Живой.

Я вдыхала аромат цветущего сада, улыбалась себе и миру, предвкушая ещё один чудесный день…

И тогда заметила его.

Он стоял у изгороди. В стороне, чуть в тени. Смотрел на меня.

Я видела его здесь раньше, несколько раз за последние дни – каждый раз случайно. Или, как мне казалось, случайно.

Он был красив.

Тёмные волосы чуть завивались на концах, а строгий мундир подчёркивал широкие плечи. Выше отца на добрую голову – почему-то именно это смутило меня больше всего. Я не знала, кто он.

Я поспешно улыбнулась – коротко, неловко – и тут же шагнула в тень деревьев, скрываясь. Я не любила незнакомцев. Особенно мужчин.

С тех пор как оказалась во дворце лорда Блэка, я почти не разговаривала ни с кем, держалась в стороне. Те, кто пересекался со мной, были вежливы, даже доброжелательны…

Кроме, пожалуй, самого лорда.

Он выглядел болезненно, говорил резко, словно я была одной из его слуг, а не той, о ком ему теперь надлежало заботиться. Но больше всего меня пугало не это.

Меня пугала мысль, что однажды он начнёт подбирать мне мужа. Я не хотела снова оказаться в клетке.

Я прошла через изгородь и остановилась у фонтана.

Изящная статуя русалки с доброй улыбкой испускала из ладоней плавную волну воды. Я задержала взгляд на её грациозном силуэте – она была прекрасна. В последнее время я часто приходила сюда.

Чья то тень легла на траву – и в этот момент сад словно стал тише.

– Она прелестна, не правда ли? – раздался позади приятный баритон.

Я вздрогнула и обернулась, никого не ожидая. В это время тут никого обычно не было.

Это был он.

Мужчина у изгороди. Теперь – рядом. Камзол глубокого зелёного цвета подчёркивал яркость глаз. Я снова смутилась.

– Да… У скульптора явно талант, – переведя взгляд обратно на статую, ответила я.

– Верно, – кивнул он. – Он очень одарён, хотя, признаться, довольно эксцентричен. Но моему отцу нравятся его работы.

Мужчина посмотрел на фонтан, а затем снова перевёл взгляд на меня.

– Меня зовут Дэймон Блэк, – сказал он с лёгкой улыбкой. В голосе – заинтересованность. Взгляд – внимательный. – А вас?

– Мария, – ответила я. – Мария де Валуа.

***

Я резко вдохнула и открыла глаза.

Тьма. Тишина. Догорающий костёр потрескивал в углу.

Сначала я не могла понять, где нахожусь. Воздух пах гарью, влажной землёй и кровью. Язык прилип к нёбу – от жажды. Я медленно поднялась на локтях. В свете угасающего огня виднелись силуэты спящих. Один из воинов стоял на страже, опираясь на копьё. Его глаза устало скользили по темноте.

Пещера. Мы были в пещере.

Повернув голову влево, я заметила Рея. Он спал на соседнем лежаке, повернув ко мне лицо. Его рука лежала рядом с моей, расслабленная, но до плеча вся перемотанная бинтами, сквозь которые просачивалась кровь.

Я осторожно села, вытянув ноги. Раненая нога отозвалась острой, но уже терпимой болью. Правая кисть тоже была перебинтована и слегка пульсировала.

Последнее, что я помнила… голос Дэймона, его руки. А потом – темнота.

– Где мы? – хрипло вырвалось у меня.

Брэдли, сидевший неподалёку, не сразу открыл глаза. Он выглядел так, будто не спал совсем.

– В укрытии, – устало ответил он. – Тебе бы поспать, девочка. Отдохни, пока есть возможность.

Но мне не спалось. Всё внутри было напряжено – как перед бурей.

Я обвела взглядом пещеру. Дэймона нигде не было.

В груди сжалось от напряжения – он знал, что я жива. Абсолютно не понимала, чего ожидать от него. Но с другой стороны, было странное облегчение. Теперь я могла узнать, что произошло тогда. Кто стоял за всем этим?

Я встала. Осторожно. Тело отзывалось болью, но подниматься было можно. Брэдли уже отвернулся и не стал мешать. Воин на страже только бросил на меня взгляд – и промолчал.

Река журчала совсем рядом.

Я вышла. Ночной воздух ударил в лёгкие прохладой. Без плаща было холодно, но после спертости пещеры я только выдохнула с облегчением. Зачерпнула воду ладонями, припала к ней. Пила жадно. Потом умылась. Пот, сырость, остатки крови на коже – всё стекало, уходило прочь.

Я содрогнулась, вспомнив запах горелой плоти, что исходил от мертвецов, и сглотнула, пытаясь прогнать неприятные воспоминания. Холод не пугал меня так, как этот запах.