Обратная сторона Вселенной: Галейма. Дети Галеймы

Мы вышли из комнаты и направились в сторону шлюзов.

Глава 16

Открыв рот от восхищения, я смотрела на наш корабль. И несмотря на то что спустя столько лет, он имел весьма обтёсанный вид, сохранился он отлично. На его боковине было крупно написано название «Гагарин». Да, этот корабль готовился очень долгое время, и даже дрожь пробежала по телу, стоило вспомнить, что меня отправили на нём, хотя рабочий персонал должен был лететь большей частью на «Восходе». Этот же корабль предназначался для основного экипажа с высоким уровнем знаний и навыков, тут же должны были находиться политики, дипломаты и другие пассажиры, у которых были власть или деньги. Но в этом случае деньги уже не решали ничего, и пошло всё не по плану.

Меня просто поражал масштаб этого корабля и особенно ангара, в который его поместили. Это было огромное помещение, в нём суетились рабочие и учёные со своей техникой. Все они исследовали наш корабль. Где-то уже оторвали обшивку, где-то испытывали на нашем металле разные виды сварки.

– Ну, как тебе? – отвлёк меня Гоззо.

Я взглянула на него радостно, мне кричать хотелось во весь голос.

– Гагарин великолепен! – отозвалась я. – А нас пустят к нему?

– Конечно, – ухмыльнулся он. – это цена нашего нахождения тут. Нам надо будет разобраться в его системах и помочь всё перевести с вашего языка. Ты сможешь? Насколько ты знаешь этот корабль? – покосился он на меня.

– А три цикла – это сколько?

– Месяц.

– Ну-у-у, – протянула я, – разберёмся как-нибудь, где наша не пропадала, – и я пошла вперёд к входу на сам корабль.

Хотя, естественно, я не знаю, как корабль технически устроен и как запускать двигатели, но Гоззо и совету знать это необязательно. Зато я неплохо разбираюсь в системах капсул, а они-то и дадут мне нужную информацию.

Нас никто не останавливал, хотя по периметру ходили охранники, явно непросто гуляя. Быстрым шагом мы преодолели расстояние до корабля, и вот я уже рядом с ним и трогаю обшивку руками. Да что уж, я готова была её расцеловать, как будто выбралась из пучин моря на землю.

Гоззо стоял рядом и не мешал мне проникаться моментом.

Я ещё минуту постояла и отошла.

– Теперь точно можем идти? – уточнил Гоззо с ухмылкой. Ничего не понимает.

– Да, пойдём.

Мы дошли до входа и направились на борт корабля. Внутри тоже суетились рабочие, изучая каждую каюту и отсек. На нас только поглядывали, но ничего не спрашивали и не мешали. Значит, нас действительно не ограничили в действиях. Прошагав по коридорам корабля, мы дошли до отсека с капсулами. Здесь уже не было всё так радужно. Всё то, что показывал капитан в самом начале, теперь предстало передо мной.

Капсулы были все отключены, кроме одной – моей. Я подёргала провода. Они не были повреждены, а это говорило лишь о том, что отключили их осознанно. Хоть тел уже и не было, и большей частью было всё отмыто, здесь сохранился дух смерти.

Я осмотрела несколько капсул. Везде одинаковая картина. Интересно, кто же это сделал.

И вот я дошла до своей капсулы. Она действительно была исписана какими-то символами. И она единственная была неповреждённая и чистая.

– Гоззо, а когда вернули эту капсулу? Ведь меня Калай и Рейко перевезли в ней на свой шаттл, – обернулась я к нему. Он внимательно наблюдал за моими действиями.

– Вернули почти сразу, когда на Быстром никто не смог разобраться. Уж не знаю, что у вас за технологии такие, – сказал он, приблизившись к ней.

– А ты тоже пытался? – посмотрела я на него.

Гоззо кивнул.

– Так что я буду твоим ассистентом, покажешь мне, что к чему?

– Это так странно, неужели в столь развитом мире не смогли сделать свои капсулы, зачем Совету надо разбираться в наших? – удивилась я, продолжая рассматривать её.

– Ну почему же, смогли. Но у нас они иные. А ваши технологии нам неведомы. Пока вас блокировали от внешнего мира, ваше развитие ушло куда дальше, чем предполагалось, поэтому знания землян очень ценны, – пояснил он и неожиданно щёлкнул меня по носу, – не зевай.

– Эй, ты чего, – возмутилась я, но он только улыбнулся в ответ и отвернулся к капсуле. Странный он какой-то.

Я тоже ещё раз посмотрела на неё и обошла с другой стороны. Присев на корточки, дотянулась пальцами до незаметной панели. Дверца должна была отодвигаться автоматически, но пока капсула была обесточена, придётся её открывать силой.

– Ого, а что это? Панель? Странно, что мы её не заметили, – пробубнил он у меня над ухом.

– Гоззо, есть какая отвёртка у тебя? Надо её подцепить, – как-то не услышав его ответ, я повернулась и почти уткнулась ему лицом в лицо и от этой неожиданности отпрянула, не удержала равновесие и упала.

– Вот блин…

– Ты чего? – спросил Гоззо, наблюдая за моими действиями.

– Это ты чего подходишь так близко, не пугай меня так, – проворчала я, – отвёртку принесёшь?

– Без понятия, что за отвёртка, – он осмотрелся и отошёл, потом быстро вернулся, – вот что нашёл. Подойдёт? – он протянул мне небольшое устройство, похожее на аналог шуруповёрта. Возможно, поможет, там как раз были плоские насадки. Я быстро села на колени и начала отковыривать панель.

– Рия, – позвал меня тихо Гоззо, – представители Совета идут сюда, прекращай ломать капсулу, если не хочешь, чтобы они увидели это.

Я покосилась на него. Откуда он это знает? Недолго думая, я спрятала местный шуруповёрт под днище, поднялась и встала рядом с Гоззо.

В этот момент на корабль действительно кто-то зашёл. Глухой гул обуви по металлу отдавался эхом по пустому кораблю. В проёме появился один из Совета с охранниками. Удивительно, как так Гоззо понял, что он сюда зашёл? Я присмотрелась, это был тот самый член Совета, который хотел нас сослать на какие-то рудники.

– О, как забавно вас встретить тут. Активно взялись за работу. Всем бы такое рвение, – он наигранно улыбался, обращаясь ко мне. Видимо, вне стен Совета можно и снизойти до нас, обычных смертных. – Меня зовут Денрих. Добро пожаловать, – протянул он мне руку.

Я переглянулась с Гоззо, но он никакой реакции не показал.

– Рия, – протянула я руку в ответ.

Рука его оказалось сухой и шершавой. В какой-то момент он сжал мою ладонь сильнее, чем надо, но вида я не подала, и он отпустил её.

– Ну что же, замечательно. Всю жизнь хотел познакомиться с землянами. Будем считать это моей маленькой слабостью.

Я внимательно его слушала, Гоззо стоял как вкопанный, два охранника тоже не подавали признаков жизни.

– Рия, я хочу вам показать кое-что. Давайте пройдёмся, – он предложил свой локоть в ожидании меня. Я ещё раз глянула на Гоззо, но он был будто в трансе. Денрих ждал меня, и я всё же взяла его за локоток, и мы не спеша направились к выходу. Напряжение было ужасным, но деваться было некуда.

И только мы вышли с моего корабля, как шлюзовой отсек превратился в каменистую пустыню. Мы были на какой-то планете, которая была покрыта потрескавшейся землёй и грудами камней.

Я глянула на Денриха, он улыбался. Зло так, что мурашки побежали по телу.

– Где мы? – спросила я у него.

– Это мой дом. Моя планета. Посмотри, какая она сейчас. Безжизненная, убитая, – он поднял руку и взмахнул ею, после чего всё исказилось и начало меняться. Стали вырастать деревья, трава, появились птицы в небе. Я с удивлением смотрела на все эти метаморфозы.

– А вот такой она была прежде, – отозвался Денрих.

– Прежде? – уточнила я и пожалела. В его глазах вспыхнула ярость.

– До того, пока Галейма не уничтожила планету, – образы сменились опять, но уже кровавым полем битвы, – я был совсем маленьким, когда это произошло. Пришли дети Галеймы и убили почти всех… – голос Денриха исчез на фоне криков и боли умирающих.

И я увидела их со спины. Четверо. Их было четверо, они шли и уничтожали всех на своём пути, от убитых и раненых к ним тянулись потоки энергии, будто души втягивались в них. Я же стояла как вкопанная, боясь пошевелиться. В этот момент один из всадников остановился, поднял голову к небу, будто принюхивался, и как в замедленной съёмке стал оборачиваться. Не узнать его было сложно, комок зажался у меня в груди. Из меня начала выходить такая же энергия, как из убитых, и потоком направилась к нему. А он стоял, смотрел на меня и ухмылялся, и только одними губами произнёс: «Скоро встретимся». Это был Белояр. И как только моя энергия притянулась к нему, в глазах потемнело, и я отключилась.

Глава 17

Тысячи голосов погибших душ звучали эхом в моей голове, взывая к небесам с просьбой их упокоить и освободить от всей той боли, что принесла им Галейма. Они кричали, плакали и раздирали мой разум. Хотелось выть белугой вместе с ними, спасти их, освободить, но как это сделать, я не понимала. Рядом со мной отчётливо разобрала голос Калая и прислушалась. …Приди в себя… Ты справишься… Рия… Не выдавай себя Совету, иначе погибнешь…Почувствовала, как кто-то яростно трясёт меня за плечи. – Рия, Рия, очнись, – требовал Гоззо. В его голосе не было волнения, только холодная сталь непробиваемого бойца, умеющего скрывать свои эмоции. Пришлось открыть глаза и посмотреть на него. Как бы мне тяжело сейчас ни было, я прислушалась к голосу и сделала невозмутимое лицо, будто и не валялась беспомощно на полу. – Ой, не тряси меня так, – стала отпихивать Гоззо от себя. Но, несмотря на мой протест, он помог мне подняться. Денрих продолжал оставаться рядом и наблюдал свысока за моими действиями. Как только я выпрямилась, старик полез с расспросами. – Что ты видела? – Я видела вашу погибшую планету. Хотели меня так напугать? Не переживайте, у вас это получилось. Ко всему голова теперь болит. Цитрамона-то по-любому не держите, – даже не пытаясь упираться, ответила я, отряхивая штаны от вековой пыли и грязи из видения. А перед глазами до сих пор стояли эти четверо. Белояр… Не может же он и правда так жить долго? – И всё? – прищурил он глаза. – А что-то было ещё? – округлила я глаза, включила дурочку и непонимающе уставилась на советника. – Наша связь оборвалась в момент перехода из веков. Я полагаю, что в воспоминании ты осталась дольше, чем надо, – хмуро пояснил он, но, похоже, доказать это не хотел или не мог. Но взгляд его говорил красноречивее слов. По принципу – я знаю, что ты знаешь. А я всё равно молчала. – Идём, – отдал он приказ охране и направился к выходу из ангара. Только хотела выдохнуть, как Денрих добавил, даже не оборачиваясь, после чего пошёл к выходу: – Гоззо, её испытания начинаются сейчас. Отведи девушку в зал. Мы переглянулись с Гоззо в который раз. – Что это значит? Почему сейчас? – тихо спросила я. – Похоже, он что-то подозревает, – ответил он мне, пожав плечами. – Надо идти, ждать не будут. Силой приволокут тебя, и я не смогу помочь. – А как же капсула? – мне совсем не хотелось уходить отсюда, ведь это величайшая возможность получить многие ответы. – Уже завтра посмотрим. Пойдём, – и Гоззо двинулся вслед за советником. Я дотронулась до обшивки и тяжело вздохнула. Ладно. Завтра так завтра. Завтра… Но кто же знал, что это несчастное завтра наступит так нескоро. Только мысль о поиске других людей помогала мне выживать всю последнюю неделю, с тех пор как мы с Гоззо попали на станцию. Хотелось выть от адской боли, которую мне причиняли во время всех этих тестов и испытаний. Я проклинала тот день, когда вообще проснулась в этом новом, но диком и жестоком для меня мире. Самое ужасное, что я не понимала, что со мной делают. В первый день Гоззо привёл меня в зал, где нас уже ждали эти лабораторные изверги. Сам зал был самым обычным помещением медотсека, где стояли разные склянки, банки, суетились работники в «белых халатах» разных рас. Никто из них не посчитал даже необходимостью представиться или хоть как-то познакомиться. Все их действия заключались в указании места, куда мне встать, куда лечь… Они подключали множество приборов и не считали важным вообще говорить со мной. Больше всего их интересовал знак на руке и моя мозговая деятельность. Они вкалывали что-то в вены, особо не церемонясь это делать аккуратно, отчего мои руки покрылись жуткими синяками, расползавшимися по коже. Как только жидкость проникала в кровь, моё сердце начинало бешено стучать, и я погружалась в странные сны. Они не запоминались, только отрывки оставались в сознании, но какой-либо информации не несли. Но каждый такой сон пробуждал НЕЧТО во мне. В глубине просыпалась та сама сила, которую показал Белояр. Контролировать её было тяжело. Она эхом отливалась в знаке на руке, сдавая меня. Я сдерживалась как могла. А на самом деле хотелось одним движением руки поглотить их души. Это уже пугало. После того как меня приводили в чувство – долго допрашивали, пытаясь выяснить, что видела, что почувствовала, как отреагировала на определённые ситуации во снах. Только я прекрасно понимала: если говорить правду, долго не проживу. И вот после таких испытаний меня будто выворачивали наизнанку, забирая всю энергию. Из зала я выходила, опираясь об стену, не ощущая уже разницы между снами и реальностью. У входа всегда ждал Гоззо. Видя моё состояние, он подхватывал меня на руки, как тряпичную куклу, и уносил в комнату. Что происходило в комнате, помню смутно. Гоззо прямо в одежде сажал меня под душ и под прохладной водой пытался привести хоть в какое-то чувство. Я с ним даже не спорила. Когда мой взгляд становился более осознанным, он оставлял меня одну и ждал под дверью, пока я не сделаю все необходимые дела и не переоденусь в сухую одежду, выданную советом. Рубашка и штаны были песочного цвета, отчего моё лицо казалось ещё бледнее. В ночном бреду слышала, как он говорил с ребятами с «Сергуни». О чём-то он докладывал рейнаргу, часто советовался с Доком о моём состоянии. В какой-то раз слышала Калая, но, кроме того, что общались они на повышенных тонах, больше ничего не запомнилось. Утром Гоззо поднимал меня, пытался накормить, но после неуспешных попыток оставлял эту затею и отправлял опять в зал. Не знаю, как долго бы это продолжалось, но в последнюю ночь я очнулась – в прямом смысле этого слова. Ощущение было, словно я долго бродила в тумане, и вот, наконец, он растаял, и мой разум нашёл выход. Слабый свет от ночника не давал совсем увязнуть в темноте. Оказалось, что сидела я на полу в ногах у Гоззо и облокотившись об него спиной. Сам же он сидел у стены и крепко меня обхватывал руками, не давая шанса даже пошевелиться. Я попыталась разжать его руки, но безуспешно, он никак не реагировал. Повернув к нему голову, краем глаза увидела, что он не спит. Его глаза открыты и отсвечивают голубым. Смотрел он в одну точку, и его губы что-то быстро и беззвучно шептали. Стало очень жутко. Я попыталась раскачать и ослабить его захват, только всё безрезультатно. – Гоззо, – позвала я его, но он никак не среагировал. – Гоззо, отпусти меня. В этот момент я почувствовала, как он примкнул губами к моей шее, к тому месту, где нас объединили с Калаем. Мурашки побежали по всему телу, что я непроизвольно выгнулась от него и услышала только одно. – Спи… Он опять прикоснулся губами к моей шее, и тёплая чёрная жидкость обильно стала вытекать из его рта прямо на меня и стекать на пол. – Ой, ужас, что это такое? – в ужасе возопила я, смотря на чёрные лужи. Неожиданно руки Гоззо разомкнулись, моё тело онемело и упало, как камень на пол в эту жижу.

С ужасом вскочила… с кровати. Осмотрелась. Горел дневной свет, у стены не было никаких луж. Пощупав затылок, тоже ничего сверхъестественного не обнаружила. Гоззо в комнате не было. Что за ужас мне приснился? Как бы с этими тестами не тронуться головой. Но один факт оставался неоспоримым: я пришла в себя.

Первым делом я пошла в душ. Всё же купание под холодной водой без душистого мыла не делало меня чистой. Не знаю, сколько дней Гоззо протаскал меня, пока я прикидывалась бревном, но запах уже был ужасающий, под глазами синяки, волосы слиплись, да и в целом после этой жижи из сна хотелось поскорее умыться. И какая разница, что она всего лишь мне приснилась.

Оперативно приняв душ, я облачилась в новый тюремный костюм, благо их здесь выдали с запасом, и вышла в комнату, вытирая волосы. Тут как раз вернулся Гоззо. Мы встретились взглядами, и я непроизвольно дотронулась до затылка. Но он не заметил моего напряжения, и лишь радостно улыбнулся.

– Рия, привет. Здорово, что ты пришла в себя, как самочувствие? А то страшно на тебя смотреть было все эти дни.

– Я… хорошо вроде бы. А ты где был?

– Меня вызвали на допрос, – кратко пояснил он, зевая, отошёл к кровати и начал стягивать с себя футболку, оголяя свой рельефный торс.

Я округлила глаза.

– Что? – спросил он. – Я не спал уже сутки с этим допросом. Так что я жутко хочу отдохнуть, поговорим позже. И кровать моя в этот раз, – скинул обувь, он в одних штанах улёгся, зарывшись в одеяло и отвернувшись от меня.

Нет, так дело не пойдёт. Я только в себя пришла, неизвестно, сколько времени прошло, а он дрыхнуть вздумал. Обогнув кровать, уселась на корточки напротив парня и стала наглейшим образом сверлить его взглядом. Он же притворялся спящим и всячески делал вид, что меня нет.

– Так тебя долго не было? – не выдержала я.

Он высунул нос и глубоко вздохнул.

– Да, как привёл тебя с тестов, так и вызвали сразу к советникам.

– И ты вот только сейчас пришёл? В перерывах не заходил сюда?

– Рия, чего ты пристала? – красноречиво взглянул он. – Сюда кто-то приходил, пока меня не было?

Я качнула головой. Значит ли, что это был такой жуткий сон? Гоззо отпирается, и вполне логично. Но подтвердить его слова я не могу никак.

– А чего хотели от тебя на допросе?

– Пытались разузнать информацию. О тебе, твоём состоянии, о данных с корабля. Время-то идёт, а от тебя ничего не добиться по Галейме. Она всё не активируется, хотя предпосылки есть. Вот уже и за меня взялись.

Я напряглась. Ведь, правда, внутри что-то всеми силами сдерживает эту энергию и мощь. Боюсь даже представить, что будет, если они добьются своего, и это вырвется наружу. Как долго я ещё выдержу? Теряем время. Бежать надо с этой станции! Но как?

– Ты чего задумалась?

– Я? Ничего, – я покосилась на него. – Это ты чего? Дрыхнуть вздумал? У нас капсула с данными простаивает. Собирайся, пойдём.

– Не, сейчас же ночная вахта. Нам только завтра тебя вести в зал. Так что я спать, – накрылся он одеялом.

– Эй, вставай. Иначе опять меня заберут, и я овощем буду после их процедур, – начала я его распихивать и стягивать одеяло. Оно не поддавалось. Встала и потянула со всей своей силы на себя. В один миг я даже не поняла, как так получилось, но он схватил меня за запястья и одним рывком затащил на кровать, перекинул через себя – так, что я плюхнулась спиной на подушки, и оказался сверху. Я опешила, а он с наглой ухмылкой смотрел на меня, прижимая руки к кровати.

– Ты забавная, – сказал он, поправляя мои взъерошенные влажные волосы, я же рефлекторно отвернула голову, но он будто и не заметил, – столько энергии в тебе, неделю в чувство было не привести, а теперь рвёшься к капсулам.

– Да, и чем раньше мы пойдём, тем лучше. Но это будет зависеть от того, как быстро ты слезешь с меня, – со всей серьёзностью и без смеха ответила я, ведь наше неудобное положение ужасно смущало меня.

Он рывком спрыгнул с кровати и отправился одеваться, как будто ничего не произошло. Я тоже быстро вскочила и пошла к двери. Ещё чего ждать его! Но когда я вышла в коридор, меня остановили охранники.

– Без сопровождающего нельзя, – было сказано мне.

Я сложила руки на груди. Меня будто преступницу здесь держат, и что больше всего раздражало, без Гоззо я никуда не могу пойти. Сзади стукнула дверь, и он вышел.

– Идём? – дотронулся он до моего плеча. Вот уж точно говорят «вспомни… вот и оно».

– После вас, – официально пропустила его, раз он тут за старшего.

Мы молча добрались до корабля. Как и в первый раз, нам никто не мешал, и я сразу направилась к капсуле. Всё осталось на месте, и даже шуруповёрт никто не заметил, который я припрятала. Это радует.

– Так, Гоззо. Стой на шухере, – отдала я ему указания и уселась за моё детище отдирать панель с днища.

– На каком шухере? – переспросил он серьёзно, и я выглянула из-за капсулы, посмотреть на его лицо.

– Стой на шухере, значит – следи, чтобы никто не зашёл. Как кто пойдёт, говори: «Шухер»… – но подумав, я добавила: – Хотя просто скажи, что кто-то идёт, как в тот раз. Ладно? Не хочу, чтобы видели, что я делаю. Надеюсь, камер здесь нет…

– Камер точно нет, я проверил, – сказал Гоззо, подойдя к двери.

– Ну и отлично, – отозвалась я и занялась панелью.

Минут через десять я всё же смогла это сделать, и моему взору предстало то, что поможет разобраться с вопросами о земных кораблях. Ну, по крайней мере, надеюсь на это. Я аккуратно вытащила плату из пазов, и, расстегнув робу, запихала её к себе за пазуху. Благо она была небольшая и помещалась на ладонь, поэтому и спрятать было просто.

Гоззо уныло стоял, облокотившись о косяк дверного проёма, и караулил коридор. Я поднялась тихонько, подошла к нему и тоже выглянула.

– Всё спокойно? – уточнила я.

– Ага. Ты всё? Смогла сама или помочь чем?

– Я справилась. Мне нужен паяльник, провода и по мелочи инструменты. Типа плоскогубцев, отвёрток и так далее. Сможешь достать?

Он удивлённо на меня посмотрел.

– Из того, что ты сказала, я опять половины слов не понял. Но дай мне немного времени, я поищу всякие инструменты, – он отошёл от косяка, – тебе сюда это принести или в комнату?

– Пока в комнату. Только не попадайся никому. Меньше знают, крепче спят. А сейчас пойдём, здесь делать на данный момент больше нечего.

И мы двинулись с корабля. Я уже не планировала возвращаться к нему, и от этого стало грустно. Гоззо, конечно, этого не знал. Да и у меня-то дальнейшего плана не было, кроме как, подговорить Гоззо к побегу, когда я добуду данные.

– Смотри, что достал. Это подойдёт? – он водрузил перед мной целый ящик местного инвентаря. Я порылась, выуживая мне всё необходимое и выкладывая на стол.

– Ты электромонтажника, что ли, ограбил? – уточнила, крутя в руках нечто похожее на паяльник, но не стала дожидаться ответа. – Супер, правда. Спасибо!

– Да мелочи… – отмахнулся он и направился спать. Но я же неугомонная, вопрос жизни и смерти.

– Гоззо, – начала я издалека. – Если я тебе скажу, что мы можем найти третий корабль землян…

– Что? – его лицо надо было видеть.

– Да. Ты не ослышался. Но мне нужна твоя помощь. Нам надо устроить побег. Иначе наши знания нам ничем не помогут, если меня умучают тут до смерти, – я замолчала, ожидая его реакции.

Он сидел молча.

– Гоззо, ну что? – вопросительно посмотрела я на него. – Ты мне поможешь, или как?

– Правильно ли я понимаю, что помогая тебе, я могу потерять работу, меня посадят за измену совету и есть риск погибнуть? – он смотрел на меня с интересом, будто я несу какую-то чушь. – А план действий у тебя есть?

Я выдохнула. Он точно поможет мне.

– В общих чертах только, осталось продумать детали. Поможешь?

– Конечно, говори, что надо…

Всю ночь мы просидели, продумывая наш побег. И, несмотря на весь скептицизм Гоззо, было решено, что лучшее время для этого наступит через восемь дней, когда к Совету прибывают корабли торговцев. Как объяснил мне Гоззо, они летают по всем планетам и станциям для торговли разнообразными товарами, и, несмотря на закрытость Совета, их всегда здесь ждут – пополнить некоторые запасы продовольствия или для хозяйственных нужд.

План Совета составим, расписание караульных мы знали. Шаттлы и «разведчики» всегда были в отсеке прилёта. Планировалось, что мы затеряемся среди торговцев и смоемся на любом из кораблей. Потом предупредим «Быстрого», чтобы подобрали нас на просторах космоса. Раньше нельзя было бы, ведь, возможно, наши каналы прослушивал совет. И вариант, что «Сергуни» нас не подберёт или сдаст обратно, мною даже не рассматривался.

– Рия, я разделяю твоё рвение сбежать, но рейнарг нас может сдать, как беглых и опасных преступников. Он не будет подставлять всю команду из-за Галеймы. Весь флот в этом случае пойдёт против них, как пособников беглецов. Ты же понимаешь это? – пытался вразумить меня Гоззо.

– Я понимаю, но попробовать стоит. Это лучше, чем терять себя здесь. Будем честны перед собой. Нас убьют при первой активации Галеймы. Так какая разница, где погибать? А так мы хоть попытаемся.

Боец лишь вздыхал на мои аргументы.

В итоге, проговорив все детали и возможные риски до конца, мы, наконец, улеглись спать.

После того как я достала плату, и мы продумали план побега, дни потянулись мучительно долго. Особенно когда меня таскали в этот зал испытаний. Но после того ужасного сна с Гоззо больше ничего не происходило, разве что я отсыпалась у них и теряла драгоценное время на реанимацию платы. Не странно ли всё же? Такие перемены состояния. Тогда я еле сдерживала силу внутри, а сейчас её будто и не было… По моей просьбе Гоззо рисовал схему совета со всеми закоулками. Отнёсся он к этому скептически, но взялся за дело с энтузиазмом, всё равно здесь больше заняться было нечем, пока я дрыхла в зале. По окончании дня я изучала его пометки, расспрашивала о том, что мне было неясно, и переносила схему в коммуникатор. Вечерами я сидела в наушниках, слушая песни, и пыталась подключить плату к коммуникатору, периодически нецензурно выражаясь по-русски, отчего Гоззо косился на меня. Хорошо, что не понимает. И каждый раз, доставая плеер, я вспоминала Калая, и мне становилось грустно. Мысли тянули меня к нему и отвлекали от дел. Пару раз я слышала его, когда Гоззо общался с кораблём, докладывая обстановку. Но пообщаться с Калаем не удавалось, и во многом мешал в этом сам Гоззо, под разными предлогами, не давая мне его коммуникатор. И вот, в очередной раз аккуратно подводя дорожки проводов от коммуникатора к падам моей платы, я услышала, как Гоззо, уйдя в ванную, начал общаться с капитаном. Прислушалась, но ничего нового не услышала. Говорили про моё состояние, проявилось ли что-то от Галеймы, много ли меня мучат… О побеге, как и договорились, Гоззо промолчал. Я взглянула с грустью на отметину на ладони и продолжила работать с платой. Соединив всё и спаяв провода, я взяла коммуникатор в руки. Хоть бы получилось! Зажмурив глаза, мысленно взмолилась об удаче. Вернувшись обратно к прибору, я начала прощупывать на сенсоре систему, проверяя каждый файл, запрятанный в недрах платы. Вот сама основа, вот схемы капсул… я одновременно всё копировала и сохраняла в отдельном разделе. Всё равно, даже если из местных кто взломает, то не поймёт русский. Ну, кроме Макса, конечно, но всё же я надеялась, что мы с ним не встретимся больше. Продолжив смотреть, я, наконец, нашла бортовые журналы. То самое, что мы добавили в систему капсул на всякий случай ещё на Земле, и то, что сейчас так пригодится. Да! Ура, я нашла! Аж прыгать захотелось от волнения, но я сдержала эмоциональный порыв и продолжила смотреть дальше. Файл оказался закодирован. И это неудивительно. Ведь даже если кто и нашёл бы, то знать о журнале ничего не должны были. Кодировками занималась Викки, это был её конёк. Сделав пару попыток обхода, я поняла, что упираюсь в стену. Ну что же, придётся поковыряться основательно. Я скопировала все данные в коммуникатор. Плата мне уже была не нужна. Аккуратно отсоединив все провода, я спрятала её под столом и занялась данными. В этот момент вышел из душа Гоззо, и я засомневалась – говорить ли ему о том, что мне удалось отыскать. Но он так прытко подошёл ко мне, что только дурак не поймёт, что я уже куда-то дела плату и копаюсь в файлах. – Получилось? – заглянул он мне за плечо и охнул в восторге. – Получилось! Рассказывай, что это? – и он пододвинул свободный стул. Я немного опешила от такой реакции. Может, ему тоже не терпелось всё же улететь отсюда и найти корабль землян, а это был наш шанс. – Пока не радуйся раньше времени. Файлы закодированы. Но в любом случае мне надо ещё время. – Ладно, не буду мешать тогда.