История Леди Икс

– Привет, Танюх, – улыбнулась Романенко.

– Привет, Алён. Ты как? – спросила Таня.

– Да так себе, Тань. Эти новосибирские преподы весь день мне кровь пили. Ты как вообще? Марина ничего не говорила, что у неё с головой?

Таня усмехнулась:

– Да какое там! Марина просто любит преувеличивать. Немного поныла, чтобы отдохнуть. А я вот тут как штык. Деньги сами себя не заработают. Ты сегодня до скольки?

– До двух, наверное. Как пойдёт, – Алёна присела на стул рядом с туалетным столиком и посмотрела в зеркало. Её отражение выглядело уставшим, несмотря на тщательно нанесённый макияж.

– Ебать я размазня сегодня, пиздец, – засмеялась Алёна. – Как будто не выспалась ни хуя. Ладно, пойдём, женщина моя. Ты мне хоть вечер скрасишь сегодня.

Выражение «женщина моя» Алёна применяла к Тане лишь потому, что та её радовала своей поддержкой и присутствием в целом.

Девушки вышли из служебного помещения и направились в зал. Клуб постепенно заполнялся людьми. Громкость музыки нарастала, а в воздухе витал пьянящий коктейль из ароматов дорогих духов и табачного дыма. Алёна заняла свой обычный пост в центре зала, готовая принимать заказы.

– Алён, меню забыли! – к Романенко подошла администраторша Люба Мишина.

– Вот блядь… Стоп, а вот это тогда что? – Алёна указала на стопку меню на стойке.

– А, точно! Замоталась совсем, – Люба хлопнула себя по лбу. – Ну, удачи тебе. Вечер обещает быть насыщенным.

Первые часы работы пролетели довольно быстро. Клуб постепенно наполнился шумной толпой, желающей отдохнуть и развеяться после рабочего дня. Алёна ловко принимала заказы, приносила их клиентам и выписывала счета, стараясь не думать о неприятных встречах в университете. Однако время от времени в голове всплывали усатое лицо Дмитриева, едкие замечания Рогова и липкая сладость Молотковой. Она старалась отгонять эти мысли, концентрируясь на работе и общении с посетителями.

Когда на небольшую сцену возле бара вышла Таня, дурные мысли Алёны будто улетучились. Она с неподдельным интересом засмотрелась на танцовщицу, на мгновение забыв обо всем, что произошло с ней сегодня в университете.

Романенко, глядя на танцующую Таню, чувствовала странное, непонятное влечение. Смотреть было приятно и удивительно одновременно. Она даже улыбнулась Тане, и Таня, словно почувствовав ее взгляд, мимолетно улыбнулась в ответ. В этот момент Алёна представила, как они танцуют вместе, чувствуя тепло тела Тани, ее энергию. В её воображении возникли картины: совместные поездки к морю, долгие ночные разговоры, беззаботный смех.

Закончив танец, Таня присела на сцене. Алёна подошла к подруге.

– Слушай, ты просто офигенная. Я прям не могла глаз оторвать, засмотрелась на тебя, – улыбнулась Романенко.

– Спасибо, Алёна, – ответила Таня. – Я стараюсь.

– Ты такая классная, – хихикнула Алёна. – Сколько работаем с тобой, а я всё больше в этом убеждаюсь.

Она, влекомая какой-то силой, внезапно обняла Таню.

– Тань, у меня сегодня чуть нервный срыв не произошёл, – стала рассказывать Алёна. – История с незнакомыми преподами из НГУ, короче. Ты слышала, я Вике говорила.

– Ага, слышала. Ты молодец, что не дала себя унижать. Мне бы твою стойкость.

– Просто не люблю, когда доёбываются ни с хрена, – честно ответила Алёна. – Сегодняшние визитёры из НГУ допустили как минимум три случая таких доёбов. Меня так херачило по дороге до дома, что я думала, ща затошнит. Я даже ради успокоения в ванну залезла. И знаешь, так захотела просто оказаться, блядь, где-нибудь, только не в универе, понимая, что эти твари не отвяжутся. Плюс ещё то, что я про забулленного ими студента НГУ читала… Пиздец полный.

Отработав ещё два часа, Алёна почувствовала усталость и тяжесть. Она подошла к Тане.

– Танюш, спасибо за вечер, ты была великолепна. Я прям засмотрелась, – сказала Романенко, обнимая Таню. – Ты сегодня как-то по-особому красива. Тебе идёт этот наряд.

– Спасибо, Алён. Мне очень приятно, – ответила Таня, слегка покраснев от комплимента. – Ты сегодня тоже отлично выглядишь.

Девушки обнялись на прощание. Алёна направилась к выходу из клуба. На улице уже стемнело, и редкие прохожие спешили по своим делам. Она снова вызвала такси через приложение. На этот раз машина приехала быстрее. За рулём сидел пожилой мужчина с добродушным лицом.

– Куда вас отвезти, девушка? – спросил таксист, глядя на Алёну через зеркало заднего вида.

– Лиговский проспект, 7, – назвала свой адрес Романенко.

– Понял. Поехали, – отозвался водитель и тронулся с места.

Всю дорогу Алёна смотрела в окно, размышляя о прошедшем дне. В голове снова и снова всплывали лица новосибирских преподавателей, их странные слова и поведение. Она чувствовала себя опустошённой и раздражённой.

Подъехав к своему дому, Алёна расплатилась с таксистом и вышла из машины. Поднявшись на свой этаж и открыв дверь квартиры, она почувствовала тишину. Катя, видимо, ещё не вернулась. Алёна прошла на кухню, поставила чайник и достала из холодильника остатки гречки. Ужинать совсем не хотелось, но она знала, что нужно поесть.

Пока она ела, в параллель работая над презентацией к паре Сергеева, напряжение немного улеглось. Тему, на которую была презентация, Романенко знала буквально назубок.

Закончив с презентацией, Алёна почувствовала, как наваливается усталость. Глаза слипались, и тело требовало отдыха. Она засунула тарелку в посудомоечную машину, включила её и побрела в спальню.

Кровать показалась ей райским островом после насыщенного дня. Алёна быстро разделась, забралась под одеяло и закрыла глаза. Несмотря на сильную усталость, сон не приходил. В голове снова и снова прокручивались эпизоды сегодняшнего дня: хамоватый Дмитриев, надменный Рогов, «душный» Костенко, приторная Молоткова… Её бросало то в жар, то в холод. В висках стучало.

Она еле-еле уснула, надеясь, что новый день будет лучше.

Глава 2. Самый эмоциональный фильм

На следующее утро Алёна в университет не поехала. Её позвали на съёмки фильма «Девушка-судьба». Фильм должен был быть адаптацией романа молодой писательницы Алисы Матвеевой из Москвы. Играла Романенко этакую модерновую «супергероиню» Карину Климову, эффективного менеджера в компании «Голохвостов и сыновья», занимающейся организацией досуга. Представляли героиню Алёны как эпатажную девушку, этакую роковую красотку с дерзким характером и сложной судьбой. Эта роль была вызовом, и Алёна с нетерпением ждала возможности в неё вжиться, чтобы на время сбежать от скучной реальности.

В гримёрке, рассматривая свой костюм, Алёна будто задумалась, замечталась. Ей сразу понравились сексуальное красное платье, туфли на невысоких каблуках и парик. Это был тот образ, который она так мечтала примерить. Она вспомнила, как в детстве, найдя в мамином театральном гардеробе старое алое платье, она наряжалась перед зеркалом и представляла себя героиней, спасающей мир. Это было больше, чем просто игра; это было обещание самой себе.

Шестилетняя Алёна, стоя перед старым, поцарапанным зеркалом, крутилась в мамином платье. Ткань была слишком велика, но она вообразила себя принцессой, которая должна спасти своё королевство. Она делала вид, что сражается со злым драконом, а потом благородно спасает принца. Мама, Вера Васильевна, тихонько стояла в дверях, улыбаясь.

– Ты будешь великой актрисой, моя девочка, – шептала она. Эти слова навсегда запечатлелись в её памяти, став путеводной звездой, к которой она стремилась, несмотря ни на что.

– М-м-м… Какой секс… – с удовольствием протянула Романенко, изучая костюм и демонстрационное фото модели в нём. Она тут же стянула футболку и, вздыхая от удовольствия, надела на себя красное платье своей героини. В её голове тут же начали рисоваться яркие картины: она видела себя уверенной и сильной женщиной, способной противостоять любым трудностям, словно героиня любимых комиксов, внезапно обретшая суперспособности. Ей представились кадры динамичных боевых сцен, где она ловко расправляется с врагами, и моменты глубоких эмоциональных переживаний, отражающие внутреннюю драму её персонажа. На мгновение ей даже показалось, что она сама становится этой загадочной и притягательной Кариной Климовой.

Ткань приятно скользнула по её коже, идеально подчеркнув все изгибы её стройной фигуры. Алёна подошла к большому зеркалу, висевшему на стене гримёрки, и внимательно посмотрела на своё отражение. Платье сидело на ней просто безупречно, словно было сшито специально для неё.

– Алёнчик, ты… Ты невероятна, – игриво произнесла подошедшая ассистентка Нина Шевелёва, с восхищением разглядывая Алёну. – Такой и должна быть Карина в фильме.

– Так… Паричок… Во, – Алёна ловким движением надела на голову короткий чёрный парик с дерзкой асимметричной стрижкой и несколько раз провела по нему рукой, разглаживая непослушные пряди. – Готовченко! Теперь я действительно чувствую себя Кариной Климовой.

Драматичный монолог Карины, рефлексирующей о том, что из-за её рабочего окружения у неё возникли проблемы с парнем, у окна в квартире-студии снимали динамично и весело.

– Никогда в жизни бы не подумала, что до этого… Блядь! – сбилась Романенко в первом же дубле и тут же, не отходя от кассы, взялась играть заново. – Никогда в жизни бы не подумала, что до этого дойдёт. Я обычная девушка, но как будто… какая-то другая.

Она схватилась за журнальный столик и толкнула его в стену. Столик отъехал и затормозил у стены.

– Эти ублюдки… – продолжала играть Романенко. Её голос дрожал от ярости, а в глазах блестели слёзы. Она резко повернулась и посмотрела на невидимого собеседника. – Они думают, что могут вот так просто всё решить? Что я им позволю?! Да я… Да я им покажу!

– Стоп! Снято! Отлично, Алёна! – раздался довольный голос режиссёра, энергичного двадцативосьмилетнего Максима Рыбникова. – Вот это была настоящая Карина! Чувствуется внутренняя сила и… какая-то обречённость, что ли. Именно то, что нужно.

– Спасибо, Максим! Я старалась, – Алёна улыбнулась, чувствуя приятное удовлетворение от хорошо выполненной работы. Ей действительно нравилось играть Карину, эту сильную и независимую женщину, которая, несмотря на все трудности, не теряла веры в себя. В чём-то она даже чувствовала с ней родство.

– Отлично, тогда давайте сразу перейдём к следующей сцене. У нас по плану разговор Карины с её подругой в кафе. Нина, поправь Алёне грим, пожалуйста, – скомандовал режиссёр, обращаясь к ассистентке.

– Сейчас всё будет, Максим, – отозвалась Нина, уже подбегая к Алёне с косметичкой в руках. Она быстро и ловко поправила ей макияж, слегка подкрасив губы более яркой помадой и добавив немного блеска в глаза.

– Отлично, – посмотрела на себя Романенко. – Больше секса богине секса!

Съёмочная группа переместилась в специально арендованное для этой сцены небольшое, но очень атмосферное кафе с панорамными окнами, выходящими на тихую улочку Петроградской стороны. За столиком уже ждала актриса, игравшая роль Ольги Шевцовой – миловидная шатенка Кристина Папина.

– Алёна, привет! Рада снова тебя видеть, – улыбнулась Кристина, поднимаясь навстречу Романенко.

– Привет, Крис! Взаимно. Как спалось? – ответила Алёна, обнимая коллегу.

– Да как обычно, знаешь ли, съёмки – это такой режим… – вздохнула Кристина. – Но роль интересная, не поспоришь.

– Это точно. Моя Карина вообще огонь-баба, – подмигнула Алёна.

– Мотор! Начали! – скомандовал Максим, занимая своё место за режиссёрским монитором.

Камера плавно скользила по лицам актрис.

– Оль, я просто в бешенстве! – срывающимся голосом начала Алёна, играя Карину. – Этот козёл… Он опять мне звонил!

– Да успокойся ты, Карин. Ну, позвонил и позвонил. Что такого-то? – миролюбиво ответила Кристина, изображая Ольгу, потягивающую кофе из чашки.

– Что такого?! Да он меня преследует! После того, как я его бросила! Он считает, что имеет право вмешиваться в мою жизнь! Да кто он вообще такой?!

Алёна эффектно хлопнула ладонью по столу, от чего стоящие на нём чашки слегка подпрыгнули.

Камера крупным планом брала лицо Алёны. В её глазах бушевала настоящая буря. Она представляла перед собой не абстрактного бывшего Карины, а ухмыляющегося Дмитриева, надменного Рогова, «душного» Костенко и приторную Молоткову. Эта мысленная подмена придала её игре невероятную правдоподобность. Злость, которую она сдерживала вчера, сегодня выплёскивалась на экран. Она чувствовала, как адреналин бежит по венам, а слова, которые она должна была говорить, вырываются из неё сами, как будто это её личные эмоции и обиды.

– Мудак! – Алёна запустила чашку в стену. – Скотина! – следом полетела вторая чашка. – СВОЛОЧЬ!

В стену полетела тарелка, на которой лежал кусок чизкейка.

– Стоп! Снято! Великолепно, Алёна! Кристина, вы тоже были на высоте! – снова раздался довольный голос режиссёра. – Вот это накал страстей! Прямо веришь, что Карину довели до ручки. Алёна, у вас сегодня прямо какой-то особенный кураж. Может, что-то случилось? – поинтересовался Максим.

– Да нет, Максим, всё в порядке. Просто роль такая… эмоциональная, вот и вживаюсь, – Алёна постаралась изобразить непринуждённую улыбку, хотя в глубине души понимала, что вчерашние университетские «гастроли» внесли свою лепту в её сегодняшнюю экспрессию. Злость на новосибирских хамов всё ещё клокотала внутри, и, видимо, это невольно отразилось на её игре.

– Как говорится, хочешь прожить эмоциональную роль – ори, как сука, – хихикнула Кристина, обнимая Алёну.

– Точно подмечено, Крис! – рассмеялась Алёна, чувствуя, как напряжение после эмоциональной сцены постепенно спадает. – Ладно, пойду-ка я передохну немного. Спасибо за поддержку!

Выйдя на улицу, Алёна сделала селфи в своём образе. Естественно, она отправила его Кате с игривой и заискивающей подписью: «Снимаем мою новую любовь номер один! Как тебе, солнышко моё родное?».

Катя ответила буквально через несколько секунд. Она писала: «Ты просто огонь! Эта роль тебе очень идёт. Красный цвет – твой! Жду с нетерпением выхода фильма!».

Алёна улыбнулась, прочитав сообщение подруги. Поддержка Кати всегда была для неё очень важна. Она напечатала короткий ответ: «Спасибо тебе огромное, моя дорогая! Мне безумно приятно. Ты всегда знаешь, что сказать и как поднять мне настроение».

Алёна убрала телефон в карман и вернулась на съёмочную площадку. Следующая сцена была запланирована в той же квартире-студии, но на этот раз Карина должна была эмоционально играть в Mortal Kombat, представляя на месте Шао Кана своего бывшего.

Алёна тут же начала отыгрывать так, будто в ней проснулся дух Angry Video Game Nerd, которого она любила смотреть. Камеры снимали то ее лицо, искаженное яростью, то экран телевизора, где шел геймплей.

Алёна выкрикивала разные фразы, пересыпая речь изобретательными матерными выражениями.

– Ну давай, дерьмодемон херов, иди сюда! Бля! Сучий хер! Говно на палочке! Пидор кривоногий! Я тебе твою дебильную башку в задницу засуну! Уёбище ты, блядь, очкастое! Я тебя, блядь, выебу и забуду, как страшный сон! Ах ты, сука! Ну всё, теперь тебе пиздец! Жополиз тупорылый, мразь! – кричала Алёна, неистово молотя кнопки контроллера.

Виртуальный Шао Кан пал, ни разу не нанеся Алёне, игравшей за Лю Кенга, урона.

– Стоп! Снято! Просто бомба, Алёна! – восторженно закричал Максим, подбегая к ней. – Ты сегодня просто в ударе! Откуда столько ярости? Шао Кан даже пикнуть не успел!

– Ты прям Angry Video Game Nerd в юбке, – хихикнула Нина, подойдя к Алёне и заглядывая ей в глаза. – И мат, и крики, и удары по кнопкам. Откуда такая экспрессия прёт?

– Из души, – ответил за Алёну Максим. – Я это по фразам и игре чувствую.

– Просто прииграться к роли как-то так вышло… – неожиданно сказала Алёна. – Обычно я в роль вхожу не с первого дубля, а тут бах – само как-то.

– Да, сегодня ты прямо огонь! – согласился Максим, похлопав её по плечу. – Эта сцена с игрой получилась настолько убедительной, что я сам чуть не поверил, что ты сейчас телек разнесёшь. Всё, отдыхай. Завтра выходной, послезавтра… Нинок, а что послезавтра?

– Сейчас, Макс, – отозвалась Нина. – Так… Послезавтра снимаем экшен-сцену. Карина и Оля против Сергея и бывшего начальника Карины. Драться умеешь, Алён?

– Приходилось когда-то кулаками махать. Но это больше для самообороны, – ответила Романенко. – А что там за сцена? Дай-ка угадаю. Бывший Карины и её экс-начальник, Виктор, объединяются и решают поднасрать якобы испортившей им жизнь Карине, но та зовёт на подмогу Олю, и происходит зрелищный мордобой два на два?

– Угадала, – улыбнулась Нина. —Сможешь такое сыграть?

– Раз плюнуть, – кивнула Алёна. – Всегда мечтала сыграть махач.

– Значит, послезавтра будешь играть махач, – хлопнул Романенко по плечу Максим. – Молодец.

Переодевшись в обычную одежду, Алёна вышла на улицу и написала Роме Крюкову: «Привет, Ром! Это Алёна. Подвезёшь меня домой? Лиговский проспект, 7, если что. Я сегодня на съёмках просто вымоталась».

Рома ответил почти мгновенно: «Привет, Алёна! Конечно, подвезу, без проблем. Как раз недалеко от вас сейчас. Буду минут через десять».

Алёна улыбнулась, прочитав его сообщение. Было приятно, что он так быстро откликнулся. Она немного подождала на улице, наслаждаясь прохладным весенним воздухом и разглядывая прохожих. Действительно, минут через десять подъехала знакомая машина. Рома вышел из-за руля, чтобы открыть ей дверь.

– Привет, Алёна! Выглядишь уставшей. Съёмки были тяжёлыми? – участливо спросил он, провожая её до машины.

– Привет, Ром! Да, сегодня был очень насыщенный день. Много эмоциональных сцен, – Алёна устало опустилась на заднее сиденье.

– Понимаю. А что за фильм, если не секрет? – поинтересовался Рома, заводя машину.

– Называется «Девушка-судьба». Такая… модерновая супергероиня. Я играю главную роль, – Алёна зевнула.

– Ого! Поздравляю! Это круто. Я обязательно посмотрю, когда выйдет, – искренне сказал Рома.

– Спасибо! Надеюсь, тебе понравится, – Алёна снова зевнула.

Всю дорогу до дома они непринуждённо болтали о всяких пустяках. Рома оказался очень приятным собеседником, и Алёна на какое-то время даже забыла о своей усталости и неприятных мыслях, которые преследовали её вчера в университете.

Подъехав к её дому, Рома остановил машину. Алёна протянула ему деньги за проезд.

– Спасибо, Ром. Было очень приятно снова с тобой увидеться.

– Не за что, Алёна. Помнишь, я обещал тебе рассказать, чем я занимаюсь, если таксую я для души?

– Конечно, помню. Расскажешь? – с любопытством спросила Алёна, уже собираясь выйти из машины.

– А ты не испугаешься?

– Не думаю, – ответила Алёна.

– Я работаю вышибалой в клубе. Если хочешь, могу у тебя в «Неоне» «повышибать».

– Спасибо, Ром. Я подумаю над твоим предложением. У нас там иногда такие кадры заходят, что лишняя пара крепких рук точно не помешает. Особенно после вчерашнего… – Алёна осеклась, не желая вдаваться в подробности своего неприятного дня в университете.

– После вчерашнего? Что-то случилось? – участливо поинтересовался Рома, заметив её секундное замешательство.

– В универ вчера заявились какие-то откровенно придурочные преподаватели из НГУ. На аккредитацию, говорят, приехали. Такие уроды! Обосрали на чём свет стоит! Я одного послала, от второго сбежала, третьего мой староста осадил, четвёртый всю свою пару какие-то охуительные истории рассказывал, а с пятой я вообще даже связываться не стала. В пизду их, короче. Ром, спасибо ещё раз.

– Добрых снов, Алёна, – улыбнулся Рома. – Сегодня и далее я с тебя ни рубля не возьму. Мы же с тобой друзья, считай.

Алёна вышла из машины и направилась к парадной. Поднимаясь на лифте, она почувствовала, как усталость наконец-то берёт своё. День был насыщенным и эмоциональным, и сейчас ей хотелось только одного – принять горячий душ и лечь спать.

Она скинула Кате ещё несколько фотографий, сделанных между сценами. На последнем фото она была уже в «домашней» одежде.

Катя ответила почти мгновенно: «Алёнка, я вижу, у тебя в глазах какой-то огонёк! Что-то случилось?».

Алёна отписалась подруге: «Съёмки прошли просто отлично! Роль очень интересная и эмоциональная, я играла с огромным упоением! Сыграла так, как не играла никогда».

Катя тут же отправила голосовое сообщение: «Ну ты даёшь! Я бы точно так не смогла. В универе расскажешь завтра, что и как. Спокойной ночи, солнышко, люблю тебя!».

Уже засыпая, Алёна подумала про себя: «Какие же насыщенные эти дни… Сначала эти придурки из Новосибирска, потом эти съёмки… Карина, конечно, крутая баба, но играть столько ярости подряд – это тоже выматывает. Зато как приятно было почувствовать себя сильной и независимой, хоть и на экране. Надеюсь, Кате понравились мои фотки. Она у меня такая умница, всегда поддержит. И Рома… интересный парень. Что-то мне подсказывает, что эта история ещё не закончилась».

С этими мыслями Алёна и заснула.

И приснился Романенко странный сон. Ей снилось, будто она стоит на ринге в том самом красном платье Карины, а напротив неё – все четверо новосибирских преподавателей. Дмитриев ухмылялся, поправляя свои усы, Рогов надменно смотрел сквозь очки, Костенко хихикал, рассказывая какую-то нелепую историю про сервитут, а Молоткова сладко улыбалась, но в её глазах читалась холодная угроза. Внезапно за спиной Алёны появилась Катя, одетая в костюм её любимой героини из Mortal Kombat – Китаны, с веерами в руках. Раздался гонг, и началась странная битва, в которой Алёна и Катя сражались против своих обидчиков, используя не только кулаки и ноги, но и юридические знания, и актёрское мастерство. Проснулась Алёна с улыбкой на губах и чувством необъяснимой уверенности в своих силах.

Глава 3. Катализатор нервного срыва

Уже утром, в университете, Алёна пошла к аудитории, где должна была проходить пара по процессуальному праву. Она внутренне улыбалась, представляя, как встретит свою любимую практикантку с шестого курса Юлю Чернышову. Юля была для многих студентов не просто преподавателем, а скорее старшим товарищем, всегда готовым помочь и объяснить сложные моменты. Алёна особенно ценила её за живость ума, чувство юмора и умение донести материал простым и понятным языком.

«Юля, ты всегда умеешь зарядить позитивом. С тобой не бывает скучно», – подумала Алёна, вспоминая их прошлую пару. Юля рассказывала о видах судопроизводства с таким энтузиазмом, что даже самые скучные моменты становились интересными.

Алёна заглянула в аудиторию и замерла на пороге. Юли, к сожалению, не было на месте. Вместо неё Алёна увидела… Андрея Матвеевича Тихонова, с которым они на пару с Катей позавчера решили не сталкиваться, когда он пришёл «приседать на уши» Алексею Александровичу Сергееву.

Она тут же написала Юле в Telegram: «Юль, привет! Ты где? У нас сейчас процессуальное право, а вместо тебя этот Тихонов сидит. Тот самый, из Новосибирска…»

Юля ответила голосовым сообщением, в котором слышалось явное раздражение:

– Алён, он сам поставил замену. Я пыталась возразить, но он такой «Как я сказал, так и будет, блядь!». Зачем это вообще? И даже присутствовать запретил. Якобы для чистоты эксперимента. Чтоб ему, суке, все зубы повыбивали!

Алёна почувствовала, как внутри начинает подниматься волна негодования. «Самостоятельно поставил замену? Запретил Юле присутствовать? Да кто он вообще такой?!» – эта мысль раскалённой иглой вонзилась в её сознание. Она окинула взглядом аудиторию. Многие студенты выглядели так же удивлённо и недовольно, как и она.

Тихонов уже расположился за преподавательским столом, вальяжно развалившись на стуле и рассматривая какие-то бумаги, словно он был здесь хозяином. Заметив вошедшую Алёну, он окинул её надменным взглядом, в котором читалось скорее пренебрежение, чем приветствие.

– Романенко, я полагаю? – высокомерно спросил Тихонов, даже не подняв головы.

– Нет, блин, Сергеева, – огрызнулась Алёна, подойдя к столу. – Романенко, конечно. Соблюдайте манеры, раз преподавать пришли. «Аккредитация» же.

– Если уж вы преподаёте, так хоть поздоровались бы нормально, – поддержал подошедший староста Серёга Захаров. – Привет, Алён.

– Привет, Серёж. Тебе Юля ничего не писала? – обняла Захарова Алёна.

– Нет, Алён, насчёт замены ничего не писала. Только спокойной ночи желала и спрашивала кое-что касательно практики, – ответил Серёга. – Юля классная, мне сразу понравилась, как только впервые её увидел.

– Мне она тоже нравится, Серёж, – улыбнулась Алёна. – И как преподаватель, и как человек. Я Сергеевне доверяю, блин, как себе и как нашей Катюхе.

Подтянулось ещё несколько человек с потока. Студент 340 группы, Паша Михайлов, по привычке пожал руку Алёне.

– Привет, Паш, – коротко поздоровалась Алёна.

– Привет, Алён, – кивнул Паша. – Как дела?

– Да так, Паш, как обычно. Ты как? – ответила Алёна, стараясь не показывать своего раздражения присутствием Тихонова.