Сила и Справедливость

Я снова глянула вниз, посветив фонариком и наклонившись так низко, что едва сама не угодила в собственную ловушку. Хороша же я буду… Телефон, если не разобьется, все равно оттуда не ловит, Петрович никогда меня не найдет…

По остаткам еды и куче мусора тяжело судить, в какой именно день пленник вырвался из земляной камеры. Если это было давно, вряд ли он днюет и ночует в лесу под кустом возле этой Ямы, ожидая моего появления. Но, возможно, он сюда периодически наведывается, особенно в нужные даты. Может статься, он едет сюда прямо сейчас вместе со своей гвардией. Хотя одинокий Сатана не менее страшен, чем Сатана с бесовскими и демоническими прихвостнями. А значит, мне нужно бежать отсюда как можно скорее.

Подходя к машине, я резко встала и осмотрелась. Вроде никого поблизости нет. Делая медленные шаги к автомобилю, я теперь вглядывалась в металлические бока, а затем обошла машину по кругу. С него станется приделать взрывное устройство, пока я брожу по лесу в поисках сбежавшего пленника, пытаясь разгадать его замыслы.

Я присела и заглянула под днище, посветив фонариком. Вроде ничего.

Осторожно ведя автомобиль на скорости не выше тридцати километров в час и получая из-за этого массу недовольных сигналов клаксона, я продолжила думать и поймала себя на логической ошибке. Если он вырвался на свободу давно, допустим, неделю назад, то за это время найти меня в большом городе – плевая задача, учитывая, что я особо и не прячусь. Живу в той же квартире, куда я часто прибегала прятаться от бухого папани, словившего белочку и гоняющегося за нами с мамой с холодным оружием в руках. И если именно он заказал у меня фильм Федорова – режиссера, значимого для нас обоих, – значит, он в курсе также, чем я сейчас занимаюсь и под каким именем существую. Хотя, повторюсь, паспорт я не меняла, так что скрываться за псевдонимом – детский лепет. Что тогда? Почему он не пришел? Зачем ему ждать, когда я поеду его кормить?

– Затем, что он занят другими вещами, – ответила я себе вслух. – Он убивает людей и оставляет мне послания на картах Таро.

От всех этих «Привет, Карина» так и веет древними историями, которые я так тщательно, но тщетно пыталась поглубже зарыть. Он хочет поиграть. И только вдоволь наигравшись, убьет меня. И ему плевать, сколько человеческих душ будет загублено в процессе.

Сдав машину в пункт проката и вернувшись в родные пенаты, я встала под душ и терла себя мочалкой еще дольше и неистовее, чем обычно, будто на этот раз Дьявол тронул меня глубже, чем всегда. А затем, отменив запланированный стрим и закрывшись на все замки, легла спать.

Разбудил меня звонок в дверь. Как ни силилась я увидеть хоть что-то через глазок, все попытки оказались бесплодными. Свет в подъезде не горел. Хотя окна должны освещать клетку хоть немного. Вероятно, гость специально закрыл мне глазок чем-то.

– Кто? – строго спросила я и, конечно, не получила никакого ответа.

Вернувшись в комнату, я догадалась посмотреть на электронный будильник. Три часа ночи. Или утра – кому как. Неудивительно, что в подъезде темно – как и на улице в столь поздний час.

Я лежала до пяти утра, пялясь в потолок. За это время позвонили еще трижды. Но я уже не утруждала себя прогулкой до прихожей. Когда свет начал пробиваться сквозь плотные шторы, поднялась и отправилась в ванную.

В шесть позвонила Петровичу. Только я успела извиниться, что разбудила, как он меня огорошил новостью: это он выжидал адекватное время, чтобы позвонить мне, зная, что я по натуре сова. Оказывается, о сне он и не думал. То есть думал, конечно, но поспать толком не успел: вызвали на очередной труп. У нас явно серия. Начальство рвет и мечет. Журналисты сошли с ума. Требуют сегодня конференцию. Город стоит на ушах.

– Я могу приехать, я не сплю, – с готовностью заявила я и кинулась искать чистую и немятую одежду. В том, в чем я была в лесу, лежала на поляне, собирая колючки и изливая свой ужас и гнев, лучше больше не ходить. Постирать, а желательно и вовсе сжечь.

– Это очень хорошо, что ты приедешь.

– Очередные загадки? – понадеялась я.

– В этом деле в принципе загадка на загадке и загадками погоняет. Но здесь все не так, как всегда…

– Я это обожаю. Позвольте угадать: это связано с ДТП? Машина перевернулась…

– Что? Нет.

– Неужто конь? Велик? Самокат? Самолет рухнул? – Под значение карты «Колесница» попадают абсолютно все транспортные средства. И не только они.

– Это ты с дуба рухнула. Иль все же не проснулась? У нас труп. – Подумав, Петрович добавил: – Пеший. – Подумав еще, присовокупил: – В смысле, на земле лежит.

– Поняла. – Значит, перевернутая Колесница относится к чему-то другому. – Диктуйте адрес.

Разговаривая, я продолжала перебирать тряпки. Вот замечательная водолазка, которая никогда не мнется. Интересно, что там на улице? Вроде обещана жара, но ведь не в шесть утра…

Ответ майора пробился сквозь толщу бытовых размышлений, как ледокол, пронзающий глыбу застывшей воды.

– Яма в лесу.

– Что?.. – Надеюсь, я все-таки ослышалась, ведь была отвлечена на одежду…

– Яма в лесу. Знаешь, где это?

Гладкий полиэстер выскользнул из моих рук и устроился на мягком пушистом ковре. Голова закружилась, я поняла, что, если не сяду прямо сейчас, окажусь на этой водолазке в горизонтальном положении. Рукой я пододвинула пуфик поближе, ибо не могла сделать и шага.

– Яма… – чуть слышно прошептала я в трубку, словно пещерное эхо, повторяя за майором. – Яма…

– Да, это на выезде из города.

– Из какого города?

– Кассандра, я вижу, ты не проснулась. Маньяк местный! Из нашего города! Клуб называется «Яма в лесу». Дурацкое название, но ты молодая, я думал, знаешь. Там сразу за зданием лес начинается.

«Яма в лесу» – это название!!! Я чуть не лопухнулась! Уже на языке вертелось признание… Ах, Белогвардейцев, ты хорош! И ведь никто другой не поймет, что место для убийства выбрано неслучайно и имеет отношение ко мне. Точнее к нашим с ним отношениям – простите за каламбур.

– Найду, – приободрившись, ответила я и скинула звонок.

Таксист не удивился названному месту, он знал, где это, так как довольно часто туда возит молодежь. А еще чаще – оттуда, пьяную либо под дурью, полностью неадекватную. Не устаю удивляться я людям, как можно тратить свою бесценную жизнь на такие вещи?!

«А сама-то ты на что ее тратишь? – заговорил кто-то мерзкий в моей голове. – Стримы и карты Таро». Голос этого некто подозрительно походил на Лисина…

Но сейчас не о нем. Когда на свободе разгуливает маньяк, это плохо. А когда этот маньяк является дьяволом во плоти – куда хуже.

…Девушка лежала на животе, повернувшись лицом в сторону, руки вытянуты по швам. Как будто она просто взяла и упала сама по себе. Так быстро и внезапно, нежданно-негаданно, что даже руки не успела подставить. Но я-то понимала, что упади барышня сама, меня никто бы не вызвал.

– Меня и не вызывали, сама напросилась, – напомнила я себе шепотом, подходя.

Тот же эксперт, что был в деревне, Максим, услышал последнюю часть фразы и удивленно на меня посмотрел.

– «Напросилась»? Какая ты добрая сегодня. А я хотел попросить, чтобы ты мне погадала!

Я хмыкнула.

– Да я не про нее…

– Гы-гы. А погадаешь?

– Иногда будущее лучше не знать.

– То есть ты что-то плохое увидела?.. – Максим резко дернулся в сторону. Ну да, люди обыкновенно боятся не будущего, а тех, кто это будущее им вещает, и ненавидят не правду, а тех, кто ее говорит.

Я поспешила успокоить эксперта, что не являюсь ясновидящей, а то меня быстро упакуют на дно колодца разные суеверные люди, как ту девочку из телевизора в знаменитом японском ужастике.

Тут к нам подошел Павел Петрович.

– Чего молодежь пугаешь? Они и так работать не хотят. Увольняются каждый день.

– Да лан, Петрович, я пуганый! Гы-гы.

– Что с ней случилось? – вернула я народ к насущным проблемам. Затылок жертвы представлял собой кровавую кашу, так что всерьез думать о том, что она просто так упала сама, допустим, от тромба или сердечной недостаточности, я не могла.

– Юлия Трясовицына, тридцать лет. Прилетело поленом по голове, – ответил мне Петрович.

– Вы серьезно? – я изумленно приподняла брови. Уж чего я только не ожидала услышать, тем более зная, что место выбрано неслучайно, но вот не этого. «Прилетело как-то раз мне поленом по голове» – звучит как дурацкий, несмешной анекдот.

– А в нашей работе не забалуешь! Конечно, серьезно! Вот, полюбуйся. – И он указал перстом на орудие убийства, лежащее рядом на траве. Мы находились на задней заасфальтированной парковке клуба, сразу за которой начинался лес. Серое и зеленое сливались в одну ровную границу. Тело еще на сером, полено уже на зеленом, между ними словно горизонт.

Над орудием в тот момент копошились люди в комбинезонах, как муравьи на арбузной корке, и, когда они расползлись кто куда, я наконец-то увидела две карты, прибитые к дереву обыкновенными гвоздями.

Восьмерка Жезлов и Шестерка Кубков. Чистые, без крови.

– Что скажешь?

– А на обороте есть послание?

– Нет.

– А где?

– Нигде на этот раз. В этом и есть главная загадка!

– Что? – Я была шокирована. – Он изменил почерк? Или это не связано?

– Скорее всего, просто не успел.

– Почему вы так думаете?

Петрович начал рассказывать по порядку. Оказывается, у нападения имеются свидетели – охранники клуба. Девушка, точнее, судя по возрасту, молодая женщина, вышла из «Ямы в лесу» в половине третьего ночи, стала обходить здание, чтобы попасть на заднюю часть парковки, ее машина стояла в самом дальнем углу. Забора тут нет, как и фонарей. Но есть охрана в будке. И вот мужики увидели, как прямо из леса в затылок девахе прилетело бревно. Четко сработал, мгновенная смерть. Они выбежали, конечно, и отправились в погоню. Мужчина, невзирая на хромоту, сумел от них оторваться.

– Я бы на месте руководства пересмотрела кадровую политику! – Возмущению моему не было предела.

– Ты не спеши судить, не каждый день они видят такое. К тому же, мужчина сел в припаркованный неподалеку автомобиль, зажигание работало. Но сел на водительское место, никого в машине больше не было. Номера грязью заляпаны.

– Зато появилась примета, – удовлетворенно заявила я, а сама подумала над следующим: когда я скидывала врага в Яму, я не заботилась о мягкой посадке. Вполне мог ногу повредить еще тогда. Или уже когда выбирался.

– Да. В лесу наши слепки сделали, так вот, тоже говорят, что одна нога вдавлена в землю сильнее, значит, хромает.

– То есть имеется размер обуви? И протектор подошвы?

– Ну, насчет второго я бы не радовался. Если не совсем дурак, от обуви избавился. Но размер – да, имеется. Сорок третий.

– Если не совсем дурак, на два шерстяных носка ботинки натягивал, – подразнила я майора.

Тот задорно крякнул, видимо, успел привыкнуть к моим выкрутасам.

– Это вряд ли. Сейчас тут поработают, сопоставят размеры и вес бревна, под каким углом швыряли, добавят размер обуви и довольно точно скажут рост.

– А по размеру обуви нельзя разве? Плюс еще и вес, с каким он вдавливался в землю.

– Ты бросай свои штучки заграничные, это все в ваших кино показывают. Преступник чихнул, а там уже по слюне ДНК определили, и он обязательно в базе был. Есть примерные рост и вес уже, но настолько примерные, что любой второй подойдет. Кассандра, наберись терпения, это дело медленное и кропотливое. Но его найдут, не переживай.

Вот за это я как раз и переживала. Мне не надо, чтобы его нашли. Я лучше сама.

– Что по картам скажешь? Мы так найдем быстрее…

– Но вы же сказали, что ей тридцать. Значит, сами установили личность жертвы. Тем более что из клуба вышла, наверняка была там не одна. По картам все понятно, картинки говорящие, можете и сами посмотреть. На Восьмерке Жезлов летят бревна. Вот одно такое и прилетело по назначению. На Шестерке Кубков мальчик дарит девочке букет. Остальные цветы стоят в кубках-вазонах. Значит, она работала в цветочной палатке или вроде того.

– Да, изначально. Цветочную палатку ее тетка содержала. Зимой Трясовицына уволилась. Переквалифицировалась в модного флориста, занималась организацией свадеб. Имя знакомо тебе?

– Нет. А как можно за полгода стать «модным флористом»? Она сама себя так называла?

– Нет, уже парочку «богатых свадеб» украсила своими «букетами и цветочными конструкциями». Цитирую тебе, что друзья в клубе говорили о ней.

– Так какой зимой она уволилась? Той, что десять лет назад была?

– Нет, этой, – хохотнул Арефьев. – Говорят, поклонник у нее появился богатый. Мажор какой-то.

– Неплохо бы с ним пообщаться.

– Неплохо, – кивнул майор, соглашаясь. – Но ты пойми, у нас серия. На первый взгляд, жертвы не связаны друг с другом. А если это маньяк, то ему все равно, кого убивать. А следовательно, и жертвы между собой никак не пересекаются. Маньяк – и есть связь. А значит, никто особо рыть землю носом не будет.

– Есть еще одна связь… – я выразительно посмотрела на Арефьева.

– Угу, – кивнул он опять. – Но ты попадаешь под ту же категорию. Маньяк. Вас всех он и объединяет.

– Значит, между первыми жертвами так и не нашли связи?

– Нет. Пока нет.

Меня порадовало это «пока». Я не хотела, чтобы Дьявол угодил в руки правосудия, но при этом желала понять, что происходит. Я должна быть как минимум на шаг впереди, чтобы поймать его, спровоцировать на ошибку, ловить на живца, отправить в ловушку, а я на данный момент сильно отстаю.

– Тяжело ее найти, когда первую жертву так и не идентифицировали.

– Людей, связанных с законом, очень много, – развел Арефьев руками и звучал, как мне показалось, обиженным.

– Я просто констатировала, – на всякий случай добавила я. – Не имела в виду, что вы нерасторопные, понимаю, что установить личность нелегко.

Полицейский кивнул.

– Работаем над этим. Твоя задача-то невелика. Картишки смотри и верти головой по сторонам. Авось чего и найдешь свежим взглядом.

Ясно. По изменившемуся тону и выбору слов стало ясно, что майора напрягает моя жажда отдавать приказы. Это и понятно. У него свои начальники имеются. А тут еще я. Делаю вид, что лучше них знаю, как вести расследование. Хотя я даже по своей части пока не справилась. То есть я поняла, конечно, что означает пара карт, но дальше-то что? Я работаю с итогом, с прошлым – по сути. А чтобы поймать его и прекратить все это, нужно работать с будущим.

– А он точно один? Как быстро он все это проворачивает! Три трупа за трое суток! – «Да еще и сумел выбраться, откуда любой другой не смог бы. Явно же кто-то помог». Но этого я, разумеется, не могла сказать.

– Пока нет оснований полагать, что убийц двое и больше.

Я еще немного покрутилась без толку и стала вызывать такси. Тогда Петрович задал вопрос, от которого у меня все сжалось внутри:

– А ты чего про машину-то спрашивала?

Я молчала в ужасе. Это ж надо было так подставиться! Но я решила, что карты на стволе дерева – это про новое убийство. Ведь во всех фильмах маньяки оставляют послание наперед, давая шанс успеть спасти будущую жертву. А в реальном мире, к сожалению, послания приходят только постфактум.

– Приснилось, что ль, чего? – сделал предположение майор, пока я играла в молчанку.

Раз уж мне самой ничего другого на ум не пришло, я кивнула.

– Четыре, – вдруг сказал Максим, и я вздрогнула.

– Чего четыре? – потребовал пояснений Арефьев.

– Три полена, таких же по размеру, валяются в паре метров от парковки. С этим, – показал он на орудие убийства, – выходит четыре. Он подготовил сразу несколько. Боялся сразу не попасть в цель?

Эксперт выглядел довольным собой. Откинул длинную светлую прядь со лба грязными перчатками и зачем-то подмигнул мне. Ну да, он, наверно, считается красавчиком в обычном мире, немного даже напоминает Алекса, только волосы чуть темнее, а глаза карие. Но опять же: мне вообще не до этого сейчас.

– Нет, это отсчет, – с грустью сообщила я то, что поняла давно.

Убийца мог приготовить восемь поленьев, чтобы приблизить картину преступления к изображению на карте. Но заставить все восемь бревен лететь одновременно он все равно не мог. Поэтому решил количество использовать как знак. Одним убил, три кинул поблизости. Когда он побежал от охраны, они уже валялись неподалеку. Он ничем не рисковал, делая свои заготовки.

– А она всегда одна ходит ночами? – спросила я.

– Ты чего удумала? – по-простецки начал браниться Арефьев в ответ.

– Я уверена, что он следил за ней. Если проверить все камеры…

– Так! Остановись. Мы все еще находимся в версии, где этот маньяк убивает случайных жертв. Неслучайная здесь только ты, которой он оставляет послания.

– Но он ведь знает как минимум профессию каждого!

– А много ли времени на это надо? Зашел в клуб, спросил, кто эта деваха? А кто эта? Подобрал ту, что как-то сочетается с одной из карт.

– Да, вот именно, он подобрал, прибил карты к стволу, а потом она же и вышла из клуба. Одна!

Петровичу не понравилось, что я поймала его на сплошных противоречиях.

– А ты не думаешь, что он выбрал машину? Это дальний от будки охраны угол. Там всего два автомобиля было на тот момент. Зашел и сказал, так и так, чья машина такая-то, я ее немного поцарапал. Так и узнал чья. Может, они вместе вышли и стали рассматривать. Спросил, где работает, хватит ли у нее средств восстановить. Она по дороге ответила, кем работает. Но на месте оказалось, что с машиной все в порядке. Или он велел ей ждать, а сам удрал в лес. Достал нужную карту… Вот ты скажи мне, как специалист. Я в школе иностранные языки учил. У одного слова куча значений, все сразу не запомнишь. Так же и с картами, верно? – Я кивнула. – Ну вот. По идее, почти под любую ситуацию и профессию можно подобрать карту, так? Поэтому он особо не рисковал. Просто он знает все значения, как и ты. Выбрал ту, что наиболее подходила по теме, прибил к заготовленному полену, и все! А может, просто запомнил ее, как владелицу дальнего автомобиля и одиночку, и стал дожидаться.

– Тогда он попадет на камеру ночного клуба.

– Конечно! Записи запросили. Но учти, что в реальном мире все не так просто. Это в Голливуде скриншот приблизили, айтишник че-то там покрутил, и на тебе – чистое лицо. Или четкий номер автомобиля. Но на улице ночь. В клубе темень. Бейсболка до носа или медицинская маска – и все! Никто его все равно не опознает, ни наши, ни свидетели.

Я не стала спорить, как обычно, но по-прежнему была уверена в своей правоте. Он все подготовил заранее. Все жертвы неслучайны. В то же время в данном случае именно место неслучайно, а жертва тогда могла быть выбрана наобум. Петрович в одном прав: почти под любую ситуацию можно подобрать нужные карты. Этим и грешат гадалки-мошенницы. Видишь, дескать, масть Кубков? Это светловолосый человек… Ах, нет, одни брюнеты? Тогда это значит знак воды. Рыбы, Рак, Скорпион… Ах, нет таких? Тогда это родственник. Кубки – вода и кровь. Ах, нет, ты сирота? Тогда это очень эмоциональный человек. Стихия Воды отвечает за чувства и эмоции. Да? Вот видишь! Карты все знают! Вот тебе и ответ! Ты на правильного человека думаешь!.. Ну, короче, вы поняли. Можно притянуть за уши все что угодно или почти все. Но вот незадача. Шесть Кубков и флористка – это не притянуто за уши. Это очень четкое попадание. Посмотрите сами на карту. Колесо Фортуны – и казино! Про первую жертву мы пока ничего не знаем, жаль. Но я уверена, что человек так или иначе связан с законом.

Итак, всего шесть жертв – если я правильно поняла его замыслы. Уже имеются три. Он выполнил половину задания. А мы и на шаг не приблизились к его поимке. Следствие никак не продвинулось в установлении его личности, а я – в его целях. Я знаю Дьявола. Он не станет убивать случайных жертв, просто чтобы поиграть со мной в значения карт. За всем этим кроется какой-то смысл, миссия, главная цель. Если я разгадаю эту цель, я сумею победить.

* * *

Полтора года назад

Я знала ее под именем Олеся Бурова. А сейчас она Наталья. Наталья Красько – словно плевок мне в лицо. Моя настоящая фамилия Князько – видите сходство? Я знала, что это не просто так. Тем более когда при посторонних она, делая вид, что не знает меня, протянула мне располневшую руку и представилась:

– Наталья. – А затем, криво ухмыльнувшись, глядя мне в глаза, добавила: – Наталья Красько, – особо выделяя фамилию.

Я чуть не переспросила: «Князько»? Потому что прозвучало очень похоже. Но я видела потом документы. Конечно, фальшивые. Не только по части имени, но и по части возраста. Олеська скосила себе пару лет. Непонятно зачем, мы и так молоды. В ее паспортном возрасте только-только вуз оканчивают. Но дело хозяйское, как говорится. Возможно, она считает, что так проще набиваться в подружки к школьницам и студенткам.

– Дарина, – словно передразнивая, медленно протянула я, отвечая таким же взглядом и ухмылкой. – Дарина Князева. – Да, часть псевдонима родилась еще тогда.

– Значит, будешь Дашей, – будто ничему не удивляясь, сказала «Наталья», откинувшись на спинку высокого кожаного кресла, по всей видимости очень удобного.

Белогвардейцевы привыкли к роскоши, и дешевку никогда не приобретают. «Не считая Олеськи», – надо тут добавить. Мы с Лелькой только диву давались, узнав, что бывшая сокурсница подалась в проститутки. Но теперь она, выходит, занимается чем-то другим. Вряд ли эти две должности – правую руку Духовного наставника и валютную проститутку – можно успешно совмещать.

– Вот что. Дам тебе первое задание. Найди мне девицу, возраст семнадцать-девятнадцать, одинокую или чувствующую себя такой. Понимаешь, что это значит? – Я молча кивнула. Если уж Оле… Наталья Красько с вечными трояками понимала, чего ж мне-то не понять? – Без друзей, с родаками не ладит… Поняла? – все же зачем-то уточнила моя новая начальница.

Я вторично кивнула. Я решила быть молчаливой покорной рабой. По крайней мере с ней. Во всяком случае пока…

– Иди! Завтра доложишь!

Выходя за дверь, я уже жалела эту неизвестную мне пока девушку. Что ждет ее в этом месте, когда я ее приведу?..

* * *

Наши дни

Я выбила из Петровича адреса и телефоны двух лучших подруг последней жертвы. Подъезжая, догадалась позвонить по предоставленному номеру (в принципе, это была маленькая хитрость, дескать, я тут в вашем районе, можно заехать на десять минут?), но все оказалось даже лучше: обе сидели в кафе неподалеку, по-видимому обсуждая гибель приятельницы. В итоге я убила двух зайцев, ведь ко второй так и так бы пришлось ехать.

Первой была высоченная худющая блондинка с вытянутым лицом без грамма косметики. В целом блеклая и неинтересная, хоть и отнюдь не уродина. Второй оказалась эффектная брюнетка с густыми волосами до самой талии. Я даже пожалела, что не надела парик, хотя и он уступит ее натуральным волосам по красоте и длине.

– Вы журналистка? – спросила первая.

– Да, – радостно закивала я. Ведь если я уже так представилась по телефону, к чему теперь менять курс?

– А что за издание? – недоверчиво сморщившись, спросила вторая, из чего я заключила, что она умнее.

Пришлось на ходу сочинять название прессы и тут же уточнять, что мы новое ответвление известнейшей на всю страну газеты, а то ведь с нее станется проверить мои слова в интернете. А так, дескать, веб-дизайнер и айтишник в процессе создания сайта, трудятся третий день, дай бог, вскорости сайт заработает.

Ответом они вроде бы удовлетворились, хотя вторая, узнав о «новом ответвлении», тут же потеряла ко мне интерес и только иногда что-то добавляла в рассказ первой.

– Свадьбу она проводила недавно у кого-то из Газпрома с самим Черновым!

– С кем?

– Ну как же! Александр Чернов, известный на всю страну ведущий свадеб! Это высший пилотаж, у него все расписано на полгода вперед!

– На год, – вставила словцо брюнетка. Я расширила глаза, дескать, какое ценное замечание, и как же я без него жила…

– Может, и на год, – не стала первая спорить. – Вот до чего он крутой!

– Лучший, – кивнула та.

– Вы не смогли его заполучить в качестве ведущего? – не удержалась я в итоге от вопроса. Иначе откуда такая осведомленность?

Брюнетка нахмурилась. Видимо, я случайно наступила на больную мозоль.

– Не я. Сестрица двоюродная. У нее папаша в шоу-бизнесе.

– Понятно. Ну раз ваша подруга попала к таким крутым людям в одну команду, по всей видимости, она высококлассный специалист?

Они переглянулись.

– Чернов орал на нее, – сообщила блондинка, – приходила домой за полночь, вся в слезах. То букет не такой, то еще что-то…

– Сама виновата, – встряла опять брюнетка. – Там черным по белому написано было, что у невесты аллергия на лилии!

– Ну да, но орать-то зачем?

– У человека репутация! Это сам Чернов! Алло!