ЗАСЛОН: Память будущего

«КРУГ».

Лаборатория. 3025 год.

– Готово, – Кай поднял пробирку с голубой жидкостью. – Ингибитор свяжется с шипами вируса, сделав его безвредным.

– Ты уверен? – Марк потрогал пробирку, будто это граната, – Если ошибешься…

– Ошибки учат лучше учебников, – Кай сунул пробирку в сумку. Рука привычно сжала медальон на груди. Секрет этого медальона Кай не раскрывал никому – в нем хранился образец чумы, уничтожившей тогда почти четверть человечества и убившей его сестру – высушенный штамм, который он выкрал в 3010 году. Кай верил, что однажды расшифрует его, чтобы создать универсальную вакцину. Даже если это убьет его самого.

– Ты думаешь, я не вижу, как ты смотришь на медальон? – Элис прижала ладонь к стеклу герметичного контейнера, – Мы все , каждый из нас, бежим от своих теней. Но если обернешься, они тебя поглотят…

– Я не бегу, – Кай положил медальон на стол перед Элис, – я ношу свою тень с собой.

Элис. Связующая нить

Синтаполис. 3025 год. 02:34 по Хроносети.

Элис провела пальцами по графеновому экрану, ощущая его шероховатость под подушечками пальцев. Тактильность успокаивала – в мире, где все могло рассыпаться в цифровую пыль, это напоминало, что она все еще человек. За спиной гудели трансформаторы «Круга», а перед ней на столе лежал дневник с надписью «Наблюдения» – ее личный архив побед, провалов и надежд. Она открыла его на случайной странице:

« Марк сегодня снова смотрел на часы. Не те, что на руке, а на стену, где когда–то висели фото его отца. Он ищет ответы в прошлом, но, кажется, боится их найти, как будто, он знает что–то, что неизвестно никому из нас. Боится, как я боюсь признаться, что до сих пор помню его запах – смесь машинного масла и корицы. Глупость.»

Она захлопнула тетрадь, как будто поймала себя на краже. Глупость? Нет. Опасность. Чувства делали ее уязвимой, а они не могли себе этого позволить. Но сейчас, когда Временной Разлом достиг 89%…

Воспоминание. Первая встреча. 3021 год.

Они собрались в лаборатории временного синтеза – пятеро гениев с разбитыми сердцами. Марк, еще без своей одержимости, чертил схемы на доске. Лия язвила по поводу его почерка. Рейв молча собирал из лабораторного хлама что–то, напоминающее гранатомет. Кай сидел в углу, держа в руках медальон.

– Мы можем изменить мир, – сказала Элис, не сильно–то себе и веря, – Но для этого нужно доверять друг другу.

– Доверять? – Рейв хмыкнул, не отрываясь от паяльника.– Я даже имени твоего не знаю.

– Элис. Элис Вердант. И я украла реактор из деканата, чтобы собрать вот это. – она бросила на стол чертежи машины времени.

Марк тогда впервые посмотрел на нее не как на студентку, а как на равную. Этот взгляд она помнила до сих пор.

Лаборатория. 3025 год. Сейчас.

– Элис! – Лия ворвалась в комнату, ее планшет дрожал в руках, – Рейв снова полез в 1945 без страховки!

– Опять?! – Элис вскочила, пряча дневник в рюкзак. – Где Марк?

– Горит в дубле «Круга». Оптимизирует, говорит. – Лия закатила глаза. – Хотя, он сам нуждается в оптимизации.

Элис улыбнулась. Лия всегда прятала тревогу за сарказмом…

Зона прыжка. Лаборатория временного синтеза. 3025.

Рейв, покрытый сажей, держал Кая за воротник.

– Он хотел остаться в 2019! Подменить собой нулевого пациента!

Кай вырвался, сжимая пробирку в руках:

– Я почти нашел связь с чумой! Еще один прыжок…

– И ты сведешь нас всех в могилу! – Рейв погрозил ему кулаком, но Элис встала между ними.

– Хватит! – ее голос заставил всех остановиться. – Мы не враги. Мы части одного механизма. Сломаете друг друга – сломается всё!

Рейв опустил руку, Кай спрятал пробирку. Лия, наблюдая с порога, пробормотала:

– Надо бы в этот механизм смазки добавить, а то скрипит невыносимо!

Элис поймала ее взгляд и кивнула : «Спасибо!»

Личный дневник. Запись от 12.04.3025:

« Марк избегает меня. Или мне кажется? Сегодня уронила кофе, он поймал меня за руку. Держал секунду дольше, чем нужно. Потом извинился. Глупо ждать чего–то, когда мир рушится. Но я все равно жду.

Лия шутит, чтобы не плакать. Вчера нашла ее в подсобке – она дрожала, обняв колени. Сказала, что аллергия. Но я видела ее татуировку. Она боится, что следующая ошибка будет последней.

Рейв… Он носит в себе ту войну, как свой осколок. Иногда ловлю его взгляд на фотке Асара. Он хочет вернуться и все изменить. Но знает, что не сможет.

Кай. Бедный Кай! Он думает, что я не заметила, как он украл образец. Медальон стал тяжелее. Он умрет, чтобы оживить ее. И я не смогу его остановить.

А я? Я держу их нити, но теряю свои. Марк… Если бы ты знал, как я завидую твоим часам. Они могут вернуться в прошлое. А я нет.»

Разговор с Марком. Поздняя ночь. Лаборатория.

Они копались в стабилизаторе временного контура, когда Элис не выдержала:

– Почему ты не сказал, что отец предупреждал тебя о «ЗАСЛОНЕ» ?

Марк уронил отвертку.

– Откуда? …

– Твой дневник. В катакомбах. – Она коснулась его руки. – Мы могли избежать этого.

– Я боялся, – он отвернулся, – что вы отвернетесь, узнав, что мой отец создал этот кошмар.

Элис подняла его подбородок, заставляя смотреть в глаза:

– Мы все создаем кошмары. Но мы же исправляем их. Вместе.

Он притянул ее к себе. Поцелуй был краток, как вспышка. Потом он отступил, бормоча извинения.

– Не надо, – она прижала свои пальцы к его губам. – Просто … не исчезай.

Прыжок. Удар по прошлому

Они взялись за руки и шагнули в центр платформы. Марк запустил обратный отсчет и шагнул к ним. Тоннель возник внезапно, как вспышка сине–фиолетового цвета, разрезающая пространство. Его стенки состояли из сплетенных цифровых всплесков – мерцающих бинарных кодов, обрывков каких–то связей. Каждая частица света напоминала кадр из старой кинопленки, на которой мелькали молнии, цифры и яркие вспышки.

Позже Элис написала в своем дневнике: « Это было похоже на падение в кипящий компьютер. Свет резал глаза, цифры впивались в кожу, а прошлое шептало: «Ты не должен этого видеть».

Давление света ощущалось, как будто все тело проходило через пресс, сжимаясь до размеров атома и возвращаясь обратно. Резкие перепады температуры – от ледяного холода до адского жара – сливались в одно единое чувство времени – от дыхания прошлого до вспышек будущего. Звуки слились в один единый диссонанс, похожий на шум ветра в ушах, только увеличенный в громкости раз в сто.

Элис нашла в себе силы обернуться. Вдруг ей показалось, что в этом тоннеле из ярких вспышек на фоне светящегося кристалла возникла темная женская фигура. Она как будто смотрела им вслед и провожала их.

– Жуть какая, – подумала она, – показалось, что ли?– она попыталась что–то сказать, но не услышала своего голоса.

Её сознание, как будто кем–то направляемое, словно приказывало ей смотреть только вперед, туда, где яркой звездой пылал голубой свет.

Все оборвалось также внезапно, как началось. Они стояли, все еще взявшись за руки, около стеклянных дверей трехэтажного здания из стекла и бетона серого цвета, освещенного снаружи галогеновой подсветкой, окна в котором были темными по всему фасаду. Темное ночное небо усыпано было близкими звездами, а в тишине, которая казалась бесконечной после оглушительного тоннеля, не было слышно ни звука. Воздух пах озоном и пеплом – признак успешного перехода.

– Все целы? – прервал тишину голос Марка? – по–моему, добрались удачно.

– Только холодно как–то…– сказал Рейв.

– Что ты хочешь, декабрь месяц… – сказала Лия, – не туристический сезон, однако, южная часть Китая. Мы почти на широте Тайваня.

– Марк, – тихо, почти шепотом, сказала Элис, – мне показалось, что в тоннеле мы были не одни…

– Может, не будем светиться лишний раз, все–таки мы тут незваные гости, – сказал Рейв, поёживаясь.

– У нас «на всё–про всё» 2 часа.– Марк посмотрел на свои часы, – охрана только еще меняется, нас не заметят, если не высовываться. Действуем по плану: Рейв – к щитку сигнализации, отключай все камеры и тревоги. Лия – серверная. Я, Элис и Кай – в лабораторию по коридору второго этажа. Обратно уходим тем же путем. Сбор здесь. Через полчаса. Никому не задерживаться, если кого–то не будет – ждать не сможем. Вперед!

Он достал из кармана ключ–перфокарту, оставленную для него отцом, и двумя оборотами открыл стеклянную дверь.

Замок послушно щелкнул, будто ждал их.

– Твой отец словно предвидел, что мы придем, – шепнула Элис Марку.

– Он предвидел многое, но не это, – Марк потер часы, где левый циферблат показывал 2019, а правый – стремительно растущий Временной Разлом.

Друзья тихими быстрыми шагами разошлись в разные стороны.

Рейв нырнул в цокольный этаж к техническим помещениям, Лия на первый этаж к коридору серверной, а Марк, Элис и Кай поднялись по лестнице на второй этаж и двинулись по узкому темному коридору в сторону лаборатории. Они пробирались в полной тишине, осторожно оглядываясь вокруг. Рейв к этому моменту уже должен был выключить сигнализацию и камеры, а Лия взять под контроль серверы научных данных.

Они прошли вестибюль, за которым оказалась герметичная стеклянная дверь с изображением знака биологической опасности:

Надпись на стекле гласила: «BSL–4».

– Здесь! – сказал Марк и уверенно шагнул к двери. Он нажал на клавишу с правой стороны – пневматическая дверь с шипением открылась и они вошли в герметичный бокс с висящими по стенам белыми скафандрами.

– Одеваемся. Быстро. – скомандовал Марк.

Они быстро сняли со стены белые комбинезоны.

Элис наигранно капризно сказала:

– Я в этом мешке «в люди» не пойду!

– Одевай! – скомандовал Марк, – вот тебе еще хрустальные туфельки, – сказал он и протянул ей пару огромных белых резиновых сапог, – носи на здоровье!

– Сейчас мы тебе фигурку подправим! – улыбнулся он и подключил к её комбинезону голубой кислородный шланг, свисающий с кронштейна на потолке. Костюм тут же надулся как подушка. Они оба бесшумно засмеялись, не обращая внимания на Кая, который в это время упорно и неуклюже боролся со скафандром:

– Блин, где у этой подушки застежка? – ворчал он, засовывая руки в штаны.

Наконец, Кай разобрался с одной проблемой и нашел себе другую:

– А где переходник для кислорода? Я задохнусь сейчас, – он пытался глубоко вздохнуть, но полиэтиленовый колпак в виде ведра на голове схлопывался у него на лице при каждом вдохе.

– Без паники, – Марк обхватил его сзади и подключил голубой шланг, свисающий с потолка. Кай тут же надулся до нужных размеров. Оказалось, что комбинезон был больше него раза в два.

– Зато сапоги будут форму поддерживать, – с улыбкой шлепнул Кая по спине Марк.

Они застыли перед металлической дверью в герметичный отсек лаборатории.

Что их ждет там, за дверью? Сейчас они об этом уже не думали. Все было решено заранее. Марк уверенно нажал на клавишу пневматического замка. Дверь с шипением отошла в сторону. Перед глазами друзей предстала лаборатория – цель их путешествия: стерильная биологическая лаборатория стандартного образца XXI века – большой зал с металлическими стенами, освещенный лампами дневного света, был заставлен лабораторным оборудованием – стерильными боксами с пробирками внутри, микроскопами, компьютерами, шкафами с образцами. В центре лаборатории был расположен прозрачный бокс с надписью «SARS–COVI–19», около которого стояли две фигуры в таких же скафандрах. Лица их было не рассмотреть. Увидев троих вошедших, эти двое, посмотрели друг на друга, что–то тихо сказали, развернулись и пошли к противоположной двери, захватив лежащий на столе журнал. У двери один из них, тот, что был повыше, остановился, повернулся к ним лицом, как будто, что–то хотел сказать. Но, постояв секунду, вдруг поднял правую руку и помахал.

– Ну что ж, подумал Марк, – будем играть до конца, – и поднял руку в дружеском приветствии. Эти двое помахали в ответ и скрылись за открывшейся дверью.

– ФФух!… – выдохнула Элис, – я думала, всё, попались… У меня сердце чуть не выпрыгнуло от страха.

Кай в это время тихонечко сползал спиной по стене:

– А туалет здесь есть где–нибудь?

– Нашел время! Действуем, – скомандовал Марк, – пробирки в боксе видишь? Работай! У нас время ограничено – осталось 20 минут. Успеешь?

– Я пошел, – сказал Кай и сделал шаг от стены – его качало, но он справлялся, – если еще кто–нибудь зайдет, – сказал он дрожащим голосом, – я, наверное, умру от разрыва сердца.

Холодильники с образцами вирусов гудели, как спящие звери. На лабораторном столе лежала карта Уханя с отметкой рынка, куда должны были доставить животных.

Элис разбиралась с планшетом – это оказался управляющий блок системы контроля. Она скачивала всю информацию о проводимых исследованиях и результатах, Марк устанавливал взрывчатку, а Кай возился с ламинарным боксом, и никак не мог засунуть огромные перчатки в порты, чтобы добраться до пробирок.

– Кай, – сказал ему Марк, сними эти дурацкие варежки. В портах есть свои перчатки.

– Точно! – воскликнул Кай, – он все еще не до конца сумел оправиться от шока от встречи с «лабораторными привидениями»…

Наконец он взял одну из пробирок и вставил ее в анализатор. Лицо его резко изменилось, когда он увидел результаты на экране:

– Здесь не только COVID,– он показал Элис данные, – геном на 67 % совпадает с моим образцом! Это… эволюция чумы!..

Прошло около пяти минут, пока друзья занимались каждый своим делом.

– Что–то наших не слышно, – сказал Марк, поправляя в ухе микродинамик коммуникатора, – Рейв, Лия, вы как? – он поставил на стол баллон «хлорамина–Т» с прикрепленной к нему взрывчаткой и установил дистанционный взрыватель, как учил Рейв, – выходите, если готовы. Мы будем через две минуты.

– Мы у выхода. Дверь закрыта. – отозвался в наушнике Рейв. Охрана пока не появилась, но поторопитесь, мне со всеми сразу будет не справиться.

Через минуту все трое бежали по коридору, сбрасывая по дороге неуклюжие скафандры. У входных дверей их уже ждали Рейв и Лия.

– Как? Удачно? – спросила Лия у Марка, – все в порядке? – она повернулась к Элис. Кай с бледным лицом, запыхавшись, со злостью снимал резиновые сапоги.

– Кай, – Рейв с трудом сдерживал смех, – а ты домой босиком полетишь?

Кай застыл от неожиданного вопроса, но тут же с торжественной улыбкой достал руку из–за спины и величественно поднял над головой пару кроссовок:

– Да чтоб я им свои кроссовки оставил!…

– Всё, уходим, – сказал Марк и открыл дверь ключом. Все пятеро вышли на улицу и свернули за угол на небольшую лужайку.

– Давай! – скомандовал Рейв.

Марк нажал на кнопку дистанционного взрывателя.

За его спиной раздался грохот взрывающегося баллона с хлорамином.

– Все! Конец микробам! – воскликнул он.

– Не микробам, а вирусам, – поправил его Кай, – там было не то, что мы ожидали, – тихо сказал он и замолчал.

– Дома будем разбираться, Кай, – по–дружески положив Каю руку на плечо, сказал Марк, – мы сделали то, что должны были сделать. Теперь домой.

– Лия, – сказал Марк, – давай включай, а то замерзнем сейчас все.

Лия достала Ключ, и снова друзья оказались в световом коридоре, возвращаясь в будущее – в свое настоящее.

Так они думали…

Цена регресса

Лаборатория временного синтеза, Синтаполис, 3025 г.

Они стояли на платформе «Круга» в своей лаборатории, все еще окруженные затухающим сиянием временного коридора, и недоуменно озирались по сторонам: вместо биосенсоров на стенах висели аналоговые приборы – термометры, психрометры и барометры. Холодильники для вакцин стояли полупустые. На этикетках – названия болезней, которые в исходной реальности были давно побеждены. Нейроинтерфейсы Лии покрылись пылью, вместо них на столе лежали стеклянные ампулы. Остальное все было как будто в порядке. «Круг» и его оборудование было прежним и в рабочем состоянии – иначе, они бы не смогли вернуться. Это уже успокаивало.

Но воздух. Воздух как будто гудел от напряжения, словно сама реальность сжималась вокруг них. Это чувствовали все, но понять, что это такое, не мог никто из них.

Внезапно свет погас, и голограммы на стенах слились в мерцающий силуэт.

Это был силуэт молодой женщины, материализовавшийся в центре комнаты – не как голограмма, а как трехмерный код, обернутый в голубое сияние. Её черты были размыты, но голос звучал четко, словно шепот из эфира:

– Вы удивляетесь, почему мир стал таким? – Она сделала шаг вперед, и цифровые спирали поплыли за ней, как шлейф, – Вы вырвали один шип из венка истории, и теперь он рассыпается.

Элис сидела не шелохнувшись – она узнала этот силуэт. Она видела ее во временном тоннеле, когда обернулась назад. Элис инстинктивно сделала шаг назад и бухнулась на стул, стоящий позади нее.

– Вы думаете, что спасли мир? Вы лишь переписали его страницы, не понимая, какую книгу держите в руках.