Ляля для босса. Это наша дочь!

Сташевский хмурится.

Ещё раз обводит взглядом коллег.

Состряпав недовольное лицо, останавливается на мне.

– Что ж… За неимением лучшего, Варвара, поручаю это ответственное задание вам. Вы – в мой кабинет, остальные – свободны. Посидите и подумайте как следует, откуда у нас всех растут руки, раз наша хвалёная защита оказалась такой уязвимой. Жду от вас предложений по улучшению.

Он резко встаёт с кресла, которое по инерции ещё пару кругов вращается вокруг своей оси.

Широкими шагами идёт в свой кабинет, пока я мелко семеню, пытаясь поспеть за ним.

– Кофе готовить умеете? – Бросает через плечо.

– Растворимый, в турке, в финне, капсульный…

– Достаточно. С кофемашиной разберётесь, или провести ликбез?

– Разберусь.

Сташевский открывает дверь в свой кабинет, проходит к стене, жмёт какую-то кнопку и панель отъезжает в сторону, являя миру мини-бар.

– Подберите мне девушку на вечер. Хочется какой-нибудь экзотики сегодня. Может быть, мулатка?.. Да, мулатка подойдёт.

– Что? Подождите, вы имеете в виду…

– Женщину, Варвара. Я хочу провести сегодняшний вечер с женщиной. – Быстрым движением хватает чистый гранёный стакан, наливает из графина воду.

– И вы хотите, чтобы я подыскала для вас кандидатку?

– Что вас удивляет?

Да в общем-то всё…

– Почему бы просто не пригласить ту, с которой вам приятно?

– Они все одинаково скучны и тривиальны. Поиск отнимает драгоценное время, которое я лучше потрачу с пользой, а потому это дело я уже давно делегировал личному ассистенту. Вы – личный ассистент, не так ли?

– Да…

– Значит, работайте, Варя. Я плачу вам за это деньги.

Сташевский подносит стакан с водой к губам. Жадно пьёт.

Не могу оторвать взгляда от его сурового профиля, от широких плеч, обтянутых оливковой рубашкой, что так ярко оттеняет бронзовый цвет кожи.

Его кадык вздрагивает на каждый глоток.

Он красивый мужчина, чего уж греха таить. И энергетика у него такая мощная, что у меня перехватывает дыхание каждый раз, когда он смотрит на меня своими пронзительно-тёмными глазами.

Вот как сейчас…

Сташевский, держа стакан в одной руке, вдруг переводит на меня взгляд. Облизывает влажные губы.

Глаза его спускаются ниже, на Соньку, болтающуюся в кенгуру.

– Почему он на меня так смотрит? – Кивает подбородком.

– Она. Это девочка.

– Это ребёнок, поэтому он. Так почему он смотрит?

Вздыхаю.

– Может быть, она тоже хочет пить.

– Может быть? – Со скепсисом взлетают его брови. – Вы даже не знаете, что ему нужно?

– Видите ли, очень сложно предугадать мысли полугодовалого ребёнка, – завожусь я.

Сонечка тянется ручками к воде.

Сташевский взмахивает стаканом перед её лицом, раздразнивая, но тут же разворачивается и отставляет его обратно в мини-бар.

Вот же гад! Как можно быть такой сволочью?

Собираюсь уже возмущаться вслух, но Станислав Сергеевич достаёт чистый стакан, наливает немного воды и протягивает мне.

– Напоите его.

– Не хотите сами попробовать?

Сташевский смотрит на меня так, будто я последняя идиотка на Земле.

– С чего бы мне этого хотеть?

Он садится за свой рабочий стол, включает компьютер, пока я неловко пытаюсь напоить Соню. Это не очень удобно учитывая то, что она повёрнута спиной ко мне.

– Ну, может быть потому, что она ваша дочь? И вам было бы интересно…

Сташевский смеётся.

Не весело, нет. Сухо и безжизненно, как над плохой шуткой.

– Я думал, мы закрыли эту тему.

– Знаете что? Раз уж у вас такая замечательная память… – Достаю телефон. Листаю снимки в галерее, пока не нахожу фото Марьяны. Оно старое, да, но мы не в тех отношениях с ней, чтобы каждый день обмениваться кадрами из жизни. – Вот. Посмотрите.

Отставляю стакан с водой на стол и тычу в лицо Станиславу Сергеевичу экран.

Сташевский, прищурившись, разглядывает фото. Щёлкает языком.

– Ах, Мари!

– Так вы помните её? – Не получается скрыть надежду в голосе.

Станислав Сергеевич улыбается довольно, как кот, наевшийся сметаны.

– Такое сложно забыть. Нужно сказать, ваша сестра весьма профессиональна во всём, что касается горизонтали. Впрочем, в вертикали она тоже ничего. И на столе…

Зажмуриваюсь брезгливо.

– Боже! Стоп. Всё, я… Я не хочу этого знать. Ну, теперь-то вы мне верите?

Сташевский качает головой.

– Варвара, я не отрицаю, что спал с вашей сестрой и, заметьте, не отрицал этого и вчера. Однако это вовсе не доказывает того, что он – мой ребёнок.

– Она! Это девочка!

– Мне глубоко наплевать, – бросает он с таким выражением на лице, что я верю.

Да. Действительно наплевать.

– Почему вы так боитесь признать, что вероятность есть?

Станислав Сергеевич замирает, опираясь локтями в столешницу. Его глаза, тёмные и тяжёлые, сверлят меня так, словно пытаются проникнуть в самую глубину моих мыслей. Он выпрямляется, щёлкая шейными позвонками.

Медленно. Контролируя каждое движение.

– Боюсь признать?

– Да. Я думаю, вы боитесь взять на себя ответственность, потому что ребёнок может разрушить вашу привычную праздную жизнь, полную веселья, вечеринок и мулаток!

– Варвара, вы забываетесь.

– Если вы не верите, давайте сделаем тест ДНК! Хотя всё очевидно и без тестов. Она похожа на вас! Эти глаза, форма лица и…

– Если я услышу ещё хоть одно слово об этом, вы полетите отсюда вместе с ним, – бросает он на Соню тяжёлый взгляд.

Сонька нервно ёрзает и цепляется пухлыми пальчиками за борты моего пиджака.

– Она ваша дочь! Вы всё равно не сможете убежать от правды. Перестаньте закрывать глаза на очевидное.

– Очевидное для меня то, что вы – моя сотрудница. И ваша работа – это не выдвигать голословные обвинения, а закрывать дыры в системе. Всё остальное относительно вас меня не касается! Если вы планируете продолжать работать здесь, я настаиваю на соблюдении границ и регламента. Если нет – вы знаете, где дверь.

Моё горло словно сжимает стальной обруч, холодный и острый, впивающийся в кожу.

Прижимаю Соню покрепче к себе, стараясь защитить нас обеих от презрения, разлитого в воздухе.

– Можете сколько угодно настаивать, но Соня здесь. Она существует. И она заслуживает отца, который…

– Достаточно!

– Станислав Сергеевич…

– Вон! – Орёт. Хлопает ладонью по столу. – Пошла вон!

Подпрыгиваю от испуга на месте.

Соня куксится и хнычет, дёргая ножками в воздухе.

Сташевский откидывается на спинку кресла, растирает ладонью лицо.

После резкой вспышки дыхание его тяжелое и неровное. Грудная клетка ходит ходуном.

– У вас есть задание, – говорит он тихо, едва слышно. – Выполняйте.

Резко развернувшись, выбегаю из кабинета.

А как только за мной закрывается дверь, я слышу громкий мат и звук разбивающего о стену стекла.

Глава 9

Варя.

Я так и сижу в холле, утопая в мягком чёрном диване. Растерянная, напуганная, после внезапной вспышки эмоций босса.

Но эмоции у него есть, и это ведь хорошо, да?

Да, но такие мне точно не унести… Слишком взрывоопасны, ядовиты.

Разговор со Сташевским пошёл не так, как я планировала.

Ладно уж, чего тут! Пока каждый наш разговор идёт по незапланированному сценарию и превращается с его стороны в конкурс красноречия и изощрённых унижений.

Мои пальцы всё ещё конвульсивно сжимают телефон с горящей на экране фотографией Марьяны.

А вдруг она ошиблась? Вдруг Сташевский – действительно не отец Сони, и тогда я сейчас, подобно сумасшедшей, пытаюсь навязать человеку не имеющего к нему никакой причастности ребёнка.

Но нет же, нет! Марьяна всегда была слишком осторожной в вопросах, касающихся контрацепции. И только со Станиславом Сергеевичем она позволила себе вольность, за которую поплатилась.

Она очень боялась потерять свой статус свободной и не обременённой хлопотами женщины.

Её жизнь всегда была как танец: лёгкий, изящный, завораживающий. Марьяна – птица в блестящих перьях, летящая вперёд, к ярким огням и красивой жизни. Неземная. Неприкасаемая, как редкий музейный экспонат.

Высокая, стройная, с модельной внешностью и длинными блестящими волосами, она тут же оказывалась в центре внимания там, где появлялась.

Марьяна рано поняла, что красота – её капитал. И как только выяснилось, что ухажёры могут быть ещё и богатыми, она потеряла интерес ко всему, что не касается устройства её беззаботного мира.

Семья?

Это лишнее!

Она легко избавляется от людей, даже от близких, словно обрезает ненужные ниточки.

А Соня…

От Сони она хотела избавиться сразу.

Я до сих пор помню тот разговор с такой поразительной точностью, что мурашки идут по коже. Марьяна смотрела на меня с холодной усталостью, будто я предлагаю ей что-то нелепое, невозможное.

Марьяна, в силу уверенности в собственной неуязвимости, узнала о беременности уже на приличном сроке. Настолько приличном, что аборт в её случае приравнивался к убийству.

Я этого допустить не могла.

Уговорить её оставить ребёнка было сложно, но я знала, что если не сделаю этого, то всю жизнь буду жалеть о том, что не настояла. Не знаю, откуда во мне взялись силы, чтобы взять на себя такую ответственность, но я была уверенна в одном: я буду для этого ребёнка той матерью, которой Марьяна никогда не станет.

Помню лицо Марьяны, когда она впервые увидела Сонечку. Ни тени нежности, ни намёка на материнские чувства. Для неё Соня была ошибкой, чем-то, что нужно исправить или забыть.

Четыре дня.

Всего четыре дня она была матерью, а потом исчезла, оставив мне мою Соню.

С тех пор Марьяна видела её лишь однажды, случайно, и даже тогда сделала вид, будто этот ребёнок не имеет к ней никакого отношения.

– Варвара? – Раздаётся голос Ирины совсем рядом и я поспешно убираю телефон в карман.

– Да?

– Вам уже показали ваш кабинет?

– Нет, я ещё…

– Идёмте.

Поправив лямку сумки на плече, следую за Ириной.

Шаги её размеренные, чёткие, и каждый из них отдаётся звоном у меня в мозгу.

– Вот, – Ирина толкает дверь, соседствующую с дверью кабинета Сташевского. Взмахивает рукой, будто открывает передо мной новый дивный мир. – Ваше рабочее место.

Мой кабинет…

Это слишком громкое название для небольшой комнатушки, под завязку заваленной хламом, но… Мой кабинет! Личный!

Вдоль стены тянется огромный стеллаж до потолка, заваленный папками, коробками и каким-то непонятным барахлом. Окно широкое, но почти не даёт света – тоже заставлено бумажным мусором.

– Прошлая ассистентка не справлялась с ведением хозяйства. Если вы разберёте всё это – получите плюс в карму и балл лично от меня.

– А рабочий ноутбук у меня будет?

– Да-да, он где-то… Где-то… – Ирина оглядывается, рассеяно разводит руками в стороны. – Где-то тут. Поищите.

Её взгляд, холодный, с требовательным прищуром, опускается на Соню, что самозабвенно дует пузыри из слюней у меня на груди в кенгуру.

– Что Станислав Сергеевич сказал вам по поводу ребёнка в офисе?

Пожимаю плечами.

– Ничего не сказал.

Ирина коротко поджимает губы, превращая их в суровую тонкую линию.

– Учтите, он терпеть не может, когда подчинённые слоняются без дела и отлынивают от работы. Даже если до поры до времени молчит. Вы можете просто вылететь отсюда одним днём. Так что постарайтесь не попадаться ему на глаза без веской причины.

Улыбаясь, послушно киваю.

О, если бы она знала, как часто я планирую попадаться Сташевскому на глаза, то вообще не совершила бы такой ошибки, как принятие меня на работу.

– Ладно, Варвара, разберите тут всё. Удачи.

Она выходит, оставив меня наедине с хаосом.

Расчистив себе кусочек свободного места на низком диванчике, присаживаюсь, чтобы покормить Соню.

В голове скачут мысли, молниеносно сменяя одна другую: нужно каким-то образом прикрыть братца, доказать Сташевскому его отцовство, ещё и мулатку найти этому невыносимому типу…

Ах, да, и купить билеты в тёплые края для своей кукушки, потому что скоро она улетит от меня, возмущённая ворохом невыполнимых задач.

Окинув взглядом фронт работы, тяжело вздыхаю.

Включаю негромко музыку на телефоне, чтобы веселей было и мне и Соньке. Приступаю к разбору завалов.

Удивительно, но это приводит меня в чувства и помогает вновь обрести почву под ногами. Простая, рутинная работа, хорошо знакомая рукам и голове, уводит мысли прочь из этого офиса, далеко-далеко от Сташевского и мулаток.

Замечаю ноутбук. Он лежит на самой верхней полке стеллажа, игриво зазывая меня блестящим уголком корпуса.

– Иди-ка сюда, мой хороший, – тянусь к нему, но не достаю. Очень уж высоко.

Подтаскиваю стул, встаю, но меня всё равно не хватает нескольких сантиметров роста.

Сонька пищит от восторга!

Ставлю одну ногу на спинку стула, вытягиваясь, насколько могу. Кончики пальцев почти касаются ноутбука… Почти… Почти…

– Варвара, я хотел перед вами из… Варя, мать вашу! – Громкий голос Сташевского заставляет меня вздрогнуть.

Прежде чем я успеваю что-то понять, сильные руки хватают меня за талию.

Беспомощно бултыхаю ногами в воздухе.

– Что вы делаете?

– Нет, это вы что делаете?! – Рявкает Сташевский.

Ставит меня на пол, за плечи разворачивает к себе. Яростно сверлит взглядом.

– Что опять не так? – Упираю руки в бока.

– А если бы вы упали?! Прямо на него! – Тычет он раздражённо пальцем в сторону Сони.

– На неё! Это – девочка!

– Если вам себя не жалко, его хотя бы пожалейте! Дурная ваша голова! Куда вы, чёрт возьми, полезли?

– Ноутбук достать хотела!

Сташевский вздыхает, с укором качая головой.

Легко достаёт ноутбук сам и кладёт его на стол.

– Постарайтесь больше не рисковать так глупо. В офисе полно мужчин, которые с радостью помогут двум попавшим в беду девушкам.

– Ага, значит, вы всё-таки признаёте, – прищуриваюсь.

– Признаю что?

– Что Соня – не он, а она!

Соня, выдав весёлую тарабарщину, хватает цепкими пальчиками Сташевского за край рубашки. Тянет.

Пуговица из середины ряда отскакивает и падает на пол, закатываясь под стол.

Рубашка топорщится, обнажая рельефный бронзовый пресс.

Вау…

Сташевский поднимает на меня тяжёлый взгляд.

Я свой тоже поднимаю, с трудом отрывая от видов на сильное мужское тело.

– Да, судя по тому, что от вас двоих столько шума и неприятностей, я делаю вывод, что вы обе – женщины!

Он разворачивается и выходит, громко хлопнув дверью напоследок.

Я всё ещё чувствую щекочущее тепло его рук на своей талии, и краснею от собственных мыслей.

Варя, прекрати! Даже думать не смей о нём в этом контексте! Между вами пропасть, которая складывается не только из разницы статусов и материального положения, но и солидного разрыва в возрасте!

Ему же сколько? Тридцать пять? Тридцать семь?

Ты дня него – малолетка, к тому же вечно создающая проблемы.

И вообще, забыла, зачем ты здесь?!

Я помню. Конечно, помню. Но…

Отрицать обаяние Сташевского – просто глупо!

Придерживая Соню за животик, наклоняюсь за злосчастной пуговицей.

Да уж, неприятности и шум – это точно про нас.

Сажусь за стол. Хитро улыбаюсь своим мыслям.

Мой слишком прямой подход не дал результатов – лишь разозлил Станислава Сергеевича. Однако, только что он сам лично принёс мне ответ на вопрос, как именно мне нужно действовать дальше, чтобы сократить дистанцию между ним и Сонечкой.

Сдув с ноутбука вековую пыль, открываю крышку.

Глава 10

Варя.

Стою перед дверью в кабинет Сташевского. Сердце долбит где-то в горле, потому что каждая наша встреча – ничем не прикрытая провокация с моей стороны. И боюсь, терпение босса вовсе не резиновое.

Стучусь тихо, тут же приоткрываю дверь

– Можно? – Заглядываю.

Сташевский не отрывает взгляда от экрана. Быстро-быстро что-то печатает.

– Можно, если осторожно, – бросает коротко, даже не взглянув в мою сторону.

Захожу. Поправляю Соньку, поудобней усаживая её в кенгуру.

– Я выполнила ваше задание, Станислав Сергеевич.

– Какое именно? Помнится, у вас их уже много скопилось.

– То, которое касается вашего… кхм… Досуга, – щёки предательски вспыхивают.

Раевская, прекрати краснеть! Тебе ж не четырнадцать!

Но я себя в присутствии Сташевского именно так и ощущаю – неопытным несмышлёным подростком.

– Ах, это задание! – Он расплывается в довольной улыбке, закладывает руки за голову и откидывается на спинку своего кресла. – Так-так, очень интересно! И что же вы для меня нашли?

– Я вам ссылку скинула, посмотрите.

– Куда вы мне её скинули?

– Ну, на рабочем столе была программа… И я нашла ваше имя…

Сташевский медленно опускает руки, приподнимает обалдевши бровь

– Вы что, отправили мне контакты эскортницы в корпоративном чате?

А, да?

Упс…

– Возможно, – выдавливаю я сквозь поджатые губы.

Но Сташевский, кажется, не злится. Напротив, его губы растягиваются ещё шире, словно эта ситуация его забавляет.

– Да уж, Варвара, с вами точно не соскучишься!

Он качает головой, поворачивается к экрану и щёлкает мышкой.

– Регистрацию требует, – сообщает он с лёгким раздражением в голосе. – Вы что, не могли скачать анкету и отправить мне уже готовую?

– Там несложно, – оправдываюсь. – Можете зайти с моего аккаунта, я уже создала. Варвара Раевская.

– Пароль.

– Пароль я вам не скажу, – хмурюсь я чуть возмущённо. – Он у меня один везде. Знаю я вас…

– И как же вы в таком случае предлагаете мне войти? Да я сейчас просто взломаю…

– Не нужно! Давайте, я сама…

Сташевский взмахивает рукой в сторону своего компьютера – жест ленивый, но настолько уверенный, что мне кажется, он только что предоставил мне полный контроль над миром.

Подхожу к его столу, но тут же сталкиваюсь с новой проблемой.

Пространства для меня просто нет.

Чтобы дотянуться до клавиатуры, мне приходится втиснуться между Станиславом Сергеевичем и столешницей.

Его колени оказываются слишком близко, мои бёдра почти зажаты между ними.

– Может, вы подвинетесь? – Спрашиваю осторожно, не глядя ему в глаза.

Он даже не шевелится.

– Нет. Зачем? Меня всё устраивает.

Сглатываю.

В кабинете резко становится слишком жарко.

Это неправильно.

Неправильно, что его колени прикасаются к моим бёдрам. Что его дыхание кажется таким близким. Что его взгляд вдруг становится слишком тяжёлым.

Я ощущаю его присутствие так остро, что каждое микродвижение воздуха в этой комнате проходит сквозь меня.

Стараюсь сосредоточиться на экране, но пальцы путаются на клавишах клавиатуры, промахиваясь.

Его рука мелькает где-то рядом – он отодвигает мышку, давая мне больше пространства, но при этом совсем не двигает корпус.

– Всё в порядке? – Его грудной голос звучит низко и слишком близко.

– Конечно.

Кожей ощущаю, что он смотрит. Что скользит по мне взглядом, задерживается, изучает.

И кажется, он всё понимает – мои эмоции, мою неловкость, напряжение, которое заставляет меня дышать чаще.

Клавиши под пальцами вдруг кажутся липкими, экран расплывается.

Всё, чего я хочу, – это закончить и уйти.

Но вместо этого я слышу, как он вдруг тихо усмехается.

– Вар-ва-ра, – произносит он с интонацией, в которой нет ничего конкретного или запретного, но она заставляет меня замереть.

Я поворачиваю голову и сталкиваюсь с его взглядом.

Тёмные глаза – глубокие, цепкие.

На миг кажется, что они видят во мне больше, чем я готова показать.

– Вы закончили? – Приподнимается насмешливо густая бровь.

Да уж… Варвара почти закончила.

Кабинет наполняет лёгкое напряжение.

Жарко. Невыносимо душно.

Быстро расстёгиваю верхнюю пуговицу блузки, оттягиваю воротник и дую себе на грудь, пытаясь остудить этот неуместный прилив неловкости.

Соня начинает извиваться, недовольная теснотой.

– Ладно, малышка, – бормочу, вытаскивая её из кенгуру и усаживая прямо на стол перед Сташевским.

Он тут же откатывается на своём кресле подальше, будто Соня прокажённая.

– Что с вами?

– Зачем ты его сюда посадила? – Голос его напряжённый, взгляд метает молнии.

– Сайт запрашивает код подтверждения, – объясняю, тыча в монитор. – Я сейчас за телефоном сбегаю, Соня пусть тут посидит.

– Он упадёт.

– Она, – поправляю раздражённо. – И нет, не упадёт. Она пока не слишком расторопная.

Но Соня тут же опровергает мои слова, резко заваливаясь с попы и приземляясь на ручки, выставленные перед собой.

Сташевский вскакивает, инстинктивно подаваясь к ней, чтобы поймать, но Соня остаётся лежать на столе, довольная манёвром.

– Видите? Не упала, – улыбаюсь обезоруживающе.

– Нет, – Сташевский качает головой. – Как-то это совсем не безопасно.

– Ладно, тогда… – Забираю Соню со стола и перекладываю её в руки Сташевского.

– Варвара! Заберите его немедленно!

– Это девочка!

– Да хоть единорог, мне наплевать! Заберите! – Поднимает её над собой, удерживая на вытянутых руках.

– Буквально одну минуту, Станислав Сергеевич! Я за телефоном и обратно! – Кидаю через плечо, уже бегом направляясь к выходу.

Захожу к себе, захлопываю дверь и картинно прислоняюсь к ней спиной.

Сердце колотится, но на лице расцветает улыбка.

Да, нужно признать, эта стратегия работает.

Если бы Сташевский на самом деле ненавидел детей, он бы давно вышвырнул меня отсюда.

А он… Терпит.

Терпит же?

Значит там внутри, за этим титановым корпусом, среди тысячи проводков и микросхем, всё-таки есть что-то живое, способное к эмпатии, любви и состраданию.

Хватаю со своего стола телефон и тихонько, на цыпочках, возвращаюсь к кабинету Сташевского. Заглядываю в приоткрытую дверь.

Соня сидит у него на коленях, лицом к нему. Близко-близко. Ловко цепляет маленькими пальчиками перламутровые пуговицы на его рубашке. Воркует что-то на своём младенческом языке, а он…

Он напряжён, но что-то ещё, до этой минуты мне незнакомое, мелькает в его взгляде. Это не тот привычный холод, которым он обычно окружает себя.

Его большая ладонь бережно поддерживает Соню за спинку, пальцы второй ладони чертят завиток на пушистой макушке.

Нет, он явно не выглядит сейчас как счастливый папочка, но и брезгливой пренебрежительной эмоции, которую он вечно транслирует в моём присутствии, в его глазах больше нет.

Ага, вот ты и попался!

Отхожу от двери и делаю несколько громких, отчётливых шагов, обозначая своё скорое появление, а когда открываю дверь, Сташевский снова перевоплощается в Сташевского, губы которого чуть искривлены в ядовитой усмешке, а взгляд тёмных глаз холодный и отстранённый.

– Варвара, где вас носило? – Заводится с пол-оборота. – Вас только за смертью посылать! Заберите его сейчас же!

– Её! – Быстро пересекаю кабинет и забираю Соню из его рук.

Ввожу код подтверждения и открываю наконец-таки сайт на нужной странице.

– Вот, как вам эта девушка? – Отодвигаюсь, демонстрируя экран.

Сташевский молчит.

Оборачиваюсь.

Он, словно в какой-то прострации, слепым взглядом сверлит стену перед собой.

– Станислав Сергеевич, что скажете? – Спрашиваю чуть громче.

Он мажет по монитору взглядом, лишь мельком просматривая фотографию симпатичной мулатки, а потом снова отворачивается к стене.

– Вам нравится?

– А? А… Да, – рассеянно кивает.

– Пойдёт? Мне забронировать её для вас на вечер?

– Да… Точнее, нет… Нет, Варвара. Сегодня никого не нужно.

Он встаёт, стягивает пиджак со спинки кресла. Широким размашистым шагом направляется к выходу.

– Если кто будет искать, скажите, что я сегодня в офис не вернусь.

– Куда вы?

Он останавливается. Медленно разворачивается, испепеляя меня ненавидящим взглядом.

– Куда-нибудь подальше от вас.

Глава 11

Варя.

Медленно выгребаю из кабинета Сташевского.

Витаю в каком-то тумане. Голова тяжёлая от мыслей.

Что с этим Сташевским не так? Он то игривый мартовский кот, обливающий меня густым дразнящем взглядом, как малиновым вареньем. То строгий начальник, требующий незамедлительного выполнения своих поручений. То холодный и циничный, то шутливый и дерзкий. То кончиками пальцев перебирает Сонькины волосюшки, то… Вот это!

Почему он так резко ушёл?

Нормально же всё было.

Даже Соня вроде его не сильно напугала. Или всё-таки напугала?

Пытаюсь разобраться в собственных ощущениях, но они запутанны сейчас, переплетены в липкую паутину.

– Варя! – Слышу звонкий голос.