Рой. На осколках предательства

На кухне достаю маленькую фарфоровую миску с нарисованной рыбкой на дне, насыпаю хрустящий корм, наливаю воды – немного, чтобы не расплескать. Рыжик, едва дождавшись, зарывается мордочкой в еду. Тихо урчит от удовольствия, и звук этот – как музыка. Такая домашняя, теплая, простая. Он ест смешно – с полной самоотдачей, будто миска с кормом – это его личная миссия на сегодня.

Сажусь рядом на табурет, поджав ноги, обняв себя за колени. И смотрю на него, как он ест. Его хвост иногда подергивается, усы шевелятся, он сосредоточен на своём ужине так, как будто больше в этом мире ничего не существует. Мир сужается до теплой кухни, до этого комочка рыжего счастья, и на несколько мгновений становится легче дышать.

И вдруг вспоминаю. С той ясностью, что пробирает до мурашек.

Шум, лай, я кричу, зажимаю Рыжика в куртке, прижимаю к себе. И затем Рой – появляется откуда-то из ниоткуда. Мотор мотоцикла – низкий, мощный рёв. Шум в ушах от собственного крика. Рывок – и я уже прижимаюсь к нему. Даже сейчас как будто почувствовала тот же легкий аромат бергамота. Чистый, терпкий, как весна после дождя.

Да блин! Какого лешего он снова врезается в мои мысли, пока я просто любуюсь своим Рыжиком. Маленький комочек счастья уже закончил кушать, теперь сидит возле миски, чинно вылизывает лапку, а потом аккуратно трёт носик, щурясь от удовольствия. Я улыбаюсь. Этот маленький пушистый дурёныш будто шов на ране, временное облегчение от всего того, что происходит в моей голове. Встаю с табурета, вытягиваюсь, хрустя спиной, и тру виски ладонями, будто пытаюсь физически выжать из себя все эти ненужные мысли.

– Всё, хватит, – бормочу себе. – Стоп.

Отгоняю их, встряхиваю головой, будто вода в ушах. Как сон. Ошибочный. Ненужный. Просто устала. Просто нервы.

Но всё напрасно. Он – снова тут. Власов. Перед глазами – весь усыпанный кофе, с удивлённо-гневным выражением лица. Его чёрная футболка испачкана, густые волосы чуть растрёпаны. Я тогда даже не обратила внимания, как напряглись его скулы, когда я в него запустила пачкой кофе. И как он всё это терпел, хотя мог вспылить и сорваться в ответ.

Сердце делает глупый скачок, будто хочу оправдаться. Что за фигня?

«Капец», – шепчу себе под нос. – «Он точно подумал, что я чокнутая».

И тут стыд медленно подбирается изнутри, лезет по горлу, щиплет изнутри глаза. Представляю, как это выглядело со стороны – девчонка с красными глазами, сорвавшаяся на крик, швыряющаяся пачками кофе. Да, выглядело… не лучшим образом. Особенно перед тем, кто… кто так внезапно влез в мою жизнь.

Но прежде чем я успеваю окончательно погрузиться в неловкие переживания, новым воспоминанием нахлынуло сообщение от Олега. Мгновенно сжимается в солнечном сплетении – ощущение, будто кто-то кулаком ударил. А потом по телу проходит горячая волна, как ток, жгущая, мерзкая.

Его голос в голове: «… хочу быть уверен, что он мой…»

Кулаки сжимаются сами собой.

Пожалуйста, кто-нибудь, остановите эту безжалостную мясорубку мыслей. Этот поток бреда, боли и обиды. Почему это всё не заканчивается?

Смотрю на Рыжика. Он уже устроился клубочком на табурете, где я только что сидела. И как будто почувствовал, что я смотрю на него, приоткрывает один глаз и тянется ко мне лапкой.

– Всё, малыш, спать. Мы с тобой оба устали. – Поднимаю его на руки, прижимаю к груди.

Его тёплое тельце, тихое урчание – как маленький моторчик спокойствия. Такой родной, доверчивый. Беру Рыжика с собой – сегодня он точно будет спать со мной. Мне нужно, чтобы кто-то был рядом. Кто-то, кто просто дышит и не разбивает тебе сердце.

Глава 12

Ева

– Ева, просыпайся… Ева, солнце моё… – доносится знакомый мамин голос где-то совсем рядом, слишком ласковый для шести утра.

Я не открываю глаз, просто ворочаюсь и натягиваю одеяло выше, к носу. Рыжик, свернувшийся клубком у меня в ногах, тихонько фыркает. Он-то, в отличие от меня, не собирается вставать.

– Ма-аам… ну чего ты… – голос у меня хриплый, сонный. Потягиваюсь, зеваю и с трудом выдавливаю: – Всё хорошо. Я сейчас сама встану. Будильник вот-вот зазвенит. Честно.

Но в ответ – не будильник, а мягкий, но настойчивый жест. Мама стягивает с меня одеяло и, не переставая, говорит:

– Да не рано это, Ев. Ты, вообще-то, уже должна быть на ногах. Я просто с ночной только пришла, на работе задержалась. И если ты в универ – тебе давно пора. Смотри в окно, уже солнце на полквартиры.

Я, наконец, приоткрываю один глаз. Потом второй. Утро. Яркое, слишком яркое для "ещё рано".

– Подожди… – сажусь на кровати, оглядываюсь. – Чего? Сколько времени?..

И тут понимаю. Ни звука. Ни вибрации. Телефон – мёртвая тишина.

На тумбочке его нет, нахожу его в складках одеяла. Хватаю его – экран чёрный. Нажимаю кнопку – ничего. Пусто.

– Нет-нет-нет… только не это… – шепчу, в панике вставая с кровати. – Мам, я проспала! У меня первая пара! Ох чёрт, я проспала…

– Спокойно, ты дыши сначала, а потом паникуй, – мама всё также спокойно говорит присаживаясь на край кровати. Улыбается, но с участием, не издевается. – Что с телефоном?

– Вырубился. Наверное, сдох ночью. – Хватаю зарядку и подключаю, молюсь, чтобы он хоть немного ожил. – Я же вчера просто… Олега убирала …– вздыхаю и сажусь обратно на кровать, вспоминая.

Наверное, так и уснула. Прямо с телефоном в руке.Как только пристроила Рыжика и вымыла лицо, села в кровати с телефоном в руках. Устала до невозможности, но сна – ни в одном глазу. Удаляла фото. Все. С Олегом. И каждое касание экрана – как ножом по сердцу. Но надо. Надо вычистить. А потом мысли снова повалили, как лавина – обо всём, обо всех, обо мне самой. Включила сериал, чтобы отвлечься. Просто посмотреть, расслабиться. – Мам, ты не представляешь… – бурчу, вцепившись в одеяло, – я ведь реально пыталась лечь пораньше… ну, почти. Просто мозг мой решил устроить кинотеатр до утра наверное.

– Представляю, – мама садится рядом, берёт меня за плечи и обнимает. Её волосы пахнут чем-то свежим, аптечным и кофе. – Я вообще-то тоже когда-то была в твоём возрасте. И тоже не спала ночами из-за… – И замолкает на секунду. Наверное хотела сказать “из-за твоего отца, который просто исчез бесследно, когда узнал, что скоро станет папой”. Но лишь поджимает губы. И переводит тему. – А что там с Олегом? Куда ты его убирала?

– Ой! Куда подальше… Я потом все расскажу.

Морщусь и снова смотрю на телефон. Он наконец включается, экран яркий и… приветливо-пустой. Ни будильника, ни заряда. Ноль процентов. Великолепно.

Мама встаёт и кидает через плечо:

– Давай, моя звёздочка, собирайся. Я тебе сделаю кофе в дорогу, ладно?

– Нет, мам, не надо кофе! Я уже бегу! – выкрикиваю, почти срывая голос, и вскакиваю с кровати как ошпаренная. Отвлеклась на разговор с мамой, как будто и не спешу никуда.

Мама из кухни в ответ только смеётся:

– А говоришь – не проснулась…

В панике хватаю джинсы с кресла, натягиваю их на ходу, одной рукой запихивая ногу, второй – пытаясь расчесать волосы пальцами. Умываться – экспресс-режим: холодная вода по лицу, зубная щётка – в темпе марафона. Рыжик сидит у двери и внимательно наблюдает, как я бегаю по комнате, сжимая в руках то зарядку, то наушники, то ключи.

Телефон за эти пару минут зарядился на целых четыре процента. Ну и ладно. Главное – жив. Кидаю его в сумку, даже не проверив, есть ли интернет. Разбираться буду потом, если препод вообще пустит.

– Где… где тетрадь?! – бурчу себе под нос, опрокидывая стопку книг на столе. – Вот она! Господи, спасибо…

Засовываю всё в сумку, хватаю ветровку, обувь – на ходу. Один кроссовок завязываю уже на площадке. Адреналин в крови подскакивает, как на американских горках. Лечу по лестнице, обгоняя соседку с третьего.

На улице прохладно хоть и довольно солнечно для семи тридцати. В голове только одно: не опоздать.

У нас сейчас "История правовых систем экономики". Предмет как предмет, не самый сложный, не самый нужный. Но препод – Буркан. Его так все и зовут, потому что бурчит постоянно. Ну и фамилия-то вроде как Бурканов, но после его фразы: "Опоздавшие проходят только по билетам в музей, а не в мой кабинет!" – прозвище прилипло намертво.

Он, кстати, и сам похож на музейного экспоната – строгий, хмурый, в твидовом пиджаке и с брезгливым выражением лица, как будто он каждый день нюхает что-то испорченное.

А я лечу, как пуля, потому что знаю: опоздаю хоть на минуту – считай, зря проснулась. Универ уже в поле зрения, синие окна блестят в утреннем солнце. Толпа студентов у ворот, кто-то с кофе, кто-то с глазами-щёлками, кто-то в наушниках.

И я уже почти готовая плыть с толпой по течению, уже почти выдыхаю…

Как вдруг замираю.

У ворот, облокотившись на столб, в своей синей толстовке, с тем самым взглядом из разряда "мы ещё не договорили", стоит Олег.

Телефон в моей сумке пиликает напоминая что уже умирает … снова… Но громче него стучит мое сердце, которое только что било тревогу по поводу лекции, вдруг сбивается с ритма по совсем другой причине.

Глава 13

Ева

Подтягиваю рюкзак на плече повыше, опускаю голову, стараюсь влиться в поток студентов – незаметно, как капля в реке.Делаю вид, что не замечаю своего парня. Просто смотрю мимо, будто его и нет. Олег – всего лишь силуэт на фоне университетских ворот, фигура из прошлого, которого не должно быть в настоящем. Блин. Бывший парень. Да, надо бы уже привыкнуть к этому слову.

– Ева, стой!Но голос всё равно догоняет:

Разворачиваюсь резко. Стою, скрестив руки на груди, словно ставлю между нами невидимую стену. Олег приближается, чуть склонив голову, как будто не понимает, в чём проблема. Улыбка скользкая, дерзкая. Он в своем синем батнике. На скулах играет лёгкая тень от щетины, которая меня всегда бесила, а сейчас все равно побрился он или нет.Замираю. Не потому что хочу. Потому что он слишком громко. Потому что слишком уверенно идёт следом, и понимаю – не отстанет.

– Ты чего? Игноришь меня, что ли? – его голос звучит чуть громче, чем нужно. Останавливается в шаге от меня – Моё сообщение прослушала, но ничего так и не ответила.

Затем вдруг делает шаг ближе и, словно ничего не было, тянется ко мне. Хочет ухватить за талию, как раньше – привычным движением, уверенно, как будто моё тело – его территория. Я отшатываюсь. Отступаю назад на шаг. Его рука зависает в воздухе.Молчу. Просто смотрю в сторону, куда-то мимо него. Он ждёт. Смотрит на меня, нагло, будто это я ему что-то должна.

– Непонял? – Хмурится.

– Это я не поняла, что ты вообще здесь делаешь? – громко выкрикиваю.

Олег мотает головой с недоверчивым смешком. Улыбка скатывается в раздражение.

– Я хочу этого ребёнка.– МалАя, вот ты меня сейчас реально бесишь. – Его голос хрипнет, челюсть чуть сжимается. – Ты ж прослушала сообщение. Я… Он делает паузу, будто думает, что сейчас прозвучит что-то великое.

От этих слов меня передергивает. Как будто кто-то вылил ведро льда под кожу. На секунду даже дыхание сбивается. Если бы это было первое, что услышала в ответ на “я жду от тебя ребенка”, тогда была бы самой счастливой. Но сейчас меня тошнит от них. Тем более, что ребенка никакого нет.

– Мне плевать, что ты хочешь! – выпаливает голос раньше меня самой. – Держись от меня подальше. Видеть тебя больше не хочу.

Он замолкает. Моргает. И, кажется, впервые за всё это время по-настоящему не понимает, что делать дальше.

– Детка, это наверное гормоны. давай перестань ломаться, и поехали к маме моей. Ты своей кстати уже сказала про бэбика?

– Олег ты больной? Какой бэбик? У тебя что со слухом проблемы? Так я повторю громче. Держись от меня подальше. Видеть тебя больше не хочу.

Некоторые студенты проходя мимо поглядываю в мою сторону. Наверное вышло слишком громко. В глазах бывшего удивление. Явно не ожидал таких слов от меня. Но это всего не секунду. В следующую его глаза вспыхивают от злости. Он резко делает шаг ко мне и хватает меня под локоть.

– Слышь, ты это сейчас так пошутила? Не надо со мной так девочка? Я тебе не сопливый пацан, который будет играть с тобой в кошки мышки. Еще вчера ты плакала в трубку, что любишь…

– Плакала! Дурой была! – срываюсь. – Но, слава богу, теперь хоть знаю твоё истинное лицо!

Резко вырываю руку и толкаю его в грудь. Он отшатывается на шаг, но быстро выпрямляется. Отворачиваюсь от него, резко, будто смахиваю его присутствие с плеч. И просто иду прочь, не оборачиваясь, с каждым шагом будто сбрасывая с себя его хватку, его запах, его голос.

Но не успеваю пройти и нескольких шагов, Олег обходит меня и становится прямо передо мной. Высокий, с мрачным выражением на лице, расправив плечи, как перед дракой. Толпа студентов вокруг мелькает, кто-то идёт, кто-то смеётся неподалёку, но всё будто в тумане. Этот момент – как в капсуле. Только он и я.

– С хера ты решила, что можешь так со мной поступать? – процедил сквозь зубы. Его взгляд скользит по моему лицу, с нажимом, с больной ревностью. – Или ты залетела от другого, и вот он – объявился, папаша, да? Переключилась на него?

Он делает шаг ближе, а я отступаю, чувствуя, как дрожь поднимается от пяток.

– Уйди с дороги, придурок! – рычу, пытаясь пройти мимо, но не тут-то было.

Его рука резко вцепляется в моё запястье, как клещи. Он дёргает меня на себя, заглядывает в глаза. Затем просто идет и тянет меня за собой. Я спотыкаюсь, едва не теряя равновесие. Тротуар под ногами плывёт. Этот мудак идет слишком быстро.

– Сейчас я покажу тебе своё истинное лицо! – сквозь зубы цедит он.

– Отпусти меня, Олег! – пытаюсь освободиться, дергаю рукой, но он только сжимает сильнее. – Куда ты меня тащишь?!

Он молчит. Тащит меня за собой по тротуару, В противоположную от универа сторону. Кто-то из студентов оборачивается, кто-то просто бросает мимолётный взгляд, но никто не вмешивается. Как будто мы – всего лишь очередная парочка в ссоре.

Упираюсь, бью изо всех сил ладошкой по его плечу.

– Слышишь?! Я не хочу никуда идти с тобой! – кричу ему, но он даже не реагирует. Только сжимает руку крепче.

Мне страшно. Не из-за того, куда он меня тащит. А потому что я впервые увидела в его глазах что-то, что уже не похоже на любовь. Даже не на обиду. А на холодную, ядовитую жажду контроля.

Неожиданно за спиной раздаётся рев мотора – глухой, рвущий пространство, будто гроза срывается прямо на городскую улицу. Я оборачиваюсь на звук, и сердце делает кульбит. В нашу сторону несется мотоцикл, стремительно приближаясь по тротуару. Блики солнца отражаются на красном глянце бака, шлем блестит, как отполированная броня. Тот же байк. Тот же байкер.

Резкое торможение – резина визжит по асфальту, байк останавливается в каких-то сантиметрах от меня. Олег инстинктивно отшатывается, а я застываю, будто мир замер на грани.

– Лапы убрал, дебил! – разносится голос Власова.

Олег вздрагивает. Его рука чуть ослабевает. Я чувствую это – наконец-то! – и резко дёргаюсь, и вырываю запястье. Больно, на коже уже проступает алый след от его пальцев. Сердце долбит в висках. И я рада что избавилась от хватки мудака.

Олег смотрит то на меня, то на мотоцикл, растерянно, как будто пытается просчитать следующий ход, но не успевает.

А Рой протягивает мне руку :

– Запрыгивай!

Глава 14

Рой

Стою, перекинув ногу через байк, вторую вытянул вперед упираясь. В руке баночка с колой. Кирюха рядом чешет про вчерашнюю тусу у Савы, как всегда перескакивая с темы на тему – кто нажрался, кто спал с кем, кто потерял цепь за полтинник кусков. Я краем глаза слежу за воротами универа – Мелкая сказала, что у ворот встретимся, ей «кое-что обсудить надо». Обычно, когда она так говорит, это значит, что я кого-то должен морально размазать или физически припугнуть.

– Я – нормально. Она – как потерянная. Думал нах*я детка. Короче толку с нее вообще не было. Проспала как убитая. Лезла утром ко мне со своей лаской, мол компенсировать вчерашнее. Еле выпроводил. Иди ты на хер с таким перегаром!– …короче, она сидит на кухне в моей майке и с полотенцем на бошке, и такая, типа: «Кирюшечка, ты реально думаешь, что любовь существует?» – Кирилл изображает надрывным голосом, и я усмехаюсь. – Сколько вы выпили?

Мельком замечаю знакомый силуэт недалеко от нас, отворачиваюсь от трёпа. Моя Бесстрашная. Топает по тротуару целеустремлённо, как будто следует маршруту джипиэс, проложенного у нее в голове. Джинсы – широкие, белые кроссы аккуратные, как будто с витрины, ветровка хаки – простая, но сидит на ней идеально. Лицо нахмуренное, губы поджаты, взгляд – вперёд, сквозь всех и всё. Как штурмовик на миссии. Готова снести всех на своем пути.

– Ты слушаешь вообще? – Кирюха тыкает меня локтем.

– Угу, – отзываюсь, не глядя. – Баба с юрфака, у тебя дома… всё понятно. – говорю не вникая, чтобы что-то ляпнуть.

Замечаю какого-то мутного хмыря, который пересекает путь героине Марвела. С виду лет на семь старше. Щеголь в темном батнике, с наглой рожей. Разговаривают. Ну как – он говорит, она, судя по мимике, отрастила иголки и готова засадить ему под кожу. Мне даже становится интересно – она, походу, любого может довести. Не только меня.

– Ты где залип? – спрашивает друг, проследив за моим взглядом. – Это кто возле нашей Евы?

– Без понятия. – бросаю я не сводя с них глаз. – Стоп! Нашей? С хера ли. – резко смотрю на друга.

– Ну рано или поздно станет! – ржет Кирилл. – Что думаешь я с ней не справлюсь? Ого, это куда он ее так потащил?!

Перевожу снова взгляд на Еву. Мудак крепко держит ее за запястье и тащит по тротуару. Судя по тому как она упирается, это явно не входит в ее планы.

Дальше не думаю.

– Киря, держи, – кидаю баночку прямо в его руки и завожу байк.

Мотор рявкает, как бешеный пёс, и я почти лечу по тротуару. Люди оборачиваются, кто-то в панике отпрыгивает в сторону. Останавливаюсь вовремя, в паре сантимов от Бесстрашной, даже не шелохнулась. Говорю же, Марвел отдыхает. А вот Мудак зассал.

– Лапы убрал, дебил! – почти рычу.

Он реально не ожидал. На секунду застывает. Ева пользуется моментом и выдёргивает руку. Быстро. Резко. Как будто давно хотела. Переводит взгляд на меня. Я просто протягиваю ей ладонь:

– Запрыгивай.

Хрен знает, сядет или нет. Если оттолкнет, оставлю к чертям с этим долбо*бом. Она мнется пару секунд но мгновение спустя, прижимается к моей спине. Вывожу байк на асфальт и газую.

Мы срываемся с места, ветер сразу бьёт в лицо. Шлем остался в багажнике. Ну и хрен с ним. Город срывается в размазанный калейдоскоп – серый асфальт, вывески, проносящиеся мимо прохожие. Байк ревёт как довольный зверь, и мне нравится. Как и нравится то, что Ева вцепились мне в куртку. Прибавляю скорости, она прижимается к спине сильней, как будто я последний островок в этом е*учем мире. Не визжит, не паникует – держится. Так, как надо.

Улыбаюсь сам себе. Вот и всё, милая. Она думала, что может диктовать условия? Ну-ну. Такие, как она, просто ломаются чуть дольше. Понтуются, делают вид, что неприступные. А потом… всё по классике. Все они одинаковые. Только фасад разный.

Молчит за спиной. Головой будто уткнулась в лопатки. Доверяет? Или просто боится упасть? Чувствую, как прижимается ближе, будто не по своей воле – но какая, к чёрту, разница? Главное, что прижимается. Не спорит. Не язвит. Мчимся по городу, улицы сливаются в одну размытую линию. Куда едем – без понятия.

Резко сворачиваю вправо, влетаю во дворик у какого-то брошенного ТЦ. Цемент, граффити, пара дохлых деревьев и никого. Ставлю байк между колонн, глушу.Телефон в кармане оживает, вибрация такая, что аж по ребру отдаёт. Не один раз – целая серия. – Да бля… – рык сквозь зубы.

– А жаль, – усмехаюсь. – Вроде начала проникаться.– Слазь, – говорю, оборачиваясь. – Или ты собиралась там и дальше устраиваться? – Расслабься, уткнуться в тебя не входило в мои планы, – бурчит, спрыгивая. Пальцы распутывают волосы, разметавшиеся от ветра.

Она вскидывает брови, рот в полуулыбке, и уже готова огрызнуться, но телефон вибрирует ещё раз. Сестра.

– Прости сестренка, тут просто миссия срочна нарисовалась!

Как будто вот-вот спросит: «Ты вообще кто такой, чтобы меня спасать, а?»Пока слушаю от комплименты от малой, “какой я всё-таки гавнюк и не дождался ее”, пока слушаю, что она орёт в ухо, смотрю на Еву. Та стоит, руки в карманах, ноги на ширине плеч, смотрит на меня снизу вверх – не испуганная, не благодарная, не влюблённая. Просто злая и дерзкая.

С ней скучно точно не будет.И вот это… вот это мне нравится ещё больше. Не размазня. Не кукла.

Успокаиваю сестру, обязательно разберусь с ее проблемой. Мою карамельку никто не смеет обижать. Любого порву! Кладу трубку, достаю из багажника шлем и протягиваю Бесстрашной.

– Ну что катим дальше?

Глава 15

Ева

Смотрю на протянутый мне шлем. Ловлю своё отражение в зеркальной поверхности – волосы в беспорядке, растрепанные во все стороны. Блин. Что я вообще творю?! Сажусь на байк к Рою, словно у меня выбора не было. Хотя… если быть честной – просто из двух зол пришлось выбрать того, кто хотя бы не тащит за руку, как пещерный дикарь.

– Эй, Бесстрашная, чего зависла? Или размышляешь, чем бы в меня попустить? – усмехается Рой, играя ключами от байка и качая бровью. – Так что там, катим – нет?

– Не катим! – говорю резко. И сразу же поправляю, чтобы он не подумал, будто испугалась: – Вернее, катим… обратно. В универ.Вскидываю голову.

– Ты серьёзно? Реально выберешь скучные пары вместо того, чтобы кайфануть со мной?Он ухмыляется шире.

И тут же перестаёт ухмыляться. Лицо становится сосредоточенным, почти серьёзным. Прищуривает глаза – неторопливо, как будто смакует момент. И смотрит. Не моргает. Глубоко, прямо, нагло. В этом взгляде нет обычной наглости парня, который пытается впечатлить. В нём что-то другое – как будто он уже всё знает про меня. Как будто уже решил, кем я стану в его жизни.

В груди что-то ёкает. Блин. Почему вдруг становится так жарко, хотя весенний ветер всё ещё прохладный? Заставляю себя не опустить взгляд, не дёрнуться, не выдать ни капли волнения. Но челюсть непроизвольно сжимается, пальцы вцепляются в ткань рукавов куртки.

Рой продолжает смотреть – молча, намеренно, с той самой самоуверенностью, которая выводит меня из себя. Ни капли стеснения. Ни намёка на уважение. Только это тихое, мужское "я всё про тебя понял".

Будто если продержит взгляд ещё пару секунд, то я размякну, прижмусь к нему, начну пускать слюни и просить его показать мне "настоящую жизнь". Размечтался! Я не из тех, кто падает к ногам после пары фраз и байка под задницей.

– Ты отвезёшь меня туда, откуда забрал, или мне самой возвращаться?

– Обратно к тому мудаку? – Рой хмурится. – Сама добирайся тогда.

Ставит шлем на голову, резко и без суеты, будто вопрос уже решён. Затем легко перекидывает ногу через байк, оседлав его с той же наглой самоуверенностью. Щёлкает зажиганием. Мотор оживает низким, ритмичным урчанием.

Я в ступоре. Серьёзно? Он уедет? Вот так просто?

Бросает в мою сторону взгляд – мимолётный, холодный – и словно проверяет: сдамся или нет.

Ну и пошёл ты к лешему.

– Отлично! Сама доберусь! – огрызаюсь, разворачиваясь и уду по тротуару.

Слышу, затихает мотор.

– Да стой ты, Господи! – кричит мне в спину, но я не оборачиваюсь. Не хочу видеть эту самодовольную рожу. Приближающиеся шаги за спиной. Я ускоряюсь. Ну и зачем я только залезла к нему на байк?От олега легче бы было избавиться… Наверное…

– Ты шутки вообще не понимаешь? – он уже совсем рядом.

Охотно бы объяснила, что у это него с «шутками» беда, но смысла нет. Глотаю слова и молча упрямо продолжаю идти. Он не сдаётся. Обгоняет меня, встаёт прямо перед носом, заставляя остановиться.

– Ева, да что с тобой? – спрашивает он, всматриваясь в меня, будто мы с ним заодно. – Ты чего такая колючка? Я тебя уже второй раз спасаю, а ты ведёшь себя так, будто тебя надо от меня спасать.

Он говорит спокойно, но голос чуть срывается – то ли от обиды, то ли от того, что его эго только что кто-то поцарапал. Наверное, я. Приятно.

– Слушай, как тебя там… Рой… – начинаю с холодной вежливостью, как будто разговариваю с банковским консультантом, который слишком увлёкся "предложениями для премиум-клиентов".

– Вообще-то, меня Ромой зовут, – вставляет он с лукавой ухмылкой. – Рой я только для своих. Но для тебя я могу быть Роем. Если захочешь…

Какая самоуверенная скотина. Улыбается, как будто только что сделал мне предложение руки, сердца и райдера к нему в придачу.

– Я ничего не хочу. И не захочу, – грубо отвечаю. – Не знаю, к чему ты там привык, но я не собираюсь вешаться тебе на шею за то, что ты мне помог. Единственное, что я могу, это сказать: “спасибо”. Искреннее “спасибо”. И на этом всё. Отстань уже от меня!