
Полная версия
Слова на виражах
– Ты, что, опять пил кофе перед нашей встречей? – по-доброму хмурясь, спрашивает Лулу.
Она притягивает меня к себе за ворот толстовки и нежно касается моих губ своими. Я наклоняюсь и углубляю поцелуй. Ее руки ласково обвивают шею. Аромат карамели, исходящий от ее волос, очаровывает. Я едва сдерживаю стон, крепче прижимая девушку к себе. На ее лице появляется улыбка, и Лулу отстраняется в порыве смеха.
– Я практически задохнулась, – хихикает Лулу, – но это было прекрасно. Хотя я все еще обижаюсь, что ты не принес мне стаканчик латте с шоколадной крошкой.
– Я не принес его, потому что прямо сейчас мы пойдем в место получше.
– Что? Куда, Даниэль? – Она всегда так искренне удивляется простым вещам, и это так подкупает. Ради Лулу хочется быть другим. Тем, кто даст ей почувствовать себя особенной. Любимой. Обезумевшей от счастья.
– Увидишь.
Я беру ее за руку и тут же ощущаю тепло, которого не хватало две проклятых недели, пока я работал у отца на виноградниках в Бургундии. Он лишил меня телефона, так что я даже написать никому не мог.
– Эти дни казались вечностью, – Лулу сильнее сжимает мою ладонь, – я мечтала о том, чтобы увидеть тебя снова.
Мы вновь останавливаемся на дороге. Я встаю напротив Лулу и всматриваюсь в карие глаза. Замечаю легкое беспокойство и целую ее в макушку.
– Зайдем в магазин по пути? Я присмотрела такое красивое платье для выступления, – она запинается, – но оно слишком дорогое. Мама не потянет.
Проклятие! Сегодня не получится ее порадовать. Слишком напряженные отношения с отцом.
– Я бы с радостью купил его для тебя, Лу. Но отец временно не дает мне карманных денег, – стискиваю зубы, – мы в последнее время грыземся как собаки.
– Жаль, – в расстройстве выдыхает Лу, – ну, ничего. Как-нибудь потом.
– Но Carbillet никто не отменял. На твои вкусняшки хватит.
– Carbillet? – Она вновь расцветает. – Ты спалился! Так вот, куда мы идем.
Раскрасневшееся лицо озаряет широкая улыбка, словно луч солнца, прорезавшийся после теплого дождя. И я не могу сдержать свою, ведь она так восхитительна, когда смотрит на меня с такой искренностью и простым, сказочно простым счастьем.
– Черт! Ты разговорила меня.
– Ура! Я уже предвкушаю шоколадный донат с кокосовой стружкой и малиновый эклер.
– Звучит слишком хорошо.
* * *Я просыпаюсь в холодном поту. Постель мокрая, волосы слиплись. Отвращение от самого себя ощущается слабостью в теле. Не могу поверить, что мне снилась Лулу. Это сумасшествие. Впервые за три года. Я сбрасываю с себя одеяло, швыряю подушку в плазму и мечусь по квартире. Хватаю бутылку воды из холодильника и жадно поглощаю половину.
Голосовой помощник вдруг издает неприятный звук. Включаю камеру и вижу у входа в комплекс Итана. Он довольный стоит с пакетами продуктов.
Лулу – та причина, по которой я не доверяю девушкам. И раз она пришла ко мне во сне, то стоит воспринять это как напоминание. Нельзя повторять ошибок. В моем сердце есть место только для победы.
– Дерьмо… – вырывается у меня, и я впускаю друга.
Спустя пять минут Итан наконец оказывается на этаже. И я не медлю:
– Я передумал. Никакого пиар-романа. Да пошло оно все на хер! – На последней фразе я перехожу на крик.
– О, кто-то жутко не выспался. И тебе доброе утро, Даниэль. – Итан, как и всегда, выглядит беззаботным. Он привык к моим перепадам настроения и никак не реагирует на них. Куда больше его интересуют продукты.
– Я серьезно. Мне плевать. Делай, что хочешь, этому не бывать!
Я вспоминаю, что стою в одних боксерах и иду в ванную.
– Мне нужно в душ. Располагайся. И даже не думай меня переубеждать, Итан.
– Иди. Я пока разложу продукты. Твой заботливый друг уже все устроил.
Он не мог организовать все за ночь. Наверняка есть возможность все отменить. Я закрываю за собой двери и включаю ледяной тропический душ. То был всего лишь сон. Очередное воспоминание. Возьми себя в руки, слабак.
Глава 4
Даниэль Дюран

Итан не терял времени, пока я был в душе. На кухонном столе лежат сэндвичи, а сам друг пьет кофе и ест круассан. Выглядит завтрак аппетитно, но я не спешу к нему притрагиваться. За такой добротой Итана точно что-то стоит.
– Садись, я сделал завтрак, – говорит он.
– Спасибо, мамочка, – язвлю я.
– Хм, – задумывается Итан, – а тебя когда-то называли папочкой в постели? И что думаешь насчет этого фетиша у некоторых девушек? Как по мне, это странно и даже отчасти безумно, потому что идет ассоциация с родителями. А как смешивать родаков и секс? Жуть, правда?
Из Итана льется словесный поток… А я уж начал гадать, когда же его прорвет на очередной монолог.
– Меня так не называют.
– И правильно. Агент Белароз подтвердил согласие Мии, Даниэль. Так что ты теперь занятой парень.
Я сажусь напротив жующего Итана и достаю из упаковки сэндвич, стараясь максимально спокойно изложить все:
– Ты не понял, Итан? Я отказываюсь от этого вранья.
– Это вранье принесет тебе огромные бабки, известность и увеличит шансы на лидерство в медиапространстве! Ты в своем уме, чувак? Ты сам понимаешь, от чего отказываешься? Я придумал нечто гениальное!
Итан роняет ветчину из круассана на пол из-за того, что активно жестикулирует руками. А я откусываю сэндвич, качая головой.
– Мия уже согласилась. Поздно давать заднюю, Даниэль. Хоть раз возьми себя в руки, когда дело касается женщины.
Последняя фраза, кажется, срывается с губ в порыве раздражения. Итан ошарашенно смотрит на меня, ожидая реакции. Его губы комично приоткрываются, а на лбу не хватает капельки пота. Не даю ему рассыпаться в извинениях и вскидываю руку, заранее останавливая словесный поток, который вот-вот польется из его рта:
– Если бы ты не был моим другом, я бы врезал тебе как следует.
Как бы я ни злился, я знаю, что Итан как профессионал прав. Он как пиарщик делает все правильно. Вот только мне совсем не нравится его план.
– Я прочитал твои заметки, Даниэль. Мы внесем в договор как можно более точные условия и сделаем так, чтобы для тебя эта бумажка стала щитом, а не кровавым клинком. Ты будешь в полной безопасности. И тебе необязательно с ней мутить. – Искренность и беспокойство в его голосе сбивает меня с толку.
Пытаюсь рационально подойти к этому вопросу, отбросив в сторону внезапно нахлынувшие эмоции. Пиар-отношения в нашей сфере так же привычны, как и проход по красной ковровой дорожке. На рассвете карьеры многие спортсмены прибегают к ним, чтобы вызвать в прессе волну разговоров о себе. Некоторые пользуются эскорт-услугами, другие договариваются на взаимный пиар.
Я глубоко вдыхаю. Голова проясняется, и теперь предложение Итана не висит надо мной дамокловым мечом.
– Я и не собирался с ней связываться. Четко пропиши, чтобы она ничего не ждала. Ее дело – играть на публику.
Если игра и случится, то играть мы будем по моим правилам. Я не привык проигрывать.
– Без проблем. Все так и будет… – Итан засматривается на книгу на верхней полке шкафа, которую мне передал нутрициолог, и замолкает. Извилины в его голове шевелятся. Это не к добру. Сейчас взорвется вулкан под названием «Фантазия Итана». И лава, состоящая из идей, выльется наружу, подпалив все вокруг. Один. Два. Три.
– Ну? – спрашиваю, уже ожидая его взрывной монолог.
– Мы устроим ваше первое свидание на крыше ресторана с мишленовской звездой! Позовем музыкантов: гитариста? Нет! Лучше скрипача. И певицу. Хм, нет, певца, чтобы все внимание было на Белароз. Ты будешь одет в смокинг. Закажем букет самых красивых красных роз. За соседний столик посадим своего человека, он сделает крутые фотографии. И они как будто бы случайным образом попадут в Интернет. Гениально, да? Про тебя все будут говорить как о романтике из книг. Девочки будут пускать слюни на тебя после такого!
Я закатываю глаза. Прекрасно. Еще играть в героя-романтика не хватало.
– Так, а что ты думаешь насчет украшения для нее? Можем подарить ей кольцо…
– Кольцо? Ты рехнулся? Это первое свидание или помолвка?
– Ладно-ладно, погорячился. В общем, столько всего нужно обдумать. Я в офис, составлять план и обдумывать все.
Итан вскакивает с места и идет к двери, попутно печатая что-то в телефоне.
– Только давай без цирка, ладно?
– Я что, настолько дебил, что отправил бы вас в цирк на свидание?
Итан смеется, а мне не смешно.
– Я имел в виду, что все это не должно выходить за рамки разумного. Я не хочу погружаться в ложь настолько глубоко, чтобы делать фейковое предложение.
– Понял.
Дверь захлопывается. Тишина наконец возвращается на свой трон и завладевает квартирой. Как я по ней скучал.
Во что я влез, решив притвориться плейбоем с фейковой девушкой, непонятно. Я твердо уверен, что не позволю Мии Белароз сблизиться со мной. И это единственное, чем я себя успокаиваю. Мне нужно сконцентрироваться на подготовке к сезону. Победа не ждет. Ее постоянно кто-то вырывает из рук, так что я приложу все усилия, чтобы в этот раз самому забрать трофей.
* * *Дисциплина. Составляющая, без которой невозможно представить жизнь. И я всегда ей следую. Распорядок дня гонщика в сезон – это бесконечная страница с пунктами того, что необходимо сделать. Договариваюсь о встрече с главным инженером. Нужно еще раз обсудить состояние болида на последней тренировочной гонке.
После встречи – съемка рекламы геля для душа, за этот контракт мы с Итаном получили бешенные деньги. И, по словам друга, после этой рекламы меня должны полюбить тысячи девушек в социальных сетях. Вечером массаж и созвон с нутрициологом. Вокруг меня всегда большое количество людей. Моя команда. Она для моей профессии чрезвычайно важна. Благодаря этим людям я стремлюсь к своей лучшей форме.
За Серхио, например, стоит группа инженеров, которые следят за болидом, моей техникой и многим другим, что связано с гонками.
За мою физическую форму отвечает не только Тодд, тренер из зала, но и Сильвия, Райан, Луи. Сильвия – мой физиотерапевт, Райан – массажист, а Луи – нутрициолог. Нагрузки у нас бывают серьезнее, чем у космонавтов.
За пиаром и рекламными кампаниями стоит Итан. Безумный Итан.
Мне комфортно находиться в одиночестве, но гонки – это точно не про волка, отбившегося от стаи. Суть в готовности быть кем-то для окружающих и умении принимать помощь.
Есть еще десятки людей, которые координируют меня на гонках, организовывают мои путешествия, неприкосновенность частной жизни (насколько это возможно в этой среде). Они облегчают жизнь. Время от времени я встречаюсь с психологом. Он помогает настроиться на сезон. К заездам нужно подходить с холодной головой, а мои мысли часто теряются в хаосе эмоций.
Я паркуюсь и перед встречей с Серхио просматриваю новые уведомления на телефоне. Итан отправил несколько сообщений с пометкой «Срочно».
Нажимаю на диалог и вижу ссылки на статьи. Проклятие… Только не это. Не сейчас.
Я сразу же набираю номер Итана и, как только он поднимает трубку, кричу:
– КАКОГО ЧЕРТА ОНИ УЗНАЛИ МОЮ НАСТОЯЩУЮ ФАМИЛИЮ?
Итан закашливается.
– Я пытаюсь выяснить.
– Сделай все, чтобы ни слова не появилось про моего отца. Ты понял? Ни. Слова.
Стискиваю зубы и сбрасываю звонок. Черт! Ударяю по рулю и откидываюсь на спинку сидения. Это очень плохие новости.
«Даниэль Дюран обманывал своих фанатов. Оказывается, он вовсе не Дюран, а Гроссо. Значит ли это, что ему принадлежит знаменитая винодельня Гроссо?»
«Как связан Дюран с компанией Гросс?»
Читаю первые заголовки и в ужасе блокирую экран мобильника. Отвратительно. Горечь на языке от прочтения одной фамилии, не то, что от упоминания о винодельне. Меня воротит. Еле сдерживаюсь, чтобы не кинуть телефон в окно.
Фамилии Гроссо для меня не существует. И никто не должен меня с ней ассоциировать.
Глава 5
Эвелин Грэйвс

Из рассказов Дарлин для своих книг я могла бы взять ее характер. Таких персонажей многие любят. Она свободная, смешная, очень болтливая и всегда найдет, чем занять твой вечер. Именно поэтому из фитнес-зала мы направляемся в бар. Дарлин абсолютно не смущает, что выглядим мы, мягко говоря, не под стать вечернему заведению.
– Как много ты уже написала в новом романе? Кстати, как ты вообще успеваешь? Мия тебя не сильно загружает?
Съеживаюсь под ее взглядом и перевожу внимание на лужи, которые успели появиться за время нашего занятия. Дождь прекратился, но все еще ощущается сильная влажность.
– Я ничего не пишу сейчас. Работы действительно много. У Мии сейчас большое количество съемок. И мы пытаемся развить ее TikTok.
– Ох! Прости, Эви, я не хотела тебя расстраивать. Думала, ты в процессе.
– Все в порядке, – говорю я, но внутри все сжимается, – время найдется. Однажды.
– А у тебя уже есть идеи?
На этот вопрос сложно дать ответ. Во мне что-то сломалось. Как однажды ломается чайник на кухне, не включается свет в комнате или перестает писать любимая ручка. Когда я только начала писать истории во время учебы в университете, воображение придумывало десятки сюжетов. А потом настала взрослая жизнь с обязанностями, работой, и фантазия будто иссякла. Воображение перестало генерировать идеи, а герои перестали разыгрывать сценки, стоило мне закрыть глаза. То, что нравилось мне больше всего в деятельности автора, покинуло меня.
– Нет стоящей идеи.
– Может, я смогу помочь? У меня много историй! – Дарлин оживляется.
– Ты сама ходячая история, – слегка улыбаясь, я киваю на заведение справа от нас, – а если выпьешь джин, то тебя не остановить. Зайдем сюда?
– Давай! Обожаю эту сеть. У них есть джин и сырные кольца, пальчики оближешь.
– Самое то после йоги.
Мы располагаемся у барной стойки. Я заказываю себе джин и сочный куриный бургер. После тренировок есть всегда хочется в разы сильнее. Дарлин выбирает те самые кольца с сыром и к ним заказывает баварские сосиски.
Мне нравится это место. Здесь немноголюдно, в колонках играет Эд Ширан, и бармен красиво украшает наши напитки лаймом.
– Да, Эвелин, это место просто невероятное! Оно притягивает какие-то знаковые встречи. – восклицает подруга после нескольких напитков. – Я здесь однажды познакомилась с популярным футболистом. К нему тогда все здесь приставали. Ну, ты знаешь меня, я посмотрела на него, оценила ситуацию и решила действовать серьезно. Подстроила все так, чтобы он «нечаянно» пролил на меня свое пиво.
– Что? Дарлин! – Я прикрываю рот рукой от смеха. Только Дарлин пойдет на такое ради парня.
– Не смейся! Зато это были мои самые романтичные отношения. Длились два месяца, но все же.
– И почему вы расстались?
Дарлин задумывается и надкусывает лайм.
– Он нашел кого-то красивее. Поэтому, милая, никаких футболистов! Разобьют тебе сердце, когда найдут новую модель.
– Мы не можем говорить за всех футболистов. Кто-то из них точно порядочный.
Дарлин усмехается, но я лишь пожимаю плечами. Я действительно верю, что все зависит от конкретного человека. Если не повезло с одним футболистом, может повезти с другим. Проблема всех известных мужчин одна: рядом с ними всегда вертятся невероятные девушки. И они понимают, что зачастую им стоит лишь поухаживать, и девушка будет с ними. Слишком высок соблазн. И слишком слабое сопротивление. Но я всей душой верю, что даже среди огромного количества соблазнов, люди могут выбрать что-то настоящее, услышать зов сердца.
Мимо нас вдруг проходит крупный упитанный мужчина с блестящей лысиной. Я бы не заметила этого здоровяка, если бы его плечо не задело мое. Поднимаю взгляд и вижу, как он довольно улыбается.
– Как дела, красотка? Есть планы на вечер?
Он делает вид, будто Дарлин не существует, как и остальных посетителей. Испепеляет взглядом, облизывая жирные от еды пальцы.
– Есть.
– Пойдем угощу тебя напитком, – он подмигивает мне как в дешевом фильме.
– Спасибо, не стоит, – я стараюсь быть вежливой.
– Ну же! У меня сегодня настроение не такое, чтобы уламывать средненьких девчонок. Была бы у тебя грудь побольше…
Он хватает меня за плечи и тянет на себя, сильно сжимая кожу, вызывая болезненные ощущения. От этого грязного прикосновения я теряю дар речи, но вместо этого отвечает тело. Активизируются все нервные окончания. Резко встаю и отталкиваю от себя этого придурка.
– Иди к черту.
– Стерва, – мужчина отшатывается назад, и я понимаю, что он пьяный в стельку.
– Красотка, – хвалит Дарлин, оказываясь за моей спиной.
Какой бы мягкой я ни была, когда меня задевают, просыпается инстинкт самосохранения. И я не сдерживаюсь в выражениях и действиях, защищая свою честь. Особенно с такими мужчинами, думающими, что им все позволено.
– Вот же свинья, – заключает Дарлин, когда он уходит.
Мы сидим, разговаривая обо всем еще час, пока не наступает полночь. А затем все вновь переворачивается с ног на голову.
– Виски, – достаточно грубый голос слышится рядом с нами, и мы с Дарлин оборачиваемся.
Парень садится за барную стойку слева от нас. Поникшие плечи и опущенный взгляд выдают его настроение. Мы переглядываемся с подругой. После случая с тем мужчиной, я не хочу заводить разговор с еще одним незнакомцем, но Дарлин настроена серьезно. Так что я уже понимаю, что следующий час мы проведем втроем.
– Не мой типаж, но, кажется, ему нужна помощь, – шепчет она мне на ухо.
Я осторожно рассматриваю парня. На вид ему лет двадцать шесть. Светло-русые густые волосы спускаются чуть ниже затылка. Такие прически часто носят серферы, но он явно не связан с этим спортом: в Лондоне их встретить крайне сложно. Глаза большие, но цвет в свете прожекторов не удается увидеть. Он одет в свободную белую футболку и синие льняные штаны. По его обуви и сумке можно понять, что он обеспечен. Все от люксовых брендов. А на руке гигантские швейцарские часы.
Дарлин ждет, пока он выпьет, чтобы начать разговор.
– Точно не твой типаж? – шепчу в ответ.
– Нет, – закатывает глаза она.
– Проклятие… – Незнакомец наконец отставляет пустой бокал в сторону.
– Привет! – Дарлин начинает операцию по спасению раненной души.
Он не сразу понимает, что приветствие обращено к нему. Поэтому я здороваюсь следом.
– Привет, – растерянно говорит он.
– Ты выглядишь расстроенным. Знаешь, что может сделать твой вечер лучше? – Дарлин подмигивает мне. – Сырные колечки.
Она не теряется и, обращаясь к официанту, заказывает еще две порции с явным весельем в глазах.
На губах парня появляется легкая улыбка. Работает!
– Итан, – он протягивает руку сначала Дарлин, а потом мне.
– Дарлин, а это моя подруга Эвелин.
– Рад знакомству. Прекрасно выглядите.
Мы с Дарлин смеемся. Растрепанные после йоги, без макияжа мы выглядим точно не прекрасно. Его комплимент льстит нам.
– Часто бываешь тут, Итан?
– Только в дерьмовые дни.
– Надо менять традицию, – отзываюсь я, – мы, наоборот, любим это место.
– Да. Мы это исправим. Предлагаю выпить за хорошее настроение. Все проблемы решаются, и твоя – не исключение.
Мы поднимаем бокалы. Сырные кольца появляются на столе, и Дарлин сразу берет одно.
– Закрой глаза и открой рот.
Итан закашливается напитком. Предложение Дарлин звучит интересно.
– Что, прости?
– Говорю, открой рот.
Он с неуверенность подчиняется Дарлин. Она кладет ему в рот вкусность и ждет реакцию.
– О-о-о… М-м-м… – Итан закатывает глаза в удовольствии, смакуя закуску.
– Ну как? Утоляют боль?
– Черт, это самые вкусные сырные кольца, которые я когда-либо ел.
– А я говорила!
Дарлин чересчур эмоционально хлопает, что вызывает мою улыбку.
– Похоже, мне становится лучше… Еще бы моя гениальная фантазия вернулась, и можно жить.
– Фантазия? – спрашивает подруга. – И для чего она?
– Поможет решить проблему, связанную с одним серьезным человеком. Иначе он меня убьет. – смеется Итан, а меня это пугает. – Ну, не в прямом смысле, конечно. Но иногда он такой невыносимый, что все вокруг загорается от его раздражения.
– И почему вы не уйдете от такого человека? – интересуюсь я, пока Дарлин перекидывается фразами с барменом по поводу напитков.
– Я работаю на него. И вообще он мой лучший друг. Я его в такой заднице не оставлю. Даже если завтра на него упадет метеорит, я полезу его спасать.
Я приятно удивляюсь его готовности на все ради друга. Меня подкупает такая преданность, и я решаюсь начать полноценный диалог.
– Мне знакомо это чувство, – джин слегка развязывает мне язык, – я тоже готова на все ради своих близких.
– О, – он выставляет ладонь, и я отбиваю ему пять, – соулмейт?
– Вероятно, – меня забавляет, что Итан уже записал нас в родственные души.
– Я издеваюсь над сотнями людей каждый день, чтобы помочь ему с продвижением. Иногда меня хотят убить из-за моего перфекционизма, а я просто хочу, чтобы все было идеально. И вот сейчас кое-что вылезло наружу, и мне срочно нужно придумать, как это исправить. А идей нет… Они просто испарились, понимаешь?
Я киваю. Своими желаниями я тоже жертвую, только из-за кредита, который мама попросила меня оформить. И у меня тоже нет идей для дела, которое нравится душе.
– Придумаешь, Итан. Обязательно придумаешь, – отзываюсь я, – может, еще по бокалу?
Итан поддерживает меня. Мы чокаемся. Дарлин исчезает из поля зрения. По-видимому, ушла знакомиться с барменом, который весь вечер оглядывал ее с ног до головы.
– Ненавижу виски, но сегодня слишком противно от самого себя, – признается Итан. – А ты, Эвелин, поделись, почему загрустила?
Плечи поникают, но от заинтересованного взгляда Итана становится легче. И я рассказываю ему правду о не совсем любимой работе, тайном увлечении и удерживающем в плену кредите. Без имен и лишних подробностей, но достаточно обрисовывая ситуацию.
– Ты выглядишь как писательница, – вдруг говорит Итан, – надеюсь, у тебя получится вернуться к этому делу.
– Спасибо, – улыбаюсь я.
– Я бы обратился к тебе. Давно хочу книгу о себе. Ты знаешь, у меня смешных историй на десять жизней вперед. И вообще…
Из рук Итана падает вилка. И как раз в это время к нам подходит Дарлин.
– О боги! – восклицает Итан. – Я возвращаюсь к жизни!
– Что? – в один голос спрашиваем мы.
– Гениальные идеи приходят. Так, так, так.
Итан встает с места и суетится около стула.
– Ты в порядке? – Тоже встаю.
– Виски бахнул в голову, – отмахивается Дарлин, – не беспокойся. Сейчас придет в себя.
– Я. ВСЕ. ПРИДУМАЛ.
– Смешной он, – шепчет Дарлин мне на ухо.
– Бармен, девушкам повторить напитки, – кричит Итан, – а мне воду без газа.
Дарлин ошарашенно хлопает ресницами. А я догадываюсь, что он нашел решение для своего друга. О ситуации полноценно он так и не рассказал, но, наверное, какая-то идея все-таки пришла ему в голову.
– Мы напишем разоблачающую статью о моем друге и выпустим ее, развеяв все слухи. Как гениально!
– Здорово, – поддерживаю его я.
Итан кажется довольным. Мы сидим еще полчаса. Он рассказывает о рецептах десертов, потому что настаивал, что без контекста его история будет непонятна. И как только мы доходим до «Игры престолов», Дарлин вливается в обсуждение. Я успеваю словить все спойлеры, но боюсь прерывать ребят. Какие-то Таргариены, драконы и Стена смешиваются воедино. Я давно потеряла нить повествования, но, по крайней мере, не оказываюсь в клетке, сотканной из собственных мыслей.
И в конце вечера Итан обращается ко мне:
– Эвелин, я тебя очень хорошо понимаю. Я сам подумал, что исчерпался. Но нет! Фантазия вернулась. И к тебе вернутся идеи, как только получишь свободу. Быстрее закрывай кредит и начинай писать свои книги. И меня не забудь как-нибудь вставить в книгу. Я буду отличным героем.
Да уж. То хотела добавить Дарлин, то Итан сам напрашивается. Если они вдвоем будут в моей книге, произведут фурор. Можно подумать над тем, чтобы еще свести их. Смеюсь про себя. Было бы весело.
– Спасибо, Итан. А тебе удачи со вспыльчивым другом. Пусть твои гениальные идеи живут вечно.
Он обнимает меня, а затем Дарлин.
– Было приятно познакомиться с вами, девушки.
Он покидает паб, а мы переглядываемся с Дарлин, переваривая все, что произошло за этот вечер. Фантастика. Новое знакомство с человеком, которого я больше никогда не увижу, откровение о творческом кризисе, и Дарлин, которая успела, пока мы разговаривали, пофлиртовать с барменом…