Дочь моей подруги

Ирина Давыдова

Дочь моей подруги

Пролог

– Наташ, ты просишь меня о нереальном. Ты же знаешь, что я…

– Подожди, Глеб, выслушай меня… – Наташа закашлялась, тут же прикрывая глаза и тяжело дыша от новых спазмов, одолевающих ее каждые полчаса.

Боли стали мучать ее еще сильнее. Проклятая опухоль, проявившая себя слишком поздно. И даже деньги, которые мы можем выложить на лечение, не помогут спасти эту прекрасную женщину. Болезнь не спрашивает, она убивает.

– Выслушай, пока я еще могу говорить. Ты знаешь, что моя дочь очень ранимая девочка, и она сама не справится с бизнесом. Ей нужен помощник.

Я зло сцепил зубы, до сих пор отказываясь принимать реальность.

– Во все временя в бизнесе было много недоброжелателей, и, если хоть один сунет нос к Варе, девочка сломается. Глеб, я в завещании прописала, что делами она может заняться в двадцать пять лет. Я прошу тебя, своего друга, будь этот год с ней рядом. Подготовь ее, поднатаскай.

– Наташ, может, ты не будешь спешить себя хоронить?

– Я не спешу, это моя реальность, Глеб. Не бросай ее, хотя бы первое время. Ты же знаешь, что у нас никого кроме тебя нет.

Наташа снова закашлялась, а я, на миг прикрыв глаза, постарался выдохнуть. Каждый визит к Сафиной отзывался болью в душе. Дружим мы уже много лет, и женщина была для меня больше, чем подругой. Я считал ее своей сестрой. Мы всегда друг друга поддерживали и были рядом в любой ситуации. И смотреть, как болезнь отнимает ее жизнь, для меня оказалось слишком сложным. Мне было страшно представить, что сейчас чувствует ее дочь.

– Ты хочешь, чтобы я забрал ее в свой дом. Наташ, ты понимаешь, о чем просишь?

– Понимаю. И может, я специально тебя об этом прошу? Откуда мне знать, какой мужчина будет в ее жизни? А если ты согласишься забрать ее к себе, я умру с этой мыслью спокойно. Буду знать, что моя дочь в надежных руках.

– Это невозможно. Я для нее наихудший вариант. Извини, но я видел твою дочь, и сдерживала меня от нее всегда только ты.

– Хэх, джентльмен хренов, – хмыкнула она, снова и снова прикрывая глаза, – забери ее, Глеб. Исполни мое… последнее жела… ние…

Я резко обернулся и бросился к ней, обратив внимание, что Сафина прикрыла глаза и замолчала.

– Наташа, Наташа! Твою мать!

Я выбежал из палаты в поисках врача, понимая, что тот уже может и не понадобиться…

– Наташ…

– Она умерла, – услышал заключение врача через минуту и медленно опустился в кресло рядом с кроватью, на которой лежала моя подруга.

Умерла. Ее сердце остановилось. Слишком рано.

– Сообщите дочери, только очень осторожно.

Я кивнул и, подняв голову, посмотрел на Наташу. По щеке покатилась слеза. Боль, которая заставляет плакать даже мужчину.

– Я защищу ее, Наташ. Даже если защищать придется от самого себя.

Глава 1

– Мамуль, привет. Кажется, твоя дочь скоро станет секретарем компании Миронова Е.С.

Я только что пришла с собеседования, где мне сообщили, что перезвонят через час с ответом. Но чувствую, что я уже получила эту работу, покорив главного своими знаниями.

– Боюсь, малышка, тебе придется отказаться от этой должности.

– Мам… – возмутилась я, присаживаясь на диван в ее кабинете.

– Достаточно того, что я позволила тебе учиться на менеджменте.

– Это прекрасная профессия, ты знаешь, как она мне нравится. И я не понимаю, почему ты против того, чтобы я работала секретарем?

Мама всегда мечтала, чтобы я стала финансистом и помогала ей с бизнесом, но вот мне не по душе все эти цифры, и в свое время я уговорила ее позволить поступить на менеджмент. Только вот теперь она не хотела, чтобы я начинала свой карьерный путь с секретаря, да еще и не у нее в компании.

– Я не для того тебя растила, чтобы ты пахала на чужого дядьку.

– А так я буду пахать на тебя?

Мама вздохнула и взяла со стола чашку, принесенную ее личным секретарем.

– Доченька, пойми, ты все равно в будущем станешь владелицей нашей компании. И тебе уже нужно начинать вникать в дела.

– Не рановато? Мам, ты у меня молодая красивая женщина, и я точно не скоро встану за правление. Да и вообще… может, тебе для этого родить мальчика?

Ее глаза округлились, и мы, не сдержавшись, обе прыснули со смеху.

– Ну, дочь, ну умеешь ты повеселить.

– Шуточки за тридцать, мам. Но если честно, я серьезно. У тебя же есть этот Глеб Савин. Кажется, он твоего возраста, к тому же красивый. Почему бы не попробовать?

– Глеб мой друг, милая. И в его вкусе девушки помладше. Думаешь, я не видела, как он на тебя смотрит?

– Мам, – кажется, я покраснела и, втянув через нос воздух, схватилась за стакан с водой, – он для меня старый.

– Грубо, – хмыкнула она, подмигивая мне, – но по факту. Хотя знаешь, малышка, любви все возрасты покорны. В конце концов, ему не семьдесят и даже не пятьдесят.

– Скажешь тоже. И все же, почему бы тебе не подумать о наследнике?

– Ты и есть мой наследник – единственный, любимый и самый прекрасный. Так что даже не выдумывай. И кстати, я не против думать о внуке! Несмотря на то, что мне всего лишь сорок два.

– Не начинай.

– В девственницах ходить тоже не хорошо, Варя. Хотя бы для здоровья.

– Мам, я не девственница, а тащить в постель кого попало не в моем стиле.

Мама как‐то странно прищурилась и хитро улыбнулась, тут же пряча улыбку за чашкой с кофе. Надеюсь, она не в курсе…

– Я знаю, милая, что ты бережешь себя для единственного. Уж не понимаю, в кого ты такая.

– Не в тебя ли? – теперь прищурилась я, а в ответ мама показала мне язык.

– У меня была куча любовников. Ты же знаешь, они на меня как на мед.

– Это потому что ты у меня очень красивая!

– Возможно, но деньги играют огромную роль. Вон взять Артема. Думаешь, он со мной по любви?

Я скривила губы, показывая маме, что думаю о ее нынешнем любовнике.

– Его вообще терпеть не могу. Он вьется вокруг тебя, как уж, так и мечтая урвать кусок побольше. Мам, я надеюсь, ты не поведешься на это?

Мама улыбнулась и медленно покачала головой.

– Почему ты так не думаешь о Глебе?

– Сравнила. У Глеба свой бизнес, и ему нафиг не надо тебя охмурять.

– Ты права. Но не переживай, я в своем уме, чтобы не отдавать никакой процент бизнеса Артему. Мне кажется, он слишком скользкий.

– Но в сексе хорош, я так понимаю. Ох и мама.

– Прости, дочь, вот такая я у тебя.

Я поднялась с дивана и, обойдя стол, обняла маму за плечи.

– Самая лучшая ты у меня, мамуль. И я выйду на работу, если мне позвонят с положительным ответом.

– Ну вот как так? Почему не я?

– Потому что я хочу сама, мам. Ты же знаешь, как для меня важно достичь чего‐то самой.

В дверь постучали, а в следующую секунду в кабинет заглянул мамин друг. Глеб Савин. Красивый высокий мужчина крепкого телосложения. Такие, как он нравятся девушкам, и те грезят о них даже во снах. Темноволосый, слегка густые брови, между которых давно образовалась морщинка, прямой нос без горбинок и переломов. Мой взгляд опустился на немного пухлые губы и колючую щетину, которую он никогда не сбривает. Откуда я знаю, что она колючая? Мне так кажется.

Мужчина прошел по кабинету, одарив меня хмурым взглядом, и тут же улыбнулся маме.

– Привет. Не отвлек вас? – как ему удается быть таким хмурым, но с таким приятным голосом с легкой хрипотцой?

– Нет, конечно. Мы разговаривали о тебе и о нашем общем ребенке.

У Савина глаза округлились до неприличных размеров, отчего я хохотнула, тут же прикрыв рот ладошкой. Правда, своим смехом привлекла к себе его внимание.

– Надеюсь, речь не о Варе?

– Да ну вас, – отмахнулась я и прошла по кабинету к выходу, – я домой, а вы тут развлекайтесь.

– Варя, я сказала свое мнение насчет твоего желания работать на чужого дядьку.

– Мам, я тоже сказала свое мнение насчет наследника. Советую как раз сейчас вам этим и заняться.

– Я не понял, вы что, меня женили?

– Нет, Глеб, прости, это мы шутим.

Я закатила глаза и, покачав головой, помахала ручкой.

– Глеб, ты бы мог отвезти Варю домой?

– Я на машине.

– У нее колесо пробито.

– Все в порядке, мам, – нахмурилась я, но она оказалась настойчивее.

– Не нервируй.

– Наташ, ты и вправду перегибаешь. Варя сама доберется. Правда, Варь?

Он посмотрел на меня с надеждой во взгляде, на что я улыбнулась и кивнула.

– Конечно, Глеб Александрович.

Мужчине не нравилось, когда я так обращалась к нему. А я не могла общаться с ним, как с другом. Боялась. Каждый раз дрожала рядом с ним и чувствовала себя глупой маленькой девочкой. Да он меня такой и считал. Вообще на его фоне я была серая и незаметная. А мне бы хотелось совсем другого. Например, из фантазий мамы. Но обнадеживать себя я не любила. Глупо думать, что на меня может посмотреть взрослый мужчина.

Я прикрыла за собой двери и выдохнула. Кажется, все то время, что Глеб находился рядом, я была напряжена, но это не удивительно. Один его голос заставлял мое сердце биться чаще.

Каждый раз, когда я встречала маминого друга, мне казалось, что мои эмоции он прочитает на лице. Они же очевидны, потому что стоило ему появиться в нашей квартире, и я краснела, как помидор, будь не ладен мой молочный цвет кожи. Глеб мне начал нравиться, когда мне исполнилось семнадцать. Мама уехала по работе в другой город, но попросила друга присмотреть за мной, и так случилось, что он остался ночевать в нашей квартире. Ох, как же мне тогда было не по себе. Я случайно увидела его в одних плавках, когда тот собирался принять душ. Задницу его я заценила, но вот уснуть не могла всю ночь. Постоянно перед глазами стояли округлые ягодицы, облаченные в темно‐синюю ткань. И мурашки не давали покоя моему телу. Тогда я впервые увидела практически голого мужчину. Конечно, в силу своего возраста призналась маме, боясь, что она меня за это не похвалит. Но она лишь улыбнулась, обняла меня и сообщила: «Привыкай, скоро они будут сами перед тобой раздеваться». Меня тогда смутили ее слова, но, по сути, она оказалась права. Только вот я, несмотря на свой возраст, так и не доверилась ни одному мужчине.

Мне не стыдно признаться, что я девственница. И пусть в моем комоде у кровати куча игрушек для взрослых, мастурбировать я хорошо научилась, но ни разу не проникала глубоко в себя. Возможно, это глупо, что я до сих пор ни с кем не спала, хотя на самом деле претендентов было достаточно, просто я ни разу ни в кого не влюблялась. Савин не в счет. Он для меня под запретом. Возраст и дружба с мамой играют огромную роль. Да и как я скажу взрослому мужчине, который старше меня на двадцать лет, о своих чувствах? Он посмеется и забудет, а я буду страдать? Нет уж, лучше любить буду молча. Может, когда‐то мои чувства пройдут? Мне бы этого очень хотелось.

Зайдя в квартиру, спиной откинулась на дверь и выдохнула. Ощущение, будто я целый день мешки разгружала, а на самом деле на меня так действовало присутствие Глеба. И главное, что я никуда не могу от него деться, ведь мама очень часто тусуется в его компании. А еще пару раз в неделю он бывает у нее в гостях, и именно тогда, когда мама зовет меня на ужин. Точно семейные посиделки. Тфу ты!

Устало вздохнув, оттолкнулась от двери и пошла принимать душ. Мне нужно немного охладиться, чтобы не сойти с ума от мыслей о Глебе. Да, стоило мне о нем подумать, как между ножек становилось мокро, пульсировало и мои набухшие складочки требовали мужского внимания. Но за его отсутствием я удовлетворяла себя пальцами или вакуумным вибратором, то и дело представляя перед собой лицо Савина.

Так я и собиралась поступить сейчас, решив прихватить с собой игрушку и вместе с ней принять контрастный душ, но меня отвлек звонок в двери.

– Надеюсь, это по работе, иначе я прибью того, кто посмел отвлечь меня от сладенького.

Едва успев щелкнуть замок, я тут же оказалась в крепких объятиях Лерки. Моя лучшая подруга, которая часто насмехается по поводу моей девственности, но тайно завидует, жалея, что у нее такой возможности больше нет. Я на нее не в обиде. Это точно не повод для того, чтобы обижаться или разрывать дружбу. Просто у нас немного разные взгляды на жизнь.

– Подружка, как я соскучилась! – завопила Лера, продолжая крепко сжимать меня в объятиях.

– Ты почему не сказала, что прилетаешь? Лерка, я бы встретила!

Подруга три месяца была за границей. Повышала квалификацию. Она у меня медик, а ее новый мужчина, дядя постарше, оплатил ей дорогое обучение за границей. Лерка была рада выпавшему шансу и, не раздумывая, улетела в Швейцарию, где набиралась опыта. Уверена, теперь она готова вернуться к работе уже в новой клинике, которую спонсирует моя мама.

– Да за мной Витя прислал машину, я и не стала тебя тревожить. Ну что, выпьем, или даже в квартиру не пропустишь? – она подняла пакет, из которого было слышно стук пары бутылок спиртного.

Я улыбнулась и, закатив глаза, жестом показала, чтобы проходила в квартиру.

– Когда это я тебя не пускала?

– Ну мало ли, а вдруг у тебя появился мужчина, который наконец‐то сорвал цветочек. Или конфетку?

– Да ну тебя, – хмыкнула я, закрывая дверь на замок, – только об этом и думаешь.

– Ммм, булочка, ты такая злая, потому что не траханная.

– Я не злая. И вообще, у меня куча взрослых игрушек.

– А толку, – возмутилась она, оставляя пакет на стуле, – если ты даже засунуть их в себя не можешь.

– Лера, ну хватит уже.

– Ладно, ладно, уговорила. Доставай бокалы, будем отмечать мое возвращение.

– С удовольствием, – улыбнулась я и достала из шкафа два пузатых бокала для вина.

На столе зазвонил мой телефон.

– Извини. Это по делу.

Подруга прищурилась, на что я закатила глаза и ответила на звонок.

– Слушаю.

– Здравствуйте. Сафина Варвара Сергеевна?

– Да, здравствуйте.

– Вы сегодня были на собеседовании – к сожалению, мы не можем принять вас на работу в силу отсутствия у вас стажа.

– А…

– Всего доброго.

Я сглотнула.

– И вам.

– Что такое? – Лерка тут же подошла ко мне, заметив на моем лице разочарование.

– Меня не взяли на работу. Мама будет рада.

– Нашла из‐за чего расстраиваться. Успокойся и выдохни. Мы тебе лучше работу подберем.

Я кивнула и грустно улыбнулась.

– Ты права. Может, в клинику к тебе пойду.

– А ну‐ка, поподробнее.

– Наливай. Сейчас все расскажу.

Я протянула подруге штопор, и она умело откупорила пробку из бутылки. Разлила вино по бокалам и протянула один для меня.

– Давай выпьем за нашу встречу. Я так скучала по тебе.

– Я рада, что ты наконец‐то вернулась и мы можем с тобой нормально посидеть поговорить без тысячи километров и экранов телефона.

Стукнувшись бокалами, я сделала глоток вина и с удовольствием отметила пряный, слегка сладковатый вкус.

– Только не говори, что эти бутылки ты привезла с собой?

– Не скажу. Это Витечка из Франции приволок. А у меня есть бутылка коньяка, но это для встречи с твоей мамой. Надо договориться об ужине.

– Я только за. Возможно, завтра получится? Если у нее не запланирована никакая встреча с компаньонами.

– Да, твоя мама деловая женщина, с ней так просто не встретиться.

– Ради дочери она может и освободить время, – хмыкнула я и вспомнила, что у меня в холодильнике есть сыр. – Нужно что‐то приготовить, потому что я гостей не ждала.

– Привыкай, теперь буду часто у тебя зависать. Помимо тех дней, когда мой мужик захочет меня видеть в своей постели.

– А вы уже виделись с ним?

– Нет, – покачала головой и грустно вздохнула.

– Что случилось?

Давно я не видела подругу в таком настроении. Даже по телефону она всегда улыбалась и веселилась.

– Обещай, что не будешь меня осуждать.

Я нахмурилась, заметив в ее глазах страх.

– Лер, ты чего?

– Витя женат, Варь.

Вот как.

– Ты знала?

– Нет, я не знала. Только сегодня сказал мне.

– И ты хочешь продолжить с ним встречаться, зная, что дома ждет жена?

– Я, наверное, пойду.

Подруга сорвалась из‐за стола и направилась к выходу, но я вовремя перехватила ее за руку и крепко прижала к себе.

– Дурочка, я не осуждаю тебя, я пытаюсь понять.

Лерка всхлипнула и обняла меня, щекой улегшись мне на плечо. Я положила руку ей на голову и принялась гладить, высказывая свою поддержку.

– Я влюбилась в него, Варь.

Я прикусила губу и зажмурилась. Черт! Вот этого еще не хватало!

– Лер, он ведь намного старше тебя. Сколько между вами разница?

– Понимаешь, когда я с ним познакомилась, у меня возникло желание попробовать, каково это – быть со взрослым мужчиной. Он меня возбуждает, понимаешь? От одного голоса мурашки. А когда касается меня… – она вздохнула и замолчала, а я продолжила гладить ее по голове.

– А ты у него когда‐то спрашивала о семье? Женат ли он, или в разводе.

– Нет, – тут же покачала головой, – не спрашивала. Я сама виновата. Повелась на то, что кольца нет, теперь и страдаю.

– Пойдем за стол. Выпьем. Тебе надо хорошо накатить.

– Да уж, напиться и забыться, – вздохнула она и принялась вытирать слезы. – Я не знаю, что мне теперь делать. Может, ты подскажешь, Варь.

– Советчик в отношениях я еще тот. Но я не сторонник отношений с женатыми мужчинами. Я бы не смогла.

– Но куда мне деть свои чувства? Я же не могу разлюбить человека за один день.

Я задумчиво посмотрела на Лерку. Подлила вина в бокалы и, приподняв свой, сделала несколько глотков.

– Может, для начала перестать с ним видеться? Тебе так легче не станет. После секса он поедет домой к жене. А что там? Где гарантии, что он с ней не спит? Ты меня, конечно, прости, подруга, но кто сказал, что эти три месяца он ни с кем не спал?

– Почему ты не доверяешь мужчинам, Варь? Ты же ни разу не была в отношениях?

– Неправда, была.

– Отношения без секса – не отношения.

– Тебе виднее. И все же. Откуда ты знаешь, что он ждал тебя?

– Ты права, я этого не знаю. Черт! Ну почему меня так тянет к нему?

Я пожала плечами, пытаясь понять ее чувства, но тут же вспомнила Глеба. А ведь он мне тоже нравится очень, и меня тянет к нему. Что было бы со мной, узнай я, что у него появилась девушка? Хотя, уверена, она и так у него есть. Но я ни разу не видела, и мне от этого легче.

На столе зазвонил мой телефон. Мама.

– Прости, Лер. Слушаю, мам.

– Варя, ты дома?

– Дома, а что?

– Сейчас Глеб приедет, привезет тебе кое‐какие продукты и воды.

– Не поняла.

– Не удивлена. Оденься, он уже подъезжает.

И она сбросила вызов, оставив меня раздумывать над ее словами.

– Зачем он приедет?

– Ты чего, Варь? – услышала голос подруги и похлопала ресницами, пытаясь понять, чего это среди недели ко мне приедет Савин.

– Мамин друг едет. С продуктами.

– Это который красавчик или Артем? – удивленно уточнила она, доставая из сумки пачку сигарет.

– И мне одну дай. Давно не курила, но что‐то захотелось.

– Значит, Глеб. А с каких это пор он возит тебе продукты?

Меня тоже интересовал этот вопрос. Я пожала плечами и выхватила из рук Лерки сигарету.

– Маме не настучит, что ты куришь?

– Я же не часто, и мама знает.

Прикурила и сделала глубокую затяжку, выпуская дым в сторону.

– Вообще‐то, я предложила маме родить наследника от Глеба, а она его мне сосватала.

– Да ладно? – подруга округлила глаза и тоже подкурила.

Я пожала плечами.

– Окно открой.

Лера приподнялась и открыла большую форточку, впуская в квартиру прохладный воздух. Конец августа, быстро холодает.

– Пусть тетя Наташа его мне сосватает, я не откажусь.

Я едва не зарычала от ревности.

– Обойдешься. У тебя Витечка есть.

– И то правда. А тебе что, нравится Глеб? – она с любопытством посмотрела на мою реакцию, а я закатила глаза.

– Уже семь лет мечтаю о нем, – рявкнула я, снова затягиваясь сигаретой. – Лер, ты как скажешь.

– Просто ты так странно отреагировала.

– Не хочу, чтобы ты еще и из‐за него страдала.

– А что ты говорила насчет клиники?

– Клиники? – я задумалась и тут же открыла рот, чтобы рассказать хорошую новость, как в квартире раздался звонок. – Сейчас. Встречу гостя.

Стоило только подумать, что за дверью стоит Савин, как тело покрывалось мурашками, а между ножек становилось жарко.

Потушив окурок, рукой разогнала дым и пошла открывать дверь. Но сначала посмотрелась в зеркало, убедившись, что выгляжу хорошо и не насмешу мужчину, о котором мечтаю много лет.

Щелкнула замок и встретилась с карими глазами Глеба. Он был хмурый и немного уставший.

– Добрый день, Глеб Александрович.

– Привет, – поморщился на мое обращение и зашел в квартиру.

– Это мама вас нагрузила? Зачем? Я и сама в состоянии купить себе продукты.

– У мамы спросишь. Там еще бутыль воды.

– И воду я заказываю с доставкой.

– А чего у тебя так накурено? – еще больше нахмурился он, а я закатила глаза.

Воспитывать будет?

– Ты не одна?

А вот это интересно.

– Нет, не одна, – пожала плечами, а в следующую секунду обалдела.

Глеб размашистым шагом, прижимая пакеты к груди, прошел на кухню и тут же застыл, заметив Лерку.

– Привет, красавчик, – хмыкнула подруга и демонстративно поднесла сигарету к губам и затянулась.

– Мамы не учили, что курение вредит здоровью?

– Моя мама давно умерла, а папа сказал делать что хочу.

Глеб поставил сумки на стул и тут же обернулся ко мне. Я напряглась, заметив его пристальный взгляд.

– Что? – испуганно уточнила я, нервно облизывая губы.

Он в секунду оказался возле меня, схватил за подбородок и, склонившись к моему лицу, в прямом смысле обнюхивал меня. Но его близость сбила меня с толку. На миг проскочила мысль, что он поцелует меня, завладеет губами и покажет мне, что я только его. И тут же меня одолел страх того, что ему не понравится, ведь я не настолько умелая. Пусть и целовалась с парнями, но особой страсти к ним не питала, а значит, не полностью отдавала себя в поцелуе.

В нос ударил пряный аромат мужского парфюма, перемешанного с запахом сигарет. Я едва ли не прикрыла глаза от удовольствия, как вдруг вспомнила, кто передо мной стоит, и выдохнула, опалив дыханием губы Глеба.

Кажется, я сделала только хуже.

Он прищурился, облизнул губу и резко отстранился, бросив на меня гневный взгляд.

– Мать тебе много позволяет.

– На то она и мать, – пожала плечами и отвернулась, глазами пытаясь отыскать стакан, чтобы набрать воды.

Мне нужно срочно смочить горло.

– Воду принесу. А вы поляну сворачивайте.

– Еще чего? Я подругу три месяца не видела.

– Вот именно.

– Глеб Александрович, кажется, мама просила вас продукты завести, а не воспитывать меня.

Он обернулся у выхода из кухни и, бросив взгляд на мои губы, отчего по телу прошелся жар, произнес:

– Могу сделать так, что займусь твоим воспитанием, Варвара Сергеевна, – он специально назвал меня так, потому что не любил, когда я обращалась к нему по имени отчеству. А для меня это были некие рамки. Боюсь, назови я его Глебом, переступлю черту, после которой не будет обратной дороги.

Я вспыхнула от его слов и крепко сжала кулаки, сдерживаясь, чтобы не сказать в ответ гадость.

Глеб вышел из квартиры, а я перевела взгляд на Леру.

– Подруга, а он давно так с тобой разговаривает?

– Что ты имеешь в виду?

– Не знаю, – она потушила окурок под краном и выкинула его в ведро, – купи пепельницу. На меня он так не реагирует. Хотя я строила ему глазки.

– Лер, не выдумывай…

– Не выдумываю, – перебила она меня и подняла свой бокал, – как бы не случилось, что совсем скоро ты окажешься в его кроватке.

От этой мысли между ног за пульсировало. Я сглотнула и поторопилась сделать пару глотков уже успевшего нагреться вина. Черт, не охлаждает.

– Вот оно как, – широко улыбнулась подруга и, отсалютовав своим бокалом, сделала один глоток, – девочка нервничает, краснеет. А может, и между ножек увлажнилась?

– Ты обалдела?

– Уверена, этот дядя сорвет твой цветочек. И ты будешь не против.

Ее слова повергли меня в шок. Не то чтобы я не думала об этом, наоборот, мечтала, но разговаривать даже с лучшей подругой на эту тему не имела желания. Я боялась своих чувств. Боялась любить и заблудиться, боялась обжечься. Потому старалась скрывать эмоции. Но Лерка!

– У тебя даже соски из‐под лифчика торчат, – хмыкнула она, смотря мне в глаза, – как думаешь, у него в штанах тоже каменный стояк?

– Обсудили мой член? – услышала со стороны входа и от страха округлила глаза.

Бляха, он же убьет меня за такие разговоры.