Истина

По всему залу расставлены круглые деревянные столы, и за некоторыми из них полулежа спят феи. Повсюду можно заметить свидетельства бурной ночи – пустые бутылки, стаканы и засохшие пятна жидкостей, названия которым я совсем не хочу давать. Сквозь стены и потолок в некоторых местах пробивается пышная зелень. Она же и вьется вокруг высокой деревянной стойки справа у стены. Все бы ничего, вот только и здесь полным полно той разноцветной пыльцы. Что это вообще такое?

Валери закрывает за нами дверь, и я перевожу взгляд с посапывающих фей на ту, что стоит за барной стойкой. Услышав нас, она перестает натирать столешницу и поднимает свои большие фиолетовые глаза. На контрасте с черными кудрявыми волосами и светлой кожей они буквально светятся.

Широко ей улыбаюсь и вхожу так, словно все вокруг нисколько меня не удивляет. Мысленно прикидываю варианты приветствия. Та фея, что поцеловала меня в проулке говорила на ури, общем языке континента, но кажется, от других жителей я слышала и фейский.

Решив, что стоит попрактиковаться в фейском я подхожу к стойке и приветствую девушку на ее родном языке.

– Dilaris.

Девушка хмурит свои темные брови и выпрямляется, окидывая нас с Валери быстрым взглядом.

– Из какой вы глуши? – спрашивает она так, что мне трудно понять, ей действительно любопытно или же это оскорбление.

Судя по тому, как она опускает глаза и возвращается к уборке, думаю, все же второе.

– Уже несколько веков мы говорим на ури. – добавляет она и поворачивается к нам спиной, принимаясь переставлять бутылки с разноцветными жидкостями на полках.

Черт. Я что зря учила фейский?

Рядом со мной раздается нечленораздельный звук, и я понимаю, что это моя старшая сестренка посмеивается надо мной.

– Заткнись. – шепчу я ей и тут же расплываюсь в ослепительной улыбке, когда фея снова к нам поворачивается.

– Нам бы комнату. – перехожу сразу к делу. – У вас есть свободные?

– Да. Одна.

Ее фиолетовый взгляд задерживается на Валери с нескрываемым интересом. Боги, кажется, Вал в ее вкусе. Просто блеск. Впервые меня так быстро оттесняют на задний план.

На щеках Валере снова появляется румянец, и она старается смотреть куда угодно, но только не на девушку.

– Из-за соревнований мы забиты под отказ. – поясняет фея, не сводя глаз с моей сестры, которая уже готова под землю провалиться. – Но буквально вчера освободилась двухместная комната. К сожалению, самая дорогая.

Склонив голову набок, фея хлопает своими длинными ресницами и слегка подается вперед. Но не ко мне, а опять же, к Вал.

– Но я могу сделать вам скидку. – сообщает фея томным голосом, который явно опустился на несколько октав ниже.

Изумрудные глаза Валери округляются, и мне приходится до боли прикусить нижнюю губу, чтобы сдержать смех. Прочистив горло, достаю из мешочка две серебрянные монеты, этого явно должно хватить, и бросаю их на стойку.

– Скидка не потребуется. – произношу, спасая Вал от необходимости отрабатывать эту самую скидку. – Мы берем ее.

Фея кивает, достает ключ откуда-то из-за стойки и протягивает его Валери. Та быстро выхватывает его и что-то бормочет себе под нос.

– Второй этаж. – добавляет фея и указывает на проход слева от стойки. – Лестница там.

Валери буквально срывается с места и устремляется в нужную сторону. Я могу только посмеиваться и плестись следом за ней. Мы поднимаемся по узким деревянным ступенькам и оказываемся в коридоре, который резко закручивается куда-то вправо.

– Сюда. – тихо говорит Вал и подходит к одной из дверей слева, на которой указан тот же номер, что и вырезан на ключе.

– Та фея на тебя запала. – ухмыляюсь я, прислонившись к стене рядом.

Валери ничего не отвечает, только шумно вздыхает и открывает дверь. Я тут же протискиваюсь в комнату. Вау. Она круглая. Поразительно. Слева стоит небольшой столик с двумя стульями, справа у стены две овальные кровати, каркасы которых сплетены из деревянных прутьев. Между ними небольшое окно. В принципе это все, если не учитывать еще одну крохотную комнатку с ванной, туалетом и раковиной. Вместо двери там с потолка свисают зеленые стебли.

Хм.

Досадно, но жить можно. Хвала богам, хотя бы туалет нормальный. И плевать, что его видно с самого порога.

– Погоди. – раздается за спиной голос Валери.

Я опускаюсь на одну из кроватей, ту, что ближе к ванной. Матрас жестковат, но и так сойдет.

– Ты украла деньги из ковенской казны?

Я перестаю ощупывать простыни и поднимаю глаза. Долго же до нее доходит. Откидываюсь назад, упираясь руками в кровать.

– Чисто технически, это твои деньги, так как теперь ты у нас глава. Так что, я просто позаимствовала деньги у сестры. Да и к тому же, ими все равно никто не пользовался.

Чистое предположение. Интересно, знает ли что-то Валери?

Сестра стискивает кулаки, швыряет ключ на стол и опускает на стул прямо напротив меня. Ну, началось. Закидываю ногу на ногу, располагаясь поудобней.

– Какая разница, пользовались ими или нет? – вспыхивает она. – Они принадлежат ковену. Не нам.

Склоняю голову набок, покачивая ногой.

– Напомню тебе, что ты только что украла чью-то одежду. Не тебе читать мне мораль.

– Это всего лишь кусок ткани. – она поддается вперед и упирается локтями в колени. – А за эти монеты мне нужно будет отчитываться перед всем ковеном. Ведется строгий учет всего, что принадлежит ведьмам. Мы здесь нелегально, без приглашения. Ты знаешь, что это могут расценить, как вторжение? Объявление гребанной войны.

О, мне прекрасно это известно. Как и то, что если личность Валери раскроется, Америда ни за что не встанет на нашу сторону в войне с демонами. Между феями и ведьмами установлено негласное соглашение. Ковен не трогает Эларис. Эларис не лезет к ковену. И тем не менее мы здесь.

– Не пойму, на что именно ты злишься? – пожимаю плечами. – Все уже произошло.

Сестра шумно вздыхает, опустив голову. Алые пряди падают вперед, закрывая лицо. Что ей так не нравится? В конце концов я организовала нам ночлег. Могла бы и спасибо сказать, вместо того, чтобы отчитывать.

– Ты могла хотя бы спросить меня, прежде чем воровать. – тихо произносит она и снова поднимает на меня свои изумрудные глаза. – Неужели это так трудно?

– Ну, не знаю. А насколько трудно открыться мне и впустить в свою голову?

Она открывает рот и тут же закрывает.

– Связь могла бы пригодиться нам здесь. – продолжаю. – Ты же продолжаешь упрямиться. Вот только не пойму, почему? Ты мне не доверяешь?

Чистое предположение, но сестра замирает. Так, словно я раскрыла ее грязный секретик. Ауч. Это оказалось неприятней, чем я думала. Одно дело догадываться, но совсем другое, знать. Знать, что один из двух членов твоей оставшейся семьи не считает тебя достойной ее доверия.

Выпрямившись, я усмехаюсь.

– Забавно. Ведь это у меня есть все основания тебе не доверять.

Именно она оставила меня, Камиллу, отца. Всех нас. На целые шесть лет. Именно она предала целый ковен, который теперь так яростно защищает. Отвечать перед ними? Да в жопу их всех. Как насчет того, чтобы ответить передо мной?

Между нами воцаряется давящее неуютное молчание. Валери первой отводит взгляд и откидывается на спинку своего стула. Я уже думаю, что разговор на этом закончен, как она вдруг произносит тихо, почти шепотом:

– Тебе было шестнадцать. Ты постоянно сбегала из дома. Пропадала на вечеринках у Бэлфоров. Пропускала школу и не раз впутывалась в серьезные передряги. Ту Эвиву я помню. Ту Эвиву я знаю. Но ты сейчас…

Она снова смотрит мне в глаза, и я стараюсь изо всех сил сохранить равнодушное лицо. Особенно, когда слышу:

– Ты манипулируешь, втайне строишь какие-то планы, скрываешь свои истинные намерения и практически каждый раз ставишь себя выше других. Эту Эвиву я не знаю.

Я качаю головой, сложив руки на коленке.

– А ты нисколько не изменилась. – на губах играет легкая улыбка, но в горле застревает ком. – По-твоему, я высокомерна? Сама в зеркало то давно смотрелась?

Она морщится так, словно я оскорбила ее до глубины души.

– Может, я и манипулирую, строю планы, ставлю себя выше других, но по крайней мере, я не пытаюсь казаться лучше, чем я есть на самом деле.

На этих словах я поднимаюсь на ноги и ухожу в ванную. Хотелось бы громко хлопнуть дверью и избавить себя от ее присутствия. Вот только долбанные стебли нисколько не скрывают то, как я с каменным выражением лица поднимаю юбку своего платья и опускаюсь на каменный унитаз. Тишину теперь нарушает лишь звук моего опорожняющегося мочевого пузыря. Вот же, гадство.

3

Валери не произнесла ни слова. Ни когда я спустя несколько часов объявила о том, что нам нужно идти. Ни когда я повела нас через весь город ко дворцу Америды. Последнее не составило труда, так как ближе к обеду десятки, если не сотни фей высыпались на улицы и шли в одном и том же направлении.

Они все были разных возрастов, и по всей видимости, из разных слоев населения. Ткань на платьях многих была в разы дороже наших. Да и пока мы шли, у меня сложилось четкое ощущение, что некоторые улицы выглядят намного лучше, чище и богаче. Здания стали выше. Их отделка теперь была не только из дерева, но и камня. Появились украшенные серебром балконы и белые черепичные крыши. Кроны громадных деревьев все еще мелькали то тут, то там, но теперь они скорее служили украшением и дополнительными местами для отдыха. На ветвях некоторых я заметила широкие площадки с удобными диванчиками.

Я поняла, что мы совсем близко ко дворцу, когда в окнах зданий вокруг начали появляться искусные витражи с золотыми вкраплениями, а на мимо проходящих феях начали мелькать дорогие украшения. У кого-то они были вплетены в волосы, у кого-то висели на шеях, руках и даже щиколотках. Я выросла в семье, которая никогда не испытывала недостатка в деньгах. Да что уж там, мы живем в огромном поместье не с одной, а сразу с тремя башнями. Это практически дворец по человеческим меркам. Но даже мне здесь стало неуютно. Особенно учитывая тот факт, что кроме кольца переноса на мне больше не было ни единого украшения. Я чувствовала себя голой.

Но с другой стороны, это даже хорошо. Мы с Валери отлично вписываемся в толпу тех, кто в данный момент выстраивается в длиннющую очередь на подступах ко дворцу. Богатые феи смотрят на нас точно так же, как и на остальных выбивающихся из общей роскоши бедолаг – с пренебрежением и неприкрытым отвращением.

Такое сильное неравенство вызывает любопытство. В наших книгах нет ни слова о внутреннем устройстве Элариса. Только то, что всем здесь заправляют женщины. Они же и наследуют магию. Это заметно даже внешне. Если бы не яркие оттенки волос и глаз, фейцы мужчины в легкую сошли бы за обычных людей. Их кожа не светится так, как у фей, не переливается, словно покрытая блестящим маслом.

Мы с Валери подходим к пестрой веренице из местных жителей и встаем в очередь. Вдалеке перед нашими глазами вырастает величественный дворец царицы Элариса. У меня даже рот приоткрывается от этой невероятной красоты. Сооружение возвышается над городом. Сделанное полностью из белой древесины, стекла и кажется, белоснежного известняка, оно сверкает на солнце. Где-то прямо из стен дворца выбиваются широкие ветви, где-то вверх ползут лозы диковинных растений. Отчего-то я не сомневаюсь, что основой дворца на самом деле является гигантское белое дерево.

И даже сейчас Валери молчит. Просто стоит без единой эмоции на лице и окидывает все вокруг непроницаемым взглядом. Как будто уже сотни раз видела и дворец, и фей. Неужели ей совсем не интересно, зачем мы встали в эту очередь?

Скрещиваю руки на груди, вздохнув.

– Ты как-то притихла. – и честно говоря, это молчание начинает меня порядком подбешивать. – Что, больше никаких вопросов?

Валери переводит на меня свои изумрудные глаза, заблаговременно оценив расстояние до ближайших фей.

– А ты разве ответишь, если спрошу?

Я пожимаю плечами.

– Может, и отвечу. Я не столь высокомерна, как ты думаешь.

Вал едва заметно фыркает и отворачивается, уставившись в спину феи перед нами. Очередь медленно продвигается, и мы тоже делаем несколько шагов вперед.

– У меня есть предположение. – вдруг говорит Валери, понизив голос.

Мои брови взлетают вверх.

– Да неужели? Я вся внимание.

Сестра бросает быстрый взгляд нам за спину и склоняется ближе ко мне, шепча на ухо:

– Тебе нужно во дворец. Думаю, это как-то связано с артефактом. – выпрямившись, безразлично пожимает плечами.

Я пораженная до глубины души этой железной логикой, медленно хлопаю в ладоши.

– Браво. – киваю с одобрением. – Не хочешь вступить в мой клуб самых умных? Пока там, правда, только я. Но чисто по-сестрински могу выделить тебе местечко. Что скажешь?

Валери раздраженно вздыхает, закатив глаза, и на моих губах растягивается довольная улыбка. Это куда лучше холодного отчуждения, в котором она меня мариновала последние несколько часов.

Спустя несколько минут мы делаем еще пару шагов вперед, но кажется, будто не двигаемся вовсе. Бросаю взгляд на эту длиннющую очередь и ругаюсь себе под нос.

– Мы так весь день здесь простоим.

– Вы еще близко стоите. – вдруг раздается веселый голос за спиной, и я едва не вздрагиваю.

Мы с Вал оборачиваемся. Молодая фея, не старше меня, с волнистыми розовыми волосами одаривает нас милой улыбкой.

– Иногда приходится стоять сутки, а то и больше. Пока царица не устанет. – поясняет фея. – А некоторым и вовсе так и не удается попасть во дворец. Я Антония, кстати.

Фея протягивает мне руку, но я отворачиваюсь обратно к очереди, нахмурившись. Нам определенно точно надо сейчас попасть во дворец. Время поджимает, сегодня последний день отбора. Но как нам сократить путь?

Валери натянуто улыбается фее, которую я проигнорировала, и смеряет меня недовольным взглядом. Боги, она такая лицемерка. Сама то приветливостью не отличается, и ждет этого от меня?

Мое внимание привлекает какой-то шум справа. Повернув голову, я замечаю в небольшом проулке парня с серыми волосами и светлой кожей. Он шатается, едва переставляя ноги, а за ним вразвалочку следуют четверо других парней.

– Эй, ублюдок. – кричат они ему в спину, посмеиваясь. – Разве тебе не говорили, не попадаться нам на глаза.

Перед внутренним взором тут же вспыхивает совершенно непрошеное воспоминание из далекого прошлого, но я тут же отмахиваюсь от него, бросив взгляд по сторонам. Прохожие феи и те, что стоят с нами в очереди, буквально все делают вид, словно ничего не происходит. Хотя крики и смех этих мудаков долетают до нас так, словно мы стоим совсем рядом.

Даже когда один из четверки толкает сероволосого ногой в спину, и тот падает на колени, никто не обращает внимания. Совсем неподалеку, прямо за углом, за столиками на богато украшенной террасе сидит группа фей с фейцами, но ни один из них даже голову не поворачивает в сторону происходящего. И спустя мгновение до меня доходит, почему.

За четверкой одноклеточных уродов появляются двое. Знакомые мне лица. Та самая парочка, что приходила к нам в поместье вместе с Америдой. Близнецы. По крайне мере, я решила, что они близнецы. Не знаю их имен, но они определенно точно входят в свиту царицы. Девушка с длинными серебряными волосами стоит в стороне и прямо таки наслаждается тем, как четверо накидываются на одного бедолагу, который даже на коленях то стоит с трудом. Они буквально избивают его посреди дня на одной из центральных улиц города. И никому, совершенно никому, нет до этого дела.

Парень, что стоит рядом с серебристой, ласкает ей руку пальцами, усмехаясь. Они оба молчат, просто наблюдают, но на их лицах отчетливо светится злорадство, удовлетворение, превосходство. Мои кулаки непроизвольно сжимаются, а на губах расцветает коварная улыбка.

Дин-Дон. Кажется, я знаю, как нам сократить путь во дворец.

– Идем. – киваю Валери, которая тут же хмурится сильнее.

Выхожу из очереди и поворачиваюсь к сестре лицом.

– Что ты задумала? – шипит она мне, ее изумрудные глаза вспыхивают неодобрением.

– Сделай одолжение, – тихо говорю ей в ответ. – Контролируй силу, не дай волосам вспыхнуть. Справишься?

Широко улыбнувшись, начинаю пятиться назад к тому самому переулку, из которого доносятся болезненные стоны и громкий смех. Валери крепко стискивает челюсти, всем своим видом показывая, что ей совсем не нравится идти за мной вслепую, но в конце концов коротко кивает. Получив от нее все, что мне требуется, разворачиваюсь лицом к проулку и добавляю быстро шепотом, пока она не передумала:

– А, и позволь ударить себя хотя бы раз.

Вал не успевает даже рта раскрыть, как я вхожу в проулок и кричу так, чтобы услышали все, и не только эти четверо:

– Эй, ублюдки.

Избиение на мгновение прекращается, даже улица за спиной как будто бы становится тише.

– Вас в детстве не учили, что толпой на одного мягко говоря не честно? – спрашиваю с нарочито сладкой улыбкой.

Останавливаюсь прямо перед бедолагой. Еле поднявшись на четвереньки, он сплевывает кровь со стоном, от которого я морщусь. Отвратительно. Мог бы хотя бы ради приличия ударить разок.

Один из придурков, тот что самый громкий, с черными короткими волосами и длинным шрамом на пол лица огрызается в ответ:

– Иди, куда шла, если не хочешь проснуться утром в какой-нибудь канаве. – его взгляд становится хищным, и я буквально на физическом уровне чувствую напряжение исходящее от Валери.

Я стараюсь не смотреть в сторону близнецов, что все это время продолжают за нами просто наблюдать. Боги, надеюсь, я не ошиблась на их счет. Все мое внимания направлено на фейцев, которые теперь посмеиваются, окидывая нас с Вал грязными похотливыми взглядами, от которых так и хочется помыться. Благо теперь никто не смотрит на бедолагу, и это дает ему возможность отползти в сторону с моего пути.

– А я и шла сюда. – наконец отвечаю, делая еще шаг к невероятной четверке тупоголовых кретинов. – Чтобы преподать вам, дебилам, урок.

Слегка разминаю шею и кисти рук. У нас с собой ни единого оружия, но к счастью, оно нам и не нужно. Дебил со шрамом усмехается и не долго думая, выходит вперед. Не проходит и секунды, как он замахивается и пытается ударить. Я уворачиваюсь. Один раз. Второй. Третий. Его глаза широко распахиваются, а я подмигиваю ему, не переставая улыбаться.

– Моя очередь.

Он не успевает дернуться, как мой кулак одним точным ударом встречается с его челюстью. Этого хватает для того, чтобы и трое остальных бросились в бой. Ну, как бой, в нашем с Валери случае, скорее легкая разминка.

Она толкает одного ногой в грудь, второму врезает локтем под дых. Третий парень летит на меня, но я отхожу в сторону и подавляя смех, ставлю ему подножку. Ублюдок смачно ругается и прочесывает землю лицом.

Тот со шрамом приходит в себя и снова набрасывается на меня. Блокирую слабенький ряд его ударов. Ни один из мудаков явно не обучен нормальному бою. Просто грубая гора мышц и полное отсутствие ума. И я бы с радостью натянула их задницы им же на лица, однако нельзя слишком уж выделяться. Именно поэтому я намеренно пропуская пару ударов себе в живот. Ребра тут же вспыхивают от боли, и совсем поздно я вспоминаю о том, что на мне нет корсета. Вот же дерьмо.

Только собираюсь наградить ублюдка ударом по яйцам, как мои лодыжки вдруг обхватывает что-то…опускаю взгляд вниз и вижу толстые стебли с острыми шипами, что больно впиваются в кожу и не дают мне пошевелиться. Следом замечаю кулак и победную ухмылку ублюдка. Нет, только не лицо. Уклоняюсь в сторону и тут же ловлю очередной удар по ребрам. Сгибаюсь пополам и падаю вперед на колени. Из горла вырывается болезненный стон, который даже изображать не приходиться. Боль в ребрах вполне реальна.

Поднимаю глаза на Валери, она явно удивлена тому, в каком положении я оказалась. Да причем и так быстро. Посылаю ей недвусмысленные сигналы. Сдавайся, черт тебя, подери. Она как будто вспоминает о чем-то. Надеюсь, о том, что я просила ее принять пару ударов.

Шумно вздохнув, сестра стиснув челюсти, встречает кулак одного из ублюдков лицом. Я морщусь и замечаю, как ее ноги тоже начинают оплетать стебли. Наши с Вал взгляды сталкиваются, и я едва заметно киваю на землю. Она поджимает окровавленные губы и падает на колени рядом со мной, без сомнений, мысленно проклиная меня на чем свет стоит.

Боги, не дайте мне рассмеяться.

Вперед к нам выходят близнецы, любящие полапать друг друга. Если они действительно брат с сестрой, то это просто отвратительно.

Серебристая окидывает нас надменным пренебрежительным взглядом. Ее голубые, похожие на два куска льда, глаза вспыхивают какой-то идеей, от которой она приходит в дичайший восторг. Надеюсь, это то, о чем я думаю, потому что иначе мы в заднице.

Ее братец, ее вылитая копия, если исключить более тусклую лишенную свечения кожу, подходит ближе и проводит костяшками пальцев по тыльной стороне ее ладони. Фея улыбается одними уголками губ и произносит:

– Взять их. И за мной.

Длинными изящными пальцами она касается белого камня, что вставлен в кулон на ее шее. Воздух тут же насыщается незнакомой магией, и прямо за спиной феи открывается портал. Похожий, на наш, но и в тоже время совсем другой. У нас порталы практически прозрачные, если не брать в расчет искрящееся кольцо света. Портал, открытый Серебристой, более густой и насыщенного синего цвета. Я заметила разницу еще в поместье. Именно поэтому у меня и возникла теория о сходстве наших магий. Однако теперь я начинаю сомневаться. В конце концов, тот факт, что у обоих народов есть порталы еще ни о чем не говорит.

Стебли, что больно вонзались в кожу лодыжек растворяются в земле. Меня грубо хватают за плечи и рывком поднимают на ноги. Я не сопротивляюсь. Ни когда мозолистая лапа ощупывает мою задницу, ни когда она же толкает меня в портал вслед за серебристой сукой и ее братцем извращенцем.

4

Мне всегда казалось, что меня трудно чем-либо удивить. Однако едва преодолев границу портала, я буквально чувствую, как моя челюсть отвисает.

Мы не просто оказываемся во дворце, как я и рассчитывала. Мы попадаем в тронный зал царицы Америды. Под ногами и вокруг белая древесина, переплетенная со множеством других пород. Стены и высокий сводчатый потолок увиты зеленью, плющом и цветами, каких я в жизни не видела.

Очередь из фей есть даже здесь, но я игнорирую ее, рассматривая широкие арочные окна справа от себя. Вид из них просто потрясающий. Весь Эларис как на ладони.

Здесь полным полно стражниц в коричневых кожаных доспехах. Они покорно склоняют головы, как только мы появляемся. И не только они. Феи в очереди слева от нас оборачиваются и заметив Серебристую, тут же торопятся поклониться. Да причем так низко, что в моей душе закрадывается недоброе предчувствие. Спонтанные идеи действительно самые хреновые. Но теперь мне уж точно ничего не остается, кроме как продолжить игру.

Бросаю взгляд на напряженную Валери, которая выходит из портала следом за мной. Ее нижняя губа уже начинает распухать, а кровь продолжает капать на подбородок и шею, отчего создается впечатление, будто рана серьезней чем кажется.

– Ты дала ударить себя по лицу? – шепчу я ей, слегка толкнув локтем.

Ее алые брови сильнее хмурятся, и она никак не ответив на мой подкол, спрашивает одними губами:

– Что ты задумала?

Два мудака толкают нас в спины, получив приказ Серебристой, и мы начинам идти вперед, следуя за близнецами.

– О, именно сейчас тебе стало интересно? – шиплю я, улыбаясь шире.

Вал закатывает глаза. Я оборачиваюсь и замечаю, что два ублюдка, которые толкнули нас, исчезли. Возможно, вместе с порталом. Должно быть, Серебристая использует мудаков исключительно для того, чтобы избить кого-нибудь. Они выглядели как тупые головорезы, так что здесь при дворе им явно не место.

Мы преодолеваем всю очередь и подходим прямиком к величественному трону из белоснежной коры дерева, на котором восседает сама царица Америда. Я нервно сглатываю, пульс в ушах становится оглушительным. Это самая сумасшедшая и дерзкая вещь, которую я совершала за всю свою сознательную жизнь, а я творила многое. Бегло осматриваюсь по сторонам, дабы оценить обстановку и успокоить нервы.

Справа и слева от трона полукругом на огромных мягких подушках расслабленно сидят феи. Кто-то ближе к трону, кто-то чуть дальше. Знать. Я узнаю двоих. Они приходили к нам в поместье вместе с близнецами и Америдой. Обе находятся ближе всего к трону. Та, что с длинными алыми волосами, сидит полулежа и поедает виноград из рук молодого парня. Ее подушка единственная находится выше остальных на ступеньках, что представляют собой толстые белые корни.

Вторая фея стоит возле самого трона справа. Ее кожа темная, почти черная и резко контрастирует со светлыми бровями, ресницами и коротко стриженными волосами. Судя по оружию и кожаным доспехам, она либо личная телохранительница Америды, либо возглавляет стражу. Возможно, и то, и другое.