Под грозой

Нельзя себя выдавать. Уходить нельзя. Трогать нельзя. Только присматривать. Маленькие шумные девчонки. Что в них такого особенного? Почему она должна нянчиться с ними?

Хочется протянуть руку, схватить ту, что постарше. Она наверняка застынет от страха, даже кричать не сможет. И глаза у неё будут напуганные-напуганные, большие, стеклянные. Младшая будет кричать, визжать, громко, раздражающе. Свернуть бы ей шею…

Девушка качнула головой, оставаясь сидеть неподвижно.

Нельзя. Нельзя. Нельзя.

Иначе Он сам ей шею свернет, голову оторвет и бросит на съедение другим. А другие церемониться не будут – растащат ее по кусочкам, ничего не оставят.

Тем временем девочки во всю уже играли, «шел урок». Саша повернулась, чтобы взять тетрадь с кровати, которую там оставили. Она столкнулась взглядом с незнакомой девушкой. Было в её облике что-то пугающее, до мурашек по коже. Среди гостей её не было.

– Здравствуйте?.. – произнесла Саша. Девушка молчала. Будто, не могла говорить. Или не хотела. От этого стало еще тревожнее. Неприятный липкий холод скользнул по позвоночнику. – А Вы кто?..

– Саш, что там?.. – Старшая сестра повернулась и увидела незнакомку. Затем повернулась Аня. Втроем они смотрели на девушку. Та лишь улыбалась. Глупо, пугающе— Эм… Вы кто? – повторила вопрос Саша. – Вы с кем-то пришли? Как Вас зовут? Почему Вы молчите?

Девочки задавались вопросом, откуда она могла взяться. Лицо было незнакомым. Раньше они не видели девушку в деревне. Ну или казалось, что не видели ранее. Как бы девочки не старались ее разговорить, все было тщетно. Она молчала, кажется, смотрела сквозь них и улыбалась. Не моргала. Совершенно.

Нельзя уйти прямо сейчас. Испугаются. Поднимут шум, гам. Потом Монах ей голову за это оторвет.

Девочки решили сходить в зал и тихонько рассказать обо всём бабушке. Глаза были большими, испуганными. Девушка, что была в спальне, решила уже «исчезнуть». Ее       цель была другой. Не нужно, чтобы её увидели взрослые. Тем временем три девочки дошли до зала и подошли к бабушке.

Обсуждение за столом не стихало ни на минуту. Голоса смешивались в пёстрый разговор, разбавляемый приглушённым звучанием телевизора.

– Ба. – Рита тихонько дернула бабушку за рукав, привлекая внимание. – Там кто-то сидит в комнате.

– Да-да, – тут же подхватила сестру Саша, закивав головой. – Девушка, странная, в белом вся.

Что-то мелькнуло во взгляде Галины Владимировны. Она сжала рюмку крепче, так, что пальцы скрипнули по стеклу. Вздохнув, она мотнула головой, отмахиваясь от внучек.

– Чего удумали? – спросила она с укором. – Скучно стало, вот и выдумаете всякое.

– Ничего мы не выдумываем, – заверила Саша. – Аня тоже видела. Ань, скажи.

Девочка лишь кивнула согласно. Рыжие кудри забавно качнулись вслед её движению головы.

Но Галина Владимировна осталась непреклонна. Она, скрывая свое волнение, привычно пробурчала:

– Привиделось, значит. У вас фантазия буйная, вот и видите всякое. Все, брысь, потом на чай позовём.

Девочки вернулись в комнату, не зная, что делать. Прабабушкина кровать была пуста. Как будто никакой девушки и правда не было, и им действительно все привиделось. Девочки нехотя играли, постоянно посматривая на кровать прабабушки.

Часам к семи гости разошлись. Сестры перебрались в зал. Они решили посмотреть телевизор, точнее любимый ими мультфильм, пока им разрешили. В прихожей раздался звонок стационарного телефона. Со стороны кухни послышались торопливые шаги бабушки. Она сняла трубку.

– Саша, Рита, вас. Мама звонит, – громко произнесла Галина Владимировна.

Раз зовут, значит, надо. Девочки направились в прихожую, где находился стационарный телефон. Прихожая была небольшая, но в ней много чего помещалось: шкаф-купе, где хранилась верхняя одежда, полотенца, постельное белье и многое другое; кресло, которое было старше девочек и их матери; «люк в неизвестность» – так девочки называли вход в подпол.

– Мам, у нас тут такое произошло днем… – начала рассказывать Саша.

– Вы уверены, что она действительно была? – спросила мама. В её голосе слышалось волнение.

– Да! – закивала Саша и мельком глянула на сестру, ища в её глазах одобрение.

– Да, мам, – Рита забрала у сестры трубку, подтверждая слова сестры. – Мы втроем ее видели.

– Хорошо, – вздохнула мама. Она помолчала немного, о чем-то думая. – Дайте бабушке трубку. Я поговорю с ней.

Девочки послушно передали трубку бабушке. Не совсем было понятно, о чем они говорили, но говорили очень долго. Минут двадцать, поэтому сестры вернулись к просмотру мультика.