Развод в 37. Жизнь только начинается!

– Феликс, не играй со мной, – цежу сквозь зубы. – Да, я хочу развод. А чего добиваешься ты, заставляя нас оставаться в доме, куда ты без стеснения приводишь свою любовницу, я не понимаю. Давай разойдемся и живи тут с ней сколько влезет.

– Конечно, ага.

Прикрываю глаза. Голова невыносимо кружится. От нервов и злости, наверное. Поняв, что разговаривать со мной он не станет, поднимаюсь, чтобы пойти в комнату, но меня шатает.

А потом я проваливаюсь в темноту…

Прихожу в себя в нашей с Феликсом спальне. В комнате горит ночник. Тру глаза и виски, голова ужасно болит. Как я тут оказалась? В кровати с… мужем? Но нет. Это не он. Слишком худощавая фигура. Лежит рядом со мной.

От мысли, что я переспала с кем-то другим, резко вздрагиваю.

Боже… Вот оно что! Вот что задумал Феликс!

Дверь распахивается, свет включается и я вижу мужа. Он, с улыбкой до ушей, хлопает в ладони.

– Ну, молодец… И как такая шлюха может требовать отдать ей дочь, а?

Глава 6

Страх струится по мне, словно колючее одеяло. Меня накрывает жгучей волной то ли от боли в теле, то ли от оцепенения, в котором я провела бог знает сколько времени.

Пытаюсь прислушаться к своим ощущениям, но конечности ватные, будто я тряпичная кукла и только-только начинаю приходить в себя. Однако никакой боли, кроме головной не чувствую.

Я помню лишь вкус кофе.

Проклятый кофе.

Он меня напоил. Напоил, сволочь, и сейчас наблюдает за собственным шоу. Ненависть сплетается со мной и прорастает, увеличиваясь в размерах. Как же я его презираю! Проклинаю!

Феликс продолжает смеяться и что-то говорить, а я сглатываю. Ком в горле и сухость во рту не дают даже дышать нормально. Шума в голове становится все больше.

Мужчина рядом со мной неожиданно шевелится и, откинув одеяло, садится спиной. Меня от страха откидывает в сторону, я почти падаю с постели. Кто он вообще такой? И что он со мной сделал? Что они сделали со мной, твари?

«Неужели это тот самый ублюдок, что возил меня с дочерью домой и посмел коснуться тогда?» – первое что приходит на ум.

Омерзение такое сильное, что меня начинает тошнить. Если он ко мне прикоснулся… Боже, надеюсь, что все обошлось лишь этим дешевым спектаклем.

Он встает на ноги совершенно голый и натягивает белье, я не успеваю даже отвернуться, поэтому просто закрываю глаза. А стоит ему встать ко мне лицом, я вижу молодого мужчину. Не больше двадцати пяти лет. Он самодовольно ухмыляется, глядя на меня, а когда Феликс недовольно кашляет, то резко теряется, затем возвращает маску надменности и собирает свои вещи с пола.

Он даже не пытается сделать вид, что его поймали. Испугаться.

Они все тут заодно. Картина мира искажается настолько, что сначала становится куда страшнее. Такое ощущение, что не только этот дом клетка, а каждый уголок этой проклятой земли. Остались ли люди, которым можно доверять? Люди, которые могут быть честными? Мужчины, которые становятся опорой для женщины? Все прогнило. Каждая душа.

Ярость наполняет меня до краев. Этот мерзкий план был нужен, чтобы отобрать дочь, опорочив меня.

«Избавиться от нее», – так кажется сказал Феликс. Сволочь… Хочется рвать на себе волосы. Убить его и каждого, кто закрывает глаза на то, что он творит здесь со мной и моей девочкой. Каждого, кто ему помогает.

Дойдя до пика своей ярости, я вскакиваю с этой проклятой кровати и… обнаруживаю себя обнаженной.

Этот новый шок даже дышать не позволяет. Меня буквально трясет, пока я хватаю одеяло и обматываю им свое тело.

Господи. Я думала, что он просто положил меня в постель. Только не это!

– Я был прав, – заключает муж.

Я поднимаю на него взгляд.

– Ублюдок… Какой же ты… Ты монстр. Как ты смеешь такое вытворять, как ты… Чудовище, как ты смеешь…

Мой крик обрывается в сухом рыдании. В моих глазах нет слез, но истерика внутри словно набирает обороты. Я так устала от этого эмоционального насилия, побоев, а теперь он делает подобную низость.

Он смеется, но его глаза остаются безучастны, а улыбка напоминает оскал.

– Это мне будет говорить шлюха, которая легла под моего «пса», как ты сама называешь моих людей? Какое ты теперь вообще имеешь право открывать свой грязный рот?

Он кривится и плюет на пол.

– Это ты грязь. Гниль… – хрипло выдыхаю я.

– Давай-ка подумаем, что скажет твоя дочь, увидев, как ее мамочка, пример для подражания, трахается в соседней комнате с охранником.

Пот проступает на всем моем теле.

Что, если он приводил ее сюда? Что, если он уже показал Сабине меня в этой постели… с этим человеком?

Я обхватываю рукой горло, потому что меня снова тошнит.