На маникюре у кота

Кот важно пыжился, слегка отворачиваясь, демонстрируя оскорбленную личность, но тихонько лапкой пододвигал к себе сметанку поближе.

Рэй насмешливо щурил глаза, поглядывая на них – ему насыпали полную миску корма и он, поев, сыто развалился рядом на полу.

Глава 9

– Почему люди изменяют? – переспросила и задумалась над вопросом Савы Яга, – Да по-разному бывает. У каждого своя причина. Итог только зачастую один – боль и расставание.

За окном солнце уже опускалось за горизонт, окрашивая небо к сиренево-розовые тона. Летняя дневная жара потихоньку спадала и дышать становилось легче, свободнее. Люди спешили домой с работы, проходили мимо окон салона в магазинчик, который находился с ними в одном здании через стену. Голуби важно разгуливали по асфальту, склевывая попадающиеся крошки, между ними периодически спускались и испуганно вспархивали шустрые воробьи.

Яга стояла у самого окна, наблюдая за прохожими, отпивая из стакана прохладный лимонад. Сава развалился на полюбившемся ему диване и завел вечернюю неспешную беседу, задав Ягине так волнующий его уже несколько дней вопрос об измене.

– Генка вот Анин, который к племяннице ушел, он искал, что получше, помоложе, ему страсть подавай. Не было у него любви настоящей, как и у Людмилы. Тот, кто любит всем сердцем – лучшего не ищет. Для него его выбор уже сделан, сердце определилось, и глаза будут до конца видеть в любимом человеке то, к чему потянулся в первый раз. Толик вон как Людмилу любил, она ж у него отказа ни в чем не знала. А ей просто с ним удобно было. Зачастую, когда людям хорошо, они скучать начинают, есть такие души неугомонные – мало им, больше надо. Страстей, чувств. Не греет уже уютный спокойный огонь… Им гореть надо. В этом огне обычно и сами сгорают и других, не думая, сжигают. Кто-то потом находит в себе силы после таких ран встать и дальше идти, а кому-то после пережитого только покоя и хочется. Те, кто уходят, думают, что после них их преданные ими половинки лучшего никого найти не могут, а на самом деле иногда эти раненые в самое сердце люди просто больше ничего не хотят, чтобы еще раз случайно в такую же историю не попасть.

– Любовь же беречь надо, великий труд это, поэтому она двоим и дана, чтобы вместе легче ее нести было, хранить в четыре руки, – продолжила знахарка, сделав очередной глоток, – А в жизни оно как бывает? Что имеем- не храним, потерявши-плачем. Опять-таки, суета эта вся, бег в никуда мешает о любви, подаренной свыше, помнить. А выдохнуть, остановиться, на человека любимого посмотреть прежними влюбленными глазами – некогда. Обнять даже некогда, слова ласкового сказать. А зачем? Ведь рядом же уже, твой. И ранят друг друга словами, безразличием, ранят, не берегут. И думают потом, что любовь прошла, угасла. А дровишек-то в этот огонь когда последний раз подкидывали – уже и не вспомнят. Кто-то тихо угасает, кто-то в поисках огня идет другого искать. А себя самого, когда-то любящего искренне, прошлого, вместе с угасшей любовью и мостами сжигают. И бегут, чтобы все успеть – в погоне за счастьем, когда оно очень часто всегда рядышком, только осмотреться надо.

Яга замолчала и прошла к своей любимой стойке, покачивая полупустой стакан в руке, задумчиво наблюдая, как лимонад перетекает по стенкам стакана. Прошло уже несколько дней с их посещения поликлиники, к ним в салон никто не заглядывал, и они с Савой отдыхали. Черноволосая администраторша смотрела турецкий сериал, обсуждая развитие событий с котом. Они спорили, предполагая, что будет дальше и как повернется сюжет.

За окном вспорхнули голуби – их спугнула подъехавшая серебристая машина. Фары потухли и в сумерках хлопнули дверцы машины, выпуская пассажиров или водителя – в опустившихся сумерках уже было плохо видно.

Еще минута – и двери салона открылись, пропуская невысокую темноволосую девушку. Яга повела бровью, слегка улыбнувшись, узнавая.

– Здравствуйте, вы меня помните? Я Таня, вы мне еще в поликлинике визитку давали, чтобы люстру повесить, – сбивчиво торопливо проговорила посетительница, повела глазами, словно что-то искала и добавила с надеждой, – Рэй же еще у вас?

Кот навострил ушки, приподнимая голову, потому что двери салона открылись второй раз, впуская уже знакомого ему Анатолия. Того самого мастера, который спасал их от потопа.

– Вечер добрый, – поздоровался мастер.

– Рэй! – воскликнула Таня, увидев выходящего из кухни облизывающегося настороженного лабрадора, который неуверенно завилял, узнавая ее, хвостом.

– Здравствуйте-здравствуйте, – рассматривая девушку и мастера, ответила обоим посетителям сразу Яга, – Проходите, рады видеть. Так Рэй – ваша собака? – уточнила она у Тани.

– Не совсем моя, – смутилась слегка девушка, – Но я его уже давно ищу. Понимаете, я ветеринар, его хозяин и он попали в аварию, хозяина скорая увезла, а Рэя подлечить я к себе забрала. А потом он пропал, – развела Таня руками.

– Мне Таня позвонила, мы договорились, что я ей люстру повешу. А в процессе мы разговорились, она рассказала, что ей визитку в поликлинике дала женщина с котом в переноске, я почему-то про вас вспомнил, рассказал, какие у вас красивые кот с собакой, что лабрадор ваш – потеряшка, еще вспомнил. И тут Татьяна как давай у меня выпытывать, какой лабрадор, где салон. Ну, вот, договорились, привез ее сюда, пусть посмотрит, – развел руками Толик.

Таня присела возле подошедшего Рэя и ласково трепала его, обнимая, и поглаживая, шепча, что наконец-то она его нашла. Сава немного недовольно наблюдал за этой сценой – к Рэю, хоть тот и был собакой, кот привык, они иногда даже спали на любимом диване, хоть Сава для вида и фырчал недовольно, что развалились тут всякие, спокойно спать мешают. А вот теперь нашлись, хоть и не хозяева, но лабрадора заберут, понимал кот.

– Спасибо вам, что приютили Рэя, не выгнали, – девушка поднялась и благодарно посмотрела на Ягу, – Будем теперь хозяина искать, может повезет, мы с подругой уже несколько больниц обзвонили.

– Да нам не в тягость было, заглядывайте к нам, у нас окошки свободные есть, на маникюр, и мастер у нас хороший, понимающий, Рэя можете как раз захватить, пока он у вас, – покосилась на Саву Яга.

Таня посмотрела на свои пальцы с коротко подстриженными ногтями без лака и смущенно их спрятала за спину – работы было много, по салонам ей было бегать некогда, и теперь ей стало как-то неловко.

– А послезавтра можно после обеда зайти? – немного поразмышляв спросила девушка, – Я как раз с утра к подруге в вашем районе обещала зайти, на примерку, а потом могу и к вам.

– Заходите конечно, рады будем, – заулыбалась Ягиня.

– Тогда до послезавтра! Пойдём, Рэй, пойдём, мой хороший, – взяла за ошейник лабрадора Таня и направилась к машине, выйдя из салона. Толик галантно придержал двери, пропуская девушку с собакой. Потом кивнул на прощанье Яге, подмигнул коту и тоже вышел.

Сава тоскливо вздохнул. Знахарка подошла к диванчику и села с ним рядом, поглаживая его по спинке, успокаивая.

– Расстроился? А я же говорила – недолго он у нас пробудет. Видишь, а ты привязаться к нему успел. Вот так и с людьми бывает. Встретишь человека, один вечер с ним проведешь, проговоришь – и словно всю жизнь его знал и к нему тянешься. Наговориться не можешь. Или молчишь сидишь с ним рядом, а уютно, спокойно. А бывает жизнь с кем-то проживёшь – а всё чужие люди. Не можешь поделиться, что тревожит, чувствуешь – не поймет. Одиночество вдвоем, Сава – страшная вещь. Очень важно в жизни встретить свою родственную душу, к которой сам тянешься, и он к тебе в ответ. А кто это будет – у всех по-разному. Кому подруга задушевная нужна, кому – спутник жизни, кому-то – собака. Главное знать, что ты нужен и тебе кто-то нужен. Даже если это пушистый умный серый кот, – подхватила Яга кота и чмокнула в нос, тихонько засмеявшись.

Глава 10

По мнению Савы время – очень странная и загадочная вещь. Вот сейчас, когда он ждал прихода Тани и надеялся, что она захватит Рэя, время просто издевательски растянуло два дня в вечность. Часы на стене тихо трещали секундной стрелкой, которая ползла по кругу, как казалось Саве, бесконечно медленно. Он следил за ней глазами и сдерживал порыв помочь стрелке двигаться быстрее, покрутив ее лапкой. Понимал прекрасно, что это не поможет, над временем никто не властен, фырчал сердито в усы и вздыхал. Столько чашек любимого какао он еще не пил никогда. Яга тихонько посмеивалась, наблюдая за ним.

А кот вспоминал, как быстро пролетали дни, пока он навещал в лесу его жителей и собирал новости. Проснулся, старательно умылся лапкой, вышмыгнул за двери, к одному-другому заскочил, в избушку вернулся, знахарке за обедом все новости выложил, на чердаке подремал, и вот уже и вечер, любимые посиделки под ароматный чай вдвоем с Ягой. Или еще с каким гостем, тогда уже повеселее вечера проходили, с шутками, особенно, если Водяной заходил. Тот своими рассказами про свои похождения по русалкам да кикиморам мог развлекать Ягу с котом до полуночи.

И вот это долгожданное «послезавтра» наступило.

Тихо звякнул колокольчик над открывающейся дверью и в салон вошла улыбающаяся Татьяна, за которой, помахивая дружелюбно хвостом, появился лабрадор.

– А вот и мы, здравствуйте, – поприветствовала Ягу и кота она и Рэй поддержал ее, негромко гавкнув, видимо, тоже здороваясь на своем, собачьем языке.

– Здравствуйте-здравствуйте, – вышла навстречу гостям Яга, одергивая на себе черный пиджак, улыбнулась, поглядывая на Саву, который соскочил с дивана и направился важно к Рэю, – А мы вас ждали.

Сава сдерживался изо всех сил, чтобы сохранить кошачье достоинство и не скакать от радости, как расшалившийся котенок. Он неторопливо подошел к лабрадору и потерся о него пушистым боком, приветствуя. Рэю на все достоинства и гордость было наплевать и он по-простому лизнул Саву в нос пару раз, боднув легонько напоследок его головой.

– Проходите, сюда пожалуйста, – указывая на дверь в кабинет, пропустила перед собой девушку Яга, просигналив многозначительно бровями, глядя на Саву.

Кот незаметно вздохнул, и прошмыгнул перед ними вперед в кабинет. А Яга за спиной девушки аккуратно сдула золотую пыльцу с ладони над ее головой.

Таня прошла в кабинет, где за столом ее уже ожидал парень с нереальными золотисто-ореховыми глазами.

– Доброго дня, присаживайтесь, – мягко проговорил хозяин кабинета, Ваши ручки, пожалуйста, – и покосился незаметно на подошедшего к нему Рэя, который улегся, положив голову ему на ноги, легонько игриво толкая их носом.

Таня, не замечая ничего вокруг, протянула руки мастеру и зачаровано застыла, встретившись взглядом с парнем. Глаза его сверкнули золотом, затягивая ее в омут воспоминаний.

Таня была младшей дочерью в очень обеспеченной семье. Родилась она, когда маме было почти сорок, и стала неожиданным подарком для всей семьи, потому что родители думали, что кроме старшего брата Артура у них больше детей не будет.

Её любили и баловали и мама с отцом, и брат, и многочисленная родня.

На утренниках в детском саду часто присутствовала не только мама, но и отец. В ее спальне стоял аквариум с черепахой, над ним в клетке весело щебетали попугаи-волнистики Кеша и Ксюша. Таня пока была в садике, вместе с мамой убирала в клетке, а позже, когда подросла, уже самостоятельно ухаживала и за рыбками, меняя в аквариуме воду, и за попугаями.

Ей нанимали дорогих репетиторов, отец мечтал, что после школы Таня вольется в семейный бизнес, пойдёт учиться или на юриста, или на переводчика – девушка кроме английского, еще изучала французский и немецкий. Но неожиданно для всех дочь показала характер и заявила, что хочет стать ветеринаром.

Дома разразился первый настоящий грандиозный скандал. Отец впервые почти кричал, что это немыслимо, тратить себя на достаточно тяжелую работу, как морально, так и физически. Он даже сгоряча обвинил маму, что это она виновата, что дочь изъявила желание лечить животных, потому что с детства потакала ее капризам, приобретая рыбок, попугаев, а несколько раз и хомячков. Мама пыталась защищаться, что у многих детей есть питомцы, но из-за этого никто не марширует, повзрослев, в ветеринарный колледж ровным строем. Отец отмахивался, и взволновано кружа по гостиной, перечислял всевозможные опасности и трудности желанной для дочери профессии.

– Тебя могут покусать, исцарапать, животные могут умереть, а ты очень ранимая и чувствительная. Ты будешь переживать, хозяева могут тоже оказаться неадекватными, устраивать истерики и скандалы, – убеждал он дочь изменить свой выбор. Таня сидела в кресле и упрямо поджимала губы.

Неожиданно сестру поддержал старший брат. Он предложил пока не поступать в вуз, а попробовать учиться в колледже и оценить трезво свои силы и желание продолжать.

– Пусть попробует, – встала и подошла к отцу мама, поглаживая того по плечу, и заглядывая ему в глаза, приподняв голову – мама была почти на две головы ниже отца.

– Папочка, ну пожалуйста, – еле сдерживая слезы в очередной раз попросила шепотом дочка, – Можно я попытаюсь. У меня получится…

И отец сдался. Так Таня поступила в колледж. Доказывая себе и родителям, что справится, училась она на отлично. И после окончания колледжа устроилась работать в частную клинику фельдшером. Однажды вечером в кабинет к отцу заглянул Артур, и они долго что-то обсуждали за закрытой дверью. Таня недоуменно посматривала на маму, которая увела ее пить чай к себе, но мама загадочно ласково улыбалась и развлекала дочку рассказами о посещении бассейна в новом фитнес клубе, отмахиваясь беспечно от ее вопросов.

На достигнутом девушка не остановилась и поступила, параллельно продолжая работать в клинике, в вуз. Она приходила с работы уставшая, но садилась за учебники, мама приносила на подносе ей в комнату чай и бутерброды, целовала в макушку и тихонько покидала ее комнату.

– Не забывай, пожалуйста, и про себя, тебе нужно много сил, поешь, обязательно, – напоминала мама, закрывая дверь.

Из-за такой загруженности с личной жизнью у девушки не ладилось. Пару раз ее приглашали сходить в кино, а однажды даже предложили поехать с ночевкой на озеро, но Таня деликатно отказывалась, ей хотелось просто выспаться и побыть одной, отдохнуть.

А к окончанию вуза Таню ждал сюрприз. Нет, даже не сюрприз, а сюрпризище. На следующий день после вечеринки, устроенной в ее честь, куда были приглашены коллеги, однокурсники и друзья девушки, а также многочисленная родня, в двери ее комнаты постучали.

Таня, которая еще лежала в постели, обнимая подушку, сонно удивленно подняла голову и разрешила войти.

– Не выспалась? – прошла по комнате мама и присела к ней на кровать, – Давай поднимайся, спускайся завтракать, и надо кое-куда съездить.

– Куда, мам? Выходной, можно я еще полежу, пять минуточек, – немного по-детски прохныкала Таня, уткнувшись в подушку.

– Давай, просыпайся, соня, тебя ждет сюрприз, – загадочно повела бровями мама.

– Сюрприз? Какой сюрприз? – заинтересованно приподнялась на кровати дочь.

– Спускайся на завтрак, все узнаешь, – засмеялась мама в ответ, стаскивая с Тани одеяло и тормоша ее.

Таня, спустившаяся в столовую, удивилась, увидев за столом и отца, и брата. Те, пожелав ей доброго утра, продолжили обсуждать свои дела, изредка поглядывая на нее и переглядываясь загадочно с мамой.

Таня наспех жевала сырники, запивая их чаем и гадая, что же за сюрприз ее ждет. Ее карие глаза поблескивали в предвкушении.

А после завтрака все собрались и погрузились в машину Артура. Брат сел за руль, отец – рядом на пассажирское сиденье, а Таня с мамой – сзади. Таня любовалась своими любимыми мужчинами – оба были высокими, темноволосыми, только у отца уже пробивалась на висках седина. А Таня пошла в маму – была невысокая, женственная, слегка склонная к полноте, но это ее совершенно не портило.

Пока Таня размышляла в очередной раз, как хорошо, что она не выросла, как брат, под метр восемьдесят, потому что где бы она тогда женихов искала, машина остановилась у высокого красного забора, который примыкал к двухэтажному зданию, чьи панорамные окна зеркально поблескивали на первом этаже. Это был район с новостройками, его усиленно обживали, тут открывались магазины, школы, поликлиники, фитнес студии, барбершопы, закусочные и много еще чего очень нужного для комфортной жизни жителей. Через дорогу построили частные коттеджи и к одному из них они как раз и приехали.

Брат помог Тане выйти, галантно подав ей руку, за мамой неизменно ухаживал отец.

Таня вышла и осмотрелась – ей нравился этот район. Тут заселялось много молодежи, вечерами на улицах было шумно и оживленно. Отец открыл калитку, пропуская своих девочек вперед.

– Ну что, дочка, осваивайся, с новосельем тебя, – протянул дочери ключи отец, а мама со слезами на глазах с умилением прижала руки к губам, глядя на дочь.

Таня непонимающе уставилась на ключи, а потом перевела взгляд на дом, снова на отца, на маму, затем на брата, который посмеиваясь смотрел ободряюще на нее.

– Это твой дом теперь, пусть и до дня рождения еще далеко, но мы решили, что сейчас это будет очень уместно, – подошел и вложил ей в дрожащие пальцы ключи папа, сжимая ободряюще руки, – Добро пожаловать в новый дом, хозяюшка. А на первом этаже ты можешь разместить свою частную клинику. Благо, образование и опыт уже позволяют. Ты у меня большая молодец, справилась, а значит, пора заниматься своим делом, нечего на чужого дядю работать, – подмигнул он ей.

Таня постояла пару секунд, замерев, а потом, взвизгнув, кинулась отцу на шею, обнимая и сквозь слезы шепча: «Спасибо, папочка».

Мама стояла, осторожно вытирая глаза, стараясь не размазать тушь. Ее подбадривающе обнимал легонько сын. Это была его идея с домом и клиникой. И именно он убедил отца в тот день в кабинете, что Таня заслуживает заниматься любимым делом, что юристов и переводчиков в их фирме хватает, а вот счастливую сестру и дочь можно и потерять, если настоять на своём.

И вот уже несколько лет Таня заведует частной ветеринарной клиникой. У ее заведения самые лучшие отзывы и рекомендации, и хоть иногда ее руки и заклеены пластырем, а под глазами бывают синяки от недосыпа – сказываются ночные, хоть и редкие срочные вызовы, но она была по-настоящему счастлива, занимаясь любимым делом.

Сава моргнул довольно, убирая лапки, освобождая пальчики посетительницы. На ноготках девушки поблескивал нежно-розовый лак, а на безымянном пальце правой руки появилось небольшое нарисованное тонкое красное сердечко.

– Не удержался, сводник, – заглянула на пальчики через плечо девушки Яга, скрывая одобрение, протянула, – На романтику настраиваешь.

Кот невинно пожал плечиками, поднимая золотистые глаза к потолку.

Таня тихонько выдохнула и осмотрелась.

– Что, все уже? Как вы быстро. Ой, надо же, розовый, а не раздражает, -рассматривала она пальчики. Она хоть и была любимой и балованной всеми девочкой, но розовый почему-то не любила, и даже в детстве не позволяла оформлять ее комнату в этот «барби-цвет».

Лабрадор встал, отряхиваясь и разминая лапы, помахивая хвостом. Сава, все еще в виде паренька нагнулся и потрепал его по голове, на что пес лизнул его в нос, но Таня увидела только то, что Рэй облизал ладошку мастеру.

– Вот как будто в спа-салоне побывала, так отдохнула, пока у вас сидела, – проговорила, выходя из кабинета, девушка.

– Рады, что понравилось, – довольно ответила, провожая ее, Яга.

– Сколько за работу должна?

– А это подарок вам от мастера, – посмотрела Ягиня на паренька, облокотившегося на косяк двери и тоскливо глядящего вслед уходящим, – Вы доброе дело сделали, Рэя приютили, да и другим много помогали. Он платы не примет. Добро всегда добром возвращается.

– Ой, ну неудобно то как, – распереживалась Таня, – Столько времени потратили.

– Удобно, удобно, вы лучше к нам заглядывайте, как сможете, рады будем, – прикоснулась к руке девушки Ягиня и та перестала волноваться, заулыбалась, беря Рэя за ошейник и направляясь к выходу.

– Обязательно будем заходить, как будем в вашем районе, спасибо вам еще раз. Пойдем, Рэй, у нас еще много дел на сегодня. До свидания, – помахала на прощание Татьяна и покинула салон.

Паренек тоскливо выдохнул, съезжая спиной по стене и снова принимая свой обычный вид кота. Яга понимающе на него посмотрела, опускаясь на диванчик и приглашающе похлопывая рядом с собой по нему рукой. Сава медленно подошел к ней и аккуратно запрыгнул на диван. Знахарка притянула кота к себе и уложила на колени, поглаживая по спинке.

– У каждого своё место в жизни, главное понять, где оно. Не ошибиться с выбором, – старалась отвлечь его от грустных мыслей разговором, – Всем нам дано право выбора, куда идти, что делать, кого слушать. Перед каждым в жизни бесконечные варианты, главное помнить, что дважды один путь не пройти, не изменить, не вернуться и не исправить. Поэтому и жить надо так, чтобы потом не было мучительно больно и обидно, что прожил не своё, не сделал то, о чем мечтал. Не всегда «как надо» правильно. Иногда надо и своё сердце слушать. Жизнь одна, потом не перемотаешь. А если всю жизнь делать не то, что сердцу мило, а только то, что якобы «надо» – так и себя уничтожить недолго, выгореть, как свечка, один огарок останется. И хорошо, если силы останутся, чтобы этот огарок переплавить, вливая свежий воск, чтобы снова загореться идеей или мечтой, а ведь бывает, что так огарком до конца дней и остаются. Глаза потухают, руки опускаются, и ничего уже человек не хочет. Татьяна свою мечту отстояла, вот и светится вся, работа ей в радость. И родители поддержали, не стали ломать девчонку, настаивать на своем. А теперь еще и ты, сводник, ей романтическую линию активировал, – сменила на более позитивный тон свой монолог Яга.

Сава под руками Ягини потихоньку замурчал, успокаиваясь. Он понимал, что рано или поздно они вернутся в свою избушку, а Рэй привык к людям, прогулкам по парку. А еще он искренне пожелал, чтобы Таня нашла Пал Палыча. Он видел, как лабрадор вечерами вздыхал, посматривая на двери, в ожидании и надежде, что придёт его хозяин и заберет его домой. У всех должен быть дом и тот, кто его любит. Рэй это точно заслуживает.

Кот приоткрыл глаза, наблюдая, как перед ними закружились золотые искорки, которые оседали в виде золотистой подковки на руку, которую подставила Ягиня.

– Оплачено, – тихонько довольно прошептала она.

Глава 11

А на следующий день за дверью в комнату, которая была справа от кабинета Савы, начал раздаваться стук, шипение и скрежет. Кот, приподнявшись на задние лапки, вытянулся стрункой и не сводил глаз с двери.

С кухни вышла Яга и успокаивающе помахав коту, сотворила над дверью обеими руками загадочные пассы и что-то прошептала. Дверь перед ней медленно открылась и ведунья прошла в комнату. До сегодняшнего дня Сава считал, что комната совершенно пуста и ждет очередных задумок Ягини, но как оказалось, на стене справа висело большое зеркало от пола до потолка. А перед ним посередине стояло зеленое кресло на деревянных ножках с высокой спинкой и мягкими подлокотниками.

Скрежет и стук раздавались из зеркала, которое мягко мерцало и вибрировало серебристой поверхностью. Ягиня неторопливо процокала на шпильках к креслу и плавно в него опустилась. Следом осторожно просеменил Сава, усевшись справа от своей хозяйки на полу.

– Ягиня на связи, слушаю, – властно, по-деловому проговорила черноволосая ведунья и щелкнула пальцами, после чего зеркало перестало мигать, поверхность выровнялась и показала большого черного кота в пенсне и с золотой цепью на шее. Яга приподняла брови и прищурилась: «Баюн? Чего шумишь?»

– Пррриветствую, ведающая, – промурчал, слегка поклонившись, важно кот и перевел голубые глаза на Саву. – И тебя, внучатый племянник, седьмая вода на киселе.

Сава сдержано кивнул в ответ и только кончик хвоста, нервно подёргивающийся, выдавал его напряжение и нетерпение. Кот знал – Баюн просто так тревожить не станет. Его тысячелетний опыт позволял легко справляться с большинством проблем, а значит происходило что-то экстраординарное, требующее вмешательства или помощи могущественной Ягини.

– Омут настоящих желаний почти пуст, ведающая, – снимая пенсне, многозначительно прищурился Баюн. – Ночные грёзы могут потерять свое влияние и в силу войдут ночные кошмары. Я теряю власть над человеческими снами.

Яга задумчиво кивнула в ответ. Уж кому, как не ей, знать, как мудрые силы следят за соблюдением баланса.

В последнее время резко пошатнулся хрупкий баланс в сторону материального, отодвигая в сторону мечты и желания. То, что придаёт жизни смысл, веру и надежду.

Великие силы сохраняли бесценное равновесие, влияя на умы людей разными способами. Вдохновляли их, поддерживали в снах, успокаивали мурчанием домашних котов и кошек, которые своими мягкими лапками аккуратно протаптывали своим хозяевам правильные нужные пути-дороги под умиротворяющее урчание. Всеми котами и кошками заведовал и управлял Баюн.