Слова на виражах

А я продолжаю выполнять свою работу, вместе с тем наблюдая за этим своеобразным, местами непонятным для меня миром.

Глава 12

Даниэль Дюран

Репортеры окружили меня прямо на входе в бизнес-центр, где мы договорились встретиться с представителями команды. Надеюсь, что большинство вопросов будет посвящено сезону.

Но нет. Ведь теперь я воплощение принца на гоночном болиде, который устраивает феерические свидания на крыше роскошных ресторанов.

– Даниэль! Остановитесь! Прошу вас, ответьте на несколько вопросов! – Девушка кричит во все горло, буквально втыкая свой микрофон мне в шею из-за своего низкого роста.

Из-за ее крика ко мне подбегают и другие журналисты. Они образуют полукруг, и я с тяжестью выдыхаю, ощущая себя в ловушке.

– Это правда, что вы встречаетесь с Мией Белароз?

Эта девушка кричит звонче всех, поэтому остальных я даже не слышу.

– Правда, – четко отвечаю я, впервые признаваясь публике.

– Как долго длятся ваши отношения?

– Совсем скоро мы с моей возлюбленной ответим на все ваши вопросы. А пока что мне нужно готовиться к сезону.

Она так усердно сует микрофон, что касается кожи на шее. И я злюсь. Когда эти журналюги переходят границы, это выводит из себя.

– Мия будет ездить с вами на все гонки?

– Мы думаем над этим вопросом. В первую очередь я хочу, чтобы ей было комфортно.

– Вы – потрясающий! Мие Белароз с вами очень повезло.

– Уверена, вы станете парой года! – доносится чей-то голос из толпы.

Я мысленно усмехаюсь. Одни фотографии, а суета уже началась.

– Мне пора.

Журналисты сами расходятся в стороны, пропуская меня в здание. Суровую атмосферу в нем можно было резать ножом: все строго, четко и профессионально. Обсуждения с командой по поводу грядущего сезона, планы, четкий график, задачи и цели. Полная сосредоточенность на достижении результата. То, чему я научился с ранних лет. Все проходит здесь.

Я здороваюсь со всеми и занимаю свое место. После нескольких минут организационных моментов мы переходим к делу.

Серхио, главный инженер, с которым я обсуждаю настройки автомобилей, сосредоточен на деталях.

– Начнем с шасси. Мы внедрили несколько ключевых улучшений, – говорит он, открывая презентацию. – Главная задача – увеличить прижимную силу, особенно на высокоскоростных трассах, таких как Сильверстоун и Монца[7]. Мы также планируем использовать новую концепцию переднего антикрыла, которая, надеемся, поможет нам значительно улучшить маневренность в условиях плотного трафика.

– Да. Мы усердно работаем над ними, учитывая, какие проблемы возникли в прошлом году, – добавляет Винсент, его зам. В висках стучит от неприятных воспоминаний о завершающей гонке сезона.

– Какие шаги предприняты для решения проблем с подвеской, которые тормозили нас в середине сезона? – интересуется один из инженеров.

– Мы улучшили распределение веса. – Серхио звучит как робот, монотонно проговаривая факты, но именно это и заставляет меня верить каждому слову. – Это должно помочь нам избежать прежних проблем с управляемостью. Теперь необходимо провести тесты, чтобы все эти улучшения могли быть тщательно проверены. Даниэль, ты готов?

Я выражаю готовность, когда все взгляды обращаются на меня. И так мы обсуждаем детали еще несколько часов, пока я не получаю четкий план на ближайшие недели.

– Я намерен работать двадцать четыре на семь, Серхио, – я ловлю его по окончании встречи.

Он закатывает глаза.

– И это твоя ошибка. Успокойся, Даниэль. Придерживайся графика. Сон, питание, тренировки. Ты – не робот. И не можешь работать каждую секунду своей жизни.

Хочу возразить, но сдерживаю этот порыв. Если я посвящаю себя какому-то делу, то отдаюсь без остатка.

– Есть проблемы? – спрашивает он.

– Нет.

– Ты справишься. Главное – не терять голову.

Серхио хлопает меня по плечу, и я решаю довериться ему, несмотря на огонь, который загорелся внутри, и который желает вырваться наружу и показать, кто на самом деле заслуживает трофей в этом сезоне.

– Увидимся на тестовых.

Порой мое стремление к победе затмевает все вокруг, и я забываю, что организм нуждается в отдыхе и восстановлении.

«Я не могу позволить себе устать. Я должен быть сильным».

Меня отбрасывает назад. В темную комнату, которую я называл Дырой.

* * *

Воздух спертый и зловонный, так что я закрываю нос черной рубашкой, которую отец кинул мне перед тем, как здесь закрыть.

Дыра крошечная и сырая. Заброшенная кладовая, где лежат только самые ненужные вещи. В числе которых я. Сын знаменитого Гроссо, идеала для множества людей и злодея для собственного ребенка. Никто не знает, какой он самом деле, кроме меня и тетушки Бэллы.

Именно из-за его стального характера и принципов, которые я никогда не приму, я здесь.

Темные стены, испещренные трещинами, будто дышат холодом, отчего все тело знобит. Нос течет, и ничего не остается, как вытирать сопли краями рубашки. Отвратительно.

На потолке висит старая разбитая лампочка на покосившемся проводе, которая вот-вот упадет. Света от нее давно нет. В этой Дыре царствует мрак, постепенно проникающий под кожу.

Пол покрывает грубая, потрескавшаяся цементная поверхность. Ступни мерзнут. И я подтягиваю ноги и пытаюсь растереть их, чтобы они не немели.

По углам Дыры разбросаны грязные вещи: проржавевшие инструменты, помятые картонные коробки, старые тряпки. На полке, забитой пылью, стоят банки с чем-то засохшим и давно никому не нужным. Но при виде них у меня все равно скручивает живот. Отец не приносил еды уже почти сутки. И я мечтаю о глотке воды и испеченной булочке.

С каждым днем я ненавижу отца все сильнее. Это чувство разрастается внутри до немыслимых размеров и, кажется, скоро порвет мою оболочку.

– Будешь сидеть здесь до тех пор, пока не согласишься с моим решением, – сказал он и повернул ключ в замке. Я захлебываюсь в слезах от несправедливости. Ни за что его решение не станет моим! – Значит и умру тут! – крикнул я в ответ, но его тяжелые шаги уже отдалялись.

После этого он не приходил уже сутки. Я в Дыре третий раз, и этот разозлил отца больше всего.

– Я не буду жить с тобой, – сказал я ему. Он словно получил пощечину, не привыкший слышать отказы. – Я переезжаю к тетушке Бэлле в Англию и собираюсь стать гонщиком. Мне не нужен твой бизнес!

– Кто тебя спрашивает, щенок? Это не обсуждается. – На его лице нет ничего, кроме отвращения. Он смотрит не на сына, а на проект. Проект, который разваливается в его руках. Мерзость в человеческом обличии.

– Она меня заберет. Она не оставит меня с тем, кто уничтожил ее родную сестру. Сердечный приступ мамы случился из-за тебя! Я все знаю!

Он ударил меня в спину так сильно, что я отлетел на противоположный край кладовой. Скорчившись от боли, я еле дополз до кресла. Если бы я был сильнее, старше и мог дать отпор…

– Сукин сын, – прошипел он.

Я видел в нем воплощение демона. Быть может, он им и является.

– Хоть бы эта винодельня сгорела, – прошептал я, а образ отца расплылся из-за болезненных ощущений, как молния, рассекающая небо.

Боль отступает, а вот голод не дает покоя. Все мысли возвращаются к еде и воде. Живот скручивает от зудящих спазмов, а язык прилип к небу. Я не хочу видеть отца, но он должен прийти и выпустить меня. Не принуждая ни к чему.

Семейный бизнес, которым так горел отец, приносит только несчастья. Эта винодельня – проклятое место. Она отобрала у меня маму, сделала из отца чудовище.

Я, Даниэль Гроссо, не хочу иметь ничего общего с этой фамилией. Это метка, которая может и меня превратить в монстра. Дьявол смотрит на сына, у которого прорезаются адские крылья. Я ни за что не допущу этого.

Тяжелые шаги слышатся вновь. Он идет. На этот раз быстро и очень громко. Шаг. Шаг. Шаг. Дыхание перехватывает. А сердце замирает словно вставшие часы. Звук ключей. Замок. И дверь с силой открывается.

– Выметайся отсюда.

– Ты отпускаешь меня? Бэлла приехала?

Он стискивает зубы, и я машинально сжимаюсь.

– Ты будешь жить со мной. И только попробуй что-нибудь вякнуть. У тебя есть три года до шестнадцати лет, Даниэль. Затем я сделаю с тобой все, что нужно. Я сделаю из тебя того, кого нужно.

Я выхожу из Дыры навстречу грубому, ожиревшему чудовищу. И у меня появляется идея. С отцом нужно быть продуманнее. Я послушаюсь его сейчас, но все время до шестнадцати буду готовить план побега к тетушке и к мечте стать гонщиком. Я вырасту и смогу дать отпор. И, главное, избавлюсь от этой ненавистной фамилии.

* * *

– Mon ami, вот ты где! А я ищу тебя уже пятнадцать минут по всему этажу, – Итан выдергивает из воспоминаний, неожиданно появляясь в зале.

– Привет, – я жму его руку и сразу озадачиваю вопросом, – как продвигаются дела с Гроссо? Мы убрали все упоминания из Сети?

– Да. Все отлично. Написали опровергающую статью. Но, знаешь, это мало кого сейчас волнует. Все обсуждают тебя с Мией. Вы произвели фантастическое впечатление!

– Значит, все идет по плану, – констатирую я.

– Ага, спасибо, мне приятно, что ты так высоко ценишь мою работу. Молодец, Итан, ты настоящий гений. Как бы я справился без тебя? Хм, наверное, никак, повышаю тебе зарплату и дарю звезду с неба. – Итан саркастично улыбается. – Кстати, о планах. Завтра у вас фотосессия.

– Уже? – Я удивляюсь скорости, с которой мы врываемся в медиапространство.

– Конечно. И фотографировать будет милашка Эвелин. – Итан с насмешкой выделяет ее имя. – Говорят, ты успел с ней познакомиться?

При одном ее упоминании тело напрягается.

– Нам стоит быть с ней осторожными. Она не такая простая, какой хочет казаться.

Итан давится слюной и кашляет.

– Да она же как синнабон! Шапочка глазури, нежное тесто и терпкая корица, которая в сочетании с остальными ингредиентами не отдает горечью. Идеальный баланс колкости и очарования. А какая талантливая! Ты оценил ваши фото с Мией?

– Ты описываешь девушку, сравнивая ее с едой? – Я морщу нос.

– Ну, вообще-то, голод по девушкам имеет немного схожее… Стой, ты сейчас сменил тему?

– Нет.

– А по-моему, да.

– Итан, нам есть, чем заняться. Какого хрена мы обсуждаем ее вообще?

– Эй, остынь, – говорит он мне, – она действительно профессионал. И я прошу тебя, не показывай свой дерьмовый характер. Искать Мии другую ассистентку сейчас я не собираюсь.

Меня останавливает непривычный резкий тон Итана. Я отвлекаюсь на входящий вызов. Достаю из кармана мобильник и вижу номер Мии.

– Привет, любимый, – саркастично приветствует девушка.

– Мия.

– Мой стилист подобрала тебе одежду на завтрашнюю съемку, могу отправить к тебе на примерку?

– Я сейчас занят. Буду дома в семь. Подойдет?

– Да.

– Тогда скинь адрес, Даниэль. Мой человек привезет тебе вещи.

– Ок.

– Bisous, – произносит она на моем родном языке, что означает «целую».

Я прощаюсь с ней тоже на французском, и Итан поднимает на меня глаза после того, как я откладываю телефон, и не может удержаться от комментария:

– Французские корни нашли друг друга. Любопытно, а могли бы вы быть реальной парой? Хм… Дай подумать, ну, если взять твой темперамент, который…

– Итан! – Я прерываю его речь сразу.

– С тобой так скучно, – Итан закатывает глаза, играя на моих нервах. – Она точно не влюбится в тебя.

– Лучше будь готов через месяц предоставить мне аналитику с четкими достигнутыми результатами этих идиотских пиар-отношений.

– Без проблем. Я уверен в том, что они сработают.

Его уверенность, как высоченная гора, кажется, вот-вот достанет до облаков. Как и чертово эго, но оно неразрывно связано с амбициями, которые мне и нужны, чтоб его.

– Черт возьми, ты когда-нибудь сомневаешься в своих идеях?

Итан обводит взглядом зал и не спеша отвечает:

– И у гениев бывают творческие кризисы.

Я искренне смеюсь с этого чудака. Как бы строго я ни судил иногда Итана, он – невероятный друг и пиарщик, без которого у меня многого бы не было. И я ценю каждое его усилие, хоть порой его мысли невозможно понять.

– Нужно поторопиться. Вечером у меня примерка для фотосессии.

– А Мия умничка. Быстро взяла тебя в оборот.

– Идем, Итан.

Глава 13

Эвелин Грэйвс

Я влипла. Кто мог ожидать, что сразу после съемки для парфюма, где я всего лишь снимала бэкстейджи, Мия вручит мне костюмы и отправит с водителем в Сити на встречу. Она дала указание: посмотреть своим взглядом на то, как сядут костюмы, и помочь человеку определиться. Кто является этим загадочным человеком, я не знаю. Мия всячески уходила от ответа на мой вопрос. Сказала, что это неважно.

Теперь я стою перед входом на закрытую охраняемую территорию и жду, пока охранники проверят паспорт. Здесь живет кто-то очень богатый. Судя по расположению этого новейшего жилого комплекса в центре Сити, внутренний двор которого утопает в зелени, стоимость квартир тут колоссально высокая. Мне отдают документ, и двери наконец открываются. Передо мной предстают аккуратно постриженные газоны; дорожки, украшенные высокими фонарями с золотой отделкой; фасады с дизайнерскими элементами.

Я ввожу код, который мне отправила Мия, и наконец захожу в само здание. Легкое волнение проходится холодом по коже. Подобные встречи не всегда проходят удачно. Иногда попадаются слишком высокомерные личности, которые видят всех вокруг только с высоты своего золотого трона. И, к сожалению, приходиться быстро успокаиваться и не показывать характер. Так устроен мир знаменитостей.

Стучусь. «Давай, просто дождись, пока откроют чертову дверь. Тебе нужно отдать дурацкий костюм, ничего особенного. Глубокий вдох, затем выдох».

Она с легкостью распахивается. Меня никто не встречает, хотя, судя по датчикам и коду, человеку явно должно было прийти оповещение о госте. Неуверенно ступаю вперед и останавливаюсь на пороге.

– Хей! – громко говорю. – Это помощница Мии. Я принесла вещи.

Тишина напрягает. А квартира кажется огромной. С порога мне удается увидеть две гигантские комнаты и длинный коридор, ведущий на кухню или в ванную.

– Кто-нибудь дома? – вновь спрашиваю я, жалея в ту же секунду.

О. Мой. Бог.

Нет. Нет. Нет.

Только не Даниэль Дюран.

И только не в одном полотенце, висящем на его бедрах.

За что?

Если бы я только знала, что он здесь, то ни за что ноги моей не было бы в этом доме.

Я остаюсь стоять как вкопанная. Сердце останавливается на несколько секунд, а затем бешенным ритмом отбивает гимн моего позора. Еще раз. Я влипла. Идеальный пресс этого парня заставляет щеки покраснеть. Я еле сдерживаюсь, чтобы не опустить взгляд ниже, куда ведут сильные рельефные мышцы. Он взмахивает мокрыми волосами, подходя все ближе по коридору.

Так, он парень Мии, а еще законченный кретин. Мне нельзя на него пялиться. Ни в этой, ни в какой другой вселенной Даниэль Дюран не заставит меня тешить его чересчур раздутое эго.

– Я… – Нервно опускаю взгляд в пол. – Извините… – Делаю глубокий вдох. – Принесла вещи от Мии.

Да что со мной?

– Как ты вошла? – Слегка хриплый голос звучит так, что каждая клеточка тела напрягается. Понимаю, что растекаюсь лужицей перед ним. Больше никогда не стану тушеваться перед парнем, нужно взять себя в руки. В момент выпрямляю спину и поднимаю взгляд, встречая его карие глаза. Сталь против стали, Дюран.

– У меня был код. Я несколько раз стучала.

– Думаешь, я мог услышать в такой квартире? – Он взмахивает руками, предлагая оценить масштабы его апартаментов. Очень скромно, Даниэль. Очень.

– Вещи, – я стараюсь передать ему вешалки, не пялясь на голое тело, но выходит плохо. И он, замечая мою неловкость, как будто специально проводит рукой по кубикам, поднимаясь к шее. Его взгляд – едва уловимая искра между шутливым интересом и желанием увидеть, как я потеряюсь в этом моменте. Дьявольская ухмылка сбивает с толку. Он думает, что я смутилась перед разгоряченным спортивным телом. Но я не сахарная вата, Даниэль. Больше нет.

Пол подо мной уже начинает плавиться. Я чувствую жар от ступней, поднимающийся, как тягучая лава, достающая до самых укромных мест. Воздух тяжелый, пропитанным ароматом древесного геля для душа.

– Спасибо, – неужели он действительно поблагодарил?

Он берет вещи из моих рук, и мы слегка соприкасаемся кожей. Моя холодная с его горячей. Он сосредоточенно наблюдает за реакцией. Напряжение между нами появилось с первых встреч. Я ощущала его недоверие к себе и осторожничала в ответ. И сейчас, когда мы на его территории одни, я будто вижу то, что не следует. Его изнанку.

– Разденешься? – Нарушает молчаливое напряжение он.

– Что?

Он смеется, а воздух все больше пропитывается неловкостью от его двусмысленных фраз.

– Будешь тут стоять или пройдешь в комнату без верхней одежды?

– А, – до меня доходит смысл сказанного, – пройду.

Он вешает костюмы на крючок и подходит ближе. Я разворачиваюсь и в следующую секунду теряю дар речи. Даниэль помогает мне стянуть куртку и вешает ее в гардеробную. А я медленно схожу с ума, думая о полотенце, которое еле держится на его бедрах.

– Чай, кофе?

– Нет, спасибо.

Быстрее бы уйти отсюда.

– Тогда я переоденусь, – говорит Даниэль.

– Можно мне посмотреть?

Даниэль застывает с ухмылкой на губах. И я понимаю, что моя фраза прозвучала совсем не так. Какой ужас! Что со мной сегодня?

Позор.

– Проклятие, – ругаюсь я. – Я имела в виду посмотреть на образы. Мия попросила подсказать, какой больше подойдет.

– Так ты, Эвелин, еще и стилистом подрабатываешь? Сколько у тебя профессий?

– Как получится.

Или как пожелает Мия. На деле все зависит от ее просьб. Что-то я умею делать хорошо, а чему-то учусь в процессе. Когда ты ассистент звезды, приходится быть разной.

– Я скоро вернусь. Можешь пройти в гостиную.

Он показывает рукой на темную комнату. Киваю и иду туда, желая, чтобы этот день поскорее закончился. Восстанавливаю дыхание и мечтаю об успокаивающей ванне.

Осматриваю комнату и с любопытством прокручиваю в голове мысль, когда же Мия с Даниэлем планируют съехаться. Отношения Мии – одна из самых неожиданных новостей года. И мне любопытно, как Мия в них проявляется: торопится ли жить вместе, задумывается ли, что проведет с ним всю жизнь?..

Внимание привлекают полки из темного дерева, встроенные так, чтобы удерживать и выставлять на показ большую коллекцию наград. А у Даниэля их очень много. Трофеи, сияющие полированным металлом и гравировками, каждый из которых увековечивает победу в гонках. Его гордость.

Большое окно, украшенное черными бархатными шторами, пропускает лишь тонкую полоску света, создавая в комнате полумрак. Он любит темноту?

– Стилист готов оценивать образ?

Я вздрагиваю и оборачиваюсь на голос Даниэля. Эффектно. Он в черных джинсах и кожаной черной куртке на голое тело выглядит как модель с обложки журнала. Образ подходит под его острые черты лица и едва заметную щетину.

– Неплохо, – даю скромную оценку.

– Хм, значит нужно переодеться, – он прищуривается и с неким вызовом изучает меня, – потому что должно быть отлично.

Не знаю, какой образ Мия выбрала вторым. Мне вообще почти ничего не сказали про завтрашнюю фотосессию. Итан лишь отправил сообщение, чтобы я была завтра свободна. А Мия обмолвилась о забронированной студии. Чувствую, ночью я буду искать референсы для съемки и думать над тем, как можно использовать пространство студии.

– Почему бы тебе не надеть свою куртку? – У меня возникает идея. – Ту, которая с логотипом команды. Она бы олицетворяла тебя настоящего. Не хочу отвешивать тебе комплименты, но ты выглядишь в ней как победитель. Думаю, мы могли бы поиграть с этим на съемке.

Даниэль молча слушает.

– Хорошо, – его спокойный тон заставляет засомневаться, что идея ему понравилась.

– Я не настаиваю. Просто идея. И можешь примерить второй образ? Мия же не зря его составляла.

Он закусывает губу в раздумьях. В этом полумраке его глаза изучают мой силуэт. Он действительно слушает меня.

– Как скажешь, примерю еще и второй.

Но второй точно мимо. Даниэль выходит в классических брюках, расстегнутой белой рубашке. В руках у него портупея.

– А это к чему? Ремень на брюках уже есть.

– М-м-м, это не ремень, – мне становится смешно, но я стараюсь не показывать этого.

– А что?

Я подхожу к нему ближе.

– Позволишь?

Беру портупею, медленно обвиваю его шею и тяну ниже, застегивая на торсе. Он замирает. Я ощущаю на себе учащенного дыхание Дюрана.

– Это портупея, – объясняю на одном дыхании, – что-то вроде ремня, но на тело.

– Мия, видимо, положила эту деталь для другого занятия, – он прочищает горло кашлем.

Я, кажется, краснею, понимая, что он имеет в виду.

– Уверена, для образа тоже подойдет, – стараюсь говорить как ни в чем не бывало.

– Универсальная штука.

– Нужно определиться с выбором. Позвонишь Мии? Думаю, вдвоем вы точно сможете решить, что лучше.

Он растерянно оглядывается по сторонам. Очевидно, мы достигли пика неловкости.

– Хорошо.

– Тогда я пойду?

Медленно обхожу Даниэля и слегка расслабляюсь. Этот вечер почти закончился. О да.

– Эвелин?

Он останавливает меня. Его взгляд немного суетливый. Даниэль зачесывает волосы рукой назад и продолжает спустя несколько секунд:

– Извини, что нагрубил тебя в ресторане.

Теплота разливается в груди. Когда человек признает ошибку, то показывает себя как сильного и зрелого. Поэтому я отвечаю Дюрану легкой улыбкой.

– До завтра!

Я покидаю квартиру Даниэля с надеждой, что, быть может, мы сработаемся.

Быть может…

Глава 14

Даниэль Дюран

– Идея с твоей курткой – гениальный маркетинговый ход! – восклицает Итан. – Я горжусь тобой. Как быстро у меня учишься.

Итан вместе со мной сидит в гримерке, пока визажист наносит что-то на мое лицо, а Мия в соседней комнате примеряет платье.

– Это не моя идея, – глухо произношу я.

– А чья?

Итан обходит стул и становится так, чтобы видеть не мою спину, а лицо. Он в любопытстве вскидывает брови.

– Кажется, твоей любимицы.

– Кого? – Он теряется.

– Эвелин.

– О, mon ami, думаешь, она мне понравилась? – Итан мечтательно вздыхает. – Эвелин – красивая девушка. С особенным стилем, аристократичными чертами лица и… зачетной? Нет, это слово не подходит. Дайка подумать, хм… нет, все-таки зачетной задницей. А какая она талантливая и умная! Один ход с курткой чего стоит! Но… нет. У нас приятельские отношения. А ты чего вообще задумался об этом?

Я хмурюсь, чем вызываю недовольный взгляд визажиста. Стараясь много не говорить, озвучиваю лишь одно:

– Не задумывался.

– А она здесь. Ты знал, что она будет вас фотографировать?

– Нет. – Я удивляюсь количеству дел, которые она выполняет.

– Предыдущие фотографии произвели фурор. Представляешь, что она сможет сотворить не с соседнего столика, а в студии с профессиональным оборудованием?

Итан так восхищается Эвелин, что мне остается только молча смотреть на себя в зеркало. Ненавижу, когда с лицом что-то делают. Но в медиапространстве нужно всегда выглядеть идеально. Малейшая погрешность, и из тебя сделают мишень для насмешек.

– Будь разговорчивее хотя бы с Мией, – закатывает глаза друг, – нам нужно ваше взаимодействие, и как можно более жаркое.

– Только вчера закончил курсы по актерскому мастерству, – подмигиваю ему, – сыграю как звезда.

– Постарайся. А то Голливуд не поверит.

Наконец Итан ведет меня в студию. Сначала кажется, будто нас затащили в чулан, но, пройдя до конца коридора, становится понятно, что здесь создается волшебство. Огромное помещение, разделенное на множество маленьких локаций. Везде искусственный свет, куча проводов и другой неизвестной по названию мне аппаратуры. Окон совсем нет, отчего ощущение времени здесь сразу теряется под гнетом моего напряжения.

Все тематические локации скрыты под покрывалами. Видимо, слишком много людей любят лишний раз трогать те вещи, которые порой лучше вообще не замечать, потому что тебя они не касаются. Только наша зона полностью открыта. По сути, у нас есть лишь простой белый фон, небольшая ступень для Мии и пристально изучающие нас хвойные глаза.