Газовые глаза

Александр Сапрунов

Газовые глаза

ГАЗОВЫЕ ГЛАЗА

Глава первая

 Мы переместились в эту звёздную систему, чтобы основать колонию, построить города и новый мир. Наша эскадра, состоящая из трех кораблей, готовилась к высадке на первой, наиболее пригодной планете. Адмирал  Карпов объявил конкурс на название для неё, две других нарекли: Венерой-21- по числу известных Венер, и Криолгом, что означает Криолг? Знал только адмирал. Это в его голову влилось это словечко, ходили разговоры, что вместе с утренней порцией виски.

 Инженерные шлюпы зависли на орбите, исследуя околоземное пространство. А мы наслаждались отдыхом, и растратой друг на друга нервов. В общем, всё началось необычайно тихо для боевой группировки, почти десятилетие успешно сопротивлявшейся регулярным конфедеративным войскам и флоту.

 Я всегда считал любую идеологию обманом, потому всю нашу пропаганду пропускал мимо ушей. Из всего сброда, именуемого «личный состав повстанческого флота», мало кто был убежденным. Основная масса: преступники, бывшие военные, случайные люди, простаки, попавшие на крючок. Это рядовой и младший офицерский состав. Вождей и приближенных я не знал, судил о них по их выступлениям. Они с экрана соответствовали шизофреникам, изображающим из себя нормальных людей.

 Из трех наших кораблей два боевых крейсера с десантом, истребительными соединениями и планетарными войсками; третий – космический лайнер со стотысячной ордой колонистов, навербованных под нашими лозунгами в десятке миров. Каждый корабль – путешествующая планета со всем необходимым на необъятном борту, гигантский, но стройный организм человеко – машинного происхождения.

 В последней  заварушке на Фарисе мы потеряли половину сил. Адмиралу пришла в голову идея – и вот мы здесь! Война позади, отступление не поражение. В кубриках ходили разговоры, что обустроив колонию, адмирал снова решится на дерзкие набеги, и всё бы ничего, инженеры приступили к созданию полусфер, мы проводили время в корабельных кафе, ожидая, когда нас спустят на массу грудастых колонисток. Как вдруг в системе появился конфедеративный флот.

 Они напали внезапно, отрезав нас, друг от друга. Действовали быстро и жёстко. Беззащитный лайнер разнесли в клочья атомными ракетами. Один из наших крейсеров сотню часов обстреливали и бомбардировали истребители. На сто первый час крейсер взорвался – из наших иллюминаторов он казался пролетающей кометой. Мы ввязались в бой, конфедераты обложили нас манёвренной эскадрой из лёгких крейсеров при поддержке истребителей, и наши вожди призвали нас в последний раз ополоснуть кровью их идеалы. События развивались так стремительно – все наши корабли были блокированы, и потому всё выглядело гипнофильмом в котором вроде бы и участвуешь, но на самом деле только наблюдаешь и ничего не можешь поделать.

Когда ты побывал на ещё более абсурдном мероприятии – Галактической войне, в качестве многолетнего участника, такие события воспринимаешь как безальтернативное течение обстоятельств. В процессе хода военного времени, если остаёшься жив и цел, и твоя психика не съедается порчей, тогда всё равно атрофируются многие эмоции, ведь наблюдать за гибелью своих приходится каждодневно на экранах иллюминаторов, радарах, исключая моменты, когда ты в работе и наблюдают за тобой.

Когда уже мы готовились к худшему, какая-то сила наверное спасла нас: конфедераты, вдруг отвели корабли и прекратили налёты истребителей. Тишина была напряжённой, но не долгой: посредством разведки мы вскоре узнали, что им в тыл ударили эльгры. Инопланетники застали их врасплох и теперь имели изрядное преимущество. У нас появилась надежда. В следующие пятьдесят часов эльгры уничтожили половину кораблей конфедератов, в фронте зияли бреши, и наш патруль истребителей столкнулся с инопланетянами.

 По Центаврскому договору конфедераты и эльгры поделили сферы влияния, но, конечно, оставались нейтральные миры, где они время от времени сталкивались. Такие столкновения – шутки в сравнении с пятилетней бойней, называемой «Галактическая война». На Фарисе, когда нас изрядно потрепали, я получил чин капитана и стал командиром истребительного звена; до того был простым пилотом, несмотря на свои заслуги и почти легендарность. После Центаврского договора с эльграми, я вошёл в почётный список – сто асов истребительного флота, на семьдесят седьмом месте. Наличие какого–либо таланта – сомнительно, обычная огненная каша – бой. Поражение цели фиксирует компьютер, твою собственную сохранность гарантирует случай, судьба – как угодно. Из ста вылетов – десять контактно-боевых, пять смертельных – когда летишь сквозь огонь, остальные – отстрелялся и улетел. Остался жив – ас!

 К повстанцам я попал случайно. После большой войны многие флота и войсковые группировки расформировались, на смену им строились автоматические корабли, целые армии несли теперь службу без участия людей, это вызвало волну протеста. Конфедеративные  миры захлестнула преступность. Ветераны, оставшись не у дел, погрязли в нищете или попали в зону внимания полиции. Флот адмирала Карпова не подчинился приказу командования – первым делом уничтожил целый укрепрайон автоматических баз и флотов. Так началась его повстанческая эпопея.

 После войны мне приходилось жить на конфедеративное пособие, предусматривающее лишь твои потребности в пище, самой дешёвой и вредной. Я не смог удержаться от соблазна, связался со структурой, запутался, начались неприятности. Замаячил летальный исход, и я бежал из того мирка, да как-то неудачно – корабль захватили повстанцы. Ввели мои данные в компьютер, я стал для них лакомым кусочком пушечного мяса. Они, конечно, не вели переговоров со мной, упаковали в анабиозную камеру и отправили на свой крейсер. Объяснили. Я –  понял.

 Командование сразу отметило мою инертность и поместило вниз иерархической лестницы. Меня передвигали по ней как фишку, в зависимости от потерь среди офицерского состава, на что мне было плевать. Я ждал лишь возможности улизнуть. Её не было несколько лет, и теперь кажется не будет никогда.

Глава вторая

 После очередного вылета я спал. Встал с ощущением тяжести в затылке. Мясной рацион, сдобренный непонятной травянистой массой, сок из неизвестных плодов, питательный, но чересчур сладкий. Несколько пачек сигарет рассовано по карманам комбинезона. В лифте двое незнакомых пилотов. Лифт движется к отсеку полётов, белые створки наконец разъезжаются. Странно пусто в коридоре, внезапная дрожь стен заставляет нас переглянуться. Сигнал тревоги чёрно-синими маятниками перемигивается – где-то разгерметизирован отсек.

 Аварийный шкаф рядом, скафандры с волновым снабжением, легко и быстро облачаемся. Дрожь стен повторяется неоднократно, можно предположить атомную бомбардировку. Главный организатор действий – компьютер, чей микрофон, встроенный в различные части амуниции, чаще в шлем, – молчит. В сторону пункта управления полётами мы движемся бегом. Там ничего не сообщают – ждём. Разговоры касательно происходящего ведутся.

– Это не конфедераты! – единодушны офицеры.

– Скорее эльгры!

– Не удивлюсь примитивной абордажной атаке!

– Без спецсредств! При любой возможности эльгры поступают так!

– Хотят захватить корабль, чтобы потом изучить!

– Сколько их,  им нужно?!

– Внимание пилотам! – ожил Год. Личные микрофоны дублировали голос коридорных

– Противник оплавил тепловыми ракетами входные шлюзы, предполагается абордажная атака. Приказываю поступить в распоряжение полковника внутренней службы Белова. Оружие получить в оружейных отделах ближайшего расположения.

 Мы получили автомат-бластеры с боекомплектом. Скафандры заменили армейскими «хамелеонами». Меня назначили командиром группы из трех пилотов и одного спецназовца. Нам был поручен участок  вблизи шлюзов – отсек 405 – помещение для ремонта машин, поврежденных в бою. Мы заняли позицию. Адмирал Карпов появился на экране связи на моём запястье. Он уговаривал не паниковать, затем исчез. Я поддерживал связь с Годом, происходящее в других отсеках не являлось тайной, можно было, листая монитор всё увидеть.

 Абордажные группы эльгров появились сразу во многих частях корабля, одних удавалось уничтожить, другие закреплялись. Год координировал оборону. Особенно жестокий бой шёл в отсеке спасательных шлюпов. По соседству с нами эльгров легко уничтожили десантники. Тишина у нас подошла к завершающему зевку, компьютер сообщил о тепловом воздействии снаружи на стену, мы успели спрятаться в специальных окопах, приготовленных роботами.

 Брызги металла сыпались внутрь, десяток эльгров боевыми акробатическими прыжками хлынули в помещение. Лучемёт спецназовца чётко косил их. Отверстие увеличилось настолько, что стал виден космос и десантный шлюп эльгров. По абордажной дорожке они прыгали как кузнечики, прикреплённые к системе штурмового катапультирования. Несмотря на наш плотный огонь, смогли проникнуть внутрь, прячась за  горящие опоры для истребителей. Я выстрелил лучевой ракетой, но им удалось сбить её. Плотный сноп огня с обеих сторон. Стреляли, не целясь, даже сквозь непроницаемые «хамелеоны» чувствовался жар, бушующий вокруг.

 Два пилота, изрезанные блистерами, дымились, спецназовец отряхнул держащуюся на нитках мышц ногу – она упала. «Хамелеон» сомкнулся на культе, оказывая первую помощь. Эльгры лежали пожжёнными кусками, из шлюпа не появлялось подкреплений, лучи абордажной дорожки погасли.

– Приказываю покинуть отсек! – прозвучал Год.

 Мы взяли спецназовца под руки, и бегом добрались до безопасного места. Раздался взрыв – отсека 405 не стало.

 Следующий отсек мы сдали через час, я остался вдвоём с одноногим спецназовцем. Приказы Года прекратились, мне не верилось. И я упорно вызывал его на связь. Полковник Белов по параллельной линии вызвал меня, удивившись, что мы живы.

– Эльграм удалось пробиться в командный отсек, но мы их добьём там! – прокричал Белов.

– Да, но нам-то что делать?

– Держитесь! Пришлю подкрепление, как только смогу. Всё!

 Мы перезарядили магазины.

– Как тебя хоть зовут, солдат?

– Георгий! – ответил он, включив медпластину, укол расправил  его  сомкнутые от боли морщины.

– Хочешь? – предложил солдат, доставая фляжку из набедренного кармана на штанине уцелевшей ноги. – Хорошо. Что не ту ногу!

– А подействует? Я нашпигован уколами!

– Подействует! Ещё как!

– Ладно! – я взял фляжку, спиртное согрело что-то внутри,  мы распилили её до конца.

– Знаешь, чего себе не прощу? – спросил  Георгий, задумчиво закурив предложенную мной сигарету, и продолжил, не дожидаясь ответа: – Что не сделал моей девочке на Геле, ребёнка. Думал – вернусь, потом. Да вот и не вернулся.

– Ещё не всё, ты рано хоронишься!

– Брось! – выплюнул окурок он.

 Георгий встал, опираясь на стену, выжег лучемётом два углубления в полу, металл медленно из красного превращался в тёмный.

– Жарковато, зато безопасней!

 Мы легли, в хамелеонах было душно. Стена напротив – заискрилась, плавленая масса поползла по полу. Чёрные фигуры эльгров мелькнули. Нескольких удалось срезать, я встал из углубления

– Пойдём, солдат, укроемся за опоры.

– Ты иди, я буду тут. Прощай!

– Я бы помог.

– Нет, – отрезал он.

 Я подкосил ещё одного эльгра, Георгий из окопа умудрился попасть ракетой в шлюп, через секунды другой шлюп пристыковался на его месте. Пора было отступать, но пока это не представлялось возможным – вёлся плотный огонь.  Опора, за которой прятался я, расплавилась; лучи лизнули моё плечо и ногу, прежде чем я укрылся за соседней. Солдат замолчал. Тёмные фигуры шли в полный рост, мой боекомплект истёк, осталась очередь разрывных пуль, однако я не мог даже поднять головы и выстрелить.

 Сноп лучей из соединительного шлюза, ведущего в тыловой отсек, скосил эльгров, завязалась перестрелка, и они забыли про меня. Я встал из укрытия, понимая, что уже ничего не грозит. Лицо погибшего солдата под прозрачным материалом шлема застыло без выражения. Стрельба прекратилась, пятеро пехотинцев с автоматами на перевес, подошли ко мне. Ничего не говорили, молчал Год, я не то чтобы был рад, просто смертельно устал, и улыбки их и моя были такими – одними зубами.

 Хорошо, что мы застали вас в живых! – сказал офицер.

– Неплохо! – согласился я.

– Вот! – он подал мне видео-передатчик.

– С вами на связи полковник Белов!

– Ты ещё жив! Отлично! – лицо Белова на экране расплылось, – мы отбили командный пункт, отсек управления тоже чист. Год само ликвидировался. Эльгры, по-моему, отступили; абордаж, скорее всего, не повторится. Адмирал Карпов – мёртв, как и все высшие офицеры. Полковник Лебедев из разведки смертельно ранен и не подпускает к себе роботов – санитаров, у него пистолет, и пару железок ему удалось сжечь. Требует тебя!

– Зачем? – удивился я.

– Год составил резервный список командиров на случай собственной ликвидации. Ты теперь на первом месте, не считая полковника. Тебя проводят мои ребята.

Глава третья

– Мы шли долго, многие связующие шлюзы были заблокированы, лифты не работали. Ремонтные машины сновали меж бродивших по коридору вооруженных людей. Офицер нервничал. Но, когда мы дошли, он улыбнулся.

 Полковник Лебедев, сжимая в кулаке пистолет, сидел на полу в длинном коридоре, спиной к глухой, тупиковой стене. Изорванный «хамелеон» прямо-таки сочился кровью.

– Иди! – промычал он, увидев меня. – Сюда! Слушай не перебивая! Год выбрал тебя. Приказ – сдайтесь конфедератам! Всё!

 Полковник закрыл глаза, индикатор на рукаве погас, он был мёртв.

– Пройдемте в отсек управления, майор! – полковник Белов оказался рядом, он сделал ударение на моём теперешнем звании, я понял, что повышен на ступень. – Радары исправны, всё работает в аварийном режиме.

 Мы вошли, экраны напряженно светились, никого не было на большом пространстве вокруг. Радар разведки медленно выдал картину – конфедераты завладели инициативой, большой корабль эльгров нещадно поливался атомным огнём.

– Вызови командование конфедератов для переговоров! Или это не в наших силах? – поинтересовался я.

– Нет проблем! – возразил Белов.

 Прошло несколько минут, экран заискрился сетью помех, прояснился, чёткие формы всё более заполняли его, и теперь человеческие фигуры в форме стали видны. Их было трое: мужчина и две женщины. Первая с линиями тела, подчёркнутыми даже через форму, с броской женственностью, до красоты. С военной работой, обычно такие женщины не совместимы. Вторая, не столь живая и чувственная, не выразительная: худощавая и угловатая, обе с полковничьими нашивками. Мужчина – беззаботный толстяк в генеральском  обличии, в петлицах значки планетарных войск. Причем знаки отличия и форма говорили, что передо мной командный состав российского десантно-штурмового корпуса. На нашем корабле русские тоже составляли большую часть.

– Что вам? – проворчал генерал.

– Майор Кедров! – представился я.

– Хоть адмирал! – рассмеялся он, – чего тебе, майор, нужно?

– Я хочу переговорить об условиях нашей капитуляции.

– Прекрасно! Сдавайтесь!

– Мы хотим гарантии сохранения наших жизней и объективного подхода к каждому нашему офицеру и солдату.

– У вас нет выбора! Сдавайтесь без условий! Даю вам час на размышления!

 Экран потух, я закурил.

– Полковник, сможем ли мы вывести в космос истребителей? И вообще, сколько нас осталось?

– Роботы разбирают завалы у шлюзов. У нас около ста истребителей, вполовину больше пилотов, с полторы тысячи солдат и офицеров спецназа и десанта, столько же бойцов внутренней службы корабля.

 У радаров разместились операторы, все автономные компьютерные системы были уничтожены. Приходилось пользоваться резервной системой, в которой участие людей непреложно.

– Майор, удалось узнать составы боевых эскадр противников! Эльгры имеют в своём составе один линейный крейсер, десантный корабль и корабль с планетарной войсковой группировкой. Конфедераты, два линкора, шесть малых крейсеров и пять автономных баз. На первой планете, у них она носит название Корделия, тщательно замаскированный командный пункт – полусфера с земной флорой. Конфедераты здесь около года, наша разведка это выяснила, мы шли в ловко расставленный капкан. Сухопутные силы и линкор – русские, остальные – смешанная афро-арабская  и американская эскадра, командует операцией генерал. Русский. Они легко справятся с инопланетниками. Эльгров подвела самоуверенность. Атака против нас обошлась им в пять тысяч бойцов. Половину истребителей сожгли конфедераты, при теперешнем положении, их поражение неминуемо. Нашей разведке удалось расшифровать их последние переговоры.

– И что там о переговорах?

– Эльгры в панике, не могут войти в гиперпространство. Конфедераты только что это обнаружили. Обвиняют друг друга в применении вакуумного оружия. На нас не обращают внимания, вот изображение нашего корабля! – он пальцем указал на экран, останки разорванных отсеков сгрудились в невесомости, вокруг изъеденного взрывами корабля.

– Майор! В машинном отделении побывал отряд эльгров, ремонт невозможен. Мы не сможем двигаться по космосу. Не говоря о гиперпространстве.

 Я покачал головой, на связь вышел Белов.

– Отсек полётов едва ли удастся ввести в строй своими силами. Шлюзы заправлены снаружи ракетами. Мы словно внутри герметичной капсулы, в общем, ничего обнадёживающего.

 Холодные точки на экране мелькали, иногда гаснув. Шёл бой где-то за миллионы километров.

– Майор! Конфедераты уничтожили крейсер эльгров! Атаковали два других корабля. Эльгры паникуют, один  корабль уходит за диск Венеры-21, афроарабский линкор наступает ему на пятки.  Готовится к залпу!

– Хорошо! Вызовешь, если что будет нового!

 Я вышел в лифт, два спецназовца сопровождали меня. Командование! Как же это пришло в голову Году? Я решил выполнить приказ Лебедева – сдаться конфедератам.

 Роботы лениво передвигались в хаосе, образовавшемся после боя всюду. Тела убитых грузились в специальные баки, желтоватая пена ползла по полу, стерилизуя помещение. Сквозь залитые стеклопластом пробоины выглядывал космос, сейчас он казалось, затаился в ожидании.

 Майор Бакалеев подошёл ко мне, инертно отдав честь. Я подумал: « Почему, Год не взвалил на его широкие плечи того, что он бросил на мои? Гораздо более узкие?»

– Господин майор! – обратился он. – Среди личного состава растёт число не довольных, возможен  бунт!

– Чего они требуют, чем не довольны?

– Требуют капитуляции. Считают наше дело проигранным.

– Майор, закройте глаза.

 Он в недоумении уставился на меня, я пошёл дальше. Полковник Белов вышел на связь.

– Майор Кедров?! Время идёт, что мы ответим конфедератам?

– Как ты думаешь?

Его лицо на экране передатчика порозовело.

– Исполню ваш приказ!

– Ясно!

 Я возвратился в пункт управления. Эльгры практически были разгромлены, остался десантный корабль, он летел в нашем направлении.

– Конфедераты двумя группами по двести истребителей пытаются их окружить, наверное, удастся – прокомментировал офицер.

– При этой скорости через полтора часа они все будут здесь!

 Серый мячик Венеры-21, два обширных крыла в боевом построении. Я смотрел на видеорадар, ничего не ожидая. Несколько ярких шаров появились перед крылом, движущимся над северным полюсом.

 Не знаю, как это воспринял Год конфедератов, но при таком качественном изображении, иначе я сказать не мог. Появились.  У экранов находились три офицера и я, мы дружно молчали. Всех поглотило зрелище, плавного движения шаров при вспышках разрывов.

 Истребители открыли ответный огонь, головокружительные развороты и виражи не спасали от неясных всполохов. Какие-то секунды, и нет двухсот истребителей конфедератов. Шары, став ещё ярче, просто исчезли.

 Некоторое время слышались недоумённые фразы и восклицания, никто не мог сказать чего-нибудь определённого. Такие же огненные шары появились подле другой группы истребителей конфедератов. Повторение уже виденного нами: груды мертвого металла пылинками закружились на том месте.

 Полковника Белова я заметил, когда он начал тормошить моё плечо. Мои органы чувств как будто притупились, я видел размытое лицо, чёрный «хамелеон» с полковничьими звёздами.

– Кто это был? – долетело окончание фразы.

– Не знаю, – встряхнул головой я. – Свяжитесь с конфедератами!

– Ничего нет, сигнал идёт, они не отвечают.

– Вызывайте до тех пор, пока ответят.

– Всё! Крейсера нет! – бросил кто-то.

 Через минуту случилось! Шары приблизились к нашему кораблю.

Мы впились в экран, загипнотизированные.

– Посмотрите, он похож… – сказал один офицер.

– На глаз, на зрачок! Видишь, пламенная сетчатка и тёмно-бордовый круг внутри! Будто живой! – добавил другой. – Переливается тысячей оттенков красного.

 Вспышка ослепила нас, шары, став цвета земного солнца, медленно исчезли. Из наших глоток вырвался вздох облегчения, чья-то плоская шутка оживила всех. Сигнал связи прозвучал.

– Это, кажется, эльгры, майор?! – оператор удивлённо оглянулся, ожидая моего ответа.

 Серые лица, похожие формой на человечьи, но более скуласты, короткие очень густые волосы, отсутствуют ушные раковины, шестипалые руки когтисты. Пристальные тёмные глаза, с чем-то звериным во взгляде и облике.

 Перевод бегущей строкой, несколько эльгров неподвижно сидят, у одного шевелится безгубый рот. Оператор нарочно выключил звук, мне знаком их голос, сравнимый с возбужденным вороньим клёкотом.

– Мы наблюдали приближение НЛО к  вашему кораблю. Группировка конфедеративных войск и флота заключила с нами перемирие. Они очень пострадали от нападения НЛО. Надеемся, вы присоединитесь к договору о перемирии и совместных действиях против явления, обозначенного нами термином «газовые глаза»?

– Да! Мы присоединимся! – ответил я.

– Мы вычислили амплитуду их появлений. Передаём вам эту информацию! Нам известно ваше положение. Мы, с вашего соизволения, можем послать спецподразделение, которое взломает снаружи шлюзы, поможет в починке двигателя!

– Присылайте! – не колеблясь, согласился я.

 Спустя некоторое время, конфедераты вышли на связь. Генерал был с одной из женщин, той самой, красоткой. Она посмотрела мне в глаза, и я увидел, что у неё – зелёные, мне пришёл в голову яркий цвет свежих распустившихся листьев вишни, когда они ещё липкие.

– Пока нет какого-то чёткого плана, – говорил генерал, кашляя в кулак и часто моргая, – собираем информацию. Каждый человек сейчас на счету.

 Мы знали, что к этому времени у них остался афро-арабский крейсер и русский штаб на Корделии с отрядом десантников.

– Гиперпространственная связь поначалу функционировала. Теперь сигнал не идёт. Наблюдайте и делитесь любыми предположениями. Даю слово, если выберемся, я лично буду ходатайствовать об амнистии для всех вас!

– Пока ничего нет, – сказал я. – А у вас не будет гарантии, ведь вы – лишь руководитель операции.

– Мы подумаем о других путях выполнения обещанного! – улыбнулась женщина, и показалось, что она симпатизирует мне.

– Это лишь очередная переделка! – проворчал генерал. – Нужно действовать, чтобы как-нибудь выкарабкаться! Могу вам сообщить, -добавил он, – что наш Год выяснил состав веществ, из каких состоят «газовые глаза»

– Это нам ни о чём не скажет!

– Посылаю, на всякий случай! Итак, не буду занимать эфир, впредь сообщаемся шифром, так как «газовые глаза», возможно, наблюдают за нами. Всего хорошего!

– До связи! – пробурчал я уже погасшему экрану.

– Майор! Шлюп эльгров и два истребителя приближаются.

– Свяжитесь с ними шифрованной передачей.

– Думаю держать их на всякий случай под прицелом?

– Конечно! – кивнул я.

 Работы заняли около получаса, я отправился встречать инопланетян. Их машины, выполненные из чёрного металла, плавно приземлились. Место было оцеплено отрядом спецназа. Люки открылись, я впервые видел эльгров вблизи, не в бою. Они напоминали древних рыцарей, скафандры с неведомой геральдикой, изображениями потусторонних существ. Все ростом не менее двух метров, группой приблизились. Первый, очевидно командир, поднял в приветствии руку – старый, как мир, жест.