Неприспособленные

– А ты меня спросить не хочешь? – достаточно резко спросил Артем – Я вот против!

– Ну ты то конечно! – широко и дружелюбно улыбалась Сирена.

– Я, как врач, против!

– Врач против трусов? – смеялась Мишель, а затем уже тише обратилась к Трисс – А ты в курсе, что он никого не пускает к тебе? Мальчишки приезжали несколько раз, дальше крыльца зайти не могут, закрыто!

– Это реанимация, сюда вообще заходить нельзя и то, что пошел навстречу Вам, уважаемая…

– Давай вернёмся к формату обращения на "ты"?

– Ты, – смеялся Артём – езжай, пожалуйста, дорогуша!

Трисс слушала этих двух и складывалось впечатление, что они знакомы миллион лет. Вадим же молча сидел в стороне и наблюдал за всем происходящим. А Сирена перестав кокетничать с Артемом, засуетилась вокруг больной:

– В туалет сводить тебя? Хочешь? Ну конечно хочешь! Видишь, и я полезна! – подкалывала Мишель, кинув последнюю фразу в сторону Артема.

– Можно мне мой халат? – вяло шевелила пересохшими губами Трисс.

– Выбросили, есть махровый, белый! – закатил глаза врач и всем видом показал, что не очень одобряет это.

– Как в отеле? Дорогая, да ты на курорте!

– А ты болтливая… -достал он из шкафа вакуумный пакет и порвав его, вытащил тонкий махровый халат и мягкие одноразовые тапочки.

– Артём, а что сразу не одел ее? Мёрзнет тут лежит…

– Нельзя греть.

– Трисс, какой он у тебя строгий… – помогала одеться подруге Мишель и приобняв задела один из швов, услышав, как Трисс застонала- Прости! Больно?

– Терпимо.

Как только девушки вышли, в палате повисло неловкое молчание, которое первым нарушил Вадим, обратившийся к бывшему коллеге:

– Как сам?

– Я? Как я?! Ты как так умудрился вляпаться?!

– Влюбиться ты хотел сказать! -смеялся Вадим.

– О да! Ты же знаешь, что для неё просто осеменитель?

– Тём, это что? Нотки зависти?

– Ты видел кто в моих руках, какая зависть? -снял свой халат Артем и подойдя к стеллажу с инструментами, затянул жгутом руку.

– Помочь?

– Сам. Думаешь я ей литр откачаю?

– Я удивлён, что ты вообще…

– Сирены нужны этому миру. Он становится чище.

Заполнив шприц своей кровью, врач надел колпачок и отдал Вадиму- На, пока я не передумал!

– Спасибо, бро! -пожал Вадим руку того, с кем несколько лет назад ползал под пулями, ибо Артём служил полевым врачом и в заграничных поездках всегда сопровождал группы.

Тем временем, в одном санузлов клиники Сирена явно пребывала в отличном расположении духа и неумолкаемо болтала:

– Трисс, это судьба!

– Влететь по пьяни под большегруз? – говорила травмированная, по ту сторону закрытой кабинки туалета.

– Я о твоём лечащем враче! Имей ввиду, он Блуд!

– Мишель, мне очень больно, и вообще не до этих сплетен о интимных предпочтениях. У меня на брови шов, а на виске будто наждачная бумага…

– Да, ссадина приличная. Но я не о предпочтениях, хотя он такой красавчик, что …

– Мишка!

– Он Блуд! – снова в неудержимо радостно воскликнула Мишель.

– Хуже, чем Эдвард?

– Дурочка! Ты что, пропустила вебинары по подвидам?! Блуд – это не бабник! Блуд это путающий дороги. Он и тебя по какой-то причине спрятал. Мы смогли зайти в палату, только после звонка Краусу и то, Артём встретил и провёл нас.

Открыв дверь туалетной кабинки, Трисс тяжело вздохнула и пошла в сторону раковины:

– Возможно это важно, но сейчас мне плевать. Мне больно, голова чужая, как в стеклянном аквариуме.

– Ты потеряла много крови. Эд предложил свою, но в клинике отказали, сказав, что тут её достаточно.

– Наверное, мне нужно позвонить ему…

– Вот еще! Кстати, я так и не поняла, что именно тогда произошло?

– Сказал, что за такую зарплату, я буду лизать его член по команде! – сухо выдала информацию Трисс, но глаза Мишель загорелись огнём и этот гнев чуть не снёс саму пострадавшую. Не успев вытереть мокрые руки, она схватила подругу за руку поглощая ярость и смотря в эти сумасшедшие глаза.

– Нет, Мишель! Смотри на меня! Все хорошо! Дыши… Это была шутка, просто я не поняла… Он неудачно…

– Я убью этого козла!

–Миша, нет! Мы команда! Мы семья! Всякое бывает…

– Он знает, что ты влюблена в него и пользуется этим! Он вытирает ноги!

– Я сама виновата. А сейчас, когда он не рядом…

– Договаривай!

– Мне так легко дышать. Как будто воздух стал другим.

– Больничным! Он загнал тебя в больницу! А сначала под большегруз!

– За тебя и твою злость я переживаю больше. Завтра позвоню Леону и скажу, что больше не буду работать с Эди. Нет смысла лечить того, кто не хочет выздоравливать!

– Дамы?– постучал в туалетную комнату Артём- Все в порядке?

– Да! – откликнулась Мишель.

– Можно войти?

– Мы скоро! – сказала Трисс, но тот, кто находился по ту сторону двери, не расслышал.

Трисс повернулась обратно к раковине и посмотрела в зеркало, висящее над ним. Щека фиолетового цвета тонкий, вертикальный косметический шов параллельно уху, который на ощупь, она приняла за глубокую царапину. Заклеенная пластырем часть брови и жуткая коричневая ссадина. Всхлипнув, она подковырнула пластырь ногтем и потянула, пытаясь снять и посмотреть, что там.

– Думаешь это хорошая идея? – громко спросила Мишель- И в широко распахнутую дверь, резким шагом ворвался Артём.

– А что не понятного в фразе "никаких зеркал"?! – Подошёл он к Трисс останавливая её -Хэм, в палату. В постель!

– Можно я посмотрю? -опускала с плеч халат девушка, но увидеть толком ничего не успела, потому что врач развернул её и уводил в сторону двери.

Трисс держалась. Сил на слезы у нее не было, хотя действительно было очень неприятно осознавать, что после этого поступка на теле навсегда останутся шрамы.

– Какая разница что на коже, если под ней цветут миллионы ночных фиалок? -говорил Артём по пути так, чтобы это слышала только она.

Мишель подошла к Вадиму и не смогла скрыть восторженного писка, когда он протянул ей шприц с кровью.

– Вам пора! – строго сказал врач и внезапно для Трисс, палата интенсивной терапии стала в разы меньше, а посетителей уже не было видно, только слышались их голоса.

– Так! – стояла Мишель перед глухой белой стеной, которая возникла там, где только что была кровать подруги.

– Нам дали понять, что приём окончен! – взял за руку свою Сирену Вадим- И судя по тому, что тут только одна дверь, нам туда.

Через минуту дверной замок защёлкнулся, а периметр комнаты стал прежним.

Артём обошел кровать и подошёл к Трисс, прислонившейся к краю.

– Надо снять. -развязывал он пояс её халата, заставив его распахнуться.

– Ты Блуд?

– Я, госпожа Хэм, Ваш лечащий врач, Артем Дмитриевич. А Вы мой пациент. Это понятно? – потянул он рукав, полностью обнажив девушку.

– Хотя бы трусы мне можно?– прикрылась Трисс ладонью, чувствуя себя неловко.

– Можно. Но Вам не понравится.

– Мы теперь на Вы? Я больше не Кисуня?

– Ты хулиганка! -сказал он шепотом и помог ей лечь в кровать, накрыв чистой простынёй.

***

– Назови мне хоть одну адекватную причину, которую я могу озвучить уважаемым людям!– пытался сделать серьёзное лицо Сергей, разговаривая со своим сотрудником, в больничной столовой.

– Серж, что ты от него хочешь? Девка на наркоте, сил сопротивляться нет… – поджуживала, бесцеремонно влезшая в мужской разговор Агата.

– Краус, я отказываюсь работать в таких условиях! И вообще заслужил премию! Даже на работе снова ночевать придётся, настолько важный пациент! А вот эта, бабаягнутая врач-нюхач, отравляет атмосферу своим токсичным юмором. Теперь понятно, за что таких сжигали…

Артём говорил сдержанно и уверенно. Говорить что-то очень смешное с каменным выражением лица, ему всегда удавалось хорошо.

– Темыч, давай… – смеялся Краус, не сумев завершить свою мысль.

– А давай!

– Я не договорил…

– А я давал клятву Гиппократа. Придумывай причины сам, но этих интерпольных тут не будет!

– Я не могу сказать им «нет»! Ты хоть понимаешь, что это за люди?

– А это не мои проблемы! Моя зона ответственности там, ждёт меня, с блеском в глазах и жаркими стонами!

Поднявшись в реанимацию, Артём не стал включать свет. Достаточно было тех приборов, что освещали палату. Она ещё тут, не сбежала, это хорошо! Хорошо, но неудобно. Недолго думая, он зашёл в программу и выбрал из 127 свободных, одноместных комнат ту, что выходила на сад и располагалась на этом же этаже, но в соседнем крыле. Сняв фиксатор с колес, он тихо выкатил её в коридор, а затем и доставил в пункт «Б».

Пациентка поморщилась от боли, чувствуя, как кто-то поднимает её на руки и сказав нечто невнятное, снова провалилась в сон на белоснежной, удобной и просторной кровати.

***

Несколько часов спустя.

– Так нельзя…– услышала тихий голос доктора Трисс и почувствовала, как её разворачивают из уютного, тёплого одеяла.

– Не надо…-сказала она непослушными, сухими губами.

– Вот и я тебе говорю, не надо! -шутливо ворчал доктор.

Трисс открыла глаза и поняла, что она находится совершенно в другом месте. Молочные стены, лёгкие тюли, телевизор напротив кровати и стол с двумя креслами.

– Я в гостинице?

– Почему сразу в гостинице?

Трисс хотела дать пояснения о том, что это место не похоже на то, в котором она заснула, но сил не было и пульсирующая боль изводила.

– Давай водички выпьем? -сел рядом на кровать Артем и приподняв её голову, поднёс стакан к губам.

Жажда была сильной. Она пила большими глотками и выпив весь стакан, не могла отдышаться.

– Ты тут вся запуталась… -поправлял он простынь, которую она намотала во сне вместе с одеялом.

– Нормально, тянула она рукой одеяло обратно на себя.

– Нам туда нельзя, отёк будет еще сильнее.

Пациентка кивнула, но глаз так и не открыла. Губы сохли, и по дыханию, что она задерживала, было заметно, как девушка пытается перетерпеть боль.

– Давай ещё обезболивающее поставим, ладно?

Она положила руку, ожидая, что как и в прошлый раз, он введёт в вену лекарство, но почувствовала, как мокрый ватный тампон коснулся ягодицы и не успев выразить свое негодование, она дёрнулась от входящей внутримышечно иглы.

– Да паскуда вообще! Опять обидел! Прости Кисунь!

– Мне неудобно, без одежды.

– Если тебя это успокоит, то пока ты была в отключке мы тут уже побывали везде! И видели всё!

– Мы?

– Ну кто-то платье на тебе резать помогал, кто-то чулки стягивал, а кто и отмывал от дорожной пыли. Не могли же мы тебя бросить в крови и грязи. Это приличная клиника и кстати, достаточно дорогая!

– Деньги не проблема, Мишель все решит.

– Серж все решит, за его счёт банкет. Но это не значит, что ты получишь очередную дозу из особого списка.

– Я потерплю.

– Надеюсь будет достаточно того, что мы вкололи сейчас. Давай откроем ещё? – убрал он простыню, открыв левую половину её тела.

Намочив пластырь на бедре, врач медленно потянул за него, чтобы раскрыть швы и тяжело вздохнул, увидев, что они пока ещё мокнут. С зашитой областью на груди тоже было все грустно.

"Агата, принеси локальную кварцевую лампу и эту твою вонючую траву. Мы в палате 4303" – отправил сообщение Артём и занялся другими повязками, где были и мелкие швы, и просто ссадины. Трисс сделала вид, что снова уснула, а сама притаилась и ловила те волны – чистых, лишённых пошлости и грязи эмоций, что исходили от её личного доктора.

Глава 18

***

Следующим утром.

Увидев на парковке клиники машины тех, от кого он прятал девушку, Артём только увеличил скорость, переходя с шага на бег.

Она вышла! Стояла на улице, в спортивном костюме и белых кроксах Агаты. Прямо на глазах Артёма, Эдвард подлетел к ней, схватив и прижав к себе так крепко, что Трисс закинула голову назад и вскрикнула.

–…я тупица, я сделаю все, что ты попросишь! Трисси! Пожалуйста, прости меня! Я люблю тебя! Я только тогда это понял! Пожалуйста! … – хватал, пытаясь удержать её в руках младший Лоцф, когда, запрокинув голову, она практически кричала от боли.

Эрик и Енн стояли в стороне и воспринимали её реакцию как эмоции, от ставшей наконец-то взаимной любви.

Эдвард не смог разглядеть того, кто напал со спины.

Удушающий захват за горло, бросок через себя и на асфальт. Артём только успел подхватить Трисс и скрыть в пространстве, как отдалённо братья услышали её вопль:

– Как больно!

– Где? Где Хэм? Что он задел?

– Артём… -стонала сквозь слезы Трисс и вцепилась в спасителя, несущего её обратно в здание.

– Какого, блин, лешего ты вообще вышла из больницы?! Ты что делаешь?

– Они мои друзья, беспокоятся.

– Я видел! Я видел, как сильно беспокоятся! -кричал на неё доктор, но тут же снизил громкость увидев, как сквозь кофту опять засочилось из раны. – Кисунь, давай моя хорошая, сейчас полежим… -положил он её на каталку, стоящую в холле около приёмного отделения – Халат мне! Быстро! Я сейчас… Рита, стой с ней! Ни на шаг! -кричал он на всю больницу и забежал в раздевалку, чтобы переобуться и снять уличную одежду.

Боль пульсировала, но была уже не такой интенсивной и Трисс вытирая руками слезы, заметила, как к ней приближается хозяин клиники.

– Привет, узница! Ну как ты? Что там ваши опять устроили? Дмитрич орет и бегает как угорелый…

– Эди не умеет держать себя в руках, слишком эмоциональный. Подбежал я даже сказать ничего не смогла, как будто снова влетела в железо.

– Передать им что-нибудь?

– Ой, скажи, пусть забьёт свои извинения поперек! И если он думает, что… А не надо! Я в палате сама напишу.

– Могу тебе чем-нибудь помочь?

– Не мешаться, например!– накричал Артём подлетев к каталке и забрав девушку, отвёз в процедурный кабинет для перевязки.

***

– Кисунь, я ревную! Люблю, жизнь моя…

– Он вроде не говорил так… – загадочно улыбалась Трисс, сквозь боль.

– Да? А я вот так услышал.

– Уже фиолетово.

– Это да, особенно слева! -осматривал травматолог гематомы и швы на них.

– Артём Дмитриевич? -прищурилась Трисс, чуть улыбаясь.

– Что? – рассмеялся он в ответ.

– Или Артём? Я просто вас иногда путаю и не могу понять, кто где!

– Шапочку с Мики видишь? Явно Артем Дмитриевич!

– Так, значит, когда её нет, я могу попросить Тёмика…

– Ох опасно его о чем-то просить! Попадёшь в палату без дверей и останешься там.

– Ясно… -зажмурилась пациентка, пытаясь перетерпеть.

– Не ври мне! Не трогал ещё!

– Щиплет!

– Я тебя жалеть не буду! Сейчас ещё укол всажу.

– Не надо! Может таблетками? Там уже живого места нет…

– Ну надо массировать эти места, намажь мазью Агаты, быстрее пройдет.

– Вот ты и намажь! Кто тут врач?

– Ты наглеешь! Шапочку видишь? -смеялся Артем, накладывая новую повязку на грудь.

– Простите, Артём Дмитриевич, можно попросить Вас, полечить мою ягодичную мышцу, пострадавшую от выбранных Вами методов?

– Вот сейчас ты меня обидела! Пойду к Краусу просить прибавку к зарплате!

***

Два дня спустя.

Трисс сидела за столиком в столовой и наслаждалась ароматом своего американо.

– Прекрасное место… Не больница, а санаторий!

Эмоциональных волн вокруг было достаточно много, в основной своей массе они были нейтральными, но как только в столовую вошёл подросток – девочка лет 14-ти, Трисс ощутила страшную качку. Эта дестабилизация исходила не только эмоционально, но и визуально. Бесформенная толстовка чёрного цвета, светлые волосы убраны в свободный хвост, агрессивный макияж…

Подойдя к автомату и щёлкнув по кнопкам, она ожидала свой кофе, но Агата, подошедшая к девчонке забрала стакан.

– Спасибо! А тебе какао! – сухо выдала ведьма.

– Я хочу кофе!

– Нет!

– Я не спрашивала!

– А я отцу сейчас позвоню, будешь мне грубить! – стервозничала Агата, глядя на голубоглазую блондинку, которая как обычно, дерзила старшим.

Трисс подкралась со спины и обняла девочку.

– Светик, привет! Как я рада! -радостно пробормотала Трисс и заглянула в лицо той, что вытаращив глаза, обернулась. – Ой! Прости! Я думала, это моя подружка… Вы со спины так похожи! Это все больничное одиночество, уже знакомые мерещатся! – щебетала Хэм, взяв ее за руку. Волна агрессии легко поглощалась, оставляя подростку только эмоцию интереса – Я Трисс! А тебя как зовут?

– Оля…-ответила немного смущённо девочка.

– Ольгея? Прикольно! Ты знаешь, что значит твоё имя?

– Ну… Нет!

– Святая! Ты хотела какао? Хороший выбор! Сосуды очищает и для мозгов хорошо! – кликнула по кнопкам кофемашины Трисс, а Агата удивлённо смотрела на то, как маленькую задиру уводили за столик.

– Вообще я люблю кофе.

– Ой, кофе любят все! Но знаешь, есть один неприятный момент, если тебе нет 17-ти, то он может спровоцировать кровотечение из носа и тогда весь макияж, над которым, как я вижу, ты старалась – размажется. Нос будет широким, раздутым и никаким контурингом это не скрыть! А ты в каком отделении лежишь?

– Я не лежу. У меня папа тут работает, пришла к нему.

– Понятно! А сколько тебе лет?

– 15!

– У тебя очень клёвый кулон! Папа подарил? – отвлекала Трисс разговором Олю, чтобы не акцентировать внимание на своих прикосновениях, что помогают при таком дисбалансе.

– Нет, Ника Краус. Знаешь такую? Она тут главная.

– Она, вроде, жена главного, нет?

– Он такой бескостный, что она крутит всем, что у него есть. А дядя Серёжа, как собачонка за ней бегает только.

– О-о-о, сплетни! Обожаю! Вот мы, конечно, плохие девчонки, за глаза обсуждаем! Никто не слышит? – крутила по сторонам Хэм, улыбаясь.

– А ты весёлая. Из травматологии?

– А что заметно? – смотрела Трисс тёплыми глазами, покоряя сердце Оли.

– Ну у тебя такая ссадина на щеке, сразу понятно, что оттуда.

– Да, с этим беда. Подружка обещала привезти мне косметику вечером.

– Знаешь, а я мастер скрывать всякие кожные проблемы! – воодушевлённо затараторила Оля – Ты не представляешь, что там, под тоналкой! Хочешь тебя накрашу? Ну пока твоя косметика в пути.

– Пошли!

Трисс радовалась, чувствуя, как приятно Ольге находится с ней рядом. Агрессии нет, только веселье, радость, интерес и нотки восторга, от того, что нашла человека, который не критикует, а поддерживает.

– Тебя Дмитрич лечит?

– Угу. – ответила, не размыкая губ Трисс, ощущая, как ей на лицо накладывают тонну штукатурки.

– Мне кажется, вот такие тёмные тени тебе хорошо будут!

– Я доверяю твоему вкусу, работай!

– Я бы хотела быть визажистом… Это прям моё! А помаду давай поярче, так незаметнее будет… Ну я о ссадинах! Типо акцент и всё такое!

– Делай что хочешь!

– Слушай, а лечащий тебе, вообще красавчик попался! Высокий такой, сильный. Он, кстати, раньше…

– А ты тут всё и про всех знаешь, да?

– Ну да! А по Дмитричу вообще все бабы текут!

– Фу-у-у-у… Что за жаргон? – рассмеялась Трисс придерживая грудь, которая стала снова болеть.

Ольга улыбнулась в ответ и добавила:

– А что? Хочешь сказать не прикольный?

– Ну симпатичный, что ж я, врать буду?

– Давай пари?

– Какое?

– Если ты поцелуешь его, ну хотя бы в щеку, то я три дня не пью кофе!

– Ты обманешь меня!

– Нет.

– Неделю!

– Эй!

– Ну тогда нет! Да и вообще, как я его поцелую?

– Когда друзья приветствуют друг друга они же целуются? Вот и ты, так, типо, подкати! Он холостой, правда! Женат на своей работе. Рядом с ним ведьма так и крутится!

– Агата тебе не нравится, да?

– Она хорошая, но вредная. Ходит тут, Нику изображает, а сама…

– Знаешь, а мне она нравится. Добрая такая, лечит меня…

– Дмитрич тоже лечит!

– Но он бывает… -пыталась аккуратно подобрать слова Трисс – Не в духе!

– О да! Доктор зло! Орет и швыряет все! Так что? Слабо чмокнуть дока?

– А если слабо?

– То ты ходишь так, не умываясь весь завтрашний день!

– Это нечестно! – смотрела в маленькую дешёвую пудру Трисс и смеялась над вульгарным, слишком ярким макияжем.

– Все! Решили! Эта помада плохо отмывается! Даже если будет мылом тереть, всё равно останется заметный след.

– А если у него планы? Свидание, например. А мы его помадой!

– Он тебе нравится?

– Так он и тебе нравится!

– Для меня он старый! Четвёртый десяток разменял.

– Что?!

– Спокойно! 32! Тебе кстати?

– 26.

– Вы друг другу подходите! Давай, сучка не захочет, кобель не вскочит!

– Оля-я-я! – смеялась Трисс и этот смех был таким тёплым, таким прекрасным, что Ольга в порыве счастья, обняла новую подругу.

– Так! Я убежала! Слышишь Доктор Зло орет там опять на кого-то. Хватай его, пока какая ведьма не увела!

Девочка выскочила, а Трисс оставив себе ее пудру направилась к окну, насладиться полной картиной этих художеств, в дневном свете.

– Шедеврально! – смотрела в зеркало Трисс. Чёрные глаза панды, красные губы и бледный тональный крем, совершенно несоответствующий её смуглой коже. Она смеялась до боли и не могла остановиться.

– Хэм?! Ты что? Боже… Да ты на дискотеку? – удивлённо смотрел Артём, стоя у входа.

– Артем Дмитриевич, у меня проблемы!

– Да, я вижу!

– Мне придётся ходить так ещё сутки, если я не намажу Вас помадой!

– Меня? Трисс, простите, травматологи не красятся, только психиатры! Вам на этаж выше!

– Простите доктор, я просто очень хочу умыться!

На это Трисс подошла ближе и сняла шапочку с его головы, а затем потянувшись прижалась губами к гладковыбритой щеке. И оставив след, посмотрела на своё деяние.

– Вроде бы заметно… – окутала она нежностью своего голоса и поняла, что стены вокруг и мебель кружатся.

– Тём?

– Хулинганка ты Хэм!– запустил он свою руку в её волосы и поцеловал. Глубокий, страстный, пленяющий поцелуй, размазывающий красную помаду по ним обоим. Губы, щеки, скулы – всего за несколько минут, все было испачкано.

Он бережно водил по её одежде и совсем потерял голову, чувствуя, как распахнув его медицинский халат она забралась руками под майку.

– Трамал больше не получишь и не проси! – улыбался врач, когда Трисс впилась в его горячую шею и облизала мочку уха, тяжело дыша.

– Ты сам как наркотик!

– Мисс Хэм, это очень неожиданно… И опасно! Швы могут… -забыл, что хотел сказать Артем, чувствуя нежные прикосновения на своем теле -Трисс… Швы!

– Потом зашьём обратно! Не думай о них!

Сложно было не заметить, её чёткого намерения приступить к чему-то более конкретному, но громкий стук в дверь помешал тому наслаждению, в котором находились оба. А когда дверь беспардонно распахнулась, Артём спрятал их, отрезав пространство.

Трисс в панике посмотрела на доктора, который все не мог успокоиться и также поправляя свою одежду, смотрел на неё с вожделением.

Бель, Лиза и Нюта прошли в палату, но Трисс их не видела, а слышала лишь голоса и Артём положил указательный палец ей на губы, дав понять, что их тоже слышно. А затем, кивнул в сторону ванной, в которую они прошмыгнули на цыпочках, закрыв за собой дверь на замок.

– Это что за палата для карликов? Серж вообще видел куда её поселили? -возмутилась Нюта- Ни окон, ни ванной, кровать и тумба. Что за шкаф для сна?

– Девочки, это не шкаф. Это мы, видимо, пришли немножко не вовремя. Да ещё и ввалились так нагло.

– Бель? -строго посмотрела на подругу Лиза, ожидая пояснений.

– Отстань, Лиз! – стала доставать из пакетов вещи и гостинца Аннабель.

***

– Блин, на кого я похожа?! -смеялась над своим отражением в зеркале Трисс.

– Ты? А я как так выйду?

– А ты не умывайся! А то у меня будут проблемы!

–А то, что меня уволят, тебя не смущает?

– Я договорюсь с Краусом! -умывалась Трисс. К её большой неожиданности, доктор, поправив свою возбуждённую часть, застегнул халат и распахнул дверь из ванной, выдав громким и праздничным голосом:

– Дамы, добрый день!

– Боже! Что с тобой, Тём? -наивно и глуповато смотрела на улыбающегося врача Бель.

Весь измазанный помадой, с счастливыми, горящими глазами, он пожал плечами только уточнив:

– О чем ты? Опять по голове получила? Сходи на томограмму, там ещё открыто.

– Такое чувство, что его хотела съесть Мишель! – шутила Нюта, понимая, что Мишель никого кроме Вадима, никогда не поцелует.

– Простите, много работы! – шёл на выход Артём.

– Ты прям так?! – вышла из ванной и испуганно посмотрела на доктора Трисс, волосы которой частично намокли, пока смывала боевой раскрас.

– Ну да! Не могу же я подвести Вас в этом пари. В постель Хэм! И вы, курочки, не засиживайтесь!

Глава 19

***

Утро воскресенья началось с обхода пациентов, которых к счастью, было не так много. Всех, кроме Трисс, взял на себя заведующий отделением, не вступая в спор со своим подчинённым.