Я тебя найду

Отец слегка опешил после моих слов, а затем всё же поинтересовался как так по наследству:

– да это на самом деле забавно звучит, и отчасти странно.

– Сказав так усмехнулся, а после продолжил.

– Ну, Сашка наша уехала насовсем в другой город, а перед этим мы втроём с Савой играли в покер на желания, и я проиграл. Она и загадала, что мы познакомимся с её подругами. Вот так собственно и получилось. Решила так сказать сдать нас из рук в руки, а то беспокоиться будет, как мы без неё будем. Я кстати, как только не сопротивлялся этому знакомству. Сейчас даже спасибо ей готов сказать за это.

Да, Таис, так зовут ту, с которой я постоянно на телефоне вишу, а потом срываюсь за книгами и разрываюсь между тренировками по боксу и скейту. Так она больше всех тоже возмущалась этому. Та ещё заноза оказалась.

– То есть даже так, уже заноза? Ой, сын, не влюбился ли ты, а?

– пап честно не знаю. Не понимаю. Я признаю, что она мне нравится как человек как девушка. Но любовь ли это, да и что такое любовь я не знаю. Она маленькая, такая как птичка. У неё черные как смоль волосы и серые стальные глаза, но такие знаешь не холодные, а что-то есть во взгляде такое волшебное. Так звёзды в мороз светят. У неё очень красивый голос, мне нравится её слушать. А самое интересное знаешь, защищать хочется от всех. Ей это, правда не требуется, она умеет одними глазами сказать больше чем другие словами. Говорят, говорят, а толку нет. А она посмотрит и сразу всё понятно. Мне как-то всё время лучше хочется становиться. Она такая забавная, когда только познакомились, смотрела так, что и мне неудобно было, я как раз тогда губу разбил и костяшки содрал. Ты бы видел глаза. Они осуждали, ругали. Ох уж этот взгляд, ты бы знал. Его действительно не каждый сможет выдержать. В нём есть в тоже время не сочувствие, а такое знаешь, как если бы меня пожалеть за это хотела, ей было больно за меня, за то, что я пострадал. Все расступились молча, когда она вышла ко мне. А уж руку как жала крепко, уверенно. Так странно было, и, глядя на свои руки добавил:

– вот вроде моя рука не такая большая, а её ладошка в разы моей меньше. Необычно было, как она утонула в ней. Но так по родному вышло, словно так и надо.

– на что отец ответил, сын всё возможно. Кто знает. Может действительно так и надо, чтобы её ручка в твоей терялась и пряталась. Сам говоришь. А она?

– она младше меня, не- не – намного. Всего на два года или это большая разница не пойму. Вот говорим, разницу не вижу. Но я же почти взрослый уже, а она ещё маленькая. Дерзкая, но при этом не заносчивая. Она знает точно, что хочет, но всё – таки непросто ей. Девчонки её иногда не шпыняют, а подкалывают за рост за взгляды. Говоря, что она не как все. Она действительно не все. Поэтому и райская птичка, что неизвестно как здесь оказалась. Начитана, не похожа на других, мне с ней очень интересно.

Сказанные слова заставили отца улыбнуться. Вот уже чего он точно не мог ожидать, так это того что тот так точно расскажет о девушке которая ему нравится. То, что его мальчик уже влюбился, было для него очевидно. Да и изменения, которые творились с сыном, не могли его не радовать. Эти отношения делали того богаче, он сильно вырос благодаря им.

– Ой, сын, кто знает. Знаешь, это сейчас кажется так много разница в возрасте, но потом это уже и не так важно. Гораздо важнее то, что ты раньше назвал. Когда говорил что защищать готов, что нравится, когда руку её в своей держишь. Поверь, придёт время, поймешь, почувствуешь, что плохо как раз когда рука той самой что важна не в твоей руке и не рядом, что – то вас разлучило. Вот тогда будешь делать все, чтобы вернуть руку на место. Здесь тоже много всего не просто. Возвращать, тоже нужно знать, зачем и для чего. Если твоё и дышать не можешь и ей также как тебе, то всё вернется само. Усилие только приложить показать понять дать, что когда в твоей руке не страшно не больно и так и должно быть не может у вас двоих быть по-другому. Вот вроде и две руки, а соедини вместе, будет одна большая крепкая надежная верная. Та, что не предаст, не обманет и укроет от всего.

Этот разговор я потом буду не раз вспоминать, но тогда я не совсем понимал, о чём именно говорил отец. Нет, кое-что становилось понятно, но мне как-то не с руки и несерьезно было поверить в эти розовые сопли. Как я назову все, что говорил отец. Такой взрослый откровенный разговор был у нас не в первой, но он оказался очень важным и необходимым.

Уже потом, после оставшись один на один в своей комнате со своими мыслями, а буду, раз за разом пропускать все, что касалось нас с Таис. Так получилось что, говоря о ней, и о себе я говорил мы. Действительно мы и были такое пока не совсем обычное и толком не понятное мы.

Это странно, но общаясь с ней, понимал одно, не хочу отставать от неё. Мы дополняли друг друга. Хотелось расти дальше и дальше.

Все остальные как-то стали отходить на задний план. Мы стали реже собираться большой компанией. Никогда о таком не думал, но нам что называется, становилось всё теснее. Теперь мне было понятно то место и отношение других к Таис. Она сильно от них отличалась.

Нет, она не была каким-то книжным червём или ботаником. Она была интересна именно тем, что ей очень много чего нравилось. Было даже так что, загораясь какой-то мыслью или идеей, она на какое-то время выпадала, и приходилось её вызванивать, чтобы узнать, куда она подевалась. Всё это время она читала книги запоем, с трудом выделяя время на перерыв, такие как еда и сон. На остальное её уже просто не хватало. Так велико было желание закончить начатое до логического конца. Но стоило только ей закончить, как она возвращалась обратно с горящими глазами, рассказывая о том, что занимало её всё это время.

Ну, в прочем и мы с Савой не отличались особым постоянством и нас тоже, где только не носило.

История нашего необычного знакомства стала потихоньку стираться. Хотя временами мне казалось, что на самом деле мы очень давно знаем друг друга. Она не была для меня посторонней, а что называется полностью моим человеком. Мы что называется, полностью с ней сроднились.

Шутка с парнем в наследство была знакома только нам. Свидетелей разговора с Сашей не было, но наша история настигла меня совсем неожиданно.

Возвращаясь с тренировки я был остановлен своим соперником по рингу который вдруг ни с того ни с сего решил поговорить со мной по душам.

Но первый его вопрос заставил меня напрячься:

Его словами оказались

– скажи, как это быть отданным в наследство одной девчонкой другой? Как тебе быть в роли такого чемодана, который все по очереди несут?

Вадим, именно он каким-то образом узнал об этом. Терпеть его я не мог. Слишком приторный, вежливый настолько, что аж скулы сводило от его такой показной сладости. В отличие от меня он был яркий пример девчачьего обожания. Высокий голубоглазый блондин. Холёный. Аристократичный. Но в его внешности и поступках проскальзывало порой что-то мерзкое. Он уступал мне в технике и мастерстве. Такой мог с лёгкостью сделать тебе пакость, а потом с наслаждением смотреть за тем как ты будешь выкручиваться из беды. Действовать подло из- под тишка было его короночкой. Так сказать визитной карточкой. Как так получилось, а главное, откуда он всё это знал, я не понимал. И ведь не кто-нибудь другой, а именно с ним предстояло поставить точку в таком деликатном деле. По тому, как он говорил было видно, как его распирает то ли от зависти, то ли от злости. Мне сложно было понять, какие чувства двигали им. Мы были соперниками, и не было больше никаких мест, где наши интересы могли хоть как-то совпадать, но наша история зацепила его. Возможно, ли что он был знаком с Таей? Какой-то подлый червячок сомнения стал прокрадываться в мои мысли.

Я не стал долго размышлять о том, как именно это стало известно. Моё решение было кардинальным и самым верным, прекратить это всё раз и навсегда. Признаюсь, это фраза взбесила меня. А заодно заставила вспомнить, кто я есть на самом деле. Всё моё благородство по принципу проблемы решать на ринге в спарринге в честном поединке ушло. Развернувшись, я нанёс удар. Хук справа пришёлся очень кстати. Мой противник не ожидал, что ответка прилетит так быстро и сразу. Скорее он был любителем потрепаться, словесная перепалка вот его хобби. Полученный удар сразил его. Ведь в него я вложил всю свою силу. Я хотел, во что бы то ни стало затолкать в поганую глотку эти мерзкие слова. Затем я просто продолжил наносить удар за ударом.

Несмотря на это он всё же решил, продолжить словесную перепалку. Возможно, ему было мало моих молчаливых ударов, и он хотел задеть ещё больше. Но сдаваться и молчать он не собирался.

– что понравилась хозяйка, раз решил заступиться. И как тебе? Хоть не продешевил или всё же она страшна как крокодил? Было бы обидно, если бы она была страшна. Но сам понимаешь от такой уйти сложно. Противная слащавая улыбочка хоть и выглядела слегка устрашающе после моего вмешательства, но желание её стереть оказалось всё же сильнее меня.

– стоило только это услышать, как перед глазами тут же показалась Таис. Это была самая невероятная девушка из тех, с кем мне когда-то удалось познакомиться. Её взгляд, стоило мне только закрыть глаза, как я тут же видел их и её улыбку. Эта птичка не заслуживала того чтобы кто-то смел не то чтобы плохо о ней говорить но и думать. А самое важное никто не имеет права обижать мою птичку. Не позволю. За каждый косой взгляд в её сторону за каждую мысль не достойную её буду наказывать. Я не дам её в обиду.

– снова мой хлёсткий удар пришёлся в челюсть. Я не старался бить куда-то ещё. Его лицо меня бесило, раздражало. Я продолжал заталкивать его обидные и поганые слова туда, откуда они вырывались.

– Ответка от него всё же прилетела, но я вовремя сгруппировался. Удар пришёлся вскользь по скуле. Снова я собрался и нанёс удар. Он упал на землю. Добивать его не было смысла. Он получил по заслугам.

Вот странно, но слова, которые звучали, как шутка в устах одного превратились в мерзость и гадость в чужих. Здесь не было правых и виноватых. Больше всего меня раздражало то, что кто-то чужой узнал о том, что касалось только двоих. В моём случае это были я и Таис. Только ей я мог, что называется простить «парня в наследство», но эта тема была нами обоими закрыта и, по сути «похоронена».

Наши отношения искренние открытые и добрые. От чужих всё звучало слишком мерзко и пошло. Так как будто бы мы были слишком недостойны того что обрели. Кто-то решил превратить своими мерзкими предположениями наши чувства в предмет спора или розыгрыша. Как же это мерзко выглядело. Казалось, на нас обоих вылили ведро помоев, которые продолжали источать свой противный запах, убивая всё другое рядом.

Злость, ярость именно эти чувства завладели мной, их было много, даже слишком. Они переполнили меня. Мне хотелось уничтожить того кто успел просто допустить плохо подумать о Таис и обо мне соответственно.

В этой встрече и отношениях, которые у нас возникли. Мы были равные, никто не был хоть как-то ущемлён. Но эти слова мне не понравились. Они как ушат холодной воды который нужен для того чтобы отрезвить и заставить прийти в себя.

Ох, Сашка, Сашка. Твоя шутка как-то слишком дорого нам обходится. Зачем нужно было так говорить, а главное как это могло выйти за пределы нашей компании? Ситуация вышла из под контроля. Теперь предстояло найти того кто стал свидетелем нашего уговора и вынес это за пределы.

Я не должен допустить, чтобы о девушке плохо говорили.

После драки я ушёл. Но мысль о том кто мог рассказать об этом, не давала покоя. Кто, а главное, зачем это сделал? Чего хотелось добиться этими словами. Поругать нас, унизить. В том то и дело будь мы другими, возможно так и было. Самое главное, что я знал это то, что я не вещь, которая переходит из рук в руки я человек. А Таис очень красивая и образованная девушка, самая лучшая. Это и было самое главное.

Вот она зависть и подлость. Ты можешь жить, не причиняя никому вреда, но всегда появится тот, кому ты помешаешь, кто позавидует тебе. Единственное что будет двигать таким человеком, это желание забрать то, что у вас есть, любым способом не гнушаясь ничем.

Что можно сделать в таком случае? Защищать то, что дорого бить на опережение. Дать понять ничто не останется безнаказанным. Крепко держать и ни за что не отпускать.

После того случая эта тема больше не поднималась. Её оставили в покое. Она пропала, так же как и возникла.

Я очень хотел разобраться, найти того кому было выгодно вытащить наружу наше знакомство и представить его в другом свете. Но уже после, встретившись с Таис, я понял, что не стоит это всё ворошить. Ничего хорошего не будет. Наоборот всё перевернут, так что нам самим станет тошно и противно.

Чего точно не стоило делать, так это рассказывать о том, что наша история стала известна кому-то другому. Я должен был её оградить. Собственно именно это я и сделал.

Мы смогли себе признаться

Дальше всё пошло своим чередом. Моя драка открыла много нового для меня. Если раньше я понять не мог что между мной и Таис, как назвать эти отношения. То сейчас точно знал, она мне дорога. Всё что касается её важно для меня. И самое главное, я никому не позволю её обижать. Каждого заставлю ответить за свои слова в её адрес.

Оказалось, то о чём пишут в книгах и показывают в кино, может случиться и со мной. Я не стал сопротивляться чувству. Я был счастлив, когда находился рядом с ней. Я скучал, когда не видел её. Кто бы знал, как именно я скучал. Меня раздирало на части от того что она не рядом, дышать было нечем. Мне нужно было если не увидеть, то услышать её голос, который был для меня как лекарство. Если бы я задал кому-нибудь вопрос:

– что это такое со мной происходит?

– ответ был бы только один. Ты нашёл настоящую любовь. Как раз то про что ты только читал.

Теперь наши разговоры были просто как глоток свежего воздуха, если получалось, так что мы несколько дней не виделись. Слушая голос, я ловил все переходы и интонации. Стоило только ей начать говорить, и если это был звонок по телефону, то точно знал, что именно с ней происходит. Наши разговоры в тот момент были такими:

– привет я

– её едва грустное или же немного неуверенное привет, и я точно мог сказать, что есть то, что её беспокоит или же расстроило. Тогда я просто спрашивал, что с тобой? и был готов бежать, не разбирая дороги, и раскидывать тех, кто посмел её обидеть.

– и она начинала говорить. Она говорила быстро, не останавливаясь буквально на одном дыхании, но, несмотря на это она не перескакивала с места, на место, теряя нить разговора. В этот момент её речь напоминала горную реку, которая бежит по камням, огибая их, то плавно, то бурным потоком грозя снести всё на своём пути. Она говорила много, но правда была одна особенность, когда было что-то, что очень задело или причинило боль, она не то чтобы заикалась, а как будто бы выдавливала из себя слова, словно было что-то, что мешало говорить. Но она всегда знала одно, я выслушаю все, что она захочет мне сказать. Только потом, после скажу, как быть или наоборот то, что поддержит ее, даст сил и мужества.

Мысленно я представлял как она, разговаривая со мной, закручивает прядь своих непослушных чёрных волос. Затем раскручивает прядь обратно, или же прижав телефон плечом к уху, сидит на подоконнике и внимательно смотрит в окно, выискивая то, что понятно только ей, или же обдумывая очередной проект который впоследствии будет занимать большую часть её времени. Было бы странно, если бы я не знал все её привычки.

А она, нет, в этом я был уверен, точно также могла сказать и про меня.

Я влюбился в свою птичку. Пусть мы пока и не говорили о том кем мы стали друг для друга, но ясно было одно она тоже не безразлична ко мне. Хоть и не сказала об этом. Каждый из нас понимал, что мы давным-давно перешагнули этот барьер и этап дружбы.

С момента нашего знакомства прошло много времени, мы стали старше, взрослее.

Наконец мы, не сговариваясь, решили, что пришло время поговорить о том, что именно происходит между нами.

У нас было место, где мы часто встречались.

Наше место. Всего лишь одинокая лавочка, она же большие качели в тени деревьев в старом палисаднике. Именно здесь мы с Таис обсуждали самое важное и сокровенное. Делились мечтами и планами о том кем станем, когда будем старше.

Мы не задумывались, знал ли кто-то ещё об этом месте. Главное было, что из нашей компании к нам туда никто не приходил. Сидя спина, к спине опираясь друг на друга, мы делились мечтами. Планами о том кем станем, когда будем старше. Что будем делать там, во взрослой жизни. Временами мы замолкали. Но всё равно мысленно продолжали говорить. Разговор без единого слова, понятный только нам двоим.

Тая стала той кому я первой и, пожалуй, единственной рассказал, что хочу стать военным. На мои слова я видел глаза, которые смотрели на меня с восхищением и гордостью. Для неё я уже отчасти стал героем.

А вот кем бы хотела стать она? Не знаю точно. Она много раз меняла мечту. Ну не мечту конечно, а просто перебирала варианты ведь увлечений и того что её интересовало было так много, стоило крепко задуматься об этом.

День, когда я решил ей во всём признаться был самым долгожданным и волнительным для меня так точно.

Я позвонил и попросил о встрече. Придя на место, нервничал и пытался подобрать слова. Я ходил и ходил, пытаясь мысленно начать наш с ней диалог. Всё никак не мог подобрать слов. Нельзя же сразу сказать:

– я тебя люблю. Ух, произнёс, и дышать стало нечем. Сейчас сердце грудную клетку пробьёт. Что же её так долго нет. Неужели не придёт? Да, не – не может быть. Загоняюсь не по делу. Придёт, надо подождать. Так закроем глаза. Вдох. Выдох. Я спокоен, сосредоточен. От волнения я запустил пятерню в волосы и сцепил их. Блин что же такое. Я так перед боем не волнуюсь как сейчас. Стоит ещё раз повторить вдох, выдох. Уфф, кажется, отпустило. Я спокоен, уравновешен и просто жду.

Вот только легче не стало, и я опять принялся расхаживать. Весь в себе, всё же смог уловить хруст гравия под ногами. Она пришла. Быстро обернувшись, я увидел её, теперь, кажется, точно отпустило.

Стоя друг напротив друга мы смотрели в глаза, не говоря ни слова. Единственное что я смог сделать, так как слова почему-то застряли в горле, это раскрыть объятия. Раскрыв руки в сторону, ждал, когда она сама придёт ко мне. Всё же мы оказались достойны друг друга. Стоило мне так сделать как она так же, не говоря ничего, побежала мне на встречу. Раскрыв руки, которые напоминали крылья птицы. Я же поймав её в свои объятия начал с ней кружиться повторяя:

– птичка. Как же здорово, что ты пришла, я соскучился. Ответом мне был её чистый переливчатый смех. Не останавливаясь, произнёс:

– Тая я люблю тебя. Сказал и замер в ожидании, держа её ещё крепче и не собираясь отпускать. Секунды, которые тянулись, ну как мне казалось слишком долго и мучительно, закончились. Опять забыл, как дышать.

И наконец, её ответ. Она словно бы раздумывала или же переосмысливала то, что я сказал. Но вот буквально пара секунд и её объятие стало ещё крепче. Прижавшись щекой, почти касаясь губами уха продолжила:

– я тоже тебя люблю. После я даже не смел, подумать, как она прижалась своими мягкими тёплыми губами к моей щеке. Это неожиданное, но не менее желанное прикосновение запустило ток и тепло, которое добежало до сердца, а затем дальше разлилось по венам.

– Ну, всё я поплыл. Нокаут в чистом виде. Кто бы сказал, не поверил. Но в тоже время мне показалось, что я могу абсолютно всё. Сердце распирало грудную клетку. Эйфория от её слов была круче, чем после самой долгожданной и заслуженной победы. Мы кружились и никак не хотели друг друга отпускать. И только её:

– Гром остановись и поставь нас, всё кружится, стало решающим. Поставив её на землю, я не раскрывал объятий. Никто из нас не хотел отпускать друг друга. Хоть и было не раз, что мы могли обняться, именно сейчас было самое дорогое объятие. В своих руках я держал само счастье, в моих руках была любимая девушка.

Какая же она маленькая и хрупкая рядом со мной, обними ещё сильнее и хрупкие косточки затрещат того и гляди сломаю. Дотрагиваясь до волос, удивлялся насколько они мягкие, вот ещё одна вещь, которая стала доступна. Я и раньше обращал внимание, что она как-то странно отклоняется, когда кто-то пытается дотронуться до волос, но не особо вникал, почему так. Был даже момент когда она подралась из – за того что какой-то парень попытался дотронуться без её разрешения до волос. И только сейчас пропуская свободно непослушные пряди, любуясь их иссиня-чёрным цветом сквозь пальцы, понял, почему она так поступала. Для неё это было безоговорочное доверие. Такое мог сделать кто-то особенный в жизни, свой. Прижимая её к себе, я тоже решился её поцеловать.

Она пряталась, уткнувшись в мою грудь, я же поцеловал её в макушку. Стоя так я дышал ей, жадно втягивая запах волос. Яблоки и корица. Вот уж действительно пьянящий запах. Моё счастье пахнет так сладко и невероятно. Маленькая птичка, которая в своих руках держит моё большое сердце.

С того момента мы стали встречаться. Изменилось ли что-то? Едва ли. Хотя нет, каждый раз жадно ловил момент, когда её ручка теряется в моей большой ладони. Протягивал руку и ждал, когда она протянет свою. Почувствовав, наконец, родное тепло внутри выдыхал. Вот теперь так как надо и должно быть. И становилось легко и спокойно. Всё было по прежнему длинные разговоры по телефону, совместные прогулки. Мы много куда ходили.

Наш первый поход в театр.

В костюме смущаясь и чувствуя себя, немного неуверенно вновь пришёл к её двери. Увидев же, потерял дар речи. Это была и одновременно не была птичка. Красиво уложенные волосы, синее платье до колена, которое подчёркивало её фигурку. Слов не было, говорить не мог. Эльф. Вот кого она напоминала. Мы были с ней как герои кино, пришедшие на ковровую дорожку. А уж если откровенно, то она напомнила мне принцессу из « Властелина колец». Взяв её под руку, аккуратно вёл с собой. Она будто – бы плыла. Мы шли и разговаривали, а люди вокруг крутили головами и не могли оторвать от нас глаз. Переходя из зала в зал в театре, мы не остались незамеченными. В основном Таис, конечно же

.Что чувствовал в тот момент?

– гордость, восторг и счастье о того что эта красавица со мной рядом.

Компания друзей отошла на задний план. Сава тот прекрасно знал о том, что мы вместе. Что называется он только выдохнул от того что наконец таки мы оба признались. Он был искренне рад и частенько мы втроём ходили вместе куда-нибудь. Благодаря чему у меня оказалось несколько портретов Таис, где она одна и где мы вместе. Ни одно фото не передавало нас и наши эмоции и чувства, так как это удавалось нашему Саве.

Что же до других, мне было всё равно. А Тая? Она сама как-то решила этот вопрос.

Иногда когда мы пересекались с её девчонками, я видел, как они смотрят на нас. Там было удивление, непонимание и что-то ещё. Вот это последнее было самым странным. У меня так точно возникало желание увести птичку как можно быстрее от них и побыть вдвоём. Она сама не говорила, но по той лёгкой нервозности, с которой она иногда говорила с подругами, мне становилось понятно, что не всё так гладко как ей хотелось бы. Это что-то её напрягало, не давало чувствовать себя спокойно. Но и тут спасибо нам обоим, стоило только остаться одним как все тревоги и недомолвки уходи на другой план. Всё было не важным кроме нас двоих.

Что стало с нами дальше

Что же нас ждало дальше? Я ушёл в армию. Птичка не провожала меня. Мы расстались накануне.

Встретившись в нашем палисаднике, мы проговорили несколько часов. Не было пустых обещаний клятв. Всё было слишком грустно и печально. Расставание получалось слишком тяжёлым и горьким. Мы будто бы прощались насовсем.

Поначалу она не говорила, возможно, собиралась с мыслями, затем всё же отважилась:

– уцелей и будь осторожен.

– Сколько же горечи было в этих словах и в тоже время надежды веры и силы для того чтобы защитить меня от всех возможных напастей которые ей чудились. Она была взволнована, расстроена, но держалась, бодро стараясь никак мне не показывать этого. В этом была вся она. Это уже была совсем взрослая и в тоже время моя маленькая птичка. Чувство было, как если бы ей крылья ломали, столько всего я читал в этих глазах цвета серебра и звёзд которые искрились любовью глядя на меня. Не мог я смотреть спокойно на то, как она переживает-.

– птичка да что с тобой? Чего ты боишься? Встав с качелей, она принялась расхаживать из стороны в сторону. Руки её то и дело сжимались в кулаки. Вся она была один сплошной оголённый нерв. Мой маленький нахохлившийся боевой воробей, который сейчас напоминал зверя загнанного в угол и отчаянно искавшего путь для того чтобы выйти на свободу.