Адвокат поневоле

– Катя, дождись меня! Я вернусь, и мы сразу поженимся!

– Я буду ждать!

Катерина смотрела ему вслед и думала о том, как несправедлив этот мир! Она лишилась родителей, а теперь у нее отобрали единственную опору и любовь всей жизни! Катя искренне верила, что Костик не виновен, и была почти уверена, что без Аматуни тут не обошлось. Неужели Костя не послушал ее и пошел к этому зажравшемуся олигархову сыну, чтобы защитить ее или отомстить? Она же предупреждала, чтобы не связывался с ним!

Но ничего не оставалось, как смириться и терпеливо ждать возвращения любимого из тюрьмы.

Несмотря на все жизненные невзгоды, Катя окончила школу, сдала экзамены и, получив вполне приличный аттестат, поступила в университет на юридический факультет. Она сдала свою квартиру, сняла маленькую студию в Питере недалеко от института, чтобы не тратиться на проезд, и приступила к учебе, попутно подрабатывая, где придется, чтобы прокормить себя и отправить посылку Костику.

Глава 3

Год пролетел незаметно, затем следующий, и еще, и еще. Катерина остепенилась из девчонки-хулиганки превратившись в ответственную и серьезную девушку, старательно училась, вспоминая наказы отца. Учеба давалась легко, а вот жизнь была трудной. Приходилось подрабатывать в самых разных местах: по ночам на заправке, по выходным в зоопарке уборщиком, а последние годы учебы просто дворником.

Ничего, успокаивала себя Катя, скоро защита, а там пару лет практики, и вернется она в свой родной городок, устроится в адвокатскую контору и когда-нибудь станет, как папа, лучшим адвокатом в городе. К тому времени Костя тоже вернется, они поженятся, и тогда ее жизнь наконец наладится.

С Костей Катя связь не теряла. Первое время они переписывались часто, Катерина несколько раз ездила на свидание в колонию под Тулой, где Костя отбывал наказание. Но потом письма стали приходить реже, а пару лет назад он написал, что за какой-то проступок (в котором он, конечно, не виноват!) ему добавили срок и переводят в северную колонию в город Архангельск. Это было очень далеко, письма шли долго, но Катя упорно ждала и не забывала ни на минуту свою первую большую любовь.

А пока усердно училась. Амбиций и характера хватило, чтобы стать лучшей на курсе, и, как итог всех стараний – красный диплом об окончании университета плюс корочки, полученные после успешной двухлетней практики в адвокатской конторе и подтверждающие адвокатский статус.

– Как жаль, что папа не видит! – вернувшись наконец домой, делилась радостью Катя со своей подружкой Сашей.

Подруга тем временем окончила медицинское училище в родном городке и уже давно работала в местной больнице. Девочки все эти годы по-прежнему дружили, периодически встречались и обменивались новостями.

– Здόрово, Катрин, молодец! А на работу куда пойдешь?

– Уже устроилась в юридическую консультацию, где папа работал. Но сама понимаешь, без опыта трудно стать хорошим адвокатом, поэтому берусь за все дела, которые предлагают. Папин друг, дядя Женя Северов обещал посодействовать, он хорошо знаком с директором нашей адвокатской конторы. Кстати, он теперь начальник следственного отдела, и у него много знакомых. И среди адвокатов, и даже в прокуратуре.

– Ого! Ну вот видишь, уж он тебя без опыта не оставит, – обрадовалась Сашка. – Скоро станешь самым знаменитым адвокатом!

– Саш, ну что ты! Для этого надо работать много-много лет, – засмеялась Катерина и вздохнула. – А пока я всего лишь начинающий адвокат.

– Ничего страшного, – успокоила подруга. – И опыт наработаешь, не переживай, а там, может, и свою контору откроешь. «Катрин и Ко»! А что, звучит, ха-ха-ха! – развеселилась Сашка.

– Да уж, – с иронией отозвалась Катя. – Просто зацепиться бы для начала.

– Все у тебя получится с твоим-то характером! Молодец! – снова восхитилась Саша и тут же предложила: – Слушай, а пойдем в ночной клуб сегодня, отметим. Вот ребята обрадуются! Наших, правда, мало осталось, все поразъехались, кто в Питер, кто еще дальше. Но я тебя обязательно познакомлю со своими друзьями.

– Ой, не знаю, Саш, – с сомнением замотала головой Катя, – у меня столько дел. Квартиру надо привести в порядок после жильцов, да и в понедельник нужно с утра быть в суде.

– Не говори ерунды, – засмеялась подруга. – Прям не узнаю тебя. Вот с понедельника и начнешь свои важные дела, а сегодня выходной. Гуляем!

– Ну, Саш…

– Нет, нет, отказ не принимается. Вечером зайду в восемь, будь готова.

***

В клубе было шумно от громкой музыки и голосов, в полумраке зала мигали разноцветные огни в ритм попсовым мелодиям. У Кати с непривычки даже слегка закружилась голова от мелькающих фигур в ярких вспышках света, но она быстро освоилась, и уже через час танцевала, смеялась и веселилась совсем, как раньше. Катиных знакомых и одноклассников было немного, зато Саша знала почти всех присутствующих.

– Я часто здесь бываю! – пытаясь перекричать надрывную попсу, сообщила подруга, когда они сели за свой столик, чтобы перевести дух. – Много новых знакомых появилось и парней в том числе, – смеясь похвастала она. – И тебя с кем-нибудь познакомим!

– Не надо, Саш! Ты что! – прокричала в самое ухо Катя. – Я не готова, да и Костик скоро вернется.

– С ума сошла?! Зачем тебе этот уголовник? – ужаснулась подруга.

Катя с обидой отвернулась, посмотрела на танцующих, потом глянула на Сашу.

– Я его дождусь, а там видно будет. Ну… Не знаю…

– Чего ты не знаешь? Если бы ты его из армии ждала, ну или из какой-нибудь горячей точки героем, – справедливо возмутилась подруга и резко сказала: – А Костик твой уголовник, оттуда нормальными людьми не возвращаются.

Честно признаться, Катерина отвыкла от Костика и уже не понимала, есть ли к нему чувства. Она повзрослела, остепенилась и все чаще вспоминала слова отца, что это лишь первая любовь, детская привязанность. Да и Саша безусловно права, каким он вернется, неизвестно.

Но все равно упрямилась:

– Вот вернется, тогда и решу.

– Хм, – пожала Сашка плечами. – Это, конечно, твое дело, но я бы на твоем месте присмотрелась к кому-нибудь поприличней, – она обернулась и, увидев кого-то на танцполе, призывно замахала руками.

К ним тут же подошел высокий крепкий парень сильно нетрезвый, вызывающе небритый и нахальный.

– Привет, девчонки! Вау, вот так красотка! – он перегнулся через спинку Сашиного кресла и посмотрел на Катерину. – А ты кто? Я тебя не знаю. Саш, познакомишь?

– Тима, привет! – Сашка расплылась в улыбке и, сделав губы трубочкой, потянулась для поцелуя.

– Привет! – Тима с удовольствием поцеловал ее в щеку, а затем в губы.

Поцелуй затянулся, и Катя, покраснев, отвернулась.

А Тима, слегка оттолкнув Сашку, которая уже обвила руками его шею, уселся рядом с Катериной и положил руку ей на плечо.

– Так что, принцесса? Хочешь, я буду твоим принцем?

Сашка захохотала, а Катя скинула руку и поспешно встала. Парень вызывал у нее отвращение.

– Куда же ты, принцесса? – вскочил следом «принц».

– Саш, пойдем домой, – угрюмо попросила Катерина, брезгливо глянув на него.

– Катрин, ты чего? – удивилась та. —Это Тимофей, хороший парень. Тимочка, познакомься, это моя подруга, Катерина.

– Оу, Катюша! О-ч-чень приятно! – расплылся тот в пьяной улыбке и потянулся к ее руке, чтобы поцеловать. Но Катя сделала шаг назад, и Тимофей, потеряв равновесие, свалился прямо к ее ногам.

– Тима, Тимочка! – с танцпола подбежала какая-то девица и помогла незадачливому ухажеру подняться. – Поехали домой.

– Ай, Каролина, отстань! – Тимочка смачно выругался и пошел по направлению к бару.

Девушка тут же вприпрыжку поскакала за ним.

– Саша, ты, как хочешь, а я ухожу. – Катю даже передернуло от этой сцены, настроение было безнадежно испорчено.

Она развернулась и почти бегом направилась к выходу из зала.

– Кать! Катя, ты куда? – прокричала вслед подруга.

Но Катерина даже не оглянулась. Какой неприятный тип, и клуб ужасный, и публика! И как все это могло ей нравиться раньше? Она поняла, что стала совсем другим человеком.

***

Далеко за полночь из клуба вывалилась компания веселых, хорошо подогретых алкоголем ребят. Было темно и довольно прохладно. Каролина поежилась и подхватила под руку своего парня, стараясь увести подальше от дружков.

– Тима, поехали к тебе! – попросила она и посмотрела на его друзей, которые прямо из горлышка допивали прихваченный с собой алкоголь.

Но Тимофей, кажется, не был настроен романтически.

– Да, ребят, поехали ко мне, продолжим тусу, – с готовностью отозвался он. – Вася, вызови такси, я что-то телефон найти не могу. Он пошарил по карманам, покачнулся и, едва не упав, чертыхнулся.

Верная Каролина подхватила его и попросила:

– Пожалуйста, давай уедем вдвоем.

Но Тимофей пробурчал что-то невнятное и выдернул руку.

– Василий, вызывай тачку!

– Тимка, да зачем нам такси? – возразил брат Василия, Игорь. – Вон же твоя тачила стоит. Чего ей пропадать без дела? А? Верно, Васёк? – весело гыкнул он. – Погнали на ней. Прокатимся с ветерком!

– Не-не-не, ребята, – пьяно замахал руками Тимофей. – Я не поеду. Лимит папиного терпения исчерпан. В третий раз права он точно выкупать не станет.

– Да ты чё! Брось! Поехали! Или дай мне ключи, я поведу. Я в норме.

– Ну, окей, – Тимофей, пошатываясь, долго копался в карманах, икнул пару раз и наконец кинул Игорю брелок, – держи.

– Тима! – Каролина топнула ногой. – Куда ты? Ты же обещал провести эту ночь со мной! Забыл?

– Ну что ты, крошка, – отозвался Тимофей, даже не обернувшись, – я все помню, но давай завтра. Ты же видишь, парни ждут. Кара, а поехали с нами! – он остановился и, с трудом сфокусировав взгляд, призывно махнул рукой.

– Не поеду! – с обидой в голосе крикнула девушка, развернулась и пошла обратно в клуб.

А ребята загрузились в дорогую спортивную машину Тимы и газанули по направлению к Сосновке.

Глава 4

Тимофей сел рядом с Игорем, врубил магнитолу на всю катушку и, откупорив всем по бутылке пива, горланил в унисон радио какую-то «клёвую» песню. Друзья гоготали и, чёкаясь бутылками, подпевали.

Дорога, ведущая на выезд из города, была безлюдной, мимо мелькали высотные дома, и по мере удаления от центра высотки становились ниже и ниже. Редкие фонари освещали проезжую часть, едва захватывая тротуар.

– Э-э-й! Ты чего так разогнался? Давай, потише, – осадил Тимофей друга, когда тот еле вписался в крутой поворот. – Не хватало еще машину разбить или самим… Того…

– Ой, не ной, девчонка! – подначил Игорь, выдавив педаль газа в пол. – Где твой кураж, гонщик сраный? Лучше пристегнись!

И тут прямо за поворотом белыми полосами в свете фар блеснул пешеходный переход. По переходу от автобусной остановки, слегка пошатываясь, шел какой-то мужчина.

– Тормози! – только успел крикнуть Тима и тут же почувствовал толчок.

Раздался визг тормозов, машину резко занесло, и Тимофей, ударившись головой о стекло, а затем о торпеду, потерял сознание. Подушки безопасности не сработали, видно, удар был недостаточно сильным.

Игорь тупо смотрел перед собой, а Василий чертыхался на заднем сиденье.

Через минуту Игорь с Васей пришли в себя.

– Твою ж мать!!! С Тимкой что? – в истерике закричал Василий.

Игорь тронул друга за плечо, тот застонал и снова отключился.

– Ударился башкой, видно, здорово. А с тем что? Неужто сбили? – кивнул Игорь на прохожего, который от удара отлетел к обочине и лежал неподвижно.

Выскочив из машины, они кинулись к мужчине.

– Ёлки! Игорь, он, походу, того, – Вася, мгновенно протрезвев, наклонился поближе и заглянул в лицо, лежащему в неловкой позе, дядьке.

– Да ладно! Мы же его несильно ударили, – мгновенно струхнул Игорь. – А, может, жив?

– Скорую надо вызывать! – Василий достал телефон.

– Погоди, – остановил Игорь и испуганно посмотрел брату в глаза.

– Ты чего? – опешил тот. – Ему помощь нужна! Ты же не хочешь в тюрьму?

– Вот именно, не хочу, – Игорь обернулся, глянув на дорогу в одну сторону, затем в другую, в это позднее время не было ни машин, ни прохожих. – Слушай, меня как пить дать посадят. А его, – он кивнул на Тимофея, – батя отмажет по-любому.

– И что? – после приличной дозы алкоголя Василий туго соображал, но, кажется, догадался, чего хочет Игорь…

Через пять минут Василий достал телефон.

– Кажется, все. Вызываем полицию.

Игорь с ужасом смотрел на мужика у обочины. Поджилки тряслись, и ужасно хотелось удрать отсюда куда подальше. Он никак не мог осознать, что произошло. Неужели он убил человека? Нет, нет! Только не это! И вообще, это не он! Это Тимка! Ведь это он был за рулем, он! Игорь пытался убедить себя, что все так и было. И ничего страшного! У Тимохи отец крутой бизнесмен, он его в два счета вытащит. Игорь тряхнул головой, пытаясь прийти в себя.

– Слушай, а давай смоемся, – предложил он, содрогаясь от адреналина, который вмиг сжег весь алкоголь в крови.

– С ума сошел? – Вася покрутил у виска. – Тимка может не помнить, кто сидел за рулем, но то, что в машине с ним были мы, точно вспомнит. Да и Кара видела, что мы вместе уехали. И потом, кто будет давать показания? Если не хочешь в тюрьму, надо взять себя в руки.

– Хорошо, – трясся от нервного напряжения Игорь. – Только смотри, не проговорись.

Вскоре приехала скорая помощь, затем ГАИ. Тимофей пришел в себя и, абсолютно ничего не соображая, озирался по сторонам. Потерпевшего увезли на скорой с мигалками. Игорь выдохнул, может, обойдется, и спасут мужика?

После составления протокола всех забрали в участок для дачи показаний. И только спустя пару часов Василия с Игорем отпустили, а потихоньку приходящего в себя Тимофея, отправили в «обезьянник».

***

В понедельник в конце рабочего дня Катерина наконец предстала пред очи своего наставника и старого друга отца, Северова Евгения Егоровича.

– Здравствуй, Катюша, заходи, заходи, – встал ей навстречу Северов – сухощавый серьезный мужчина с седой головой и усами.

Они очень давно не виделись. Катюша смотрела на старинного папиного друга с радостью и с тоской одновременно. Постарел, отметила она с горечью, но он напоминал ей папу, и те времена, когда она была маленькой, а они молодыми и веселыми. Те времена, когда папа брал ее на рыбалку и на пикник, учил насаживать червя на крючок и кидать спиннинг. У нее не получалось, она дулась неизвестно на кого, а они хохотали. Катюша проглотила комок в горле, каким был бы сейчас папа? Она никогда не узнает, но воспоминания бесценны.

– Добрый день, дядя Женя. Ой, простите, Евгений Егорович, – обняв его, Катя смутилась и нервно поправила воротник белоснежной блузки.

Северов был искренне рад и по-отечески обнял дочку старого товарища.

– Перестань, я же тебе не начальник, у тебя свой есть. А я так, наставник только, и с удовольствием тебе помогу, все расскажу, подскажу, обращайся, если надо. Я и в адвокатских делах разбираюсь немного, мы ж с твоим отцом вместе учились, да и по долгу службы обязан разбираться. Ну что ж, поздравляю с началом трудовой деятельности! Надо же, какая ты! Умница, красавица! Вот отец гордился бы тобой. Адвокат, как-никак!

– Да нечем пока гордится-то, – еще больше засмущалась Катерина. – Адвокат я пока никакой. Вот будет опыт, тогда…

– За это не волнуйся, дел в вашей конторе предостаточно. Главное не лениться. Еще успеешь проявить себя, уверен, у тебя получится. Я и с начальством твоим – с Марком Совчуком переговорил, дал тебе рекомендации хорошие.

– Спасибо! – поблагодарила Катерина. – Марк Аркадьевич хороший начальник, интеллигентный и тактичный.

Северов кивнул.

– Согласен. Так что, старайся. А мы со своей стороны поднатаскаем тебя, а там, через год-два отпустим в свободное плаванье.

– Очень бы хотелось.

– Ладно, не переживай, с твоим-то характером быстро пойдешь в гору, поднатореешь, а вскоре, глядишь, и прославишься, как Григорий, отец твой. А пока пойдем, познакомлю тебя с ребятами из следственного отдела, вдруг по работе пригодиться, всегда полезно иметь связи в полиции, – рассмеялся он.

– Спасибо, – стушевалась Катя, семеня за ним. – Дядя Жень, а по делу отца так ничего и не удалось узнать?

– Нет, милая, – обернулся Северов и тут же виновато отвел глаза. – Ничего, никаких следов. Глухарь, одним словом.

Было заметно, что его это сильно мучает, он даже как-то сгорбился будто под гнетом вины. И совсем поседел, с сочувствием отметила Катерина.

Она вздохнула, тогда, восемь лет назад сразу сказали, что убийство явно заказное, и скорее всего, связанное с каким-то делом, которое вел отец. Но так ведь всегда говорят…

– Евгений Егорович, – подошел к ним молоденький парнишка, рыжеволосый и улыбчивый, он с интересом глянул на гостью и, понизив голос, сообщил: – Там этот, гонщик бузит. В дверь кулаками бьет, матерится.

– Ничего, пусть еще посидит, подумает, – отмахнулся Северов и опомнился: – Вот, Катюш, знакомься, моя правая рука – Алексей Савельев.

Молодые люди улыбнулись друг другу и одновременно сказали:

– Очень приятно.

– Так что с ним делать-то? Кричит, надрывается, – распахнув дверь в кабинет, спросил Алексей.

– А что делать? – остановился на пороге Северов. – С ним все понятно вроде. Как думаешь, Алексей, за пару-тройку дней дело закроем?

– Думаю, да. Дело ясное, есть свидетели. На этот раз не отмажется.

– Ну вот и ладно, я сейчас с ним поговорю. Успокою, – улыбнулся Северов в усы.

Они вошли в кабинет, Евгений Егорович представил девушку коллегам, усадил за стол и нехотя пошел в допросную, сказав напоследок:

– Катюш, посиди пока, пообщайся с Савельевым, он много чего знает, о делах текущих может рассказать, вдруг пригодится.

Леша Савельев разулыбался и с готовностью кивнул:

– Скучать не дам, не волнуйся, Егорыч.

– Ну вот и ладно, – успокоился Северов и скрылся за дверью.

***

Тимофей Аматуни ходил по допросной и настойчиво требовал своего адвоката. Он провел за решеткой ночь и еще полдня, но ему до сих пор не дали возможность позвонить отцу. Парень негодовал, стучал в крепкую железную дверь, матерился и грозился «сровнять с землей полицейский участок вместе со всем его дерьмовым содержимым».

Никто не обращал на него внимания, за дверями стояла полная тишина.

Тимофей, обессилев от «справедливого» негодования, уселся на стул и задумался, в очередной раз пытаясь восстановить в памяти ночное происшествие.

Он смутно помнил, как они с ребятами вышли из клуба, сели в его машину и поехали к нему домой. Но до дома они, по всей вероятности, не доехали, сбили какого-то мужика. А теперь его, Тимофея, обвиняют в наезде на пешехода. Но разве он вел машину? Он помнит, что отказывался садиться за руль, а вот кто в итоге сел, он не помнил, хоть убей. Получается, что в момент наезда он был за рулем? Как так получилось? Тимофей от бессилия стукнул себя по лбу.

Неужели он на самом деле сбил человека? А вдруг убил? От этой мысли по спине побежали мурашки. Что он натворил?

И что за черт? Почему ему так не везет! Как вылетел (в буквальном смысле) с трассы три года назад, так словно сошел со своей колеи. Не ладится с тех пор жизнь!

Тут же вспомнилось его недавнее прошлое. Успех, признание, слава! Но, как известно, после взлета всегда бывает падение, вздохнул парень.

А ведь совсем недавно он был отличным спортсменом, профессиональным гонщиком, победителем бесчисленного количества авторалли в России и за рубежом. А также занимал призовые места на соревнованиях по карате и ушу. Казалось, это было не три года назад, а очень давно, словно в прошлой жизни. А затем неудачное выступление в гонках «Формула-1», компрессионный перелом обеих ног, и беспросветное будущее без оваций, фанатов и фанаток.

И вот итог: в свои без малого тридцать он стал мажором и прожигателем жизни, человеком без стремлений, амбиций и целей, а главное без желания что-либо изменить. Осталась лишь легкая хромота после переломов и праздная жизнь, состоящая из тусовок, алкоголя и девчонок. Благо, отец бизнесмен, меценат и уважаемый человек в городе, оплачивал все его капризы и закидоны.

– Здравствуйте, – прозвучал за спиной голос, прервав ностальгические воспоминания задержанного.

Тимофей вздрогнул и обернулся – на пороге допросной стоял мужчина лет шестидесяти в гражданской форме, слегка сутулый и совсем седой.

– О, привет! – оживился Тимофей. – Ты мой адвокат?

– Я – следователь, занимаюсь вашим делом, гражданин Аматуни, – сурово посмотрев на наглеца из-под нахмуренных, седых бровей, сообщил мужчина. – Будем знакомы, Северов Евгений Егорович.

Тимофей насупился.

– Мне нужен адвокат. С вами я говорить не буду. Отцу дайте позвонить, – потребовал он и заносчиво добавил: – Надеюсь, вам не надо рассказывать, кто мой отец?

Евгений Егорович вдруг улыбнулся широко, по-доброму.

– Расслабься, малец. На этот раз придется выкручиваться самому.

Тимофей оторопел:

– В смысле?

– В том смысле, что твой отец был здесь вчера, выслушал свидетелей, прочитал протокол, а потом просто сказал: «Делайте свое дело» и ушел.

– Да ладно? – не поверив ни единому слову, криво усмехнулся Тимофей.

Не может быть! Отец не оставит его в беде!

Следователь усмехнулся.

– Ну так как? Поговорим?

– О чем?

– О том, гражданин Аматуни, как вы вчера ночью сбили человека.

– Я. Никого. Не сбивал, – раздельно и с чувством произнес тот.

– А кто же, если не вы? – склонив голову набок, с интересом спросил Северов.

– Кто-то из моих друзей вел машину, но не я, – угрюмо ответил Тимофей и отвернулся.

– Ц-ц-ц, – поцокал языком следователь и покачал головой, – друзей оговариваете?

– Я не сидел за рулем, – сурово повторил Тимофей и посмотрел исподлобья.

– Как же так? А они говорят, что именно вы сидели за рулем. На водительском сиденье вас нашел патруль ДПС. Это ведь ваша машина? – Северов достал из папки один из снимков и положил перед Аматуни. – Кстати, только что пришли результаты медицинской экспертизы. На руле ваши отпечатки пальцев, в салоне ваша кровь. Если бы кто-то другой был за рулем, то кровь была бы не ваша, верно? А вот пассажиры, ваши друзья, в полном здравии, оба сидели на заднем сиденье, потому и не пострадали.

– Бред! – Тимофей невольно коснулся пластыря на лбу. – И кстати, мне нужна медицинская помощь.

– Ерунда, до освобождения заживет, – ухмыльнулся в усы следователь, потом свел брови и пожевал губами в задумчивости. – Ну так что? Будем признаваться?

– Я не мог сбить. Это не я, – стоял на своем обвиняемый.

– Все улики против вас. Вы отрицаете очевидное.

– А видеорегистратор что показывает? – на секунду оживился Тимофей.

– Видеорегистратор показал наезд на человека и только. Вы даже затормозили в самый последний момент. Ничего не видели? Не заметили пешехода, надо полагать? Но как же так? Вы же в прошлом профессиональный гонщик.

– Я не помню! – взорвался Аматуни. – Я требую адвоката!

– Не волнуйтесь, будет вам адвокат. Только почему же вы не помните, как было дело?

– Не помню, и все!

– А я знаю, почему, – мило улыбнулся следователь. – В вашей крови обнаружены следы алкоголя, уровень содержания которого в двадцать раз превышает норму. Вы пили?

– Мы ехали из клуба. Так как вы думаете? – проскрипел зубами Тимофей.

– Это усугубляет ваше положение, – будто с сожалением вздохнул Евгений Егорович. – Так что, будем писать чистосердечное? Это поможет смягчить…

– Да заткнитесь вы! – вконец вышел из себя арестованный. – Все! Без адвоката не скажу ни слова.

– Хорошо, – устало вздохнув, поднялся Северов и направился к двери. – Ждите. Но сегодня рабочий день, увы, закончен.

– Вы издеваетесь? Я уже почти сутки здесь сижу!

– Вы задержаны по серьезной статье, как вы хотели? – хмуро ответил следователь и тут же усмехнулся. – Впрочем, привыкайте, думаю, за закрытыми дверями вам находиться еще очень долго.

От бессилия парень лишь выругался.

– Эй! – крикнул вслед Тимофей. – Я есть хочу! Обед скоро?

Следователь обернулся.

– Сейчас распоряжусь. Желаю приятного аппетита. Да, кстати, забыл сказать… Потерпевший умер сегодня утром, не приходя в сознание, – хмуро сообщил Северов и закрыл за собой дверь.

– Черт! Черт! Черт!

Тимофей вскочил и несколько раз стукнул кулаком в стену. Посмотрев на разбитый кулак, он вдруг уткнулся в локоть, плечи затряслись.

«Так тебе и надо! Отец сто раз просил взяться за ум!» – думал вконец расстроенный парень.

Аматуни вернулся, сел за стол и уронил голову на руки.

Он пытался припомнить происшествие и того человека, которого… которого он убил, но в голове были лишь отрывочные воспоминания, словно кадры из фильма: машина мчится на предельной скорости, поворот, человек на дороге, и бешеный крик «Тормози!». Это же он кричал. Или нет?