Вспышка

Кристина Черкашина

Вспышка

Наша жизнь порой нам кажется такой устойчивой, мы строим планы, хотим воплотить все мечты в реальность, наивно думая, что ничто не в силах нам помешать. Мы привыкли брать все и сразу. Наше поколение – это никто иные, как эгоистичные пофигисты, которых интересует лишь собственный мелкий мирок, в котором мы «боги», и все должны выполнять то, что мы хотим, ведь так правильно. Мы считаем себя властелинами собственных судеб, именно это нам и говорят с ранних лет. Но это далеко не так, достаточно одной вспышки, чтобы твоя жизнь полетела в яму. Мою жизнь разрушала вспышка фар, точнее, мне так удобно думать. Не признавать же, что я сама сознательно решила проигнорировать данный жизненный урок, все еще считая себя королевой, испоганила собственную жизнь. Хотя я и не планировала, что смогу так далеко зайти. Но порой мы сами не до конца осознаем всю темноту наших душ, и какие демоны там обитают и ждут возможности выбраться наружу. И мы не замечаем, как подкармливаем монстров в своем сознании и тем самым даем им возможность нами управлять.

Глава 1

Авария

Лени

С чего все началось? Довольно банальная история…

Вся моя жизнь изменилась пять месяцев назад. Я возвращалась домой после собрания по поводу организации «Черно-белого» бала. Это традиционная вечеринка в нашей школе, цель которой – привить нам чувство стиля и хороший вкус, отточить манеры и этикет. А на деле это подтверждение статуса и богатства, а также возможность продефилировать в самом роскошном платье под руку с самыми крутыми парнями школы, тем самым еще раз указать на то, что и в двадцать первом веке существуют касты, только о них не принято говорить вслух, будто общество считает это вульгарным. Но каждый из нас знает, где его место, а если посмел забыть, не переживай, тебе на него укажут.

Лично я считаю, что зачем нужны правила, если их нельзя нарушать или устанавливать свои. А также глупо пытаться замалчивать то, что так ярко бросается в глаза. К черту всю эту терпимость и толерантность, которые являются лишь приличными синонимами лицемерия или трусости. Больше чем уверена, что в мире нет человека, который не ненавидел людей, те, кто говорят, что любят всех и мир в целом, самые, мать вашу, конченные лгуны.

Само собрание было банально скучным, но мне как президенту комитета студенческого самоуправления полагалось там присутствовать и рулить ходом действий. Не позволять же кому попало портить себе вечер? Да, у власти тоже бывают недостатки. И если быть до конца честным, не думаю, что кому-то это удалось организовать на должном уровне, даже Мили, хоть она и моя «близкая подруга», порой она слишком узко мыслит.

Наши обсуждения закончились поздно. А все из-за этой всезнайки Тессы, которая вечно пытается со мной спорить, хотя все, и так, прекрасно знают, что я выигрываю любой спор, поэтому проще со мной согласиться сразу. Так всем намного легче жить.

Вообще не понимаю, зачем мисс Холли включила ее в комитет по организации бала, ее место за микроскопами, там она, возможно, что-то и понимает. Но я готова справиться с любыми трудностями, и все ради того, чтобы в конце месяца сиять на балу и, конечно же, получить титул «Леди черно-белого бала». Это как репетиция перед зимним балом, который в свою очередь является репетицией перед выпускным. Надеюсь, все уже уяснили и смирились с неизбежным, что корона «королевы выпускного вечера» достанется мне, как и прочие. Или кому-то все-таки хватит духа пойти против меня.

Итак, после наших бесполезных препираний, мы наконец-то выбрали, основную концепцию вечера – «Принцесса лебедь», и все отправились по домам. По дороге домой я болтала с Мили, которая решила пропустить сегодняшнее задание и позвонила мне после. Она неплохая подруга, но иногда такая надоедливая.

– Я к тебе с ужасной новостью! – кричит Мили так, что можно оглохнуть.

– Это не может подождать? – шиплю я в ответ.

– Нет, это не может подождать! Ты же свободна. И это супер важно, – какая осведомленность о моем расписании, по-любому попросила кого-то предупредить ее, когда закончится собрание. Не дожидаясь ответа, Мили продолжает: – Он не пригласил меня на бал! Ты можешь себе это представить? Мы сегодня ужинали в загородном клубе, и я была уверена, что он позвал меня туда, чтобы оригинально пригласить на бал. А знаешь, что мы делали? Ужинали! Просто ужинали! Это же абсурд!

– Действительно абсурд, от этой «вау-новости» я стукнулась головой об верх дверцы машины.

– Что?!

– Вот именно, что ничего! Он просто хотел утку по-пекински, а в этом ресторане она просто потрясающая.

– Остановись на секунду, пожалуйста! – последнее я выдавила уже раздраженно. – Ты не пришла на собрание из-за дурацкого ужина с Реем? Да ты серьезно?! Ты мой зам, а мне пришлось одной все разруливать. Ты написала, что занята до усрачки. Я думала, у тебя очередной приступ булимии. Ты выглядишь, как пожеванная салфетка, так что на собрании тебе точно делать нечего, но это… – от возмущения я не могу продолжить мысль, чтобы не оскорбить свою идиотку подругу.

– Это тоже очень важно, – пищит в ответ подруга.

– Помолчи, я еще не закончила. Твои посиделки с парнем можно было перенести на любой другой день. У нас и так дел выше крыши по подготовке к балу, а без нашей работы его вообще не будет, и приглашать тебя будет некуда, потому что эти бездари все запорят.

– Остынь, не злись так. Я уверена, что ты и без меня отлично справилась. – Пытается меня задобрить, чтобы я не оторвала ей ее тупую голову на расстоянии.

– Не подлизывайся. Просто эта деревенщина меня выбесила. А тут еще и ты со своим придурком.

– Так, а какая тема бала? – переводит тему, понимая, что накосячила и жаловаться бесполезно, но пытается вернуться к разговору, когда я остыну

– «Лебединое озеро» – Фыркаю я в ответ.

Далее мы обсуждали детали бала: какой лимузин лучше заказать, детали прически и макияжа. После Мили еще раз попыталась пожаловаться мне на Рея. И пока я вновь «успокаивала» свою слишком уж порой сентиментальную подругу, меня резко ослепил свет фар. Это была слишком яркая вспышка перед наступлением непроглядной темноты.

Все случилось так быстро. Хотя если бы я так отчаянно не смотрела в экран телефона, увлеченная разговором с Мили и просмотром ее вариантов макияжа, то заметила бы, что встречная машина как-то уж слишком петляет по дороге или что он выехал на встречку раньше, чем меня свет фар ослепил меня. Возможно, я могла бы избежать аварии и успеть свернуть в сторону, но я даже не думала следить за дорогой.

Парень, который был за рулем «Жука», возвращался домой после двадцатичасовой смены. Он так устал, что просто заснул за рулем. Думаю, это гораздо безответственнее, чем мое поведение на дороге.

Он работал без выходных несколько дней. Его семье нужно было срочно расплатиться с долгами, и ему пришлось взять сверхурочную смену. Или он был после второй работы – точно не помню. Но в соцсетях писали об этом, но я особо не вдавалась в подробности.

Помню лишь то, что ему было двадцать пять лет, судя по фото в статье, внешность у него была совершенно непримечательная, он один из тех безликих, мимо которых ты проходишь ежедневно, но они все сливаются в одно человеческое пятно.

А еще помню, что, несмотря на заурядную внешность, его любили многие. В одной из статей и во множестве коментов было большое количество теплых слов в его адрес. Все они так по нему скучали… Или это была просто показуха? Я не привыкла верить в искренность, у всего и каждого есть своя цена. И, как позже я поняла, свой срок годности.

Поначалу моя семья думала подать в суд, отчим даже вызвал семейного адвоката. Но, как оказалось, с них даже нечего было взять, кроме долгов. К тому же моя мама не хотела этим заморачиваться и впутываться в очередной скандал, после развода с отцом она старательно избегает любые конфликты. По ее словам, папочка прославил нас на годы вперед, и она всё ещё пытается справиться с последствиями. Ага, как же. Она сама главная актриса своего спектакля преданной жены.

Когда я более или менее пришла в себя, медиапространство уже пестрило статьями, описывающими события той злополучной ночи и аварии. Каждый хотел высказать свое мнение, и чтобы его напечатали на первых полосах. Буквально все издательства, блогеры, телеканалы и прочие. Это вам не какая-то авария, а отличный повод выпендриться среди коллег-стервятников, поднять кучу просмотров, копаясь в грязном белье. Ведь в этой аварии была я, сама, мать его, Элеонор Вандер-Скотт.

Читая это, мне даже было немного жаль парня, который погиб такой глупой смертью, просто как загнанная лошадь. В такой смерти нет никакой загадочности или шарма, дешевая действительность, не более. И самое грустное то, что рядом с его именем стоит и мое. Я тоже приняла участие в этом бюджетном спектакле. К счастью, моя роль была эпизодической, и я не стала героиней этой малоимущей драмы.

Кто-кто, а я уж точно не умру под колесами «Жука». Моя смерть будет прекрасна, достойна Оскара. О ней будут говорить, она будет окутана миллионом теорий, по ней можно будет даже снять фильм. Ну а что, смерть должна соответствовать жизни. Тривиальная жизнь – аналогичная смерть, яркой жизни должна соответствовать загадочная смерть.

Хотя были некоторые неприятные люди, которые пытались обвинить и очернить меня! Только представьте, меня! Вообще-то я тут жертва, на секундочку. Это в меня втаранился этот «Жук». Как будто это я виновата, что у него такая жизнь. Он мог убить и меня вообще-то, но, как я уже говорила, я рождена не для того, чтобы умереть под колесами какой-то дешевой тачки, и смерть это знает!

От того, что он бедный, несчастный, да еще и мертвый, его все жалеют, такая стадная тупость.

По словам доктора, это просто чудо, что я так легко отделалась: пара сломанных ребер, сотрясение, ушибы и ссадины. Для такого удара это невероятно. Медсестра, которая ухаживала за мной, всё время повторяла: «У вас хороший ангел-хранитель, благодарите Бога!» Ага, сейчас! Если кого и стоит благодарить то тех, кто собирал мою Audi, она, несомненно, оправдала заявленную характеристику надежности.

Да и как по мне, мои травмы нельзя назвать «легко отделалась». Боль в ребрах преследовала меня на протяжении нескольких месяцев, мне было даже трудно дышать. Мое лицо было все в порезах, к счастью, у меня действительно божественный косметолог, который с этим легко справился. А еще эти постоянные головные боли, сопровождающиеся звоном, сводят меня с ума.

Самое обидное – я не попала на «Черно-белый бал», который так идеально и тщательно спланировала. Столько усилий было потрачено впустую! Гори в аду за то, что я не смогла быть на вручении моей короны!

Я мало знала о том, что происходило в школе в период моего отсутствия. Пять месяцев – срок немалый, и кто-нибудь мог покуситься на мой трон. Хоть Мили и Клэр уверяли меня, что все ждут моего возвращения и переживают за меня, желая мне скорейшего выздоровления. Но я прекрасно понимала, что на самом деле все желали совершенно другого. «Почему ты не сдохла, стерва?» – вот что они, вероятно, хотели спросить. Ведь, признаемся, никто не любит властных, красивых и популярных девушек. Каждая в этой гребанной школе хочет быть на моем месте, хочет быть мной. Единственное, что их останавливает, – это страх перед моей реакцией, что, когда я вернусь, никто не спасется. Я, блять, буду покруче Екатерины Медичи. Мои придворные, как бы ни хотели поднять восстание, не осмелятся этого сделать.

В больнице было невыносимо скучно. Все эти процедуры и обследования изматывали меня. Единственным спасением стал Netflix – без него я бы точно лезла на стену.

Сначала посетителей было немного – только члены семьи. Мама и бабушка приходили почти каждый день, еще пару раз заходил отчим, так как мы с ним не особо ладим, то его набеги были короткими, и скорее их можно назвать визитами вежливости. Но если бы его пропустили ко мне, пока я была без сознания, он бы точно отключил меня от аппаратов или добавил что-то в капельницу.

Также пару раз заходили полицейские, но и без моих показаний всё было ясно – камеры зафиксировали всё. А я, кроме вспышки фар перед глазами, ничего не помнила.

Когда мне стало лучше, список посетителей мог бы расшириться. Но друзьям я запретила приходить в больницу. Не хотела, чтобы они видели меня такой слабой. Для них я всегда должна быть сильной. К тому же, зная Клер, она бы обязательно сделала ужасные фото «поддержки», которые еще и додумается выложить в Instagram. Этого я точно не вынесу.

Хотя они всегда были на связи двадцать четыре на семь. Так что я была в курсе всего, как они говорили, что порой меня бесило до ярости, ведь я знала, что это далеко не все! А все из-за этого маргинала.

Я хотела видеть Рики, но не могла позволить ему увидеть меня несовершенной. Поэтому для него вход был строго воспрещен. Но мы тоже постоянно общались по мессенджерам и звонкам, видеозвонки также под запретом. Я не хотела, чтобы он видел меня такой, какой я была в тот момент. Достаточно тех ужасных фоток, которые сделали на месте аварии.

Несмотря на это, я была рада слышать от своего парня: «Ты знаешь, что я люблю тебя любой. Просто за то, какая ты есть, детка. Ничего не сможет это изменить, тем более пара царапин».

Но это была ложь. В будущем она выйдет наружу. Все предали меня, но об этом я расскажу позже.

Самый мой частый посетитель – мама, только потому что она меня родила, ее впускали ко мне безоговорочно, она же мне самый родной человек. О нет, это ходящее наказание и пытка.

Буркс навещала меня скорее потому, что этого требовали правила, чтобы никто не заподозрил ее в том, что она отстойная мать. Но она таковой и является. Ее всегда интересовали только она сама и ее собственные проблемы. После развода с папочкой ее интересы расширились до ксанакса и алкоголя. Она всегда имеет в запасе и то, и другое.

Наши разговоры сводились к тому, какая она разбитая и несчастная, и что это сделал мой папочка. А я, как истинная дочь, продолжаю ее пытку своим поведением. А потом она просто сидит у окна, листает журнал или выбирает себе очередной наряд.Вот и вся ее материнская забота.

Эта женщина не способна позаботиться даже о себе. Все, что она умеет – выбрать наряд, налить себе вина, открыть баночку ксанакса и принять таблетки, запивая вином.

Были и приятные моменты. Периодически звонил папочка. Новость о моей аварии его шокировала, он искренне переживал за меня. Но, к нашему общему сожалению, у него не было возможности быть рядом. Мне так хотелось, чтобы он обнял меня и прижал к своей груди, тогда бы я почувствовала бы себя в полной безопасности. Однако я знала, что, несмотря на разделяющее нас расстояние, его заботу я чувствовала более явно, чем, например, от Брукс. Авария ничего не изменила в её отношении ко мне.

Бабуля всегда поднимала мне настроение своим появлением. Я всегда была рада ее видеть, потому что она с детства поддерживала меня и воспитывала. В отличие от мамы, она не считала моего отца неудачником и не пыталась настроить меня против него. С Грейс можно поговорить о чем угодно – она не осуждала, но у нее всегда было свое мнение. Я стремлюсь к этому.

Грейс Уинстер – удивительная и независимая женщина. Она всего добилась сама: основала собственный строительный холдинг и только потом позволила себе выйти замуж и обзавестись семьей. К сожалению, ее счастливый брак продлился недолго – дедушка погиб в авиакатастрофе, когда маме было всего семь лет. Несмотря на то, что на нее и сейчас с желанием смотрят мужчины, бабуля осталась верна памяти своего мужа. Скорбь утраты она похоронила в работе, тем самым заняла значительную долю рынка в Нью-Йорке.

Хотя Грейс винит себя в том, что не смогла закалить характер дочери, которая выросла обиженным ребенком, который так и не смог повзрослеть, я не думаю, что она с этим могла что-то сделать. Иногда в корзине попадается гнилой плод, и его нужно вовремя убрать, чтобы он не заразил остальные. Именно поэтому бабуля и занялась моим воспитанием, чтобы я не заразилась неуверенностью и жалостью к себе от матери.

К счастью, характером я пошла в отца, и с гордостью ношу фамилию Вандер-Скотт, так что особых проблем со мной не возникло. Я очень быстро сообразила, что реальный мир – это не сказка про принцесс и фей, а «Игра престолов», где стоит потерять бдительность, а ты уже подушечка для кинжалов.

Собственно, поэтому после выписки я отправилась вместе с Грейс в Нью-Йорк. Мне было приятно отдохнуть от Калифорнии и вернуться домой. В Лос-Анджелесе я даже не осознавала, как сильно соскучилась по квартире на Пятой авеню, по улицам и Центральному парку.

Так, возрождая воспоминания, каждое утро мы ходили кормить уток. Затем завтракали в любимом французском ресторане, где подают самые вкусные круассаны и кофе во всем Верхнем Ист-Сайде, а также божественный кофе, который заставляет меня оживать каждое утро.

После всех приятных утренних ритуалов наступало время реабилитации, нужно было приводить себя в форму по всем фронтам. Так как в это время были каникулы, я решила не терять времени и сдать все долги по учебе, для того чтобы подготовиться к выпускному классу. Я наняла кучу репетиторов и усердно прокачивала свой мозг. Руководство школы и учителя, естественно, вошли в мое положение и пошли мне навстречу. Еще бы, с таким-то спонсорством, как будто у них был выбор.

Также Грейс настояла на том, чтобы я уделяла внимание физическим нагрузкам. Она уверена, что это поможет мне быстрее восстановиться, увеличит выносливость и мотивацию, подымет запас сил и энергии и так далее, у нее еще было много аргументов. Я прекрасно знаю, что с миссис Уинстер спорить бесполезно даже мне, поэтому я покорно согласилась.

По вечерам нас часто приглашали на различные мероприятия: благотворительные балы, аукционы, концерты. Грейс – заядлый филантроп, и мы посещали их все. Это была отличная возможность развеяться, встретиться со старыми знакомыми, обсудить, как протекает жизнь в моей прежней школе, узнать последние сплетни, еще раз убедиться в очевидном, что меня им не хватает, а также показать всем этим выскочкам, что ничего не может заставить меня склонить голову или обзавестись парочкой комплексов.

В те вечера, когда нам никуда не нужно было идти, я посвящала чтению книг. За это время у меня накопился длинный список произведений, которые я давно хотела прочесть. Теперь, когда появилось свободное время, я смогла их прочитать. В период изоляции в Нью-Йорке я наслаждалась классикой: «Мастер и Маргарита», «Анна Каренина», «Грозовой перевал», «Поющие в терновнике», «Ночь нежна». Не зря их советуют прочесть, они действительно помогают взглянуть на некоторые вещи под другим углом и рождают в голове новые идеи.

В таком темпе три месяца пролетели незаметно. Я сполна насладилась своей старой нью-йоркской жизнью. Единственное, что существенно омрачало мое существование – адские головные боли, которые сопровождались оркестром звонов, а также отчетливым тошнотворным запахом яблок. Радовало то, что такие вспышки имели кратковременный характер. Хотя ближе к моему возвращению в Калифорнию их продолжительность начинала увеличиваться. Я придерживалась мнения, что это вызвано стрессом и перенапряжением, так как я загоняла себя целеустремленным желанием вернуться в привычное русло. Можно, конечно, было обратиться к психологу или к семейному доктору, но зачем мне дополнительная головная боль к уже имеющейся, это бесполезные вопросы и куча таблеток. К таблеткам я отношусь с опасением, после того как у Брукс развилась зависимость от таких пилюль. Я была твердо уверена, что мое возвращение все исправит. И лучшим лекарством будут мои друзья, лос-анджелесское солнце и пляж.

Как же я ошибалась! Всё стало только хуже. Не стоило мне возвращаться. Тогда этого ничего не случилось, и монстры так и остались на страницах книг.

911

– Служба 911. Дана Макински слушает. Что у вас произошло?

– Я проезжал мимо с женой, тут авария на трассе Наймс Роут столкнулись две машины. Похоже, все очень серьезно, нужны медики. Парень водитель, он… Он весь в крови, не знаю, жив или нет. Не могу открыть дверь, похоже заклинило.

– Помощь в пути. Что со вторым водителем? Пассажирами?

– Пассажиров нет. Девушка. Ее машина повреждена меньше. Я сейчас проверю.

– Шорохи, звук открывающейся двери и голос мужчины: – «Мисс, мисс, вы в порядке?»

– Она не откликается.

– Проверьте пульс.

– Секунду.

– Вновь шорохи в телефонной трубке.

– Пульс есть, но она без сознания, ссадина на голове и мелкие порезы на лице, больше повреждений не вижу.

– Полиция и скорая почти на месте.

New Day

Как сообщает информационный портал, произошло дорожно-транспортное происшествие с участием автомобиля Nissan Juke и Audi 8, которым управляла дочь небезызвестного бизнес-магната Чарльза Вандер-Скотта, ранее обвиненного в мошенничестве и растрате. Инцидент произошел на трассе Наймс Роут. Очевидцев происшествия нет, в службу спасения сообщила проезжающая мимо пара.

По предварительным данным, водитель Nissan Juke, выехал на полосу встречного движения, сбил дорожный знак, после чего произошло столкновение с автомобилем Audi, которым управляла Элеонор Вандер-Скотт. В результате ДТП автомобиль Nissan Juke перевернулся.

Прибывшие на место происшествия экстренные службы провели операцию по деконструкции транспортного средства для извлечения тела водителя Nissan Juke, который скончался до прибытия медицинских специалистов. Элеонор Вандер-Скотт была госпитализирована, ее состояние оценивается как стабильное.

В настоящее время ведется расследование обстоятельств происшествия. Мы будем следить за развитием событий и информировать вас о новых деталях по мере их поступления.

Глава 2

Клуб (за 5 часов до)

Лени

Ненавижу этот район L.A. Еще год назад даже представить не могла, что буду идти по улице Уэстмонта. Да и вряд ли кто-то подумает искать меня здесь. Обычно я стараюсь избегать таких мест, контингент местных заведений вызывает во мне раздражение и жалость. Но сегодня особенный день, все должно пройти быстро и без посторонних глаз. Конечно, глаза тут есть, и даже очень много, но вот качество этих надсмотрщиков такое себе, их взор затуманен уже словленным кайфом.

Город Ангелов совсем не такой, каким его показывают в фильмах, за всем этим глянцем и огнями скрывается двенадцать по-настоящему опасных районов. Моя привычная жизнь в Бэл-Эйр никак не состыкуется с тем, что происходит на улицах Уэстмонта, который копы окрестили «долиной смерти». Очень поэтично, как по мне, а главное, в тему.

Но в этом «замечательном» месте меня интересует клуб «Рове», собственно, туда я и направляюсь.

«Рове» – это место, которое полностью соответствует атмосфере Уэстмонта. Обшарпанные стены со следами граффити, тусклое освещение, резкий запах алкоголя, табака, мочи и рвоты. Место для люмпенов, пьющих дешевый, паленый и разбавленный алкоголь, как и они сами, а также обдолбываются различными видами наркоты, о которых я даже и не слышала. После чего кто-то что-то или кого-то не поделят и в ход пойдут бутылки, ножи, пистолеты и другие подручные инструменты «утверждения своей правоты».

Но вот я тут. Оделась я в стиле данного местечка: черные рваные скинни и соответствующего цвета кроп-топ, на бедрах висит серое худи. Волосы оставила распущенными, макияж по минимуму, сделала лишь акцент на губы. Но я все равно привлекаю внимание. Сижу у бара и чувствую, как меня уже пялится компания отбросов. Вот они уже направляются ко мне. И зачем? У меня уже начинает болеть голова, их присутствие только усугубит положение.

– Детка, привет! Не видел тебя тут раньше, – типичный подкат, на другое их деградирующий мозг и не способен. Я даже не поняла, кто именно. Их было трое, не особо высокие, их средний рост 5 футов и 9 дюймов плюс-минус пару дюймов, два брюнета и один блондин с огромными зрачками, так что определить цвет их глаз довольно трудно, да меня это и не интересовало. На вид им было двадцать пять – двадцать семь лет, у одного из брюнетов даже было кольцо на безымянном пальце, не могу утверждать, что кто-то решил связать с ним свою жизнь, но мы, девушки, существа крайне непредсказуемые и порой совершенно глупые.

Одеты просто: джинсы, футболки. Ничего примечательного, кроме одинаковых тату на предплечьях, а из этого уже можно сделать вывод, что они из какой-то местной банды. Всю татуировку не было видно, но мне показалось из видимой части, что на ней изображена саламандра. На их лицах были нарисованы самовлюбленные ухмылки, а в глазах горел азарт охотников. Парни в таких клубах привыкли, что малышки раздвигают ножки за пару шотов, а трусиков там уже и нет. Какой же их ждет облом.