– Не вышло.
За короткую вспышку успел разглядеть лишь длинный бетонный коридор, весь в подтеках, царапинах и граффити. Быстро включив фонарик на телефоне, который, как оказалось, помогал не так уж и сильно, под гулкий отклик эха зашагал вперед в поисках укромного места. Демон оставался рядом, но словно слился с окружающей тьмой, я уже не мог разглядеть его силуэт, только чувствовал присутствие и холодок.
Позади вновь послышался шум, глухие удары, скрежет и шаги. Твари догоняли и вот-вот спустятся вниз. Я ускорился, поворот за поворотом, подвал напоминал лабиринт, в котором, при условии хорошей ориентации на местности, было бы так легко осуществить план побега. Но спустя еще несколько помещений впереди оказался тупик. Шуршание, в котором теперь отчетливо слышались голоса, все приближалось.
– Ты не сбежишь от них, – воздух сотряс голос Ксара, словно он говорил отовсюду сразу. – Они привязаны к твоему осколку. Тебе придется что-то решать. Впусти эмоции.
Я обернулся, стараясь уцепить взглядом темную демоническую сущность, но все было тщетно. Даже фонарик на телефоне, казалось, не мог справиться с непроглядной тьмой и с каждой секундой тускнел.
– Какого черта ты не сказал мне об этом с самого начала?!
Ксар только рассмеялся, и эхо раскатистым грохотом отлетело от стен коридора. Жуткие отголоски его голоса будто въедались в мое подсознание, пробуждая те самые некогда забытые яркие эмоции. Однако вопреки очевидному страху я ощущал лишь скребущееся раздражение и предвкушение. Ксар ждал, что я подчиняюсь осколку и воссоединюсь со своей оторванной частью.
– Если бы сказал, это бы не было так весело, – практически пробурчал демон.
Но я не собирался играть по егоправилам.
– Тогда давай повеселимся, – хмыкнул я, в упор глядя в то место, где предположительно был Ксар.
Затем вытащил осколок из кармана и вновь сильно сжал его в ладони. Порез запульсировал, только начавшая затягиваться рана вновь открылась, окропляя бетонный пол кровью.
– Что ты… – Демон вынырнул из тумана темноты и вновь предстал в привычном обличии.
Я надеялся сломать его логику. Я ждал этих теневых тварей, не собираясь прятаться. Зеркало в руке вновь нагрелась, предчувствуя неминуемую встречу. На мгновение где-то во мне вспыхнул слабый огонек, слабое чувство, давно забытое и похороненное много лет назад. Что-то теплое, обволакивающее и непривычно пугающее. Незнакомое, но всепоглощающее.
Теперь это осколок играл со мной.
Поддаваться не входило в мои планы, но назойливое зудящее желание все еще маячило на периферии.
– Что ты ощущаешь, Виктор? – с усмешкой спросил Ксар, облокачиваясь на стену и все поглядывая в сторону коридора. – Какое чувство выбрало тебя? Или ты думал, что можно идти против системы, не заплатив цену?
Зеркало завибрировало в руке, будто смеясь мне в лицо вслед за демоном, затем засветилось тусклым светом, а из него стали формировать тени. Искаженные образы моей памяти. Школьная учительница с чернильными глазами и неестественно искривленной улыбкой, друг с ножом в руке, в глазах которого застыла тень разочарования, девушка, которая любила меня слишком сильно, но я не мог ответить ей взаимностью, с изорванным сердцем в руках… Фигуры формировались из ничего и окружали меня со всех сторон.
– Жуткое зрелище. Вот они – твои эмоции, – наигранно ужаснулся Ксар.
Я понимал каждую. Ложь, предательство, боль… видел среди теней и радость, и надежду, но не мог сообразить, зачем они были тут.
Вдруг коридор взорвался громким топотом, те твари, что гнались за мной с самого перекрестка, наконец добрались. Наплевав на тени эмоций вокруг, я довольно улыбнулся и сильнее сжал острый осколок в руке. На меня смотрела дюжина переломанных, будто перемолотых в мясорубке тел, беспросветно черных, с пустыми глазницами и выпяченными зубами. Неприятное зрелище. С этим бы согласился теневой скривившийся мальчик, стоявший среди других теней рядом с девушкой «разбитое сердце».
Твари не спешили, готовились, выжидали лучший момент и, стоило мне отвлечься на Ксара, с интересом подпершего подбородок кулаком, кинулись вперед, разгоняя следы эмоций прочь. Моя попытка разобраться с ними, как с той тенью на перекрестке, и поместить их в осколок успехом не увенчалась, несколько тварей сбили меня с ног. Чудом проехавшись по туше одной из них зеркалом, я немного воспрянул духом: тварь отшатнулась и завертелась на месте. Вот и их слабость!
– Как банально, – будто нечаянно бросил Ксар. – Я уже говорил, что ты не избавишься от них.
– Заткнись!
Я перекатился в сторону, сбрасывая еще одно тело. Честное слово, если выживу, убью этого несносного демона!
Осколок с чавканьем вонзился в пустую глазницу существа, отчего оно зашипело, но сдаваться не собиралось. Твари облепляли меня со всех сторон, не то царапая, не то кусая, надежда на осколок таяла с каждой секундой.
– Какой же ты упрямый, Виктор! – Сквозь хлюпание и скрежет тварей я услышал голос Ксара. – Ты так боишься чувствовать, что готов сдохнуть? Сколько раз повторять, что ты не победишь их?
– Иди к черту!
Демон бесил, раздражал так сильно, что это придало мне сил, и я умудрился скинуть с себя нескольких тварей, а от остальных отбиться и отползти чуть в сторону, чтобы хотя бы пару раз вдохнуть полной грудью. От них смердело мертвечиной, гнилой, сладковатый запах вызывал рвотные позывы, которые еле-еле получалось сдерживать. Я пытался заставить мозг думать, решить загадку, каким образом можно уничтожить эти отродья, но всякий раз натыкался на глухую стену. Ксар не пошевелит ради меня и пальцем, ему нет дела до того, что со мной случится, что бы он там ни говорил. Он дьявольское создание, у таких нет никаких чувств, одна лишь жажда наживы. Чем-то напоминает меня, если так посудить…
Твари подступали снова, накрывая волной зловония. Ну и хрен с ним! Подыхать здесь я не собираюсь, мне еще надо надрать задницу одному рогатому ублюдку! Я вцепился в осколок сильнее, чувствуя, как он вонзается в плоть еще глубже. Сейчас эта притупленная боль помогала сохранить концентрацию.
Любовь.
Это чувство на мгновение промелькнуло где-то глубоко в груди. Не давало мне покоя, сколько я себя помнил. Любовь родителей, сестры, друзей, второй половинки, любовь к себе и жизни, к целому миру. Когда-то я жадно желал ощутить ее, но так и не смог, а потом стало не до того, стало все равно.
Осколок легко отозвался на мои мысли, будто только и ждал хоть малейшего сигнала. Рану на ладони обожгло, я почувствовал слабое давление, а затем будто что-то пробралось прямо под кожу. Твари замерли, завороженно наблюдая за происходящим. По венам в сторону сердца заструилось что-то непривычно теплое и приятное. Как только странное ощущение притупилось, я вскинул руку с осколком в сторону мерзких существ, готовый с новым упорством сражаться с ними. Произошедшее будто подарило мне новые силы.
Но твари не спешили наступать, их пустые черные глазницы уставились на зеркало. И тогда шаг вперед сделал я. Они вздрогнули и отошли назад. Еще раз. И еще. Это начало раздражать, я со злостью замахнулся осколком и полоснул по воздуху возле них. Существа тут же зашипели и рассыпались, рухнув маленькими кучками праха на пол.
– Твари! И это все? – пропустив нервный смешок выкрикнул я в пустоту, но никто не ответил.
Ксар продолжал молча наблюдать за мной со стороны, а тени искаженных эмоций ютились в углу помещения, может, даже надеялись, что я и их удостою честью покинуть отражение. Но это в мои планы не входило. Чувствуя отклик зеркала, я направил его в сторону эмоций и вернул их туда, откуда они пришли, где им было самое место. Вне меня. Коридор вновь погрузился во тьму, а я вновь включил фонарик, не желая разбить голову, поскользнувшись на какой-нибудь дряни, но не рассчитал свои силы и с тяжестью осел вниз спиной к стене. Телефон упал на пол экраном вниз.
– Долбаный ублюдок, – сквозь зубы прошипел я, зная, что Ксар меня прекрасно услышит. – Доволен?
Демон прищурился от слепящего света и подошел ближе.
– Вполне. – А затем задумчиво поднял указательный палец вверх, будто хотел что-то добавить, но промолчал.
– А теперь катись назад в ад и не возвращайся.
Злость отступила, давая место непривычной неприятной искре, отдаленно напоминающей жалость к себе или обиду. Это не ускользнуло от Ксара.
– Ты знал, что любовь – это нечто особенное? Она не существует отдельно сама собой, а объединяет целый спектр разнообразных чувств.
Вот черт.
Глава 9. Ты больной, Вик
Последний поезд быстро рассекал ночную темноту, унося пассажиров назад в цивилизацию к многоэтажным высоткам и культурным наследиям. Я рассеянно пялился в окно на ускользающие пейзажи загородной природы, крепко сжимая обмотанный вокруг ладони шарф, изрядно пропитавшийся кровью. Рана медленно затягивалась, и уже можно было бы оставить шарф в покое, но он служил мне подобием антистресса. Попутчиков в вагоне почти не было, лишь несколько таких же идиотов-полуночников да демонское отродье, видимое только моим уставшим и сухим из-за линз глазам. Да уж, надо наконец набить себе на лбу напоминание таскать с собой увлажняющие капли не только на работу.
– Ну, поделись, чем ты теперь собираешься заниматься с таким багажом возвращенной любви? – Ксар игриво подмигнул, наконец плюхаясь в соседнее кресло.
В ответ я лишь закатил глаза и нырнул рукой в карман и нащупал осколок с остальными эмоциями, будто желая убедиться, что все произошедшее не было бредом или сном. Но зеркало неподвижно лежало на своем месте, а его острые края царапали пальцы.
– Да ладно тебе! Долго еще собираешься обижаться? – демон надул щеки и состроил отвратительную гримасу, которая в лице любого человекаоказалась бы по-детски милой. Но только не в его случае.
Я отвернулся, провожая взглядом одинокие деревья. Поезд притормозил на очередной станции пригорода с неприятным скрипом колес по рельсам. Те самые несколько попутчиков, поспешно схватив вещи с соседних кресел, поспешили выйти из вагона, оставляя меня наедине с собственным демоном. Я выдохнул, унимая сжимающееся сердце – к вернувшимся эмоциям ещё надо будет привыкнуть, пройти период адаптации и реабилитации.
– Первым делом пойду в клуб и найду себе какую-нибудь девчонку, – устало буркнул я, не горя желанием сейчас выяснять отношения.
– Я бы и сам не стал тянуть. Тестировать новое чувство всегда весело, – пошутил демон.
На деле же я просто сказал первое, что пришло в голову, чтобы он отвязался. Как того и желал, в пустом вагоне повисло молчание. Однако в моей голове копошились назойливые мысли и десятки вопросов. Проехав в гнетущей тишине ещё одну станцию, я уже готов был вскрыть себе череп.
– Какого черта это было?
– Ты про псов?
– Это были не псы. И почему они неслись за мной?
Ксар тяжело вздохнул, улыбка моментально стерлась с лица.
– Я ведь говорил – было невыгодно, чтобы твое желание исполнилось. И невыгодно, чтобы ты вернул себе эмоции.
– Кому? – недосказанность действовала мне на нервы, я бы с радостью прописал Ксару по его нахальной роже.
– Надеюсь, ты никогда этого не узнаешь. Эта тварь всегда забирает свое любой ценой, – демон горько усмехнулся. – До сегодня я не был уверен, что именно на тебя положило глаз, но цепные псы все прояснили.
Разговор на эту тему был наглым образом закончен. Ксар больше не собирался говорить мне ни слова. Кем была эта тварь? Почему выбрала меня? Откуда он ее знает? Вопросы, на которые я, похоже, никогда не получу ответов. От них неприятно ныли виски.
– Ладно, хотя бы объяснить, каким хреном в коробке оказался этот гребаный кусок стекла, ты можешь?
– А это тебе стоит спросить у самого себя. Никому не под силу вырвать с корнем все эмоции, даже демону. Разве что если бы ты загадал такое желание.
Но я не загадывал. Просто не чувствовал, причем и до перекрестка тоже.
Поезд методично стучал по рельсам, усыпляя и уводя сознание в сторону. Я наконец развязал шарф и прикрыл веки, едва не уплывая в состояние дремоты. Внутри тлели угольки нового чувства, слабые и едва теплые. Почему-то вспомнилась моя семья, мой лучший друг, крохотный котенок, которого я когда-то в детстве спас из под колес грузовика. Сердце вновь неприятно сдавило. Любовь многогранна, она непредсказуема и заставляет испытывать разное, не всегда приятное. Мать оставила на душе целый вагон травм. Сестра делала вид, что меня не существует. Отец пытался быть отцом, но выходило, честно говоря, не очень. Эмиль оставил меня, не сказав не слова. Котенок умер, не сумел выжить без материнского тепла. И на кой черт мне вернулось именно это? Надо было воззвать к злости, так бы хоть со знакомыми эмоциями имел дело. Да и вдарить по солнечному сплетению, если кто-нибудь разозлит, было бы куда приятнее, нежели ощущать всю ту боль, что выплюнула на меня любовь.
– И как это работает? – сквозь сон спросил я Ксара.
– Что?
– Любовь. Я же не влюблюсь в случайную незнакомку на улице? Не захочу внезапно поцеловать консультантку в торговом центре?
Демон глухо рассмеялся.
– Ты мне нравишься, Вик. Я помню многих контрактников, но ни один из них ещё не выдавал ничего подобного. – На его лице вновь появилась ироничная улыбка. – Твои эмоции теперь… скажем так, завязаны на любви. Тебе все еще будет плевать на все и всех, к чему ты не ничего не испытываешь. Однако если дело будет касаться дорогого тебе человека, о, я буду счастлив увидеть на твоём лице весь спектр переживаний.
– Иди к черту! – Я машинально толкнул его кулаком в плечо и внезапно ударил в твердую плоть.
Ксар медленно сполз взглядом с моего лица на застывшую возле его плеча руку.
– Ты снова вышел в реальность? – только и смог спросить.
– Получается, что так, – рассеянно ответил демон.
– То есть не по твоей воле.
– Получается, что так, – повторил он.
Я резко отдернул руку и спрятал ее в карман с осколком. Ладонь неприятно ныла, дома надо будет промыть и перебинтовать рану, хотя особого смысла в этом не было, ведь и так в следующем году мне суждено умереть. Так какая разница, произойдет это тогда или сейчас от какого-нибудь заражения крови?
Задумавшись об осязаемости Ксара, я поймал себя на мысли, что, пусть мир и стал капельку интереснее, а я медленными неуверенными шажками возвращал себя какое-то подобие эмоций, но от скуки не избавился. Она все также грозовой тучей висела над головой и громыхала всякий раз, когда лицо вновь приобретало безразличный оттенок.
– Ксар, что будет через год, когда время истечет? – Я уже задавал этот вопрос, причем не один раз, и демон постоянно увиливал, замалчивал и уводил меня в сторону слащавыми разговорами.
Но сейчас он вел себя иначе.
– Твой контракт сгорит, – довольно тихо произнес он. Его настроение было невозможно разгадать: то он бросался сарказмом, то поднимал серьезные темы. – Вместе с твоей душой. В лучшем случае, если ты сумеешь исполнить свое желание, я тебя сожру. Потерянные души действительно очень вкусные, Мири была права. Они словно кусок нежного слоеного теста, в который можно запихнуть любую начинку.
– Класс, – я усмехнулся. – Цель оставшейся жизни – добиться того, чтобы тебя сожрали.
– Если это сделаю я, то случится пустота. Ты просто исчезнешь, перестанешь существовать. Вообще, – пояснил демон. – Но если обстоятельства сложатся иначе, то тебя будет ждать кромешный ад.
Что ж, при таком раскладе быть сожранным уже звучало как отличный план.
– Я бы посмотрел на ад. Девять кругов? Как у Данте? Потону в Стигийских болотах? Может, хоть там приду в себя и отдохну. – Я прикрыл глаза. – Пустота – это тоже хорошо. Когда жизнь похожа на мою, ты готов даже просто исчезнуть, лишь бы не чувствовать скуку. Так что оба варианта меня устраивают.
То ли от усталости (подъем в пять утра в воскресенье!), то ли из-за дурацких эмоций меня потянуло на откровения. В вернувшейся любви не виделось ничего обнадеживающего, только лишние переживания. А они были утомительны.
Ксар на мои слова даже не улыбнулся, хотя шутка про Стигийские болота уж точно заслуживала быть оцененной по заслугам. Он посмотрел на меня слишком пронзительным взглядом, слишком живым для того, кто по своей сути живым не был. Слишком живым даже по сравнению со мной.
– Это худшее, что я слышал за последние сотни лет. Не потому что ты выбираешь пустоту, а потому что тебе все равно.
Я хмыкнул, невольно соглашаясь с его словами. Пальцы в кармане вновь скользнули по осколку и прошлись по острому краю.
– Ты же живой, Вик. Ты можешь делать все: создавать реальность и ломать чужие жизни, влюбляться и ненавидеть, помогать нуждающимся и мстить обидчикам, твою мать, трахаться с первой встречной и залпом выпивать бутылку вина с самого утра.
Он сокрушенно покачал головой.
– А ты просто хочешь не чувствовать. Как будто быть мертвым– это способ победить скуку.
– Ты говоришь так, словно тебе не плевать, – с усмешкой и тщательно скрываемой досадой сказал я, отворачиваясь назад к окну. – А сегодня ты продемонстрировал ровно противоположное.
Ксар сложил руки на груди и весь сжался, как будто ему было холодно. Его поведение вызывало у меня нечто странное, похожее на беспокойство, как будто слова, только что адресованные ему, на самом деле предназначались мне. Как будто это не ему, а мне сейчас было не все равно, и его монолог что-то затронул где-то в глубине меня. Я ждал очередной шутки и отмашки в ответ, однако демон отвечал вполне серьезно:
– У нас есть свои правила. Мы не можем вмешиваться в жизни людей и контрактников по своему желанию.
– То есть если бы я попросил о помощи тогда, с псами, ты бы помог?
– Ты бы не попросил.
– Не попросил бы. Да.
Я замолчал. Конечно, лучше было сдохнуть, нежели признаться, что я не справлялся.
– Тогда что изменилось сейчас, Ксар? К чему все эти розовые сопли?
– Ты сумел коснуться меня.
– И?
– Это ты вытащил меня в реальность, Вик, не я. Я не хотел появляться.
– Тогда скройся назад и перестань делать мне мозги. Таким темпом я опять залезу на крышу.
– Я не могу.
Поезд продолжал стучать колесами, а мое сердце застучало ровно ему в такт. От непонимания, от страха, от слабой надежды, что сейчас хоть что-то поменяется в этой жизни. Впервые я отчетливо осознал, как сильно меня разрывали на части диаметрально противоположные желания.
Ничего не чувствовать. Забыть. Умереть. Исчезнуть.
Вновь почувствовать. Вспомнить. Жить. Вернуться.
⛧⛧⛧
– Ненавижу тебя, – недовольно проворчал я, глядя, как на экране телефона очередной таксист отменял заказ. – Мне завтра на работу, а из-за тебя ни на метро не успел, ни машину поймать не могу.
Ксар лишь задумчиво пожал плечами:
– Значит, такова судьба.
– Ой, даже не смей мне про судьбу говорить!
Но сколько бы я ни препирался с демоном, быстрее от этого домой попасть было не суждено. До ближайшего автобуса, который ходил по ночам и проезжал мимо моего района, идти было минут двадцать по задворкам и темным проулкам, от которых по спине бы могли поползти неприятные мурашки.
Навигатор на телефоне барахлил, пару раз заводил в тупики, я злостно плевался ругательствами, пару раз задевал кулаком плечо Ксара (надо было пользоваться шансом, пока он все еще был осязаемым), но упрямо перебирал ногами вперед. Пуховик грел от неприятного зимнего ветра, а фонари освещали серые однотипные пейзажи старого восточного района. Мы преодолели еще несколько темных улиц, из-за тяжелых туч вынырнул серебристый диск луны. Невольно засмотревшись на ночное солнце, я поднял взгляд и вдруг уловил странное движение сбоку. Луна ослепила отблеском, но, могу поспорить, что только что из окна одной из многоэтажек выпал человек и невероятным образом вернулся назад. Словно что-то подхватило его.
– Заметил? – с улыбкой поинтересовался Ксар.
– Ты опять вокруг какую-то чертовщину устраиваешь? – устало выдохнул я.
– Нет, не я. Теперь это только ты притягиваешь странности. Ты же загадал желание.
– В моем желании не было ни слова, чтобы кто-то падал из окна.
– Вик, просто подумай как-нибудь о том, что для тебя значит быть счастливым. Может, тогда найдешь ответ.
Передернув плечами, я недовольно фыркнул. Как же надоели его идиотские игры. Но сейчас хотелось только вернуться домой, зарыться под одеяло и не просыпаться несколько дней.
Ксар, пошли домой, а то уже сам сигану из окна.
– Ксар, пошли посмотрим, что это было?
Я застыл как вкопанный. Какого черта только что сказал? Это был не я, я не хотел. Но возразить себе же не успел, Ксар мгновенно оживился, его зрачки расширились в предвкушении, и он в нетерпении потер ладони.
– Вот это я понимаю! – протянул он, скользя взглядом по фасадам.
Ноги сами бросились в сторону здания, по пути примерно прикинул, что все случилось на двенадцатом этаже. В груди мгновенно что-то зажглось, как тогда, на корпоративном выезде, когда разгадывал загадку. Дверь в старый пыльный подъезд оказалась открыта, лифт барахлил и пыхтел, спускаясь на вызов, и я решил подняться пешком. Ксар не отставал, едва касаясь ступеней. Почти задыхаясь от усталости, на двенадцатом этаже я согнулся пополам.
– Ты… хоть знаешь… что это было? – По коридору раздался мой хриплый голос.
– Не человек. И не демон. Но я его чувствую, идем.
Ксар уверенно подошел к одной из квартирных дверей, самой потрепанной, с мягкой коричневой обшивкой. И только демон поднес руку – она с неприятным скрипом отворилась, выпуская из квартиры душный запах старости, от которого я едва не закашлялся. Ксар кивнул, приглашая войти, и сам сделал шаг вперед.
Прямо впереди в слабом лунном свете показались очертания скрюченной на полу фигуры. Парень. Скорее всего тот, который совершил ночной полет туда и обратно. На вид ему было не больше двадцати.
Я осторожно двинулся вперед, разглядывая пошарпанные обои, несколько прибитых к стене фотографий в рамках и полки со всевозможными побрякушками и фигурками, покрытые густым слоем пыли. Создавалось впечатление, что в этой квартире очень давно никто не жил. Пол неприятно прогибался под ногами и пищал в такт шагам.
Парень поднял голову на скрип половицы и уставился на меня заплаканными глазами. Ни вопроса, ни тени испуга, лишь полное смирение и принятие, будто присутствие посторонних в квартире было совершенно обычным делом.
– Вы тоже пришли за мной? – надломленным голосом вдруг спросил он и попытался привстать.
Я переглянулся с Ксаром, и судя по его поднятой брови, он тоже не ожидал такой реакции. Желания играть в добрых полицейских не было, выматывающий день сказался несколько грубым вопросом:
– Что ты видел? Что произошло?
Парень вдруг отшатнулся, словно мой голос был частью очередной его галлюцинации. Стараясь унять дрожь, он сжал руки в кулаки так, что ногти впились в ладони.
– Оно… – он сглотнул и прокашлялся. – Было прозрачным, но плотным, как будто сделано из дыма. У него было жуткое лицо: один глаз человеческий, а второй пустой, как дыра. Оно пришло за мной, вернее, сказало так.
Ксар со скучающим лицом, будто передразнивая меня, облокотился о стену и с интересом разглядывал свои ногти.
– Пожиратель, – зевнул он. – Эта тварь меня не интересует. Ты лучше расскажи, каким образом назад вернулся.
Парень замер, уставившись на демона, чьи глаза слегка поблескивали красным в лунном свете, словно только заметил его присутствие. Я все еще не мог привыкнуть к тому, что Ксара могли видеть и другие.
– Моя… бабушка… – парень всхлипнул. – Я видел ее образ. Но… она умерла. Давно. Это была ее квартира. А я пришел сюда… хотел…
– Ты не мог смириться с потерей, изводил себя днями и ночами, страдал и навлек пожирателя. Вау. Как романтично. – Демон закатил глаза. – Прям как мой скучающий Виктор.
Я недовольно фыркнул.
– А нормально объяснить сложно?
– Ла-адно, ладно, но за психику этого, – он кивнул в сторону все еще дрожащего парня, – я не в ответе.
Ксар оттолкнулся локтями от стены и сделал шаг вперед.
– Эти твари крадут души отчаявшихся людей, которые по своей сути уже не живы, а просто существуют на автомате.
Парень вдруг вполне осознанно посмотрел на демона.
– Но это неправда. Я хочу жить.
– Хочу, не хочу, какая разница, если ты зациклился на прошлом и не можешь заткнуть воспоминания? Иногда, чтобы призвать чудовище, достаточно просто мечтать о тишине. И оно приходит.
Ксар скользнул взглядом по мне.
– Как и я, Вик. Правда?
Парень непонимающе переводил взгляд с меня на демона.
– К-кто вы?
Действительно, и как он раньше не додумался задать очевидный вопрос? Например, когда в его квартиру ворвались два незнакомца. Хотелось съязвить на эту тему, но я вовремя сдержался. У этой жертвы пожирателя скорее всего все мысли в кучу.