Полная версия
Неприспособленные
– Ром, отпусти меня! -пищала Бель.
– Я отпускаю, а ты ведёшь себя тихо, это же больница. Людям нужен покой, а вы тут устроили… Вопли! – окутывал он тихим, бархатным голосом, а потом стёр слезы с её щеки, смотря с такой трепетной любовью, что Бель не могла не заметить этого отношения.
К тому времени, как в клинику приехал Краус, страсти поутихли.
– Как вас всех много! -сказал он нейтрально, обходя толпу и направляясь к Евгению – тому самому мужчине, что привез пострадавшую.
– Здорова! Ну как?
– Я не врач, диагнозов не будет.
– А первично?
– Серёг, судя по тому, как она хрипела и текла кровь изо рта…
– Бля… Выживет?
Дверь больницы пропиликала и оттуда вышел высокий мужчина лет 30 в белом халате и разноцветной шапочке с мики маусами:
– Ого! Что за аншлаг? – придержал он дверь. – О! Аннабель! Нютка! Соскучились красавицы? Давай те внутрь, холодно! -сказал врач, повернувшись и пропуская дам. Когда Мишель направилась с девчонками, он только выставил руку – Простите мисс, прием пациентов завтра с 10 утра. Доброй ночи!
– Краус! -прошипела Мишель, мне что надо…
– Не надо! Давай вот эту девушку тоже пропустим, пусть валерьянки выпьет. Лиза ты тоже проходи.
Врач кивнул и закрыв за ними дверь, прошел туда, где стояли Сергей и Евгений.
– Что скажешь? – играл скулами хозяин клиники, нервничая, но надеясь на хороший прогноз.
– Что я в тихом шоке! Как бы удержаться от мата…
– Артём…
– Что? Идеальная грудь, спортивные ноги и губы цвета безмятежности. У меня что, день рождения? – смеялся доктор.
Эд, услышав данную реплику, только кинулся к ним, как тут же был схвачен силой Крауса. Что еще больше позабавило травматолога:
– О! Это что, муж?
– Бойфренд. -прищурился Краус и Артём тяжело вздохнул.
– Ну что, парень, поплачешь под дверью?
– Можно я войду, пожалуйста, мне очень надо! – старался говорить доброжелательно Эди.
– Ну ладно, заходи, вниз по лестнице и налево. Мы простынкой прикрыли, там найдешь её по бирке на ножке.
– Найду! – ответил младший Лоцф и только потом понял суть сказанного врачом.
Енн, шокированный новостью, выдал длинную, нецензурно реплику. Остальные тоже что-то пошептывали, пока Эд стоял в полном ступоре и слышал, как в заложенных ушах бьётся его сердце.
– Тёмка… – приготовился ворчать Серж.
– Да что?
– Накликаешь беду, девчонка в реанимации между прочим!
На это Артём только нахально посмотрел на хозяина клиники:
– Черный врачебный юмор, прошу прощения! – посмотрел он сверху вниз на ошарашенных, проходя мимо и возвращаясь в здание.
Глава 16
***
Сердце ведьмы было гораздо мягче, чем тех, с кем Эдвард общался до этого. Поняв, что требованиями он не добьётся ровным счётом ничего, взял жалостью.
Так, уже на рассвете, ему единственному удалось попасть в отделение интенсивной терапии. В помещении было прохладно, всего градусов 20, а обнажённое тело травмированной, было накрыто белой простынью. Агата, ещё в коридоре, заставила его переодеться в больничную одежду и дала новые тапочки.
Узнать Трисс, в девушке, лежащей на высокой кровати – было сложно. Только чёрные вензеля на молочном маникюре подтверждали, что это действительно она.
– Моя детка… – встал Эд перед пострадавшей и хотел взять её за руку, но Агата что-то тихо прорычала.
Он смотрел на Хэм не отрываясь и спешно вытер слезы, пока ведьма их не заметила.
– Агата! -внезапно крикнул Эд и заставил ведьму, смешивающую какие-то порошки, обернуться.
– Опять… – подлетела та, видя, как из рта снова потекла кровь и Трисс закашлялась.
– Почему посторонние в реанимации? – зашёл Артём, натягивая маску на лицо. И Эди жалобно прошептал:
– Пожалуйста, можно я останусь?! Я не могу там пока она тут…
– Отойдите! -сказал Артем, откинув простынь и оголив девушку, оставшуюся в одних трусах, которые и трусами было назвать сложно. Просто нитки с треугольником посередине.
Эд осмотрел её с головы до ног. Ссадины, которые уже не сочились, множество наложенных повязок.
– Киса моя, сейчас потерпи! -раскладывал врач по телу мягкие резиновые пакеты и во сне Трисс застонала – Понимаю!
– Доктор, что это? – только спросил наблюдатель, но травматолог проигнорировал парня и строго обратился к помощнице ведьме:
– Агата, можно вот ЭТО устранить?! Я вообще-то работаю!
– Эдвард, сядь на стул, вон туда! – попросила та, пожалев, что вообще нарушила регламент.
Эди наклонился, поцеловав руку Трисс и прошёл спиной туда, куда показала Агата.
– Готова твоя чудо-хрень?– обратился врач к ведьме.
– Да, Артём Дмитриевич, запах от неё конечно… – чувствовала своим сверхъестественным чутьём ведьма.
– Как у барбариски. – перебил тот.
– Ох если бы!
Подвинув один из пакетов со льдом, врач аккуратно придерживал её грудь, ставшую словно каменной от этого необходимого холода. Широкий пластырь, удерживающий повязку, медленно был удалён и Эд увидел несколько больших швов разной формы, из которых сочилась жидкость.
– Почему у неё кровь изо рта идёт? Что с органами? – снова вмешался в процесс своим любопытством младший Лоцф.
– Иди отсюда а! -шутливо бросил врач и Агата решила аккуратно пояснить:
– Там нормально все. Она щеку раскусила, зашивать не стали, во рту быстро заживает… Хотя может зря…
– Оставьте девчонку в покое. Её и так шили три пары рук. – тихо ворчал Артём -Агата, наноси свою магию на грудь, тут самые глубокие повреждения.
– Представляю в каком она будет шоке, узнав, что схлопотала 47 швов…– сочувственно осматривала ведьма.
– Жива и ладно.
– Тоже верно.
Артём взял маленький резиновый пакет и положил на лицо пациентке, от чего она поморщилась, оголив белоснежные зубы, запачканные кровью.
– Да, чуть-чуть обижу Кисунь!
Трисс приоткрыла глаза и посмотрела на смешных кривляющихся Мики маусов, на разноцветной весёлой шапочке доктора, а затем застонав, снова зажмурилась от боли.
– Давай, вколи ей трамал. Не мучай больше лайтами. -дал команду Агате врач, и поспешившая на выход за препаратом, вдруг уловила запах, исходивший от Эдварда.
– Выходи! – оскалилась ведьма.
– Можно я останусь, вдруг ей что-то…
– Это ты сделал, лободырный!
– Авария же, нет? – удивленно обернулся врач.
– А почему тогда так пахнет виной?
– Так… Потом разберемся! На выход, быстро! – стал еще более суровым травматолог, но Эд не оставлял попыток удержаться рядом:
– Пожалуйста, я не могу… -
– Это она не может! Терпеть такую боль не может! Вон пошёл, пока я тебя в подвал не уложил, в холодильник.
Эдвард вышел и сел под дверью у стены, потирая голову руками. Все вокруг закружилось, и он понял, что находится совершенно в другом месте.
– Что за черт? -смотрел парень на прямой коридор, в котором пропали все двери. Он прошёлся руками по стенам, но ни одной ручки так и не нашёл.
– На выход Эди, тебе надо поспать… – постучал по плечу железной лапой Краус.
– Серж, тут все двери…
– Ты сам виноват!
***
Смеющиеся Мики и Мини маусы кружились перед глазами. Трисс пыталась отмахнуть их от себя словно назойливых мух, но почувствовала, как задела какие-то резиновые трубки.
– Эй, хулиганка! Не делай так. – воткнул катетер обратно в вену Артём- Посмотри на меня Кисунь, вот так! Ох какие у нас глазки, ты моя умничка…
Трисс открыла глаза, но кроме яркого света и смазанных образов, не видела ничего. Слишком быстро все кружилось вокруг.
– Можно закрыть, ещё держит, это хорошо.
– Где я… -пыталась понять Трисс и осуществила попытку приподняться.
– Явно не там, куда собиралась. Надеюсь, что ты рада. – звучал глубокий, низкий мужской голос, наполненный нотами заботы и теплоты.
Она чувствовала горячие пальцы на своём лице, чувствовала, как мокрое мягкое полотенце вытирает её лицо и шею.
– Пить хочешь?
Трисс еле заметно кивнула и ощутила, как к губам преподнесли тонкую трубочку приподняв её голову.
– Фу…
– Не «фу», а сладкая водичка. Сейчас обижу опять, потерпи! -услышала она где-то близко и не успев сообразить, о чём идёт речь, почувствовала, как медленно отклеивается пластырь на груди.
– Доктор, что там?
– Нормально… Не думай об этом. Чувствуешь что-то?
– Щекотно… Неприятно …
– Пока под наркотой – да. А как отпустит, будем думать. Как зовут?
– Трисс.
– Серьёзно?
– Трисс Хэм.
– Американка? А говоришь без акцента.
– Нет, латвийка, дед англичанин.
– Мать, видимо, русская. Еще одна семья «талантливых» эмигрантов, преследуемых властью?
– Заметно?
– Я тут недавно одну француженку лечил…
– Белка.
– Да, у меня тут то белки, то суслики, ты вот Кисой будешь, согласна? Сейчас ещё чуть обижу… -надавил на припухшую область врач, жалея, что не вывел катетер для слива жидкости.
– Не чувствую…
– Отлично. У меня к тебе предложение. Давай сейчас снова откроем глазки, я свет лишний выключу… Посмотри Кисунь… Вот умница…
– Как вы? -прозвенел в голове громкий женский голос и Трисс поморщилась. Кто-то прошагал через палату и остановился в слепой для пациентки зоне.
– Бровь, где шили припухла, надо бы ещё холод подержать. Через 2 часа поставь уколы… Я пока отъеду, не скучайте девочки. Будет искать заведующий, вали все на меня, если что звони.
– Не боишься, что уволит?
– Не он брал меня на работу. Девочку никому не показывай пока. Будет время клинику запечатай.
– Артем Дмитриевич, всю клинику?
– Всю. Так надёжнее.
Дверь тихо щёлкнула и Трисс повернулась на звук.
– Лишний раз не мотай головой, у тебя сотрясение. Что чувствуешь? – подошла к кровати незнакомка в белом халате, внешность которой было сложно рассмотреть из-за пелены перед глазами.
– Тело будто чужое.
– Когда станет своим, будет больно. Ты нарушила закон. И вообще, за такое, у нас уголовная ответственность.
Трисс сразу поняла, о чем говорила девушка. Несколько порций виски, запрещённая скорость…
– Кто-то пострадал из-за меня?
– Материально.
– А конкретнее …
– Угнанный мотоцикл восстановлению не подлежит.
– Анна Мильт моя подруга, мы договоримся.
– А Эдвард?
– Почему Вы спрашиваете о нем?
– Он вчера сидел тут, слезами все вокруг тебя заливал.
– Этого не может быть. Этот человек не способен на сочувствие…
– Там явно не про сочувствие! -усмехнулась девушка – Парень твой?
– Нет, я работаю на его семью.
– Влюблен в тебя. Поссорились?
– Нет. Я просто сглупила… Психанула…
– Спать хочешь?
– Слабость… И этот запах медикаментов ужасный, тошнотворный…
– Хочешь свожу тебя в душ?
– Да, очень.
– Подними руку! Ну нет, Трисс, это опасно. Сейчас ещё отпустит и сходим минут через 40. Может принесу поесть?
– Нет, спасибо.
– Поспи пока.
Трисс почувствовала, как холодные руки вынули иглу из вены и снова прицепили кислородный датчик на палец. Вложив что-то в ее ладонь.
– Тут кнопка, нажми и я приду. Буду рядом у пациентов, хорошо?
– Спасибо. Я даже не спросила…
– Агата, меня зовут Агата.
***
Немного подремав, Трисс проснулась от боли. Она откинула простынь и оценила масштаб повреждений. А затем, встав с кровати, крепко стиснув зубы, подошла к окну. Небо было серым и тяжёлым.
Агата была права, совершено преступление. Пока она тут без документов, и полицейские не приходили по её душу, лучше по-английски покинуть это прекрасное место. Иначе, выговора, и возможно, отстранения от службы не избежать.
Самостоятельно выйдя из реанимации и найдя душевую, девушка смывала с себя холодной водой этот тошнотворный, больничный запах. Полотенец она не нашла, зато новых простыней было полно. Наверняка ей простят это небольшое нарушение порядка, и возможно, ещё пару…
***
Красивая лирика звучала из проезжавшей навстречу машины, чуть притормозив, а затем и вовсе развернувшись.
Темно-синий авто теперь ехал медленно за девушкой и Трисс чуть отвернулась в сторону, скрывая лицо за влажными волосами.
– Простите, Вас подвести? – раздался весёлый голос водителя из приоткрытого окна.
Белый медицинский халат, голые ноги и больничные кроксы, настоящую хозяйку которых он знал! Ибо украшала так рабочую обувь – только Агата.
– Девушка, ну куда же Вы? Может хоть номер телефона оставите?
– Простите, я не знакомлюсь! -остановилась Трисс, почувствовав, что головокружение становится сильнее и невыносимая боль сопровождается потерей ориентации.
Дверь позади хлопнула и сквозь болезненный звон в голове, слышались мягкие шаги, приближающегося водителя.
– Девушка, а Вам так не холодно? 14 градусов всего!
– Нет. -прозвучало совсем слабо и Трисс сделала еще несколько шагов вперёд не глядя.
– Красавица, может кофе выпьем?
– Нет… Спасибо…– снова остановилась сбежавшая и вся сжалась, от этой новой волны боли, согнув руку и положив её под грудь.
– Кисунь, давай завтра доиграем? Это уже не смешно совсем! – сменился весёлый тон, на обеспокоенный и Трисс узнала этот голос.
Она повернулась и серо-зелёный волшебный мир, отражающийся в её глазах, завладел его разумом.
– Артём Дмитриевич? – прищурившись от боли, несмело предположила пациентка, глядя на высокого голубоглазого блондина, больше похожего на очередного конторского, чем на врача. Физически подготовлен, хорошо слажен, тонкие губы гипнотический взгляд. На лбу «особо опасен».
– Нет! -протянул он ей руку, наблюдая за тем, как ей становится все больнее- За забором, просто Артём!
– Мне нужно… Позвонить!
– Хэм, у нас есть меньше 5-ти минут, до того, как перестанет действовать обезболивающее и поверь, то, что сейчас ты чувствуешь – это цветочки. Надо вернуться! – снова потянулся к ней врач, но та, лишь чуть повернула корпус и взглянула на руку, которой придерживала грудь. Белый халат и ладонь были залиты кровью, и Артём решил, что уговорами добиваться уже бессмысленно и опасно.
– Хулинганка! Шьём её шьём, а она тут прогуливается! – поднял девушку на руки врач и усадил на сидение. – Намочила повязку и промолчала да? Шалунья! Хоть бы позвала Агату или медсестру.
– Не хотела привлекать внимания…
– Пф… Девушка без белья, в коротком халате медсестры, знаешь ли, привлекает внимание больше, чем в красном платье и на мотоцикле!
Трисс стиснула зубы и тяжело дышала. Очередная волна боли нахлынула и головокружение стало настолько сильным, что бедняжка уже ничего не видела вокруг. В глазах стояла только мучительная темнота.
– Не не! Говори со мной! С сотрясением мозга, переливанием крови, кучей швов… Блин, ругать тебя буду!
– Не надо!
– Давай давай говори! – мчал Артём уже обратно к клинике.
– Что?
– Что угодно! Давай вспомним алфавит?
– Глупость…
– Кто ты по гороскопу?
– По какому …
– Глаза открой! Смотри на меня! -резко изменился его ласковый тон.
Остановившись у крыльца, врач выпрыгнул из машины и крикнул коллеге, стоящему на входе:
– Реаниматолога срочно на первый!
Каждое движение доставляло ужасную боль. До черноты в глазах, от которой в дополнение ко всему, ещё и тошнило.
Артём взял её на руки как можно осторожнее и увидев подъехавший авто, с вчерашними иностранными гостями, выругался про себя.
– Надеюсь ведьма успела!
***
– Что за дела Краус? – орал Эди через всю парковку у клиники.
– Добрый день, господа! -пытался быть как можно дружелюбнее Серж, несмотря на необоснованную агрессию. Эрик и Енн вели себя спокойно, а вот младший и сегодня был готов барагозить:
– Клянусь, я видел, как сейчас Трисс несёт на руках какой-то блондин, в коричневой кожаной куртке!
– Я только что приехал! Только что! Что за предъявы? Пойдем, узнаем…
Серж поднимался по лестнице на крыльцо и обернувшись, увидел, как лица мужчин постепенно заливаются сине-красным.
– Так… Вам, видимо, сюда нельзя! Спускайтесь!
Эрик и Енн отошли, пытаясь отдышаться, и только упрямый Эдвард дошёл до входной двери, а дотронувшись ручки, упал на колени задыхаясь.
– Ну я же говорю, нельзя. Кого обидели вчера? Внизу ждите, всё узнаю и выйду!
На первом этаже было как всегда суетливо, и громкие команды Артёма отдалённо звучали в левом крыле. Пройдя на звук, Серж встал у одной из приёмных, куда уже подошёл реаниматолог, а сам лечащий врач, скинул куртку спешно бросив ее на пол.
Тут же по коридору летела Агата с подносом:
– Серж иди, потом!
– Что случилось?
– Отходила от наркоты и сбежала, Дмитрич выловил случайно на дороге, за 1.5 км от больницы успела уйти.
– Зачем?
– Голова дурная после препаратов, а у неё ещё сотряс, иди!
– А что интерпольным нельзя войти?
– Нет! Закрыто. Для них закрыто. Мишка ещё зайдет, а этим вход воспрещён!
– Почему? Они вроде как не враги ей?
– Серж, я занята! Или пусть умирает, а мы поболтаем?!– накричала Агата.
– Да все, понял, понял! -направился на улицу Краус, где тоже было крайне нервно.
***
Мерзкий писк. Не громкий, но бьющий по вискам. Трисс медленно открывала глаза и почувствовала тёплую, нежную ладонь, которая легла на её руку.
– Белка…
– Ты очнулась?! Как ты нас напугала! – затараторила Аннабель – Ты с чего вдруг решила бежать? Как можно? В халате, ты нормальная вообще?
– Видимо, мне тоже захотелось внимания, а то мир вокруг тебя крутиться… Видишь, я тоже умею… Косячить… -тяжело дышала Трисс, голос которой сильно ослаб.
– Ну что, Белка, Киска и ведьма! А где ведьма? Опять слиняла? – задорно говорил Артем занося поднос с едой и большим шейкером с трубочкой.
– Агата вышла…-сказала Бель, поправив простынь, закрывающую обнажённое тело подруги.
– Надо поесть.
– Нет спасибо. -с отвращением отвернулась Трисс.
– Надо. Я не спрашиваю, хочешь или нет, надо поесть. Если из-за щеки не получится нормальной еды, то в шейкере белковый… – встряхнул содержимое врач, но тут же был перебит:
– Спасибо, не надо.
– Нет! Я хожу тут, ворую порошки из детского отделения, а она нос воротит! Бель, а с тобой было проще договориться! – шутливо возмущался Артём, но женских улыбок в ответ не получил.
– Ты хороший врач, но плохой переговорщик! Без обид. -помотала головой Аннабель.
– Приехали…
– Бель, можно я тебя попрошу? – снова закрыла глаза Трисс, формулируя свое послание.
– Можно. Кроме телефона, спортивного костюма и белья. Это уже в пакете! – трогательно держала за покрытую ссадинами руку подруга, и на свою заботу, получила осуждающий вопль травматолога:
– Отлично! Ты подготовила её для очередного побега!
– Больше не буду. – еле шевелила губами та, что получила дополнительную дозу сильного обезболивающего – Я же не знала, что это клиника частная и хозяин Краус. Это меняет дело… Возможно меня даже не посадят за езду в нетрезвом виде… И от Леона получится скрыть…
– Возможно! Бель, тебе пора, это реанимация, придёт главврач и я пострадаю! -совсем неубедительно тараторил Артём.
– Да? – наивно хлопала ресницами Аннабель.
– Да.
– Ну я пошла?
– Ты издеваешься?!
– Трисс, телефон в пакете, если что – звони.
– Тут нельзя пользоваться телефоном, тут аппаратура чувствительная. Бель! -уже злился врач и подруга поспешила удалиться:
– Я ушла, ушла!
Трисс услышала, как дверь тихо закрылась, и Артём подошёл, встав у изголовья кровати:
– Сейчас приподниму, спинка щёлкнет, не пугайся.
– Я вообще не из пугливых…
В таком положении Трисс вроде и сидела, но отсутствие сил не позволяло ей даже повернуть голову. Травматолог развернул её к себе и поправив волосы, ласкал своим низким чарующим голосом:
– Помоги мне, Трисс, пожалуйста…
– Что за уловка?
– Помоги мне поверить в то, что я хороший врач и могу договориться с пациентом?
Трисс рассмеялась и это дало ей новую порцию боли, от чего она снова поморщилась.
– Есть зеркало?
– Не надо.
– Я хочу посмотреть.
– Ты красавица. Веришь мне?
– Как не верить человеку в шапочке с Мики маусом?
– Давай так, ты выпиваешь стакан, а я дам тебе позвонить!
– Нельзя же пользоваться телефоном?
– А мы отключим все на пять минут.
– Я постараюсь, но не обещаю!
Он поднёс стакан с трубочкой к губам и Трисс почувствовала холодный, густой коктейль, по вкусу напоминающий растаявшее мороженое. Чуть наклонив голову, чтобы жидкость не попала на больную щеку, ей удалось сделать 4 глотка.
– Не могу больше…
– Ты серьёзно? Ребёнок в 3 года выпивает и ещё просит!
– Для меня слишком сладкий…
– Фитоняшка? Диеты, салаты, все дела?
– Нет. Просто из тех девочек, которые предпочитают вискарь …
– И мотоциклы! Да, я вижу…
Осматривая шов на лице, Артём волновался. Хоть вида он и не подавал, но та энергия, что бурлила в нем, била Трисс словно волнами. Мужчина не сразу понял, что именно происходит, когда она протянула свою ладонь и положила на его щеку, глядя в глаза. А затем почувствовал, что его выпивают. Словно тот коктейль, вытягивают эту неловкую нервозность, оставляя уют, спокойствие и умиротворение.
– Да ты конфетка с начинкой… -сказал он почти шёпотом.
– Ты обещал мне позвонить.
– Авансов не будет. Ты не поела.
Глава 17
***
Слишком громкий вибровызов разбудил Трисс и открыв глаза, она увидела Артёма, стоящего у окна.
– Слушаю. – говорил как можно тише тот, кто охранял её покой.
– Артём Дмитриевич, здравствуй дорогой! Подскажи, пожалуйста… -мямлил мужской голос в трубку.
– Говори прямо, кто тут начальник, ты или я?
– Краус дал команду окутать заботой нашу важную гостью, а ни медсестра, ни санитары не могут её найти. Вроде, в одной из палат интенсивной терапии должна быть…
– Я позвоню Сержу, это лишнее.
– Тут ей цветы передали и корзину с фруктами…
– Никаких цветов в реанимации, в регистратуре оставь.
– Я, как заведующий, должен осмотреть!
– Прямо по коридору иди… -отошёл Артём в сторону выхода и распахнув дверь, поднял руку. Через несколько секунд к Трисс уже подошёл худощавый мужчина лет 45-ти, в очках, медицинском халате и с документами в руках.
– Здравствуйте, мисс Хэм. Я заведующий отделением Захар Александрович Жидов.
Трисс все слышала и смотрела на присутствующих приоткрыв глаза, но сил на ответ совсем не было, и она просто слабо кивнула.
– Артем Дмитриевич, какие препараты Вы назначили?– спросил заведующий и на это, сверля взглядом руководителя, врач положил карточку на его планшетку. Молча.
– Коллега, я хотел бы предложить Вам, ещё пару дней поколоть обезболивающие более сильного спектра, чтобы подстраховаться.
– Отходить от наркотических препаратов не очень приятно, а учитывая, что переломов нет и внутренние органы целы, считаю это лишним.
– Хорошо. Глубокая травма молочной железы и внешней части бедра,– прочитал Захар Александрович в карточке и обратился уже к Трисс – Могу я осмотреть?
– Нет. – сухо ответил травматолог на вопрос, адресованный не ему.
– Артём Дмитриевич…
– Захар Александрович, мы меньше часа назад все обработали и заклеили, не надо лишний раз…
– Мне реаниматолог сказал, что присутствовал при том болевом шоке, что…
– Отходила от наркотика, сделала глупость, больше не будет.
– У нее разошелся шов!
– Я сшил его снова, сам.
– Она девушка, ей нужна элементарная…
– Вали отсюда! -вскипел тот, с кем старался никто не связываться.
– Артем, дослушай меня! -пытался мягко донести свою позицию руководитель – Ты не можешь заменить всех в больнице. Быть и врачом, и сиделкой, и медсестрой.
– Сколько сейчас пациентов в реанимации?
– Один.
– Одна. Вот я и работаю. Не шуми.
– Мисс Хэм, если Вам что-то понадобится, я буду рядом. Вы всегда можете…
– Спасибо большое. -еле выговорила обессилившая Трисс, прежде чем снова закрыла глаза и погрузилась в дремоту.
***
– Отдашь мне сам или заберу? -разносился тихий, приторно-мелодичный голос.
– Мишель, тихо! – смеялся Вадим, шёпотом обращаясь к любимой.
Низкий тихий смех Артёма заставил Трисс открыть глаза и заметив это, врач с претензией обратился к Сирене:
– Вы нарушаете режим моего пациента!
– Пациента! Конечно! -закатила глаза Мишель и подошла к высокой кровати на колесиках – Любимая, как ты?
– Лучше всех, но никто не завидует. Есть пудра?
– Не надо! – вмешался лечащий врач.
– Все так плохо да? Я чувствую жёсткую корку и как будто вода внутри.
– Небольшой отек, -кивнул Артем Дмитриевич- не надо зеркал.
Мишель обернулась, вздохнула и снова обратилась к подруге:
– Что я могу для тебя сделать? Может помочь тебе одеться? С костюмом, Бель, конечно, погорячилась, но может хоть… Белье? Сорочку?
