Завеса Петербурга

– Вижу руны, – внезапно осознала Анна. – Похожие на те, что были в манускрипте.

– Отлично, – одобрительно кивнула Марфа. – Вы начинаете видеть тайный язык Завесы. Эти узоры – естественные формы, которые принимает энергия на границе миров. Древние руны были созданы по их образу и подобию, а не наоборот.

Мирон, который всё это время стоял на страже у дверей зала, внезапно напрягся:

– У нас гости, – тихо произнёс он. – Непрошеные.

Анна и Марфа повернулись к выходу. Через медальон Анна увидела движение теней в коридоре за дверями – нечто большое и явно нечеловеческое продвигалось в их сторону.

– Ночные звери? – с тревогой спросила она.

– Хуже, – мрачно ответил Мирон, принимая свою истинную форму. Его крылья расправились, заполнив пространство между колоннами бального зала. – Это Охотник.

– Кто?

– Создание из-за Завесы, специализирующееся на выслеживании существ с магическими способностями, – быстро объяснила Марфа, доставая из сумки несколько маленьких свёртков. – Они редко появляются в нашем мире, и никогда – с добрыми намерениями.

Она развернула один из свёртков, обнажив горсть серебристого порошка:

– Возьмите это, Анна. Если Охотник приблизится к вам, бросьте порошок ему в лицо. Это не убьёт его, но временно ослепит.

Анна взяла порошок трясущимися руками. Внезапно её первое настоящее приключение в качестве Ключницы превратилось в смертельно опасную ситуацию.

– Что ему нужно от нас? – спросила она, украдкой оглядываясь в поисках другого выхода из зала.

– От нас – ничего, – ответил Мирон, не отводя взгляда от дверей. – От вас – ваш дар. Охотники собирают магические способности, как коллекционеры – редкие марки.

Он расправил крылья ещё шире:

– Марфа, уводите Анну через малый коридор. Я задержу его.

– Мирон, ты не можешь сражаться с ним один, – возразила Марфа. – Охотники созданы специально для борьбы с такими, как ты.

– У меня нет выбора, – отрезал он. – Анна ещё не готова к такой встрече. Идите!

Марфа нерешительно посмотрела на Хранителя, но затем кивнула:

– Будь осторожен. Мы встретимся у реки.

Она потянула Анну за рукав, направляясь к небольшой двери, искусно спрятанной в резных панелях на дальней стене зала:

– Это слуховой коридор, он ведёт к чёрному ходу. Быстрее!

Анна бросила последний взгляд на портал в центре зала. Он пульсировал всё ярче, словно реагируя на приближение существа из-за Завесы. Затем она посмотрела на Мирона, который стоял, готовясь к бою, его силуэт четко вырисовывался на фоне жуткого свечения.

– Я вернусь за тобой, – пообещала она, сама удивившись своим словам.

Мирон коротко кивнул, не оборачиваясь:

– Я знаю. А теперь бегите.

Марфа потянула Анну в узкий коридор, скрытый за панелью. В тот самый момент, когда дверь за ними закрылась, они услышали звук разлетающихся в щепки главных дверей бального зала и нечеловеческий рёв, от которого задрожали стены.

Они бежали по пыльному коридору, освещая путь маленьким светящимся шаром, который Марфа создала из чего-то, напоминающего фосфоресцирующий мох. Анна оглядывалась через плечо, ожидая увидеть преследователя, но пока они были одни.

– Кто эти Охотники? – спросила она, когда они остановились перед запертой дверью, ведущей во внутренний двор особняка.

– Древняя раса из мира, который ваш предок называл Нижним Пределом, – ответила Марфа, работая с замком. – Они похожи на нас внешне, но их внутренняя структура совершенно иная. Они питаются магической энергией, и особенно ценят редкие дары, такие как способности Ключников.

Дверь наконец поддалась, и они выскочили во внутренний двор, заросший дикой растительностью. Ночь уже полностью опустилась на город, и только свет далёких фонарей с набережной да луна, выглядывающая из-за облаков, освещали их путь.

– А Мирон? Он справится? – Анна не могла избавиться от чувства вины за то, что они оставили Хранителя одного.

– Он сильнее, чем кажется, – Марфа вела её через заросли к задней калитке. – И гораздо старше. Это не первый его бой с существами из-за Завесы.

Они уже почти достигли калитки, когда Анна внезапно остановилась:

– Но мы даже не знаем, кто послал этого Охотника. Кто-то целенаправленно ищет меня?

– Я боюсь, что да, – мрачно ответила Марфа. – Кто-то очень не хочет, чтобы вы выполнили свою миссию. Кто-то, кому выгодно ослабление Завесы.

Она толкнула калитку, и они оказались в узком переулке, ведущем обратно к набережной:

– Но сейчас нам нужно добраться до безопасного места. Мирон найдёт нас позже, если… когда сможет.

Анна кивнула и последовала за Марфой. В голове царил хаос – слишком много новой информации, слишком много опасностей, о которых она ничего не знала ещё вчера. И этот Охотник… Что, если он победит Мирона? Что, если прямо сейчас он идёт по их следу?

С этими тревожными мыслями она вглядывалась в ночные тени Петербурга, которые теперь казались полными скрытых угроз и тайн, о существовании которых она даже не подозревала всего день назад.

Глава 3. Незваный гость

Оставшийся путь до квартиры Марфы они преодолели сложным, запутанным маршрутом, несколько раз петляя по дворам-колодцам и даже дважды спускаясь в метро лишь для того, чтобы через одну остановку снова выйти на поверхность.

– Мы запутываем след, – пояснила Марфа, заметив вопросительный взгляд Анны. – Охотники обладают великолепным чутьём. Если он разделается с Мироном…

Она осеклась, и Анна почувствовала, как внутри всё сжалось от беспокойства за странного крылатого защитника. Несмотря на короткое знакомство, она уже успела проникнуться симпатией к этому древнему существу, так спокойно и с лёгкой иронией относящемуся к происходящему хаосу.

Когда они наконец вернулись в "Серебряное Слово", Марфа первым делом активировала дополнительные защитные меры – посыпала пороги и подоконники мелкой серебристой пылью, прикрепила к двери небольшой амулет из потемневшего серебра и произнесла несколько фраз на языке, который Анна не смогла распознать.

– Это сделает нас невидимыми для магического зрения, – объяснила Марфа. – По крайней мере на время.

Анна опустилась в кресло, чувствуя, как адреналин постепенно покидает её тело, уступая место изнеможению.

– Что теперь? – спросила она. – Мы просто ждём возвращения Мирона?

– Сначала отдохнём и восстановим силы, – Марфа поставила перед ней чашку с ароматным травяным чаем. – А затем продолжим вашу подготовку. Происшествие с Охотником только подтверждает, что мы на правильном пути. Кто-то очень обеспокоен вашим пробуждением как Ключницы.

– Но кто? – Анна обхватила чашку обеими руками, наслаждаясь её теплом. – Кому выгодно разрушение Завесы?

Марфа присела напротив, её лицо выглядело необычайно старым в тусклом свете настольной лампы:

– Многим существам из других миров. Некоторые измерения беднее нашего ресурсами, другие населены созданиями, которым просто нравится хаос. Есть и те, кто питается страхом и страданиями людей – для них прорыв Завесы был бы настоящим пиршеством.

Она отпила из своей чашки:

– Но опаснее всего те, кто стремится получить контроль над узлами Завесы, чтобы манипулировать проходами между мирами по своему усмотрению.

– Значит, мы должны найти Камень Равновесия до полнолуния, – Анна потёрла виски, чувствуя нарастающую головную боль. – Но как? У нас только таинственные руны в древнем манускрипте и две недели времени.

– У нас также есть вековой опыт рода Ворониных, – мягко улыбнулась Марфа. – И это гораздо больше, чем кажется на первый взгляд.

Она встала и подошла к одному из шкафов:

– Пока мы ждём Мирона, я думаю, пришло время показать вам ещё кое-что из наследия вашей семьи.

Марфа достала со шкафа странный футляр из тёмной кожи, искусно украшенный серебряными узорами. Он напоминал старинный портфель, но был шире и площе. Когда она положила его на стол перед Анной, та заметила, что серебряные узоры образуют тот же символ ворона, что был на её фамильном кольце.

– Это походный набор Ключника, – объяснила Марфа. – Каждый член вашего рода получал подобный в день своего совершеннолетия. Внутри находятся инструменты и реагенты, необходимые для работы с порталами и силовыми линиями.

Она провела рукой над узором, и, как и в случае со шкатулкой, серебряный ворон слабо засветился:

– Только Воронины могут открыть его.

Анна поняла намёк и снова использовала острый выступ на кольце, чтобы добыть каплю крови. Когда рубиновая капля упала на серебряного ворона, футляр щёлкнул и раскрылся.

Внутри, в специальных углублениях, лежали десятки предметов: миниатюрные флаконы с разноцветными жидкостями, маленькие шкатулки с порошками, серебряные инструменты странной формы, напоминающие хирургические, кристаллы разных размеров и оттенков, свитки пергамента с написанными от руки формулами.

– Это базовый набор, – сказала Марфа. – Ваша прабабушка дополнила его несколькими собственными изобретениями.

Она указала на один из флаконов, содержащий густую чёрную жидкость:

– Например, это "Чернила невидимости". Ими можно писать сообщения, которые прочтёт только тот, кто обладает даром видеть сквозь Завесу.

Взяв в руки маленький серебряный инструмент, напоминающий компас, но с множеством дополнительных шкал и указателей, она продолжила:

– А это – Искатель порталов. С его помощью можно обнаружить даже самые слабые и скрытые проходы между мирами.

Анна с благоговением разглядывала содержимое футляра. Это было осязаемое доказательство того, что всё происходящее с ней реально, что она действительно продолжательница древнего рода с удивительными способностями.

– Я даже не знаю, как пользоваться большей частью этих вещей, – призналась она, осторожно касаясь серебряного пера с необычно изогнутым кончиком.

– Научитесь, – уверенно заявила Марфа. – В вашей крови уже есть знание. Нужно только пробудить его.

Их разговор прервал резкий стук в дверь – три быстрых удара, затем пауза и ещё два. Марфа моментально напряглась, но затем расслабилась:

– Это Мирон. Такой стук – наш условный сигнал.

Она поспешила к двери и открыла её. На пороге действительно стоял Мирон, но его вид заставил Анну тихо ахнуть.

Его человеческий облик был сильно поврежден – правая половина лица покрыта странными серебристыми ожогами, одежда разорвана во многих местах, а сквозь прорехи виднелись раны, сочащиеся тёмно-синей, почти чёрной жидкостью.

– Входи скорее, – Марфа помогла ему переступить порог и тут же активировала какой-то защитный амулет на двери. – Он преследовал тебя?

– Нет, – хрипло ответил Мирон. – Я убил его. Но это была лишь разведка. Скоро придут другие.

Он тяжело опустился в кресло, его дыхание было неровным:

– Этот Охотник был молодой и неопытный. Иначе я бы не справился.

– Нужно немедленно заняться твоими ранами, – Марфа уже доставала из шкафа какие-то склянки и бинты.

– Сначала – защита, – настоял Мирон. – Я убедился, что не оставил следа, но дополнительные меры не помешают.

Он повернулся к Анне:

– Как ваше первое столкновение с изнанкой нашего прекрасного города, Анна Алексеевна?

Несмотря на раны и очевидную боль, в его голосе слышалась привычная ирония. Анна не смогла сдержать слабую улыбку:

– Немного не так я представляла свою экскурсию в мир магии. Кто послал этого Охотника?

– Не знаю наверняка, – Мирон поморщился, когда Марфа начала обрабатывать его раны странной серебристой мазью. – Но у меня есть подозрения. Возможно, нам стоит поговорить с Серафимой.

– Кто такая Серафима? – спросила Анна.

– Русалка, – ответила за него Марфа. – Одна из старейших обитательниц петербургских вод. У неё много связей среди существ, живущих на границе миров.

– Русалка? – Анна недоверчиво покачала головой. – Серьёзно?

– А почему вас это удивляет? – усмехнулся Мирон, несмотря на боль. – После всего, что вы уже видели?

Он был прав. После крылатых Хранителей и Охотников из других измерений, существование русалок казалось даже не таким уж невероятным.

– И как нам с ней встретиться? – спросила она. – У русалок есть телефоны или электронная почта?

– У Серафимы есть нечто более надёжное – еженедельная партия в карты с Марфой, – Мирон бросил взгляд на старую женщину. – Кажется, завтра среда? Твой день для визита к Петропавловской крепости?

Марфа кивнула, заканчивая перевязку:

– Да, мы встречаемся каждую среду на рассвете. Серафима выплывает к берегу около Иоанновского моста. Думаю, Анне стоит отправиться со мной.

– Но не прямо сейчас, – Мирон с трудом поднялся. – Сейчас нам всем нужен отдых. И усиление защитных барьеров вокруг дома.

Следующие два часа они провели, укрепляя магическую защиту "Серебряного Слова". Марфа достала из своих запасов редкие ингредиенты – кристаллы соли с берегов Мёртвого моря, пепел белой омелы, росу, собранную в полнолуние, и множество других субстанций, названия которых Анна даже не могла выговорить. Все это смешивалось в определённых пропорциях и размещалось в ключевых точках дома.

Мирон, несмотря на раны, лично проверял каждую защитную руну. Он объяснил, что как Хранитель обладает особым чутьём на магические барьеры.

– Это должно удержать большинство непрошеных гостей, – наконец сказал он, закончив с последним амулетом. – По крайней мере, до полнолуния.

Когда работа была завершена, усталость навалилась на всех с новой силой. Даже сверхъестественная выносливость Мирона имела свои пределы. Марфа отправила Анну спать, заверив, что утром они отправятся на встречу с Серафимой.

– Постарайтесь отдохнуть, – сказала она. – Русалки могут быть… утомительными собеседницами.

Поднимаясь в свою комнату, Анна размышляла о том, как резко изменилась её жизнь. Ещё два дня назад она была обычным реставратором, чьими главными проблемами были сроки сдачи проектов и сложные химические формулы для восстановления старинных чернил. Теперь же она готовилась к встрече с русалкой, чтобы выяснить, кто послал на них межпространственного убийцу.

"Безумие," – подумала Анна, улыбаясь собственным мыслям. И всё же она не могла отрицать, что где-то в глубине души всегда чувствовала, что её жизнь предназначена для чего-то большего. Что в мире есть нечто сверхъестественное, скрытое от обычного взгляда. И теперь, когда она наконец увидела эту скрытую сторону реальности, Анна понимала, что уже никогда не сможет вернуться к прежней жизни.

С этими мыслями она заснула, сжимая в руке медальон Истинное Око, который, казалось, пульсировал в такт с её сердцебиением.

Утро началось задолго до рассвета. Марфа разбудила Анну, когда за окном ещё стояла глубокая ночь.

– Нам нужно быть у Петропавловской крепости до первых лучей солнца, – объяснила она, пока Анна пыталась проснуться. – Серафима не любит дневной свет.

Одевшись в тёплые вещи – апрельские ночи в Петербурге всё ещё оставались холодными – Анна спустилась в кухню. Там её уже ждал горячий чай и бутерброды.

– Мирон не идёт с нами? – спросила она, заметив отсутствие Хранителя.

– Он восстанавливает силы, – ответила Марфа. – Битва с Охотником истощила его больше, чем он показывал. Хранителям требуется особый вид отдыха – что-то среднее между сном и медитацией. Он присоединится к нам позже.

Они покинули дом через подвал, который, как оказалось, имел выход в соседний двор через подземный ход.

– Старый Петербург полон таких переходов, – пояснила Марфа. – Многие были прорыты тайно, для контрабанды или побегов во времена переворотов. Но некоторые, как этот, создавались специально для тех, кто работает с Завесой.

Город в предрассветной тьме выглядел иначе – тише, таинственнее, словно застывший между сном и явью. Мимо проезжали редкие машины, на улицах почти не было людей. Анна и Марфа шли быстро, избегая освещённых участков и предпочитая держаться в тенях.

С каждым шагом к Неве Анна всё сильнее ощущала странную вибрацию через медальон. Истинное Око словно реагировало на близость воды.

– Вода усиливает все магические явления, – объяснила Марфа, заметив, как Анна прикасается к медальону. – Особенно текущая вода. Поэтому Петербург, стоящий на реках и каналах, так богат порталами и тонкими местами Завесы.

Когда они дошли до набережной, ночное небо уже начало светлеть на востоке. Нева катила свои тёмные воды, и в предрассветной мгле казалось, что в их глубине шевелятся какие-то огромные тени.

– Мы идём прямо сейчас? – спросила Анна. – Как мы попадём в крепость, она же закрыта для посетителей в такое время?

– Нам не нужно входить внутрь, – Марфа улыбнулась. – Серафима встретит нас у воды, на небольшом пляже возле северного бастиона. Там есть скрытый от посторонних глаз уголок.

Они обогнули Петропавловскую крепость по набережной и действительно обнаружили узкую полоску песчаного берега в тени массивных стен. Место было скрыто от посторонних взглядов выступом стены и группой старых деревьев.

Марфа достала из своей неизменной сумки небольшую шкатулку, открыла её и вынула то, что показалось Анне обычной колодой игральных карт.

– Это особые карты, – пояснила она. – Мой подарок Серафиме на двухсотлетие. Они сделаны из особого водостойкого материала.

– Ей двести лет? – тихо удивилась Анна.

– Двести восемьдесят шесть, если быть точной, – ответила Марфа. – Она была здесь ещё до основания города, когда на этих берегах стояли лишь рыбацкие деревушки.

Она расстелила на плоском камне у кромки воды платок и разложила карты для пасьянса:

– А теперь нам остаётся только ждать. Серафима никогда не опаздывает к началу игры.

И действительно, когда первый луч солнца коснулся шпиля Петропавловского собора, вода у берега пошла рябью. Сначала появилась рука с длинными пальцами и перепонками между ними, затем голова с длинными зеленовато-серебристыми волосами, и наконец, из воды до пояса поднялась фигура.

Серафима была одновременно похожа и не похожа на русалок из сказок. У неё действительно было женское тело до пояса, плавно переходящее в рыбий хвост, но на этом сходство заканчивалось. Её кожа имела лёгкий серебристо-зелёный оттенок и была покрыта мелкими чешуйками, едва заметными в утреннем свете. Глаза – большие, с вертикальными зрачками – отливали золотом. А волосы, казалось, жили собственной жизнью, извиваясь вокруг её головы подобно водорослям, хотя на воздухе.

– Марфа, моя старая подруга, – голос Серафимы был мелодичным, с необычными модуляциями, словно журчание воды. – Я уже думала, что ты не придёшь.

Она заметила Анну и прищурилась:

– А это кто? Твоя новая ученица?

– Это Анна Воронина, потомок Алексея Воронина, – представила её Марфа. – Анна, познакомьтесь с Серафимой, старейшей из русалок Невской губы.

Серафима внимательно изучала Анну своими странными глазами:

– Воронина… Я помню этот род. Алексей был хорошим человеком, для своего времени. Помог мне однажды, когда рыбаки едва не поймали меня в сети.

Она грациозно подтянулась на руках, устраиваясь на большом плоском камне у кромки воды:

– Итак, что привело вас ко мне в такой ранний час? Я чувствую, что это не просто дружеский визит и карточная партия.

– Вчера на нас напал Охотник, – без предисловий сказала Марфа. – Мирон убил его, но мы уверены, что это только начало.

Глаза Серафимы расширились:

– Охотник? В Петербурге? Это… тревожно. Они редко приходят в этот мир без особого приглашения.

– Именно, – кивнула Марфа. – Кто-то целенаправленно хочет помешать Анне выполнить её миссию как Ключницы.

Русалка перевела взгляд на Анну:

– Так ты новая Ключница? Неудивительно тогда, что они охотятся за тобой. Особенно сейчас, когда Завеса истончается.

– Ты знаешь об этом? – спросила Анна, удивлённая осведомлённостью русалки.

– Конечно, знаю, – Серафима насмешливо изогнула бровь. – Мы, водные жители, ощущаем колебания Завесы сильнее других. Вода – великий проводник между мирами.

Она провела рукой по поверхности Невы, создавая круги на воде:

– Я чувствую, как что-то давит с той стороны, пытаясь прорваться. Что-то тёмное и голодное.

– Нам нужна твоя помощь, Сима, – Марфа придвинулась ближе. – Кто из обитателей водных глубин мог призвать Охотника? У кого достаточно сил и связей с Нижним Пределом?

Серафима задумчиво перебирала свои живые волосы:

– Таких немного. Старый Водяной предпочитает не связываться с другими мирами. Лихо слишком безумно для таких сложных планов. Остаётся…

Она внезапно замолчала, словно прислушиваясь к чему-то в воде.

– Что такое? – напряглась Марфа.

– У нас гости, – тихо произнесла русалка. – Не двигайтесь.

Поверхность воды в нескольких метрах от берега начала странно пузыриться, словно закипая. Затем из глубины медленно поднялась фигура – человекоподобная, но полупрозрачная, словно сотканная из самой воды.

– Водяной страж, – прошипела Серафима. – Он не должен был появиться здесь в такое время.

– Они ищут меня? – шёпотом спросила Анна.

– Нет, меня, – ответила русалка. – Кажется, моя помощь вам не осталась незамеченной.

Водяной страж, полностью поднявшись из реки, застыл на поверхности воды. У него не было чётко выраженных черт лица – лишь намёки на глаза и рот на водянистой головеподобной массе. Он повернулся в их сторону и издал низкий, булькающий звук.

– Он передаёт сообщение, – перевела Серафима, прислушавшись. – Говорит, что я нарушила договор, общаясь с воздушными жителями о делах глубин.

– Какой ещё договор? – нахмурилась Марфа.

– Новый, – мрачно ответила Серафима. – Заключённый месяц назад между водными обитателями Невы и… пришельцем из глубин.

Она повернулась к стражу:

– Передай своему хозяину, что я не признаю его власти над свободными водами! Я была здесь задолго до его появления и буду здесь, когда он уйдёт.

Страж издал ещё один булькающий звук, более угрожающий, и двинулся к берегу.

– Он не уйдёт без меня, – Серафима обернулась к Марфе и Анне. – Мне придётся отправиться с ним, иначе он нападёт на вас, а я не могу этого допустить.

– Но мы даже не успели поговорить, – возразила Марфа. – Серафима, ты не можешь просто уйти!

– Могу посоветовать только одно, – быстро проговорила русалка, уже соскальзывая обратно в воду. – Ищите Камень Равновесия в месте, где Пётр впервые ступил на землю будущей столицы. Там, где началось всё, должно начаться и возрождение.

С этими словами она нырнула в воду. Водяной страж завис ещё на несколько секунд, словно предупреждая их не следовать за русалкой, а затем тоже погрузился в глубину.

– Что это было? – выдохнула Анна, когда поверхность воды успокоилась.

– Подтверждение наших худших опасений, – мрачно ответила Марфа, собирая карты. – Кто-то из-за Завесы уже установил контроль над водными путями города. Это очень тревожный знак.

– А что за подсказка про место, где Пётр впервые ступил на землю? Это можно как-то определить?

– Есть несколько версий, – Марфа задумчиво смотрела на воду. – По одной из легенд, он впервые сошёл на берег на месте нынешней Стрелки Васильевского острова. По другой – это было возле будущей Петропавловской крепости. Есть и третья версия – первая высадка произошла на месте нынешнего Летнего сада.

– И как нам узнать, какое из этих мест имела в виду Серафима? – спросила Анна.

– Только одним способом – проверить их все, – Марфа решительно поднялась. – Но сначала нам нужно вернуться и рассказать обо всём Мирону. Мне не нравится, что происходит с обитателями водных глубин.

Они покинули пляж, на котором уже играли первые солнечные лучи, и направились обратно в "Серебряное Слово". По дороге Анна размышляла о том, что сказала Серафима. Если прищелец из глубин захватил контроль над водными путями города, это серьёзно осложняло их задачу. Ведь вода в Петербурге была повсюду – реки, каналы, Финский залив… Они нигде не могли чувствовать себя в полной безопасности.

Когда они вернулись домой, Мирон уже ждал их в библиотеке. Он выглядел гораздо лучше, чем вечером – раны затянулись, оставив лишь серебристые шрамы, а глаза снова сияли внутренним светом.

– Как прошла встреча с нашей водной приятельницей? – спросил он, отрываясь от изучения какой-то древней книги.

Марфа кратко пересказала всё, что произошло на берегу Невы. Мирон слушал молча, но с каждым словом его лицо становилось всё более обеспокоенным.

– Это хуже, чем мы думали, – сказал он, когда Марфа закончила. – Если существо из глубин контролирует водные пути, нам придётся быть вдвойне осторожными.

– Ты знаешь, кто это может быть? – спросила Анна.

Мирон обменялся взглядом с Марфой:

– У меня есть подозрения. Существует несколько древних созданий, обитающих в глубинных водах между мирами. Одно из них – Страж Глубин, хранитель затонувших знаний.

– Он опасен? – Анна присела на край стола, чувствуя, как от усталости и информационной перегрузки начинает кружиться голова.